Сообщение: 1387
Настроение: Тону в море информации
Отправлено: 19.08.08 20:00. Заголовок: Ювенилии
Джейн Остен начала писать очень рано - и, к счастью, некоторые образцы ее раннего подросткового творчества уцелели и дошли до нас, так что мы можем в полной мере оценить юмор, саркастичность, острый ум и наблюдательность, поразительные у девочки в столь юном возрасте. По словам Г.К. Честертона, "когда изучаешь ее еще самые ранние, неприхотливые опыты, видно, что заглянуть она стремится в душу, а не в зеркало. Она, быть, еще в полной мере не ощущает самое себя, зато уже, в отличие от многих куда более изощренных стилизаторов, ощущает свое отличие от остальных. Свои силы, еще непрочные, не софрмировавшиеся, она черпает изнутри, а не только извне. ... Теперь, когда мы знаем, с чего ее творчество начиналось, мы понимаем: изучение ее ранних книг - нечто большее, чем поиск документа; это поиск вдохновения. Вдохновения сродни вдохновению Гаргантюа и Пиквика, могучего вдохновения смеха." Словом, давайте поговорим здесь о ранних произведениях Джейн Остен, ибо они того явно заслуживают.
Сообщение: 1388
Настроение: Тону в море информации
Отправлено: 19.08.08 20:17. Заголовок: И начнем с "Исто..
И начнем с "Истории Англии", текст которой я выкладываю здесь по просьбе нашей уважаемой Гемпширской Кошки (*реверанс*)
История Англии От правления Генриха IV до смерти Карла I, составленная пристрастным, предубежденным и малосведущим историком.
Мисс Остен, старшей дочери преподобного Джорджа Остена с глубоким почтением посвящает сей труд Автор.
NB. В этом историческом очерке будет очень мало дат.
Генрих IV
Генрих IV к большому своему удовольствию взошел на английский престол в году 1399, убедив предварительно своего кузена и предшественника Ричарда II уступить ему корону и удалиться до конца жизни в замок Помфрет, где того потом и убили. Судя по всему, Генрих был женат, поскольку известно, что он имел четырех сыновей, но не в моих силах сообщить читателю, кто была его супруга. Как бы то ни было, Генрих жил не вечно: стоило ему захворать, как его сынок, принц Уэльский, пришел и забрал корону; по этому поводу король разразился длинной речью, содержание которой читатель может узнать из пьес Шекспира, ответ принца был еще более пространным. И так они между собой поладили, король отдал Богу душу, а на престол взошел его сын Генрих, который к тому времени успел задать трепку сэру Уильяму Гаскойну.
Генрих V
Сей принц, вступив на престол, совершенно преобразился, стал весьма любезен, оставил распутных приятелей и никогда больше не поднимал руки на сэра Уильяма. Во время его правления был заживо сожжен лорд Кобхэм, только я не помню, за что именно. Затем Его Величество обратил свои помыслы на Францию, самолично туда отправился и учинил знаменитую битву при Азенкуре. После чего взял в жены королевскую дочь Екатерину, даму преятную* (сохранена орфография оригинала - прим. перев.) во всех отношениях, если верить Шекспиру. Несмотря на эти свершения, король умер, и корону унаследовал его сын Генрих.
Генрих VI
Я мало что могу сообщить читателю о достоинствах этого монарха. Но, если бы и могла, вряд ли стала, ведь он был Ланкастером. Полагаю, вы и так наслышаны про войны между ним и герцогом Йоркским, стоявшим за правое дело, а если нет, то почитайте лучше другую историю, я же не стану углубляться в подробности, а только позволю себе обратить свой гнев на и выказать неприязнь ко всем тем, чьи взгляды и убеждения не соответствуют моим собственным. Сей король взял в жены Маргариту Анжуйскую, женщину, страдания и несчастья которой были столь велики, что при всей моей ненависти к ней, даже я невольно ей сочувствую. В это самое время жила Жанна Д'Арк, устроившая такой переполох среди англичан. Конечно, не следовало сжигать ее заживо, но что сделано, то сделано. Йорки и Ланкастеры вели непрестанные войны, в коих последние обычно терпели поражение (и поделом). В конце концов, Йорки окончательно победили: убили короля, выслали восвояси королеву и возвели на престол Эдуарда IV.
Эдуард IV
Сей монарх прославился лишь красотой и мужеством, что полностью подтверждает имеющийся в нашем распоряжении портрет и та бесстрашная решимость, какую он проявил, обручившись сперва с одной женщиной, а потом женившись на совсем другой. Его супругой стала Елизавета Вудвилл, вдова, которая – бедняжка! – впоследствии была заключена в монастырь этим порочным и алчным чудовищем Генрихом VII. Одной из фавориток Эдуарда была Джейн Шор, о ней написана пьеса, но поскольку это трагедия, читать ее не стоит. Совершив все эти благородные деяния, Его Величество почил в бозе, и корона перешла его сыну.
Эдуард V
Увы, этот король прожил так недолго, что с него даже портрет написать не успели; он пал жертвой козней родного дяди – Ричарда III.
Ричард III
О личности сего государя историки судят весьма сурово, но, поскольку он был Йорком, я склонна ситать его человеком, достойным уважения. Поговаривали, что он-де убил двух племянников и собственную жену, впрочем, нашлись и те, кто заявляли, что он не убивал племянников, и я предпочитаю верить последним; с такой же убежденностью можно утверждать, что он неповинен и в смерти жены: ибо, если Перкин Уорбек и впрямь был герцогом Йоркским, то почему Ламберт Симнел не мог оказаться вдовой Ричарда? Однако виновен или нет, Ричард III недолго правил мирно и спокойно, поскольку Генрих Тюдор, граф Ричмондский, величайший злодей всех времен, воспылал желанием присвоить себе корону. Он убил короля в битве при Босуорте и объявил себя его наследником.
Генрих VII
Сей монарх, вступив на престол, взял в жены принцессу Елизавету Йоркскую, каковым союзом со всей очевидностью показал, что считает свои права ниже ее, хоть и пытался убедить всех в обратном. В этом браке у него родились два сына и две дочери, старшая в последствии стала женой короля Шотландии и имела счастье оказаться бабушкой одной из самых знаменитых женщин в мире. Но о ней у меня еще будет возможность рассказать более подробно. Младшая, Мэри, сначала вышла замуж за короля Франции, а потом за герцога Суффолка, коему родила дочь — будущую мать леди Джейн Грей, той самой, которая, хоть и уступала в могуществе своей милой кузине королеве Шотландии, все же была очаровательной молодой особой и прославилась тем, что любила почитать по-гречески, пока другие охотились. Именно в правление Генриха VII объявились Перкин Уорбек и Ламберт Симнел: первый был посажен в колодки, нашел убежище в аббатстве Больё и был обезглавлен вместе с графом Уорвиком, а последнего приняли на королевскую кухню. Его Величество скончался, и на престол взошел его сын Генрих, заслугой которого можно считать лишь то, что он не был так плох, как его сестрица Елизавета.
Генрих VIII
Полагаю, я оскорбила бы моих читателей, если бы предположила, что перипетии правления этого короля известны им хуже, чем мне. Поэтому я избавлю их от необходимости читать еще раз то, что они уже читали, а себя от обязанности излагать то, что я не совсем хорошо помню, и ограничусь лишь кратким пересказом основных событий, ознаменовавших это царствование. Так, следует упомянуть слова кардинала Уолси, обращенные к отцу настоятелю Лестерского аббатства, что он-де «пришел, чтобы сложить свои кости среди братьев», религиозную Реформацию и проезд короля верхом через Лондон вместе с Анной Буллен. Во имя восстановления справедливости, считаю своим долгом заявить, что эта милая женщина совершенно неповинна в преступлениях, в которых ее обвиняли, доказательством чему служат ее красота, изящество и веселый нрав, не говоря уже о торжественных клятвах в невиновности, необоснованности обвинений, ей предъявленных, и нраве короля: все вышеперечисленное может служить дополнительными доводами в ее защиту, пусть, возможно, и менее вескими по сравнению с теми, кои выдвигались ранее. Хоть я и обещала не перегружать мой рассказ датами, полагаю, что некоторые все же упомянуть следует, и, конечно, выберу лишь самые необходимые; так, думаю, читателю необходимо знать, что письмо несчастной королю датировано 6 мая. Преступления и бесчеловечные поступки этого государя были столь многочисленны (подтверждением чему, как я надеюсь, послужит и данная история), что просто нет возможности перечислять их все; мне нечего сказать в его оправдание, кроме того, что предпринятое им упразднение монастырей, отданых на разрушение и разгабление, пошло на пользу английскому пейзажу, возможно, это и явилось основной причиной принятия такого решения, иначе с какой стати стал бы муж, не имеющий никаких религиозных убеждений, утруждать себя отменой того, что веками упрочивалось в королевстве. Пятая жена Его Величества была плимянницей герцога Норфолкского, и, хоть невиновность ее в тех преступлениях, за которые она сложила голову на плахе, была в последствии полностью доказана, поговаривали, что она-де до замужества вела распутный образ жизни, но лично я в этом сомневаюсь: как-никак она была родственницей благородного герцога Норфолкского, который проявил такое участие в судьбе королевы Шотландии, что в конце концов сам стал жертвой этого разбирательства. Последняя супруга короля ухитрилась пережить его, что было совсем непросто. После кончины Генриха VIII на престол взошел его единственный сын Эдуард.
Эдуард VI
Поскольку принцу едва исполнилось девять лет, когда умер его отец, было решено, что он еще слишком мал, чтобы управлять страной, это мнение разделял и почивший монарх, так что до наступления совершеннолетия опекуном юного короля был избран брат его матери герцог Сомерсет. Это был весьма любезный господин, к которому лично я испытываю глубокую симпатию, хотя никогда не стану утверждать, что он был ровней таким великим мужам, как Роберт, граф Эссекс, Деламер или Гилпин. Герцог Сомерсет сложил голову на плахе, чем по праву мог бы гордиться, знай он, что тем самым разделил участь Марии — королевы Шотландии; однако вряд ли он мог предвидеть то, что еще не произошло, а по сему, вероятно, не испытал особого восторга от того, как с ним обошлись. После кончины герцога Сомерсета заботу о короле и королевстве принял на себя герцог Нортумберленд, он с таким рвением взялся за дело, что юный король вскорости умер, а королевство досталось невестке опекуна — леди Джейн Грей, той самой, которая, как мы уже упоминали выше, любила почитать по-гречески. Действительно ли она понимала этот язык, или к подобным занятиям побуждало ее неуемное тщеславие, коим эта особа, на мой взгляд, всегда отличалась, неизвестно. Как бы там ни было, леди Джейн Грей всю жизнь напускала на себя ученость и с презрением относилась к мирским удовольствиям; она открыто заявила, что вовсе не рада тому, что ее назначили королевой, и, даже направляясь к эшафоту, продолжала вести записи — строчку по-латыни, строчку по-гречески — где описала, как встретила бездыханное тело своего супруга, которое несли ей навстречу.
Мария
Этой женщине посчастливилось взойти на английский престол, в обход других претенденток, при этом она пренебрегла более вескими правами на корону, благородством и красотой своих двоюродных сестер — Марии, королевы Шотландии, и Джейн Грей. Признаюсь, я не сожалею о тех злоключениях, коим подвреглась страна в ее правление — они были совершенно заслужены: зачем надо было позволять ей наследовать брату, этому бесстыжему греховоднику, когда можно было предположить, что раз она умрет бездетной, то вслед за ней на престол вскарабкается Елизавета — сей позор рода человеческого и наказание общества. Немало сторонников протестантской религии пало жертвами своих убеждений в это царствование, полагаю, таких было не меньше дюжины. Мария вы¬шла замуж за короля Испании Филиппа, то го самого, который во времена правления ее сестрицы прославится созданием Армады. Королева умерла, не оставив наследника, и тут свершилось ужасное: на троне оказалась разрушительница покоя, коварная предательница, обманувшая возложенное на нее доверие, убийца собственной двоюродной сестры...
Елизавета
Этой королеве особенно не везло с министрами. Несмотря на скверный нрав, она вряд ли совершила бы столько злодеяний, если бы подлые и распутные мужчины не потворствовали ей и не подбивали на преступления. Я знаю: многие оправдывают их и верят, что лорд Барли, сэр Фрэнсис Уоллсингэм и прочие, занимавшие в те времена важные посты в государстве, были достойными, опытными и знающими министрами. Но увы! Как слепы должны быть те, кто пишет, и те, кто читает подобное, к подлинным достоинствам, достоинствам, которые были попраны, преданы забвению и развенчаны, как могут они упорствовать в своих суждениях, не замечая очевидного: эти господа, эти хвастливые господа были таким позором своей страны и своего Скрытый текст
совершила бы столько злодеяний, если бы подлые и распутные мужчины не потворствовали ей и не подбивали на преступления. Я знаю: многие оправдывают их и верят, что лорд Барли, сэр Фрэнсис Уоллсингэм и прочие, занимавшие в те времена важные посты в государстве, были достойными, опытными и знающими министрами. Но увы! Как слепы должны быть те, кто пишет, и те, кто читает подобное, к подлинным достоинствам, достоинствам, которые были попраны, преданы забвению и развенчаны, как могут они упорствовать в своих суждениях, не замечая очевидного: эти господа, эти хвастливые господа были таким позором своей страны и своего
пола, что не только попустительствовали, но и способствовали тому, что их королева обрекла на девятнадцатилетнее заточение женщину, которая, пусть даже узы родства и достоинство были попраны, все же как королева и как та, что унизилась до того, что доверилась ей, имела все основания ждать помощи и защиты; эти господа в конце концов позволили Елизавете осудить благороднейшую женщину на преждевременную, незаслуженную и позорную смерть. Да можно ли, вспомнив хоть на миг об этом позорном пятне, об этом несмываемом позорном пятне на их убеждениях и их именах, продолжать превозносить лорда Барли и сэра Фрэнсиса Уоллсингэма? О! Что должна была испытывать эта очаровательная принцесса, единственным другом которой при жизни был герцог Норфолкский, а ныне ее приверженцами можно считать лишь мистера Уитакера, миссис Лефрой, миссис Найт и меня; несчастная монархиня, покинутая собственным сыном, заключенная в тюрьму двоюродной сестрой, оскорбленная, осуждаемая и поносимая всеми; как должен был страдать ее благороднейший разум, когда ей объявили, что Елизавета повелела предать ее смерти! И все же она перенесла это с непоколебимой стойкостью, сохранив ясность рассудка; осталась верна своей религии и подготовилась встретить жестокую судьбу, к которой была приговорена, с великодушием, которое придавало ей сознание собственной невиновности. Можешь ли ты представить, мой читатель, — нашлись ревностные протестанты, дерзнувшие упрекать Марию в верности католической религии, поступке, который на самом деле делает ей честь. Подобные обвинения являются ярким доказательством их душевной низости и пристрастности тех, кто осуждал несчастную. Мария, королева Шотландии, была казнена в Большом зале замка Фортерингей (священное место!) в среду 8 февраля 1586 года — смерть ее да послужит вечным упреком Елизавете, ее министрам и всей Англии. Прежде чем завершить рассказ об этой несчастной королеве, необходимо упомянуть, что, еще будучи правительницей Шотландии, Мария была обвинена в нескольких преступлениях, но я спешу заверить моего читателя в ее абсолютной невиновности; единственное, в чем можно было бы упрекнуть бедняжку, так это в неблагоразумии, причина которого — открытое сердце, молодость и воспитание. Надеюсь, мне удалось полностью развенчать подозрения и любые сомнения, которые могли возникнуть у читателя, на основании того, что писали о Марии, королеве Шотландии, другие историки, и я могу перейти к прочим событиям, отметившим правление Елизаветы. Примерно в это время жил сэр Фрэнсис Дрейк — английский мореплаватель, первым совершивший кругосветное путешествие, что делает честь его стране и его ремеслу. Но сколь велики ни были его подвиги, и как ни заслужена была его слава моряка, я предвижу, что в этом или в следующем столетии появится новый герой — достойный соперник, кто, пусть пока и молод, обещает со временем оправдать пылкие и оптимистические ожидания своих родственников и друзей, среди которых могу назвать и очаровательную леди, которой предназначаются эти записки, и не менее очаровательную, автора этих строк. Роберт Деверо лорд Эссекс, пусть в ином ремесле и на ином жизненном поприще, оставил в качестве графа след не менее яркий, чем Дрейк в качестве моряка. Этот незадачливый молодой человек был похож на не менее незадачливого Фредерика Деламера. И если продолжать сравнение дальше, Елизавету —виновницу всех бед Эссекса — можно сравнить с Эммелиной Деламер. Злоключения этого благородного и обходительного графа можно перечислять бесконечно. Достаточно сказать, что он был обезглавлен 25 февраля, в чине лорда-лейтенанта Ирландии, после того как возложил руку на меч и совершил немало иных деяний на благо своей страны. Елизавета ненадолго пережила эту потерю и умерла такой жалкой смертью, что, если бы это не было изменой памяти Марии, я, пожалуй, прониклась бы к ней жалостью.
Яков I
Этого короля есть за что упрекнуть: в первую очередь за то, что он допустил смерть своей матери, но все же я не могу не испытывать к нему симпатии. Он взял в жены Анну Датскую, и у них родилось несколько детей; к счастью для короля, его старший сын — принц Генрих — умер раньше отца, а то на его долю могли выпасть все те злосчастья, кои достались его горемычному брату. Поскольку я с уважением отношусь к римско-католической церкви, то испытываю глубокое сожаление, когда бываю вынуждена выдвигать обвинения против кого-то из ее приверженцев: и хоть я и нахожу, что правда весьма обременительна для историка, вы¬нуждена признать, что в это царствование английские католики вели себя с протестантами не по-джентльменски. Их поведение по отношению к королевской семье и обеим палатам парламента могло по праву быть расценено последними как неблагородное: даже сэр Генри Перси, будучи, несомненно, одним из самых воспитанных членов этой партии, не обладал принятыми манерами, столь высоко ценимыми всеми, и был всецело поглощен заботами о лорде Маунтигле. Сэр Уолтер Рэли и в это правление жил припеваючи, многие относились к нему с почтением и уважением. Но поскольку он был врагом благородного Эссекса, я воздержусь от восхвалений, а отошлю всех, кто хотели бы ознакомиться с обстоятельствами его жизни, к пьесе мистера Шеридана «Критик», где они найдут немало интересных анекдотов и о сэре Уолтере, и о его друге сэре Кристофе Хэттоне. Его Величество был столь любезен, что охотно дарил свою дружбу, и обладал способностью обнаруживать достоинства там, где другие их не замечали. Предмет моего рассказа напомнил мне об одной превосходной шараде о карлике, слышанной некогда, и я охотно позабавлю моих читателей ее разгадыванием, взяв на себя смелость привести ее здесь. ШАРАДА Мой первый слог — имя молодого красавца, столь любезного сердцу монарха, второй — наиболее привлекательная часть его внешности, а все вместе подлинная характеристика достоинств сего придворного паяца. Главными фаворитами Его Величества были Кар, который в дальнейшем превратился в графа Сомерсета и чье имя, возможно, является частью приведенной выше шарады, и Джордж Вилльерс, впоследствии герцог Бэкингемский. После смерти Его Величества престол перешел его сыну Карлу.
Карл I
Сей добропорядочный монарх, судя по всему, был рожден терпеть несчастья, равные тем, которые выпали на долю его бабки; несчастья, коих он совсем не заслужил, поскольку был лишь ее потомком. С уверенностью можно сказать, что никогда прежде не набиралось в Англии столько гнусных мерзавцев одновременно; и никогда не было так мало людей достойных. Во всем королевстве их оказалось лишь пятеро, если не считать жителей Оксфорда, которые всегда оставались преданы королю и верны его интересам. Вот имена пяти благородных господ, никогда не забывавших о своем долге подданных и хранивших верность Его Величеству, — сам король, всегда твердо стоявший на своем, а также архиепископ Лод, граф Страффорд, виконт Фолкленд и герцог Ормонд, которые также горой стояли за правое дело. Злодеям же нет числа, и список их столь длинен, что на составление его ушло бы слишком много времени, впрочем, как и на его чтение, поэтому я ограничусь упоминанием лишь главарей преступной шайки. Кромвель, Фэйрфакс, Хэмпден и Пим могут считаться зачинщиками беспорядков, смуты и гражданской войны, в которую Англия была ввергнута на долгие годы. Несмотря на мои симпатии к шотландцам, я вынуждена признать их вину, ведь в это правление, как и во времена Елизаветы, они, подобно большинству англичан, осмелились иметь собственное мнение, отличное от мнения своего монарха, и вместо того, чтобы выказывать подобающее обожание — как-никак оба монарха были Стюарты, — осмелились бунтовать: сперва свергли с престола и заточили в тюрьму несчастную Марию, а в последствии обманули и предали не менее несчастного Карла. Впрочем, события правления этого короля слишком многочисленны для моего пера, а перечисление любых событий (кроме тех, что касаются меня лично) мне неинтересно; главная причина, по которой я взялась за изложение истории Англии, заключалась в желании доказать невиновность королевы Шотландии, что, льщу себя надеждой, мне удалось, и развенчать Елизавету, в чем, боюсь, я недостаточно преуспела и тем самым не полностью выполнила вторую часть моего замысла. А по сему в мои намерения не входит излагать полный перечень бед и злоключений, в которые оказался втянут сей король из-за ошибочной политики и жестокости парламента, и я удовлетворюсь тем, что попытаюсь защитить его от упреков в самовластном и деспотичном правлении, которые ему не раз высказывались. Сделать это нетрудно, поскольку один-единственный довод, я уверена, убедит любого отзывчивого и непредубежденного человека, чье мнение формировалось под влиянием правильного воспитания — и довод этот - он был СТЮАРТ.
Finis
Суббота, 26 ноября, 1791 года
Перевод О. Мяэотс. По изд.: Джейн Остен. Любовь и дружба. Избранное. - М., Текст, 2004.
Элайза Спасибо огромное за доставленное удовольствие! И спасибо нашей Джейн Остин! Умница - в 16 лет -как я понимаю - написать столь блестяще, с такой иронией, с таким пониманием предмета, удивительным своим стилем (пусть это и перевод, но очень хороший, как я могу понять). Словом, она бесподобна!
Элайза Спасибо тебе большое! Правда насчет Елизаветы и Марии наши мнения с Д.Остен расходятся. Только мне кажется, что в кусочке про Елизавету ты два раза повторила один и тот же кусок текста. Или у меня галлюцинации?
Элайза
людовед и душелюб (с)
Сообщение: 1390
Настроение: Тону в море информации
Стало быть, и в том файле, который я послала тебе для сайта, тоже есть этот повтор, поэтому я его пока отсюда не убираю, а просто отмечаю, чтобы тебе легче было его в тексте найти, а потом удалю.
давайте поговорим здесь о ранних произведениях Джейн Остен, ибо они того явно заслуживают
Первый раз столкнулась с примером юношеских (да что – детских!) произведений неподражаемой Джейн в мемуарах Остена-Ли, то была комедия "Тайна" (ниже помещаю беглый перевод для интересующихся), и сразу начала охоту на Ювенилии, внесла в libri legendi. Пришлось ждать, пока появится Интернет, и с каким же восторгом я их читала!
Сначала просто и бесхитростно умирала от смеха. Трудно выбрать, но, конечно, "Любовь и дружба" – это шедевр по любому счету, самому что ни на есть гамбургскому, и какая жалость, что "Замок Лесли" остался незавершенным! Чудесен эффект обманутого ожидания в "Прелестной Кассандре". Да нет, чего уж там выбирать, можно просто ткнуть пальцем. :) После систематического же прочтения, помню, меня особенно поразило, как много фамилий и ситуаций, знакомых нам по ее последующим большим романам. Наблюдательная и остроумная она была девочка; но сколько вундеркиндов так и увяли, а с Джейн нам повезло.
Сэр, я смиренно испрашиваю Вашего покровительства для нижеследующей Комедии, которая, хоть и осталась незавершенной, представляет собой, льщу себя мыслью, такую же полнейшую Тайну, как и любая другая в этом роде.
Остаюсь, сэр, Вашей покорной слугой Автор
ТАЙНА Комедия
Действующие лица Мужские роли: Полковник Эллиот Сэр Эдвард Блесток Плут-старший Плут-младший Коридон Женские роли: Фанни Эллиот Миссис Плут Дафна
Действие первое Картина 1. Сад (Входит Коридон) Коридон: Но тсс! Сюда идут. (Уходит.) (Входят Плут-старший и его сын, беседуя.) Плут-старший: Вот по этой причине я и желаю, чтобы ты следовал моему совету. Ты согласен, что совет разумный? Плут-младший: Целиком и полностью, сэр, и стану действовать только так, как вы указали. Плут-старший: Тогда вернемся в дом. (Уходят.)
Картина 2. Гостиная в доме Плутов. Миссис Плут и Фанни за рукодельем. Миссис Плут: Понимаете, дорогая моя? Фанни: Вполне, мэм. Прошу, продолжайте ваш рассказ. Миссис Плут: Увы! Он окончен, и мне больше нечего сказать о сем предмете. Фанни: А, вот и Дафна. (Входит Дафна.) Дафна: Милая миссис Плут, как поживаете? О, Фанни, все кончено. Фанни: Неужели! Миссис Плут: Печально слышать. Фанни: Так, значит, незачем мне... Дафна: Совершенно незачем. Миссис Плут: А что сталось?.. Дафна: О! Здесь все в порядке. (Шепчет миссис Плут на ухо.) Фанни: И как все разрешилось? Дафна: Расскажу. (Шепчет Фанни на ухо.) Миссис Плут: И что же он? Дафна: Сейчас поведаю, что знаю об этом деле. (Шепчет миссис Плут и Фанни.) Фанни: Теперь, когда мне все известно, я удаляюсь. Дафна и миссис Плут (вместе): И я также. (Уходят.)
Картина 3 Занавес поднимается, на сцене сэр Эдвард Блесток; он элегантно откинулся на софе и спит. Входит полковник Эллиот. Полковник: Моей дочери здесь нет, вижу... Тут сэр Эдвард... Рассказать ли ему тайну?.. Нет, он наверняка разболтает... Но он спит и не слышит меня... Рискну. (Подходит к сэру Эдварду, шепчет ему и уходит.) Конец 1 действия.
Hampshire Cat Спасибо! Очарована - вот уж поистине Тайна! Довольна и растрогана - даже нет смысла говорить о таланте писательницы - он налицо: достаточно прочитать первые же строчки любого ее произведения - большого ли романа или вот такой юношеской пьески. Hampshire Cat (а можно и это - на сайт? - я стремлюсь там собрать все, что относится к Дж.Остин) Hampshire Cat пишет:
цитата:
Наблюдательная и остроумная она была девочка; но сколько вундеркиндов так и увяли, а с Джейн нам повезло.
Не то слово, как повезло.
Элайза
людовед и душелюб (с)
Сообщение: 1391
Настроение: Тону в море информации
Трудно выбрать, но, конечно, "Любовь и дружба" – это шедевр по любому счету, самому что ни на есть гамбургскому, и какая жалость, что "Замок Лесли" остался незавершенным!
Соглашусь на все сто. "Любовь и дружба" даст сто очков вперед многим творениям зрелых пародистов и сатириков. Одни прощальные советы Софии Лауре чего стоят... У меня эта вещица, кстати, есть и в антологии английского юмора "В Англии все наоборот" (составитель и переводчик - А. Ливергант), и стоит там в одном ряду с афоризмами, пародиями и рассказами самых маститых "зубров" - Свифта, Теккерея, Диккенса, Уайльда, Шоу, Джерома, Вудхауса, Пинтера и т.д. - и, знаете, великолепно смотрится на этом фоне, ничуть не уступая по качеству, хотя написана 15-летней девчушкой, которая никаких "оксбриджей" не кончала... Кстати, "Замок Лесли" в переводе того же Ливерганта у меня тоже имеется, могу тоже потихоньку отсканировать, если есть необходимость. А вот "Прелестная Кассандра", не знаю, переводилась ли на русский.
Hampshire Cat, спасибо за "Тайну"! Вообще, хорошо бы, чтобы кто-нибудь перевел "Воспоминания" Остена-Ли, помимо того, что они сами по себе довольно любопытны, там ведь еще и старая, переделанная глава из Persuasion приведена... Это я не намекаю, нет, просто мысли вслух...
Элайза, Hampshire Cat , Большое вам спасибо! Замечательные вещи! Но как удивительна эта молодая девочка?! В таком нежном возрасте написать не просто смешную историю, а сатиру! А какая смелая, без оглядки на авторитеты, трактовка истории и характеров королей Англии! Потрясающе! Такая независимость суждений в столь юном возрасте и, как замечательно отметила Элайза, без всяких "оксбриджей"! Да и сами суждения, хоть и не без юношеского максимализма, весьма разумны и обоснованы. А про остроту слога и говорить нечего! И все это задолго до всех революций, крушений авторитетов и прочего феминизма ХХ века!
Отдельно хочу отметить заслугу родителей, сумевших воспитать такой ум в свободе мысли и слова. Ведь при папе священнике, столь уважительное отношение к Римской церкви (опять-таки оговорюсь, совсем не в пору особой конфессиональной толерантности) – это еще и плюс мистеру Остену, и очень большой!
Большое спасибо за огромное удовольствие, которые вы подарили нам!
Hampshire Cat спасибо за "Тайну" Элайза, солнце прости что докопалась, но меня очень мучает вопрос: Элайза пишет:
цитата:
Его Величество скончался, и на престол взошел его сын Генрих, заслугой которого можно считать лишь то, что он не был так плох, как его сестрица Елизавета.
что Елизавета успела сделать за 3 года своей жизни такого, за что мисс Остен закрывает глаза на то, что Генрих 8 казнил двух жен, а третью просто приказал убить при родах. Она ж успела только родится и умереть. Может она имела ввиду дочь Генриха 8, а не сестру. Или я чего-то недопоняла?
Может она имела ввиду дочь Генриха 8, а не сестру. Или я чего-то недопоняла?
Полезла в оригинал, проверила - в оригинале действительно стоит "дочь", а не сестра. Странно, конечно, что переводчик так ошибся, да еще и в печатном тексте... Хм. Хотя переводчики тоже люди. Впрочем, может, тут и кроется какая-то закавыка, но это надо смотреть и искать, так с ходу и не скажу. В любом случае - большое спасибо, что так внимательно вычитываешь и вникаешь - я, честно говоря, даже не читала русский текст толком, просто отсканировала по-быстрому и выложила, проверив предварительно в Ворде на возможные опечатки. А уж ошибок в самом переводе и вовсе не предполагала, если честно.
Юлия пишет:
цитата:
Ведь при папе священнике, столь уважительное отношение к Римской церкви (опять-таки оговорюсь, совсем не в пору особой конфессиональной толерантности) – это еще и плюс мистеру Остену, и очень большой!
Ну, тут ведь надо еще иметь в виду и то, что данный "пристрастный историк" и сама Джейн Остен - это не дааалеко не одно и то же. Это пародия на "Историю Англии" Голдсмита, так что сам жанр пародии, в данном случае на грани травестии и бурлеска, предполагает, что автор прячется под маской, у Джейн здесь почти свифтианской. Так что где она тут искренна, а где издевается - это еще большой вопрос... Во всяком случае, аргументация у этого историка просто убийственная, ничего не скажешь. Как и у большинства "пристрастных и малосведущих" историков, впрочем. Тут хоть честно в самом начале предупредили...
Цапля пишет:
цитата:
так вы заинтриговали "Любовью и друшбой" , леди...
(*ворчливо*) сканирую, сканирую ужо...
незнакомка
маленький ребенок
Сообщение: 784
Отправлено: 20.08.08 21:31. Заголовок: Элайза пишет: В люб..
Элайза пишет:
цитата:
В любом случае - большое спасибо, что так внимательно вычитываешь и вникаешь
Ну а как же! Мисс Остен очень интересно читать, несмотря на то, что наши мнения расходятся. Элайза пишет:
цитата:
сканирую, сканирую ужо...
Тоесть сегодня ждать?
Элайза
людовед и душелюб (с)
Сообщение: 1395
Настроение: Тону в море информации
Ой, нет, сегодня точно не успею. Тем более, что ее как раз приходится вычитывать и править - там шрифт такой, что при сканировании бывают ошибки. Роман в письмах, опять же, оформления много... И потом, эта вещь все-таки достаточно объемная для форума, я ее сразу отошлю apropos, она обещала выложить на сайте, там и можно будет прочесть.
Hampshire Cat
Не зарегистрирован
Отправлено: 21.08.08 08:20. Заголовок: Элайза пишет: А вот..
Элайза пишет:
цитата:
А вот "Прелестная Кассандра", не знаю, переводилась ли на русский.
Вероятнее всего, нет. Маленькая вещица, а переводили, насколько я поняла, все-таки более объемные (и программные!) Juvenilia.
Это очень простая (но до такого надо же додуматься!) микро-пародия, которую следует читать "на фоне" многочисленных сентиментальных романов. В частности, поездка в Хэмпстед должна вызывать в памяти прогулку туда же Клариссы и Лавлейса/Ловласа, с любованием природой. Ну, и другие эпизоды тоже богаты ассоциациями...
ПРЕЛЕСТНАЯ КАССАНДРА Роман в 12 главах
Посвящен мисс Остен с ее разрешения
Посвящение: Мадам, Вы феникс, обладательница изысканного вкуса, благородных чувств и неисчислимых добродетелей. Ваша внешность прекрасна, фигура элегантна, а осанка величественна. Ваши манеры изысканны, беседы разумны, Вы единственная в своем роде. Если нижеследующий рассказ развлечет Вас на мгновение, исполнится заветное желание Вашей покорной слуги. Автор
ПРЕЛЕСТНАЯ КАССАНДРА
Глава первая Кассандра была дочерью – единственной дочерью – прославленной модистки с Бонд-стрит. Ее отец был благородного происхождения, как близкий родственник дворецкого герцогини _____.
Глава вторая В свои шестнадцать лет Кассандра была прекрасна и благонравна; она влюбилась в элегантнейший капор, изготовленный ее матерью по заказу графини _____, надела его на голову и отправилась из материнского дома искать счастья.
Глава третья Первый встречный, кого она увидела, оказался виконтом _____, известным талантами и добродетелью не менее, чем элегантностью и красотой. Она присела в реверансе и прошла мимо.
Глава четвертая Затем она проследовала в кондитерскую, где съела шесть порций мороженого, отказалась платить, сбила с ног кондитера и удалилась.
Глава пятая Затем она поднялась в наемный экипаж и приказала ехать в Хэмпстед, где она немедленно по прибытии велела кучеру поворачивать и везти ее назад.
Глава шестая Вернувшись туда, откуда она отправилась, на то же место на той же самой улице, кучер запросил свою плату.
Глава седьмая Вновь и вновь она обыскивала карманы, но поиск оказался безуспешным. Денег не нашлось. Кучер настаивал. Она надвинула капор на лоб и убежала.
Глава восьмая Много улиц прошла она, не испытав ни малейших приключений, пока, свернув на Блумсбери-сквер, не повстречала Марию.
Глава девятая Кассандра вздрогнула, а Мария была поражена; они трепетали, краснели, бледнели и миновали друг друга в молчании.
Глава десятая Затем Кассандру остановила знакомая вдова, которая, просунув маленькую головку в еще меньшее окошко, осведомилась, как та поживает. Кассандра присела в реверансе и продолжила свой путь.
Глава одиннадцатая Следующие четверть мили привели ее к родительскому дому на Бонд-стрит, где она не была почти семь часов.
Глава двенадцатая Она вошла и была заключена в материнские объятия сей достойной женщиной. Кассандра улыбнулась и прошептала про себя: "День прожит не зря".
Finis
apropos
Главвред
Сообщение: 9598
Отправлено: 21.08.08 10:58. Заголовок: Элайза пишет: в ориг..
Элайза пишет:
цитата:
в оригинале действительно стоит "дочь", а не сестра
Отправила текст веб мастеру и все исправила, в том числе сестрицу на дочь (в крайнем случае, обратно поменяю) Элайза Hampshire Cat Спасибо преогромное! Джейн наша -это чудо какое! Сатира бесподобная - и с такой легкостью, изяществом и каскадом остроумия! Фразы отточены - ни убавить, ни прибавить. Настойчиво повторяю: с Вашего на то дозволения очень хочу опубликовать на сайте.
Докладываю: "Любовь и друшба" отсканирована и уже даже выложена на сайте (большое спасибо админу и вебмастеру за оперативность! ). Туда еще пару иллюстраций осталось вставить, так что с сайта пока ссылки нет, она появится, когда будут добавлены картинки.
Элайза Я читала ЛиД когда-то (несколько лет назад, когда ее только перевели на русский язык) - и обхохоталась, надо сказать. Сейчас с неменьшим удовольствием или даже большим - пародия фантастически хороша. Эти имена, эти страсти, неожиданные "случайные" встречи, утонченные чувства - бесподобны. Обмороки же - просто фейерверк. Можно только сожалеть, что Остин успела написать только одну большую пародию - НА (ну и немного в ЧиЧ "прошлась" - там сентиментализм более ощущается как влияние, а не как пародия), а ведь пародии у нее бесспорно хороши. Спасибо тебе огромное за возможность получить такое удовольствие от чтения от собственного имени и от имени всех посетителей сайта!
Элайза
людовед и душелюб (с)
Сообщение: 1403
Настроение: Тону в море информации
Отправлено: 22.08.08 19:14. Заголовок: apropos Ой, да не з..
apropos Ой, да не за что, моя-то роль тут как раз минимальна. Все лавры и благодарности за подаренное удовольствие - нашей "несравненной Джейн" - ну, и переводчикам, разумеется.
Hampshire Cat Спасибо вам за прелестный перевод "Прелестной Кассандры" чудесно, остроумно, поразительно - для юной девочки - да, так рождаются гениальные писатели.
Элайза "Любовь и друшбу" оставила на завтра для вдумчивого изучения
deicu
начетчик и цитатчик (c)
Сообщение: 138
Отправлено: 08.10.08 19:42. Заголовок: Перевод "Джека и..
Перевод "Джека и Алисы" (о необходимости которого... и проч. ) буду делать постепенно и размещать по частям. Судя по рыскающему действию, похоже, и сама Джейн Остен писала его отрывочно. Этот "роман" (сознательно, конечно) написан в устаревшей уже и тогда эстетике восемнадцатого века, и голос его автора – не тот, что говорил "моя милая Фанни" и "такова непреложная истина", он тоже стилизован. Это заметно даже внешне: автор пользуется "чувствительной" орфографией, расставляя для выделения отдельных слов заглавные буквы вне всякой связи с грамматикой; поразмыслив, я решила их сохранять (тем более что так было принято и в русской литературе в соответствующую эпоху). Примечания в конце глав позаимствованы из "Ювенилий" издания "Oxford World's Classics".
deicu
начетчик и цитатчик (c)
Сообщение: 139
Отправлено: 08.10.08 19:47. Заголовок: Джек и Алиса Роман ..
Джек и Алиса Роман
Почтительно посвящается г-ну Фрэнсису Уильяму Остену, мичману на борту корабля королевского флота "Настойчивый", его покорным слугой.
Автор.
Глава первая
Мистеру Джонсону когда-то было пятьдесят три года; через двенадцать месяцев исполнилось пятьдесят четыре, отчего он пришел в восторг и вознамерился отпраздновать грядущий день рождения, устроив Маскарад для своих Чад и Друзей. В согласии с чем, в день, когда ему исполнилось пятьдесят пять, всем соседям разослали приглашения. Круг его знакомых в той части света был невелик, и включал только леди Уильямс, мистера и миссис Джонс, Чарльза Адамса и трех девиц Симпсон – все они жили в окрестности Паммидидл и явились на Маскарад.
Прежде чем приступить к описанию вечера, следует ознакомить читателя с внешностью и характером персон, ему представленных.
Мистер и миссис Джонс были оба высокие и вспыльчивые, но во всех прочих отношениях сама уживчивость и любезность. Чарльз Адамс - привлекательный, изысканный, обворожительный молодой человек столь ослепительной Красоты, что лишь Орлы дерзали смотреть ему в Лицо.
Старшая мисс Симпсон блистала приятной внешностью, Манерами и Нравом; лишь необузданное честолюбие не красило ее. Средняя сестра, Сьюки, была Завистлива, Язвительна и Зловредна, толстая уродливая коротышка. Сесилия, младшая, хоть и красивая, слишком жеманилась, чтобы всем нравиться.
В леди Уильямс совместились все добродетели. Она была вдова с замечательным Доходом и остатками замечательной красоты. Хотя Щедрая и Открытая, она отличалась Великодушием и искренностью; Хотя Набожная и Приветливая, она отличалась Благочестием и любезностью; Хотя Утонченная и привлекательная, она отличалась Элегантностью и Приятностью.
Джонсоны составляли Любящее семейство, и – несмотря на некоторые пристрастие к Бутылке и Азарту - славились многими прекрасными Качествами.
Вот такое общество собралось в роскошной Гостиной особняка Джонсон-корт, и среди женских Масок более всего привлекала взоры прелестная Султанша. Из мужчин - Маска, изображающее Солнце, вызвала всеобщее восхищение. Лучи, льющиеся из его Глаз, соперничали с сим великолепным Светилом, будучи не в пример превосходнее. Они так сияли, что никто не смел подойти ближе, чем на полмили; мужчина занимал почти всю залу один, поскольку в длину она не превышала три четверти мили, и полмили в ширину. Наконец, Джентльмен, обнаружив, что слепящий свет исходящих от него лучей не благоприятствует общению, отгоняя всех в тесный угол комнаты, полуприкрыл глаза, благодаря чему Собрание различило Чарльза Адамса в простом зеленом Фраке, совершенно без маски.
Когда всеобщее изумление немного улеглось, внимание обратилось на две маски в домино, будто в Пылу спора; оба высокие, но во всех прочих отношениях сама уживчивость и любезность. "Вот, - заметил остроумный Чарльз, - вот мистер и миссис Джонс", что соответствовало истине.
Никто и вообразить не мог, кем была Султанша! Пока наконец, обращаясь к грациозной Флоре, лежавшей на софе в заученной позе, она не сказала: "Ах, Сесилия, если б я была той, которую изображаю", - чем обнаружила себя пред неистощимым гением Чарльза Адамса как элегантная, но честолюбивая Кэролайн Симпсон. Та, к которой она обращалась, была, по его справедливому мнению, не кто иная, как ее миловидная, но жеманная сестра Сесилия.
Общество затем направилось к Игорному Столу, поглотившему внимание трех масок в домино (каждая с бутылкой в руках); однако дама в наряде Добродетели бежала от возмутительной сцены, в то время как толстая коротышка, изображавшая Зависть, присаживалась поочередно на головы троих Игроков. Чарльзу Адамсу не изменила ясность ума; он скоро догадался, что за столом члены семейства Джонсонов, Зависть представляет Сьюки Симпсон, а Добродетель – леди Уильямс.
Засим Маски сняли, и Общество перешло в другую комнату, чтобы отведать изысканное и прекрасно приготовленное Угощение, после чего, благодаря троим Джонсонам, беспрестанно подливавшим из Бутылок, все собрание (не исключая и Добродетель) развезли по домам, Мертвецки Пьяными.
Фрэнсис Уильям Остен – брат Джейн, Фрэнк (1774-1865).
В 1787 г. преподобному Джорджу Остену исполнялось 55 лет; возможно, начало "Джеку и Алисе" положило празднование дня рождения.
Согласно поверью, только орлы могут прямо смотреть на солнце.
Сьюки – довольно распространенное уменьшительное от Сьюзен (вопрос от переводчика: как оно воспринимается на русском языке; не заменить ли его на "Сьюзи" или "Сюзи"?)
Чарльз Адамс, представляющий Солнце, - пародийная версия сэра Чарльза Грандисона; другие персонажи неоднократно упоминают солнце, говоря о нем: то его лицо осветилось; то он коснулся самых темных уголков сердца, как солнечный луч; то Гарриет уклонилась от его блистающего взора – и все прочее в том же роде.
Флора – богиня цветов, вообще зеленых насаждений.
Надеюсь, я правильно вставила картинку. Помню, что apropos меня учила, но только я-то не отличаюсь сообразительностью Ч.Адамса...
deicu Спасибо преогромадное! Ах, что за чудо - чтение Остин (и великолепный перевод). Насмеялась и насладилась. Кстати, очень удачно смотрятся "нужные" слова с большой буквы - текст от этого, как мне кажется, только выигрывает. Да, Остин - бесподобна!
Tatiana
человек настроения
Сообщение: 692
Настроение: Работать больше - нет сил, а отдыхать - не хватает времени
Фото:
deicu Огромное спасибо! Интересный рассказ (и перевод конечно же ). А иллюстрации просто замечательные.
deicu
начетчик и цитатчик (c)
Сообщение: 142
Отправлено: 10.10.08 15:59. Заголовок: Глава вторая Добрых..
Глава вторая
Добрых три месяца Маскарад давал пищу разговорам среди населения Паммидидл; но более всего распространялись о Чарльзе Адамсе. Своеобразие внешности, лучи, исходящие из его глаз, блеск Остроумия и весь tout ensemble затронули сердца множества юных леди, так что из шести, присутствующих на Маскараде, лишь пять вернулись непокоренными. Алиса Джонсон оказалась несчастной шестой, чье сердце не смогло устоять пред силой его Обаяния. Однако если мои Читатели сочтут странным, что такая бездна достоинств и Совершенств, принадлежащих ему, завоевала лишь ее, стоит напомнить, что девиц Симпсон защитили Честолюбие, Зависть и Самолюбование.
Все желания Кэролайн сходились на титулованном Супруге; в Сьюки столь превосходные совершенства могли вызвать одну только Зависть, а не Любовь; а Сесилия была слишком привязана к собственной персоне, чтобы восхищаться кем-то еще. Что до леди Уильямс и миссис Джонс, одной хватало благоразумия не влюбляться в человека настолько ее Моложе, а другая, хоть и высокая, а также вспыльчивая, обожала мужа и ни о чем таком не думала.
Вопреки поползновениям мисс Джонсон обнаружить в нем к себе привязанность, холодное и равнодушное сердце Чарльза Адамса, по всей видимости, еще хранило прирожденную свободу; вежливый со всеми, он не отличал никого, и оставался милым, любезным, но нечувствительным Чарльзом Адамсом.
Однажды вечером, подогретая вином (нередкий случай) Алиса решилась искать утешения расстроенному Уму и томящемуся Сердцу в Беседе с разумной леди Уильямс.
Она застала ее светлость дома, как обычно, поскольку та не любила выходить, и – как достославный сэр Чарльз Грандисон – считала ниже своего достоинства отказывать в приеме, находясь Дома, поскольку рассматривала сей фешенебельный метод скрываться от неприятных Посетителей чуть ли не как откровенное Двоеженство.
Несмотря на выпитое вино, несчастная Алиса пребывала в расстроенных чувствах; она не могла думать ни о чем, кроме Чарльза Адамса, не могла говорить ни о чем, кроме него, и, словом, выразилась столь открыто, что леди Уильямс вскоре догадалась о ее безответной привязанности, возбудившей в ней Жалость и Сочувствие, и обратилась к гостье следующим образом:
- Я вижу, увы, слишком явно, дорогая мисс Джонсон, что ваше Сердце не в силах противостоять притягательному Очарованию сего Юноши, и искренне вам сочувствую. Это что, первая Любовь?
- Да.
- Тем печальнее слышать; я сама могу служить примером Страданий, обыкновенно сопровождающих первую Любовь, и твердо решила в будущем сторониться подобного Несчастья. Надеюсь, еще не слишком поздно и вам сделать то же; если так, попытайтесь, моя дорогая, избегнуть столь серьезной Опасности. Вторая привязанность редко влечет за собой значительные последствия; здесь я ничего не имею возразить. Остерегайтесь первой Любви, и вам не нужно будет бояться второй.
- Вы упомянули, мадам, что и сами пострадали от несчастья, которого в своей доброте желаете мне избегнуть. Не поведаете ли свою Жизнь и Приключения?
- С охотой, Душа моя.
deicu
начетчик и цитатчик (c)
Сообщение: 143
Отправлено: 10.10.08 15:59. Заголовок: Примечания tout ens..
Примечания
tout ensemble (франц.) – общий эффект
Как и леди Уильямс, герой Ричардсона "никогда не разрешает слугам отказывать в приеме, если он дома" ["Сэр Чарльз Грандисон", II.388]
Двоеженство здесь упомянуто, наверное, потому, что это единственный выход, который приходит в голову читателю, долго-долго следящему за тем, как сэр Чарльз разрывается между своими англичанкой и итальянкой.
Жизнь и Приключения, как водится, персонажи сентиментальных романов готовы рассказывать по всякому поводу и без повода.
Tatiana
человек настроения
Сообщение: 707
Настроение: Работать больше - нет сил, а отдыхать - не хватает времени
Фото:
- Вы упомянули, мадам, что и сами пострадали от несчастья, которого в своей доброте желаете мне избегнуть. Не поведаете ли свою Жизнь и Приключения? - С охотой, Душа моя.
deicu Очаровательно! О первой Любви - просто перлы. Ах, до чего же люблю нашу Джейн!
deicu
начетчик и цитатчик (c)
Сообщение: 144
Отправлено: 11.10.08 09:08. Заголовок: Глава третья "М..
Глава третья
"Мой отец был беркширский джентльмен с немалым Состоянием; я и мои братья с сестрами – его единственные Дети. Мне было всего шесть лет, когда я имела несчастье лишиться Матери, и, снисходя к моему Нежному возрасту, отец не отослал меня в Школу, а нанял дельную Гувернантку надзирать за моим Образованием под домашней Кровлей. Братьев разместили по Школам в соответствии с их Возрастом, а сестры, все моложе меня, оставались на Попечении своей Няньки.
Мисс Дикинс оказалась превосходной Гувернанткой. Она учила меня ступать Путями Добродетели; под ее руководством день ото дня я становилась все лучше и лучше; возможно, к сему дню уже почти достигла бы совершенства, не будь моя драгоценная Наставница вырвана из моих объятий, едва мне исполнилось семнадцать. Никогда не забуду ее последние слова: "Милая Китти, - сказала она, - спокойной ночи". Больше я никогда ее не видела, - продолжала леди Уильямс, утирая слезы. – Той же ночью она сбежала с дворецким.
На следующий год дальняя родственница отца пригласила меня провести Зиму с нею в Лондоне. Миссис Уоткинс была светская леди, родовитая, богатая; слыла вполне миловидной, но я, со своей стороны, никогда не считала ее особенно красивой. Лоб у нее был высоковат, глаза маловаты, и еще - она была слишком румяная."
- Как такое может быть? – прервала мисс Джонсон, багровея от гнева. – Думаете, можно быть слишком румяной?
- Верно, думаю, и скажу вам, почему, дорогая Алиса; если у кого-то слишком много красноты на щеках, это придает лицу, по-моему, слишком красный вид.
- Но может ли, леди Уильямс, лицо быть слишком красным?
- Конечно, дорогая мисс Джонсон, и скажу вам, почему. Когда лицо слишком красное, оно не столь хорошо выглядит, как более бледное.
- Пожалуйста, мадам, продолжайте ваш рассказ.
- Что ж, как уже сказано, я получила приглашение провести несколько недель у нее в Лондоне. Многие джентльмены считали ее Красивой, но, на мой взгляд, лоб у нее был высоковат, глаза маловаты, и она была слишком румяная.
- Вот здесь, мадам, как я упомянула, ваша светлость ошибается. Миссис Уоткинс не могла быть слишком румяной, поскольку это невозможно.
- Прошу меня извинить, Душа моя, если чуточку не соглашусь с вами. Позвольте мне объяснить подробнее; мое представление таково: если у Дамы избыточно много красноты на Щеках, она, следует признать, слишком румяная.
- Но, мадам, я не считаю, что у кого-то может быть избыточно много красноты на Щеках.
- Как, Душа моя, даже если кто-то слишком румяный?
Мисс Джонсон вконец потеряла терпение, не в последнюю очередь, возможно, оттого, что леди Уильямс хранила непоколебимое хладнокровие. Следует помнить, однако, что ее светлость в одном отношении имела явное преимущество перед гостьей; я имею в виду, в трезвости, поскольку, разгоряченная вином и возбужденная Страстью, Алиса утратила остатки Самообладания.
Наконец, Спор стал таким жарким со стороны Алисы, что "чуть к кулакам от слов не перешел", но, к счастью, появился мистер Джонсон и с некоторым усилием увлек ее прочь от леди Уильямс, миссис Уоткинс и красных щек.
deicu
начетчик и цитатчик (c)
Сообщение: 145
Отправлено: 11.10.08 09:09. Заголовок: Примечания (От пере..
Примечания
(От переводчика: если мой самый любимый диалог у Джейн Остен – между Лиззи и леди Кэтрин, то в этой главе – второй самый любимый; может быть, оттого, что я сама никогда не отличалась интересной бледностью, как, впрочем, по всем свидетельствам, и автор. )
Цитата (лишь слегка измененная) – из Джеймса Меррика "Хамелеон" [James Merrick, "The Chameleon: A Fable, after Monsieur De La Motte"], где два джентльмена спорят о цвете хамелеона.
deicu О-о, пиршество продолжается, как замечательно! Спасибо Вам огромное! Да, леди Уильямс в определенной логике не откажешь, хотя в данном случае она явно не учла некоторых, эгммм... специфических факторов.
Tatiana
человек настроения
Сообщение: 710
Настроение: Жизнь налаживается!
Фото:
Отправлено: 12.10.08 09:05. Заголовок: Глава четвертая Есл..
Глава четвертая
Если Читатели воображают, что после описанной перепалки дружеские отношения между семейством Джонсонов и леди Уильямс должны были прекратиться, они ошибаются; ее светлость была слишком разумна, чтобы сердиться из-за поступка, который – как невольно бросилось ей в глаза – был естественным следствием подпития, Алиса же питала глубокое уважение к леди Уильямс и нежные чувства – к ее бордо, с чем и постаралась пойти на уступки.
Через несколько дней после примирения леди Уильямс навестила мисс Джонсон и предложила прогуляться по Цитроновой Роще, ведущей от свинарника ее светлости к лошадиной поилке в имении Чарльза Адамса. Алиса приняла предложение с изъявлениями восторга, покоренная добротой леди Уильямс и надеждой полюбоваться лошадиной поилкой Чарльза. Они отошли совсем недалеко, когда Алису внезапно отвлекли от мыслей о грядущем развлечении такие слова леди Уильямс:
- Я до сих пор пренебрегала возможностью, дорогая Алиса, продолжить рассказ о моей Жизни, не желая вызвать у вас в Памяти сцену, которую (поскольку она скорее бросает на вас тень, чем выставляет в выгодном свете) лучше забыть, чем помнить.
Алиса вспыхнула и открыла было рот, но ее светлость, заметив такое неудовольствие, продолжала:
- Боюсь, дорогая, что мои слова вас задели; позвольте вас уверить, что ни в коей мере не желаю никого огорчать воспоминаниями о том, что все равно не изменишь; принимая во внимание обстоятельства, я не виню вас настолько, как прочие; ведь если некто под Хмельком, он не отвечает за свои действия.
- Мадам, это невыносимо; я настаиваю...
- Дорогая, не давайте воли раздражению; уверяю вас, я целиком простила все случившееся; да я и тогда не сердилась, поскольку с самого начала заметила: вы едва держались на ногах. Понятно, что вы не контролировали свои странные речи. Кажется, я привожу вас в уныние; ничего, я сменю тему, не будем больше об этом; помните, что все забыто – продолжу свой рассказ; но настаиваю на том, чтобы не возвращаться к описанию миссис Уоткинс; незачем поминать старое, да и вы никогда ее не видели, вам без разницы, если лоб у нее был высоковат, глаза маловаты, а сама она была слишком румяная.
- Опять! Леди Уильямс, это уж слишком...
Несчастная Алиса была вне себя при возобновлении прежнего рассказа, и не знаю, к чему бы это привело, если бы их внимание не занял другой предмет. Прелестная юная Девица, лежавшая, явно страдая от боли, под цитроновым деревом, не могла не броситься им в глаза. Забыв собственные разногласия, они поспешили к ней с нежным сочувствием и приветствовали ее в следующих выражениях:
- Кажется, прелестная Нимфа, вас постигла некая невзгода, каковую мы были бы счастливы облегчить, если вы только сообщите, в чем она заключается. Не поведаете ли свою Жизнь и Приключения?
Цитроновая роща может означать и буквально деревья вида Citrus Medica, и любые цитрусовые деревья. В Англии не растут, но весьма популярны в романах, действие в которых происходит за границей. В частности, в итальянских сценах "Сэра Чарльза Грандисона" появляется апельсиновая роща [II, 150].
легкий налет сарказма, точность определений и легкость языка
Что ж, хорошо, если удается их оценить - недаром идеалом перевода считается, когда переводчик бывает настолько прозрачным стеклом, что не только не искажает облик автора, но и становится сам совершенно невидим.
Tatiana
человек настроения
Сообщение: 713
Настроение: Жизнь налаживается!
Фото:
идеалом перевода считается, когда переводчик бывает настолько прозрачным стеклом, что не только не искажает облик автора, но и становится сам совершенно невидим
недаром идеалом перевода считается, когда переводчик бывает настолько прозрачным стеклом, что не только не искажает облик автора, но и становится сам совершенно невидим.
deicu
начетчик и цитатчик (c)
Сообщение: 149
Отправлено: 13.10.08 16:01. Заголовок: Глава пятая "Я ..
Глава пятая
"Я уроженка Северного Уэльса, мой отец среди самых известных там Портных. Обремененный многочисленной семьей, он согласился, чтобы сестра моей матери, обеспеченная вдова и владелица пивной в соседней деревне, взяла меня на воспитание собственным коштом. Я провела у нее восемь лет Жизни, за это время она предоставила мне лучших Учителей, которые наставляли меня во всех совершенствах, требуемых от девицы в моем положении. Под их руководством я изучила Танцы, Музыку, Рисование и многочисленные Языки, благодаря чему стала образованнейшей среди Дочерей Портных в Уэльсе. Не было никого счастливее меня, пока полгода назад... Но мне следовало сообщить вам ранее, что самое богатое имение в нашем околотке принадлежит Чарльзу Адамсу, владельцу того кирпичного Дома, что виднеется вдалеке."
- Чарльзу Адамсу! – воскликнула Алиса в изумлении. – Вы знаете Чарльза Адамса?
- Увы, да, мадам. Он приехал в упомянутое мной имение полгода назад собрать арендную плату. Тогда я впервые его увидела; поскольку вы, очевидно, с ним знакомы, мне нет необходимости описывать его. Я не смогла противостоять его чарам...
- Ах! кто бы смог, - вздохнула Алиса.
"Моя тетя, лучшая подруга его кухарки, решилась, по моей просьбе, узнать у нее, есть ли у меня надежда на ответное чувство. С этой целью она отправилась однажды вечером выпить чаю у миссис Сьюзен; та в ходе разговора распространялась о своем удачном Месте и Доброте своего Хозяина; а когда моя тетя стала весьма тонко выспрашивать ее, Сьюзен вскоре призналась, что, по ее мнению, Хозяин никогда не женится, "потому что (объясняла она) он частенько говаривал, что его жена, кто бы она ни была, должна соединять в себе Юность, Красоту, Знатность, Остроумие, Достоинство и Богатство. Много раз (продолжала она) я пыталась наставить его на путь истинный и убедить, как мала вероятность встретить подобную Леди, но мои объяснения ни к чему не привели, и он все так же тверд в своем решении, как и раньше". Можете себе представить, дамы, сколь печально мне было это слышать; я боялась, что хотя и соединяю Юность, Красоту, Остроумие и Достоинство, а также унаследую Дом и торговое предприятие моей тети, он может счесть недостаточной мою Знатность, а тем самым и меня – недостойной его руки.
Однако я решилась на рискованный шаг и отправила ему чрезвычайно любезное письмо, нежно предлагая руку и сердце, на что получила суровый и безоговорочный отказ. Посчитав, что здесь сыграла роль его скромность, и ничто другое, я стала вновь настаивать. Но он более не отвечал на мои Письма и спешно покинул наши Края. Узнав о его отъезде, я написала сюда и сообщила, что вскоре буду иметь честь нанести ему визит в Паммидидл, но ответа не получила. Решив, что Молчание – знак Согласия, я покинула Уэльс, без ведома тети, и прибыла сюда после утомительного Путешествия не далее как сегодня Утром. Меня направили к его Дому, в виду которого мы находимся, через Лес. Я вступила в рощу с легким сердцем, в ожидании счастья его увидеть, и дошла до этого места, где внезапно обнаружила неподвижность в ноге; изучив причину такого явления, я пришла к выводу, что попала в капкан, какие встречаются в частных владениях у джентльменов."
- Ах, - воскликнула леди Уильямс, - как удачно, что вы оказались на нашем пути; иначе мы могли бы сами пасть жертвой подобного несчастья...
- Действительно, вам повезло, леди, что я вас опередила на некоторое время. Я кричала, как легко можно себе представить, пока эхо не стало отдаваться во всей роще, и пока один из служителей жестокого Негодяя не пришел мне на помощь, высвободив меня из ужасного заключения, но, увы, не раньше, чем нога была сломана.
Общество не настолько сурово к дочерям портных, и никаких особенных требований к их талантам не предъявляет.
Обычно арендную плату собирал управляющий; для джентльмена это считалось недостойным.
Предложение Люси предназначено вызвать в памяти у читателей предложение Оливии сэру Чарльзу Грандисону: "Она призналась, что главной причиной ее приезда в Англию было бросить свое состояние к его ногам" [II, 365].
Капканы ставили против браконьеров; однако были и гуманные владельцы, которые старались не прибегать к такому сильному средству (способному раздробить кости).
Хозяин никогда не женится, "потому что (объясняла она) он частенько говаривал, что его жена, кто бы она ни была, должна соединять в себе Юность, Красоту, Знатность, Остроумие, Достоинство и Богатство.
Каков!
Элайза
людовед и душелюб (с)
Сообщение: 1549
Настроение: Тону в море информации
А кухарка-то какова — сразу просекла, что с такими запросами "хозяин никогда не женится". Таких леди в природе наверняка еще меньше, чем образованных, которых, как известно, и полдюжины не наберется.
deicu
начетчик и цитатчик (c)
Сообщение: 152
Отправлено: 14.10.08 14:43. Заголовок: Глава шестая От сег..
Глава шестая
От сего горестного повествования прекрасные глаза леди Уильямс наполнились слезами, а Алиса невольно воскликнула:
- О, жестокий Чарльз! Как ранит он сердца и ноги всех прелестниц.
Леди Уильямс перебила ее, заметив, что ногу юной Девицы необходимо вылечить безотлагательно. Осмотрев перелом, соответственно, она тут же приступила к делу и провела операцию с блеском, и тем более поразительно, что никогда раньше ничем подобным не занималась. Люси поднялась с земли и, обнаружив, что может передвигаться с величайшей легкостью, пошла вместе с ними к дому леди Уильямс, по настоятельной просьбе ее светлости.
Идеальная фигура, красивое лицо и элегантные манеры Люси окончательно покорили сердце Алисы, и при расставании после Ужина та уверяла, что – за исключением Отца, Брата, Дядьев, Теток, Кузенов, Кузин и другой родни, леди Уильямс, Чарльза Адамса и еще нескольких десятков лучших друзей – она обожает ее больше всех на свете.
Подобные лестные уверения вполне справедливо принесли бы немалое удовольствие слушательнице, если бы той не бросилось в глаза, что любезная Алиса слишком обильно вкусила от бордо леди Уильямс.
Ее светлость (проницательная, как всегда) прочла мнение Люси на ее здравомыслящем лице, и как только мисс Джонсон попрощалась, обратилась к ней:
- Когда вы ближе познакомитесь с моей дорогой Алисой, вас перестанет изумлять, что милое создание пьет, не зная меры, и так каждый день. У нее множество необыкновенных и обворожительных качеств, но Трезвость к ним не относится. Да и вся Семейка, что говорить, изрядные выпивохи. Как ни печально признать, и трех таких заядлых Игроков, как они, особенно Алиса, тоже поискать. Но она – само очарование. Не лучший нрав, правда; видывала я такие вспышки! Однако, она неиспорченная юная Особа. Уверена, вам она понравится, Люси. Я не знаю никого, столь же приветливого. Ах, если б вы слышали ее недавно Вечером! Как она бушевала! Да еще по столь ничтожному поводу! Нет, в самом деле, она очень приятная Девица! Я буду любить ее вечно!
- Судя по отзыву вашей светлости, у нее великое множество достоинств, - отвечала Люси.
- О, тысячи! – согласилась леди Уильямс. – Хотя я пристрастна, возможно, слепая привязанность и не дает мне заметить ее истинные недостатки.
за исключением Отца, Брата, Дядьев, Теток, Кузенов, Кузин и другой родни, леди Уильямс, Чарльза Адамса и еще нескольких десятков лучших друзей – она обожает ее больше всех на свете.
А это чудесное описание, необыкновенно "доброе" deicu пишет:
цитата:
- Когда вы ближе познакомитесь с моей дорогой Алисой, вас перестанет изумлять, что милое создание пьет, не зная меры, и так каждый день. У нее множество необыкновенных и обворожительных качеств, но Трезвость к ним не относится. Да и вся Семейка, что говорить, изрядные выпивохи. Как ни печально признать, и трех таких заядлых Игроков, как они, особенно Алиса, тоже поискать. Но она – само очарование. Не лучший нрав, правда; видывала я такие вспышки! Однако, она неиспорченная юная Особа. Уверена, вам она понравится, Люси. Я не знаю никого, столь же приветливого. Ах, если б вы слышали ее недавно Вечером! Как она бушевала! Да еще по столь ничтожному поводу! Нет, в самом деле, она очень приятная Девица! Я буду любить ее вечно!
deicu Не чтение, а сплошное наслаждение. Вот уж точно - что ни фраза, то перл.
deicu
начетчик и цитатчик (c)
Сообщение: 154
Отправлено: 15.10.08 10:48. Заголовок: Глава седьмая На сл..
Глава седьмая
На следующее утро три девицы Симпсон нанесли визит леди Уильямс, были приняты с отменной вежливостью и представлены Люси, которая столь понравилась старшей, что на прощанье та заявила о своем единственном стремлении: взять ее с собой в Бат на следующее же утро; сестры отправлялись туда на несколько недель.
- Люси, - заявила леди Уильямс, - сама себе хозяйка, и если она решит воспользоваться столь любезным приглашением, надеюсь, не станет колебаться из деликатности по отношению ко мне. Не знаю, смогу ли я когда-нибудь с ней расстаться. Она ни разу не была в Бате, и, смею полагать, поездка покажется ей весьма приятным Увеселением.
- Ну, Душа моя, - обратилась она к Люси, - что вы скажете на предложение сопровождать этих леди? Вы оставите меня в печали... путешествие вас очень порадует... надеюсь, вы поедете; если вы меня покинете, я зачахну... позвольте вас убедить...
Люси отклонила честь их сопровождать, с многочисленными выражениями благодарности Мисс Симпсон за любезное приглашение. Мисс Симпсон казалась весьма разочарованной отказом. Леди Уильямс настояла на согласии – объявила, что никогда ей не простит, если та не поедет, и что не переживет, если та поедет; словом, прибегла к убедительнейшим аргументам подобного рода, и в конце концов было решено, что Люси отправляется. На следующий день сестры Симпсон заехали за ней в десять утра, и леди Уильямс, к своему удовлетворению, вскоре получила от юной подруги радостное известие об их благополучном прибытии в Бат.
Теперь следует вернуться к Герою сего Романа, брату Алисы, о котором, по-моему, мы еще не имели случая поговорить; главным образом потому, что ввиду злополучной склонности к Напиткам он не имел никакой возможности проявить способности, дарованные ему Природой, и не свершил ничего достойного упоминания. Вскоре после отъезда Люси наступила его Смерть, естественное следствие упомянутой слабости. Кончина брата привела к тому, что сестра стала единственной наследницей большого состояния, и это – придав ей новую Надежду оказаться подходящей супругой в глазах Чарльза Адамса – не могло не радовать ее, а поскольку следствие было Отрадным, о Причине вряд ли стоило скорбеть.
Обнаружив, что сила ее чувства возрастает день ото дня, наконец, она открылась отцу и просила его предложить Чарльзу союз между ними. Отец согласился и утром направился обсудить вопрос с молодым Человеком. Мистер Джонсон всегда был молчалив, изложил дело в немногих словах и получил следующий ответ:
- Сэр, возможно, мне и следует предстать радостным и благодарным за предложение, которое вы мне сделали; но позвольте заметить, что рассматриваю его как оскорбление. Я считаю себя, сэр, воплощением Красоты – где вы найдете фигуру величественней или лицо привлекательней? Далее, сэр, мои Манеры и Обхождение самые изысканные; в них есть некая элегантность, особая приятность, какую невозможно ни имитировать, ни описать. Без всякого пристрастья, я превосхожу всех в Европе в любом Языке, любой Науке, любом Искусстве и прочем. Благонравие мое неизменно, добродетели неисчислимы, я не имею себе равных. Раз моя личность такова, с чего вам в голову взбрело женить меня на своей Дочери? Позвольте кратко обрисовать вас и ее. Вас я рассматриваю, сэр, как человека в целом неплохого; конечно, напиваетесь вы как свинья, но меня это не касается. Ваша дочь, сэр, недостаточно красива, недостаточно любезна, недостаточно остроумна, недостаточно богата для меня. От своей супруги я ожидаю не меньшего, чем найдет она во мне – Совершенства. Таковы, сэр, мои чувства и я себя за них уважаю. У меня один лишь друг, и я горжусь тем, что лишь один. В настоящее время она готовит мне Обед, но, буде вы пожелаете с нею увидеться, то непременно явится и подтвердит, что мои чувства всегда были неизменны.
Мистер Джонсон удовлетворился сказанным и, выразив благодарность мистеру Адамсу за характеристику, что тот изволил дать ему и его Дочери, отправился восвояси.
Несчастная Алиса, получив от отца досадный отчет о провале, которым увенчался его визит, едва могла сдержать разочарование – она поспешила к Бутылке и вскоре забылась.
deicu
начетчик и цитатчик (c)
Сообщение: 155
Отправлено: 15.10.08 10:50. Заголовок: Примечания То, что ..
Примечания
То, что Чарльз Адамс говорит о себе, о сэре Чарльзе Грандисоне говорят другие персонажи Ричардсона. Так, первое впечатление Гарриет Байрон: "Если бы королей выбирали за красоту и величие, у сэра Чарльза Грандисона мало оказалось бы соревнователей. ... Это величие в его виде и поведении сочетается с такой легкостью и свободой обращения, что вызывает любовь наряду с благоговением" ["Сэр Чарльз Грандисон", I, 181].
deicu Продолжение наслаждения - каждая строчка восхитительна, рассуждения - не менее восхитительны. Покоряет пристрастие героев к Бутылке - чудится что-то родное и знакомое. deicu пишет:
цитата:
поскольку следствие было Отрадным, о Причине вряд ли стоило скорбеть.
deicu Спасибо! Просто луч света в пасмурное утро! Уже не в силах выбрать, кто из Героев нравится больше. Вспомнились английские черные комедии, традиции продолжаются...
Элайза
людовед и душелюб (с)
Сообщение: 1552
Настроение: Тону в море информации
deicu О, спасибище! Замечательный перевод этой изумительной сцены! Мое любимейшее место в "Джеке и Алисе" — сватовство к Чарльзу Адамсу.
deicu
начетчик и цитатчик (c)
Сообщение: 156
Отправлено: 16.10.08 08:17. Заголовок: Да, конечно - нечаст..
Да, конечно - нечасто встретишь столько добродетелей в одном флаконе! А мне вот всегда весело от предшествующего пассажа, когда появляется наконец титульный герой нашего Романа (загадочный Джек, брат Алисы) и тут же пропадает. Невольно приходит в голову "Евгений Онегин" с его "приступом" уже под конец. Здесь (да и вообще) Джейн Остен и Пушкин очень похожи - оба были эстетически бесстрашны и следование "литературщине" презирали.
deicu
начетчик и цитатчик (c)
Сообщение: 157
Отправлено: 16.10.08 08:23. Заголовок: Глава восьмая Пока ..
Глава восьмая
Пока шли события в Паммидидле, в Бате Люси покоряла все Сердца. Пленительный образ Чарльза почти изгладился из ее памяти за две недели. Воспоминания, как пострадало Сердце от его чар, а Нога – от его капкана, также способствовали забвению, чего она достигла с необычайной Легкостью, отводя пять минут каждый день на то, чтобы изгнать его из мыслей.
Во втором Письме к леди Уильямс содержалось приятное известие, что ей удалось полностью преуспеть в своем начинании; кроме того, она упомянула о предложении руки от герцога ***, пожилого, но с изрядным состоянием, поправлявшего в Бате расстроенное здоровье.
"Ума не приложу (писала она), собираюсь ли принять его. Брак с герцогом сулит тысячи преимуществ, поскольку – не считая столь незначительных как Знатность и Богатство – я наконец заживу своим домом, чего желаю более всего на свете. Участливое побуждение вашей светлости навсегда оставить меня при себе благородно и великодушно; однако невыносимо даже представить, как я стану обузой той, кого безгранично люблю и почитаю. Моя достойная тетя постаралась внушить мне с младых ногтей, что принимать благодеяния следует лишь от тех, кого презираешь, чего я намерена строго придерживаться. Достойная женщина, о которой зашла речь, по слухам, чрезвычайно раздражена из-за моего опрометчивого отъезда из Уэльса и не примет меня назад. Я искренне желаю покинуть Дам, у которых сейчас пребываю. Правда, мисс Симпсон (если не принимать во внимание честолюбия) ведет себя любезно, но средняя сестра, завистливая и зловредная Сьюки, невыносима в домашнем кругу. У меня есть некоторые основания полагать, что восхищение, которым я пользуюсь здесь среди Высших кругов, вызвало ее Ненависть и Зависть; поскольку она часто грозила, а временами и пыталась перерезать мне горло. Посему ваша светлость признает мою правоту, если я стремлюсь покинуть Бат и заиметь собственный кров, куда приклонить голову. С нетерпением жду вашего совета касательно герцога, остаюсь навеки признательной и т.д. Люси."
Леди Уильямс послала ей свое мнение о предмете в таких Выражениях:
"Отчего вы колеблетесь хоть мгновение, дражайшая Люси, касательно герцога? Я навела справки о его Личности и узнала, что он беспринципный, безграмотный Невежа. Никогда моя Люси не соединит себя узами брака с таким! У него сказочное состояние, и оно возрастает что ни день. Как превосходно вы станете его тратить! Какой кредит вы придадите ему в глазах окружающих! Как его станут уважать благодаря Жене! Но почему, дражайшая Люси, вы не разрешите проблему раз и навсегда, вернувшись опять ко мне? Хоть я и восхищаюсь вашими благородными понятиями о благодеяниях, все же позвольте умолять вас не поддаваться им, не лишать меня такого счастья. Разумеется, если вы постоянно будете жить у меня, мне это обойдется недешево – просто не по карману - но что это в сравнении со счастьем пребывать в вашем обществе? – я разорюсь, понимаю – нет, вы не сможете устоять перед моими аргументами, и оставить в одиночестве вашу преданную и т.д. К.Уильямс."
Джейн Остен и Пушкин очень похожи - оба были эстетически бесстрашны и следование "литературщине" презирали.
Мне кажется, они еще и стилем похожи, вот этой кристально ясной и логичной прозой, чуждой всяческих поэтических фигур и украшательств, стремлением к стройности и четкости композиции и т.д. Да общим взглядом на жизнь тоже — ироничным и трезвым без особых иллюзий и мудрым без чрезмерной дидактики. Да, и еще оба чем-то похожи на Моцарта в музыке, во всяком случае, по моим личным ощущениям и ассоциациям.
Tatiana пишет:
цитата:
Мне все больше и больше нравится леди Уильямс
О да, это на редкость последовательная особа, отличающаяся железной Логикой в Суждениях.
Tatiana
человек настроения
Сообщение: 745
Настроение: Работаю...
Фото:
Отправлено: 17.10.08 08:36. Заголовок: Элайза пишет: О да, ..
Элайза пишет:
цитата:
О да, это на редкость последовательная особа, отличающаяся железной Логикой в Суждениях.
После таких вот дамочек и появился термин (в самом плохом смысле) "женская логика".
deicu
начетчик и цитатчик (c)
Сообщение: 161
Отправлено: 17.10.08 08:57. Заголовок: Глава девятая Как п..
Глава девятая
Как повлиял бы на Люси совет леди Уильямс, дойди он до нее вовремя, неизвестно, поскольку письмо прибыло в Бат через несколько Часов после того, как она испустила последний вздох. Она пала жертвой Зависти и Злобы, когда Сьюки, ревнуя к ее недосягаемым чарам, с помощью яда заставила ее покинуть восхищенный Мир в семнадцать лет.
Так погибла прелестная Люси, чья Жизнь не была отмечена никаким злодеянием, никаким проступком, за исключением безрассудного бегства от тети, и чью смерть искренне оплакивали все, кто ее знал. Среди ее друзей более всего страдали леди Уильямс, мисс Джонсон и герцог; названные дамы испытывали к ней чистосердечную привязанность, особенно Алиса, что провела в ее обществе целый вечер и больше никогда о ней не вспоминала. Объяснить печаль его сиятельства ничуть не сложнее, поскольку он утратил ту, к которой последние десять дней питал нежные чувства и беспримерное расположение. Он оплакивал свою потерю с непоколебимой верностью еще две недели, а затем порадовал честолюбивую Кэролайн Симпсон, сделав ее герцогиней. Вот так она обрела, наконец, совершенное счастье, удовлетворив свои амбиции. Ее сестра, коварная Сьюки, также достигла высокого положения, которого всемерно заслуживала, а может быть, и желала, судя по ее всегдашнему поведению. Ее жестокое Убийство было раскрыто, и, несмотря на попытки друзей вмешаться, она очутилась на высокой Виселице. Красивая, но жеманная Сесилия была такого мнения о своем бесподобном обаянии, что решила: если Кэролайн может выйти за герцога, ее-то никто не сможет порицать за поиски Принца – а зная, что в родной стране незанятых не осталось, покинула Англию и, говорят, теперь любимая Султанша Великого Могола.
Тем временем обитателей Паммидидл поверг в величайшее Изумление неожиданный слух о предстоящей женитьбе Чарльза Адамса. Имя леди оставалось тайной. Мистер и миссис Джонс полагали, что невеста – мисс Джонсон, но та лучше всех знала обратное; все ее страхи обратились к его Кухарке, и, наконец, ко всеобщему удивлению, он публично сочетался браком с леди Уильямс...
Finis
deicu
начетчик и цитатчик (c)
Сообщение: 162
Отправлено: 17.10.08 09:02. Заголовок: На чем и заканчивает..
На чем и заканчивается предложенный Джейн Остен вариант "Сэра Чарльза Грандисона". Думается, столь неожиданная и краткая концовка - тоже в пику велеречивому Сэмюэлу; в первоисточнике не только было ясно, с кем сэр Чарльз (в конце-то концов!) обвенчается, но и из самого бракосочетания был выжат весь материал до последней капли. Где-то я читала, что одно описание подвенечного платья Гарриет занимает две страницы.
С другой стороны, ведь у Джейн Остен практически все "романтические" концовки очень беглые (даже читатели обижаются: мы еще, еще хотим!).
Сообщение: 1563
Настроение: Тону в море информации
Отправлено: 18.10.08 11:11. Заголовок: deicu И от меня, и ..
deicu И от меня, и от меня цветы и благодарности! Чудесно получилось! Впрочем, кто бы сомневался. Не хотелось бы выглядеть нахальной и настойчивой, поэтому лишь позволю себе тихонечко, вполголоса намекнуть, что у Джейн еще остались кое-какие непереведенные ранние вещицы ("Генри и Элайза", к примеру, или "Катарина"), так что, если у Вас когда-нибудь будет время и настроение порадовать русскоязычных читательниц, то...
А я тем временем начала потихонечку сканировать "Замок Лесли" в переводе А. Ливерганта. Могу выкладывать частями, по мере готовности, или тогда уже все целиком, как закончу — как читателям будет удобнее.
начала потихонечку сканировать "Замок Лесли" в переводе А. Ливерганта. Могу выкладывать частями, по мере готовности, или тогда уже все целиком, как закончу — как читателям будет удобнее.
Хелга пишет:
цитата:
Пожелание одного из читателей: по частям бы....
присоединяюсь - чудесно было бы частями.
Элайза
людовед и душелюб (с)
Сообщение: 1568
Настроение: Тону в море информации
Ладно, я тогда начну выкладывать по частям, надеюсь сделать побыстрее. Вещица небольшая (неоконченная), но книжка маленькая, поэтому страничек для сканирования получается много. Итак, поехали.
Источник: Остен Джейн. Любовь и дружба. Избранное/ пер. А. Ливерганта. М., "Текст", 2004. С. 75—124.
Замок Лесли Неоконченный роман в письмах.
Генри Томасу Остену, эсквайру
Сэр,
Позволив себе смелость, на которую Вы подвигаете меня не впервые, посвящаю Вам свой очередной роман. То, что он незакончен, не может меня не огорчать; боюсь, однако, что таковым он и останется. То же, что роман этот столь легковесен столь Вас недостоин, заботит автора и одновременно Вашего преданного и покорного слугу не в пример больше.
Господам Диманду и др. Прошу выплатить девице Джейн Остен причитающиеся ей 100 (сто) гиней со счета Вашего покорного слуги.
Г.Т. Остен
ПИСЬМО ПЕРВОЕ
Мисс Маргарет Лесли мисс Шарлотте Латтрелл Замок Лесли, 3 января 1792 года
Мой брат только что нас покинул. «Матильда, — сказал он при расставании, — уверен, ты и Маргарет проявите к моей крошке заботу ничуть не меньшую, чем проявила бы терпеливая, любящая и ласковая мать». Когда он произносил эти слова, слезы градом лились у него по щекам. Воспоминания о той, что опозорила имя матери и бессовестно нарушила свои брачные обязательства, не позволили ему добавить что-то еще — он лишь обнял свое прелестное дитя и, помахав на прощанье Матильде и мне, поспешно вышел, сел в экипаж и отправился в Абердин. Более благородного человека мир еще не видывал! Ах! Брак принес ему столько незаслуженных несчастий! Такой хороший муж и такая плохая жена! Ты ведь знаешь, дорогая моя Шарлотта, что эта ничтожная тварь несколько недель назад, пожертвовав своей репутацией и своим ребенком, променяла мужа на Денверса и бесчестие. А ведь не было, казалось, прелестней лица, изящней фигуры и добрее сердца, чем у Луизы! Уже сейчас дочь ее обладает теми же очаровательными чертами, что отличали ее нерадивую мать! Пусть же от отца унаследует она здравый смысл! Лесли сейчас всего двадцать пять, а он уже предался меланхолии и отчаянию. Какая разница между ним и его отцом! Сэру Джорджу пятьдесят семь, а он по-прежнему ухажер и ветреник, веселый малый, молод душой и телом. Таким, как он сейчас, его сын был пять лет назад и, если мне не изменяет память, всегда стремился быть. Пока отец наш в свои пятьдесят семь весело и беззаботно порхает по улицам Лондона, мы с Матильдой по-прежнему живем затворницами в нашем старом и покосившемся замке, возвышающемся в двух милях от Перта на крутой, неприступной скале с великолепным видом на город и на его живописные окрестности. Несмотря на то что мы отрезаны от мира (мы ведь решительно ни с кем не общаемся, за исключением Маклеодов, Маккензи, Макферсонов, Маккартни, Макдональдов, Маккиннонов, Маклелланов, Маккейев, Макбетов и Макдуфов), мы не грустим и не скучаем; напротив, на свете не было еще более радостных, беззаботных и остроумных девушек, чем мы. Время здесь летит незаметно: мы читаем, мы вышиваем, мы гуляем, а когда устаем, либо напеваем веселую песню, либо пускаемся в пляс или отводим душу остроумной репликой или же колким bon mot*. Мы красивы, моя дорогая Шарлотта, очень красивы, и наше главное достоинство в том и состоит, что свои достоинства мы абсолютно не ощущаем. Что ж это я все о себе да о себе?! Давай-ка я лучше еще раз расхвалю нашу прелестную маленькую племянницу, крошку Луизу, что раскинулась сейчас на диване и чему-то улыбается во сне. Малышке только два года, а собой она уже хороша, как будто ей двадцать два. Она так разумна, словно ей тридцать два, и так же осторожна и предусмотрительна, как будто ей сорок два. Чтобы ты в этом убедилась, должна сообщить тебе, что у нее прелестный цвет лица, что она хороша собой, что она уже знает две первые буквы алфавита и никогда не рвет свои платьица... Если и сейчас я не убедила тебя в том, что она красива, умна и сообразительна, то добавить к вышесказанному мне больше нечего, и решить, права я или нет, ты сможешь, лишь приехав в Лесли и увидев Луизу собственными глазами. Ах, дорогая моя подруга, какое счастье было бы увидеть тебя в сих древних стенах! Уже четыре года прошло с тех пор, как меня забрали из школы и нас разлучили. Как же горько сознавать, что два нежных сердца, связанных между собой тесными узами дружбы и взаимной симпатии, принуждены биться вдали друг от друга. Я живу в Пертшире, ты — в Сассексе. Мы могли бы встретиться в Лондоне, если бы мой отец согласился взять меня с собой, а твоя матушка оказалась там одновременно с ним. Могли бы мы увидеться и в Бате, и в Танбридже или в любом другом городе — какая, в сущности, разница! Остается лишь надеяться, что сей счастливый миг наконец наступит. Отец не вернется к нам до осени; брат же покинет Шотландию через несколько дней — ему не терпится поскорей отправиться в далекое путешествие. Наивный юноша! Он полагает, будто перемена климата излечит раны разбитого сердца! Уверена, дорогая Шарлотта, ты будешь вместе со мной молиться, чтобы наш бедный Лесли вновь обрел душевный покой, столь свойственный твоей любящей подруге
М. Лесли
ПИСЬМО ВТОРОЕ
Мисс Ш.Латтрелл — мисс М.Лесли Гленфорд, 12 февраля
Тысяча извинений, дорогая Пегги, за то, что так долго не отвечала на твое теплое письмо. Поверь, я ответила бы на него гораздо быстрее, если бы последний месяц не была настолько занята приготовлениями к свадьбе сестры, что ни на тебя, ни на себя времени у меня совершенно не оставалось. Самое обидное при этом, что свадьба, увы, расстроилась и все мои труды потрачены впустую. Можешь представить мое разочарование: я трудилась без устали дни и ночи напролет, чтобы приготовить свадебный ужин ко времени; наготовила столько жареной говядины и телятины, столько тушеной баранины, что молодоженам хватило бы на весь медовый месяц; и тут, к ужасу своему, я вдруг узнаю, что жарила и парила я совершенно зря, что напрасно убивала время и убивалась сама. В самом деле, моя дорогая, что-то не припомню, чтобы я испытывала досаду, равную той, какую ощутила в прошлый понедельник, когда сестра, белая как полотно, вбежала в кладовую, где я находилась, и сообщила мне, что Генри упал с лошади, ударился головой, и врач считает, что долго он не протянет.
«Господи помилуй! — вскричала я. — Не может быть! Что же теперь будет со всем съестным, что я наготовила?! Мы и за год этого не съедим! А впрочем, пригласим доктора — он нам поможет. Я справлюсь с филейной частью, матушка доест суп, а уж вам с доктором придется подъесть все остальное».
Тут я вынуждена была замолчать, ибо увидела, что сестра упала без чувств на сундук, тот самый, где у нас хранятся скатерти. Немедля ни минуты, я позвала матушку и горничных, и спустя некоторое время нам удалось совместными усилиями привести ее в чувство. Стоило сестре прийти в себя, как она изъявила желание сию же минуту бежать к Генри, и решимость ее была столь велика, что нам лишь с величайшим трудом удалось ее отговорить. Наконец, скорее силой, нежели уговорами, мы убедили ее пойти к себе в комнату, уложили ее, и несколько часов она металась по постели в горячечном бреду. Все это время мы с матушкой просидели у ее изголовья и в минуты временного затишья предавались отчаянью из-за напрасно потраченных сил и скопившегося съестного и обдумывали, как бы с этими запасами поскорей управиться. Мы договорились, что начать их поглощать необходимо немедленно, без отлагательств, и тут же распорядились подать нам прямо сюда, в комнату сестры, холодные окорока и птицу, каковые принялись уписывать с необычайным рвением. Мы попробовали уговорить и Элоизу съесть хотя бы крылышко цыпленка, однако сестра об этом даже слышать не хотела. Между тем она стала гораздо спокойнее: горячечный бред и судороги прекратились, сменившись почти полным бесчувствием. Чего только мы не делали, чтобы привести ее в сознание! Все было напрасно. И тогда я заговорила с ней о Генри.
«Дорогая Элоиза, — начала я, — охота тебе убиваться из-за таких пустяков. — (Чтобы ее утешить, я сделала вид, что не придаю случившемуся особого значения.) — Прошу тебя, не думай о том, что произошло. Видишь, даже я ничуть не раздосадована — а ведь больше всего досталось именно мне: теперь мне не только придется съесть все, что я наготовила, но и, если только Генри поправится (на что, впрочем, надежды мало), начинать жарить и парить сызнова. Если же он умрет (что, скорее всего, и произойдет), мне так или иначе придется готовить свадебный ужин, ведь когда-нибудь ты все равно выйдешь замуж. А потому, даже если сейчас тебе тяжко думать о страданиях Генри, он, надо надеяться, скоро умрет, муки его прекратятся, и тебе полегчает — мои же невзгоды продлятся гораздо дольше, ибо, как бы много я ни ела, меньше чем за две недели очистить кладовую мне все равно не удастся».
Таким вот образом пыталась я ее утешить, но безо всякого успеха, и, в конце концов, увидев, что сестра меня не слушает, я замолчала и, предоставив утешать ее матушке, справи¬лась с остатками окорока и цыпленка, а затем послала Уильяма проведать, в каком состоянии Генри. Жить ему оставалось всего несколько часов — он скончался в тот же день. Мы сделали все возможное, чтобы подготовить Элоизу к этому печальному известию, однако смерть жениха столь сильно на нее подействовала, что она напрочь лишилась разума и вновь погрузилась в тяжкий бред, продолжавшийся много часов. Она и сейчас очень плоха, и врачи боятся, как бы не наступило ухудшение. Вот почему мы готовимся выехать в Бристоль, где собираемся пробыть всю следующую неделю. Ну а теперь, моя дорогая Маргарет, давай немного поговорим о твоих делах. Должна под большим секретом сообщить тебе, что, по слухам, отец твой собирается жениться. С одной стороны, мне очень не хочется верить этим невеселым вестям, но с другой — отрицать их полностью я не могу. В этой связи я написала своей подруге Сьюзен Фиццжеральд с просьбой сообщить мне все, что ей известно. Она сейчас в Лондоне и, несомненно, находится в курсе дела. Кто его избранница, мне неизвестно. Думаю, твой брат был совершенно прав, когда принял решение отправиться в далекое путешествие: путевые впечатления помогут ему выбросить из памяти те печальные события, что так его угнетали. Как я рада, что ты и Матильда, хоть и живете затворницами, не скучаете и радуетесь жизни. И того и другого от души желает вам обеим
любящая тебя Ш.Л.
P.S. Только что пришел ответ от моей подруги Сьюзен. Вкладываю его в конверт с письмом тебе. Прочитай и сделай выводы.
ВЛОЖЕННОЕ ПИСЬМО
Дорогая Шарлотта, никто не даст Вам более точных сведений о браке сэра Джорджа Лесли, чем я. Сэр Джордж женился — в этом нет ни малейших сомнений. Я принимала участие в свадебной церемонии, доказательством чему может служить моя подпись под этим письмом.
Элайза О, какое удовольствие читать нашу Джейн! Виртуозное письмо, с присущей ей иронией (даже больше сарказмом), неожиданные повороты сюжета, чудесные характеристики героев. Элайза Спасибо за доставленную радость вновь прикоснуться к нашей Джейн. Острый, однако, у нее язычок. Даже более чем.
Я вот подумала - если бы Джейн не отличалась от своих образованных сверстниц, безусловно, пишущих какие-нибудь дневники, заметки, стихи (ну, должно же было тогда существовать подобное развлечение для юных леди - аналогичное нынешним ЖЖ? ) своим нестандартным чувством юмора - в результате из нее не выросла бы автор столь изумительных, психологически достоверных, увлекательнейших романов.
Спасибо, милые дамы! Какие шикарные букеты! Тронули до слез... Ведь и перевод маленький, и комментарии большей частью чужие...
Элайза пишет:
цитата:
у Джейн еще остались кое-какие непереведенные ранние вещицы
А вот не надо искушать... Это ведь в "Генри и Элайзе" приватный Ньюгейт, правда? Побег, взятие замка штурмом... Маленькие-то они маленькие, но в сумме набирается книжка не тоньше, чем "ГиП" (вот две рядом стоят на полке, обе издания "Oxford Classics"), так что работы лет на двадцать, как у Маршака.
А вот и "Замок Лесли"! Элайза - вот кто молодец, не забывает софорумчан. Шарлотта, по-моему, единственный такой характер во всей английской литературе, и мне всегда безумно нравилась характеристика юной Луизы. Висит, определенно висит над "Замком" проклятие - Джейн Остен его не закончила, в Республике Пемберли начали было писать фанфик - тоже не закончили. Загадочное что-то.
Элайза
людовед и душелюб (с)
Сообщение: 1571
Настроение: Тону в море информации
Спасибо за доставленную радость вновь прикоснуться к нашей Джейн
На здоровье. Да это и мне самой в радость — повод лишний раз перечитать.
deicu пишет:
цитата:
Ведь и перевод маленький, и комментарии большей частью чужие...
Дело, как известно, не в количестве.
deicu пишет:
цитата:
Это ведь в "Генри и Элайзе" приватный Ньюгейт, правда? Побег, взятие замка штурмом...
Ага, если мне память не изменяет. Очаровательная вещица, тоже уникальная в своем роде для Джейн. (Это я не искушаю, ни боже мой, просто мечтаю вслух... )
deicu пишет:
цитата:
обе издания "Oxford Classics"
Ох, академическое издание "Ювенилий" с комментариями — моя давняя мечта. Я их, к сожалению, только в электронном виде читала, на сайте в Пемберли.
deicu пишет:
цитата:
Шарлотта, по-моему, единственный такой характер во всей английской литературе
И ведь не скажешь, что нежизненный...
deicu пишет:
цитата:
мне всегда безумно нравилась характеристика юной Луизы.
Да, это шедевр в своем роде:
цитата:
"Малышке только два года, а собой она уже хороша, как будто ей двадцать два. Она так разумна, словно ей тридцать два, и так же осторожна и предусмотрительна, как будто ей сорок два."
Меня же, помнится, с первой же страницы покорила фраза Матильды:
цитата:
Несмотря на то что мы отрезаны от мира (мы ведь решительно ни с кем не общаемся, за исключением Маклеодов, Маккензи, Макферсонов, Маккартни, Макдональдов, Маккиннонов, Маклелланов, Маккейев, Макбетов и Макдуфов), мы не грустим и не скучаем
С Макбетами и Макдуфами под боком и впрямь не заскучаешь...
Элайза
людовед и душелюб (с)
Сообщение: 1573
Настроение: Тону в море информации
Отправлено: 18.10.08 20:32. Заголовок: ПИСЬМО ТРЕТЬЕ Мисс ..
ПИСЬМО ТРЕТЬЕ
Мисс Маргарет Лесли — мисс Ш.Латтрелл Замок Лесли, 16 февраля
Я изучила записку, которую ты приложила к своему письму, моя дорогая Шарлотта, и вот какие мысли пришли мне в голову. Во-первых, я подумала, что если у сэра Джорджа и вторым браком будут дети, то наше наследство от этого больше не станет. Во-вторых, я подумала, что если его жена привыкла жить в свое удовольствие, то она будет поощрять в нем стремление и впредь вести рассеянный образ жизни, каковое стремление, впрочем, в поощрении не нуждается и боюсь, уже самым пагубным образом сказалось на его здоровье и денежных делах. В-третьих, я подумала, что теперь она завладеет теми драгоценностями, что некогда носила наша покойная матушка и сэр Джордж обещал оставить нам. Наконец, подумала я и о том, что, если они не приедут в Пертшир, я не смогу удовлетворить свое любопытство и увидеть мачеху собственными глазами; если же приедут, Матильда не будет больше сидеть за обедом во главе стола... Таковыми, дорогая моя Шарлотта, были печальные размышления, коим я предавалась, прочитав адресованную тебе записку Сьюзен.
Сходным образом посетили эти размышления и Матильду, когда та, в свою очередь, с этой запиской ознакомилась. Сестра испытала те же сомнения и страхи, что и я, и трудно сказать, что расстроило ее больше: уменьшение причитающегося нам наследства или же утрата своего влиятельного положения. Нам обеим очень хотелось бы знать, красива ли леди Лесли и какого ты о ней мнения. Коль скоро ты оказываешь ей честь, называя своей подругой, мы очень надеемся, что она и впрямь мила и обходительна. Мой брат уже в Париже и через несколько дней собирается в Италию. Он весел, пишет, что французский климат идет ему на пользу, что о Луизе вспоминает без жалости и без любви и что даже благодарен ей за то, что она его бросила, ибо холостая жизнь пришлась ему по душе. Все это означает, что он вновь обрел тот беспечный нрав и живость ума, какие всегда его отличали. Когда три с лишним года назад он познакомился с Луизой, это был один из самых ярких и живых молодых людей своего возраста. Встретились они у нашего кузена полковника Драммонда, в чьем доме в Камберленде брат проводил Рождество. Тогда ему только исполнилось двадцать два года. Луиза Бертон была дочерью дальнего родственника миссис Драммонд, несколько месяцев перед тем умершего в нищете и оставившего свою единственную дочь, которой тогда не было и восемнадцати, на попечение тех своих родственников, что согласились бы о ней печься. Миссис Драммонд единственная пожалела бедную сироту — и Луиза сменила покосившийся домишко в Йоркшире на великолепный особняк в Камберленде, жизнь, полную лишений, на жизнь в достатке и роскоши... По природе Луиза отличалась дурным нравом и хитростью, однако отец, который прекрасно понимал, что от голодной смерти ее может спасти только замужество, и льстил себя надеждой, что удивительная красота дочери в сочетании с обаянием и умением держать себя сможет привлечь какого-нибудь обеспеченного молодого человека, могущего позволить себе взять в жены девушку без единого гроша за душой, научил ее скрывать свой истинный нрав под видимостью нежности и добронравия. Луиза полностью разделяла мнение своего отца и преисполнилась решимости воплотить его планы в жизнь со всем тщанием, на какое только была способна. С усердием и настойчивостью она выучилась столь тщательно скрывать свой истинный характер под маской наивности и добросердечия, что вводила в заблуждение всякого, кто, вследствие долгого и близкого знакомства с ней, не обнаружил ее истинной сущности. Такова была Луиза, когда наш незадачливый Лесли впервые увидел ее у Драммондов. Его сердце, которое, как ты любишь выражаться, было нежнее французского паштета, не сумело воспротивиться ее чарам. Уже через несколько дней он почувствовал, что влюблен, вскоре и в самом деле влюбился без памяти, а еще через месяц сделал Луизе предложение. Поначалу батюшка был недоволен столь поспешным и безрассудным решением, но, убедившись, что молодых людей это нисколько не смущает, совершенно с этим союзом примирился. Поместья под Абердином, которое досталось моему брату непосредственно от его двоюродного деда без всякого посредства сэра Джорджа, было вполне достаточно, чтобы Лесли с женой могли жить, ни в чем не нуждаясь. В продолжение первого года их брака не было никого счастливее Лесли и милее и обходительнее, чем Луиза; ее поведение было столь благовидным и осмотрительным, что, хотя мы с Матильдой часто по нескольку недель кряду у них гостили, разглядеть под этой личиной ее истинное лицо ни я, ни сестра не сумели. Однако после рождения малютки Луизы, чье появление на свет должно было бы по идее еще больше укрепить их союз, маска, которую она так долго носила, была наконец сорвана, и, поскольку теперь она уже нисколько не сомневалась в любви своего мужа (каковая после рождения ребенка и в самом деле стала еще сильнее), она не считала себя обязанной способствовать укреплению этой любви и в дальнейшем. Как следствие, визиты наши в Данбит стали менее частыми и гораздо более обременительными. Наше отсутствие, впрочем, Луизу нисколько не смущало, ибо в обществе юного Денверса, с которым она познакомилась в Абердине (он учился в одном из тамошних университетов), ей было не в пример веселее, чем с Матильдой и с твоей подругой, — и это при том, что приятнее девушек, чем мы, на свете не бывает. Чем кончается семейное счастье всех Лесли, тебе хорошо известно — повторяться не буду...
Прощай же, моя дорогая Шарлотта. Хотя я ни словом не обмолвилась о несчастье, постигшим твою сестру, надеюсь, ты поверишь, что я ей от всей души сочувствую и нисколько не сомневаюсь, что здоровый дух Бристоля навсегда вычеркнет Генри из ее памяти.
Любящая тебя М.Л.
ПИСЬМО ЧЕТВЕРТОЕ
Мисс Ш.Латтрелл — мисс МЛесли Бристоль, 27 февраля
Дорогая Пегги, только что получила твое письмо, которое долгое время пролежало в Сассексе и только теперь дошло сюда, в Бристоль. Очень благодарна тебе за подробный и обстоятельный рассказ о том, как Лесли познакомился с Луизой, как полюбил ее и на ней женился. Всю эту историю я прочитала с большим удовольствием, хотя рассказываешь ты ее не впервые.
По счастью, кладовая наша уже почти опустела — мы дали распоряжение слугам есть как можно больше самим и вдобавок призвать на помощь еще двух-трех поденных работниц. С собой в Бристоль мы взяли холодный пирог с курятиной, холодную индейку, холодный язык, полдюжины студней и все это меньше чем за два дня после нашего приезда, с помощью нашей хозяйки, ее мужа и их троих детей с аппетитом прикончили. Бедняжка Элоиза по-прежнему настолько ко всему безразлична, что, сдается мне, здоровый бристольский климат не сумел покамест вычеркнуть бедного Генри из ее памяти.
Ты спрашиваешь, хороша ли собой, мила ли твоя мачеха. Попробую тебе ее описать.
Она весьма небольшого роста и очень хорошо сложена; бледна от природы, но сильно румянит щеки; у нее красивые глаза и красивые зубы, что она не преминет продемонстрировать, как только тебя увидит, — и вообще очень собой недурна. Она на редкость добронравна — особенно когда ей не перечат, и очень оживлена, когда не хандрит. От природы она сумасбродна и не слишком жеманна; она никогда ничего не читает, кроме писем, которые получает от меня, и никогда ничего не пишет, кроме ответных писем мне же. Она играет, поет и танцует, однако никакого пристрастия ни к игре, ни к пению, ни к танцам не питает, хотя и утверждает, что любит все это до чрезвычайности. Ты, должно быть, удивлена, что та, о ком я говорю без особого чувства, является моей ближайшей подругой. Сказать по правде, дружба наша — скорее следствие ее каприза, чем моего расположения. Мы провели вместе два или три дня в Беркшире у одной дамы, нашей общей знакомой... Быть может, оттого, что погода стояла отвратительная, да и общество было на редкость скучным, она вдруг воспылала ко мне безумной симпатией, каковая вскоре переросла в настоящую дружбу, — с этой поры мы и вступили в переписку. Вполне возможно, сейчас я ей так же надоела, как и она мне, — но, поскольку она слишком вежлива, а я слишком хорошо воспитана, чтобы в этом признаться, письма наши по-прежнему столь же регулярны и восторженны, как и прежде, а взаимная привязанность ничуть не менее искренна, чем в самом начале наших отношений. Коль скоро рассеянная жизнь Лондона и Брайтхелмстоуна ей по душе, желание увидеть тебя с сестрой едва ли в скором времени подвигнет ее отказаться от светских удовольствий ради посещения старинного мрачного замка, в котором вы обитаете. Правда, если она сочтет, что слишком много развлечений дурно сказываются на ее самочувствии, она сможет, пожалуй, найти в себе силы совершить путешествие в Шотландию в надежде если не весело провести время, то хотя бы поправить пошатнувшееся здоровье. Боюсь, твои опасения, связанные с сумасбродством отца, наследством, драгоценностями твоей матушки и положением в семье старшей сестры, не лишены оснований. У моей подруги есть свои четыре тысячи фунтов, однако на наряды и развлечения она тратит ежегодно немногим меньше, да и рассчитывать на то, что она постарается уговорить сэра Джорджа переменить образ жизни, к которому он так привык, увы, не приходится. А стало быть, ты должна быть довольна, если получишь хоть что-нибудь. Что же до матушкиных драгоценностей, то они тоже, вне всяких сомнений, достанутся твоей мачехе, и есть все основания полагать, что отныне восседать во главе стола будет не твоя сестра, а леди Сьюзен. Боюсь, впрочем, разговор обо всем этом тебя расстраивает, а потому не стану больше на эту тему распространяться...
Из-за недомогания Элоизы мы прибыли в Бристоль в самое неподходящее время года и за все время, что мы здесь, видели лишь одну приличную семью. Мистер и миссис Марло и в самом деле люди очень приятные, приехали они сюда из-за слабого здоровья своего сына, и, поскольку больше общаться решительно не с кем, мы с ними, естественно, очень сблизились: видимся почти ежедневно, а вчера провели вместе замечательный день, после чего славно поужинали — вот только телятина была недожарена, и соусу не хватало остроты. Весь вечер я только и думала о том, как жаль, что готовила его не я... Вместе с четой Марло находится в Бристоле брат миссис Марло, мистер Кливленд; это славный и очень неглупый молодой человек. Я сказала Элоизе, чтобы она обратила на него внимание, однако мое предложение, по-моему, оставило ее равнодушной. Очень бы хотелось поскорей выдать сестру замуж, тем более за такого состоятельного человека, как Кливленд. Быть может, тебя удивляет, отчего это я так пекусь о том, чтобы устроить жизнь сестры, а не свою собственную. Скажу тебе откровенно: свою роль я вижу лишь в устройстве брачной церемонии и в подготовке свадебного ужина, а потому предпочитаю выдавать замуж других, ибо убеждена: когда настанет время идти замуж мне, у меня будет меньше времени на стряпню, чем теперь, когда женятся мои родственники и друзья.
Искренне твоя Ш.Л.
deicu
начетчик и цитатчик (c)
Сообщение: 164
Отправлено: 19.10.08 07:17. Заголовок: В "The Cambridge..
В "The Cambridge Companion to Jane Austen" (есть электронный вариант в pdf, если кому нужен) высказывается мнение, что имена сестер подобраны весьма тщательно. С одной стороны - Элоиза, долженствующая вызвать в памяти знаменитую "Юлию, или Новую Элоизу", где Руссо столь самоотверженно и длинно исследовал женскую чувствительность, любовь и даже страсть, и где жестокая судьба также разлучила героиню с любимым, и всеобщие усилия сосредоточились на том, чтобы выдать ее замуж. С другой стороны - Шарлотта, напоминающая произведение не менее знаменитое - "Страдания молодого Вертера", где героиня - образец домашних добродетелей, а страдания оставляет на долю других.
Я склонна согласиться; ведь и Теккерей гораздо позже Джейн Остен (и независимо, разумеется, ведь "Ювенилии" опубликовали лишь в 20 веке) обратил внимание именно на эту сторону личности вертеровой Лотты, и написал стих (1855), который я привожу в переводе Васильчикова: Страдания молодого Вертера Как любил Шарлотту Вертер! Не любил никто так сроду! Он ее впервые встретил Нарезавшей бутерброды. У Шарлотты муж имелся. Вертер был моральный малый, И за все богатства мира Ей дурного не желал он. Он вздыхал, в нем страсть бурлила, У него мутился разум. И в свой лоб влепил он пулю, Чтоб со всем покончить разом. А Шарлотта, видя тело, Что лежало, как колода, Как воспитанная дама... Вновь взялась за бутерброды.
Элайза Переписка дам весьма очаровательна во всех отношениях. Каждая о своем, девичьем: одна в котороый раз описывает историю женитьбы брата, вторая - все о приготовлении пищи и ее поедании. Новая жена Лесли недаром обладает (и показывает) отличные зубы, так что встрепенувшихся женитьбой отца девушек понять можно. Что-то будет. deicu пишет:
цитата:
имена сестер подобраны весьма тщательно
И имена поистине "говорящие". Спасибо за стихотворение! Очень показательно.
Не любил никто так сроду! Он ее впервые встретил Нарезавшей бутерброды.
Элайза
людовед и душелюб (с)
Сообщение: 1576
Настроение: Тону в море информации
Отправлено: 19.10.08 12:52. Заголовок: deicu пишет: В "..
deicu пишет:
цитата:
В "The Cambridge Companion to Jane Austen" (есть электронный вариант в pdf, если кому нужен)
(*тянет руку*): Мне, мне нужен!! У меня есть только The Cambridge Introduction to Jane Austen (by Janett Todd), а вот компаньона нет, очень любопытно было бы взглянуть, если можно.
deicu пишет:
цитата:
имена сестер подобраны весьма тщательно.
Да, забавно, скорей всего, так и есть. А сестры Матильда и Маргарет, проживающие в суровом шотландском замке на высокой скале, очевидно, должны вызывать стойкие ассоциации с героинями готических романов. Кстати, даже в своем первом (вроде бы) "серьезном" романе ("Элинор и Марианна", впоследствии ЧиЧ), Джейн Остен все еще пользовалась этим приемом — у Марианны ведь тоже "говорящее" имя, намекающее на героиню "чувствительного" романа Мариво "Жизнь Марианны", которая тоже знакомится с молодым человеком при схожих обстоятельствах, подвернув лодыжку. Видимо, потом, когда ее героини стали уже не пародийными, а совершенно самостоятельными и оригинальными фигурами, их имена сделались атрибутом куда менее существенным и выбирались уже достаточно произвольно.
Спасибо за стих, совершенно прелестный! Ох уж эти черствые ироничные англичане, не понять им немецкого Идеала Женственности, воплощенного в пресловутых трех К и столь умилительно явленного в белокурой Лотте, нарезающей деткам бутерброды...
Элайза
людовед и душелюб (с)
Сообщение: 1577
Настроение: Тону в море информации
Отправлено: 19.10.08 13:11. Заголовок: Тэк-с, ну что же, ед..
Тэк-с, ну что же, едем дальше. Следующие два письма:
ПИСЬМО ПЯТОЕ
Мисс Маргарет Лесли — мисс Шарлотте Латтрелл Замок Лесли, 18 марта
В тот же день, когда я получила твое последнее письмо, Матильде из Эдинбурга написал сэр Джордж. Он сообщил, что приезжает вечером следующего дня и будет иметь удовольствие лично представить нам леди Лесли. Известие это, как ты догадываешься, весьма нас удивило, ведь ты же писала, что ее светлость вряд ли отправится в Шотландию, тем более в разгар лондонского сезона. Так или иначе, наше дело — выразить восторг в связи с оказываемой нам честью, и мы решили было написать ответное письмо о том, с каким нетерпением мы ждем их приезда, но тут вдруг сообразили, что, раз они приезжают вечером следующего дня, письмо наше сэра Джорджа в Эдинбурге уже не застанет. В таком случае (сказали мы себе) пусть думают, что отсутствие ответа означает, что мы, как и положено, томимся счастливым ожиданием. В девять вечера следующего дня они и в самом деле прибыли в сопровождении одного из братьев леди Лесли. Внешность ее милости ты описала на редкость точно — мне не кажется, правда, что она так уж хороша собой. Верно, личико у нее довольно смазливое, однако в ее крошечной, миниатюрной фигурке есть что-то на удивление жалкое и неприметное; в сравнении с Матильдой и со мной, девушками крупными и статными, смотрится она сущей карлицей. Теперь, когда ее любопытство (и любопытство немалое, раз она решилась проделать более четырехсот миль) наконец полностью удовлетворено, она уже говорит о возвращении в Лондон и, представь, хочет, чтобы с ней вместе ехали и мы. Ответить на ее просьбу отказом мы не можем, ибо того же требует от нас батюшка и умоляет мистер Фицджеральд — бесспорно, один из самых приятных молодых людей, которых мне приходилось видеть. Когда именно мы отправляемся в путь, еще не решено, но в любом случае непременно возьмем с собой нашу крошку Луизу.
Прощай, моя дорогая Шарлотта. Матильда шлет тебе и Элоизе свои лучшие пожелания.
Всегда твоя М.Л.
ПИСЬМО ШЕСТОЕ
Леди Лесли — мисс Шарлотте Латтрелл Замок Лесли, 20 марта
Мы прибыли сюда, бесценный друг, недели две назад, и я уже от души раскаиваюсь, что променяла наш прелестный дом на Портмен-сквер на этот ветхий, заброшенный, мрачный замок, где ощущаешь себя брошенной в темницу пленницей. Стоит он на скале, и вид у него столь неприступный, что, когда я увидела его издали, то решила, что нас будут подымать вверх на веревке, и искренне пожалела, что, поддавшись любопытству наконец-то увидеть своих «дочерей», обрекаю себя на такой рискованный и одновременно нелепый способ проникнуть в этот застенок. Однако,очутившись внутри столь жуткого сооружения, я стала утешать себя мыслью о том, что сейчас моему взору предстанут две очаровательные особы, какими мне описывали в Эдинбурге сестер Лесли, и ко мне вновь вернется хорошее настроение. Увы, разочарование поджидало меня и здесь. Матильда и Маргарет Лесли — очень крупны, это высокие, мужеподобные и довольно чудные девицы — таким, как они, только и жить в этом гигантском и нелепом замке. Жаль, моя дорогая Шарлотта, что ты не видела этих шотландских великанш, — уверена, они бы напугали тебя до полусмерти. Зато, по контрасту с ними, я смотрюсь еще лучше, поэтому я пригласила их сопровождать меня в Лондон, где я окажусь, вероятнее всего, недели через две. Кроме этих двух «очаровательных» особ, живет здесь маленькая веселая обезьянка — по-видимому, их родственница. Они рассказали мне, кто она такая, и даже поведали длинную, слезливую историю о ее отце и некой загадочной мисс, чье имя я в ту же минуту забыла. Терпеть не могу сплетен и на дух не переношу детей. С тех пор как я здесь, нам каждодневно наносят визиты какие-то местные недоумки с ужасающими, труднопроизносимыми шотландскими фамилиями. Они так любезны, так настойчиво приглашают к себе и обещают прийти снова, что я не удержалась и высказала им все, что о них думаю. Хочется надеяться, что больше я их не увижу. Впрочем, и в замке меня окружают личности столь нелепые, что просто ума не приложу, чем бы заняться. У этих девиц имеются ноты только шотландских мелодий, рисуют они только шотландские горы, читают только шотландские стихи — я же ненавижу все шотландское. В принципе я могу полдня с удовольствием заниматься своим туалетом, но скажите, с какой стати мне наряжаться в этом доме, ведь здесь нет ни одного человека, которому бы я хотела понравиться?! Только что у меня произошел разговор с моим братом, в котором он грубо меня оскорбил и подробности которого, коль скоро писать больше не о чем, хочу Вам сообщить. Знайте же, что уже дней пять назад я заподозрила Уильяма в том, что он проявляет несомненный интерес к моей старшей падчерице. Откровенно говоря, будь я мужчиной, я бы в жизни не влюбилась в такую, как Матильда Лесли, — что может быть хуже крупных женщин! Но коль скоро вкусы мужчин неисповедимы, да и сам Уильям без малого шести футов росту, нет ничего удивительного в том, что девушка таких размеров пришлась ему по вкусу. А поскольку я прекрасно отношусь к своему брату и очень бы не хотела видеть его несчастным, каковым он наверняка будет себя считать, если не женится на Матильде, и поскольку я знаю, что его обстоятельства не позволят ему жениться на девушке без наследства, Матильда же целиком зависит от своего отца, который, насколько мне известно, не намерен — во всяком случае, теперь и без моего разрешения — ничего ей давать, — я сочла, что с моей стороны было бы благородно изложить брату все эти доводы, чтобы он сам решил, что ему лучше: подавить в себе эту страсть либо заплатить за любовь страданиями. И вот, оказавшись сегодня утром с ним наедине в одной из жутких, старых комнат этого замка, я повела с ним откровенный разговор и начала так:
— Ну-с, мой дорогой Уильям, что ты думаешь об этих двух девицах? Они оказались гораздо миловиднее, чем я думала. Впрочем, ты сочтешь, что я пристрастна к дочерям своего мужа, и, наверно, будешь прав... Они и в самом деле так похожи на сэра Джорджа... — Дорогая Сьюзен! — вскричал он, не скрывая своего изумления. — Неужели ты и в самом деле полагаешь, что у них есть хотя бы малейшее сходство со своим отцом?! Он ведь так нехорош собой!.. Ой, прости меня... Я совершенно забыл, с кем говорю... — Пожалуйста, не извиняйся, — ответила я. — Всему миру известно, что сэр Джордж чудовищно уродлив. Уверяю тебя, я тоже всегда считала его безобразным. — В отношении сэра Джорджа и его дочерей, — возразил Уильям, — ты говоришь удивительные вещи. В самом деле, не можешь же ты и вправду считать своего мужа таким уродом? Не верится также, чтобы ты действительно усматривала сходство между ним и обеими мисс Лесли, — по-моему, они совершенно на него не похожи и замечательно красивы. — Даже если ты считаешь сестер красавицами, это вовсе не доказательство того, что красив и их отец, ведь если они абсолютно на него не похожи и при этом очень красивы, то получается, что он крайне невзрачен, не так ли? — Вовсе нет, — ответил Уильям. — Ведь то, что красиво в женщине, в мужчине может быть отталкивающим. — Но ведь ты же сам, — возразила я, — всего несколько минут назад сказал, что собой он очень дурен. — О мужской красоте мужчины судить не в состоянии! — воскликнул он. — Нет на свете такого мужчины и такой женщины, которые бы сказали, что сэр Джордж хорош собой. — Что ж, — сказал он, — не будем больше спорить о его внешности. То же, что ты думаешь о его дочерях, и в самом деле странно. Если я тебя правильно понял, ты сказала, что они оказались миловиднее, чем ты думала, не правда ли? — А что, по-твоему, это не так? — Мне кажется, что ты шутишь, когда говоришь о них такое. Неужели ты и впрямь не считаешь, что сестры Лесли очень красивые молодые женщины? — О Боже! Конечно нет! — вскричала я. — Я считаю их ужасными дурнушками! — Дурнушками? — искренне удивился он. — Моя дорогая Сьюзен, прости, но это сущий вздор! Скажи, что именно тебе не нравится в их внешности? — Нет ничего проще, — ответила я. — Давай начнем со старшей, с Матильды. Ты не передумал, Уильям? — И я хитро посмотрела на него, ибо мне хотелось его пристыдить. — Они так похожи друг на друга, — сказал он, — что, по всей видимости, недостатки одной являются недостатками обеих. — Так вот, начну с того, что обе они несообразно высокого роста! — Во всяком случае, выше тебя, — сказал он с ядовитой улыбочкой. — Не знаю, — сказала я, — мне это не бросилось в глаза. — Хотя они, — продолжал он, — и в самом деле выше среднего роста, и та и другая отлично сложены... И потом, ты не можешь не признать, глаза у них очень красивые. — Про женщин подобных статей я бы никогда не сказала «отлично сложены». Что же до их глаз, то обе они такого исполинского роста, что мне пришлось бы встать на цыпочки, чтобы выяснить, красивые у них глаза или нет. — Что ж, — ответил он, — может, и хорошо, что ты не стала вставать на цыпочки, — блеск их глаз мог бы тебя ослепить. — Не то слово, — сказала я не дрогнувшим голосом, ибо, поверь мне, моя дорогая Шарлотта, я ничуть не обиделась, хотя из того, что последовало, можно заключить, что Уильям с самого начала делал все возможное, чтобы меня обидеть. Подойдя ко мне и взяв меня за руку, он сказал: — У тебя такой мрачный вид, Сьюзен, что мне кажется, я тебя обидел! — Обидел?! Меня?! Дорогой брат, как ты только мог подумать такое?! — отпарировала я. — Вовсе нет! Уверяю тебя, я ничуть не удивлена, что ты столь рьяный ценитель красоты этих девушек... — Имей в виду, — перебил меня Уильям, — наш спор о них еще не закончился. Что, скажи на милость, тебя не устраивает в их цвете лица? — Они обе бледны, как привидения! — Вот уж нет! Щеки у них всегда розовые, а после прогулки румянец еще ярче. — Да, но когда идет дождь, а идет он в этой части света каждые полчаса, им остается лишь бегать взад-вперед по этим жутким, ветхим галереям, отчего особенно не раскраснеешься. — Что ж, — ответил мой братец, не скрывая раздражения и глядя на меня сверху вниз, — даже если им и не хватает румянца, румянец этот, по крайней мере, не искусственный. Это было уж слишком, дорогая Шарлотта. Я сразу же поняла, на что он намекал. Но ты-то знаешь, ты ведь не раз была свидетелем того, как часто я противилась румянам и сколько раз я говорила тебе, что терпеть их не могу. Я и сейчас отношусь к ним точно так же... Так вот, не желая выслушивать всю эту клевету, я немедленно вышла из комнаты и, запершись в своей комнате, села писать тебе это письмо. Какое же оно получилось длинное! Когда я вернусь в Лондон, не жди от меня столь же пространных посланий: писать письма, пусть даже Шарлотте Латтрелл, есть время только в замке Лесли! Издевательский взгляд Уильяма стоял у меня перед глазами, поэтому я никак не могла заставить себя дать ему совет относительно его увлечения Матильдой, отчего , собственно, я и завела сегодня этот разговор. Теперь же у меня не осталось никаких сомнений, что он питает к ней безумную страсть, а потому я не стану впредь приставать с советами ни к нему, ни к его пассии.
Элайза Спасибо за очередную порцию! Нацепляла цитат, а потом оказалось их слишком много, поэтому осталось только хохотать и восторгаться. Если прежде Остин была одной из любимых, теперь становится просто любимой!
deicu пишет:
цитата:
В "The Cambridge Companion to Jane Austen" (есть электронный вариант в pdf, если кому нужен)
Элайза О, как закручивается интрига! Действительно, цитировать невозможно - не знаешь, какую фразу предпочесть другой - все хороши! Нет, это прелесть что такое!
Наша трудолюбивая Элайза не устает нас радовать. Действительно, юная Джейн щедро поделилась и своим ехидством, и востроглазой наблюдательностью, и кстати, не исключено, что и прекратила-то она "Замок Лесли" оттого, что тот стал перерастать рамки пародии, подпитываясь реальной жизненной психологией. Ну вот хотя бы оценка внешности одних дам другими по тому, насколько они близки идеалу (то бишь собственному росту), чего, кстати, еще хватает и в следующих письмах - через полтора десятка лет фарс прорастет в мудрую легкую усмешку, когда фигуристые блондинки, сестры Бертрам, подружатся со стройненькой брюнеткой Мэри Кроуфорд, не видя в ней опасного для себя сравнения.
Про "Cambridge Companion". Размер 4,2 Мб. Адрес Хелги у меня остался (тот, что на yandex.ru, правильно?), отправляю в rar; но, если не будет открываться, можно будет повторить в pdf. Элайза, Вы тогда сообщите адрес, куда отправлять, в личку или через apropos.
Элайза Спасибо! прочла все письма за два дня разом, от души насмеявшись и вновь оценив прелесть эпистолярного жанра в исполнении мисс Джейн Остин Хотела выдернуть цитаты, как и предыдущие ораторы, но растерялась от обилия вариантов . Но, все-таки, предпочту вот эту прелесть:
цитата:
— Про женщин подобных статей я бы никогда не сказала «отлично сложены». Что же до их глаз, то обе они такого исполинского роста, что мне пришлось бы встать на цыпочки, чтобы выяснить, красивые у них глаза или нет.
Элайза
людовед и душелюб (с)
Сообщение: 1585
Настроение: Тону в море информации
Отправлено: 19.10.08 23:16. Заголовок: На здоровье, милые д..
На здоровье, милые дамы! Завтра постараюсь продолжить, сейчас уже сплю на ходу.
Цапля пишет:
цитата:
Хотела выдернуть цитаты, как и предыдущие ораторы, но растерялась от обилия вариантов . Но, все-таки, предпочту вот эту прелесть:
Да, тут, действительно теряешься, не знаешь, что лучше. Ну, а у меня, пожалуй, наибольшее восхищение в этом отрывке вызвало вот это дивное предложение (все-таки Ливергант молодец, он в отличие от Маршака старается не разбивать ее длинные фразы и сохранять ритмику подлинника):
цитата:
А поскольку я прекрасно отношусь к своему брату и очень бы не хотела видеть его несчастным, каковым он наверняка будет себя считать, если не женится на Матильде, и поскольку я знаю, что его обстоятельства не позволят ему жениться на девушке без наследства, Матильда же целиком зависит от своего отца, который, насколько мне известно, не намерен — во всяком случае, теперь и без моего разрешения — ничего ей давать, — я сочла, что с моей стороны было бы благородно изложить брату все эти доводы, чтобы он сам решил, что ему лучше: подавить в себе эту страсть либо заплатить за любовь страданиями.
Очаровательная логика, остается только аплодировать миссис Лесли. Казуистика, вполне достойная Фанни Дэшвуд.
Сообщение: 1590
Настроение: Тону в море информации
Отправлено: 20.10.08 19:49. Заголовок: Итак, еще три письма..
Итак, еще 4 письма (к сожалению, последние... )
ПИСЬМО СЕДЬМОЕ
Мисс Ш. Латтрелл — мисс М. Лесли Бристоль, 27марта
Письма, которые я получила на этой неделе от тебя и от твоей мачехи, очень меня повеселили: вы обе, я вижу, ужасно завидуете красоте друг друга. Как странно, что две хорошенькие женщины, да еще мать и дочь, и дня не могут прожить под одной крышей, не испытывая взаимной ревности. Пойми: вы обе очень красивы, и довольно об этом. Вероятно, письмо это следует послать по адресу «Портмен-сквер», куда, надо полагать, вы уже приехали, о чем ты (как бы ни была велика твоя любовь к замку Лесли) наверняка ничуть не жалеешь. Что бы там ни говорили об изумрудной зелени полей и живописных сельских пейзажах, я всегда придерживалась того мнения, что Лондон с его развлечениями, должно быть, не так уж и плох, если оставаться в нем ненадолго, а потому была бы очень счастлива, если бы матушкин доход позволял привозить нас зимой в столицу. Больше же всего мне всегда хотелось попасть в Воксхолл, чтобы увидеть собственными глазами, в самом ли деле там, как нигде, умеют тонко нарезать холодную говядину. Сказать по правде, у меня есть подозрение, что мало кто умеет резать холодную говядину так, как это делаю я; а впрочем, было бы странно, если б после стольких усилий с моей стороны я этим искусством не овладела. Матушка всегда считала своей лучшей ученицей меня; батюшка же, покуда был жив, предпочитал Элоизу. И то сказать, более разных характеров, чем у нас с сестрой, не бывает. Мы обе любили читать, однако она предпочитала труды по истории, а я — кулинарные рецепты. Она любила рисовать, а я — ощипывать кур. Никто не мог лучше спеть песню, чем она; точно так же, как никто не может лучше испечь пирог, чем я... И так продолжалось до тех пор, пока мы не повзрослели. Изменилось только одно: всегдашние споры о том, чьи занятия предпочтительнее, более не ведутся. Мы уже давно договорились восхищаться занятиями друг друга; я всегда с удовольствием слушаю ее пение, она с не меньшим удовольствием поедает мои пироги. Так, во всяком случае, обстояло дело до того дня, когда в Сассексе объявился Генри Гарви. Прежде чем его тетушка обосновалась в наших краях, куда она, как тебе известно, переехала около года назад, его визиты к ней случались не часто, да и продолжались не слишком долго. Когда же она переехала в Холл, который находится неподалеку от нашего дома, визиты эти сделались куда более частыми и продолжительными. Это, как ты догадываешься, не могло понравиться миссис Диане, которая является заклятым врагом всего, что не благопристойно, всего того, что не соответствует правилам хорошего тона. Она была настолько недовольна поведением своего племянника, что я сама слышала, как она бросала ему в лицо такие обвинения, которые, не разговаривай он в эти минуты с Элоизой, наверняка бы очень его расстроили. В это время и произошли изменения в поведении моей сестры, о которых я вскользь упомянула. С этих пор она больше не соблюдала нашего с ней договора восхищаться трудами друг друга, и, хотя я, со своей стороны, с готовностью аплодировала любому сельскому танцу, который она исполняла, даже ее любимый пирог с голубятиной, мною испеченный, не вызывал у нее ни единого слова одобрения. Этого, конечно, было достаточно, чтобы вывести из себя любого, однако я оставалась хладнокровной, как заварной крем, и, замыслив отомстить, преисполнилась решимости молчать и ни в чем ее не упрекать. Мой план мести состоял в том, чтобы вести себя с сестрой точно так же, как и она со мной, и, даже если она напишет мой портрет или сыграет Мальбрука (единственную мелодию, которая мне по-настоящему нравилась), сказать ей всего лишь: «Спасибо, Элоиза». И это при том, что много лет подряд, что бы она ни играла, я то и дело выкрикивала: «Bravo, Bravissimo, Encore, Da capo, Allegretto, Con expressione и Poco presto», а также многие другие чужеземные слова, которые, как уверяет Элоиза, выражают восхищение. Вероятно, так оно и есть; некоторые из них я вижу на каждой странице нотных альбомов — в этих словах, надо полагать, выразились истинные чувства композитора. Свой план я осуществляла со всей дотошностью. Не могу сказать, что с успехом, ибо (увы!) молчание мое, когда она играла, как видно, ничуть ее не огорчало; напротив, однажды она даже сказала мне: «Знаешь, Шарлотта, я очень рада, что ты наконец отказалась от странной привычки то и дело аплодировать, когда я играю на клавесине. У меня от твоих аплодисментов и восторженных выкриков болит голова, да и у тебя самой начинает першить в горле. Очень тебе благодарна за то, что свое восхищение ты теперь держишь при себе». Никогда не забуду своего весьма остроумного ответа. «Элоиза, — сказала я, — прошу тебя, не беспокойся. Впредь я всегда буду держать свое восхищение при себе и никогда не стану распространять его на тебя». Это была самая резкая фраза из всех, какие я себе позволила. Нельзя сказать, что прежде я ни разу не испытывала желания съязвить, но тут — кажется, впервые в жизни — я не сдержалась. По-моему, не было еще на свете двух молодых людей, что испытывали друг к другу большее чувство, чем Генри и Элоиза. Любовь твоего брата к мисс Бертон, возможно, и была более страстной, но уж никак не более сильной. А потому можешь себе представить, в какое состояние пришла моя сестра, когда он сыграл с ней такую шутку. Бедняжка! Она до сих пор с удивительным постоянством оплакивает его смерть, а ведь прошло уже больше полутора месяцев! Что ж, бывают люди, которые переживают подобные невзгоды тяжелее других... Из-за потери любимого она сделалась так слаба и чувствительна, что сегодня все утро проплакала только от того, что расстается с миссис Марло, которая, вместе со своим мужем, братом и сыном, покидает Бристоль. Я, кстати, тоже огорчена, что они уезжают, ведь это единственная семья, с которой мы здесь сошлись, однако лить по этому поводу слезы у меня и в мыслях не было. Надо, впрочем, признать, что Элоиза и миссис Марло много проводили времени вместе, друг к другу привязались, а потому их слезы при расставании понять можно. Чета Марло направляется в Лондон, Кливленд их сопровождает. Ни я, ни Элоиза не можем за ними последовать — остается надеяться, что тебе и Матильде повезет больше. Когда придет наш черед покинуть Бристоль, сказать пока трудно: Элоиза по-прежнему хандрит и никуда ехать не хочет, а между тем ее пребывание здесь не пошло ей впрок. Надеюсь, что через пару недель наши планы прояснятся.
Пока же остаюсь и пр. Твоя Шарлотта Латтрелл
ПИСЬМО ВОСЬМОЕ
Мисс Латтрелл — миссис Марло Бристоль, 4 апреля
Очень обязана Вам, моя дорогая Эмма, за предложение переписываться, каковое предложение, льщу себя надеждой, следует воспринимать как свидетельство Вашей любви. Хочу Вас заверить, что переписываться с Вами для меня большая радость, и, насколько мне позволят здоровье и настроение, Вы найдете во мне постоянного и надежного корреспондента. Обещать, однако, что мои письма Вас развлекут, не могу: Вы достаточно хорошо знаете мою ситуацию, чтобы понимать: веселье мое было бы сейчас неуместно, да и неестественно. Ожидать от меня новостей не приходится: мы никого не видим и мало чем интересуемся. Не ждите от меня и сплетен, ибо по той же самой причине они до нас не доходят, а сочинять их мы не умеем... Словом, ждать от меня можно лишь тоскливых излияний разбитого сердца, что постоянно вспоминает недолгое счастье, выпавшее на его долю, и тяжко переносит нынешнее свое прозябание. Возможность писать Вам, говорить с Вами о моем безвозвратно потерянном Генри будет для меня несказанным счастьем — Вы же, при Вашей доброте, никогда, я знаю, не откажетесь прочесть те строки, написание которых так облегчило мое сердце. Прежде мне казалось, что заиметь друга, а вернее, подругу, которой я могла бы излить душу (моя сестра не в счет), никогда не будет предметом моих желаний. Как же я ошибалась! Шарлотта слишком поглощена перепиской сразу с двумя близкими подругами, чтобы уделить внимание мне, и, надеюсь, Вы не сочтете мои слова по-девичьи восторженными, если я скажу, что уже давно мечтала завести ласковую и сострадательную подругу, которая бы выслушивала мои печальные истории, не пытаясь меня утешить, когда знакомство с Вами, близость, которая воспоследовала и совершенно исключительное внимание, которое Вы мне уделили, позволили мне тешить себя надеждой, что интерес ко мне со временем перерастет в дружбу, которая, если только я не обманусь в своих чаяниях, явится величайшим счастьем, выпавшим на мою долю. Обнаружить, что подобные надежды сбылись, — это и в самом деле огромная и, пожалуй, единственная на сегодняшний день радость моей жизни. Я так слаба, что, будь Вы со мной, Вы бы наверняка уговорили меня прекратить писать, что, дабы на деле доказать Вам свою любовь, я и делаю.
Миссис Марло — мисс Латтрелл Гроснор-стрит, 10 апреля
Нужно ли говорить, моя дорогая Элоиза, как рада была я Вашему письму? Чтобы доказать, какое удовольствие я получила, читая его, а также в подтверждение своего самого искреннего желания сделать нашу переписку постоянной и регулярной, я отвечаю на Ваше письмо еще до конца недели, чем, хочется надеяться, подаю Вам пример... Не подумайте только, что скорый ответ — следствие моей пунктуальности и что я напрашиваюсь на комплимент. Вовсе нет, уверяю Вас. Для меня куда большее удовольствие писать Вам, чем провести вечер на концерте или на балу. Мистер Марло настаивает, чтобы я каждый вечер появлялась в свете, и мне не хочется ему отказывать. Вместе с тем я так люблю сидеть по вечерам дома, что, помимо радости, какую я испытываю всякий раз, когда уделяювремя моей дорогой Элоизе, любая возможность (которой, впрочем, я никогда не злоупотребляю) остаться дома под предлогом написания письма или общения с моим малышом является для меня огромным удовольствием. Что же до Ваших писем, мрачных или веселых, то если они заботят Вас, они тем самым будут столь же интересны и мне. Поверьте, я вовсе не считаю, что если Вы постоянно будете делиться со мной Вашими горестями, то они от этого только преумножатся, и что с Вашей стороны было бы благоразумнее избегать столь печальной темы. Больше того: зная, как никто другой, какое утешение и даже удовольствие Вы испытываете, когда делитесь со мной своими грустными мыслями, я не вправе лишать Вас этого отдохновения и хотела бы просить лишь об одном: не ждите, что в своих ответных письмах я буду настраивать Вас на грустный лад; напротив, я намереваюсь наполнить их таким искрометным остроумием и непосредственным юмором, что надеюсь даже вызвать мимолетную улыбку на прелестном, хоть и печальном лике моей Элоизы.
Довожу до Вашего сведения, что уже дважды за время своего пребывания здесь я встречала трех приятельниц Вашей сестры — леди Лесли и двух ее падчериц. Понимаю, Вам не терпится поскорее узнать мое мнение о красоте трех дам, о которых Вы столько слышали. Так вот, поскольку сейчас Вы слишком больны и слишком несчастны, чтобы возгордиться, спешу сообщить Вам, что ни одна из трех не сравнится с Вами. При этом каждая из них по-своему красива. Леди Лесли я вижу не впервые; что же до дочерей ее мужа, то расхожее мнение света сочло бы, наверное, их более привлекательными. Вместе с тем, если принять во внимание прелестный цвет лица, некоторую претенциозность и отлично подвешенный язык (в чем леди Лесли, несомненно, имеет преимущество перед этими юными дамами), она, смею Вас уверить, вправе рассчитывать на большее число поклонников, чем более хорошенькие Матильда и Маргарет. Думаю, Вы со мной согласитесь, что ни одна из них не может считаться истинной красавицей, если я скажу Вам, что обе юные леди гораздо выше нас с Вами, тогда как их мачеха гораздо ниже. Несмотря на этот недостаток (а вернее, благодаря ему), в фигурах обеих мисс Лесли есть что-то благородное и величественное, а в облике их хорошенькой, миниатюрной мачехи что-то удивительно живое и свежее. Однако при всем благородстве двух первых и живости последней в лицах всех трех не сыщешь поистине колдовского очарования, отличающего мою Элоизу; очарования, которое из-за ее нынешней вялости меньше отнюдь не становится. Интересно, что бы сказали о нас мой муж и брат, если б знали, сколько комплиментов я наговорила в этом письме? Если одна женщина говорит про другую, что та хороша собой, то мужчины почему-то подозревают, что женщина эта — либо ее злейший враг, либо она пытается ей угодить. Насколько женщины в этом отношений добросердечнее мужчин! Один мужчина может сколько угодно расхваливать другого, а нам никогда даже в голову не придет, что ему за это платят, и, если только он отдает должное слабому полу, нам совершенно безразлично, как он ведет себя по отношению к сильному.
Мои самые лучшие пожелания миссис Латтрелл и моей дорогой Шарлотте. Вам же от всего сердца желает поскорей поправиться и воспрять духом
Любящая Вас Э. Марло
P.S. Боюсь, это письмо не может служить ве¬ским доказательством моего остроумия, и Ваше мнение о моих способностях не станет более благосклонным, даже если я покля¬нусь, что развлекала Вас изо всех сил.
ПИСЬМО ДЕСЯТОЕ
Мисс Маргарет Лесли — мисс Шарлотте Латтрелл Портмен-сквер, 13 апреля
Моя дорогая Шарлотта, 28 марта сего года мы покинули замок Лесли и спустя семь дней благополучно прибыли в Лондон. По приезде я обнаружила письмо от тебя, за что горячо тебе благодарна. Ах, дорогая моя подруга! С каждым днем я все больше тоскую по простым и скромным удовольствиям замка, который мы покинули ради сомнительных развлечений этого хваленого города. Я вовсе не хочу сделать вид, будто эти сомнительные развлечения мне крайне неприятны; напротив, мне они очень нравятся и понравились бы еще больше, не будь я уверена, что всякое мое появление в свете еще больше смущает те несчастные существа, чья тайная страсть ко мне не может не вызвать у меня жалость, хотя и не в моей власти отвечать им взаимностью. Иными словами, моя дорогая Шарлотта, искреннее сочувствие страданиям столь многих молодых людей, неприятие того поистине безудержного восхищения, с каким я здесь сталкиваюсь и в свете, и в частных встречах, и в газетах, и в типографиях, не позволяют мне в полной мере наслаждаться многообразными и приятнейшими лондонскими развлечениями. Как часто приходилось мне жалеть о том, что я красивее тебя, что у меня лучше фигура, правильнее черты лица! Как часто мне хотелось, чтобы я была так же нехороша собой, как и ты! Но увы! Шансов подурнеть у меня мало. Я уже перенесла оспу, а потому приходится подчиняться своей несчастной судьбе!
А сейчас, дорогая моя Шарлотта, я должна посвятить тебя в тайну, которая уже давно нарушает мой покой и которую я буду просить тебя ни под каким видом никому не выдавать. В прошлый понедельник мы с Матильдой были приглашены вместе с леди Лесли на прием, который давала достопочтенная миссис Стой. Сопровождал нас мистер Фицджеральд, в целом очень славный молодой человек, хотя и с некоторыми причудами — он влюблен в Матильду. Не успели мы поприветствовать хозяйку дома и сделать реверанс многочисленным гостям, когда внимание мое привлек совершенно обворожительный молодой человек, который в это самое время входил в залу вместе с джентльменом и леди. Стоило мне встретиться с ним глазами, как я сразу же поняла, что только от него зависит счастье всей моей жизни. Каково же было мое изумление, когда молодой человек представился Кливлендом, и я тут же признала в нем брата миссис Марло и бристольского знакомого моей Шарлотты. Джентльмен и леди, которые его сопровождали, и были мистером и миссис Марло. (Кстати, Вы ведь не считаете миссис Марло красавицей, не правда ли?) Изящное обращение мистера Кливленда, его изысканные манеры и прелестный поклон подтвердили, что я в своих чаяниях нисколько не ошиблась. Он молчал, но я вообразила себе, что бы он сказал, если бы раскрыл рот. Я с легкостью представила себе блестящее воспитание, благородные чувства и ясность мысли, коими бы он блеснул, завяжись между нами беседа. Однако приближение сэра Джеймса Гоуэра (одного из моих многочисленных поклонников) меня отвлекло, лишив тем самым возможности обнаружить в моем кумире все эти достоинства, ибо положило конец разговору, который так и не успел начаться. Ах, знала бы ты, сколь ничтожны достоинства сэра Джеймса в сравнении с его соперником, коего он мгновенно и мучительно ко мне приревновал. Сэр Джеймс — один из наших самых частых гостей, редко случается прием, на котором его нет. С того памятного вечера мы постоянно встречались с мистером и миссис Марло, однако Кливленда больше не видали ни разу — он, как назло, всякий раз оказывается ангажирован. Миссис Марло до смерти утомляет меня своими скучными разговорами о тебе и Элоизе. Она так глупа! Сегодня вечером мы идем к леди Фламбо: она дружит с семейством Марло, и я живу надеждой встретить у нее неотразимого брата миссис Марло. Будут леди Лесли, Матильда, Фицджеральд, сэр Джеймс Гоуэр и я. Сэра Джорджа мы видим теперь редко — почти каждый вечер он просиживает за ломберным столом. Ах, бедная моя Фортуна! Где ты? Где искать тебя? Зато теперь мы гораздо чаще видим леди Л. — она неизменно появляется (сильно нарумяненная!) к ужину. Увы! Не хочется даже думать о том, в каких изумительных украшениях она явится к леди Фламбо! И все же я не могу постичь, какое ей-то удовольствие от этих драгоценностей?! Не может же она сама не чувствовать, сколь нелепо выглядят огромные драгоценные камни на ее крошечной шейке! Неужто она не понимает, что даже самые роскошные украшения — ничто в сравнении с изысканной простотой?! Если б только она согласилась подарить эти бесценные драгоценности Матильде и мне! Как мы были бы ей обязаны! Как пошли бы брильянты нашим статным, величественным фигурам! И как странно, что простая эта мысль не приходит ей в голову! Задумайся об этом я — и справедливость давно бы восторжествовала! Всякий раз когда я вижу леди Лесли в этих драгоценностях, мне эти мысли непременно приходят в голову. А ведь это драгоценности моей покойной матушки! Но не буду больше об этом — слишком грустная материя! Давай-ка я лучше тебя повеселю. Сегодня утром Матильда получила письмо от Лесли: представь, он в Неаполе, стал католиком, сам Папа своей буллой аннулировал его первый брак, и он женился на знатной и богатой неаполитанке. Он пишет, что примерно то же самое произошло с его первой женой, бессовестной Луизой. Она, только вообрази, тоже в Неаполе, приняла, как и он, католичество и собирается замуж за неаполитанца благородной крови. Пишет, что они совершенно помирились, дружат, простили друг другу былые обиды и собираются в будущем стать добрыми соседями. Он приглашает Матильду и меня приехать к нему в Италию и просит привезти ему крошку Луизу, которую очень хотят увидеть и ее мать, и мачеха, и он сам. Примем мы его приглашение или нет, пока неизвестно. Леди Лесли советует нам ехать, не теряя времени. Фицджеральд предлагает нас сопровождать, однако у Матильды на этот счет есть кое-какие сомнения. Впрочем, и она признает, что путешествие может оказаться весьма приятным. Я убеждена: Фицджеральд ей нравится.
Отец же не хочет, чтобы мы торопились, он говорит, что, если мы подождем несколько месяцев, леди Лесли и он с удовольствием составят нам компанию. Леди Лесли, однако, ехать наотрез отказывается. Развлечения в Брайтельмстоуне она никогда не променяет на путешествие в Италию. Да и было бы ради чего! «Нет, — говорит эта нехорошая женщина, — я уже однажды по глупости отправилась в путешествие за много сотен миль от Лондона, чтобы познакомиться со своими падчерицами, но они мне, прямо скажем, не обрадовались. А потому пусть меня дьявол разберет, если я еще хоть раз совершу подобную глупость!» Так считает ее светлость, однако сэр Джордж по-прежнему твердит, что через месяц-другой они, возможно, к нам присоединятся.
Прощай же, моя дорогая Шарлотта.
Преданная тебе Маргарет Лесли
Хелга
девушка с клюшкой
Сообщение: 6436
Отправлено: 20.10.08 20:25. Заголовок: Элайза пишет: еще 4..
Элайза пишет:
цитата:
еще 4 письма (к сожалению, последние... )
Ой, а я расчиталась только... Только только начал сюжет закручиваться... А Шарлотта - это нечто! Вот бы такую особу сделать главной героиней романа! Элайза Спасибо за труды!
Сообщение: 1593
Настроение: Тону в море информации
Отправлено: 20.10.08 20:33. Заголовок: Хелга пишет: А Шарл..
Хелга пишет:
цитата:
А Шарлотта - это нечто! Вот бы такую особу сделать главной героиней романа!
Да и Маргарет просто очаровательная девица, по-моему:
цитата:
Как часто мне хотелось, чтобы я была так же нехороша собой, как и ты! Но увы! Шансов подурнеть у меня мало. Я уже перенесла оспу, а потому приходится подчиняться своей несчастной судьбе!
цитата:
Он молчал, но я вообразила себе, что бы он сказал, если бы раскрыл рот. Я с легкостью представила себе блестящее воспитание, благородные чувства и ясность мысли, коими бы он блеснул, завяжись между нами беседа
цитата:
Неужто она не понимает, что даже самые роскошные украшения — ничто в сравнении с изысканной простотой?! Если б только она согласилась подарить эти бесценные драгоценности Матильде и мне!
Хелга
девушка с клюшкой
Сообщение: 6438
Отправлено: 20.10.08 21:11. Заголовок: Элайза пишет: Да и ..
Элайза пишет:
цитата:
Да и Маргарет просто очаровательная девица, по-моему:
Подруга подругу стоят!
Элайза
людовед и душелюб (с)
Сообщение: 1594
Настроение: Тону в море информации
Отправлено: 21.10.08 10:12. Заголовок: На здоровье, девочки..
На здоровье, девочки! А вообще мне очень неловко принимать все эти цветы и благодарности — они по праву принадлежат Джейн, и только ей одной. Ну, и еще переводчику, конечно. А я только на кнопочки нажимала, всего и делов-то. Из переведенных "Ювенилий" у меня осталась только небольшая (размером примерно с "Замок Лесли") тоже эпистолярная вещица "Собрание писем" в переводе О. Мяэотс. Ежели хотите, для полноты коллекции на сайте могу потихонечку и ее отсканировать.
А я только на кнопочки нажимала, всего и делов-то.
Элайза, а ведь это тоже работа. Да и времени занимает прилично.
Оффтоп: Все хотела спросить, а ты как отсканированный текст выкладываешь? Я думала выложить обзор "50 английских романов". Книга не совсем однозначная. Т.е. немного об авторах, вкратце о каком-либо произведении (не всегда верно, но все-таки). Так, для общего понимания "буду читать / не буду читать". Да и про авторов почитать интересно.
Ежели хотите, для полноты коллекции на сайте могу потихонечку и ее отсканировать.
Конечно! Пожалуйста!
Цапля
avis rara
Сообщение: 10807
Отправлено: 21.10.08 13:43. Заголовок: Элайза пишет: Из пе..
Элайза пишет:
цитата:
Из переведенных "Ювенилий" у меня осталась только небольшая (размером примерно с "Замок Лесли") тоже эпистолярная вещица "Собрание писем" в переводе О. Мяэотс
Хелга пишет:
цитата:
Конечно! Пожалуйста!
Присоединяюсь к просьбе
apropos
Главвред
Сообщение: 11476
Отправлено: 21.10.08 13:56. Заголовок: Элайза Это было бы ч..
Элайза Это было бы чудесно!
Элайза
людовед и душелюб (с)
Сообщение: 1595
Настроение: Тону в море информации
Все хотела спросить, а ты как отсканированный текст выкладываешь?
Очень просто — сканирую Файнридером, потом копирую в Ворд, подчищаю, если есть необходимость, и переношу в пост. В принципе, если текст чистый, без лишних закорючек, его можно и напрямую из Файнридера копировать, так еще быстрее получится.
Tatiana пишет:
цитата:
Я думала выложить обзор "50 английских романов". Книга не совсем однозначная.
Ну да, если это то, о чем я думаю ("От Беньяна до Голдинга", под ред. Абрахама Ласса?), то это и впрямь не Бог весть что, типичный справочник для студентов-лодырей, которым в лом читать романы целиком. Краткий биографический обзор + куцый пересказ содержания + краткая характеристика персонажей и основных сюжетных линий. Впрочем, может, для общей ориентации в английской литературе "широкого круга читателей" это и неплохо и вполне достаточно, тут мне, конечно, судить трудно, я-то со своей колокольни оцениваю.
Хелга, Цапля, apropos Пожелание форумчанок — закон! Сейчас выложу начало, пока сканер разогретый...
А, нет, у меня другая, переводная. Но подозреваю, что это все из одной бочки примерно.
Итак, еще одна вещица юной Джейн. Много знакомых имен, кстати. Собрание писем
Мисс Купер, моей Кузине, Коей в знак восхищения ее Кротким нравом, Который да прославит ее в любом Краю и в любом Климате в Крещеном мире, передаю на Критический труд сей Каталог Курьезной Корреспонденции, Кропотливо собранный и Классифицированный ее Комичной Кузиной Автор.
ПИСЬМО ПЕРВОЕ
Мать двух юных дочерей — своей подруге
Дочери мои требуют от меня теперь иных забот, чем прежде, поскольку достигли того возраста, когда им настала пора открыть для себя, что такое свет. Моей Августе семнадцать, а ее сестра лишь на двенадцать месяцев моложе. Льщу себя надеждой, что полученное воспитание не посрамит их в глазах света, и имею основание полагать, что и они не посрамят своего воспитания. Это милые девушки. Чувствительные, но не жеманные. Образованные, но не заносчивые. Живые, но благоразумные. Обе учились с одинаковым успехом, а по сему я хочу пренебречь разницей в возрасте и одновременно представить их публике. На сегодняшний вечер назначен их первый entree* в свет — мы приглашены на чай к миссис Коуп и ее дочери. Я рада, что, кроме нас, там никого не будет, поскольку девочки могли бы смутиться, предстань они в первый же день перед более широким кругом. Но мы будем действовать постепенно. Завтра семейство мистера Стенли придет на чай к нам, возможно, к ним присоединится и семья миссис Филлипс. Во вторник мы совершим ряд утренних визитов, а в среду отобедаем у Вестбруков. В четверг мы принимаем у себя. В пятницу посетим домашний концерт у сэра Джона Уинна, в субботу утром ожидаем к себе мисс Доусон — и на том завершим знакомство девочек с жизнью. Не представляю, как бедняжки вынесут столько развлечений; нет, за их душевное равновесие я не опасаюсь, но не могу не тревожиться об их здоровье.
Грандиозное предприятие наконец-то завершилось — мои дочери вышли в свет. Вы не можете себе представить, как эти милые создания трепетали от страха и ожидания, когда наступила пора отправляться в гости. Прежде чем подали экипаж, я позвала дочерей в свою комнату и, как только они сели, обратилась к ним с напутствием: «Мои обожаемые девочки, вот и пришла пора мне пожинать плоды трудов и волнений, которые я изведала, воспитывая вас. Этим вечером вы вступите в свет, где вам суждено узнать немало замечательного. Но должна предупредить вас: остерегайтесь чужих пороков и недостатков, поверьте, милые дети: вы весьма огорчите меня, если поддадитесь дурному влиянию». Обе заверили меня, что будут помнить мои советы с благодарностью и следовать им с почтением, что готовы к встрече с миром, в котором их ожидает много удивительного и необыкновенного, и уверены, что никогда не дадут мне повода сожалеть о той чуткой заботе, которой я окружила их в детстве и с какой формировала их разум. «Если ваши ожидания и намерения на самом деле таковы (воскликнула я), мне нечего опасаться и я могу с легким сердцем представить вас миссис Коуп, не тревожась, что вы попадете под ее дурное влияние или заразитесь ее недостатками. Итак — в путь, дети мои (добавила я), экипаж у порога, я не хочу боле оттягивать счастье, которого вы с таким нетерпением ожидаете». Когда мы прибыли в Уорли, бедная Августа едва дышала, в то время как Маргарет была сама жизнь и ликование. «Настал долгожданный миг, — объявила я, — сейчас мы окажемся в свете». И через несколько минут мы вошли в гостиную миссис Коуп, где она с дочерью ожидала нас. Я с удовлетворением отметила, какое впечатление на них произвели мои дочери. Эти милые очаровательные создания хоть и были смущенны исключительностью обстоятельств, но сохранили непринужденность манер и обхождения, что не могло не располагать в их пользу. Представьте, сударыня, каким восторгом переполнялось мое сердце, когда я наблюдала, как внимательно девочки рассматривают каждый предмет обстановки, какое отвращение вызывают у них некоторые вещи, как они восхищаются другими и как изумляет их все вокруг. Не скрою, дочери вернулись домой очарованные светом, его обитателями и их нравами. Ваша навеки А.Ф.
ПИСЬМО ВТОРОЕ
Юная леди, потерпевшая неудачу в любви, — своей подруге
Ах, почему это последнее разочарование так томит мое сердце? Отчего оно ранит меня глубже и сильнее, чем прежние измены? Возможно ли, чтобы я испытывала к Уиллоуби любовь более страстную, чем к его любезным предшественникам? Или это оттого, что от частых ран обостряются наши чувства? Моя дорогая, полагаю: причина именно в этом, ибо вряд ли я привязана к Уиллоуби сильнее, чем прежде к Невиллу, Фитцовену или обоим Кроуфордам — всем тем, к кому в былые дни испытывала самую бесконечную любовь, какая только согревала когда-либо женское сердце. Объясни мне, душа моя, отчего я все еще вздыхаю, вспоминая вероломного Эдуарда, и почему не могу сдержать слез при виде его невесты, ведь наверняка в этом все дело. Мои друзья тревожатся обо мне: они обеспокоены моим угасающим здоровьем, сетуют на мой упадок духа и опасаются пагубных последствий того и другого. В надежде развеять мою меланхолию и направить мои мысли на иные предметы, они пригласили друзей провести с нами Рождество. Леди Бриджет Даквуд и ее сводная сестра должны приехать в пятницу, а семейство полковника Ситона пробудет с нами следующую неделю. Дядюшка и кузены желают мне добра; но разве может помочь присутствие дюжины безразличных людей, чье общество будет мне только в тягость и лишь обострит мое горе? И все же я не стану заканчивать письма до приезда первых гостей.
Пятница, вечер
Леди Бриджет прибыла сегодня утром, а вместе с ней — ее милая сестра мисс Джейн. Хотя я знакома с этой очаровательной женщиной почти пятнадцать лет, но никогда прежде не замечала, сколь она прелестна. Ей около тридцати пяти, но, несмотря на болезни, печали и годы, она выглядит более цветущей, чем любая семнадцатилетняя барышня. Едва мисс Джейн появилась в нашем доме, как сразу покорила мое сердце. Она, в свою очередь, тоже расположена ко мне и все эти дни дарит мне свое общество. У нее такое милое и доброе лицо, что она кажется почти неземным существом. Ее манера говорить зачаровывает не меньше, чем ее облик. Я просто не могла удержаться, чтобы ни выразить ей свое восхищение. — О, мисс Джейн, — сказала я и запнулась чувствуя, что не могу высказать то, что у меня на душе. — О, мисс Джейн, — повторила я, — как трудно мне подобрать слова соответсвующие моим чувствам! — Она наверное, ждала, что я скажу дальше. Но я смутилась, разволновалась, мысли мои спутались, и я добавила только: — Как поживаете? Мисс Джейн заметила и почувствовала мое смущение и с очаровательным присутствием духа облегчила мои страдания. — Моя дорогая София, — сказала она, — не смущайтесь, что открыли мне свои чувства. Я постараюсь сменить тему так, словно ничего не заметила. О! Как я любила ее за эту доброту! — Вы по-прежнему много ездите верхом? — спросила она. — Доктор рекомендовал мне верховую езду. Вокруг прекрасные аллеи, у меня великолепная лошадь, и я необычайно люблю подобное времяпрепровождение, — отвечала я, поборов смущение, — так что я и впрямь много езжу верхом. — И правильно поступаете, душа моя, — заметила мисс Джейн. И еще раз повторила свой экспромт, который в равной степени мог быть понят, и как совет продолжать прогулки и как призыв оставаться искренней. — Ездите верхом там, где можете, и будьте искренней, когда можете, — добавила мисс Джейн. — В былые годы я тоже любила прогулки верхом. Увы, это было много лет назад. Мисс Джейн проговорила это совсем тихо, и голос ее дрогнул. Я лишь промолчала в ответ. Она так произнесла эту фразу, что я не нашла, что сказать. — Я отказалась от поездок верхом после замужества, — продолжала мисс Джейн, глядя мне прямо в глаза. — После замужества, сударыня? — переспросила я. — Конечно, вам странно слышать мое признание, — вздохнула она. — Но поверьте: я в самом деле была некогда замужем. — Но почему тогда вас называют мисс Джейн? — Я вышла замуж тайно, не получив согласия моего отца, отставного адмирала Эннесли. По этой причине, милая София, мне приходилось скрывать от него и всех мой брак и уповать лишь на то, что однажды счастливое стечение обстоятельств позволит мне открыться. Такая возможность предоставилась мне — увы — слишком скоро: мой обожаемый капитан Дэшвуд скоропостижно скончался. Простите мне эти слезы, — вздохнула мисс Джейн, утирая глаза, — я до сих пор оплакиваю потерю супруга. Он погиб, сражаясь за свою отчизну в Америке. Мы прожили вместе семь счастливейших лет. Мои дети — два прелестных мальчика и девочка — никогда не разлучались с отцом и матерью: мы выдавали их за детей моего брата (на самом деле я была единственным ребенком в семье). Малютки были отрадой моей жизни. Но как только я потеряла Генри, милые отроки заболели и умерли. Представьте, голубушка, как разрывалось мое сердце оттого, что, провожая моих крошек в преждевременную могилу, я вынуждена была выда вать себя за их тетю. Мой отец ненадолго их пережил. Он умер — бедный добрый старик, — так и оставшись в счастливом неведении о моем замужестве. — Но отчего вы не взяли фамилию мужа после его гибели? — Увы, я не в силах была решиться на подобный шаг; а после смерти детей это вообще утратило смысл. Леди Бриджет и вы — единственные, кому известно, что и я некогда имела счастье быть Женой и Матерью. Поскольку я так и не смогла убедить себя принять фамилию Дэшвуд (которую, после гибели Генри, не могу произносить без волнения) и в то же время потеряла право носить фамилию Эннесли, то, после смерти отца, я решила отказаться от обеих и оставить себе только имя, данное при крещении. Она умолкла. — О, моя дорогая мисс Джейн, — сказала я, — как безмерно благодарна я вам за такой волнующий рассказ! Вы не можете себе представить, как он увлек меня. Но все ли вы рассказали? — Осталось только добавить, что примерно в то же время скончался старший брат моего Генри. Леди Бриджет овдовела, и поскольку мы с ней всегда питали взаимную симпатию в том высоком смысле, который доступен лишь избранным, то, хоть прежде ни разу не встречались, решили отныне поселиться вместе. Мы написали друг другу о наших намерениях, кои столь чудесным образом совпадали, и отправили письма в один и тот же день — так удивительно сходились наши чувства и поступки. — И это все? — спросила я. — Неужели ваш рассказ окончен? — Увы, да. Признайтесь, разве случалось вам слышать историю более драматичную? — Никогда. Она тронула меня до глубины души: ведь если несчастлив сам, ничто так не утешает, как рассказ о чужих невзгодах. — О, моя София! Но отчего вы столь несчастны? — Как, сударыня, разве вы не слыхали о женитьбе Уиллоуби? — Но, душа моя, к чему так страдать из-за его вероломства, ведь прежде вы столь мужественно переносили измены других молодых людей? — Ах, сударыня, прежде такие измены случались часто, и я к ним притерпелась, но до того как Уиллоуби разорвал помолвку, я почти полгода не знала разочарований и совершенно отвыкла от подобных огорчений. — Бедное дитя! — вздохнула мисс Джейн.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 11
Права: смайлы да, картинки да, шрифты нет, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
Спасибо огромное за доставленное удовольствие! И спасибо нашей Джейн Остин! 
Довольна и растрогана - даже нет смысла говорить о таланте писательницы - он налицо: достаточно прочитать первые же строчки любого ее произведения - большого ли романа или вот такой юношеской пьески. 
У меня эта вещица, кстати, есть и в антологии английского юмора "В Англии все наоборот" (составитель и переводчик - А. Ливергант), и стоит там в одном ряду с афоризмами, пародиями и рассказами самых маститых "зубров" - Свифта, Теккерея, Диккенса, Уайльда, Шоу, Джерома, Вудхауса, Пинтера и т.д. - и, знаете, великолепно смотрится на этом фоне, ничуть не уступая по качеству, хотя написана 15-летней девчушкой, которая никаких "оксбриджей" не кончала... Кстати, "Замок Лесли" в переводе того же Ливерганта у меня тоже имеется, могу тоже потихоньку отсканировать, если есть необходимость. А вот "Прелестная Кассандра", не знаю, переводилась ли на русский. 
Вообще, хорошо бы, чтобы кто-нибудь перевел "Воспоминания" Остена-Ли, помимо того, что они сами по себе довольно любопытны, там ведь еще и старая, переделанная глава из Persuasion приведена... 
Это я не намекаю, нет, просто мысли вслух... 
У нас теперь будет обширный раздел по Д. Остин. 
У меня есть только The Cambridge Introduction to Jane Austen (by Janett Todd), а вот компаньона нет, очень любопытно было бы взглянуть, если можно. 
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума
