Джейн Остен начала писать очень рано - и, к счастью, некоторые образцы ее раннего подросткового творчества уцелели и дошли до нас, так что мы можем в полной мере оценить юмор, саркастичность, острый ум и наблюдательность, поразительные у девочки в столь юном возрасте. По словам Г.К. Честертона, "когда изучаешь ее еще самые ранние, неприхотливые опыты, видно, что заглянуть она стремится в душу, а не в зеркало. Она, быть, еще в полной мере не ощущает самое себя, зато уже, в отличие от многих куда более изощренных стилизаторов, ощущает свое отличие от остальных. Свои силы, еще непрочные, не софрмировавшиеся, она черпает изнутри, а не только извне. ... Теперь, когда мы знаем, с чего ее творчество начиналось, мы понимаем: изучение ее ранних книг - нечто большее, чем поиск документа; это поиск вдохновения. Вдохновения сродни вдохновению Гаргантюа и Пиквика, могучего вдохновения смеха." Словом, давайте поговорим здесь о ранних произведениях Джейн Остен, ибо они того явно заслуживают.
Вчера вечером мистер Уоттс пил у нас чай. Как только его Экипаж остановился у Дверей, Мэри подошла к Окну.
"Веришь ли, Софи (сказала она), старый дурень хочет новую Коляску того же цвета, что и прежнюю, с такой же низкой посадкой. Ни за что – я своего добьюсь. Если не закажет высокую, не меньше чем у Даттонов, голубую с серебром – откажу. Непременно. Явился. Сейчас начнет грубить; знаю ведь, что ворчун, словечка вежливого не скажет! Разве так ухажеры себя ведут?"
Она села, и вошел мистер Уоттс.
"Леди, ваш покорный слуга".
Мы поприветствовали его и усадили.
"Прекрасная погода, леди". Затем, повернувшись к Мэри: "Так что, мисс Стэнхоуп, надеюсь, вы наконец разобрались, чего хотите; не будете ли столь добры сообщить, не соизволите ли снизойти до брака со мной".
"Допустим, сэр (сказала Мэри), можно спросить и поделикатнее. Не знаю, стоит ли соглашаться, раз вы себя так странно ведете".
"Мэри! (воскликнула маменька)".
"Знаете, маменька, если он такой ехидный…"
"Тихо, Мэри, тихо, не смей грубить мистеру Уоттсу".
"Прошу, мадам, не препятствуйте мисс Стэнхоуп, не учите ее вежливости. Если она не желает принять мое предложение, я могу попытать счастья у других, поскольку не питаю к ней особой склонности по сравнению с ее сестрами, и мне все равно, на ком из трех я женюсь".
Низкий интриган! Софи вспыхнула от гнева, а я по-настоящему разозлилась.
"Что ж теперь (протянула Мэри капризным Тоном), принимаю, раз приходится".
"Смею сказать, мисс Стэнхоуп, когда предложена такая изрядная вдовья часть, какую я вам предложил, не приходится себя особо заставлять".
Мэри что-то промямлила, я настолько близко сидела, что разобрала "Много пользы от вдовьей части, если мужья живут вечно". И уже громко: "Да не забудьте деньги на булавки*, двести фунтов в год".
"Сто семьдесят пять, мадам".
"Ровно двести, сэр (вмешалась маменька)".
"Также Запомните, мне положен новый Экипаж, и чтоб подвешен не ниже, чем у Даттонов, голубой с серебром; а в подарок я жду верховую лошадь, платье из тончайших кружев, и немерено самых дорогих Драгоценностей. Брильянты, каких свет не видывал! Жемчуга, Рубины, Изумруды, Ожерелья без числа. Вы заведете Фаэтон, чтобы кремового цвета с бордюром кругом из серебряных цветов, купите четверку наилучших Гнедых в королевстве и будете меня возить каждый день. Это еще не все: вам следует заново меблировать Дом по моему вкусу, нанять еще двоих Лакеев мне в услужение и двух Горничных ухаживать за мной, всегда разрешать мне делать, что хочу, и быть примерным мужем".
Она прервалась, по-моему, чтобы набрать побольше воздуха.
"Ожидания вполне резонные, мистер Уоттс, со стороны моей Дочери".
"И не менее резонно, миссис Стэнхоуп, что дочь ваша будет разочарована". Он хотел продолжить, но Мэри его перебила: "Вы должны построить элегантную Оранжерею и засадить ее лучшими растениями. Вы меня будете отправлять каждую Зиму в Бат*, каждую Весну – в Лондон*, каждое Лето – в какую-нибудь Экскурсию*, а каждую Осень – на Курорт*, а остаток года (мы с Софи посмеялись) станем проводить дома. Вам непременно нужно давать Балы и Маскарады, построите для этого специальный зал, а еще Театр* ставить пьесы. Для начала "Кто же он", я буду играть леди Белл Блумер*.
"Позвольте, мисс Стэнхоуп (спросил мистер Уоттс), чего мне ждать в обмен на все это?"
"Вам? Можете ожидать, что супруга будет довольна".
"Странно было бы ждать чего-то другого. Ваши виды на будущее, мадам, слишком возвышенны для меня, и мне придется просить мисс Софи, которая, возможно, не хватит столь высоко".
"Вы ошибаетесь, сэр, в своем предположении (возразила Софи), хоть мои надежды и не совсем таковы, но я требовательна не менее сестры; хочу, чтобы муж у меня был добродушный и веселый, считался с моим Благополучием во всех своих действиях, и любил меня искренне и верно".
Мистер Уоттс уставился на нее. "Очень странные идеи, юная леди. Вам бы лучше избавиться от фантазий до замужества, а то после него точно придется".
Маменька тем временем читала нотацию Мэри, которая поняла, что хватила через край, и когда мистер Уоттс уже поворачивался ко мне, полагаю, чтобы заговорить, она обратилась к нему наполовину покорно, наполовину раздраженно.
"Вы ошибаетесь, мистер Уоттс, я пошутила, что хочу так многого. Однако новая Коляска мне положена".
"Да, сэр, вы должны признать, что Мэри имеет право".
"Миссис Стэнхоуп, я собираюсь и всегда собирался купить новую на свадьбу. Того же цвета, как у теперешней".
"Надеюсь, мистер Уоттс, вы окажете моей дочери любезность и примете во внимание ее Вкус в таких Делах".
Мистер Уоттс не соглашался и долго настаивал на шоколадном цвете, а Мэри с неменьшим пылом отстаивала голубой с серебром. Наконец Софи предложила ради мистера У. сделать карету темно-коричневой, но с высокой посадкой и серебряным бордюром, в удовольствие Мэри. На том и поладили, пусть неохотно, обе стороны, ведь каждый хотел настоять на своем целиком и полностью.
Потом перешли к обсуждению других Вопросов, и решили, что свадьба состоится немедленно после подписания Контракта. Мэри вздыхала по специальному разрешению, а мистер Уоттс расхваливал оглашение. В конце концов, сошлись на обычном разрешении на венчание от епископа*. Мэри отходят все Фамильные Драгоценности, их немного, насколько мне известно, и мистер У. пообещал ей верховую лошадь; но взамен чтобы не ездила в Лондон или другие места в течение трех лет. Никаких ей Оранжереи, Театра или Фаэтона, обойдется одной Горничной без добавочных Лакеев. Пререкания заняли весь вечер; мистер У. поужинал с нами и оставался до двенадцати. Как только он ушел, Мэри воскликнула: "Слава богу! Убрался наконец-то; как я его ненавижу!" Напрасно маменька урезонивала ее, неприлично-де ненавидеть будущего Супруга, она продолжала настаивать, что терпеть его не может и надеется никогда больше не увидеть. Ну и Свадьба грядет!
* Конечно, не на одни булавки; так назывались деньги, что выдавались женщине на личные расходы, наряды и прочее.
* Бат – фешенебельный курорт во второй половине 18 века – начале 19 века. Леди Рассел ("Доводы рассудка") проводит зиму в Бате. Туда ездили и купаться в горячих минеральных источниках, и просто развлекаться.
* После Нового года до 4 июня (официальный день рождения короля) длился так называемый лондонский сезон, когда высший свет съезжался из сельских поместий проводить время на балах и раутах.
* Во второй половине 18 века стали модными поездки по живописным местам: в Озерный край, Уэльс, Шотландию, для самых обеспеченных – в Европу.
* В Англии было множество различных курортов – и морских, и при минеральных источниках, и чуть не каждый год появлялись новые. Во время последней болезни Остен писала роман "Сандитон" (оставшийся незаконченным) как раз о таком новопоявившемся курорте.
* Домашние театральные постановки были широко распространены: Остены ставили представления в семейном кругу, а в богатом имении мог быть и настоящий частный театр. Эдмунд Бертрам в "Мэнсфилд-парке" дает такую характеристику, оглядываясь на Эклсфорд лорда Рэвеншо: "Если уж играть, пусть это будет театр как театр, с партером, ложей, галеркой, и давайте возьмем пьесу целиком, от начала и до конца; так что, если то будет немецкая пьеса, неважно какая, пусть в ней будут остроумные шутки, меняющийся дивертисмент, и пантомима, и матросский танец, и между актами песня".
* "Кто же он" (Which is the Man) – комедия Ханны Коули, напечатана в 1783 г. На Рождество 1787 г. ее играли в Стивентоне. Леди Белл Блумер – веселая вдова, не менее требовательная, чем остеновская Мэри Стэнхоуп; зрителям сообщается, что "парикмахер у нее уже три часа, горничная сбилась с ног, Джон бегает по модисткам и парфюмерам, и новое ландо дожидается у дверей, чтобы отвезти ее светлость ко двору".
* По закону в церкви того прихода, где жили жених и невеста, полагалось перед венчанием делать публичное оглашение в течение трех воскресений. Высшие классы считали это вульгарным, и стремились заменить оглашение другими вариантами, тоже законными: получить у архиепископа Кентерберийского так называемое специальное разрешение на венчание (special licence), дорогое и престижное, с ним венчание могло состояться в любое время и в любом месте; либо попроще – обычное разрешение (common licence), выданное епископом соответствующего диоцеза, и действующее только в его пределах.
deicu Обхохоталась... Жених достоен невесты, палец в рот ему не клади:
цитата:
Если она не желает принять мое предложение, я могу попытать счастья у других, поскольку не питаю к ней особой склонности по сравнению с ее сестрами, и мне все равно, на ком из трех я женюсь"
Их перепалка восхитительна, как и маменька со своими репликами. Вот уж точно: «Ну и Свадьба грядет!»
Отправлено: 03.05.11 22:39. Заголовок: Да, Мэри зажигает по..
Да, Мэри зажигает по полной! Хотя, требования Софи звучат совсем шокирующе. И как еще мистер Уоттс сумел в этом малиннике сохранить хладнокровие? Нет, мне он очень симпатичен...
Мистер Уоттс продолжает радовать своими манерами (умеет поговорить с дамами о погоде ) и рассудительностью. Ведь сразу понял, что несколько укороченный список Мэри для него гораздо более выполним, чем странные требования Софи. Жаль Джорджианна не успела выставить свои условия брака. deicu
Блестящий ответ! Ради чего мужчины женятся? Ради того, чтобы их супруги были довольными. deicu, Вам очередная розочка Спасибо за этот маленький праздник. Поразительно свежое чувство юмора, сплошное удовольствие читать эти жемчужины.
Отправлено: 05.05.11 19:25. Заголовок: Еще одна глава. Джей..
Еще одна глава. Джейн вошла во вкус, почти забыла, что пишет письмо от лица Джорджианы. Например, стала оформлять прямую речь, как делается в романах, что и отражено переводчиком (наверное, несколько бросается в глаза, потому что получившиеся отличия в особенностях пунктуации в русском языке больше, чем в английском). И только появились новые персонажи и предположительный ГГ, как роман обрывается. Ну и как это назвать?!
Отправлено: 05.05.11 19:26. Заголовок: Та же – той же Субб..
Та же – той же
Суббота
Дорогая Анна! Мэри, стремясь как можно скорее всем и каждому сообщить о своей близкой Свадьбе, а особенно мечтая "утереть нос", как она выражается, Даттонам, позвала нас пройтись нынче утром в Стоунхем. Делать все равно было нечего, и мы охотно согласились, прогулявшись с приятностью, насколько позволяла болтовня Мэри, которая беспрестанно то выставляла в дурном свете будущего Мужа, то восхваляла достоинства голубой Коляски, отделанной Серебром. Войдя к Даттонам, мы обнаружили в гостиной* вместе с обеими сестрами необыкновенно красивого Молодого Человека; разумеется, нас познакомили. Он сын сэра Генри Браднелла из Лестершира. Мистер Браднелл – самый привлекательный Мужчина, какого я когда-либо в Жизни видела; нам всем он пришелся по душе. Мэри так и распирало от сознания собственной важности и Охоты ею блеснуть, и едва мы уселись, она не могла умолчать о столь значительном Предмете и обратилась к Китти:
- Как считаешь, есть необходимость вставить Драгоценности в новую оправу?
- Необходимость? Для чего?
- Для Чего! Первого появления*, разумеется.
- Прости, я тебя совершенно не понимаю. О каких ты говоришь Драгоценностях, о каком появлении, где?
- На следующем Балу, понятно, после моего венчания.
Можешь себе представить их Изумление. Поначалу они сомневались, но когда мы подтвердили ее слова, пришлось поверить. "Кто он" был, конечно, первый Вопрос. Мэри была сама Скромность и прошептала в Смущении, потупив глаза: "Мистер Уоттс". Нам и это потребовалось подтвердить, там трудно им было поверить, что обладательница Красоты и приданого (небольшого, но все-таки), такая как Мэри, захочет по доброй воле выйти замуж за мистера Уоттса. Раз тема была поднята, Мэри оказалась в центре внимания всей компании и без умолку откровенничала, нимало не смущаясь.
- Странно, что вы не слышали раньше, обычно такого рода слухи быстро разносятся по Окрестности.
- Уверяю тебя, - сказала Джемайма, - ни малейшего подозрения по этому поводу у меня не возникло. Давно идет обсуждение?
- О да! Еще со среды.
Все улыбнулись, особенно мистер Браднелл.
- Представьте себе, мистер Уоттс без ума от меня, в общем и целом наш брак по любви с его стороны.
- Надеюсь, не только с его, - заметила Китти.
- О! Когда столько Любви на одной стороне, в ней нет необходимости с другой. Однако он мне не противен, хоть и урод, конечно.
Мистер Браднелл уставился на нее, сестры Даттон рассмеялись, а нам с Софи стало до крайности стыдно за Мэри. Она продолжала:
- Мистер Уоттс подарит мне фамильные Драгоценности, которых изрядное количество, полагаю.
Я не могла не прошептать Софи: "Полагаю, что нет".
- Вот их я и думаю вставить в новую оправу, прежде чем носить. Не стану их надевать до первого Бала после Свадьбы. Если миссис Даттон не пожелает вас вывозить, надеюсь, вы примете мою помощь; я и так буду сопровождать Софи и Джорджиану.
- Ты очень добра, - сказала Китти, - и раз хочешь взять на себя Заботу о юных леди, советую обратиться к миссис Эджкум за ее шестью дочерьми, тогда вместе с твоими Сестрами и нами двумя твой Выход окажется весьма впечатляющим.
Мы все улыбнулись, кроме Мэри, которая не уловила смысла и холодно ответила, что не желала бы сопровождать такое множество. Мы с Софи пробовали сменить тему, но преуспели только на несколько Минут, потому что Мэри постаралась вернуть всеобщее внимание к себе и приближающейся Свадьбе. Мне стало жаль Сестру, когда мистер Браднелл, по видимости, слушал ее болтовню с охотой и даже подбодрял Вопросами и Замечаниями, ведь в глаза бросалось, что его Целью было только посмеяться над ней. Боюсь, он счел ее смехотворной. Наконец и он, похоже, почувствовал усталость и Отвращение от ее нелепых Речей, повернулся к нам, а с ней почти не заговаривал в оставшиеся полчаса, что мы провели в Стоунхеме. Только выйдя из дома, мы хором стали нахваливать Внешность и Манеры мистера Браднелла.
Дома у нас оказался мистер Уоттс.
- Что ж, мисс Стэнхоуп, - сказал он, - видите, я пришел любезничать, как положено истому Ухажеру.
- Незачем мне объяснять. И так ясно, зачем вы пришли.
Мы с Софи вышли из комнаты, понимая, конечно, что помешаем, если начнутся Любезности. К нашему удивлению, Мэри вышла почти сразу.
- Что, Любезности закончились, так скоро? – спросила Софи.
- Любезности! – воскликнула Мэри. – Мы ссорились. Уоттс непроходимо глуп! Надеюсь не видеть его никогда больше.
- Придется, ничего не поделаешь, - заметила я, - он сегодня здесь обедает. А о чем вы спорили?
- Я всего лишь сказала, что утром видела Мужчину куда авантажнее его, а он пришел в ярость, обозвал меня Овцой, а я его – Висельником, и дольше не стала оставаться, удалилась.
- Коротко и нежно, - заявила Софи, - но, Мэри, как вам теперь помириться?
- Пусть извинится; пусть только попробует, ни за что его не прощу.
- Тогда в Извинении не особенно много пользы.
Переодевшись, мы вернулись в Гостиную, где маменька вела задушевную Беседу с мистером Уоттсом. Кажется, он ей жаловался на поведение Дочери, а она убеждала его не обращать внимания. Ему удалось приветствовать Мэри с привычной Вежливостью, и за исключением одного упоминания о Фаэтоне, и одного – об Оранжерее, вечер прошел в сердечном Согласии. Уоттс едет в Лондон, ускорить приготовления к Свадьбе.
* Джейн Остен употребляет необычное название Dressing-room; в современном языке это "гардеробная" (например, раздевалка при спортзале). Так называлась комната Кассандры и Джейн в Стивентоне, на втором этаже дома, рядом с их спальней. Комната считалась принадлежащей исключительно двум сестрам. Там стояло пианино, Джейн писала свои истории за маленьким бюро, Кассандра рисовала. Видимо, они могли принимать и гостей. "On the upper floor of the parsonage there was a small parlour called the "dressing-room," already alluded to, where Jane used to write her tales. This room belonged exclusively to the two sisters. Here they followed their favourite pursuits - Cassandra had her drawing materials, and Jane her desk and her piano." [Constance Hill. Jane Austen: Her Homes & Her Friends (1923); Chapter VIII. Scenes of Early Writings]
* Практически термин: первое появление новобрачной в обществе после свадьбы; обычно в церкви, но Мэри предполагает, что на балу.
Отправлено: 05.05.11 20:19. Заголовок: И все? http://jpe.ru..
И все? Очень жаль!!! Получился бы очень приятный юмористичный роман. deicu Огромное спасибо! Добавили еще одну жемчужинку к бесценному колье, представляющее творчество Д. Остен. <\/u><\/a>
deicu Спасибо! Как жаль, что всё закончилось субботним письмом, и мы так и не узнаем какого цвета был куплен новый Фаэтон , не говоря уже о том, кто поразит воображение красавчика Браднелла.
Отправлено: 06.05.11 21:10. Заголовок: deicu С огромной бла..
deicu С огромной благодарностью за возможность познакомиться с еще одним маленьким чудом, вышедшим из-зпод пера несравненной Джейн! Ох, как обидно, что такое шикарное начало не получило своего продолжения! Безобразие это называется.
Но до чего хороши сценки, характеры, диалоги! И ужасно жаль, что мы так и останемся в неведении - как пройдет Свадьба, как будет выглядеть новый Экипаж, кому достанется внимание мистера Браднелл, а может быть - и мистер Уоттс еще и передумает... Ох, столько вариантов продолжения развития событий роится в голове...
кому достанется внимание мистера Браднелл, а может быть - и мистер Уоттс еще и передумает... Ох, столько вариантов продолжения развития событий роится в голове...
Мистер Уоттс передумает и обратит свое внимание на Джорджиану, поскольку Софи уже выдвинула совершенно непомерные требования и высказывала весьма неординарный взгляд на цели замужества. А мистер Браднелл тоже на Джорджиану, поскольку она весьма иронична.
Софи уже выдвинула совершенно непомерные требования и высказывала весьма неординарный взгляд на цели замужества
Кто знает? Может, ему захочется изменить взгляды Софи? Поработать, так сказать, с трудным материалом? И новый экипаж не придется покупать. А если оба джентльмена обратят внимание на Джорджиану - отличная завязка для интриги.
Может, ему захочется изменить взгляды Софи? Поработать, так сказать, с трудным материалом?
Мистер Уоттс с трудным материалом? Ой, как-то сомнительно. Он даже коляску безопасную предпочитает роскошной, а уж трудный материал ему не по зубам явно.
Честно говоря, дамы, у меня создалось впечатление, что юный автор назначил мистера Уоттса на роль картонного злодея. Как-то очень подчеркнуто не находится у него ни одной положительной черты - ни внешних, ни внутренних. Может быть, именно поэтому он ее и не устроил, и роман прервался.
Однако продолжаем. Как уже упомянуто (на сайте, в предисловии), уже шла работа над "Третьим томом" (там на странице содержания запись "6 мая 1792"), когда Джейн Остен добавила немного коротеньких отрывков и в "Первый", и во "Второй том" - они посвящены племянницам, которые родились в 1793 г., Фанни в январе, и Анна в апреле. Условно обозначим эти кусочки как [Дополнения].
Юный автор показывает различное действие Чувствительности на разных персонажей, находя для каждого свои краски. Переводчику солонее всего пришлось с остряком-доктором: каламбуры и прочую игру слов вообще труднее всего переводить; уж не взыщите, как получилось.
Мисс Джейн Анне Элизабет Остен* Дражайшая Племянница! Хотя Вы в настоящее время не вполне покинули Младенчество, уповаю на то, что в дальнейшем Вы подрастете и, под руководством Ваших превосходных Родителей, когда-нибудь после научитесь читать написанное от руки, с чем и посвящаю Вам нижеследующие Пестрые Заметки, убежденная, что при внимательном рассмотрении Вы сможете извлечь из них существенные Указания, как следует себя вести в Жизни. Если мои надежды в будущем оправдаются, никогда я не стану сожалеть о Днях и Ночах, потраченных на сочинение Трактатов ради Вашей пользы. Остаюсь, дражайшая Племянница, преданная Вам тетя. Автор 2 июня 1793 года
Превосходное описание различного действия Чувствительности на различные умы
Я только что вернулась от Мелиссы, и в Жизни своей, хоть мне немало лет и уже не раз случалось пребывать у Одра Болезни, не встречала столь трогательного Зрелища. Она лежит, закутанная в ночную рубашку из тонкого муслина, верхнее облачение из кисейного газа и французский тюлевый чепец. Сэр Уильям не отходит от ее изголовья. Он позволяет себе отдохнуть лишь на Софе в Гостиной, где на пять минут в неделю забывается беспокойным Сном, вскидываясь каждую секунду с восклицанием: "Ах, Мелисса! Ох, Мелисса!" – а затем вновь упадает навзничь, поднимает левую руку и почесывает затылок. Несчастная миссис Барнаби страдает свыше меры. Она то и дело вздыхает, примерно раз в неделю; а меланхоличный Чарльз вопрошает что ни миг: "Мелисса, как себя чувствуешь?" Нежные Сестры вызывают жалость. Джулия беспрестанно сетует на состояние своей подруги, лежа за подушкой и поддерживая ей голову. Мария, не столь затронутая горем, заговаривает о поездке в Лондон на следующей неделе, Анна же без конца вспоминает развлечения, которым мы предавались, когда Мелисса была здорова. Я провожу все время у очага, готовя изысканные деликатесы для несчастной больной: то подогревая в соусе остатки старой Утки, то поджаривая сыр, то стряпая Карри – любимые Блюда нашей бедной подруги*.
В таком положении нас застал этим утром визит доктора Докинза. "Я пришел проведать Мелиссу, – сказал он. – Как она?" – "Посредственно", – слабо отозвалась Мелисса. "Посредственно, – повторил за ней каламбурист доктор, – как же еще, вы ведь слегли после среды. Как аппетит?" – "Плохой", – объяснила Джулия. "Действительно, весьма плоха. Но она крепится?" – "Едва-едва, сэр, нам ежеминутно приходится подавать ей настойку". – "Ну, значит, вы поддерживаете ее состояние крепкими напитками. Как сон?" – "Почти не спит". – "И спит не почти, полагаю, если удается заснуть. Бедняжка! Думает, что умирает?" – "У нее нет сил думать вообще". – "Тогда не может и додуматься, что нет сил".
* Племянница автора Анна (1793-1872), дочь Джеймса Остена, старшего из братьев писательницы. Родилась 15 апреля 1793 г., и, конечно, еще не вышла из младенчества, когда тетя обратилась к ней с пышным посвящением.
* Блюда, может, и любимые у Мелиссы (хотя у меня есть сомнения относительно подогретых остатков), но вряд ли широко применяемые для питания больных, особенно острые индийские карри, да и поджаренный сыр считался нездоровым для желудка и вызывающим ночные кошмары.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 261
Права: смайлы да, картинки да, шрифты нет, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
Хотя, требования Софи звучат совсем шокирующе. И как еще мистер Уоттс сумел в этом малиннике сохранить хладнокровие? 
Нет, мне он очень симпатичен... 
Ради чего мужчины женятся? Ради того, чтобы их супруги были довольными. 
<\/u><\/a>
Как-то очень подчеркнуто не находится у него ни одной положительной черты - ни внешних, ни внутренних. Может быть, именно поэтому он ее и не устроил, и роман прервался. 
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума
