Перевод Tanya
– На этом всё, капитан.
– Очень хорошо, сэр.
Флетчер встал со стула, когда наше совещание закончилось. Но я попросил его задержаться на минуту.
– Флетчер, кстати, всю следующую неделю я буду занят делами на севере. Я предполагаю вернуться двадцать второго августа.
– Семейные дела, сэр?
– Да... вроде того...
По какой-то причине я не мог заставить себя рассказать Флетчеру (или кому-либо ещё) об угрожающей мне свадебной церемонии. Я продолжил, сменив тему:
– Расскажите мне, как теперь поживает мисс Дэшвуд? Держу пари, что занята приготовлениями к вашей свадьбе.
Флетчер застенчиво улыбнулся и уставился на свои сапоги.
– Разумеется, сэр. Свадьба состоится в Бартоне за неделю до Михайлова дня. Мы с Маргарет будем очень счастливы, если вы сможете к нам приехать.
– Почту за честь, капитан. Пожалуйста, напишите мисс Дэшвуд и известите её, что я непременно там буду.
– Спасибо, сэр. Вы доставите удовольствие нам обоим.
Он снова нерешительно опустил глаза на свои сапоги.
– Есть ещё кое-что, сэр; хм... Маргарет спрашивала, как поживает мисс де Бёр. Она написала в Розингс Парк и в Лондон, но не получила ответа.
Как раз в это время вошёл солдат и положил мне на стол срочное письмо.
О, Господи; это, похоже, почерк моего отца. Я тотчас почувствовал себя больным.
– Сэр, вам плохо?
– Нет, я в порядке. Я только хотел сказать, что... э... моя... моя кузина в Дербишире. Если мы увидимся с ней на следующей неделе, я наверняка смогу передать ей вашу просьбу.
– Мы будем счастливы видеть её, особенно сейчас... вы понимаете... дом и все такое. Плата так мала, что нам кажется, будто мы воруем. Не то, чтобы мы были неблагодарны или ещё что-нибудь... вы оба были уже так... то есть... это очень приемлемая цена, особенно для Челси.
Что бы это могло понадобиться отцу? Он писал несколько раз за последние несколько недель, обычно рассказывая о прогрессе тёти Кэтрин на пути к выздоровлению или о чём-нибудь неимоверно глупом, что
моя наречённая хотела бы добавить к свадьбе.
– Сэр?
– О... э... да... очень приемлемая. И ещё, перед тем, как вы уйдёте, капитан, убедитесь, что капрал Алан приступил к своему штрафному дежурству.
– Хорошо, сэр. Доброго дня, полковник.
– А? О да, доброго дня, капитан.
Я поднёс письмо к свету, сомневаясь, должен ли я его распечатывать. Надо быть стойким; самое лучшее – поскорее покончить с этим...
ЭКСПРЕСС ИЗ МЭТЛОКА
СЫН,
ЕСЛИ ТЫ НЕ ДОСТАВИШЬ СВОЁ НЕСЧАСТНОЕ ТЕЛО В ДЕРБИШИР К СВОЕЙ СВАДЬБЕ, Я ЛИЧНО РАЗОРВУ ТЕБЯ НА ЧАСТИ! МЫ НЕ СМОЖЕМ ДОСТОЙНО СЫГРАТЬ СВАДЬБУ БЕЗ ЖЕНИХА!
ЛОРД МЭТЛОК! А это неплохая идея, как я не подумал об этом, я мог бы просто не явиться... тогда
моя наречённая и четыре её гигантских братца будут охотиться на меня до скончания века, а потом повесят мою голову на стену в своей гостиной.
ЭКСПРЕСС ИЗ ШТАБ-КВАРТИРЫ 2-ГО КАВАЛЕРИЙСКОГО, ЛОНДОН
Отец,
Я приеду... достаточно скоро.
Монти Я откладывал отъезд как можно дольше. По прибытии домой мне показалось, что все были не в настроении. Мама встревожена. Отец сдержан. Памела в слезах. Малыш Кристофер непослушен; а брат... непривычно приветлив.
Через два дня после моего возвращения была назначена охота в Мэтлоке. В то утро я поднялся пораньше и, быстро позавтракав в кухне, отправился в конюшни устроить разминку Бенедику. Вообще-то я не собирался охотиться. Я заранее решил, что ненадолго появлюсь, чтобы успокоить будущего тестя и его сыновей, возьму несколько барьеров, а затем вернусь в Мэтлок и спрячусь в своей спальне до самого начала бала. На балу, скорее всего, протанцую один танец... потом опять спрячусь.
В Мэтлок отовсюду уже начали прибывать соседи. Перед домом на гравийной дорожке расположились несколько экипажей, и конюхи держали наготове свору лающих собак и ещё больше лошадей для гостей. Я кивал, приветствуя стоящих вокруг знакомых, и получил несколько похлопываний по спине. Помня о моей предстоящей через два дня свадьбе, половина этих людей сочла за удовольствие остановить меня и выдать несколько порций ценных советов относительно женитьбы. Это становилось таким утомительным, что мне хотелось где-нибудь... спрятаться.
В конце концов я смог удалиться и заняться делом. Однако войдя в загон, я обнаружил, что моего коня нигде не было.
Я подозвал одного из конюхов.
– Джэйкоб, где Бенедик? Вчера вечером я попросил тебя с утра привести его с южного пастбища.
– Я привёл, сэр, но...
– Где же он, парень?
– С юной леди, сэр...
– С какой юной леди?
– С вашей кузиной, мисс де Бёр, сэр...
Я взорвался:
– Она что, скачет верхом на Бенедике? Да вы с ума сошли!
– Простите меня, сэр, но она управляется с ним довольно ловко.
– Предупреждаю тебя, Джейкоб! Если только один волос с её головы...
– КАКОГО ДЬЯВОЛА ЗДЕСЬ ВСЕ ТАК ОРУТ? – послышался оглушительный возглас отца.
– Отец! – закричал я, – тебе известно, что Энн здесь и скачет на Бенедике?
– КОНЕЧНО ИЗВЕСТНО! ЕСЛИ БЫ ТЫ ПРЕКРАТИЛ ВСЁ ВРЕМЯ СКРЫВАТЬСЯ, ТЫ БЫ ЧАЩЕ ЗАМЕЧАЛ, ЧТО ЗДЕСЬ ПРОИСХОДИТ. ТЫ БЫ УВИДЕЛ ГОРАЗДО БОЛЬШЕ ДРУГИХ
ВЕЩЕЙ, ЕСЛИ БЫ НЕ БЫЛ ТАК СЛЕП.
– Вещей? Каких вещей?
– НЕ МНЕ ТЕБЕ ГОВОРИТЬ!
Я не намерен был больше выслушивать ещё одну из отцовских нотаций. Взяв свой кнут, я начал стегать копну сена.
– Могу я спросить, на какой лошади мне теперь скакать?
– ТЫ МОЖЕШЬ ВЗЯТЬ БАРНАБИ, СЫНОК!
– Что? Этого старикана? Он почти мой ровесник!
– ТОГДА ВОЗЬМИ ОДНУ ИЗ КОБЫЛ, ЕСЛИ БАРНАБИ ТЕБЕ НЕ ПОДХОДИТ. ЕСЛИ ЧЕСТНО, СЫН, ДЕНЬ ОТО ДНЯ ТЫ СТАНОВИШЬСЯ ВСЁ ВСПЫЛЬЧИВЕЕ!
Отец вскочил в седло и поскакал прочь. Я снова стегнул неповинный стожок и выскочил из конюшни. Я замер, уставясь на открывшуюся предо мной картину. На скаковой площадке была Энн, верхом на моём коне, а рядом ненавистный полковник де Бёр, старательно убирающий с её лица выбившиеся прядки волос. Это зрелище вызвало во мне бурю чувств. Я начал с...
– И что, скажи на милость, ты делаешь, Энн?
– Ах, здравствуйте, полковник Фитцуильям! – сказала она.
– Ты могла бы упасть с Бенедика и сломать себе шею!
– Как видите, сэр, я не упала и не сломала шею.
– Надеюсь, ты не собираешься во время охоты скакать верхом на Бенедике!
– Я явилась в Мэтлок только с этой целью. Кроме того, твой отец мне уже разрешил.
– Бенедик – мой конь! И покончим с этим, дай мне руку, я помогу тебе слезть!
– Полагаю, что я в состоянии слезть с коня. Спасибо за заботу. Не лучше ли вам пойти и проверить, не нуждается ли в помощи
ваша наречённая. Хотя догадываюсь, что подобные
изнеженные персоны, как она, не скачут верхом.
– Энн, в самом деле! Слезай, пока ты себя не покалечила!
Филип де Бёр вставил свою пару пенсов:
– Фитцуильям, уверяю вас, со мной она в полной сохранности. Я прослежу, чтобы ей ничего не угрожало. Вы готовы ехать, Энни?
– Да, Филип!
Я был так рассержен, что лишь молча переводил взгляд с одного на другую.
– Направляйся к исходной точке! Я дам тебе старт заранее, Энни!
– Мне не нужен старт заранее, сэр.
– Это вызов, Энни?
– Может быть, Филип, если вам так угодно.
– Тогда поехали, Энни! ХАХ!
И они поехали, оставив меня стоять в облаке пыли. Когда пыль рассеялась, я смог разглядеть, что Энн гонит Бенедика слишком быстро. Я прекрасно знал, что он мог держать шаг, но она была для Бенедика незнакомым наездником и подвергалась риску.
Я закричал ей:
– МЕДЛЕННЕЕ, РАДИ БОГА, МЕДЛЕННЕЕ!
Она не услышала ни слова. В панике я побежал в конюшню седлать Барнаби. Однако в этот миг вошли сэр Реджинальд и
моя наречённая.
– Вот ты где, Монтичек! Твоя мать сказала нам, что ты вернулся!
Я продолжал свое дело, приветствуя их:
– Доброе утро, сэр Реджинальд, мисс Хоторн. Мне бы хотелось здесь остаться и поговорить, но есть кое-что, что я просто обязан сделать до начала охоты. Извините меня, пожалуйста!
– Но, Монтичек, ты уезжал так надолго. Ты едва ли видел меня со времени свадьбы твоей кузины и ни разу не написал мне из Лондона. Останься здесь и поговори со мной!
– Сожалею, но ведь позже для этого будет ещё полно времени.
– Да, но когда?
– Не знаю, скоро. Я не могу сейчас... не сейчас.
Она повернулась к отцу:
– Теперь ты видишь, папа, что я имею в виду. Заставь его остаться и поговорить со мной!
– Сьюзанка, право, ты же видишь, что полковнику Фитцуильяму не терпится отправиться за добычей.
Сэр Реджинальд не представлял, как близок он был к истине.
– Папа, ты всегда не на моей стороне!
– Сьюзанка, мужчина должен делать то, что положено мужчине! Ты теперь его проблема, а не моя. Поэтому лично я удаляюсь! Я никогда ещё не опаздывал к началу охоты! Пип, пип!
Уголком глаза я мог видеть, как мисс Хоторн глазами метала в меня кинжалы. Потом спросила:
– Что с тобой случилось, Монтичек?
Я не ответил.
– Почему ты совсем не проводишь время со мной?
Я снова ничего не сказал.
– Ответь мне!
– Что ты хочешь, чтобы я сказал?
Это ещё больше её разозлило.
– Монтгомери Фитцуильям, если бы я не была о вас лучшего мнения, я бы сказала, что вы совсем обо мне не заботитесь! Если бы я не была о вас лучшего мнения, я бы сказала, что вы меня не любите и не хотите на мне жениться! Скажите мне, что я не права!
Я резко остановился на пути из конюшни, откуда я выводил Барнаби, и сказал:
– Вы
не правы.
– Я знала! Я знала, что ты меня любишь!
Я поднял руку и продолжил:
– Дайте мне закончить. Я сказал, что вы не правы, потому что на самом деле я
никогда вас не любил и
никогда не хотел на вас жениться.
Суровые слова, я знал это, но, как выразилась Элизабет, иногда вы должны быть храбрыми и сказать то, что велит сердце. Мисс Хоторн так и застыла с широко открытым ртом.
Я продолжил:
– В то же время я не лишён благородства. Я пройду через этот... этот брак.
Она обрела голос:
– Ещё бы, конечно! Если ты выставишь меня в глупом свете, то я сделаю из тебя посмешище на всю округу! Только попробуй! Я тебе покажу, я тебе всё покажу!