В попытке истправиться...
Первая часть более менее собранная.
В Лондоне шел дождь. Милфорд Лейн был удивительно пустынен для этого времени дня, когда у входа в дом 4, что пристроился среди подобных ему, остановился кабриолет, из которого вышел высокий грузный мужчина сумрачного вида. Джентльмен поправил цилиндр, повел плечами, бросил суровый взгляд на лакея, раскрывшего над ним зонт, и, преодолев в несколько шагов тротуар, по которому рекой стекала вода, постучал в дверь. Ему не пришлось ждать долго, дверь отворилась, и джентльмен вошел в дом.
Лакей провел его в просторную гостиную.
– Мистер Тинкертон? – он вопросительно взглянул на человека,
сидящего на подоконнике и читающего какую-то бумагу.
– Да это я. Чем могу служить? – человек обернулся, легко соскочил с подоконника и небрежно кивнул посетителю на стул.
Посетитель с недоверием уставился на его сюртук необычно яркого, красного цвета, затем тяжело взохнул и опустился на предложенное место.
– У меня семейное и весьма конфиденциальное дело, – сказал он.
– Итак? – Тинкертон устроился в кресле напротив.
– Мистер Эшворд, – отрекомендовался посетитель. – Я являюсь поверенным графа Вудшеда. Мне порекомендовали обратиться к вам, поскольку дело щекотливое, а семья не желает огласки, которая может привести к весьма непредсказуемым и плачевным последствиям... надеюсь, вы понимаете, сэр, сколь...
– Понимаю, сэр, – бесцеремонно перебил джентльмена Тинкертон. – Если вы перейдете непосредственно к делу, мы сможем сократить время беседы и потратить его на более полезные дела.
Мистер Эшворд запнулся от удивления, но, будучи наслышан об эксцентричности Тимоти Тинкертона, обреченно вздохнул и продолжил:
– Через две недели в семье должно состояться венчание старшей дочери графа, Фрэнсис, с сыном герцога *** . Учитывая известность имени жениха, мы не можем позволить. чтобы хотя бы малая толика информации просочилась за стены...
– Я уже понял это, сэр, – с нажимом произнес сыщик и ухмыльнулся, – Я знаю сына герцога *** , и наслышан о его щепетильности.
– Собственно, это все, что я должен был вам передать. Подробности дела вы сможете узнать на месте. Граф ждет вас у себя сегодня, в Вудшед Лодже около двух часов пополудни.
В указанное время мистер Тимоти Тинкертон постучал в высокие двери особняка, расположенного в весьма престижной части города. Дверь ему открыл дворецкий, который своим видом мог легко соперничать с церемониймейстером регента. Он несколько недоуменно воззрился на сыщика, окинул взглядом его бледно-розовый шейный платок, серое пальто с лиловыми бортами и трость с вычурным набалдашником в виде головы лисицы.
– Сэр? – в голосе дворецкого смешались сарказм, недоумение и уверенность в том, что сей странный визитер явно ошибся адресом.
– Тимоти Тинкертон, – доложите, милейший. Граф ждет меня к двум часам.
Дверь тяжело захлопнулась, но через полминуты распахнулась вновь, и дворецкий, сменивший полупрезрительно-недоуменную мину на почти подобострастную, поклонился и посторонился, пропуская сыщика в ярко освещенный холл.
– Прошу, сэр, – дворецкий моргнул подоспевшему, бесшумно двигающемуся лакею, и тот принял пальто из рук странного визитера.
Тинкертон поправил в петлице ядовито-сиреневого сюртука бутоньерку, с усмешкой покосился на онемевшего церемониймейстера и проследовал за ним в кабинет, где тем временем граф Лайонел Вудшед беседовал с супругой.
– Что нам делать, сударь? – обмахиваясь веером, вопрошала графиня. Весь ее облик, нервное постукивание ручкой веера о каминную полку, небрежно заколотая брошь – все свидетельствовало о крайнем возбуждении и даже панике. Дейзи, мальтийская болонка хозяйки, жалобно поскуливая, ковыляла вслед за ней по комнате, волоча полуразвязавшийся розовый бант по полу.
– Что же нам делать? – графиня воздела руки к небу, картинно закатывая глаза.– Через две недели венчание!
– Успокойтесь, моя дорогая Сесилия! – устало сказал граф, вероятно, повторив эти слова уже далеко не в первый раз, отпил из бокала портвейн, и вздохнул.
– Мистер Тимоти Тинкертон! – в дверном проеме показался Энтсуил и странно скосил правый глаз в сторону вошедшего следом молодого человека, словно подавая хозяевам какой-то знак.
Руки графини при виде вошедшего молодого человека на какой то момент замерли на полпути от высшей, – трагической, – точки к нижней, выражавшей полное отчаяние. Она замерла, широко открыв глаза и лишь какое-то время спустя, осознав, что безнадежно теряет лицо, собралась и обратилась к скулящей болонке:
– Дейзи, сейчас же прекрати жаловаться, что о тебе подумает... джентльмен.
Последнее слово далось графине с явным трудом. Она вздохнула и словно потеряв последние силы, взяла на руки болонку и опустилась на диванчик, стоящий напротив камина.
– Прошу вас, мистер Тинкертон, – сказал граф, бросив на жену суровый взгляд. – Присаживайтесь.
Тинкертон кивнул, окинув быстрым взглядом декорированный в тонах темного дуба кабинет, выбрал кресло, стоящее спинкой к окну и решительно двинулся к нему. Устроившись со всем возможным комфортом, он вопросительно взглянул на графа.
– Я весь внимание, сэр. Прошу изложить суть вашего дела.
– Но милорд... – вступила графиня, растерянно переводя взгляд с мужа на сыщика.
– Мадам, что вы еще хотите сказать? – раздраженно повернулся к ней Вудшед.
Графиня передернула плечами, опустила на пол болонку, которая тут же бросилась к Тинкертону, поднялась перед ним на задние лапы и просительно уставилась на него своими черными глазками-бусинками.
– Исключительно-замечательно, – пробормотал Тимоти.
– Хм… – граф укоризненно посмотрел на собаку, затем на супругу.
– Дейзи! – воскликнула графиня, ко мне, девочка! Ко мне! Как нехорошо! Дейзи!
Болонка заскулила и замельтешила хвостом.
– Что ж, – Тинкертон нагнулся , поднял собачку с ковра, и невозмутимо усадил себе на колени, – я весь внимание, сэр!..
Граф изумленно покосился на Дейзи, которая сидела не шелохнувшись, уставившись на рубиновую булавку в розовом галстуке сыщика, и, допив остатки портвейна, откашлялся и начал:
– Видите ли, мистер Тинкертон, мой поверенный обратился на Боу-стрит с просьбой порекомендовать нам опытного сыщика, который сможет помочь в расследовании семейного дела, и сохранит конфиденциальность. Вмешательство многих людей нежелательно. Мы наслышаны о ваших успехах… Лорд *** рассказывал нам о блестяще завершенном вами весной деле о пропавшем воспитаннике графа ***.
– Вы в самом деле нашли его в игорном доме в Сити, сударь? Говорят, он был абсолютно… – воскликнула графиня.
– Мадам!.. – повысил голос Вудшед.
Дейзи тявкнула.
– Это конфиденциальная информация, мадам, – поклонился Тинкертон, не делая попытки подняться с кресла. – Граф?..
– Да-да, сэр, я продолжу. Итак, дело семейное и очень важное. Через две недели должна состояться свадьба нашей старшей дочери Фрэнсис и лорда Стоунбриджа, сына герцога Лонгрута
– Семья герцога очень ... В общем, всякая огласка нежелательна, – граф еще раз внушительно посмотрел на Тинкертона. Тот усмехнулся и кивнул.
Лайонел Вудшед поняв, что потока заверений в абсолютной конфиденциальности, надежности и прочее. от мистера Сыщика ему, видимо, не дождаться, вздохнул и продолжил:
– У моей дочери есть драгоценности, доставшиеся ей от прабабушки со стороны графини. Среди них – сапфировое колье, которое принадлежит семье еще со времен Елизаветы. Недавно я упомянул об этом колье в разговоре с лордом Стоунбриджем. Эта редкая, уникальная вещь… Мы с супругой решили… что будет очень кстати, чтобы жених увидел это колье на невесте в день венчания …Фанни же…хм… – граф беспомощно покосился на супругу.
– Фрэнсис сказала, что драгоценности исчезли! – воскликнула графиня и принялась сморкаться в кружевной платочек. .
– Исключительно замечательно, – пробормотал сыщик, вставая.
Дейзи мягко шлепнулась на ковер и, подумав, поковыляла к хозяйке.
– Иди ко мне, Дейзи, девочка, – пропела графиня немного в нос, но очень музыкально, повышая голос на последнем слове и укоризненно глядя на Тинкертона. Тот прошелся по кабинету, выглянул в окно и резко обернувшись к ней, спросил:
– Когда в последний раз вы видели колье?
– Мы отдавали драгоценности в чистку, – незамедлительно ответила графиня, аккуратно промокнув глаза кружевным платочком. – Когда граф в разговоре с лордом Стоунбриджем упомянул о колье, драгоценности были у ювелира. Вернули их три дня назад. А вчера… вчера я сказала Фанни, что она наденет колье в церковь и…и… – графиня снова зашмыгала носом. Дейзи завыла, задрав к потолку лохматую морду.
– Кто из посторонних бывал в доме в последние три дня? – вкрадчиво спросил Тинкертон.
– Да никто! – воскликнула графиня, подпрыгнув на стуле, отчего Дейзи вновь мягко шлепнулась на ковер и заскулила фальцетом.
– Мы не принимали гостей последние три дня. Я разговаривал с сыновьями и с Сарой – это моя племянница, – пояснил граф. – Она живет в нашей семье с детства… Никто ничего не знает! Слуги надежны, но и горничную дочери Клару, и Энтсуила я тоже допросил с пристрастием!
– С пристрастием? – задумчиво переспросил Тинкертон, бросил быстрый взгляд на графа и выпрямился, словно готовясь к прыжку.
Граф тоже выпрямился и спросил:
– Что вы хотите этим сказать, сударь?
– Абсолютно ничего, – отрезал Тинкертон, упруго поднимаясь с кресла.
– Итак, вы утверждаете, что в доме не было никого посторонних?
– Никого... – воскликнула графиня, прижимая руки к груди. Дейзи звонко тявкнула, попав в унисон с высокой нотой, которую взяла ее хозяйка.
Тинкертон хмыкнул. Граф нервно повел плечами.
– Я отлучался из дома в клуб и по важным государственным делам, но не могу не верить словам моей жены. А гостей, как я уже сказал, мы не принимали. Вероятно, вы хотите переговорить со слугами? - добавил граф. – Или в первую очередь осмотреть шкатулку?
– В первую очередь я бы выпил чая, – Тинкертон посмотрел на часы: они показывали половину третьего.
– Чаю?! – удивилась графиня. Дейзи тонко тявкнула и подпрыгнула перед сыщиком, всем своим видом требуя, чтобы он взял ее на руки.
– Чай в это время? – граф недоуменно повел плечами, но позвонил и приказал явившемуся дворецкому подать чай с бисквитами...
– И сандвичами, пожалуй, – добавил сыщик. – Еще бы я не отказался от холодного мяса, порции омлета, вишневого пирога... побольше, ну и что еще есть в буфетной....
Граф недоуменно пожал плечами, но, памятуя о чудачествах мистера Тинкертона, как и будучи наслышан об успешных расследованиях самых сложных и щекотливых дел, решил, что имеет смысл потакать некоторым прихотям сыщика .В кабинет были незамедлительно поданы сэндвичи с огурцом, холодная телятина, пирог с персиком и чай.
Тинкертон приступил к трапезе, коротко поблагодарив хозяина. Графиня, спина которой выражала некоторое удивление и обиду, ушла ранее, утащив с собой упирающуюся Дейзи, для которой общество сыщика по неведомой причине стало более желательным, чем общество хозяйки.
– Итак, – пробормотал Тинкертон, уничтожив все принесенные яства и выпив три чашки чая, – пожалуй, начнем с осмотра комнаты леди Фрэнсис Лоудейл.
– Вас проводит дворецкий, – заверил граф.
– Исключительно замечательно,– бросил Тинкертон, выходя из кабинета.
– Вас зовут...– спросил он у горничной, оглядывая отделанную розовым шелком комнату леди Фрэнсис.
- Мэгги, сэр, - ответила девушка, которой было очень лестно внимание такого интересного джентльмена.
- И где же хранится шкатулка с драгоценностями, Мэгги?
– Вот здесь, – девушка с трудом отвела глаза от блестящего сиреневого сюртука сыщика и показала ему на изящное бюро в углу просторной комнаты леди Лоудейл. – Этот ящик запирается на ключ, а внутри, – она открыла дверцу, – шкатулка, которая тоже запирается.
Тинкертон извлек обитую мягкой кожей с затейливой инкрустацией шкатулку, быстро осмотрел ее снаружи, затем бросил взгляд на дверцу бюро и подошел к соседнему окну.
– Дерево далеко, хм... – он дернул задвижки окна, на мгновение выглянул наружу и захлопнул створки.
– Исключительно-замечательно, – пробормотал он и отвернувшись от окна, еще раз окинул комнату быстрым взглядом, подошел к изящному круглому столику, на котором вперемешку лежали какие-то дамские мелочи, веер с витым золотистым шнуром, книги в дорогих кожаных переплетах, тисненых золотом.
Тинкертон взял одну из книг, попытался ее раскрыть, но страницы оказались неразрезаны. Он ухмыльнулся, глядя на название книги, и услышав шорох платья, оглянулся: молодая девушка входила в комнату.
– Леди Фрэнсис? – спросил он.
– Да, – девушка несколько смешалась под его пристальным взглядом.
Тинкертон небрежно поклонился:
– Я …
– Я знаю, кто вы, сэр. Отец предупредил меня.
– Исключительно замечательно, леди Фрэнсис. Вы читаете на латыни? – он повертел книгу в руках.
– Я? Нет... да... – Фрэнсис уставилась на сыщика почти в ужасе. – То есть...
Она запнулась.
– Почему вы спрашиваете? – наконец прошептала она.
– Простите мне мое природное любопытство, – сказал сыщик, – но когда я вижу в комнате у юной леди не модный роман, повествующий о нежных чувствах страдающей героини и пылкого героя, а трактаты древних римлян об устройстве безопасной стоянки действующей армии, находящейся в походе в неприятельской стране...
Тинкертон развел руками и улыбнулся. Леди Фрэнсис побледнела, а сыщик, как ни в чем ни бывало, продолжил:
– ...да еще и изданный на латыни... Невольно хочется восхититься столь образованной леди и столь широким кругом ее интересов...
– Это... это я купила в подарок брату, – пробормотала она как-то неуверенно.
– Стратегия и тактика Секста Юлия Фронтина – также предназначена в подарок брату? – Тинкертон взял вторую книгу – также неразрезанную.– Хм... Весьма обстоятельный трактат о военной хитрости... «Полководцы получат в свое распоряжение образцы продуманности и прозорливости, которыми будет питаться их собственная способность самим придумывать и создавать подобные военные планы; кроме того, сравнение с уже проверенным опытом позволит не бояться последствий новых замыслов....», – процитировал он по памяти. – Ваш брат интересуется военными походами древних римлян?
– Да... то есть... – девушка стиснула руки, подняла голову и посмотрела на сыщика заблестевшими глазами:
– Не понимаю, какое отношение к вашему расследованию имеют эти книги, – холодным тоном сказала она. – Вы хотели побеседовать со мной, так...
– Да, да, конечно, – Тинкертон кивнул и вернул книги на место.
– Вероятно, нам будет удобнее говорить в гостиной, сэр. Или вас еще что-то интересует в моей комнате? – надменно бросила она.
– Нет, я увидел все, что хотел.
– Прекрасно, – леди Фрэнсис развернулась, и, шурша шелком, покинула комнату.
Хмыкнув, Тинкертон последовал за ней.
– Располагайтесь, – присев на софу цвета осенней листвы, леди Фрэнсис указала сыщику на стоящее в углу, развернутое к окну массивное кресло.
– Благодарю, – сыщик неопределенно махнул рукой и, подойдя к окну, развернулся, опираясь на подоконник. – Так нам будет удобнее разговаривать. Когда вы последний раз видели колье, мэм?
– Я уже рассказывала отцу, а он, наверняка, рассказывал вам, – Фанни вздернула подбородок. – Три дня назад колье вернули из чистки. Я положила его в шкатулку и заперла. С тех пор, до вчерашнего дня, я в нее не заглядывала.
– А что произошло вчера?
– Вчера? – девушка удивленно вскинула брови. – Вчера графиня спросила о колье – сказала, что мне следует надеть его в церковь... Она захотела посмотреть на него, но, когда я открыла шкатулку, то колье в ней не оказалось. Вот и все, что я могу вам сообщить, сэр.
– А ключ от шкатулки – он хранится только у вас, в единственном экземпляре?
– Да... – леди Фрэнсис повела плечами. – Вернее, ключа два: один у меня, второй запасной – он тоже лежит в бюро, в секретном ящике. Мы проверили – он на месте.
– Понятно... – Тинкертон прошелся по гостиной, разглядывая висящие на стенах картины. Фрэнсис напряженно следила за ним глазами.
– А кому из братьев предназначаются эти книги? – неожиданно поинтересовался он.
– Хм... с-старшему, – после паузы сказала девушка.
– А, так именно старший интересуется римлянами и военной стратегией? – хмыкнул сыщик. – А чем интересуется младший – у вас же два брата?
– Да, два, – кивнула Фрэнсис. – Младший... младший ничем не интересуется...
– Совсем-совсем ничем?!
– Он еще молод, – туманно пояснила девушка.
– Но старше вас? – уточнил сыщик.
– На несколько лет. Эдварду – виконту – двадцать семь, а Томасу - двадцать три...
– Понятно, – Тинкертон задумчиво посмотрел на свою собеседницу, которая несколько порозовела под его пристальным взглядом.
– Благодарю вас, миледи, – сказал он и поклонился. – Вы мне очень помогли.
Леди Фрэнсис поджала губы, сухо кивнула и вышла из гостиной.
– Исключительно замечательно, – протянул сыщик, подумал и дернул за шнур звонка.
– Пригласите-ка сюда, горничную леди Фрэнсис, – попросил он появившегося вскоре лакея.
Через две минуты в гостиную вошла горничная и, сконфузившись, остановилась, восторженно взирая на сыщика.
– Не смущайтесь, мисс. Мэгги, скажите лишь давно ли вы служите у леди Фрэнсис? – спросил Тинкерон, ободряюще взглянув на горничную.
– Вот уже второй год, сэр, – улыбнулась Мэгги, хорошенькая черноволосая девушка лед двадцати. Сыщик в ярко-сиреневом сюртуке, с обворожительным взглядом пронзительных голубых глаз явно не оставил ее равнодушной. Она кокетливо поправила кружевной передник и добавила, – Мне очень нравится служить леди Фрэнсис. Она добрая и справедливая.
– Разумеется, Мэгги, – ответно улыбнулся Тинкертон и доверительно наклонился поближе к покрасневшей служанке, – вы очень преданы своей госпоже, это похвально. И вы даже чем-то похожи – вы не менее хорошенькая, чем леди Фрэнсис.
– О, сэр, – Мэгги еще более раскраснелась – от смущения и удовольствия – и призналась: – Мне уже говорили об этом многие джентльмены, особенно, если я сопровождаю госпожу на прогулках. И она отвлекается на разговоры со знакомыми дамами…
– Вы часто гуляете? – спросил сыщик, – Леди Фрэнсис любит прогулки?
– Да, сэр, – с удовольствием поведала Мэгги, – она довольно часто гуляет – недалеко от дома есть чудесный парк. Иногда ее сопровождает кузина, мисс Сара, а когда кузине нездоровится, леди берет с собой меня, и мне очень нравятся эти прогулки – иногда леди заходит в магазины, а я дожидаюсь ее и рассматриваю витрины. И …
– Чудесно, Мэгги! – воскликнул Тинкертон, улыбаясь еще обворожительнее. – Вероятно, леди Фрэнсис предпочитает посещать книжные магазины. Она показалась мне очень образованной леди.
– Ой, что вы, сэр, – рассмеялась девушка, но моментально запнулась и поправилась, – нет, она очень образованная и умная леди. Это совершеннейшая правда, но совсем не такая заносчивая, как бывают некоторые ученые леди – я знакома с горничной, которая служит у мисс Элайзы Эштон – они живут на Риджент стрит, так вот та леди просто помешана на толстых книгах…которые называются… трак…ты – ну и зануда же она, наша леди Фрэнсис совсем другая. Она посещает магазины, где продают шляпки, шали… разные красивые безделушки… – Мэгги хихикнула. – Правда, на этой неделе мы дважды заходили в книжную лавку господина Чипендейла – во вторник пошел дождь, и леди Фрэнсис предложила зайти туда, переждать непогоду. Мне там очень понравилось – столько интересных картин развешано по стенам – там, парки, корабли всякие. И портреты каких то важных господ…
– Госпоже тоже понравился магазин? – мимоходом поинтересовался сыщик.
– Не особенно, сэр, – поморщилась Мэгги. – Во-первых, она уронила – нечаянно – какую-то вещь, круглую – она называется глобус, – так сказала хозяйка. Мистер Чипендейл был немножко недоволен, но когда увидел, какая знатная леди зашла в его магазин, стал очень приветливым. И предложил госпоже купить какую-нибудь книгу. Хозяйка выбрала книгу – наверное, очень дорогую – мистер Чипендейл был очень обрадован – наверное, эту книгу никто еще не хотел купить, а леди Фрэнсис не поскупилась. Но она была немножко недовольна, когда мы вышли из магазина – наверное, книга была все-таки очень дорогая. Она почти не разговаривала со мной по дороге домой. А потом мы еще раз пошли в этот же магазин – я думала, хозяйка хочет вернуть книгу, но она оставила меня дожидаться ее на улице – а вернулась с еще одной книгой.
– Ваша хозяйка очень образованная и блестящая леди. – закивал Тинкертон. – Не удивительно, что она пожелала купить что-то еще. Может, она решила сделать сюрприз брату или кузине. Виконт Торнбери наверняка любит читать? Или лорд Томас?
– Виконт любит охоту, ну…и ... лорд Томас… он еще молодой, но очень добрый.
– Спасибо, Мэгги! – с чувством произнес Тинкертон, вставая. - С вами было очень интересно поговорить.
– А зачем вы звали меня, сэр? – удивленно спросила девушка.
– Ну, во-первых, вы мне показались очень разумной и наблюдательной девушкой, – сыщик еще раз проникновенно взглянул в глаза Мэгги, отчего та стала пунцовее мака, а во-вторых, я хотел узнать у вас, не замечали ли вы беспорядка в вещах леди Фрэнсис – может, на днях в комнате был беспорядок? Открыты шкафы… беспорядок на бюро? Не видели ли вы кого-то постороннего в доме?
– Нет, что вы, сэр, – изумленно ответила Мэгги. - Если бы я видела, я обязательно бы сообщила хозяевам!
– Что ж, вы свободны, Мэгги. Вы мне очень помогли. Скажите, виконт сейчас дома?
Через несколько минут появился молодой джентльмен, гордо несущий на плечах голову, украшенную пышной шевелюрой.
– Виконт Торнбери, – представился он, с любопытством разглядывая знаменитого сыщика.
– Милорд, – Тинкертон устремил на старшего сына графа пристальный взгляд. – Как вы думаете: из-за чего произошло поражение Квинктилия Вара в Тевтобургском лесу? Веллей Патеркул, например, утверждает, что виной всему – мягкий характер римского полководца и предательство Арминия, Дион Кассий же более склоняется к тому, что Вар был неважным полководцем, да и природные и погодные условия, как вы помните, несколько дней шел дождь...
– О чем это вы?! – удивился Торнбери. – Кто такой Вар, и что случилось в этом... как его... лесу?!
– Так вы не слышали о сражении в Тевтобургском лесу? – удивился Тинкертон.
Виконт пожал плечами.
– Если вы имеете в виду наши сражения с французами в Испании... но к чему этот разговор?
– Боюсь, Тевтобурское сражение произошло несколько раньше - примерно 18 столетий назад... И совсем в другом месте... Впрочем, неважно...
– Так о чем вы хотели поговорить со мной? – виконт внимательно наблюдал, как сыщик плеснул вина из графина в два бокала, один из которых протянул своему собеседнику. Торнбери взял бокал и отпил глоток прекрасного хереса из винного погребка графа. Тинкертон же одним залпом опрокинул в себя вино и вновь наполнил свой бокал, после чего принялся задавать вопросы виконту о колье, шкатулке, ключах и прочих деталях, возможно имеющих отношение к пропаже драгоценности.
Выяснив, что старший брат леди Фрэнсис только вчера узнал о существовании этого колье – если он его ранее и видел, то не обращал внимания, менее всего интересуясь нарядами сестры и прочих леди, отдавая предпочтение охоте и скачкам.
– Позавчера моя кобыла Дизраэла выиграла кубок Свободного землепашца, – рассказывал виконт, весьма расположившись к сыщику после третьей рюмки. – Денег я получил немного, но сам факт выигрыша мне приятен... Хочу заняться разведением чистокровок и гончих собак... Знаете, если скрестить немецкую короткошерстную легавую с шотландской длиннохвостой гончей...
– У вас свое состояние для подобных экспериментов? – спросил Тинкертон.
–Увы, состояния у меня нет, но граф выделяет мне вполне приличное содержание, так что я могу завести ферму по выращиванию пони – пока только пони, но непременно займусь разведением чистокровных и гончих...
– И вам хватает содержания на содержание фермы?
– Не совсем, – признался Торнбери. – Но отец обещал прибавить, если увидит результаты...
– А вашему брату?
– У него содержание меньше, но он же не держит ферму, – объяснил виконт.
– А чем он занимается?
– Ищет себя, видимо, – задумчиво сказал Торнбери.
– И в чем это выражается?
– Ну, приятели, спорт, э-э-э… – виконт несколько замялся.
– Клубы и развлечения? - подсказал ему сыщик.
– И это тоже. но он еще молод...
– Все об этом упоминают, – заметил Тинкертон и встал:
– Весьма благодарен за столь интересный рассказ о ферме. Жаль только, что вы так и не смогли рассудить верность доказательств Веллия Патеркула и Диона Кассия...
– Не стоит благодарности, сэр, – ответно наклонил голову виконт, – мне было весьма приятно побеседовать со знающим человеком.
Он лихо допил остатки хереса, и, проникшись абсолютно дружескими чувствами к сыщику, поинтересовался, не желает ли тот посетить его ферму пони .
– Непременно воспользуюсь вашим предложением, сэр, – пообещал сыщик, задумчиво посмотрел на почти опустевший графин с вином, и подлил себе еще немного, – у вас замечательный винный погреб, сэр.
– О, у нас одна из лучших коллекций хереса, – оживился виконт. - Граф получает вино из Испании, от личного поставщика испанского королевского двора.
– Я оценил, сэр, – Тинкертон блаженно зажмурился, смакуя золотистое вино. – Не будете ли вы так любезны пригласить вашего брата в гостиную, чтобы я мог задать ему несколько вопросов?
– Э-э-э-э… – виконт замялся. – Брат, вероятно, отсутствует. – Александр!
На зов виконта мгновенно материализовался лакей, который молча поклонился ему, изумленно покосился на ядовито-сиреневый сюртук визитера и всем своим видом дал понять, что готов выслушать распоряжения хозяина.
– Скажите…э-э-э-э… Александр…мистер Лоудейл дома?
– Э-э-э-э… – слуга явно замялся. – Он дома, сэр, но неважно себя чувствует… и… попросил не беспокоить его до вечернего чая. Он …вероятно, спит.
– Простите, мистер Тинкертон, – поклонился виконт. – Брат….э-э-э-э…
– Ничего, – понимающе кивнул Тинкертон. – Я поговорю с ним позже. Ad impossibilia nemo obligatur*. Надеюсь, мисс Сара сможет уделить мне немного времени?
– Простите, – пробормотал Торнбери , – я, пожалуй, пойду… Александр, пригласите, пожалуйста, мисс Сару в гостиную, мистер Тинкертон желает побеседовать с ней.
Виконт, покачиваясь, вышел из гостиной, а Тинкертон, удобнее устроившись в кресле, долил остатки хереса в бокал и задумчиво пробормотал:
– Хм… Добрый мистер Томас Лоудейл, который еще не нашел себя, и найти которого представляется проблемой… исключительно-замечательно.
Не парься, просто нужно начинать потихоньку редакцию - с самого начала. 
По-моему, начало вполне нормально, ну а мелочи всякие - когда Тинк стоит, когда сидит, где находится горничная и проч. - думаю, потом легко уберутся. 
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума
