Кстати: клуб "Литературные забавы"

Так, пока не ушла с головой в коллективное творчество, выкладываю продолжение...

Корявость некоторая, конечно, присутствует, но

на бумаге такая же каша, что и в голове

Глава 26
Спустя неделю после бала у леди Биверс, Кэролайн осознала, наконец, что каждый рассвет приближает их к тому счастливому дню, которого они все так ждали. Оказавшись в центре предсвадебной суеты, она начала понимать, что жизнь не закончилась для нее в тот вечер. С тех пор она не видела Коултера, что подтверждало ее опасения, но в то же время действовало на нее успокаивающе. Вера в свои силы возвращалась к ней. Она забудет его, и эту свою влюбленность, пусть на это и уйдет какое-то время. Кэролайн с нетерпением ждала, когда приготовления к свадьбе сестры захватят ее и вытеснят Коултера из ее головы. Пока этого не происходило, но она была уверена, что это случится – рано или поздно. Да, она все еще не могла перестать думать о нем, скучала по его глазам, по его голосу, но это пройдет. А пока она научится быть образцовой леди, какой хочет видеть ее леди Инес.
В эти дни они стали реже выезжать - не по инициативе леди Инес, считавшей это проявлением слабости, но потому, что ее сердобольные подруги стали реже ее приглашать, позволяя посвятить всю себя предсвадебным хлопотам. Это обстоятельство не могло не радовать Кэролайн, поскольку и без того небольшие шансы встретить в какой-нибудь гостиной Коултера делались и вовсе невероятными. В планах Кэрри относительно него ничего не изменилось. Только саднящее еще самолюбие напоминало об обиде, нанесенной ей Коултером и словами мисс Кемптон, подпитывая это бессмысленное желание – чтобы он ценил ее также, как ценит мисс Бэнкс. Впрочем, она не обольщалась на этот счет. Их общение закончено. И какой бы выдержанной и благопристойной она теперь ни стала, пути их вряд ли пересекутся, и он, не без оснований избегая ее общества, не сможет оценить произошедшей в ней перемены. Однако необходимость такой перемены Кэрри видела очень четко. Теперь она сама не сможет уважать себя, если останется такой же, как была…
Иногда днем заезжал барон Хейли, и тогда на плечи Кэролайн ложилась забота о развлечении гостя. Элен и леди Инес частенько не оказывалось дома, а Джон был не слишком полезен в деле поддержания светской беседы. Последние дни он был так погружен в себя, что, казалось, вовсе не замечает ничего вокруг. Девушка с некоторой долей тревоги наблюдала, что, несмотря на ее заявление о благосклонном отношении к нему мисс Бэнкс, брат не спешит предпринимать какие-либо шаги ей навстречу. По всей видимости, он тяжело переживал необходимость обсудить свои переменившиеся чувства с мисс Бейбсбридж, но Кэрри не сомневалась, что любовь к Энн рано или поздно возьмет верх над смущением, и брат решится. Однако хотелось бы, чтоб любовь взяла верх поскорей…
Бабушка же, по-видимому, совсем забыла о том загадочном наказании, которому намеревалась подвергнуть внучку. По крайней мере, так полагала Кэролайн. Такой вывод она сделала потому, что с того разговора между леди Инес и Джоном она ни разу не застала их беседующими о чем-нибудь, хотя бы отдаленно напоминающем о бале у леди Биверс, не ловила на себе их внимательные взгляды и не замечала, чтобы они переглядывались или посылали друг другу какие-то знаки. Впрочем, полной уверенности у нее не было, ведь чужая душа, как известно, потемки, и если она чего-то не видела или не сумела разглядеть, это вовсе не означало, что этого не существует. Но зная прямой характер леди Инес и отсутствие актерского дара у Джона, Кэрри жила в относительном спокойствии.
К тому же не слишком ответственная роль третьей подружки невесты – первой и второй являлись сестры Скарз, поскольку, в отличие от Кэролайн, они были совершеннолетними, - все же несколько отвлекала ее от грустных мыслей. Она не принимала большого участия в приготовлениях, но старательно вникала в тонкости церемонии бракосочетания, изучала планы рассадки гостей в церкви и порядок следования экипажей свадебного кортежа. И каждое утро, наблюдая оживленные пикировки обычно такой мягкой и покладистой Элен с привычно непреклонной леди Инес, она все яснее понимала, что за всеми этими красивыми свадьбами стоял кропотливый труд и огромные усилия по сохранению мира в семье.
Один из таких споров застала Кэрри, спустившись к завтраку и в этот день.
- Но наша столовая слишком мала для свадебного завтрака, бабушка! – стенала Элен.
- Ты хочешь принимать поздравления в холле какого-нибудь отеля?! – парировала бабушка.
- Нет, но…
- Вот и поезжай сегодня к миссис Саммерс! Сейчас твоя забота – это платье, а завтрак предоставь мне. Только непременно скажи ей, что розовые ленты к кружеву не подойдут…
- Но здесь не сможет уместиться и половина тех гостей, что…
- Ты всегда все преувеличиваешь, Элен, в том числе и количество твоих гостей – а между тем. А между тем подружек невесты у тебя в два раза меньше, чем было на свадьбе у мисс Мейер, - резонно отвечал Джон. Элен повернула к нему свое бледное взволнованное лицо.
- Думаешь, шести не довольно? – спросила она, с таким видом, что, скажи он "да", тут же бросилась бы писать записки знакомым девицам с просьбой оказать ей честь.
Кэрри тихонько посмеивалась, не поднимая глаз от своей тарелки, размышляя, насколько глупой будет казаться она сама своим родным, когда настанет ее черед решать, какого цвета шить платье и из чего печь торт.
Около часа дня доложили о бароне Хейли. Томас вошел в гостиную, и Кэролайн отметила, что раз от разу он становится все более и более угрюмым. Он не выказал удивления, когда леди Инес сказала, что Элен снова уехала в город с кузинами. Вероятно, он уже свыкся с мыслью, что может так и не свидеться со своей невестой до свадьбы. Кэрри бросила на него сочувственный взгляд. Кому как не ей, отстраненной от всех серьезных приготовлений и лишенной общества любимого человека, понять, каково ему не видеть Элен, не иметь возможности проводить с ней столько же времени как раньше и быть не в силах приблизить тот день, когда сможет назвать ее своей.
Спустя четверть часа он поднялся, сообщив, что направлялся на выставку в галерею Саффолк-стрит, где, как сказывал ему виконт Стетхем, выставлены весьма любопытные творения «этих непризнанных гениев от искусства».
- Может, вы желаете поехать со мной? – обратился он к собравшимся. Леди Инес покачала головой.
- К несчастью, у меня совершенно нет времени любоваться на творения этих талантов, - бабушка пренебрежительно хмыкнула, показывая, как низко ставит творчество честолюбивых молодых людей из Общества Британских Художников. – Боюсь, мои взгляды на искусство безнадежно устарели, и я так никогда и не пойму, от чего там приходит в такой восторг современная молодежь…
- Не знаю, право, дражайшая леди Инес, - с готовностью согласился Томас, - Мне и самому, бывает, непонятно, что меня привлекает в такой живописи…
- Может, это свежесть красок или новизна композиции… - с ободряющей улыбкой поддержала будущего зятя Кэролайн. Он улыбнулся в ответ:
- Вам нравятся их картины, мисс Кэролайн? Может быть, вы составите мне компанию?
В это мгновение Харрис доложил о прибытии мистера Стоуна, поверенного семейства Вентворт. Леди Инес встала, и Джон, выведенный из задумчивости этим движением, тоже вскочил, видимо намереваясь сопровождать бабушку в кабинет, куда Харрис проводил мистера Стоуна. И между Кэролайн и бароном выросла стена из двух фигур в черном.
- Прекрасная идея, барон, - рассеянно сказала леди Инес, торопясь покинуть гостиную – она не любила заставлять себя ждать. - И ты поезжай, Джон, тебе не помешает хорошая прогулка.
Джон от такого опешил, но кивнул и остался в комнате с бароном и младшей сестрой.
- Вы совершенно не обязаны ехать, - сказал Томас, поклонившись Джону, едва дверь за леди Инесс закрылась. И Кэрри почудилось, что он почти надеется, что брат воспользуется этим щедрым предложением.
- Отчего же, - в голосе Джона ей померещилось упрямство, достойное ее самой, - любопытно взглянуть, что приводит в такой восторг виконта Стетхема. Кэролайн отправилась за шляпкой и перчатками, бросив прежде, чем оставить молодых людей вдвоем, подозрительный взгляд на Джона. Он лишь едва заметно пожал плечами, словно сознаваясь в своей слабости, и улыбнулся не без самодовольства.

Войдя в выставочный зал, Кэролайн поразилась тому, как тесно висят картины. Как будто организаторы пытались разместить все имеющиеся в наличии полотна. Она была здесь пару лет назад с бабушкой, но тогда не запомнила ничего, кроме большого числа дам в красивых платьях, которым страшно завидовала, и джентльменов в цилиндрах, с умным видом рассуждавших о влиянии Тернера на творчество современных художников.
Слева какой-то мужчина ссутулился, разглядывая в увеличительное стекло подпись живописца, одновременно разъясняя цель этих действий своему спутнику, уткнувшемуся в программу. Кэрри прыснула и прошла мимо.
- Как вам нравится Нерон? – поинтересовался Томас, указывая на бюст в центре зала.
Джон усмехнулся:
- Удивительно похож на скульптора…
- Неужели? – уголки губ барона тоже поползли вверх. Кэрри смертельно устала от их обсуждений, которые, казалось, имели целью выставить собеседника глупцом, еще по пути сюда. Поэтому, когда эти двое отправились искать у Нерона признаки сходства с его автором, она незаметно отстала и двинулась вдоль правой стены в блаженном одиночестве.
- Мисс Вентворт! Как, и вы здесь? – Стетхем спешил к ней с таким удивленно-радостным видом, что она не могла не встретить его приветливой улыбкой.
- Барон Хейли соблазнил меня вашей рекомендацией.
Мэттью вспыхнул.
- Неужели? Мне очень лестно, что вы так высоко ставите мое скромное мнение.
- Осторожнее, милорд, - Кэролайн хитро прищурилась. – Если ваше суждение обманет меня, я перестану доверять вам.
- О, как вы жестоки! – рассмеялся Стетхем, и Кэрри не избежала мысли о том, насколько больше подходит ей виконт, чем его друг. Мысль о Джеймсе на мгновение повергла ее в замешательство, но потом она успокоилась, вспомнив, что Коултер уже неделю, как съехал от виконта, чтобы не стеснять его и его любезных сестриц.
- Вот и Коултер грозит мне немилостью, если выставка разочарует его! И это в благодарность за то, что вытаскиваю его из дому…
- Мистер Коултер тоже?.. – Кэролайн испуганно взглянула на Стетхема, отчаянно желая, чтобы виконт весело рассмеялся, как бывало, и сказал, что пошутил.
- Да, в кои-то веки сумел его уговорить, а он ворчит, как будто я насильно усадил его в кэб и привез сюда. А! Вот и он…
Коултер стоял перед портретом какой-то дамы, внимательно изучая его. Кэролайн вся сжалась, чувствуя, как от волнения у нее начинают дрожать коленки. Не видя ничего, кроме стройной фигуры в сером сюртуке, и не слыша ничего, кроме бешеного биения своего сердца, она шла вслед за Стетхемом, как на казнь. Ей так хотелось развернуться и убежать, каждый следующий шаг давался ей ценой такого напряжения воли, что она всерьез опасалась, что, когда ее наконец подведут к "эшафоту", она не сможет вымолвить и слова.
«Я должна быть сильной, я должна…» - стучало у нее в голове.
- Мне кажется, очаровавшая Коултера незнакомка подозрительно похожа на вас, мисс Вентворт, - в шутливой задумчивости протянул Стетхем. Джеймс резко обернулся, и взгляд его темно-серых глаз уперся прямо в оцепеневшую Кэролайн.
«Он снова разозлился? О, надо было убежать!» - запаниковала она. Он же продолжал буравить ее тяжелым взглядом.
- Вовсе и не похожа, зачем вы дразните меня, - укоризненно произнесла Кэролайн, поворачиваясь к Стетхему, чтобы только не видеть выражения этих глаз.
- Кроме того, я совсем не нравлюсь вашему другу, милорд, и будь эта дама хоть каплю похожа на меня, она едва ли привлекла бы его внимание, - слова эти прозвучали настолько горько, что Кэрри охватило отвращение.
"Где же моя хваленая гордость?"
- Неужели это правда? – искренне изумился Стетхем, уставившись на Коултера, но Кэролайн не дала тому возможности подтвердить или опровергнуть ее заявление.
- Конечно, милорд! Как иначе объяснить тот примечательный факт, что мистер Коултер до сих пор не поприветствовал меня, не спросил о моем впечатлении от увиденного здесь и не осведомился о моих взглядах на современную технику работы с цветом?
Стетхем как-то растерянно улыбнулся и перевел вопросительный взгляд с мисс Вентворт на Коултера. Тот и сам выглядел несколько озадаченным. Одарив двоих джентльменов лучезарной улыбкой, Кэролайн отошла, не вполне довольная собой, но все же удовлетворенная реакцией обоих зрителей на свое маленькое представление.
- Ты что, серьезно? – услышала она за спиной возмущенный шепот Стетхема и прибавила шаг, чтобы не слышать, как Коултер насмешливо проговорит "Разумеется!"
Первым порывом Кэролайн было разыскать своих спутников и, изобразив – пусть даже ценой нового обвинения в избалованности – отчаянную скуку, убедить их немедленно отправиться домой. Но это желание угасло так же быстро, как появилось. Едва ли поспешное бегство могло закрепить ее успех – нет, она должна остаться и вытерпеть все это до конца.
В таких размышлениях Кэролайн добралась до противоположной стены зала, где она остановилась, вперив взгляд в холст, изображавший чаепитие в саду. Яркие цвета, несколько размытые очертания предметов придавали полотну – единственному, которое она пока видела на этой выставке - какую-то таинственную стремительность, вызывавшую у Кэролайн безотчетное восхищение.
- Каково же ваше впечатление от данного образчика современной техники? Я нахожу его весьма оригинальным.
Кэрри инстинктивно отпрянула, едва не вскрикнув от неожиданности. Коултер стоял по правую руку от нее, глядя на нее с интересом, который Кэрри могла бы приписать как действительному любопытству, так и желанию посмеяться над нею. Возмущению ее не было предела, но она сумела взять себя в руки и ответила со всем сарказмом, на который была способна:
- Отойдите от меня, мистер Коултер, не то все решат, что вы и впрямь ухаживаете за мной! И вы не сможете сказать, что я преследую вас – все видели, что вы подошли ко мне первым!
С этими словами она перешла к следующему пейзажу того же мастера. Коултер, к ее пущему смятению, последовал ее примеру.
- Ваши слова не выходили у меня из головы все эти дни. Вы сказали….
- Что вы самовлюбленный? Да, и до сих пор придерживаюсь этого мнения.
- Вы правы, вы имеете все основания сердиться на меня… - голос его прозвучал как-то глухо и в то же время проникновенно, и на долю секунды Кэролайн замерла, боясь поверить в то, чего могло и не быть в помине. После непродолжительной борьбы разума и надежды она подняла на Коултера насмешливый взгляд:
- Стетхем надоумил вас извиниться? Виконт удивительно восприимчив к чувствам окружающих, - она усмехнулась, отчего ее лицо приобрело необычайно отчужденное выражение. – Я не сержусь на вас, мистер Коултер, можете вернуться к своему другу с чувством выполненного долга.
- Как вы ироничны, - заметил Коултер. – Что ж, смейтесь, я это заслужил…
- Если вы стремитесь поразить меня истинно христианским смирением, или же показать себя раскаявшимся грешником, не трудитесь, - огрызнулась раздосадованная Кэролайн. – Вам не за что просить прощения, если, конечно, вы не вменяете себе в вину столь похвальное – и столь редкое в светском человеке качество, как честность.
Коултер промолчал, и Кэролайн опустила глаза в программу, бесстыдно дрожавшую в ее руках, и подошла к небольшой скульптурной группе, стоявшей на тумбе у мраморного камина. Ей очень хотелось верить, что лицо ее выражает только спокойное достоинство, но, подняв голову, чтобы посмотреть в старинное зеркало, висевшее над пустой каминной полкой, она увидела, что щеки ее покрывает предательский румянец. Вдруг рядом с ее отражением появился он, и взгляды их встретились в вязкой глубине потемневшего стекла.
Кэрри почувствовала, что вся ее решимость тает и рассыпается, как карточный домик, под этим теплым открытым взглядом. О, она простила его мгновенно, хоть он не просил об этом – она не могла поступить иначе. Он молчал, и Кэролайн с отчаянием понимала, что в эту минуту он должен с легкостью читать в ее душе – но как ни старалась, не могла заставить себя отвести глаза.
- Мисс Вентворт! Какая встреча! – в зеркале, обмахиваясь огромным веером, появилась сухонькая дама в чрезмерно пышном кринолине. – Надеюсь, леди Инес в добром здравии?
Волшебство момента было разрушено.
- Извините меня, - Коултер коротко поклонился и оставил Кэролайн наедине с незваной гостьей. От разочарования, тем более сильного, чем более необоснованным оно казалось, Кэролайн до боли закусила губу. Ей потребовалось все ее самообладание, чтобы улыбнуться той, которую так хотелось задушить.
- Благодарю вас, бабушка вполне здорова…
- Передавайте ей мой привет… Надеюсь, я ничему не помешала, милочка? – заговорщицким шепотом спросила женщина.
- Простите? – Кэролайн смешалась от такой бестактности, а ее собеседница, кокетливо прикрываясь веером, повернулась, провожая взглядом удаляющуюся фигуру Коултера.
- Красивый молодой человек! Право же, повезло вам, барышня! – хитро подмигнула ей дама.
- О, нет, вы ошибаетесь! Все совсем не так, – запоздало сообразив, на что намекала бабушкина подруга, принялась оправдываться Кэролайн, тем самым лишь еще больше уверив прозорливую леди в своей правоте.
- Разумеется, - снова подмигнула дама с таким видом, точно говоря: "Ах, милочка, ваша застенчивость делает вам честь!" Пока Кэролайн боролась с приступом паники, женщина продолжала:
- Я, к сожалению, приглашена сегодня на чай к сестре, но обязательно наведаюсь к вашей бабушке в ближайшие дни! Я так давно не видела леди Инес!..
- Думаю, она будет счастлива видеть вас, - вымученно улыбнулась Кэролайн.
- Не волнуйтесь, милочка, это останется нашим с вами маленьким секретом! – хихикнула дама напоследок, и Кэролайн с ужасом посмотрела ей вслед, когда та пошла прочь.
Намерения суетливой дамы не оставляли сомнений: "Она собирается все рассказать бабушке! Она все расскажет!"