Отправлено: 01.08.10 16:16. Заголовок: Бивхейм, небольшой г..
Бивхейм, небольшой городок к северу от Альвхейма, столицы Мидгарда, 317 год после Рагнарека.
Глава 1.
Принято считать, что необыкновенные события непременно должны предваряться загадочными намеками на грядущее. Мнится, что перемены достойны таинственных глашатаев, указующих на волю всемогущих богов, а в обыденных событиях нет необходимой драматичности и величавости. Если же ничего такого не происходит, то предвестников перемен попросту придумывают, тем самым окружая происходящие события мистическим ореолом. Может статься, что так проще и спокойнее: каждое утро просыпаться в своей постели, переступая грань между сновидением и реальностью, и торопливо отыскивать в окружающем добрые приметы. Все ради того, чтобы увериться, что нынешний день будет счастливым или же самым обыкновенным, но ни в коем случае не таит в себе неожиданностей и несчастий. Люди и нелюди где-то в самой глубине души питают неистребимую веру, что ежели боги не посылают никаких сокровенных знаков, то жизнь так и будет двигаться по заранее известной дороге... Этим утром не было решительно никаких волнительных признаков. Не кричали тревожно птицы, не выскальзывала за завтраком чашка из внезапно ослабевших пальцев, не снились тревожные сны, и даже руны тихо спали в полотняном мешочке в глубине комода. Хотя как раз руны могут поведать знающей гадалке о предстоящих тяжких испытаниях, вот только они отвечают лишь на заданные вопросы и надежно хранят свои тайны. Потому ничто не предвещало предстоящий кульбит судьбы...
Госпожа София Чернова поежилась и снова пожалела, что не надела теплое манто. Утро выдалось ясным, но весьма прохладным, и разыгравшийся ветер легко продувал одежду. Соль благосклонно взирала на мир с небес, норовя заглянуть под полы капора молодой леди, из-за чего той пришлось раскрыть зонтик, чтобы уберечься от солнечных лучей. София совсем продрогла, но продолжала идти, мечтая о горящем камине и чашке горячего чая, ожидающих ее в конце пути. Две мили, отделявшие Чернов-парк от Бивхейма, пройти пешком при хорошей погоде не столь утомительно, однако в ненастную или холодную пору этот путь становился настоящим испытанием. Но вдова не могла позволить себе содержать выезд, а разъезжать в наемной карете весьма накладно, да и не пристало леди, так что волей или неволей приходилось мириться с неудобствами и трижды в неделю преодолевать этот путь. Взглянув на часы, приколотые к ленте на груди, молодая женщина слегка ускорила шаги. Госпожа Дарлассон всегда крайне неодобрительно относилась к приходу служащих точно в назначенный час, и приговаривала, что везде и всегда следует являться заблаговременно (кроме визитов, разумеется). Хозяйка библиотеки трепетно относилась к точности и пунктуальности, что не добавляло ей приязни окружающих. Выслушивать длительные поучения гномки София не имела ни малейшего желания, а потому старалась являться чуть раньше, дабы не давать повода для укоров. К несчастью, она находилась не в том положении, чтобы дозволить себе распри с госпожой Дарлассон. Прогулка по давно известным местам не занимала мысли, позволив размышлять об ином. Молодая женщина погрузилась в счастливые воспоминания о недавней спокойной и безбедной жизни, наполненной радостью и уверенностью в своей будущности. До недавних пор судьба госпожи Черновой складывалась вполне благополучно. В девятнадцать лет София вышла замуж и уехала в имение мужа в пятнадцати милях от родного поместья. Муж ее, господин Андрей Чернов, приятный молодой джентльмен двадцати семи лет от роду, служил офицером на корвете «Громовержец». В ранней юности он поступил на корабль мичманом, после сдал экзамены на чин и за каких-то семь лет дослужился до второго лейтенанта . После того он счел себя готовым к обзаведению семьей. Имение его было невелико и доходов с него не хватило бы на достойную жизнь для жены и детей, но вкупе с офицерским жалованьем оно давало достаточно средств. Будучи в отпуске, господин Чернов гостил у своего товарища, и ему приглянулась младшая сестра друга по имени София. Он нашел девушку достойной стать своей супругой и сделал предложение, которое было немедля принято.
Luide
Сообщение: 13
Отправлено: 01.08.10 16:16. Заголовок: Все в ней казалось в..
Все в ней казалось влюбленному жениху очаровательным, в свою очередь, она испытывала истинное супружеское уважение к мужу, который относился к ней с таким трепетом и при этом занимал достойное положение. Приданого у Софии было немного, кроме того, она не слыла ослепительной красавицей (и, строго говоря, ею не являлась), а потому партию можно было полагать прекрасной. Она оказалась именно той женой, о которой он мечтал – миловидной, прекрасно воспитанной, обладающей спокойным незлобивым нравом. Молодая женщина почтительно относилась к мужу, испытывала к нему непритворную привязанность, и всегда с радостью встречала супруга во время редких отпусков. Господин Чернов с удовлетворением видел, как расцвел Чернов-парк с появлением хозяйки и рад был проявлениям нежных чувств своей молодой супруги, поскольку сам искренне любил ее. От этих светлых воспоминаний ей вдруг сделалось горько, потому что в памяти невольно всплыл и тот страшный день на исходе осени, когда ее настигла трагическая весть о геройской гибели мужа. Времена были неспокойные, хрупкий мир с Муспельхеймом то и дело нарушался, грозя новой войной. Корвет «Громовержец», волею богов отнесенный штормом к вражеским берегам, был вынужден принять бой с превосходящими силами противника. Тюр и Ньорд в тот день благоволили Мидгарду, и победа осталась на стороне «Громовержца», однако потери были страшными. Среди павших оказался и господин Чернов, который в свой последний час повел себя доблестно, прикрыв собственным телом капитана. Однако это не могло должным образом утешить молодую женщину, которой оставалось лишь сетовать на жестоких богов и скорбеть по мужу. К тому же вдове не назначили даже самый скромный пенсион, видимо, полагая Вальхаллу достаточной наградой за геройскую смерть. Хотя минул уже не один месяц, душевная рана от этой потери все еще не исцелилась. Молодая женщина вынуждена была остановиться, чтобы вынуть платок и вытереть набежавшие слезы. После этого она с величайшей осторожностью достала последнее письмо мужа, которое повсюду носила с собою, и вновь вчиталась в знакомые наизусть строки. «Дорогая моя госпожа Чернова! Спешу Вас обрадовать известием о двухмесячном отпуске, который дан мне для поправки здоровья. Не волнуйтесь, я почти полностью оправился после болезни, однако командование сочло нужным предоставить мне увольнительную. Я сойду на берег в следующем порту. С нетерпением ожидаю встречи с Вами». Далее следовали изъяснения в нежных чувствах и пространное обсуждение хозяйственных вопросов. К сожалению, супругам было более не суждено увидеться, и надежда на встречу оказалась тщетной. Перспективы счастливой семейной жизни в один миг оказались разрушенными, убедительно показав, сколь хрупка человеческая жизнь и как капризно благоволение судьбы. Кажется, будто перед вами простирается целая жизнь, и вы полны планов и чаяний. Однако все может в один момент обратиться горстью пыли, которую легко развеет малейшее дуновение ветра. И вы больше никогда не сможете обнять близких, поведать им о своей любви, никогда не увидите свой дом и не узнаете о судьбе родных. Судьба жестока, и следует ценить каждый миг, отпущенный ею, сколь бы банальной не была эта расхожая мудрость... Долго предаваться печали София не могла – госпожа Дарлассон не преминула бы урезать жалование в случае опоздания. К тому же сожаления пусты и бессмысленны – ничего нельзя исправить и не вернуть. Молодая леди поспешила дальше, попытавшись отвлечься от грустных дум, и любовалась окрестностями. Она прожила здесь уже несколько лет, но до сих пор не пресытилась красивыми видами, которыми изобиловал Бивхейм. Большинство домов в округе построены из местного брусвяного камня, но некоторые сложены из привозного алебастра. Сочетание красного и белого цветов строений, а также изобилие растений, посаженных вокруг, пленяло глаз живостью красок и делало Бивхейм очень живописным. Словом, заезжему путешественнику было бы любопытно изучить этот живописный городок, но туристов обыкновенно здесь бывало немного, поскольку Бивхейм находился в изрядном отдалении от столицы. Приезжие большей частью интересовались происхождением этого поселения, поскольку старая легенда гласила, что оно построено на том самом месте, где когда-то находился один конец радужного моста Биврёста , именно потому городок якобы получил такое название. Однако проверить это, конечно, не представлялось возможным: Рагнарек миновал более трехсот лет тому назад, и даже память о нем все более и более стала походить на сказки, рассказываемые детям на сон грядущий. Словом, это было красивое старинное предание, которое тешило тщеславие уроженцев этих краев. Второй достопримечательностью Бивхейма являлась публичная библиотека – немалая редкость в захолустном городке даже в нынешние просвещенные времена. Именно туда спешила София.
Luide
Сообщение: 14
Отправлено: 01.08.10 16:19. Заголовок: По счастью, ей не пр..
По счастью, ей не приходилось проходить через весь город, поскольку бывший особняк господина Тарлея Дарлассона (нынешняя библиотека) располагался на окраине Бивхейма. Гномы обычно предпочитали относительную тишину и близость к полям и фермам скученности домов в центре. К тому же старый господин Дарлассон еще помнил те времена, когда люди и гномы жили порознь, не признавая совместных поселений, а если в том возникала острая нужда, то нелюди не смели жить иначе, как на окраине города. Поговаривали, что почтенный гном родился еще до смешения миров, но это, вероятно, были пустые домыслы, поскольку ему никак не могло быть более двухсот пятидесяти-трехсот лет, так что помнить времена до Рагнарека он никак не мог. Величественное двухэтажное здание, сложенное из белого камня и изукрашенное пышными лепными узорами, окружал роскошный сад, что по городским меркам являлось признаком непомерного богатства его обитателя. Дом в эту пору был особенно красив в окружении яблонь, усыпанных бело-розовыми цветами. Вдоль дорожек распустились гиацинты, яркие тюльпаны и желтые нарциссы. Волнительное предчувствие чудес и перемен к лучшему вдруг охватило Софию. Недавняя печаль исчезла, от благоухания и разноцветья кружилась голова, и ей внезапно захотелось спеть что-нибудь легкомысленное и радостное, закружиться в танце среди цветущих деревьев. Ветер раскачивал ветки, как будто они приветливо кивали и звали за собой. Молодая женщина отругала себя за неуместные мысли, аккуратно расправила складки платья и поправила выбившиеся из-под чепца волосы. «Это всего лишь весна», - решительно сказала она себе, - «которая каждый раз манит обещаниями необыкновенных чудес, но всегда обманывает. Не следует верить ее посулам – горечь несбывшихся надежд может оказаться нестерпимой...» Госпожа Чернова не без оснований полагала, что время житейских радостей для нее миновало. Вдове не стоило уповать на невинные забавы, способные прогнать сплин и тоску, ей вообще не пристало появляться в обществе целый год после смерти мужа, а уж тем паче она не имела права принимать участие в легкомысленных развлечениях. Да и по истечении этого срока общество весьма косо посмотрело бы на даму, которая стала бы вести себя, будто незамужняя девица, и стремиться прельстить кавалеров своей красотой и живостью. Потому Софии ничего не оставалось, кроме как смириться с таким положением дел и вести весьма скромный образ жизни, лишь трижды в неделю выходя в город, да и то по острой надобности. Сложно смириться с таким положением дел, когда женщине всего-то двадцать три года, тем паче, если она обладает приятной внешностью и не отличается унылым нравом, однако общество строго порицает неуместную легкость нрава и поведения. Вздохнув, молодая леди направилась к черному входу. Она всегда подходила к библиотеке со стороны заднего двора – ей это казалось предпочтительнее, нежели делать крюк, чтоб выйти к парадным воротам, хотя и мешало в полной мере насладиться живописным видом. Потому София не заметила зевак, делающих вид, будто они случайно прогуливаются неподалеку, а на самом деле поглощенных обсуждением сенсационного события. Жизнь в глубинке обладает определенной прелестью, в особенности для тех, кто никогда не бывал в крупных городах или окончательно устал от пыли, копоти, шума и столпотворения столицы. В Альвхейме немало соблазнов и забав, но и в отдалении тоже найдется, чем привлечь благородных особ. Свежий сельский воздух, обильная здоровая пища, краснеющие премилые барышни и красоты местности способны прельстить заезжего гостя и заставить его провести сезон вдали от города. Величайшим огорчением служит лишь то, что в глубинке, как ни крути, слишком мало развлечений и новостей, способных в должной мере занять умы местного общества. В двадцати или тридцати семействах достойного положения, проживающих неподалеку друг от друга, не может постоянно случаться что-либо интересное, а потому дамам и джентльменам приходится по нескольку недель кряду обговаривать одно-единственное известие вроде бала или помолвки. Хотя тихий городок не блистает множеством новостей, однако в его сонном бытие случаются драмы и романтические истории, курьезные происшествия и даже скандалы. Провинция лишь кажется местом, где никогда ничего не случается, а на самом деле страсти кипят тут ничуть не менее, нежели в столице, однако здесь все происходит под плотным покровом благопристойности и соблюдения приличий. Но нынче произошло неслыханное, нечто такое, чего не бывало даже на памяти старожилов. В Бивхейме произошло убийство, и к тому же пожар. Чем не сюжет для готического романа: ночь, гроза, беснующееся пламя и убийца, крадущийся в тени? Правда, следует признать, что той ночью не было даже самого слабенького дождя, а пожар, как выяснилось, был совсем невелик, но сухие факты никогда не привлекали обывателей, а служили лишь пищей для самых причудливых слухов. Итак, София, не подозревая о случившемся ночью, направилась прямиком к задней двери в библиотеку… _________________ 1. Соль - в скандинавской мифологии – богиня солнца 2. Дворянские отпрыски поступали на флот как "добровольцы", и получали звание мичманов. Звание было не офицерское, и их не пускали в офицерскую кают-компанию. Поступали, скажем, лет в 15, хотя это зависело от наличия вакансий - могли быть колебания в разные стороны. Дальше они участвовали в морских работах, но дополнительно их учили навигации и управлению кораблем (помощники капитана, а то и сам капитан; во всяком случае, за их подготовку отвечал капитан - перед Адмиралтейством), и предполагалось, что к семнадцати годам они готовы для сдачи экзамена. После того, как мичман сдавал экзамены, теоретически он мог занять должность лейтенанта, но это опять же зависело от вакансий. Лейтенантов на корабле было несколько (допустим, пять), и старшим среди них считался тот, кого раньше произвели, и так далее, по нисходящей. Других различий среди лейтенантов не было. Таким образом, кто-нибудь мог быть первым лейтенантом на некоем корабле, но при переводе на другой корабль оказывался там третьим, а то и снова начинал пятым. 3. Тюр – в скандинавской мифологии одно из верховных божеств, бог войны 4. Ньорд - скандинавской мифологии бог моря; управлял движением ветров, усмирял бурю, был покровителем мореплавателей. 5. Вальхалла – в скандинавской мифологии находящееся на небе жилище эйнхериев — павших в бою храбрых воинов; аналог рая. 6. Брусвяный - красный, багряный, цвета брусники. 7. Биврест, в скандинавской мифологии радужный мост, соединяющий землю и небо (Мидгард и Вальхаллу). Перед концом мира (Рагнарек) сыны Муспелля переходят этот мост для схватки с богами, и он при этом рушится. 8. Рагнарёк в германо-скандинавской мифологии — гибель богов (судьба богов) и всего мира, следующая за последней битвой между богами и хтоническими чудовищами.
apropos
Главвред
Сообщение: 32632
Отправлено: 01.08.10 19:17. Заголовок: Luide Очень красив..
Luide Очень красиво и изящно написано. Прочитала с удовольствием (хотя несколько и запуталась в фэнтезийных описаниях - но это меня подводит, боюсь, незнание и непонимание условностей и особенностей жанра фэнтези ). Надеюсь, Ваш роман (?) найдет здесь своих читателей.
Luide спасибо! С огромным удовольствием прочитала начало вашего романа! Очень понравился стиль повествования, и картинка очень явственная получается! Правда, слегка напрягло название романа, но не смогла удержаться, чтобы, несмотря на это, не всунуть сюда любопытный носик! Теперь буду ждать продолжения!
Luide
Сообщение: 18
Отправлено: 03.08.10 20:04. Заголовок: Muelle спасибо, я оч..
Muelle спасибо, я очень рада, что вам понравилось Я люблю названия "с намеком", но могу вас уверить, что речь не идет о любовном романе в традиционном понимании. Вот, как завернула. Видимо, это правка сказывается Словом, никаких сладких сказок, а также пещер любви и нефритовых стержней здесь не будет Думаю, продолжение выложу в ближайшие дни.
Luide Какое захватывающее начало! И так хорошо написано! Прекрасный стиль! Я читала, просто не отрываясь. Проглотила даже элементы фэнтези, хоть к этому жанру отношусь равнодушно. Как-то не понимаю я его. Жду продолжения.
А название, вправду, создает ложное представление о содержании.
Эмма спасибо Я люблю смешивать жанры (по-моему, так интереснее), но стараюсь не злоупотреблять Насчет названия я подумаю, благодарю.
Хелга очень на это надеюсь!
Luide
Сообщение: 20
Отправлено: 05.08.10 11:47. Заголовок: Глава 2. Доносящий..
Глава 2.
Доносящийся от парадного входа шум в такой час показались Софии несколько странными, но поразмыслить об этом она не успела. Приблизившись к дому, молодая леди с немалым удивлением узрела полицейского , который скучал возле задней двери и даже не пытался изобразить бдительность. Да и перед кем, собственно, ему тянуться, будто на плацу? С этой стороны могли зайти только слуги и дамы-библиотекари, а никак не начальство, перед коим следовало изображать усердие. Констебль Лазарев служил в управе уже лет двадцать, а потому почтения и служебного рвения преисполнен не был. Обрюзгший краснолицый мужчина тяжело дышал и вытирал клетчатым платком пот со лба, хотя на улице было свежо. Впрочем, таким толстякам свойственно страдать от жары. Констеблю давно опротивела служба, он мечтал скопить побольше средств и остаток жизни провести в своем маленьком домике с садом, притом поговаривали, что вожделенный день выхода на покой уже совсем близок. Потому большую часть времени полицейский проводил в грезах о том, как станет обустраивать свое хозяйство. Служитель закона заметил госпожу Чернову лишь когда она подошла к нему почти вплотную, тяжело вздохнул и спрятал в карман скомканный платок. Молодая женщина сразу же поняла, что библиотеке что-то стряслось, ведь в городке очень редко происходили события, требующие вмешательства полиции. По большей части в округе случались лишь мелкие происшествия вроде таинственной пропажи кур у фермеров, потому присутствие констебля настораживало. - Желаю здравствовать, госпожа Чернова, - почтительно поприветствовал леди констебль Лазарев, приподнимая шляпу. - Здравствуйте, констебль. Рада вас видеть, - ответствовала София, охваченная тревожными размышлениями о возможных бедах. Рассудив, что осведомленность в любом случае предпочтительнее мрачных дум, София поинтересовалась: - Скажите, констебль, какому событию мы обязаны удовольствием видеть вас? Несколько помявшись, тот признался: - Ночью стряслось убийство, и еще пожар. - Убийство?! – вскричала молодая женщина, не в силах сдержать беспокойство. – Но этого не может быть! Кто… погиб? Голос Софии дрогнул, и она требовательно взглянула на полицейского. Сама мысль о том, что нечто подобное могло произойти, показалась ей совершенно нелепой. Констебль, очевидно, чувствовал себя неловко под ее вопрошающим взглядом и явно колебался, следует ли ему разглашать какие-либо подробности. Поразмыслив, он не отважился что-либо рассказывать. - Простите, госпожа, не велено говорить. Проследуйте в библиотеку, там господин инспектор Жаров, с ним и поговорите, - пробормотал полицейский, распахнув дверь перед Софией. Госпоже Черновой ничего не оставалось, кроме как кивком поблагодарить его за любезность. Зайдя в дом, София сразу оказалась в служебной комнате, отведенной для нужд дам-библиотекарей. Также на первом этаже располагались: библиотечный зал, туалетная комната и книгохранилище, комната сторожа, а кроме того – просторный вестибюль. Здесь же, в передней, имелась лестница на второй этаж, где находились апартаменты госпожи Дарлассон: кабинет, гостиная, хранилище ценных книг, читальный зал и лоджия, где в теплые дни самые уважаемые посетители библиотеки пили чай. При оформлении библиотеки предпочтение отдавалось благородному классическому стилю, дабы ничто не отвлекало умы, жаждущие духовной пищи, от ее вдумчивого вкушения. Здесь царила лаконичная простота и геометрическая ясность форм. Зеленые и палевые с белым стены, сдержанный цветочный декор, деревянная мебель, выкрашенная в светлые тона, - составляли полное изящества и лаконичности обрамление вместилища знаний. София в некоторой растерянности остановилась на пороге. В небольшом помещении из обстановки имелись лишь стол со стульями, комод и сервант. Молодой леди бросился в глаза букет увядших тюльпанов в вазе на столе, который ее совершенно поразил. Зная взыскательность хозяйки библиотеки и ее строгость к прислуге, казалось совершенно немыслимым, что она допустила эту вопиющую неряшливость. В комнате было тесно и шумно, казалось, что никто даже не заметил ее появления. Здесь с трудом разместились мрачный инспектор Жаров, констебль Фергюссон, госпожа Дарлассон, а также флегматичный доктор Верцов и взбудораженная барышня Юлия Гарышева – вторая дама-библиотекарь.
Luide
Сообщение: 21
Отправлено: 05.08.10 11:50. Заголовок: Едва молодая женщина..
Едва молодая женщина успела поздороваться с присутствующими (впрочем, ей ответили не все), как к ней немедля бросилась Юлия. - Ах, София, вы даже не представляете, как я рада вас видеть! Тут такое стряслось, такое! – всполошено тараторила она, вцепившись в руку госпожи Черновой и забыв даже поприветствовать ее должным образом. - Будьте добры, возьмите себя в руки, - велела София, отстраняя охваченную волнением Юлию. Обнаружив нервическое состояние подруги, а также заметив, что госпожа Дарлассон тихонько плачет в углу комнаты, даже не пытаясь раздавать указания и требовать немедленных действий, молодая леди как-то разом успокоилась. Сложившаяся ситуация, несомненно, была чересчур серьезна, чтобы позволить себе упоенно предаваться страху и тревоге. Несомненно, барышня Юлия и госпожа Дарлассон живы, что весьма успокоило Софию. Возможно, обнаружили мертвым какого-то несчастного грабителя, что достойно сожаления, но не столь печально. Желая выяснить, что случилось, а также, что можно предпринять в столь прискорбных обстоятельствах, София огляделась, решаясь, к кому обратиться за объяснениями. В дальнем углу доктор был занят тщетными попытками утихомирить всхлипывающую госпожу Дарлассон и напоить ее успокаивающей микстурой. Впервые София увидала обычно невозмутимую хозяйку библиотеки в таком волнении. Молодая женщина невольно припомнила, как в Бивхейме появилась публичная библиотека, а ей самой довелось поближе познакомиться с госпожой Дарлассон. Обыкновенно цверги мало поддерживают знакомства с людьми, предпочитая держаться особняком, но обстоятельства заставили хозяйку библиотеки поступиться этим принципом. Благонравная гномка, несмотря на свой весьма солидный возраст, оставалась незамужней, предпочитая вести хозяйство холостяка-брата. Все свои помыслы сия добродетельная особа посвятила дому. Чуть менее года назад господин Дарлассон преставился, оставив после себя немалый куш на радость близким. Основная часть капитала досталась каким-то дальним родственникам мужского пола, а дом перешел к сестре покойного, но при непременном условии, что она организует публичную библиотеку, об устройстве которой давно мечтал покойный. Условие было скрупулезно соблюдено, и вот уже четыре месяца в Бивхейме наличествовала публичная библиотека, абонемент в которую стоил так дешево, что являлся скорее сущей формальностью, нежели действительным взносом в оплату чтения. Вместилище книг занимало все левое крыло дома, в правом же разместилась хозяйка с компаньонкой и прислугой. Чтобы соблюсти приличия, старая дева пригласила поселиться с нею престарелую тетушку Чарвассон, которая, по правде говоря, нисколько не могла служить препоной безнравственности, поскольку была слишком дряхлой, почти глухой, и вообще по большей части интересовалась лишь своим рукоделием. Однако таким образом благопристойность не пострадала, что пришлось по вкусу ревнителям морали и позволило избежать слухов. Вскоре обустройство библиотеки закончилось. Вот только с библиотекарями вышла неувязка. Покойный пожелал, чтобы руководила всем лично сестра, которая была такой ценительницей книжной премудрости, что даже отказала двум или трем поклонникам, предпочтя остаться старой девой. Однако справляться со всеми делами самостоятельно ей было не по силам, а нанять служащих-мужчин не позволяли приличия. Следовало сыскать хотя бы двух дам, в должной мере отягощенных образованием. Если учесть, что по сей день ведутся споры относительно того, следует ли женщине изучать что-либо, кроме чтения, счета и письма, а также непременного рукоделия и обучения музыке и рисованию, то немудрено, что найти таких сотрудниц оказалось непросто. Тем более что образование стоит немалых денег и доступно немногим, и при этом молодой девице или даме из хорошей семьи невместно работать по найму. Некоторое время гномка находилась в бесплотных поисках, но узнав о потере супруга и нынешнем прискорбном положении госпожи Черновой, нанесла ей визит и предложила вакантное место, заявив, что сочла ее достойной столь ответственной должности. Посещение госпожи Дарлассон произвело на Софию неизгладимое впечатление. Облаченная в строгий траур, старая дева выглядела особенно сурово и благопристойно и казалась живым воплощением добронравия. Не сочтя нужным даже выпить чашку чаю, она изложила свое предложение, после чего принялась методично описывать все возможные выгоды от принятия оного. Состояние финансов Софии после смерти мужа было таково, что предложение это показалось ей весьма заманчивым. За вдовой осталось имение, однако при этом на нее возлагалась обязанность выплачивать немалую ренту кузену мужа, господину Ярину. К несчастью, на это уходило более двух третей дохода от поместья, а само содержание дома требовало немалых средств. У госпожи Черновой, конечно же, имелся выбор: продать дом и отправиться к родственникам, дабы жить при них в качестве приживалки, либо же изыскать иные источники дохода. По правде говоря, первое не устраивало молодую женщину еще более, нежели прискорбная необходимость зарабатывать на хлеб насущный: сестры никогда не были близки, а брат и вовсе полагал это родство обузой. Родители их не так давно умерли друг за другом, а остальные родичи были столь дальними, что их вообще не стоило учитывать. Молодая леди приняла предложение госпожи Дарлассон, и пока ей не представился случай пожалеть о своем решении. Не в правилах Софии предаваться унынию и бездействию. Молодая женщина решительно взяла свою судьбу в собственные руки, предпочтя сделать вид, что нисколько этим не тяготилась. Жалованье дамам-библиотекарям было положено немалое, которого вполне хватало на скромные потребности молодой вдовы, при этом работа вполне пристойна и не слишком обременительна – всего лишь с одиннадцати утра и до пяти вечера трижды в неделю. Следовательно, время в понедельник, среду и пятницу у госпожи Черновой почти целиком принадлежало работе в библиотеке. Она едва поспевала позавтракать и дойти до Бивхейма, а вечером возвращалась аккурат к обеду. Данный факт служил бы неоспоримым доказательством полнейшей безнравственности молодой вдовы, если бы вся округа не была осведомлена об ее прискорбном положении. Но с учетом всех обстоятельств (о которых речь пойдет далее) окрестные жители, позлословив некоторое время, все же не стали закрывать перед Софией двери во все приличные дома. Так что все для нее устроилось вполне удачно. Вскоре нашлась еще одна девица-библиотекарь, а нанять слуг для уборки не составляло труда, равно как и найти сторожа. Спустя две недели двери детища госпожи Дарлассон распахнулись, дабы принять первых посетителей и снабдить местное общество самой разнообразной литературой. Теперь же налаженному и размеренному бытию библиотеки явно грозила немалая опасность. Пытаться выяснить что-либо у Юлии было очевидно бесполезно, оставался инспектор Жаров, в настоящий момент занятый беседой вполголоса со своим подчиненным. - Инспектор, - обратилась к нему София. – Не могли бы вы прояснить, что происходит? Полицейский закончил втолковывать что-то понурившемуся констеблю и сумрачно поинтересовался: - Что вам уже известно? - Я знаю лишь, что ночью в библиотеке случился пожар и произошло убийство. Более ничего констебль Лазарев мне не поведал, отослав к вам за разъяснениями. Инспектор подозрительно посмотрел на Софию, по-видимому, желая убедиться, что она говорит правду. Молодая женщина ответила прямым взглядом, однако ощутила, как похолодело сердце от неприятных предчувствий. Вероятно, удовлетворившись увиденным, инспектор Жаров принялся отрывисто рассказывать об известных ему обстоятельствах. ______________________ 1. Здесь допущена некоторая историческая вольность. В начале 19 века в Англии полиции как таковой не существовало. Лишь в 1929 году сэр Роберт Пиль основал муниципальную полицию. Отсюда «бобби» - кличка полицейских. 2. Палевый – розовато-бежевый оттенок желтого 3. Барышня – молодая незамужняя девушка, примерно соответствует английскому «мисс» 4. Цверг – гном в скандинавской мифологии.
Чтож, попробую продолжить Извините, если я выкладываю слишком большие куски. Просто это завязка, тут единый рассказ и не хочется разбивать.
Обычная велеречивость нынче изменила полицейскому. Видимо, происшествие привело в уныние даже этого жизнерадостного джентльмена, большого любителя редких вин и неисправимого дамского угодника. Сегодня в его облике против обыкновения наблюдались следы небрежности: заметная щетина неоспоримо свидетельствовала, что инспектора подняли с постели с утра пораньше, не дав даже совершить необходимый утренний туалет; галстук был повязан небрежно и заметно измят; а сюртук не лучшим образом сочетался с остальным одеянием, что было уж вовсе немыслимо. Но даже теперь инспектор оставался весьма красивым мужчиной лет сорока, разве что темные волосы уже начали слегка редеть, а возле глаз наметились морщины. Наличие жены и троих ребятишек нисколько не препятствовало влюбчивому нраву господина Жарова пускаться в новые любовные приключения. Впрочем, он соблюдал внешнюю благопристойность и не шокировал общество своими интрижками, предпочитая завязывать недолгие отношения с горничными и прочими легкомысленными простолюдинками. Софии было ведомо о любвеобильном нраве инспектора со слов его кроткой супруги и нескольких временных подруг, которые просили погадать на ветреного кавалера. Однако со свойственной ей деликатностью она предпочитала не вмешиваться в чужие семейные дела без крайней на то надобности. Впрочем, мы отвлеклись. Личные обстоятельства инспектора могут оказаться любопытными, однако покамест не имеют отношения к данному повествованию. А потому лучше послушаем рассказ о трагических событиях той ночи. Около полуночи в библиотеке разгорелось пламя. По утверждению госпожи Дарлассон, она проснулась ночью от запаха гари и звона потревоженных охранных заклятий. Не потрудившись даже толком одеться, гномка немедля разбудила слуг и приказала известить пожарный приказ, а тем временем тушить собственными силами. Что стало причиной пожара, установить не удалось, но главное, что огонь все же загасили, не дав ему охватить весь дом. В немалой степени этому способствовало недавнее дорогостоящее нововведение в библиотеке. Госпожа Дарлассон опасалась, как бы с ее драгоценным детищем ничего не стряслось, и не слишком полагалась на пожарный приказ и полицию. Месяц назад ее сородичи установили диковинку – специальную машину для тушения пожаров . Кроме того, гномка также вызвала эриля , который изукрасил двери во всей библиотеке защитными рунами. Ради этого госпожа Дарлассон не пожалела средств и мага выписала из самой столицы. Феху, беркана и альгиз знаменовали удачу и защиту от бед, лагуз готова была противостоять пламени, к тому же вкупе с ансуз и уруз складывалось в старинное заклятие – пожелание удачи . Теперь все эти предосторожности окупились сторицей, хотя они и не смогли вполне уберечь библиотеку, однако свели убыток к минимуму. Пламени не удалось выйти за пределы комнаты сторожа, но сам он был обнаружен мертвым. По словам доктора, причиной его смерти послужил отнюдь не огонь или дым - голова несчастного господина Ларгуссона была проломлена. Кроме того, в хранилище ценных книг, расположенном на втором этаже, оказалась взломана дверь и учинен полнейший разгром. По-видимому, злоумышленник намеревался похитить какие-то ценные фолианты, ради чего не побрезговал замарать руки убийством. Пока затруднительно было определить, удалось ли ему осуществить свое намерение. Должно быть, преступник намеренно учинил пожар, чтобы скрыть следы злодеяния. По мнению инспектора, виновник скрылся через чердак, умудрившись спуститься с немалой высоты. Ничего иного думать не оставалось, поскольку обе двери на улицу были заперты изнутри (черный ход закрыт на засов, а в замок парадной двери изнутри вставлен ключ, не давая его отпереть). - Я вынужден просить вас о содействии, госпожа Чернова, - закончил свой рассказ инспектор Жаров. - Безусловно, инспектор, я сделаю все, что в моих силах, - заверила София, без труда догадавшись, что именно требуется от нее полиции. Дело в том, что госпожа Чернова являлась гадалкой, а это редкое дарование весьма полезно для окружающих. В самом деле, кто еще сможет подсказать девушке, как к ней относится кавалер, ее отцу – стоит ли вкладывать деньги в сомнительное предприятие, а матери – какая из дочерей первой выйдет замуж? Да мало ли важнейших вопросов можно задать рунам?! В Мидгарде гадалок повсеместно привечали и оказывали им всяческое уважение. К тому же далеко не каждое селение могло похвастаться собственной ворожеей, что делало Софию еще ценнее в глазах горожан. Благодаря этому обстоятельству свет относился к молодой леди куда снисходительнее, нежели к любой иной даме благородного происхождения, вынужденной собственным трудом зарабатывать на хлеб насущный. Немалую помощь госпожа Чернова приносила полиции и мировому судье, подсказывая им в случае надобности, кто злоумышленник или где его разыскать. Инспектор тут же подтвердил ее догадки: - Прошу вас погадать, дабы выяснить, кто причастен к этому злодеянию. Ваша помощь может оказаться поистине бесценной, поскольку к моему величайшему прискорбию, нам слишком мало известно о произошедшем этой ночью, а потом найти убийцу и вора будет нелегко. - Не беспокойтесь, я лишь отдам необходимые распоряжения, поскольку госпожа Дарлассон явно не в состоянии это сделать, а после безотлагательно отправлюсь домой и приступлю к ворожбе, – заверила полицейского София, и тот принялся рассыпаться в любезностях. Общество молодых женщин, по-видимому, благоприятно сказалось на душевном равновесии инспектора, и он как будто даже воспрянул, на время позабыв о терзающих его сомнениях относительно предстоящего расследования. Потом инспектор занялся какими-то неотложными делами, а госпожа Чернова послала слугу за домоправительницей. В ожидании экономки София успела перемолвиться несколькими словами с Юлией, точнее говоря, барышня Гарышева поспешила высказать ей свои соображения. - Это так увлекательно! – зашептала она, лихорадочно блестя глазами. – Прямо как в романах! Молодая женщина с искренним удивлением взглянула на Юлию, не в силах постигнуть, как та могла находить эту ужасную и возмутительную историю интересной и волнительной.
Luide
Сообщение: 28
Отправлено: 07.08.10 17:28. Заголовок: - Как вам не совестн..
- Как вам не совестно? – возмутилась она. – Произошла страшная трагедия, к тому же расследование непременно повлечет множество пересудов. К тому же ужасно даже подумать о том, что неподалеку прячется убийца, возможно даже, что это кто-то наших знакомых! И вы находите все это занимательным?! Барышня Гарышева надула губки и недовольно отозвалась: - Не будьте такой ханжой. Право, можно подумать, вам не любопытно собственными глазами наблюдать за расследованием, – и почти шепотом заговорщицки добавила. - К тому же я нахожу странным, что госпожа Дарлассон так убивается из-за сторожа. Мне кажется, тут что-то нечисто. Госпожа Чернова лишь покачала головой, не в силах объяснить подруге вульгарность ее поведения. К сожалению, Юлия и раньше обнаруживала прискорбное отсутствие душевной тонкости, а также свойственную юности прямолинейность и полнейшее безразличие к чужим несчастьям. При всей легкости нрава, незлобивости и искренности, зачастую она показывала прискорбные недостатки характера, которые оставляли не лучшее впечатление о ней. Чтобы закончить этот неприятный и недостойный разговор, София спокойно заметила: - Я уверена, что вскоре все выяснится и окажется, что эта история не столь занимательна, как вам думается сейчас. Что касается скорби госпожи Дарлассон, мне представляется, что ею движет обычное милосердие, к тому же пострадало ее имущество и репутация библиотеки. Неудивительно, что она сокрушается об этих обстоятельствах. А теперь прошу меня извинить, я должна спросить госпожу Дарлассон, не требуется ли ей какая-либо помощь. Отстранив подругу, молодая леди направилась к начальнице. Следовало известить родственников убитого, а также приказать слугам по возможности убраться в библиотеке и ликвидировать следы произошедшего, а госпожу Дарлассон уложить в постель. Когда все необходимые распоряжения были отданы, София, как и обещала инспектору Жарову, направилась домой, чтобы безотлагательно приступить к гаданию. По дороге в Чернов-парк у нее имелась возможность не торопясь подумать обо всем. София искренне сожалела о смерти бедного сторожа, и все это вовсе не представлялось ей веселым и занимательным приключением, как глупышке Юлии. Поскольку госпожа Чернова обладала некоторым жизненным опытом и заранее готовилась к разговорам и досужим толкам, способным бросить тень на кого угодно. Сокрушение о случившемся и мрачное предчувствие грядущих бед овладели молодой женщиной, и она ускорила шаги, торопясь поскорее добраться домой. Не потрудившись даже переодеться, лишь сняв шляпку, София в полном одиночестве устроилась на диване в гостиной и полностью погрузилась в гадание. Отчего-то это действо представляется обывателям настоящим таинством, которое непременно должно быть обставлено со всей торжественностью. Пред внутренним взором предстает ворожея в специальном одеянии, изукрашенном таинственными символами, руны в ее руках кажутся каплями крови из взрезанных запястий, а глаза горят мистическим светом... В действительности дело обстоит куда прозаичнее, и сторонний наблюдатель останется не удовлетворен очевидной внешней будничностью происходящего. Для гадания вовсе не требуется необыкновенная обстановка, специальные одежды, чтение заклятий и призыв духов, - все это предназначено лишь для создания загадочной атмосферы. Знающий руны легко обойдется без всяких обрядов, а остальным это вовсе не поможет. На самом деле достаточно лишь взять в руки мешочек с рунами и обратиться к богам с молитвой. Урд, Верданди и Скульд милостивы и охотно отвечают на вопросы, благословляя вечные попытки людей предвидеть грядущее. Куда сложнее понять, о чем они тщатся поведать. В этом пригодится помощь мудрого Одина, потому при ворожбе непременно обращаются с мольбой к отцу богов . Как объяснить несведущим, что испытывает ворожея, как передать удивительное ощущение, охватывающее ее, стоит лишь прикоснуться к рунам? Должно быть, нечто подобное обуревает человека, глаза которого ослабли со временем и он уже давно свыкся с тем, что все окружающее видит крайне размытым и расплывчатым, а потом вдруг надевает предписанные врачом очки. Этот простой предмет дарует удивительную остроту зрения, и кажется, будто каждый предмет вдруг выступает из тумана, приобретает удивительную четкость. Уже не нужно долго щуриться, пытаясь разглядеть ускользающие от взгляда детали, и даже мимолетный взгляд позволяет легко и без особых усилий различить все вокруг. Подобное чувство удивительной ясности испытывает и гадалка. Все вдруг делается понятным и простым, и чтобы трактовать выпавший расклад, не требуется книги толкований. Достаточно лишь всмотреться в выпавшие руны, и с губ сами польются слова, проясняющие увиденное. Потому ни одна истинная ворожея не сумеет солгать и не отважится требовать плату за помощь. Разве можно брать деньги за благоволение богов, за драгоценный дар?
Luide
Сообщение: 29
Отправлено: 07.08.10 17:31. Заголовок: Пусть для других это..
Пусть для других это лишь кусочки дерева или камня, на которые нанесены незамысловатые символы, загадочные, но совершенно бессмысленные, которые более всего походят на пересечение веточек или царапины, оставленные морем и временем. Они всегда говорят правду, и нужно лишь правильно задать вопрос, вытянуть руны и суметь верно понять предсказание. К превеликому сожалению, точно обрисовать грядущее способны лишь норны, но кто, кроме других богов, осмелится их тревожить, кто сумеет найти их обиталище? Остальные же способны толковать расклад лишь в меру своих скромных способностей. Но довольно и этого, ведь лучше даже не вполне отчетливо видеть дорогу, и получить таким образом возможность свернуть с предсказанной тропы, нежели оставаться совсем слепым, не в силах изменить веления судьбы... Отчего-то на этот раз предсказания оказались туманны. Раз за разом София повторяла вопросы, пытаясь выяснить, кто причастен к ужасному убийству, краже книг и пожару. Однако картина не складывалась, оставаясь неопределенной и малопонятной, и лишь кусочки и обрывки представали взору гадалки, позволив разглядеть совсем немногое. На настойчивый вопрос, кто же преступник, упорно выпадали руны хагалаз, совели, кано, и София ясно поняла, что виновник явно связан со стихией огня . Причиной же злодеяния руны упорно называли ансуз , но оставалось лишь догадываться о толковании. По-видимому, подразумевалось, что ночные события, как и подозревал инспектор, воспоследовали из настойчивого желания похитить книги. Устав от бесплодного вглядывания в узоры рун, София уже решила оставить напрасные попытки что-либо выяснить, но тут ее озарила догадка. Молодая женщина торопливо принялась проверять свое предположение. Уж слишком многозначительно повторялись расклады. «Феху» , - утвердительно откликнулись руны, и гадалка устало откинулась на подушки, непослушными руками собирая в полотняный мешочек руны и шепча благодарение норнам, асам и ванам за помощь. Не оставалось сомнений, что в этой темной истории замешаны драконы огня, гадание вполне ясно указало на это. София приказала подать чай и тут же села писать письмо инспектору Жарову, в котором подробно изложила полученные сведения. После ужина прибыл констебль Фергюссон с ответным посланием, содержащим изъявления благодарности инспектора и проясняющим некоторые вопросы. Неделю назад некий неизвестный дракон арендовал поместье Гархейл, в пяти милях от Бивхейма. О его прибытии Софии неделю назад поведала госпожа Дарлассон, с гордостью признавшись, что тот специально приехал, дабы посетить библиотеку. Надо признать, что у гномки имелся достаточный повод для гордости. Ее брат давно составил великолепное собрание и старинных, и современных книг. Кроме того, пользуясь немалыми средствами, оставленными на этот случай братом, она регулярно выписывала из столицы модные журналы, дамские сентиментальные романы и новомодные сочинения о головокружительных приключениях и опасных тайнах. Безусловно, это привлекло внимание всех местных дам, до того зачастую вынужденных довольствоваться устаревшими сведениями о модах в Альвхейме, полученными из уст знакомых, чье положение и состояние позволяло выезжать в столицу на сезон. Следом за леди в библиотеку стали наведываться и благородные господа, желающие быть в курсе столичных новостей и новейших научных изысканий в самых разных областях. Не так давно в окрестностях Бивхема обнаружили настоящий склад старинных книг, которые владелица библиотеки охотно выкупила. Приезжий дракон интересовался некоторыми из этих фолиантов, в особенности дневниками своего соотечественника Шезарра. Записи оказались зашифрованы, и лишь сами драконы могли понять смысл этих таинственных знаков. Тайно понадеявшись обрести таким образом их разгадку, госпожа Дарлассон позволила приезжему ознакомиться с дневниками Шезарра, хотя и не разрешила выносить их за пределы библиотеки. Такой поворот событий должен был повлечь некоторые неудобства, связанные с необходимостью довольно долгое время провести в Бивхейме. Это не слишком обрадовало пытливого изыскателя, однако он вынужден был уступить. Но дракон не успел приступить к изучению материалов, поскольку выяснилось, что именно эти книги нынче похищены из библиотеки. Все это бросало на него тень, а вкупе с результатами ворожбы составляло веские основания для подозрения. К тому же следует признать, что куда проще искать виновника среди пришлых, нежели в кругу собственных знакомых и соседей, в связи с чем возникает неодолимый соблазн обвинить во всем кого-то постороннего. Жутко даже предположить, что убийцей может оказаться один из обитателей окрестных имений или городских домов. Лучше пусть злоумышленником окажется инородец! Словом, следовало признать, что теперь у инспектора Жарова имелся очевидный и вполне удобный во всех смыслах подозреваемый... _______________________________ 1. В нашем мире в 1806 г. автоматическая установка пожаротушения была запатентована англичанином Джоном Кэри. Он предложил проложить в защищаемом помещении сеть трубопроводов от водонапорного бака, а на сети установить оросители с мелкими отверстиями. В защищаемом помещении протягивался горючий шнур, при перегорании которого открывались замки, удерживающие клапан, клапан освобождался и вода поступала к оросителям. 2. Эриль – в скандинавской традиции маг слова, знаток рун 3. Руны в данном случае использованы в следующих значениях: феху – богатство, имущество, беркана – рост, береза, противостояние бедам, альгиз – защита и помощь; старинное заклятие - алу (ансуз, лагуз, уруз), при этом лагуз – вода, ансуз – информация, сообщение, уруз – сила, здоровье. 4. С скандинавской мифологии – имена норн, богинь судьбы. Первой норной была мудрая старая Урд ("судьба"), читающая свиток прошлого. Вторую звали Верданди ("становление"); она символизировала настоящее. Третья, Скульд ("долг"), хранила свиток будущего. 5. Отец богов – один из титулов Одина, верховного бога в скандинавской мифологии. Титул этот сугубо формальный, поскольку на самом деле Один вообще не состоит в родстве с большинством богов. 6. Здесь имеются в виду следующие значения рун: хагалаз – власть, разрушение, стихия (природное буйство, связана с извержениями вулканов, наводнениями, ураганами); совели – солнце, энергия, огонь; кано – пламя, энергия. 7. Ансуз – руна связана со словами, информацией, означает также совет, помощь, получение подарков, сведений. Может указывать на случайности, обман. 8. В прямом положении, что означает ответ «да» на заданный вопрос. К тому же связана со стихийными энергиями. 9. Асы и ваны – старшие и младшие боги в скандинавской мифологии.
Хелга
девушка с клюшкой
Сообщение: 23280
Настроение: я так хочу, чтоб закончилось лето...
Фото:
Извините, если я выкладываю слишком большие куски. Просто это завязка, тут единый рассказ и не хочется разбивать.
Нет, все нормально. Действительно, эту часть трудно разрывать. Спасибо за продолжение! Очень порадовал инспектор Жаров, такой харизматичный полицейский получается. От Вашего переплетения реальности и фантазии просто таю. Здорово!
Хелга спасибо! Очень рада, что вам "Любовь" пришлась по вкусу
Luide
Сообщение: 33
Отправлено: 11.09.10 18:14. Заголовок: Не знаю, стоит ли пр..
Не знаю, стоит ли продолжать, но попробую.
Глава 3.
Что такое убийство? Для родственников жертвы это трагедия, которая подло отняла близких и родных, лишила кормильца и опоры. Для редких философов – подтверждение прискорбной бренности бытия. Для людей верующих – проявление неотвратимой судьбы и воли богов. Большинству же убийство представляется всего лишь злободневной новостью, которую следует поскорее донести до знакомых и обсудить, с наслаждением обсасывая все кровавые подробности и лицемерно закатывая глаза в притворном ужасе. Ведь их эта беда не коснулась, обошла стороной, забрала кого-то другого... Литографии и статьи в газетах, многочисленные сплетни и драматические сюжеты книг – все это питает банальная в общем-то вещь. Чья-то смерть... Отчего обыватели так любят страшные истории? Вероятно, желание пощекотать нервы таинственными загадками и блестящими расследованиями перевешивает естественный человеческий страх перед опасностью, являя детективные сюжеты как нечто острое и пряное, своеобразную приправу к серости жизни. Жизнь в провинции всколыхивается, будто темная стоячая вода в пруду от камня, брошенного сильной рукой. Словом, Бивхейм бурлил и кипел, переполненный впечатлениями, обсуждениями и опасениями. Таинственное происшествие вынуждало всех обитателей города опасаться за себя и своих близких, но в то же время давало повод для многочисленных и сладостных разговоров. За завтраком и на прогулке, в суете повседневных забот и во время ленивого послеполуденного отдыха – нет-нет, да и проскальзывала тема страшного происшествия в библиотеке. Трепетные барышни, обожающие остросюжетные романы, и почтенные матери семейств, тайком почитывающие все те же книженции о таинственных авантюрах и романтических страстях, - видели в этом захватывающее приключение. Отцы семейств были более здравомыслящи и с мрачным видом толковали за бокалом коньяку об ужасном падении нравов и о необходимости выписать из Альвхейма настоящих сыщиков. Словом, история эта сделалась предметом живейшего обсуждения. Говорили об этом решительно все: дамы и господа, слуги и лавочники, независимо от расы, возраста и пола. Сходились они лишь в одном: надобно во что бы то ни стало отыскать виновника и примерно наказать. Обязанность выявить преступника, конечно же, возлагалась на инспектора Жарова, который нисколько не сомневался, что суд коронера признает смерть Ларгуссона противоестественной, а потому уже сейчас прилагал все усилия для розыска убийцы. Он справедливо полагал, что поиски куда проще и действеннее начать по горячим следам, а потому кропотливо опрашивал окрестных жителей, разыскивая возможных свидетелей, а также переговорил с доктором и госпожой Дарлассон и велел констеблям допросить слуг. Словом, бравый инспектор сделал все, чтобы в полной мере выполнить свой долг. Ради этого он позабыл даже о прелестях очередной молоденькой горничной (девицы хорошенькой и многоопытной), которая, кстати говоря, была весьма недовольна столь явным пренебрежением... В своих тайных грезах инспектор Жаров уже воображал, как уличает преступника и делается тем самым местным героем. Эти сладостные мечты немало способствовали ревностному отношения полицейского к своему служебному долгу. Надо сказать, он нисколько не сомневался, на кого именно укажут очевидцы, а потому был до крайности удивлен и раздосадован результатами своих усилий. Кроме дракона, против которого свидетельствовали уже указанные ранее обстоятельства, обнаружилось еще двое подозреваемых. Дело принимало столь деликатное свойство, что инспектор не дерзнул самостоятельно давать ход выявленным сведениям и решил посоветоваться относительно дальнейших действий с мировым судьей. Соблазн единолично расследовать преступление и стяжать все лавры был силен, однако положение инспектора таково, что заставляло его относиться к местной аристократии со всем возможным пиететом. К тому же до сих пор на счету городской полиции числилось лишь раскрытие несложных местных происшествий, которые, по совести говоря, не требовали чрезмерных усилий, а потому местные сыщики никак не могли считаться многоопытными в расследовании опасных преступлений. До сих пор в Бивхейме вообще не ощущалось особой надобности в наличии полицейского приказа, который возглавлял инспектор Жаров. Впрочем, новичкам и дуракам, как известно, нередко везет. Руководствуясь этим нехитрым резоном, инспектор решил во что бы то ни стало сыскать преступника и сделать все от него зависящее, дабы никому не отдать ожидаемую славу поимки лиходея. После завтрака он приказал заложить коляску и отправился в Эйвинд. Земли данного имения с одной стороны примыкали к Чернов-парку, однако это поместье было несоизмеримо больше и богаче последнего. Обитель его владельца была обустроена со всем удобством и являла собой трехэтажный особняк с множеством больших окон (немалой стоимостью застекления которых справедливо гордился покойный отец нынешнего владельца) и уютной обстановкой. Это было внушительное здание, построенное в стиле северного возрождения, подчеркнуто симметричных и прямоугольных пропорций. Белоснежный камень, из которого сложен дом, еще больше оттенял строгость линий, хоть и несколько смягченную весенней порой кипенно-белой и розоватой пеной цветущих окрестных садов. Аллеи вокруг усадьбы были высажены будто под линейку, каждый кустик и всякое дерево педантично подстрижены, а на газонах, казалось, не росло ни единой лишней травинки. Хозяин имения весьма трепетно относился к порядку и аккуратности, а потому садовники со всем тщанием приводили парк в идеально ровное и ухоженное состояние и следили, чтобы ни одна лишняя веточка не нарушала симметрию. Пожалуй, даже столичные парки не могли похвастаться такой степенью опрятности. Ныне вместе с молодым господином Рельским проживали также матушка и три его незамужние сестры, известные своей взбалмошностью. Все усилия отца и брата не смогли вложить в их легкомысленные головки должной серьезности интересов и суждений. Однако недостатка во внимании джентльменов молодые леди не испытывали, залогом чему были красота и солидное приданое девиц. Кстати говоря, со старшей из них, Елизаветой, была дружна София Чернова. Господин Рельский, молодой человек лет тридцати, обладал немалым авторитетом среди жителей Бивхейма и окрестных имений. Он являл собой образец джентльмена и мог служить примером прекрасного обучения и воспитания, которые должным образом развили его острый ум и природную обходительность. Обычно молодому дворянину достаточно уметь хорошо танцевать и учтиво вести себя с дамами, да еще не быть слишком кичливым и злопамятным, чтобы его сочли достойным обладателем хороших манер. Однако господин Рельский действительно был великолепно образован и имел немалый жизненный опыт. Его покойный отец, как поговаривали, был весьма суров и полагал самым страшным грехом праздность. По настоянию старшего господина Рельского его единственный сын и наследник получил подобающую профессию, дабы приносить пользу обществу. Знание юридических тонкостей впоследствии весьма пригодилось Ярославу и в управлении собственным поместьем, и на поприще мирового судьи. У местного общества не вызывали сомнений ум, образованность и справедливость молодого джентльмена, и он снискал всеобщую любовь и уважение.
Господин Рельский принял инспектора в кабинете. Этот ранний утренний час он посвятил делам, но при появлении инспектора Жарова управляющий откланялся и оставил их наедине, предвидя конфиденциальность предстоящего разговора. Инспектор неоднократно бывал в кабинете господина мирового судьи, однако не прекращал удивляться тем, с каким тщанием эту комнату обустроили в полном соответствии со вкусом хозяина. Надежная тяжеловесная мебель темных тонов, лишенная излишних украшений; однотонная светлая окраска стен; бежевые ковры – впрочем, прекрасного качества, - составляли сдержанный интерьер, наилучшим образом настраивающий на работу. На стенах – несколько морских пейзажей и полки с многочисленными книгами (хотя большая часть домашнего собрания находилась в библиотеке), на столе сложены стопки бумаг, аккуратные, невзирая на напряженную работу. Словом, отнюдь не обитель сибарита. Впрочем, никто не мог бы назвать господина Рельского светским бездельником – несколько отличных имений, доли в многочисленных предприятиях, бумажная фабрика и должность мирового судьи не давали ему предаваться скуке. Несложно догадаться, что с учетом изложенного этот молодой джентльмен в глазах дам обладал неоспоримой привлекательностью. Впрочем, нельзя сказать, чтобы внешность господина Рельского была лишена приятственности. Некоторая массивность телосложения с лихвой компенсировалась печатью благородного происхождения, которая лежала на его высоком челе, легко читалась в правильных чертах лица и обходительных манерах. К тому же этот славный во всех отношениях джентльмен обладал немалым умом и - что скрывать – значительным годовым доходом. Молодой господин приветливо ответил на поклон полицейского, предложил ему присаживаться и изложить дело, приведшее того в Эйвинд. Инспектор устроился в кресле, глубоко вздохнул и принялся излагать свои соображения. Заодно он приложил все усилия, чтобы убедить мирового судью, что местная полиция сама справится с означенным расследованием. В полном молчании выслушав повествование инспектора, господин Рельский некоторое время напряженно размышлял и машинально крутил на пальце массивную печатку, что выдавало его волнение. Новые сведения определенно не пришлись ему по вкусу и мысли его были весьма неприятного свойства. Но юридическая стезя научила господина Рельского трезво относиться к событиям, а его ясный аналитический ум вместо бесплодных сожалений уже искал возможные способы обратить обстоятельства в свою пользу. Инспектор почтительно молчал, не мешая его раздумьям. Наконец господин Рельский признал: - Боюсь, скрыть это совершенно невозможно, и следует все тщательно изучить. Но вы должны в полной мере понимать щекотливость ситуации. Инспектор согласно кивнул, но осторожно заметил: - Я все понимаю, однако боюсь, жители города не будут столь снисходительны... Господин Рельский встал, прошел к окну и остановился, будто любуясь открывающимся видом. Не оборачиваясь, он веско заметил: - В любом случае, я прошу вас быть как можно деликатнее и поскорее все прояснить. Я нахожу прискорбным, что подозрение пало именно на этих особ и полагаю, что надлежит очистить их доброе имя. - А что, если... – инспектор запнулся, не решаясь высказать крамольные мысли. - Это представляется совершенно невозможным! – отрезал господин Рельский и наконец повернулся к полицейскому. Его серые глаза были холодны и внимательны. – Полагаю, вы правы, нет надобности в найме малиновок. Ваш долг – найти истинного преступника. Он заметно выделил последнюю фразу, и инспектор послушно склонил голову, принимая этот завуалированный приказ. Конечно, инспектор Жаров желал бы получить полномочия на расследование без всяких изъятий, однако здраво оценивал ситуацию, а потому предвидел такой поворот событий. Полицейский прекрасно понял свою задачу – использовать все возможности, дабы обелить названных им лиц, даже вопреки обстоятельствам дела...
В те дни, когда не требовалось идти на работу, София любила прогуляться вокруг поместья, находя утренние променады приятными и полезными для здоровья. К тому же утром у молодой женщины разболелась голова. Она сочла свежий воздух лучшим лекарством от боли и больше часа гуляла по начинающим зеленеть полям и цветущим садам, в полной мере наслаждаясь весенним пробуждением природы. Местности вокруг Бивхейма на вкус Софии недоставало диковатой живописной красоты тех мест, откуда она была родом, однако в пологих холмах, преобладающих в округе, также имелась своя прелесть. Прогулка излечила молодую леди от утреннего сплина и недомогания и домой она вернулась в хорошем настроении. Окинув привычным взором дом и сад вокруг, София довольно улыбнулась. Чернов-парк – небольшое имение, расположенное в двух милях от Бивхейма, пусть и было невелико, однако прекрасно обустроено и ухожено. Чудесный парк сочетал прелесть диких зарослей и аккуратность подстриженных газонов, являя собой с апреля по октябрь дивное зрелище. Возле дома уже цвели яркие цветы, образчики некоторых из них господин Чернов привозил из своих странствий для любимой супруги. Сам дом насчитывал без малого двухвековую историю. Здесь из поколения в поколение обитали члены одной семьи, что придавало жилищу особенный уют. Уже более ста лет имение служило родовым гнездом Черновых, но в последнее время в поместье жила лишь вдова последнего представителя этого достойного рода. В окружении деревьев и цветов дом смотрелся очень живописно, недаром София полюбила его с первого взгляда. Обстоятельства заставили госпожу Чернову уволить большую часть прислуги, поскольку, как бы дешев ни был труд слуг, но вдове оказалось не по карману нанять полный штат. Ныне порядок в доме и в саду поддерживался руками двух верных слуг – супругов-домовых Стена и Леи, заботами которых удавалось избежать запустения в старом поместье. Благодаря их усилиям дом и сад содержались в относительном порядке. Малый рост домовых, едва доходивших до колен молодой хозяйки, не мешал им расторопно управляться с хозяйством. Супруги являлись частью дома уже много лет, а потому вообразить Чернов-парк без их молчаливой заботы было попросту невозможно. Едва София вошла в дом, домоправительница поспешила доложить ей: - Вас ожидает молодой джентльмен! – с неприкрытой радостью по этому поводу объявила верная Лея и, не сдержавшись, добавила шепотом: - Он не представился, но должна заметить, очень хорош! Только... - Хватит, Лея! – поморщившись, София решительно оборвала тираду о несомненных достоинствах гостя. Супруги питали искреннее желание повторно выдать хозяйку замуж, и не гнушались нарушать субординацию, чуть ли не ежечасно напоминая госпоже Черновой о целесообразности такого шага. С точки зрения домовых, именно таким путем следовало решить все проблемы имения и лично Софии. Горькие повести о протекающей крыше сарая, плодящихся мышах, прохудившемся постельном белье, и многозначительные намеки на пресловутое счастье с милым рядом за истекшие месяцы вдовства изрядно поднадоели молодой леди. Она более не желала слушать об этом! Домовые вообще относились к хозяйке скорее покровительственно, нежели с подобающей почтительностью, однако та предпочитала закрывать на это глаза. Вот и теперь лишь недовольно нахмурилась, но не стала распекать Лею. А ведь сколько раз София ей объясняла, что вряд ли имеет шансы на новое замужество, а гости (в том числе молодые джентльмены!) посещают Чернов-парк лишь по делу! Говоря по правде, рассчитывать снова составить хорошую партию госпоже Черновой вовсе не приходилось. В стране, где почти половина девушек достойного положения, происхождения и воспитания всю жизнь оставалась в старых девах, шансы вдовы на новое замужество представлялись мизерными. Не желая более слушать разглагольствования домоправительницы, София торопливо направилась в малую гостиную, куда сообразительная Лея провела визитера. Это небольшое помещение, выходящее окнами в уютный сад, обычно использовалось для приема просителей, желающих погадать. Нежно-зеленый оттенок обоев и узор из роз создавал впечатление, будто комната являлась укромным уголком сада, что настраивало на мирный лад и помогало сладить с волнением, неизбежным при гадании. Прочая обстановка также была призвана окружить гостей всеми удобствами и настроить их на умиротворенный лад. В кресле у окна обнаружился молодой мужчина, который при виде хозяйки встал, как и подобает воспитанному джентльмену. Однако Софии отчего-то показалось, что это не просто проявление вежливости, присущей людям приличного круга. Толком рассмотрев визитера, София с некоторым замешательством обнаружила, что человеком он не являлся, равно как и не относился к привычным для нее гномам, гоблинам, дриадам или даже эльфам или оркам. Мужчина совершенно определенно был драконом, и осознание этого привело госпожу Чернову в немалое смущение, особенно в свете последних сведений о возможной причастности представителя этого народа к недавнему преступлению. Гость был облачен в экзотический нарял, будто только что вернулся из путешествия на восток: на голове тюрбан из узорчатой серебристой ткани, а на плечи поверх рубашки свободного кроя вместо редингота накинуто что-то вроде мехового палантина. Из-под тюрбана выбивались пряди необыкновенного альмандинового оттенка , а темные глаза искрились яростным и бесшабашным полымем, придавая неповторимое очарование грубоватым чертам лица. Это вовсе не было преувеличением – во взоре дракона действительно танцевали настоящие языки пламени, что не оставляло сомнений относительно принадлежности его к огненной стихии. В плавных движениях и пристальном взгляде неизвестного господина читалась неприкрытая угроза, отчего Софии инстинктивно захотелось отшатнуться, а то и поскорее выйти из комнаты. Но, будучи благовоспитанной дамой, София превозмогла это нелепое желание и обратилась к посетителю вполне благожелательно: - Добрый вечер. Меня зовут София Чернова, я хозяйка этого имения. Чем могу быть вам полезна? По правде говоря, этикет требовал, чтобы незнакомого человека непременно представлял кто-то, могущий отрекомендовать его должным образом. Только так можно выяснить, заслуживает ли новый знакомец уважения и поддержания знакомства, либо же не достоин внимания. Но в определенных обстоятельствах можно пренебречь требованиями приличий. В свою очередь, дракон окинул хозяйку дома неторопливым взглядом, глядя на нее решительно не так, как полагалось джентльмену. Если бы ее вдруг попросили пояснить, почему ей так представилось, София затруднилась бы с ответом, однако нисколько не сомневалась в правильности своего суждения. Дракон взирал на Софию внимательно и враждебно, во взгляде его не было ни вежливой заинтересованности, ни даже тени вполне понятного мужского интереса к хорошенькой женщине. А она была привлекательна и прекрасно об этом знала. Простое черное платье и накидка из бомбазина , покрытые крепом , лишенное отделки и каких бы то ни было украшений, кроме обручального кольца, траурная шляпка с вдовьим чепцом, - таков убор вдовы на все случаи жизни. Даже носовые платки ей положено иметь лишь черные. По правде говоря, такой наряд был женщине к лицу, оттеняя ее молодость и свежесть, подчеркивая молочный оттенок кожи и яркий силковый цвет глаз. Право, назвать ее красавицей было бы преувеличением, однако в целом облик молодой женщины пленял свежестью и яркостью. София Чернова вполне заслуживала считаться миловидной, хотя ее чертам недоставало чеканной правильности, присущей признанным красавицам. ________________________ 1. Мужчины в качестве верхней одежды носили: редингот (термин, полученынй из riding coat) - приталенный однобортный пиджак, длиной примерно до середины бедра, с отложным небольшим воротничком; каррик (двубортное пальто со множеством воротников-пелерин, упоминается даже с 32-мя); альмавива (просторная накидка без рукавов, надо было в нее красиво драпироваться). . 2. Альмандиновый - темно-вишневый 3. Бомбазин – ткань из смеси шерсти и шелка 4. Креп – шелковая ткань, образованная таким образом, чтоб лишить ее блеска 5. Силковый - голубой, васильковый
Хелга
девушка с клюшкой
Сообщение: 24012
Фото:
Отправлено: 12.09.10 21:28. Заголовок: Luide пишет: Ныне п..
Luide пишет:
цитата:
Ныне порядок в доме и в саду поддерживался руками двух верных слуг – супругов-домовых Стена и Леи,
Прелесть какая, представила эту парочку...
Luide пишет:
цитата:
Мужчина совершенно определенно был драконом,
Ох, аж мороз по коже...
ДюймОлечка
Сообщение: 463
Настроение: Солнце - это родитель веснушек
Luide Как все лихо заручивается, да еще драконы такие в гости наведались
Luide
Сообщение: 36
Отправлено: 14.09.10 05:39. Заголовок: Хелга я к домовым не..
Хелга я к домовым неравнодушна ДюймОлечка спасибо! Подолжим о драконах
- Меня зовут Шеранн, - коротко проронил он, по-прежнему пристально и недобро глядя на смутившуюся женщину. За этим не последовало подобающих заверений в приятности состоявшегося знакомства, а также дракон не предпринял ни малейшей попытки завязать любезную беседу. Неожиданная и неприкрытая неприязнь на какое-то время принудила ее замереть, будто птичку под взглядом змеи, однако учтивость победила. С трудом подавив желание вытереть о юбку внезапно вспотевшие ладони, София постаралась непринужденно улыбнуться и замять неловкую ситуацию, предложив: - Присаживайтесь. Позвольте, я прикажу подать чай, должно быть, вы устали и замерзли. Не дав дракону даже шанса возразить, она позвонила прислуге и велела услужливой Лее поскорее приготовить чайный стол. Приличествующие радушной хозяйке хлопоты несколько отвлекли Софию, однако она не могла не заметить, что за все время визитер не проронил ни слова, замкнувшись в угрюмом молчании и исподтишка за ней наблюдая. Софии казалось, что она даже спиной чувствует его взгляд, что заставляло ее чувствовать себя еще более неловко. Ей раньше не доводилось встречать драконов, а потому по некотором размышлении она решила не торопиться судить о нраве Шеранна, здраво полагая, что у его народа правила поведения могут быть совсем иными. Однако это не умаляло возникшей принужденности. Мужчина будто бы нисколько не тяготился повисшим молчанием, явно не собираясь брать на себя хлопоты по поддержанию разговора. Наконец Лея подала чай. - Прошу извинить за скудость угощения – я не ожидала гостей, - тоном радушной хозяйки обратилась к дракону молодая леди. – Вы желаете черный чай? Попробуйте, эту смесь я составила собственноручно. Или предпочтете ройбуш? Мне привозят отличный черничный ройбуш, поверьте, он очень бодрит. К немалой досаде Софии, гость не пожелал поддержать непринужденный разговор о чае. Она прекрасно разбиралась в свойствах и видах этого напитка, и вообще слыла знатоком всех тонкостей его приготовления и употребления, даже сама собирала чайные смеси. Увлечение сие весьма дорогостоящее, но некоторые особые обстоятельства, о которых речь пойдет далее, дозволяли молодой вдове этим заниматься. - Полагаюсь на ваш вкус, - буркнул Шеранн. Едва удержавшись, чтобы не передернуть раздраженно плечами, София разлила чай и предложила дракону угощаться. Усевшись на самый край кресла, и стараясь не сжимать судорожно чашку, София поинтересовалась: - Чему обязана вашим визитом? При этом на Шеранна она старалась не смотреть, делая вид, будто заинтересовалась птицами за окном, устроившими шумную потасовку. В обществе дракона женщина чувствовала себя до крайности неудобно. Он походил на опасного хищника, который лишь до поры делает вид, будто укрощен и покорен, а на самом деле терпеливо ожидает момента с тем, чтобы неожиданно броситься на зазевавшуюся жертву. Ей подумалось, что, будь у него в этом облике хвост, Шеранн непременно принялся бы им раздраженно помахивать и бить себя по бокам, выдавая злость, но София тут же выругала себя за детские страхи. Драконы – вовсе не герои страшных сказок, а представители небольшого обособленного народа, редко и неохотно вступавшего в связи с другими, а потому о них было мало сведений. Покойный отец Софии не раз с усмешкой говаривал, что таинственность и отсутствие достоверных данных – лучшая почва для великолепных легенд. Однако молодой женщине никак не удавалось совладать с неподобающим волнением, и все усилия она устремила на то, чтобы это скрыть, хотя понимала, что ее беспокойство вряд ли могло ускользнуть от пытливого взора. Шеранн отпил глоток чая, отчего-то поморщился, плавным движением отставил чашку и соизволил пояснить: - У меня к вам личное дело касательно недавнего пожара. Он сделал многозначительную паузу, и София с упавшим сердцем поняла, что ее догадки относительно личности загадочного посетителя были верны – к ней явился тот самый дракон, на которого бросило тень недавнее гадание. - Слушаю вас, - кивнула она, силясь казаться спокойной. Дракон встал, сделал шаг к ней и остановился вплотную к креслу Софии, таким образом, вынудив ее взглянуть на него. Сжатые кулаки, угрожающая поза (мужчина буквально нависал над нею), опасный блеск огненных глаз, - без всяких сомнений, он пребывал в ярости и едва владел собой. София невольно поежилась, обнаруживая тем самым свой страх. - Скажите, кто подговорил вас меня очернить? – голос Шеранна вдруг сделался вкрадчивым, почти ласковым, отчего женщина окончательно перепугалась. - Никто меня не подговаривал, - покачала головой София, сдерживая желание вжаться в кресло. «Сдержанность – вот первая добродетель истинной леди!» - повторила про себя София, пытаясь держаться с достоинством. Она и сама не смогла бы толком объяснить, почему находит дракона таким страшным. - Вы намереваетесь меня уверить, что самостоятельно решили опорочить драконов? – неприятно усмехаясь, недоверчиво переспросил Шеранн. – Ни за что не поверю, что такая идея сама пришла в вашу хорошенькую головку. Несправедливые и неожиданные обвинения в первый миг совершенно ее ошеломили. Совладав с удивлением, София гордо подняла подбородок, заставила себя взглянуть прямо в глаза дракона и отчеканила: - Не понимаю, о чем вы изволите говорить. Я лишь выполнила свой долг и известила власти о результатах ворожбы. Видимо, дракон был из тех, кто не приемлет противоборства, так что ее слова заставили его окончательно утратить самообладание. Шеранн легко, будто игрушку, схватил Софию за плечи и легко выдернул из кресла. От неожиданности и крепкой хватки она вскрикнула, выпустила из рук чашку и облила горячим чаем подол платья, но даже не ощутила этого. Дракон легко, будто игрушку, встряхнул Софию и посмотрел прямо в ее глаза, полные испуга и удивления. - Несомненно, вы замешаны в этой истории и покрываете истинного виновника. Но я заставлю вас сказать правду! - прошипел он яростно. Она посмотрела в столь близкие огненные глаза и думала, что в них есть нечто странно притягательное и завораживающее. Эта несвоевременная мысль оказала на Софию именно то воздействие, которого она тщилась добиться все это время. Страх ее развеялся в одно мгновение, сменившись яростью и острым желанием поскорее избавиться от общества несносного дракона. Молодая женщина внезапно осознала, сколь смехотворно эта сцена выглядела бы со стороны, найдись вдруг сторонний наблюдатель, и это окончательно ее отрезвило. Учинять скандал недостойно почтенной вдовы, однако при необходимости она не преминула бы обратиться к констеблю и поведать знакомым о грубости дракона. Вполне понятное негодование сдерживала лишь мысль о том, что в таком случае пришлось бы предать огласке нелепые обвинения в ее адрес. София прямо взглянула в глаза Шеранна и холодно ответствовала: - Я сказала правду и готова в том поклясться именем Одина. Осмелюсь заметить, господин Шеранн, что ваше поведение недостойно настоящего джентльмена и бросает тень на вас куда больше, нежели мое гадание. Прошу вас немедленно покинуть мой дом и никогда более здесь не появляться. Долгую минуту Шеранн смотрел на нее, после чего буквально швырнул молодую женщину в кресло и стремительно вышел, не удостоив ее даже словом. Вне себя от пережитого и осознав, что опасность миновала, София закрыла лицо руками и разрыдалась, давая выход нервному напряжению. _________________________ Один - верховное божество в скандинавской мифологии.
Luide
Сообщение: 37
Отправлено: 16.09.10 12:12. Заголовок: Глава 4. Шеранн не ..
Глава 4.
Шеранн не находил себе места в роскошном имении, арендованном им на время выполнения миссии. Гархейл оказался вполне уютным, и полностью подходил по всем параметрам: расположенный неподалеку от Бивхейма, однако в достаточном отдалении, чтобы в случае надобности можно было принять второй облик, не опасаясь причинить кому-то вред; просторный и светлый, в окружении прекрасного сада и парка, он вполне отвечал вкусу Шеранна; здесь можно устраивать приемы и достойно принимать визитеров. Безусловно, ему более пришлись бы по вкусу тишина и мрачноватое великолепие родных пещер, стены которых были отделаны драгоценными и поделочными камнями так, что непривычному взгляду попросту делалось больно от такой красоты. К тому же драконы не пренебрегали и удобствами, предпочитая вести комфортную и обеспеченную жизнь вдали от остальных народов. Однако Шеранн прекрасно понимал, сколь неосуществимо желание немедленно оказаться в родных горах. Ему оставалось лишь вздыхать, помня о том, что не по своему желанию он оказался здесь. Впрочем, дракон нисколько не сожалел о препорученном ему деле, скорее гордился оказанным ему доверием, вполне осознавая важность и щепетильность поручения дяди. Он прекрасно помнил его слова: «Запомни: Шейленн хочет войны, и мы должны его остановить. Клянусь Искрой, у нас попросту нет иного выхода, иначе Мидгард вскорости превратится в выжженную равнину или исчезнет, как Зеленая Земля. Никому другому я не могу довериться, и возлагаю на тебя все свои надежды. Я верю в тебя, мальчик!» Шеранн знал, что дядя говорит искренне, что подтверждала клятва Искрой. Не было ничего священнее дня огненных драконов, нежели Искра – первоисточник и основа всякого пламени, а потому ею клялись лишь в самых важных случаях. Да и упоминание о Зеленой Земле – прародине драконов, также свидетельствовало о важности дела. В отличие от иных рас, принужденных жить вместе после Рагнарёка, смешавшего воедино все девять миров, драконы испокон веков жили в срединном мире, в Мидгарде, обиталище людей. Однако при этом дела с людьми драконы практически не имели, обитая на далеком севере, на уединенном острове. Могущества детей стихии вполне доставало, чтобы сделать эту холодную землю вполне пригодной для жизни, даже более того, вполне обжитой и уютной, исполненной дикого очарования. Семьи Огня, Воды, Воздуха и Земли мирно обитали на острове, лишь Семья Льда держалась особняком, облюбовав самую северную часть Зеленой Земли, где сохранились льды, не тающие даже в разгар жаркого лета... Змей Ёрмунгард, бывший драконам дальним родственником, не пускал к их обители мореплавателей, торговый и лихой люд, обвивал заповедный остров непроходимым кольцом . К несчастью, именно за помощь и защиту родича пришлось поплатиться Земле Драконов во время Рагнарёка: змей, как и предначертано, сразился с Тором и погиб в этом самоубийственном поединке. Это повлекло множество землетрясений, извержений вулканов и прочих катастроф, сладить с которыми не смогли даже драконы, и в итоге Зеленая Земля исчезла, сметенная хвостом Ёрмунгарда, оставив после себя лишь небольшой осколок, а драконьи горы оказались посреди владений людей. Последняя битва уничтожила прежнее мироустройство, и вместо миров, связанных воедино лишь ветвями Мирового Древа, теперь существовал единый мир, населенный прежними обитателями девяти миров. Катастрофа перемешала земли, сотворила на месте прежнего мира лоскутное одеяло из разных кусочков. Иные же осколки прежнего мира канули в небытие, исчезли неведомо куда, а остальные чья-то неведомая рука мелко нарезала и перемешала, будто овощи в рагу. Драконьи земли вдруг очутились в самом сердце Мидгарда, то же стряслось с владениями эльфов, гномов и прочих. Теперь мир был един, и всем расам отныне предстояло жить вместе... Конечно, слияние миров не прошло безболезненно, и последовало время потрясений и множества войн. Слава богам, борьба за ресурсы и за власть уже закончилась, и установилось относительно спокойствие. Шеранн встряхнул головой, отгоняя неуместные мысли. Со времен Рагнарёка миновало уже триста лет, и ему не довелось собственными глазами увидеть Зеленую Землю, канувшую в бездну почти за двести лет до его рождения. Родина Шеранна – Вилийские горы близ столицы Мидгарда, и иной отчизны он не знал, однако драконы трепетно хранили память о своем острове. Да и что такое прошедшие три века, если принять во внимание длительность жизни детей стихии? Дракон невидяще смотрел на великолепные портьеры, обрамлявшие окна, на драгоценные картины и дорогие ковры. Его мысли занимало отнюдь не убранство комнаты. Достижение цели, ради которой он приехал в Бивхейм, оказалось под угрозой, и притом единственно из-за абсурдных обвинений гадалки. Положение драконов в общество было двояким и весьма зыбким. В мире сложилось несколько сильных государств, и в настоящее время крупных войн между ними не было - так, мелкие локальные конфликты. Нельзя сказать, чтобы хоть одна из рас была довольна таким смешением - всем хотелось бы жить в отдельных мирах, но выбора попросту не было, так что пришлось приспосабливаться к существующему положению вещей. Некоторые, правда, даже теперь все еще надеются на возвращение старых порядков и отказываются признавать, что мир необратимо изменился, но таких меньшинство. Люди ко всему привыкают, и, как оказалось, нелюди тоже. Впрочем, мир оставался пока совсем хрупким – лишь около двадцати лет миновало с той поры, когда отгремела последняя крупная война между Муспельхеймом и Мидгардом и пусть до Бивхейма не дошли военные действия, однако отголоски докатывались и сюда. Но договор между владетелями этих стран был подписан и последовали годы мира, прерываемые лишь мелкими пограничными стычками, которые, однако, вполне способны были перерасти в новую военную кампанию. Драконы же всегда стояли поодаль, не часто пересекаясь с другими народами. В силу определенных причин их не задевали, однако влиться на равных в новый мир для них было почти несбыточно. И вот теперь, когда появилась реальная возможность изменить это невеселое положение дел, вдруг все пошло наперекосяк – сначала у самих драконов, а теперь и в землях людей. Шеранн задумчиво вертел подвеску со знаком огня – старинную вещицу, ныне бывшую знаком особых полномочий. До сих пор ему не приходилось ею пользоваться открыто, да и в сложившихся обстоятельствах этого делать не стоило. Вещица, совершенно непримечательная на первый взгляд, однако более пристальное изучение вызвало бы восторг у любого. Там, в глубине металла, кажущегося на первый взгляд совершенно холодным и мертвым, в действительности обитало пламя, и лишь воля дракона сдерживала огонь, способный в несколько минут превратить украшение в лужицу расплавленной меди. Иногда пламя будто вырывалось на поверхность, расцвечивая выгравированный символ желто-оранжевыми и пурпурными бликами. Высокая честь и великое доверие, оказанные ему, заставляли Шеранна нервничать, поскольку со слов дяди он прекрасно понимал, сколь ответственная миссия на него возложена, гордился ею и в глубине души боялся не оправдать возложенных надежд. Вот и сегодня он ошибся, неверно понял характер этой человеческой девицы, и счел, что лучше всего будет припугнуть несговорчивую гадалку. Без всяких сомнений, она каким-то образом тесно связана с теми, кто затеял эту грязную провокацию, и дракон намеревался любым путем – угрозами, давлением, даже силой вырвать у нее потребные сведения. Потому он не стал усмирять свой вспыльчивый нрав, позволил себе вспыхнуть, поддался гневу, рассчитывая насмерть перепугать госпожу Чернову. Госпожу! Дракон невесело усмехнулся. Столь почтительное обращение к людям было ему не по вкусу, однако Шеранна учили не показывать свое истинное отношение к происходящему и вести себя так, как подобает в обществе, в котором оказался. К тому же он не впервые выполнял деликатные поручения дяди (бывшего, кстати говоря, Защитником в Семье огненных драконов), кроме того, ему приходилось бывать в землях людей и по своим делам, потому дракон без всяких проблем мог изобразить уважение к людям и вести себя так, как подобает по их варварским понятиям о приличиях. Однако это не смогло привить ему уважения к напыщенным и зачастую совершенно бесталанным людям, всего лишь мошкам, чья жизнь длится только краткие мгновения... Однако – нельзя не признать этого – это весьма деятельные мошки, сумевшие даже после Рагнарёка выжить, расплодиться, и более того, прибрать к своим рукам немалую часть драгоценных земель. Потому с ними приходилось считаться, как бы ни были они не по вкусу гордому вольному племени драконов... Шеранн понимал, что совершил ошибку, решившись с наскока атаковать Софию (именовать ее даже про себя уважительно – госпожой Черновой, ему было нестерпимо). Но все же надобно любыми путями вытрясти из нее сведения, которые ему потребны. Самый легкий путь не оправдал ожиданий, что ж, тогда следует пробовать иные способы, дабы получить желаемое. Дракон позвонил, вызывая слугу. Явившийся мальчишка взирал на него с явным ужасом, и явно желал поскорее удрать от страшного господина. Шеранн поморщился – того и гляди слуги примутся разбегаться из-за глупых россказней – и велел разузнать о времени отправки почты, после чего раскрыл бюро и принялся за письмо... _____________________ 1. В скандинавской мифологии стихий не четыре, а пять: огонь, вода, земля, воздух и лед. 2. Ёрмунгард - в скандинавской мифологии – огромный змей, который опоясал всю землю и вцепился в собственный хвост. 3. Тор –в скандинавской мифологии бог грома, бурь и плодородия. Ему предначертано во время Рагнарёк сразиться с Мировым Змеем (они убьют друг друга). 4. Рагнарёк, конец мира и последняя битва. 5. Муспельхейм – в скандинавской мифологии – мир огня, расположенный на юге. 6. Мидгард – в скандинавской мифологии – срединный мир, вотчина людей.
Luide
Сообщение: 38
Отправлено: 16.09.10 12:14. Заголовок: Выкладываю сразу бол..
Выкладываю сразу большой кусочек, поскольку в ближайшую неделю-две у меня не будет доступа в интернет.
Инспектору Жарову было жарко, сколь бы неуместным не был такой каламбур. Вытирая пот со лба кружевным платком (украшенным по последнему слову моды вышитыми васильками), он пытался убедить госпожу Дварию Ларгуссон, старшую дочь покойного господина Ларгуссона, что ей не следует предвзято обвинять столь почтенную особу в произошедшем злодеянии. Однако гномка была непреклонна, а еще не родился человек, способный переубедить карлика, ежели тот вполне уверен в своей правоте. Ничего не добившись, инспектор вынужден был убраться восвояси, решив доложить о своих затруднениях господину мировому судье, с тем, чтобы тот сам попытался повлиять на упрямую госпожу Ларгуссон, твердо убежденную в своем намерении предать гласности некие щекотливые факты из личной жизни покойного... Госпожа Двария Ларгуссон относилась к тем особам, в присутствии которых бедный инспектор с трудом подбирал слова, краснел и невольно вспоминал своего учителя манер и словесности, который все норовил стукнуть ученика указкой по пальцам за малейшую вольность в поведении или за неправильный ответ. Взгляд поверх стекол роговых очков, неброское бистровое платье и сухие руки, перебирающие четки с изображениями рун – словом, облик молодой гномки оставлял ей мало надежд на удачное замужество, и выдавал в ней опытную гувернантку. У нее имелись твердые взгляды абсолютно на все, и поколебать мнение данной несгибаемой особы было решительно невозможно. После часовой беседы окончательно оставив надежду повлиять на госпожу Ларгуссон, обессилевший инспектор Жаров отправился ко второй свидетельнице, обладающей, по ее заверениям, совершенно достоверными сведениями о преступной особе. Имение господ Шоровых соседствовало с одной стороны с Чернов-парком, а с другой примыкало к Эйвинду. Инспектора приняла госпожа Шорова, которая извинилась за отсутствие супруга. Впрочем, инспектора Жарова сюда привело дело, касающееся сугубо госпожи Жоровой, к тому же он предпочел бы обсудить его наедине, поэтому оное известие пришлось ему по вкусу. Он почтительно поприветствовал хозяйку дома - даму средних лет, которая рано увяла, но все еще воображала себя красавицей. Ее супруг, в юности, как говорят, не чаявший в ней души, с годами обнаружил, что недурная внешность была единственным достоинством жены, а вот склочный нрав не делал ей чести. К тому же почтенная дама вдруг сделалась очень ревнивой и устраивала мужу сцены по всякому поводу. Надо сказать, господин Шоров был лет на пятнадцать старше супруги, а потому действительных поводов для ревности не имелось. Словом, эту даму можно охарактеризовать как особу вздорную, всю жизнь которой составляли муж, дети и сплетни. Эффектное, но неподобающее возрасту розовое платье смотрелось нелепо на несколько оплывшей фигуре, что не мешало ей вышагивать с воистину царственным видом. В желтой гостиной, куда провели инспектора, он первым делом обратил внимание на поясной портрет хозяина дома, которым последний явно весьма гордился. Гость слабо разбирался в живописи, потому не мог оценить художественную ценность полотна, и даже не подозревал, кисти какого автора принадлежит сей шедевр, однако не оставалось сомнений, что обошелся он в немалую сумму, да еще был обрамлен в роскошную раму - резную и украшенную золотом с жемчугами. Инспектор Жаров скептически взглянул на это свидетельство непомерной заносчивости хозяина дома, поскольку прекрасно знал, что в обществе владельцы поместья известны своею привычкой к роскоши не по средствам, что не лучшим образом сказывалось на их репутации. Господин Шоров, отставной военный, по обыкновению проводил лето вместе с семьей в имении, но большую часть года обитал в столице. Назначенный ему пенсион вкупе с доходами от аренды земель позволяли вести светский образ жизни, однако годовой доход его был явно недостаточен, чтобы жить на широкую ногу. Яркий блеск и мишура непреодолимо влекли бывшего лейтенанта, и бивхеймские сплетники все гадали, когда же он разорится окончательно, однако до сих пор ему неведомо как удавалось удержаться на плаву. Госпожа Шорова встретила полицейского со всем возможным радушием, более того, держала себя столь свободно и доверительно, будто считала его ближайшим конфидентом. Инспектору пришлось выслушать о выдающихся успехах всех пятерых дочерей гостеприимной хозяйки, а в особенности – единственного сына и наследника. С величайшим трудом гостю удалось перевести разговор на интересующую его тему, но казалось, что госпожа Шорова лишь краем уха слушала инспектора, рассеянно улыбалась и вообще всячески демонстрировала отсутствие всякого увлечения его речами. Несколько сбитый с толку господин Жаров все же не собирался сдаваться, и, в конце концов был вынужден напрямик высказать свое пожелание (точнее сказать, желание мирового судьи, сослаться на которого доблестный инспектор, конечно же, не преминул), однако и это, казалось, не произвело должного впечатления на хозяйку. Она лишь как-то отвлеченно улыбнулась и поинтересовалась, будто бы вовсе безотносительно к предмету разговора: - Знаете ли, милый инспектор... - от столь явной фамильярности полицейский невольно передернулся, но госпожа Шорова сделала вид, что не заметила на реакции на свои слова и продолжила, как ни в чем не бывало, - Кузен моего дражайшего супруга служит в Государственной цензурной палате, в самой столице! Так вот, он всегда в курсе всех тамошних сплетен, более того, обладает достаточным влиянием, чтобы выяснить самые тайные обстоятельства и проверить их достоверность. Дорогой родственник нередко делится со мною любопытнейшими обстоятельствами... Не так давно он поведал мне о некой госпоже Одинцовой... Вы понимаете меня, инспектор? Она с явной насмешкой взглянула на совершенно раздавленного гостя. - Несомненно... – с трудом выдавил инспектор Жаров, вытирая разом взмокший лоб. - Так вот, полагаю, что вы, мой дорогой друг, - продолжила госпожа Шарова добивать деморализованного противника, - не пожелали бы, чтобы эти обстоятельства стали известны обществу Бивхейма. Но если вы станете мне мешать, то я, в свою очередь, обещаю вам широко распространить эту историю среди своих знакомых. - Вы мне угрожаете?! – переспросил инспектор. -Что вы! – хозяйка притворилась совершенно шокированной этим предположением. – Я всего лишь вас предупреждаю, любезный. Иначе я перестану считать вас другом, что повлечет изложенные мною последствия... А теперь вынуждена проститься с вами – меня ждут письма. Вежливо откланявшись, потерянный инспектор побрел к выходу. Он не мог решиться, как поступить. Неприкрытая угроза госпожи Шоровой с одной стороны, и возможное неудовольствие господина Рельского с другой... Что выбрать? _____________ 1. Бистровый – густой коричневый, бурый.
apropos, liliandrus, Хелга спасибо, я очень рада, что вам нравится Думаю, продолжение будет в выходные, когда я немного "причешу" текст.
Luide
Сообщение: 42
Отправлено: 26.09.10 08:25. Заголовок: А теперь немного ска..
А теперь немного скандинавской магии И еще у меня вопрос, нужно ли давать отсылки к реальным историческим фактам и обстоятельствам? Или эти исторические пояснения о нашем мире лишние?
После визита дракона госпожа Чернова еще долго не могла успокоиться, вновь и вновь переживая эту некрасивую сцену. Она не находила себе места, то бесцельно бродя по комнате, то принимаясь за рукоделье, то пытаясь приступить к письмам. Отвлекая хозяйку от невеселых размышлений, в комнату постучала Лея. - Что случилось? – спросила София, радуясь возможности отвлечься, и отложила в сторону вышивание, к которому, впрочем, практически не прикасалась последнюю четверть часа. - Госпожа, простите, что я осмелилась побеспокоить вас, - присела в реверансе миниатюрная Лея, - но прошу вас принять господина Варгуларс. Он небогатый торговец тканями, и умоляет вас о помощи. У них давно было так заведено – люди и нелюди одного с Софией круга обращались напрямую к ней, а остальных приводили домовые. - Конечно, проси, - согласилась гадалка. На одутловатом лице вошедшего пожилого гоблина читались искреннее горе и отчаянная решимость. Более всего он походил на некогда вальяжного и холеного кота, которого вдруг выгнала хозяйка, отчего бывший красавец сделался беспомощным и неряшливым. Не решаясь заговорить, гоблин опустил глаза, принялся смущенно мять в руках шляпу. - Госпожа, - выдавил он, почтительно кланяясь, - Меня зовут Зарлей Варгуларс, и я умоляю вас, помогите! - Что случилось? - встревожилась София. Голос гоблина отчетливо дрожал, будто тот с трудом сдерживал рыдания. Столь глубокое горе, демонстрируемое посетителем, никак не могло быть вызвано обычными для гадания вопросами. Вероятно, стряслось что-то действительно нешуточное. - Моя единственная дочка умирает, и никто не может помочь, вся надежда на вас, госпожа! – взмолился господин Варгуларс со слезами на глазах. – Господин Ферроссон сказал, что ничего нельзя поделать. Господин Ферроссон, почтенный аптекарь, пользовавший от всевозможных болезней жителей Бивхейма, имел немалый опыт в лекарском деле, а потому его суждениям София вполне доверяла. К тому же во врачевании она понимала совсем мало. Госпожа Чернова обладала добрым сердцем и чрезмерно живым воображением, что делало ее весьма снисходительной к чужим проступкам и даже, пожалуй, чрезмерно сострадательной. Она легко представляла себя на стороне виновного или обиженного, однако тщательно скрывала эту свою слабость, небезосновательно опасаясь злоупотреблений ее мягкосердечием. - Боюсь, я ничем не могу помочь. – Печально покачала головой София, испытывая искреннее сожаление о судьбе бедной девочки. - Госпожа Чернова, заклинаю вас, хотя бы попробуйте! – гоблин тяжело опустился на колени, умоляюще взирая на Софию. – Ферлай так плохо! Аптекарь сказал, она не протянет больше суток... Он опустил голову, молчаливо оплакивая судьбу дочери. Ведомая состраданием, София заверила его, что сделает все возможное, чтобы помочь юной Ферлай, однако находится в растерянности, не ведая, чем может помочь. - Вы ведь гадалка, может быть, руны расскажут, как вылечить мою девочку. В глазах несчастного отца светилась такая отчаянная надежда, что София не нашла сил ему отказать, хотя сильно сомневалась в успехе этого предприятия. Но ничего не предпринять, даже не попытавшись помочь горю, она была не в силах. Окрыленный надеждой, господин Варгуларс бросился к наемному экипажу, ожидавшему у крыльца, суетливо предлагая Софии всяческую помощь. От непрерывного потока слов у молодой женщины разболелась голова, и в конце концов она вынуждена была попросить почтенного гоблина немного помолчать и дать ей сосредоточиться. Небольшой домик гоблина был аккуратным и уютным, хотя и не блистал богатством. Тревожась о судьбе дочери, господин Варгуларс немедля провел Софию в комнату дочери, в волнении забыв даже предложить гостье чая. Юная гоблинша оказалась очень миловидной и сейчас как никогда походила на молоденькую эльфийку. Известно, что в ранней юности гоблинши бывают очень хороши собой, но к несчастью, в скором времени теряют все свое очарование. Уже к тридцати годам черты красавиц этого народа необратимо грубеют и делаются неприглядными, а кожа из смугло-оливковой становится неприятного болотного оттенка. Но пока Ферлай блистала самым расцветом юности. К тому же болезнь придала ее чертам особую тонкость и одухотворенность, а бледность необычайно ей шла, делая девушку до чрезвычайности сходной с эльфийкой, портреты которых так часто красовались в модных журналах. У постели девушки, вопреки всем предписаниям приличий, сидел молодой человек, взиравший на нее со столь неприкрытым обожанием и отчаянием, что не оставалось никаких сомнений, что он не приходился родственником барышне Варгуларс. Скорее безутешный влюбленный, которому даже строгое отцовское сердце сочувствовало в его горе. - Госпожа Чернова, позвольте вам представить мою дочь, Ферлай Варгуларс, и ее жениха, Рейлара Маутерса. Юноша вскочил и учтиво поклонился, а девушка вымученно улыбнулась и слабым голосом сказала, что очень рада знакомству. Молодой гоблин был хорош собой и одет весьма богато и по последней моде. По всей вероятности, союз с юной Ферлай, отец которой был просто лавочником, стал бы для него мезальянсом и сделался бы предметом осуждения со стороны гоблинов его круга, однако обожание, читаемое во всей его фигуре, в нежном взгляде, в готовности услужить невесте и твердом намерении составить ее счастье. Господин Маутерс явно был осведомлен о том, кто такая София, а потому мгновенно воспылал чаянием на счастливый исход дела. София сделалось неловко от нескрываемой боли и надежды в глазах отца и жениха, поскольку она весьма скептически оценивала свои возможности в области врачевания. Следовало уповать на удачу, ведь Ферлай умирала, притом у ее отца не оставалось ни времени, ни средств, чтобы найти знающих врачевателей и эрилей. Вероятно, деньги с радостью дал бы жених, но даже он не в силах заставить бедняжку дожить до прихода помощи. Присев возле больной, гадалка попросила господина Маутерса распорядиться, чтобы для нее принесли стол, поскольку в комнате оказался лишь небольшой туалетный столик, уставленный пузырьками с притираниями и лечебными настоями. Кроме того, требовалось больше света, а потому нужно принести свечи, масляную лампу либо хотя бы тростниковые светильники . Молодой гоблин немедля выразил готовность обеспечить все требуемое и лично проследить за приготовлениями. - Какие симптомы болезни? – поинтересовалась София, с искренним интересом и состраданием взирая на бледную девушку, лежащую в постели. На правах хозяина дома, рассказывать принялся господин Варгуларс: - На следующий день после помолвки Ферлай почувствовала такую сильную слабость, что не смогла встать с постели. Я немедля пригласил господина аптекаря, но тот не смог сказать, отчего моей девочке так плохо. У нее нет ни лихорадки, ни болей, но Ферлай быстро угасает. Ее силы будто куда-то утекают. София нахмурилась, остро осознав, что ей наверняка недостанет знаний справиться с этой хворью. Но тем временем в комнату доставили все необходимое, и она приступила к гаданию, решительно выбросив из головы все грустные мысли. Первым делом гадалка задала вопрос о причинах странной болезни Ферлай. Выпавшая перевернутая руна перт заставила ее глубоко погрузиться в размышления. «Ответ следует искать в прошлом, вероятно, дело в каких-то необдуманных и не слишком удачных оккультных опытах», - задумчиво, еле слышно произнесла трактовку София. Господин Варгуларс и господин Маутерс, стоявшие чуть поодаль, не расслышали этих тихих слов, а вот Ферлай вдруг залилась краской и потупилась. - Господин Варгуларс, - обратилась София к взволнованному гоблину, - скажите, применяли ли вы какие-то магические средства для лечения дочери? - Господин аптекарь сказал, что он не сведущ в магии, - покачал головой безутешный отец, и София согласно кивнула. Известно, что среди гномов очень мало знающих руны, эта способность чаще всего дается людям, будто компенсируя тем самым их недолгий век. - Но когда стало понятно, как плохо Ферлай, я нарисовал руну беркана, - неожиданно тихо закончил гоблин, а потом воскликнул. – Но это добрая руна, госпожа Чернова! Она не могла причинить зла. Ничего не ответив, София отвернулась и продолжила гадание. Действительно, беркана исключительно благоприятная руна, которая охотно приносит исцеление, придает сил и понуждает организм больного к исцелению, так что дело определенно в другом. Следовало выяснить, наложили ли на несчастную девочку нид или повредили ей как-то иначе. Возможно, дело тут в ревности или зависти к ее счастью. Впрочем, у гадалки имелось еще подозрение, что все не так просто. Руна манназ также легла перевернутой, неоспоримо подтвердив, что ни о чьей злой воле речь не идет. На этот раз София не стала произносить вслух толкование, а обратилась к присутствующим: - Господа, вы позволите мне поговорить с Ферлай наедине? Господин Варгуларс колебался недолго, после чего поклонился и вышел из комнаты, потянув за собою и бледного суженого дочери.
_____________________________ 1. Эриль – маг слова, знаток рун. 2. Свечи, в особенности восковые, были очень дороги, поэтому их экономили. Дешевле были масляные лампы и жировые свечи, а вообще почти бесплатны – «тростниковые свечи». Сначала нужно собрать камыш с плотной сердцевиной, он растет по канавам во влажных местах; хорошо высушить, а потом пропитать жиром – обычно использовался растаявший жир, капающий с мяса на вертеле во время жарки (его собирали в подставленную посуду, хранили, применяли в хозяйстве по мере надобности). Затем этот своеобразный фитиль продевали в металлический держатель вроде трубки длиной сантиметров 70. Такой камышины хватало примерно на час освещения, только приходилось постоянно поддергивать вверх выступающую из наконечника часть по мере сгорания (скажем, раз в 10 минут). Свет был весьма относительный, копоти было много. Не следует, однако, думать, будто зажиточные люди не были знакомы с таким "освещением для бедных". Даже в богатых особняках их могли использовать для слуг, и применяли в тавернах и гостиницах. 3. Нид – в северной традиции – проклятие.
давать отсылки к реальным историческим фактам и обстоятельствам? Или эти исторические пояснения о нашем мире лишние?
На мой взгляд - надо давать, т.к. без них многое может быть непонятно. Вообще комментарии и пояснения - дело хорошее и полезное.
Хелга
девушка с клюшкой
Сообщение: 24122
Фото:
Отправлено: 26.09.10 21:33. Заголовок: Luide Спасибо за п..
Luide
Спасибо за продолжение!
apropos пишет:
цитата:
надо давать, т.к. без них многое может быть непонятно. Вообще комментарии и пояснения - дело хорошее и полезное.
Плюс один. Комментарии определенно нужны.
Luide
Сообщение: 43
Отправлено: 27.09.10 09:15. Заголовок: Спасибо, что находит..
Спасибо, что находите время читать мой опус Значит, комментарии оставляем :)
Уверившись, что дверь за ними закрылась, София повернулась к девушке и обратилась к ней: - А теперь, моя милая, рассказывайте, что именно вы сделали? - О чем вы? – неубедительно возразила Ферлай, не глядя на нее. – Я ничего не делала. - Манназ перевернутая означает внутреннюю вину. Как правило, она свидетельствует, что в имеющейся проблеме виновен сам гадающий, – пояснила София, пристально разглядывая перепуганную девушку. Не оставалось никаких сомнений, что гоблинша действительно что-то натворила, за что сейчас вынуждена расплачиваться. Но та молчала, комкая в пальцах одеяло и не решаясь ни протестовать, ни признать свою причастность. - Послушайте, я не смогу вам помочь, если вы не расскажете мне все без утайки. Вы на смертном одре, и только честность сможет вас спасти. – София мягко, но настойчиво пыталась достучаться до разума девушки, убеждая признаться во всем. Ферлай вдруг залилась слезами и, всхлипывая, принялась сбивчиво рассказывать. Оказалось, что юная глупышка потеряла голову от нежных чувств к молодому Рейлару Маутерсу. Опрометчивая симпатия к богатому господину, бесспорно, не бывшему ей ровней, заставила ее решиться на крайние меры. По ее словам, до того возлюбленный выказывал расположение к девушке, однако не столь пылкое, как ей бы того хотелось. В отчаянии гоблинша решила приворожить господина Маутерса, воспользовавшись с этой целью руной наутиз. На полноценный мансег знаний и силы у нее не достало, однако и амулета оказалось довольно. Уже на следующий день после совершения волшбы юноша явился с тем, чтобы сделать предложение, а еще спустя день Ферлай вдруг слегла. Ей не достало решимости во всем сознаться, даже когда девушка поняла, что умирает. Вероятная потеря жениха и позор за содеянное для нее оказались страшнее гибели. - Рун не должен резать тот, кто в них не смыслит. В непонятных знаках всякий может сбиться , - произнесла София, осуждающе, но вместе с тем с пониманием глядя на юную гоблиншу. Она задумалась о том, как часто любовь толкает на неразумные поступки, когда все запреты и предупреждения кажутся влюбленным надуманными и пустыми. Одним из таких неосторожных действий и было применение руны наутиз - воплощения «огня желания», которая в одном из своих аспектов являясь очень эффективной в любовной магии, выполняя роль своего рода приворотного зелья. Однако она требует определенной сдержанности в эмоциях и поступках, при работе с нею необходима твердая воля и значительный опыт, поскольку наутиз является очень сильной и способна разрушить все, ради чего маг обращался к этой руне. К тому же она редко встречается в составных талисманах и заклятиях, поскольку до предела усиливает их действие, тем самым получая чрезмерный результат и обессиливая эриля. Одним словом, в сочетании с руной беркана действие первоначального заклятия стало еще сильнее, с удвоенной скоростью поглощая все силы девушки. - Госпожа Чернова, помогите мне, прошу вас, - просительно сложила руки Ферлай. – Я знаю, что поступила дурно, но я люблю его! Сейчас девушка выглядела настолько трогательной и полной страсти, что у Софии защемило сердце. Ей вдруг подумалось, что она сама никогда так сильно не любила, чтобы потерять голову. Привязанность к мужу по большей части проистекала из уважения и дружбы, общности будущего и взаимной привязанности, нежели из страстных чувств. Все свои пылкие порывы молодая женщина привыкла сдерживать, как подобает замужней даме и жене офицера. Воспитание она получила достаточно строгое, пусть семья и не могла нанять гувернантку. Однако родители души не чаяли в младшей дочке, проявлявшей к тому же немалые способности, и потому пристально следили за ее развитием и воспитанием. София невольно заинтересовалась, каково это – так отчаянно боготворить другого, чтобы рискнуть собственной жизнью ради взаимности. Вероятно, она попросту не способна к столь сильным чувствам, впрочем, нельзя сказать, чтобы София сильно об этом сожалела. Кто-то взирает на мир сквозь розовые очки, другой же смотрит скептически и находит недостатки во всех и вся. Одним дано божественно рисовать или покорять своим пением сердца, а для других обязательные уроки искусства представляют собой лишь постоянное мучение. Некоторые способны любить всем сердцем, другим же это по-видимому не дано, и удел последних – с любопытством наблюдать за страстями других, довольствуясь разумной, а оттого скучной симпатией. С другой стороны, здравая привязанность не погубит честь и душу. Примером тлетворного влияния любви можно счесть историю Ферлай, которая ради взаимности и удачного брака решилась на приворот, вместе с тем прекрасно сознавая запретность такого поступка и всю его опасность. Не лучше ли тогда вовсе не испытывать столь сильных эмоций и стремлений? Оторвавшись от размышлений о природе чувств, София строго велела Ферлай признаться жениху во всем и немедленно уничтожить приворот. Девушка в ответ залилась слезами, но вынуждена согласиться с доводами Софии, которая немедля послала за господами. В присутствии гадалки Ферлай повторно поведала свою историю, чистосердечно признавшись во всем содеянном. Отец и жених (или, скорее, бывший жених) были донельзя удивлены ее рассказом, хотя господин Маутерс, казалось, совершенно растерялся, не зная, как поступить с этим признанием. Он по-прежнему испытывал нежные чувства к Ферлай, но теперь не мог поручиться, не были ли они результатом волшбы. К тому же вполне понятное возмущение поступком девушки не позволяло забыть о ее безответственности. София посоветовала ему начертать руну наутиз (как ведомо, она способна удалять нежелательные влияния, ослабить или свести на нет чужую волшбу) и всегда носить ее с собой, а также показаться сведущему эрилю. Господин Маутерс счел ее совет разумным и уместным, так что принял его с благодарностью. Злосчастный амулет тотчас сожгли, и полчаса спустя Ферлай стало значительно лучше. Прибывший аптекарь, осмотрев девушку, заключил, что ее жизни более ничто не угрожало. После чего господин Маутерс поспешно попрощался и уехал, не выказывая намерения вскоре вернуться, что вызвало горькие слезы Ферлай. Но тут уж ничего не поделаешь – следует учиться отвечать за свои поступки, и нелепо ожидать, что силком привязанный влюбленный выкажет радость от открывшихся обстоятельств. К тому же молодой гоблин клятвенно пообещал сохранить в тайне эту неприятную историю, что было весьма благородно с его стороны. Сделавшись достоянием гласности, обстоятельства дела могли погубить девушку в глазах общества и даже стать предметом судебного разбирательства. Заботясь о жизни Ферлай и о восстановлении справедливости, София совсем упустила из виду возможные последствия чистосердечного признания юной гоблинши. По счастью, все сложилось как нельзя лучше. Господин Варгуларс пребывал в совершеннейшем расстройстве, не зная, то ли радоваться выздоровлению дочери, то ли ужасаться ее поступку. Впрочем, радость пока явно преобладала, заставляя отца суетиться в попытках выразить свою признательность. Откровенно говоря, Софию эта история утомила, но зато хоть на время отвлекла от тревожных дум... ________________________ 1. Мансег – в северной традиции – приворот, магическое действие с целью вызвать любовь и привязанность. 2. София цитирует строки из древнескандинавской «Саги об Эгиле».
Luide
Сообщение: 44
Отправлено: 28.09.10 04:47. Заголовок: Поехали дальше :) Г..
Поехали дальше :)
Глава 5.
Утро было волглым и хмурым, временами срывался дождь, потому зевак собралось меньше, нежели можно было ожидать. Поскольку Бивхейм – тихий провинциальный городок, в котором испокон веков не случалось убийств, даже городской морг существовал для проформы, лишь потому, что того требовали законы империи (впрочем, даже городская полиция скорее была данью требованиям закона, нежели отражением действительной необходимости в ней). Следовательно, для морга была выделена небольшая комнатка в пристройке при здании городской управы, по большей части ранее пустовавшая, а ныне не способная вместить всех желающих. София зябко куталась в кашемировую шаль – в этом помещении всегда царил холод, невзирая на времена года, поскольку для хранения тел здесь был оборудован ледник, оснащенный несколькими заклятиями для сохранения хлада. Потому даже толпа любопытствующих никак не могла изменить здешнюю температуру. Коронер, господин Датышев, грузный краснолицый мужчина лет пятидесяти, в сопровождении присяжных заседателей изучал мертвое тело несчастного гнома. Тут же, хотя и в некотором отдалении, собралось все местное общество, изнывающее от желания высмотреть хоть что-нибудь интересное. До сих пор у обитателей Бивхейма не имелось возможности приобщиться к столь важным расследованиям (даже коронер приехал из столицы графства!). Представители высокого общества не преминули явиться в морг даже до завтрака (недовольство этим обстоятельством выражали повсеместно, равно как и подозрения, что столь ранний час был выбран намеренно, дабы явилось как можно меньше жителей). Благородные семейства заняли лучшие места, расположившись в самом помещении морга или в коридоре около оного, однако и прислуга, лавочники и прочий разношерстный люд желали приобщиться к расследованию, и толпились на улице под моросящим дождем. Люди, гномы, гоблины, дриады и немногочисленные орки толклись у входа, оживленно переговаривались и выдвигали самые фантастические версии относительно смерти сторожа. Дамы прижимали к лицам надушенные платочки, изображая подобающую дурноту от этого зрелища (что, впрочем, было совсем несложно, слишком своеобычный дух здесь стоял, и с ним не справлялись никакие заклятия), но исподтишка внимательнейшим образом изучали все происходящее. Господа также проявляли живейшее любопытство, а попутно оказывали слабому полу всемерную помощь: поддерживали, предлагали вывести на свежий воздух или послать слуг за водой. Помощь принималась охотно, что, впрочем, нисколько не мешало дамам вежливо отклонять предложения перебраться в другое место. Словом, для кого-то все происходящее было трагедией, но для большинства представляло собою лишь увлекательное представление. По большей части сюда приходили, чтобы поглазеть, а после с особым удовольствием обсудить со знакомыми все произошедшее. Совсем не зря морги нередко именовали анатомическими театрами, ведь их посещали как увлекательные представления. Тела выставляли на всеобщее обозрение, и любой желающий мог их осмотреть, более того, такие посещения были в обычае и считались вполне приличным способом провести досуг. Свой резон в этом имелся, поскольку зачастую именно праздношатающаяся публика могла опознать кого-то из знакомых и таким образом, оказать помощь следствию. Поскольку документы, удостоверяющие личность, так и не получили широкого распространения и оставались необходимыми лишь для приезжих, остальным же оставалось полагаться лишь на то, что в случае надобности их опознают знакомые или родственники. Но и паспорта не всегда могли помочь властям, поскольку содержали лишь самые общие сведения, вроде «господин Юдин, человек, мужчина лет сорока, светлые глаза, рост средний, волосы русые, с чадами и домочадцами в количестве десяти человек». Коренные обитатели Мидгарда не имели даже документов, потому различные прискорбные случаи и трудности с установлением личности случались не так уж редко. Толпа неожиданно расступилась, и молодой леди представилась возможность рассмотреть тело господина Ларгуссона. При жизни это был добродушный весельчак, любящий выпить бутылочку горячительного, и рискованно пошутить со служанками, что вызывало понятное недовольство госпожи Дарлассон. Сторож являл собой образчик легкого нрава и всегда гляделся мальчишкой, невзирая на свои без малого двести лет и двух взрослых дочерей. Встрепанные волосы, одежда из грубоватого полотна, но всегда безукоризненно чистая и выглаженная, лукавый и чуть наивный взгляд – в господине Ларгуссоне имелось некое неуловимое очарование и безмятежное довольство собственной участью. Теперь же от него осталось лишь нечто неопознаваемое, обгорелое и страшное, и София испытала острую жалость. Ей было известно, что сторож намеревался вскорости повторно жениться, и все рассказывал, как хочет сына... Покойный отличался редким для его сородичей безразличием к материальным благам. Он полагал достаточной для себя небольшую ренту, которую получал от унаследованных от отца складов, и занимался лишь необременительной охраной библиотеки. Обыкновенно гномы весьма трепетно относились к своему благосостоянию, всячески стараясь его преумножать. Цверги по большей части не имели отношения к благородному обществу, более занимаясь различными ремеслами, но при этом среди них до чрезвычайности редко встречались простые работники. Куда чаще гномы владели разнообразными мастерскими и лавками, занимались кузнечным делом, разнообразными техническими придумками и прочими необходимыми в обыденной жизни вещами, и пользовались заслуженным уважением во всех городах и селах страны. Трудно представить, сколь неудобным стал бы быт без мелких, но до чрезвычайности удобных изобретений практичных карликов. К примеру, не так давно мастер из соседнего городка представил свою новинку, которую по достоинству оценили благородные господа, пусть поначалу и отнеслись с некоторым сомнением. Новинка получила широкое распространение, и даже в Альвхейме было премного разговоров о ней, благо, столичные журналы в библиотеке имелись в изобилии, так что судить об этом можно было с уверенностью. Ватерклозеты превозносились как весьма современные и гигиеничные относительно прежних уборных, однако вызывали нарекания и недовольство у господ преклонных лет, которые полагали их чрезмерной роскошью (однако при случае охотно ими пользовались!). Среди прочих новшеств были также омнимбусы, швейные машины , а также множество иных новаций. Таким образом, гномы (или цверги, как их именовали ранее), относились к весьма преуспевающей части общества, хотя в большинстве своем и не выходили в свет. _________________________ 1. В нашем мире туалеты со смывом (ватерклозеты) получили распространение еще в конце 18 века, но были редкостью и имелись только в домах знати. 2. В нашем мире начало истории омнибусов в Англии датировано 1829 годом, швейная машина изобретена в 1851 году.
Luide
Сообщение: 45
Отправлено: 28.09.10 04:48. Заголовок: Вокруг Софии знакомы..
Вокруг Софии знакомые возбужденно переговаривались, блестели глазами и всячески демонстрировали притворную жалость, ни на гран не испытывая ее в самом деле. Правила приличий требовали ужасаться и охать – и все вокруг покорно выказывали трепет и сокрушались. А молодой женщине вдруг подумалось, каково было бы жить в обществе, не сдерживаемом никакими приличиями, и от представившейся картины ей еще больше стало не по себе. Искренними казались лишь слезы двух молодых гномок, которые с трудом отвечали на какие-то вопросы коронера. Это оказались дочери покойного, которые явились для официального опознания. Весь небольшой коллектив библиотеки нынче присутствовал на дознании вместе с Софией. Рядом с нею стояла Юлия, пребывающая в радостном волнении. Щеки девушки раскраснелись, круглые голубые глаза горели, она то и дело приподнималась на цыпочки, пытаясь больше разглядеть за спинами, и громко выражала свой восторг происходящим. Хотя, на взгляд Софии, скудная обстановка с налетом безысходности и мрачные лица судейских как нельзя менее способствовали такому упоению. К тому же неподалеку младшая дочь покойного, сама явно с трудом сдерживая слезы, утешала незнакомую молодую гномку, которая отчаянно рыдала, не обращая никакого внимания на попытки её успокоить. Невеста господина Ларгуссона, догадалась София. Госпожа Дарлассон, обычно то и дело призывавшая барышню Юлию к порядку, сейчас будто не замечала ее неприличного поведения, будучи полностью поглощенной собственными тягостными размышлениями. Гномка смотрела прямо перед собой и о чем-то мрачно размышляла, поджав и без того тонкие губы. Госпожа Чернова коснулась руки барышни Гарышевой, привлекая ее внимания. - Юлия, не стоит так явно выказывать свой восторг происходящим. Пожалейте хотя бы дочерей покойного, - тихо заметила София. - Не вижу ничего неуместного в проявлении любопытства! Это в природе людей – достаточно лишь взглянуть вокруг. Я нахожу это вполне понятным и простительным. – Юлия даже не подумала понизить голос, чтобы окружающие не услышали разговор. - Не стану кого-либо осуждать, но полагаю, что воспитанный человек в своих поступках должен руководствоваться разумом и тактом, и в любых обстоятельствах держать себя сдержанно и с достоинством, - спокойно ответствовала госпожа Чернова. - Вы слишком щепетильны и благонравны, София. Хотя я считаю это лицемерием! - дерзко заявила Юлия, вздернув подбородок. - Вы сказали достаточно, - сдерживая негодование, сказала госпожа Чернова, – и давайте на этом закончим – мы привлекаем внимание и мешаем остальным. - В любом случае вы не вправе делать мне внушение! - буркнула барышня Юлия и отвернулась, мгновенно забыв о словах подруги. София испытала досаду, вызванную как резкостью подруги, так и осознанием, что её замечание Юлии было действительно некстати. В конце концов, барышня Гарышева уже давно взрослая, у нее имеются родители, которые и должны наставлять дочь в вопросах правил приличия. Впрочем, полагаться на это не приходилось. Юлия происходила из семьи незнатной, и получила хорошее образование лишь благодаря неожиданному богатству отца. Прекрасно осознавая, что воспитание – это основа дальнейшего благосостояния и выгодных браков детей, нувориш озаботился воспитанием своих отпрысков, в результате чего девицу отправили в пансионат, где она пробыла до совершеннолетия. Но, как известно, что быстро пришло – нередко так же быстро и уходит, так, на беду барышни, произошло и в этом случае. Однако, несмотря на хорошее воспитание, девушке недоставало такта, который должен прививаться в семье, и врожденного благородства – признака аристократического происхождения. Молодая женщина никак не могла одобрить вульгарного поведения Юлии, однако неприлично было высказывать ей упреки. Намеренно отвернувшись от подруги, София взглянула на почтенную хозяйку библиотеки и вдруг поразилась тому, как сухо и лихорадочно блестели ее глаза. Гномка держалась еще более сдержанно и чопорно, чем обычно, но все же в ее поведении неуловимо ощущалась какая-то фальшь. Сия несгибаемая дама в неизменном строгом трауре по случаю смерти брата казалась прямой и гордой, но в то же время казалось, будто пребывала где-то неизмеримо далеко... Наконец наиболее неприятная часть дознания завершилась - коронер, присяжные и доктор закончили осмотр и все необходимые формальности и покинули эту унылую обитель мертвых. Негромко переговариваясь, дамы и господа направились следом за ними в магистрат, где расположились в самом большом зале. Скудость и мрачность обстановки, призванные подчеркнуть официальность происходящего, производили гнетущее впечатление. Стены, выкрашенные в унылый серый цвет без всякой отделки и украшений, тяжеловесная безвкусная мебель и чахлые цветы в кадках составляли удручающее зрелище. К тому же на всем окружающем будто лежала печать тягостных сцен, разыгрывавшихся тут ранее. Не сосчитать, сколько надежд похоронено в этих стенах, сколько пролито слез и высказано обвинений. Впрочем, сейчас обстановку несколько оживляли нарядные платья дам, во множестве собравшихся в зале. Долгое время все присутствующие рассаживались, устраиваясь со всеми возможными удобствами. София снова разместилась рядом с госпожой Дарлассон и Юлией, хотя не испытывала ни малейшего желания все время слушать экзальтированную болтовню подруги. Она бы с большей охотой расположилась рядом с Елизаветой Рельской, которая хотя бы не находила все это занимательным, а лишь несколько преувеличенно ужасалась. Однако София считала своим долгом поддержать госпожу Дарлассон, а потому никак не могла ее сейчас покинуть. Кстати, Шеранн не счел нужным явиться на дознание. Воспоминания он оставил сплошь неприятные, так что София не горела желанием вновь его увидеть, однако полагала его присутствие необходимым, раз уж имелись основания подозревать его виновность. Впрочем, самого дракона, видимо, происходящее нисколько не интересовало. Какой-то судейский чиновник до чрезвычайности важно и нудно зачитал маловразумительный текст, из которого понятно было лишь, что по заявлению дочерей покойного, следует расследовать обстоятельства смерти оного, дабы в случае подтверждения неестественности его кончины разыскать виновника. София припомнила, как господин Рельский некогда ей объяснил, что если бы у убитого не отыскалось родственников, то его смерть вовсе бы не расследовалась. Полиция вправе начать дело лишь в случае соответствующего заявления близких покойного. Следовательно, смерть всяких бродяг и людей респектабельных, но одиноких не должна была занимать власти. Оставалось лишь порадоваться, что у господина Ларгуссона имелись дочери, в противном случае его убийца избежал бы наказания. Присутствующим все эти формальности были попросту неинтересны, а потому нисколько не занимали внимания, ведь куда увлекательнее обсуждать любопытные обстоятельства и скандальные подробности. Во время скучного судейского действа в зале поднялся такой шум, что почтенному председательствующему, Варальсу Зарланссону, пришлось громко стукнуть молотком и призвать всех к порядку, пригрозив в противном случае объявить перерыв. Закончив декламацию данного юридического шедевра, судейский строгим взглядом окинул всех присутствующих, явно полагая их поведение форменным неуважением к самим Тюру, Форсети и Снотре . Но пристыдить сливки общества не было ни малейшей возможности, а посему он лишь поправил пенсне, окинул неодобрительным взглядом собравшихся и поклонился коронеру, после чего покинул трибуну. - Барышни Ларгуссон, вы желаете что-то дополнить? – поинтересовался господин Датышев. - Да, - вдруг решительно заявила старшая гномка, Двария Ларгуссон. – Я знаю, это она его убила! С этими словами она обличительно указала на госпожу Дарлассон. Весь зал ахнул и взорвался недоуменными разговорами. - Тихо! – прикрикнул коронер, яростно стуча по столу молотком. – Почему вы так считаете, барышня? Та воинственно выдвинула подбородок и принялась рассказывать. Ее повествование оставило у Софии впечатление полнейшей нереальности. Оказывается, госпожа Дарлассон состояла в порочной связи с собственным сторожем – вдовцом много ее моложе, однако много ниже по положению. Но не так давно господин Ларгуссон уступил просьбам детей и решился вновь связать себя узами законного брака с девушкой из приличной семьи, что якобы привело хозяйку в ярость. По мнению дочерей покойного, ведомая гневом и ревностью гномка убила возлюбленного и намеревалась с помощью пожара уничтожить улики. Все это виделось Софии диким нагромождением несусветной чуши. Выслушав все это, госпожа Дарлассон еще сильнее побледнела, сделавшись совершенно белой, стиснула веер так, что он сломался. Гномка отсутствующе взглянула на свои морщинистые руки, сжимающие обломки, потом спокойно встала, казалось, она абсолютно не замечала устремленных на нее любопытных взглядов. - Никогда не слышала большей чуши! – процедила она. – Я не намерена больше терпеть оскорбления! С этими словами она направилась к выходу, гордо выпрямив спину и устремив невидящий взгляд поверх голов знакомых. В полнейшей тишине она покинула зал (жестом велев библиотекаршам оставаться), и только после того толпа взорвалась разговорами. Слух Софии выхватывал лишь отдельные кусочки из этого гула, но не оставалось сомнений, что пищи для пересудов на ближайшее время уже предостаточно, и вряд ли их содержание придется по вкусу хозяйке библиотеки... Господин коронер не стал дожидаться, пока все выскажутся, стуком молотка попытался призвать присутствующих к порядку и молчанию, однако цели своей добился лишь спустя добрых пять минут. После чего он вызвал для дачи показаний доктора и старшину пожарного приказа, которые серьезно и последовательно изложили под присягой все известные им обстоятельства. Вырисовывающаяся из их слов картина была весьма неприглядной и бесспорно указывала на жестокое убийство сторожа. Оставалось установить со всей объективностью и достоверностью, кто именно содеял это преступление. В зале было неимоверно душно, одна молодая леди даже упала в обморок. Окружающие суетливо принялись приводить ее в чувство, а коронер объявил, что слушание продолжится завтра в то же время. Это было похоже на театральное представление, вот только актеры, видимо, попались бесталанные и ленивые – настолько, что даже роли толком не выучили, и теперь вовсю импровизировали, заставляя суфлера тщетно пытаться подсказать правильные слова, а режиссера то морщиться страдальчески, то гневно хмуриться. Именно такое сравнение пришло в голову госпоже Черновой, когда первое заседание суда коронера наконец закончилось, и всем желающим было предложено явиться завтра. Слуги расходились недовольно, ворча и громко переговариваясь, ведь сомнительно, чтобы им удалось получить несколько свободных дней кряду (в большинстве случаев домашняя прислуга работала вовсе без выходных, потому сегодняшнее раздолье можно было отнести лишь за счет всеобщего ажиотажа среди жителей Бивхейма). Мастеровой люд также не выказал довольства таким затягиванием дела, однако закон оставлял продолжительность суда на усмотрение самого коронера, а потому в некоторых случаях бывало, что рассмотрение дела длилось пять-шесть заседаний. Господа расходились куда охотнее, предвкушая завтра новые разоблачения... ________________ В скандинавской мифологии бог Тюр - покровитель правосудия, бог Форсети - бог суда, богиня Снотра - богиня разума, оба они являются младшими богами.
ДюймОлечка
Сообщение: 484
Настроение: Солнце - это родитель веснушек
Отправлено: 29.09.10 09:14. Заголовок: Luide Как все закруч..
Госпожа Чернова пребывала в расстроенных чувствах, затрудняясь, что думать и что надлежит делать при таких обстоятельствах. Пешая прогулка домой не принесла облегчения. Происходящее стало казаться ей кошмаром, одним из тех пугающих сновидений, которые с каждым мгновением становятся все страшнее, однако не отпускают и не дают проснуться, сколько не тщиться... Привычный и понятный миропорядок рушился на глазах. Неизвестно, сможет ли госпожа Дарлассон и далее содержать библиотеку, ведь слухи её не пощадят, а даже эта несгибаемая дама не сможет противостоять злоречиям всего города! Что ей останется делать, если никто более не придет в ее библиотеку, или знакомые станут приходить лишь чтобы позлорадствовать и собственными глазами посмотреть на ее унижение? София не знала, сколько правды в сегодняшних обвинениях. Невозможно было поверить, что почтенная гномка – бессердечная убийца, впрочем, думать о возможности её тайной связи со сторожем тоже совершенно невероятно. Молодая женщина не знала, что и думать, хотя превосходно понимала, что её мнение не столь важно, да вообще совершенно несущественно, имеется ли в этих разговорах хоть гран правды. На мнении знакомых едва ли скажется, даже если сам Один самолично явится, дабы засвидетельствовать полнейшую невиновность госпожи Дарлассон. Она прошла по дому, оглядываясь по сторонам, будто со стороны наблюдая такой знакомый, но одновременно чужой дом. Вот гостиная, полностью переделанная после приезду молодой супруги в дом – Андрей хотел, чтобы мрачноватое обиталище холостяка превратилось в пристанище семейного уюта, потому не пожалел денег обустроить всё по вкусу жены. Вот кухня, сияющая чистотой, совершенно белая, если не считать розовые занавески на окнах и розовые, фиолетовые, бирюзовые фиалки сенполии, расставленные вокруг во множестве. София усмехнулась: забавные вкусы у Леи – домоправительницы, горничной и кухарки по совместительству. Лестница, ведущая на второй этаж, где располагались спальни, приветливо скрипнула под ногами хозяйки – привычный звук... Госпожа Чернова взглянула на ковер под ногами (специальный, нисколько не сползающий, чтобы дети не поскальзывались на лестнице!), привычно провела рукой по перилам и с грустью подумала, что детям еще много-много лет не придется бегать по этим коридорам и спускаться по лестнице... Разве что лишь после смерти самой Софии, при новых владельцах дома. В который раз после гибели супруга молодая женщина ощутила, как сердце стискивает тоска, а на глаза наворачиваются слёзы. Лишь свойственная леди сдержанность позволяла ей до сих пор прятать свои чувства под маской невозмутимости, делать вид, будто у нее все в полном порядке. Но иногда это так тяжело!.. Госпожа Чернова расположилась в комнате для завтраков, где обычно проводили все утро, располагалась на первом этаже дома, в восточной его части. Здесь можно было без помех полюбоваться чудесными рассветами и насладиться солнечными лучами, пока они еще не стали слишком обжигающими. Обстановка была скромной, однако пленяла уютом, а мурамный цвет стен был приятен для глаз. София устроилась в кресле, безуспешно пытаясь взять себя в руки, перебороть нахлынувшее отчаяние. В этот момент в комнату заглянула Лея. Домовая неодобрительно покачала головой, увидев слезы хозяйки, но не стала разражаться очередной тирадой о господах, доводящих себя до предела. - Хозяйка, позвольте, я подам вам завтрак. - Нет, благодарю, Лея, - решительно отказалась София. – Я не испытываю голода. - И все-таки вам нужно поесть! – проворчала домовая. – Вы совсем исхудали, того и гляди, сляжете! Что тогда с вами будет? Думаете, госпожа Дарлассон станет держать на службе болезную? - Не думаю, чтобы госпожу Дарлассон сейчас сколько-нибудь волновало состояние моего здоровья, - невесело усмехнулась молодая женщина. – Ступай, Лея! Домоправительница удалилась, пробормотав что-то под нос относительно хозяев, которые ведут себя, словно малые дети. А София продолжала бездумно смотреть в окно... Спустя несколько часов (молодая леди затруднялась сказать, сколько именно, она совершенно потерялась во времени), домовая, весьма небрежно поклонившись, доложила о приходе гостей. - К вам господин Рельский и тот господин, который приходил вчера, - в голосе Леи прозвучала неприязнь. Тот, кто осмелился обидеть хозяйку, автоматически становился персоной нон-грата для преданной служанки. – Они очень просили принять! София поколебалась – снова видеть бесцеремонного господина дракона ей вовсе не хотелось – однако распорядилась пригласить гостей. Джентльмены самым учтивым образом поприветствовали хозяйку дома. На взгляд Софии, они представляли собой любопытный контраст: поджарый дракон, двигающийся порывисто и грациозно, к тому же облаченный в свой подчеркнуто экзотический костюм, и довольно приземистый человек, одетый весьма консервативно. Впрочем, оба мужчины были по-своему привлекательны, невольно отметила молодая женщина. - Госпожа Чернова, позвольте представить вам моего друга, господина Шеранна, среди драконов также носящего имя Огненный Шквал, моего друга и компаньона. - Благодарю вас, господин Рельский, - ответила несколько оправившаяся от удивления молодая леди. – Однако господин Шеранн не нуждается в представлении, поскольку мы уже знакомы! Ярослав молниеносно оценил ситуацию: София, напряженная, как струна, с явным недружелюбием взирала на неожиданного гостя, а Шеранн отчего-то казался виноватым, будто кот, втихомолку съевший хозяйские сливки и теперь ждущий предвиденного разноса. Следовательно, дракон успел зарекомендовать себя не лучшим образом в глазах гадалки, и дабы исправить положение, прибег к помощи господина Рельского. Нельзя сказать, чтобы это привело в восторг оного господина – ему нисколько не понравилось быть удобным средством для достижения неких загадочных целей. - Господин Шеранн, - крайне нелюбезным тоном обратился Ярослав к тому, кого до сего момента полагал своим другом, - буду премного вам обязан, если вы откровенно изложите все обстоятельства, которые ранее от меня скрыли. Шеранн послушно склонил голову, но Ярославу показалось, будто на лице дракона мелькнуло выражение досады и крайнего неудовольствия, однако тот незамедлительно спрятал свои чувства. - Приношу свои извинения, - повинился Шеранн. – Я поведаю вам все без утайки, однако прошу благородную госпожу не гневаться на меня и потерпеть мое присутствие еще некоторое время, поскольку рассказ мой в немалой степени касается и ее. - Хорошо, я выслушаю вас, - царственно кивнула молодая леди. Сегодня дракон держался совсем иначе, Софии даже сложно было поверить, что это тот самый грубиян. Однако что-то подсказывало ей, что на самом деле Шеранн нисколько не изменился, просто по каким-то своим причинам счел необходимым нынче держаться вежливо и уважительно. Мужчины дружно отказались от предложенного любезной хозяйкой чая, отговорившись тем, что совсем недавно плотно позавтракали. _________________ мурамный - травянисто-зеленый.
Гости расположились в креслах у камина, и дракон принялся рассказывать: - Не знаю, задумывались ли вы когда-нибудь, в сколь затруднительное положение попали драконы, оказавшись в Мидгарде среди иных рас. Раньше мы всегда держались обособленно, не желая становиться мишенью человеческой ненависти и объектом охоты. Неразумные люди, руководимые страхом за свои дома, при появлении дракона непременно пытались его убить, что, даже если вопреки ожиданиям, им все же удавалось, приводило к неисчислимым бедам, поскольку дракон – лишь заслон из плоти и крови на пути стихии. В случае насильственной смерти любого из нас стихия вырвется наружу и причинит много разрушений. Не думаю, что глупые люди рады были тем извержениям вулканов, аномально жаркой погоде, лесным и степным пожарам, которые непременно случались после убийства моих сородичей... – Шеранн глубоко вздохнул и продолжил: - Все это я рассказал лишь затем, чтобы вам было понятнее нынешнее положение драконов. Нас опасаются трогать, однако ни люди, ни иные расы, теперь живущие в Мидгарде, не преисполнены уважения и любви к драконам. Более того люди склонны сочинять о нас какие-то нелепые байки и неузнаваемо перевирать известные им сведения. Однако грустная реальность такова, что деваться из этой страны нам некуда. Альвхеймские горы – обитель огненных драконов, кусочек потерянной родины, и мы не желаем их покидать. Да и куда нам идти? Везде нас ожидает подобное отношение. Но и оставаться долее в стороне от других рас мы не сможем. Последние пятьдесят лет власть в Мидгарде принадлежит эльфам, и можно биться об заклад, что они не выпустят её из своих цепких пальцев. Однако и трогать драконов они опасаются, а поскольку мы никогда не стремились к господству над другими, эльфы разумно решили попросту оставить нас в покое, но при этом заручиться на крайний случай поддержкой детей стихии. Но если учесть, что драконьи горы расположены в самом сердце страны, вокруг столицы, то нелепо ожидать, что нам позволили бы объявить нашу вотчину независимой от Мидгарда. Именно это обстоятельство являлось камнем преткновения все эти годы. К тому же эльфы занимались укреплением своей власти, а мы этому нисколько не мешали, так что долгое время им попросту было не до нас. Однако времена изменились, и последние два года между драконами и эльфами шли переговоры о том, чтобы наши горы получили автономию в составе эльфийской империи. Нас это также вполне устраивает, и сейчас остался лишь последний шаг к вожделенному покою. Но... – дракон сделал паузу, глубоко вздохнул и продолжил. – К сожалению, не всех устраивает такое положение дел. Видимо, кому-то настолько претила мысль об автономии драконов, что этот загадочный кто-то решился на рискованный шаг: инсценировал, что дракон совершил убийство мирного обывателя... И, конечно, жертвой стал гном! Власть эльфов сильна, но у гномов слишком много денег, сил и технических новинок, а цверги всегда весьма трепетно заботились о своих соотечественниках, не зря еще недавно у них приветствовалась кровная месть! Следовательно, если драконов будет обвинен в преступлении против гномов, то эльфы окажутся перед выбором: автономия драконов и гражданская война с гномами, или же изгнание драконов из Мидгарда. Нетрудно предсказать, что они предпочтут, тем более, догадываясь, что драконы не станут сражаться за свои горы. Для нас важнее сородичи, а не земля, пусть даже это осколок нашей родины. Так что, как видите, смерть этого гнома совершенно не выгодна драконам, потому я полностью уверен в невиновности своих сородичей. Вот и все... – Шеранн закончил рассказ и внимательно взглянул на притихших людей. София была совершенно ошеломлена, ей и в голову не приходило рассматривать убийство гнома с политической точки зрения. Господин Рельский же выглядел задумчивым, однако нисколько не удивленным, видимо, о многом из поведанного драконом он если не знал, то догадывался. Он общался и вел дела с детьми стихии, да и в политике ориентировался намного лучше Софии. Шеранн молча ждал неминуемых вопросов людей. - И кто же, по-вашему, убийца? – наконец с искренним любопытством поинтересовался Ярослав. До сих пор дракон ничего ему не рассказывал, попросил только представить госпоже Черновой, поскольку нуждался в её помощи. - По моему мнению, это дело рук тех, кто желал воспрепятствовать союзу Мидгарда и драконов! - твердо ответил Шеранн. - И кто же эти таинственные недоброжелатели? – вмешалась госпожа Чернова. - Не имею ни малейшего понятия, - пожал широкими плечами дракон. – Я оказался здесь случайно - приехал в Бивхейм по делам, что может подтвердить господин Рельский. А теперь не могу уехать, пока не выясню правду и не сумею убедить власти в своей невиновности. Он казался совершенно искренне сбитым с толку, открыто смотрел в глаза людям и вообще всячески демонстрировал свое недоумение, однако господин Рельский, похоже, не слишком ему поверил, насупился и откинулся в кресле, сложив пальцы домиком и о чем-то напряженно размышляя. Быть может, Шеранн и не лгал, однако определенно очень многого не договаривал. - Но руны явственно указывали на причастность к событиям огненных драконов. Кроме того, пожар весьма подозрителен! – тем временем холодно произнесла София, однако ее тон не оказал на Шеранна должного воздействия. Он лишь вздохнул, протянул руки (София невольно обратила внимание на его тонкие «нервные» пальцы) к горящему в камине огню и поинтересовался: - Вы когда-нибудь имели дело с бойцовскими псами? София неуверенно кивнула – таких псов она видела, однако лишь издали. Подтверждение Ярослава, которого настолько заинтересовали слова дракона, что он отвлекся от своих дум, было куда более уверенным. - Тогда вы должны вполне представлять, сколь опасны подобные создания, в особенности в отсутствие хозяина. София передернулась, вспомнив виденные когда-то следы укусов – а то была всего лишь овчарка! Настоящие бойцовские псы намного страшнее и опаснее. - Но какое отношение это имеет... – недоуменно начала молодая женщина, однако дракон не дал ей договорить. Он преспокойно сунул руку прямо в камин, в жаркое пламя. София невольно вскрикнула, представив, что, должно быть, он ощущает в этот миг, однако лицо Шеранна было совершенно безмятежно. А пламя танцевало вокруг его ладони, лизало пальцы, будто верный пес руки обожаемого хозяина. Вот в огне мелькнула оскаленная собачья пасть, пес взглянул на замерших людей и безразлично отвернулся. Миг – и снова лишь языки пламени умильно вьются вокруг плоти дракона, не причиняя ему ни малейшего вреда. - Огонь – часть меня, - нарушил ошеломленное молчание Шеранн. – А когда я в человеческом облике, он служит мне, как пес. Но стоит мне отпустить его на свободу, как он примется уничтожать все вокруг. Если бы там, в библиотеке, было драконье пламя, его бы ни за что не смогли погасить – конечно, в том случае, если сам дракон не оставался бы где-то неподалеку, однако это представляется мне глупым и маловероятным. В мгновение ока драконий огонь охватил бы весь дом и не отступил, пока здание не сгорело бы дотла. - Но разве вы не можете разжечь самое обычное пламя? – тихо спросил Ярослав, все еще находившийся под впечатлением от продемонстрированного зрелища – язык не поворачивался назвать это фокусом. - Нет, - покачал головой дракон. – Любое пламя, жизнь которому дал дракон – это драконье пламя, и только он способен с ним совладать. Потому я уверен, что ни один дракон не разжигал тот пожар. Впрочем, если госпожа Чернова сомневается в моих словах, она вполне может проверить их с помощью рун. Не так ли, моя прекрасная леди? – иронически поинтересовался он у Софии, заставив ее стряхнуть странное очарование. Теперь ей казалось, что огонь в камине – живой, что он того и гляди вырвется наружу... Страшно. - Не премину воспользоваться вашим щедрым предложением, - ответила она чопорно. Господин Рельский удивленно приподнял брови от столь явной демонстрации неприязни. Дракон вызывал у Софии смятение и досаду. Если хищник еще вчера рычал и намеревался съесть вас, а сегодня любезничает, как ни в чем не бывало, - вы поневоле станете искать подвох. Неудивительно, что в его присутствии молодой леди изменяло привычное самообладание! - А как вышло, что вы тоже имели касательство к библиотеке? – Яросла поспешил перехватить инициативу и предупредить разгорающуюся ссору. - Просто решил воспользоваться случаем, - объяснил дракон, грустно улыбнувшись и разведя руками. – Я ведь никак не мог предугадать, что столь невинный поступок окажется роковым. - Но почему вы интересовались этими проклятыми дневниками! – недоверчиво нахмурилась София. - А вот об этом дозвольте мне умолчать, - дракон обворожительно улыбнулся, и в глубине его темных чуть раскосых глаз блеснула яркая вспышка огня, отчего София едва не забыла о сути своего вопроса. И прежде, чем она успела возразить, Шеранн добавил: - Клянусь вам, это никоим образом не касается людей. Это лишь наши, драконьи, секреты. - Думаю, в этом нашему другу можно доверять, - вмешался Ярослав. Мировой судья по въевшейся привычке немногословно, но очень точно формулировал свои мысли. Именно «в этом», и «нашему другу». София разгадала намек и согласно склонила голову, хотя хмуриться не перестала. - Милой леди нельзя столько хмуриться – от этого появляются морщины... Тон дракона был на редкость доброжелателен, но за ним скрывалась колкость. София не нашлась, что ответить, - к несчастью, в ее окружении не было никого сходственного Шеранну, потому она несколько терялась в его присутствии. - Я хотел бы понять, чего именно вы ожидаете от нас? – господин Рельский заинтересованно подался вперед. - К сожалению, я никак не смогу заняться собственным расследованием – жители города попросту не станут со мной разговаривать, да и на место событий, несомненно, не пустят. К тому же полиция не станет делиться со мною сведениями, - устало объяснил дракон и просто закончил: – поэтому мне потребна ваша помощь. Шеранн казался совершенно невозмутимым, лишь в глазах быстрее обычного кружился хоровод языков огня. - Не вижу надобности для себя помогать господину дракону! – высказалась София неприязненно. – Вряд ли его обращение со мною могло вызвать дружеские чувства... На скулах дракона заиграли желваки, он стиснул кулаки и, казалось, готов был взорваться, однако сдержался, пусть и с явным трудом. Не зря его имя – «Огненный шквал», подумалось Софии. Столь же порывистый, взрывной и неожиданный, тем не менее, он обладал способностью быстро обуздывать свой норов, гасить яростные порывы. Если при прошлой встрече он походил на опаснейшего хищника, то теперь дракон чем-то напоминал Софии петуха, эдакого деревенского красавца, самоуверенно выхаживающего по двору и полагающего родной сарай центром мира... Молодая женщина едва не рассмеялась, вообразив, как высокомерный дракон рано поутру, облачившись в перья, взбирается за забор и начинает самозабвенно кричать... - Госпожа Чернова, - дракон не без внутреннего протеста выговорил ненавистное «госпожа», - я уже принес вам свои извинения и готов их повторить. Полагаю, вы согласитесь, что при изложенных мною обстоятельствах вовсе неудивительно, хотя и прискорбно, что я не сдержал свои чувства. Смиренно прошу простить меня. - Принимаю ваши извинения, - царственно склонила голову София. – Однако все равно не могу уразуметь, почему я должна вам помогать! Несмотря на то, что при нынешней встрече дракон уже вовсе не внушал молодой женщине такой страх, как в прежнее время, симпатии ее и участия он не вызывал. Он намеренно пугал меня, вдруг поняла София. - Боюсь, у вас нет выбора, - вдруг заметил господин Рельский. - Наша с вами соседка, госпожа Шорова, сообщила о том, что видела вас в ту памятную ночь крадущейся по дороге в неурочный час. Как вы понимаете, это дает основание подозревать вас в причастности к убийству. - Что?! Молодая леди была совершенно ошарашена, настолько, что ей изменило привычное спокойное расположение духа. Быть может, это странный розыгрыш?! Нелепая шутка? Однако господин Рельский смотрел на Софию вполне серьезно и сочувствующе. И лишь на лице Шеранна читалось нескрываемое злорадство. Еще бы – теперь бывшая госпожа обвинитель вынуждена сама защищаться от несуразных обвинений. - Возможно ли опровергнуть эту нелепую ложь? – наконец совладав с чувствами, вопросила София. Она старалась не смотреть на дракона, испытывая с трудом сдерживаемое желание сказать какую-нибудь резкость, намеренно уязвить и обидеть. Странно, ведь до сих пор молодая леди полагала себя особой спокойной и невозмутимой... Но с этим драконом ей отказывали все хваленое воспитание и сила воли. В нем воплощалось все то, что она полагала совершенно недопустимым: вспыльчивость, надменность и нелюбезность. - Боюсь, что нет, - покачал головой Ярослав. Он немало времени посвятил поиску иного выхода, и вынужден был признать, что не в силах его отыскать. Впрочем, существовал еще иной вариант, но мужчина весьма сомневался, что София им воспользуется. Хотя попробовать, несомненно, стоило. Но позже – сейчас она ожидала ответа на заданный вопрос. Ярослав не стал скрывать действительное положение дел. - Я беседовал с инспектором Жаровым, и дал ему указания постараться скрыть от публики некоторые обстоятельства, для чего он должен был потолковать с барышнями Ларгуссон и госпожой Шоровой... Но усилия его не увенчались успехом, как вы должно быть уже поняли. Меня интересует, отчего так вышло, поскольку поведение инспектора сегодня показалось мне весьма подозрительным, но это уже не столь важно. Следовательно, не позднее, чем завтра, все станет известно. Молодая женщина ощутила искреннюю признательность. Господин Рельский некогда был другом её покойного супруга, а после свадьбы господина Чернова сделался другом семьи, и сейчас София была премного благодарна ему за участие. - Быть может, пригласить малиновок? – с робкой надеждой спросила она. - Не думаю, что это разумно, - ответил господин Рельский, пожав плечами. – Необходимо учитывать, что их также могут подкупить – на кону слишком серьезные политические интересы... Он не стал говорить о втором доводе, который заставил мирового судью отказаться от такого варианта. На мнение и действия малиновок господин Рельский никак не мог повлиять, следовательно, разумнее оставить расследование в ведении полиции, на которую он намеревался (и, что немаловажно, имел возможность) надавить... Ярослав обладал достаточным здравомыслием и практичностью, чтобы не преминуть воспользоваться этим (прямо скажем, не вполне законным) средством. Люди слабые, безвольные и нерешительные, превыше всего опасающиеся сделать что-то не так, вызывали у него лишь презрение и снисходительное пренебрежение. Впрочем, для начала можно попробовать более простой путь, к тому же, по некоторым соображениям, именно он был предпочтительнее для самого господина Рельского. Но... Несколько мгновений он колебался, но потом, решившись, негромко промолвил: - Госпожа Чернова, вы позволите поговорить с вами наедине? - Конечно! – София удивилась, но не нашла причин отказать. – Давайте прогуляемся по саду, в это время года там очень красиво...
Политическое убийство? Как все серьезно! И очень увлекает развитие отношений между Шеранном и госпожой Черновой..
Luide пишет:
цитата:
А молодой женщине вдруг подумалось, каково было бы жить в обществе, не сдерживаемом никакими приличиями, и от представившейся картины ей еще больше стало не по себе.
ДюймОлечка Спасибо! Звучит-то как - "огненный торнадо"! Сменить название, что ли?
Эрика Легранж Благодарю! Надеюсь, дальше тоже не разочарую.
Luide
Сообщение: 51
Отправлено: 15.10.10 08:16. Заголовок: Глава 6. София и г..
Глава 6.
София и господин Рельский медленно шли по дорожке. Мужчина не спешил начинать разговор, углубившись в размышления о неких важных вещах. София несколько раз с едва скрытым нетерпением поглядывала на него, однако тот сделал вид, что ничего не заметил, а быть может, в самом деле, не обратил внимания. Молодая леди вздохнула, однако не стала задавать вопросов. Вместо того она решила насладиться неожиданной прогулкой. Пожалуй, сложно даже вообразить более романтичную обстановку, нежели цветущий сад. Нежно улыбается солнце в лазоревых небесах, на еще по-весеннему не укрытой травой земле тут и там виднеются яркие осколки – первые цветы, а голые ветви деревьев укрыты пеной лепестков... София в невольном восхищении приостановилась, походя, дотронулась до ветки абрикоса, и на нее водопадом посыпались облетающие лепестки. Часть импровизированного ливня попала и на господина Рельского, добавив его строгому темному костюму некий элемент весенней бесшабашности, а заодно отвлекла от дум. Ярослав остановился подле Софии, передернул плечами, стряхивая лепестки. - Скажите, госпожа Чернова, имеются ли у вас какие-либо лица, могущие подтвердить, что той роковой ночью вы не покидали дом? Казалось, его мало интересовал ответ – все свое внимание мужчина направил на виднеющиеся в отдалении поля. Прищурившись, он будто бы с неотрывным интересом рассматривал вполне обыкновенный, в общем-то, пейзаж. София добросовестно ответила: - Только Стэн и Лея, мои домовые. - Боюсь, это не годится, - вздохнул господин Рельский. – Нелепо даже рассчитывать опровергнуть свидетельства уважаемой госпожи Шоровой показаниями домовых. Законы нашей страны не наделяют домовых гражданскими правами, и потому их слова не являются сколько-нибудь вескими доказательствами, тем паче, если есть рассказ человека, который утверждает совершенно противоположное... Так что полиции придется принять на веру клеветнические утверждения госпожи Шоровой, сколь бы нелепой ни была эта диффамация. Молодая леди нахмурилась. Она нисколько не сомневалась в компетентности господина Рельского, однако неужели он желал лишь сообщить, насколько безотрадно ныне ее положение? Госпожа Чернова мигом позабыла о тоскливых размышлениях и маете, и жаждала что-то предпринять, потому пустыре разговоры и долгие обсуждения казались ей неуместными и тягостными. Нужно что-то предпринять, вот только что? Но София мудро не стала портить отношений со своим защитником, лишь кротко поинтересовалась: - У вас есть какие-то предложения? - Есть, - решительно подтвердил Ярослав, наконец повернулся к женщине и торжественно провозгласил: - госпожа Чернова, от души надеюсь, что вы соблаговолите принять мою руку и сердце! Сказать, что София попросту потеряла дар речи, означает слишком преуменьшить ту оторопь, в которую молодая леди впала после этих слов. Взгляд Ярослава лучился насмешкой и каким-то отстраненным интересом, будто мужчина решал одну из своих любимых математических шарад, а не делал предложение леди. Казалось, что он смотрит не на молодую женщину, в силах которой сделать его счастливым или же обречь на муку неразделенной любви, а на шахматную доску, мастерски рассчитывая возможные действия противника. Как будто ему заранее известен ответ и он желает лишь изучить реакцию Софии. Предупреждающий ход, кажется, так это называется... А ведь и правда – господин Рельский завзятый шахматист, в то время как сама София совершенно не способна сколько-нибудь хорошо играть. Помнится, Ярослав не один раз подшучивал над нею и Елизаветой Рельской, предлагая им вместо карт (в которые, впрочем, он тоже постоянно выигрывал) достать доску. - Это так неожиданно... – только и сумела она пробормотать, когда наконец обрела дар речи, и тут же поморщилась от того, сколь наигранной и затертой казалась эта фраза. – Быть может, это неделикатно с моей стороны, но хотелось бы узнать причины, побудившие вас к этому внезапному предложению. Прежде чем дать вам ответ, я хотела бы разобраться во всем. Полагаю, что вряд ли вы внезапно воспылали ко мне нежными чувствами, но иной причины вообразить не могу. Право, мне неловко столь откровенно с вами разговаривать... София замолчала и нервическим жестом принялась стягивать перчатки, отвернувшись от новоиспеченного поклонника. Пристальный взгляд господина Рельского действовал на нее раздражающе, приводя в состояние какого-то лихорадочного возбуждения, совладать с которым она не могла при всем желании. Тонкие губы мужчины искривились в невеселой улыбке, он неторопливо оправил чуть завернувшийся манжет и спокойно пояснил: - Прошу прощения, госпожа Чернова, что подверг ваши чувства столь необоснованному испытанию. Конечно же, вы совершенно правы, я не стану заверять вас во внезапно вспыхнувшей страсти – это нелепо и мелодраматично. Но я вижу лишь один путь опровергнуть нелепые обвинения госпожи Шоровой, точнее, не опровергнуть, а исказить, придав ее рассказу совершенно иную окраску. Вам следует заявить, что той ночью вы действительно выходили из дому, однако имеются веские свидетельства того, что вы следовали не в библиотеку, как то утверждает наша поспешливая в выводах соседка. Господин Рельский умолк, давая Софии самой продолжить его мысль. Однако та по-прежнему совершенно ничего не понимала, и он терпеливо растолковал: - Думаю, мое слово, что ту ночь вы провели рядом со мною, будет достаточно весомым, как говорят в полиции, алиби. Мы можем утверждать, что вы давно приняли мое предложение, однако из-за строгого траура, в котором нынче пребываете, не спешили предать гласности грядущую свадьбу. - Но... – София задохнулась, взирая на господина Рельского, будто на один из диковинных образчиков туземной фауны, в изобилии имевшихся в кабинете ее отца-профессора. Впрочем, в отличие от оных, мировой судья был совершенно бесспорно жив, и, кажется, был теперь вполне серьезен, предлагая при этом совершенно недопустимые вещи! Конечно, Софии было известно, что даже среди дам из приличного общества имеются особы, весьма легкомысленно относящиеся к своей репутации, однако и они не могли даже помышлять, чтобы настолько откровенно пренебречь общественным мнением. Пока альковные тайны не выходят за пределы дома, София – пусть и со скрипом, но готова была признать их допустимыми, но прилюдно признать внебрачную связь... До такого бесстыдства она никогда не опустится, хотя... Госпожа Чернова колебалась, размышляя о том, что такой шаг мог бы разом решить большинство ее проблем, как материального характера, так и личного. Обрести положение супруги уважаемого человека, достаточный доход, и, что самое главное, собственных детей, что казалось ей уже почти несбыточным...
apropos
Главвред
Сообщение: 33754
Отправлено: 16.10.10 18:50. Заголовок: Упс... А жаль.(( Каж..
Бесспорно, соблазнительно, но... нет, она не пойдет по легкому пути, невзирая на всю его притягательность. Покойная матушка Софии в гробу бы перевернулась, если бы дозналась о крамольных мыслях дочери, ведь она всегда твердила дочерям, что наибольшая ценность женщины – ее безукоризненная репутация, и немыслимо – невозможно! – поступиться ею. К тому же это будет оскорблением памяти господина Чернова, а он, видят боги, не заслужил такого поругания, ведь всегда был достойным супругом и прекрасным человеком. В иных обстоятельствах она счастлива была бы принять предложение господина Рельского, однако в нынешней ситуации это было совершенно невозможно. - Вы же понимаете, что в таком случае скандал был бы оглушительным, - вымолвила она неловко, теребя тесемки черного капора. - Был бы? – переспросил господин Рельский. – Следовательно, вы мне отказываете? - Да! – решительно кивнула София, стиснув руки. – Я питаю к вам истинное уважение и премного благодарна... - Не трудитесь, - перебил Ярослав нетерпеливо. – Ваши заверения не имеют никакого отношения к делу. Надеюсь, вы понимаете все последствия? - Конечно, - София избегала смотреть на него, теребя в руках сорванную веточку. – Теперь мне непременно необходимо любой ценой сыскать истинного виновника, иначе моя репутация будет загублена. Она осторожно коснулась руки господина Рельского. - Поверьте, я действительно искренне тронута вашим беспримерным благородством, но думаю, вы заслуживаете куда большего, нежели дружеское участие со стороны будущей супруги. Кроме того, - София невольно передернулась, - боюсь, госпожа ваша матушка вряд ли одобрила бы такой мезальянс. Ярослав хмыкнул, но не стал спорить. Всему Бивхейму было известно, что благородная госпожа Светлана Рельская истово желала, чтобы единственный сын наконец обрел супругу и дал наследника славному имени, однако при этом полагала всех окрест недостойными своего драгоценного отпрыска, и не гнушалась давать это понять, иногда в весьма резких выражениях. В частности, госпожа Чернова удостоилась почти часовой личной беседы на эту животрепещущую тему, когда только начала наносить визиты своей юной подруге, Елизавете Рельской. Саму Софию сложно было заподозрить в посягательствах на руку и сердце господина Рельского, поскольку к тому моменту она уже была замужем, однако мать Ярослава пыталась заручиться ее поддержкой, дабы иметь как можно более сведений об увлечениях сына. Представив реакцию вдовой госпожи Рельской на сообщение о возможном браке, София невольно поежилась. - К счастью, я нисколько не завишу от своей матери, поскольку все состояние и имение отца осталось лично мне, - господин Рельский скромно умолчал, что сумел преумножить унаследованное, - потому я вправе жениться по своему выбору. Однако не буду вас смущать – вижу, что эта тема вам неприятна. Госпожа Чернова принялась поправлять шаль, без нужды старательно разглаживать кисточки на её концах. - Давайте вернемся в дом, - предложила София сконфуженно. – Полагаю, мне как хозяйке некрасиво надолго оставлять гостя в одиночестве. Господин Рельский нисколько не возражал. В конце концов, завоевание сердца женщины мало чем отличается от шахматной партии, не так ли? Дебют прошел вполне удачно, пусть и не закончился выигрышем партии (хотя на этой стадии победа бывает крайне редко), теперь будет миттельшпиль . Следующий ход...
Дракон имел прекрасную возможность поразмыслить обо всем, пока госпожа Чернова и господин Рельский изволили прогуливаться. Первым делом он позвонил прислуге и велел подать что-нибудь выпить. Домовая сделала книксен, что-то недовольно пробормотала (поскольку полагала неприличным отдавать распоряжения в чужом доме), расторопно выполнила требуемое, но мстительно подала чай вместо напитков покрепче. Дракон не стал спорить. Он увлеченно наблюдал за прогуливающимися хозяйкой дома и своим другом. Окна выходили в сад, и потому Шеранн имел редкую возможность полюбоваться со стороны на эту – несомненно, красивую – пару. Несколько тяжеловесный на вид Ярослав Рельский на самом деле вовсе не был грузным на самом деле, двигался легко и будто четко дозировал движения, не позволяя чувствам вырываться из-под контроля и выражаться вовне. Впрочем, леди, шествовавшая рядом с господином Рельским, привлекала внимание Шеранна куда более. На фоне мужчины София выглядела совсем маленькой и хрупкой, будто фарфоровая статуэтка из далекого Ванахейма . Маленькая гордая птичка... Казалось, ее можно легко сломать одним неосторожным движением, однако дракон уже успел убедиться, что эту изящную женщину с удивительно яркими голубыми глазами нелегко было бы сокрушить даже ударом молота бога Тора, Мьёлльнира . Выдержать натиск разгневанного дракона и суметь настоять на своем – подвиг, достойный увековечивания в мифах и балладах. Хотя, - Шеранн плотоядно усмехнулся, - женщина есть женщина, тем паче – человеческая, и сомнительно, чтобы она сумела устоять перед драконьим пламенем. Не в прямом смысле, конечно же, поскольку отразить натиск огня мало кто в этом мире способен, и к их числу совершенно точно нельзя было отнести госпожу Чернову (к йотуну ! – какая из нее госпожа? просто Софию). Драконы, в особенности огненные, весьма притягательны, и нисколько не стесняются пользоваться этим свойством. А ради того, чтобы выяснить, кто виновен во всей этой истории, Шеранн не погнушался бы соблазнить даже старуху Хель, повелительницу мира мертвых, если бы это сколько-нибудь помогло. Виновный должен быть наказан, и он готов приложить для этого все усилия! Мужчина отпил глоток чая, поморщился - совершенно непонятно, почему люди питают такое пристрастие к травяным настоям, драконам более по вкусу вино, коньяк или еще лучше – спирт. Шеранн вовсе не злоупотреблял алкоголем, просто как все огненные создания питал необоримую тягу ко всему, способному гореть... Пожалев мимоходом, что с людьми жить – по-людски пить, дракон снова вернулся к размышлениям. Софии наверняка немало известно об убийстве, и сколько бы она ни уверяла, что госпожа Шорова просто ошиблась или же намеренно пыталась ее опорочить, дракон был совершенно уверен, что она по уши запуталась в этой истории. Словом, получить у нее сведения надобно любой ценой, даже если ради этого пристанет притвориться другом и обожателем. Хищная улыбка преобразила узкое лицо – нет, теперь уже почти морду – дракона. Люди, как и бабочки, тоже охотно летят на пламя... __________________ 1. Дебют - начальная стадия партии 2. Миттельшпиль — середина игры. Именно в ней обычно происходят основные события шахматной партии. 3. В германо-скандинавской мифологии Ванахейм – мир воздуха, в данном случае страна, расположенная на западе. 4. Мьелльнир – в германо-скандинавской мифологии – молот бога Тора. Лёгок, как перо, но при этом абсолютно неотразим и смертоносен. 5. Йотун – в германо-скандинавской мифологии - йотунами называли великанов (турсов), демонов.
Luide
Сообщение: 55
Отправлено: 18.10.10 07:34. Заголовок: И немного картинок ..
Спасибо за продолжение! Какой коварный господин Рельский, надо же такое придумать предложить даме? От Шеранна в восторге. А огненный глаз... ох, таким посмотрит и душа вон!
Софию представила немного иной, чем авторский вариант. А авторская хороша, чувствуется характер!
ДюймОлечка
Сообщение: 509
Настроение: Солнце - это родитель веснушек
Ничего не подозревая о коварных планах Шеранна, господин Рельский и госпожа Чернова степенно вернулись в гостиную. Продрогшая на холодном весеннем ветру, София устроилась в кресле поближе к огню, господин Рельский расположился напротив, а Шеранн остался стоять в стороне, в темном углу, откуда удобно наблюдать за происходящим. - Итак, полагаю, теперь нам следует определить план действий, - подал голос Ярослав. Не встретив никакого энтузиазма, он приподнял брови и поинтересовался: - Мне казалось, мы договорились относительно совместного расследования... Опровержений не последовало, господин Рельский предпочел счесть молчание знаком согласия и продолжил: - Тогда приступим. Для начала хочется узнать, кого вы подозреваете в убийстве? Думаю, стоит условиться не касаться присутствующих... Госпожа Чернова? София задумчиво прикусила губу и попыталась собрать воедино все невнятные подозрения. Нелепо и дико думать такое о знакомых, но... - Полагаю, все это проделал кто-то хорошо известный покойному господину Ларгуссону. Уж слишком тихо все произошло, слуги за стеной не слыхали ни криков, ни звуков борьбы. Да и двери с окнами остались в целости, более того, закрытые изнутри. Я боюсь даже предположить, кого именно сторож мог впустить в дом, однако полагаю, что можно попытаться это выяснить. - Вы правы, - согласился господин Рельский, – мне тоже показалось это весьма подозрительным. Госпожа Чернова, полагаю, вам следует дознаться о том, кто в тот вечер навещал библиотеку. - А также откуда взялся ключ, который остался в замке изнутри, - вмешался дракон. - Именно, - кивнул мировой судья и повернулся к нему. – А вам, господин Шеранн, надлежит приватно выяснить, кто из ваших сородичей навещал окрестности Бивхейма в последнее время, и, следовательно, мог быть причастен. - Разумеется, хотя сразу могу сказать, что сомневаюсь в успехе этого мероприятия. Как я уже говорил, драконам попросту невыгодно такое развитие событий! - Возможно, что-то пошло не так, как предполагалось, или же среди детей стихии появились отступники... – Ярослав поднял руку, останавливая возражения Шеранна, - лучше проверить и убедиться в несостоятельности этой гипотезы, нежели потом сожалеть о том, что не сделали этого своевременно. Дракон с силой ударил по подлокотнику кресла, заставив Софию вздрогнуть. Пламя в камине взметнулось и... опало, успокоилось так же быстро, как минула внезапная вспышка гнева Шеранна. - Хорошо, - выдавил дракон, – но наряду с этим я буду искать шпионов Муспельхейма! - Ничего не имею против, - Ярослав являл собой саму невозмутимость, не выказывая ни малейшей опаски относительно взрывного характера дракона. – Мне же остается надавить на инспектора Жарова, дабы доведаться о том, что ему стало известно, и с какой стати он вдруг рискнул сыграть против меня. Надеюсь, смогу вскоре удовлетворить свое любопытство... Многообещающая улыбка господина Рельского сулила полицейскому множество неприятных минут, если тот вздумает запираться. На этом Ярослав счел, что пора откланиваться. - Что ж, не будем больше обременять вас своим присутствием, госпожа Чернова. Я несказанно благодарен за помощь, и полагаю, что нам следует встретиться завтра в тот же час. - Конечно, - молодая леди устало улыбнулась и протянула руку. – Жду вас к чаю, господин Рельский... и вас, господин Шеранн. Крошечная заминка не ускользнула от внимания дракона, но, казалось, его это только позабавило. - Вы так добры! – Шеранн одним гибким движением, чарующе улыбнулся и запечатлел на перчатке Софии галантный поцелуй. – Позвольте еще раз заверить, что я чрезвычайно рад познакомиться с вами. Дракон взглянул в глаза Софии, и ей вдруг отчаянно захотелось отдернуть руку и забиться в самый дальний угол, таким ярким огнем и азартом светились его глаза. Молодая леди подавила это нелепое желание и промолвила холодно: - Я тоже несказанно рада! – и тут же вновь повернулась к господину Рельскому. - Думаю, вам следует взять с собою завтра барышню Елизавету – не следует давать лишнюю пищу для слухов. - Вы очень предусмотрительны, - ответил Ярослав, также прикладываясь к ручке леди. – Действительно, слишком частые визиты могут быть истолкованы превратно. Что ж, думаю, сестра будет счастлива принять ваше приглашение. София попрощалась с гостями и велела Лее подать ромашкового чаю и ароматический уксус, поскольку от пережитого волнения у нее невыносимо разболелась голова...
ХелгаДюймОлечка спасибо Вдохновляете меня на продолжение!
Да, в фэнтези, к сожалению, чаще всего предпочитают использовать так называемое "условное средневековье", чтобы не вникать в быт и нравы соответствующего исторического периода. А мне 19 век очень понравился! Я здесь на форуме много о нем читала и буквально "заболела" им
Хелга
девушка с клюшкой
Сообщение: 24351
Фото:
Отправлено: 25.10.10 19:55. Заголовок: Luide пишет: А мне ..
Luide пишет:
цитата:
А мне 19 век очень понравился! Я здесь на форуме много о нем читала и буквально "заболела" им
Это приятно, что наш форум помог вам вдохновиться!
Luide пишет:
цитата:
Правда, изначально я их совсем иначе представляла, но они слишком самовольные
Да, они такие, что хотят, то и творят... Хороши, что тут скажешь. Ну и как тут устоять?
ДюймОлечка
Сообщение: 511
Настроение: Солнце - это родитель веснушек
Отправлено: 26.10.10 12:25. Заголовок: Luide пишет: почти ..
Luide пишет:
цитата:
почти Шеранн
Не, ну брУнеты моя слабость, да еще с таким характером, гибкими движениями и чарующмим улыбками:)
Прочитала ваш пост в «Экранизациях» и поняла, что вы смотрите. Мучительно думала, где же видела этого красавца!
Luide
Сообщение: 64
Отправлено: 26.10.10 20:02. Заголовок: Хелга да, я определе..
Хелга да, я определенно влюбилась в полковника
Luide
Сообщение: 68
Отправлено: 31.10.10 14:27. Заголовок: Глава 7. «Милая мо..
Глава 7.
«Милая моя Наталия! Надеюсь, ты простишь, что в последнее время я пренебрегаю письмами. Признаюсь тебе откровенно, после смерти дорогого господина Чернова я не имею более возможности столько времени проводить за письмами, поскольку вынуждена работать, о чем я поведала тебе в прошлом послании. Однако обстоятельства последних дней вынуждают меня взяться за перо, чтобы описать тебе нынешние события... Должна признаться, что предложение господина Рельского явилось для меня полной неожиданностью. Конечно, оно было продиктовано дружескими чувствами и привязанностью, коя существовала столь долго между нашими семьями. В противном случае мне было бы неловко в дальнейшем поддерживать знакомство с ним и его семьей. Но, право, господин Рельский слишком щепетильно относится к дружеским узам. Полагаю, его нисколько не расстроил мой отказ, который я постаралась выразить сколь можно мягче. Скажу тебе откровенно, в иных обстоятельствах я с радостью вышла бы за него, хотя никогда не рассматривала этого господина в качестве воздыхателя. Однако уверена, что давнее знакомство и взаимная приязнь, а также достойное материальное положение господина Рельского сделали бы этот брак вполне удачным. Но в данном случае не приходилось даже думать ответить согласием, думаю, ты согласишься в этом со мною. А теперь я вынуждена закончить, поскольку тороплюсь в библиотеку. С искренним приветом, твоя София Чернова» Молодая леди запечатала письмо к давней подруге, вручила его Лее и велела немедленно отправить. Домовая поклонилась, не скрывая радости от этого поручения, - покинуть дом любой из этого народца мог лишь с согласия хозяина либо по хозяйственным надобностям, оттого Лее редко доводилось бывать в городе. София проводила ее взглядом и невольно подумала, что, к счастью, семейству домовых ничего не ведомо о предложении господина Рельского, иначе заботливые советчики принялись бы наставительно ее поучать и уговаривать вступить в столь лестный союз, невзирая на все обстоятельства. Быть может, не стоило раскрывать обстоятельства даже в письмах, однако чрезвычайно тяжело ни с кем не делиться новостями, своими чувствами и мыслями! Ни с кем из местных дам госпожа Чернова не сдружилась столь близко, чтобы посвящать их в свои сокровенные чаяния, и лишь переписка с подругой детских лет позволяла ей открывать сердце. Госпожа Чернова отправилась в Бивхейм. По дороге она любовалась окрестностями, залитыми ярким солнечным светом. Ночью прошел дождь, и теперь умытый им город издали выглядел пасторально. Белые и красные дома в окружении садов или хотя бы кадок с растениями, по случаю тепла выставленными на балконы и у дверей смотрелись удивительно живописно. Дома были похожи на пионы среди весеннего сада, и эта картина дышала Вот только при более детальном рассмотрении Бивхейм оказался вовсе не спокойным и сонным. Несмотря на довольно ранний час, на улице было немало прохожих, и Софии приходилось то и дело останавливаться, чтобы поздороваться со знакомыми. К тому же у нее возникло пренеприятное чувство, что все шепчутся и обсуждают возмутительные наветы госпожи Шоровой. «Я всегда вам говорила, что не следует верить ее показному благочестию! Уж слишком она непогрешима...» - донеслась до Софии сказанная за спиной фраза. И это те люди, которым она не раз помогала! К счастью, библиотека, как уже упоминалось, располагалась на самом краю Бвхейма, так что молодой леди не пришлось долго терпеть мучительное любопытство окружающих. Она еле сдерживалась, чтобы не ускорить шаг, и испытала истинное облегчение, когда за ее спиной наконец закрылась дверь. Хозяйка библиотеки вовсе не считала нужным посещать суд коронера, где ее недавно посмели заподозрить в причастности к убийству. Так что Софию ждал самый заурядный рабочий день, и сейчас она восприняла это с радостью. Госпожа Дарлассон вместе с Юлией отправились на второй этаж сортировать прибывшую периодику, и третья библиотекарша оказалась предоставлена самой себе и своим поискам. Надо сказать, что Софии было до крайности неприятно, почти мучительно выискивать и вынюхивать. Благие намерения отыскать преступника и очистить свое доброе имя, увы, были не слишком приятны в воплощении. К тому же отсутствие всякого опыта в таких делах заставляло женщину многажды сомневаться в своей способности осуществить задуманное. Но, решительно откинув всякие колебания, София принялась за дело. Как тут было не возблагодарить гномью дотошность! Въедливая госпожа Дарлассон заставляла сотрудниц тщательно записывать всех, кто брал книги или хотя бы выказал желание их прочитать, дабы не нарушать очередь или - не приведи боги! - не утерять ценные тома. Итак, спустя час София уже наверняка знала, что за последние недели книгами из особого хранилища интересовались господин Нергассон, господин Ларин, а также некий господин Щеглов и... госпожа Шорова! Заподозрить последнюю в интересе к книжным редкостям было весьма затруднительно, хотя в записях значилось, что ей надобен был редкий травник еще со времен до Рагнарёка. Впрочем, не следовало отбрасывать и версию, что книга была взята для отвода глаз, а в действительности цель злодея – смерть сторожа. Однако кто мог настолько возненавидеть господина Ларгуссона, чтобы жестоко убить его ударом по голове, а потом еще и поджечь тело?! В ином случае, пожалуй, можно было заподозрить случайных грабителей, пробравшихся в дом, но теперь это представлялось нелепым. Мало того, что у неведомого преступника либо имелись ключи, либо гном лично его впустил. Но если дверь отпер сам убийца, то почему тело сторожа оказалось в его комнате, а не в холле, куда он должен был выскочить, привлеченный неурочным шумом? Словом, вопросов у Софии пока было множество, и все они оставались без ответов. Гадалка уныло вздохнула и вернулась к отчетности. Господин Нергассон, кузнец, интересовался древними книгами о черной металлургии; господин Ларин, старшина пожарного приказа, разыскивал старинные заклятия тушения огня; а господин Щеглов любопытствовал о медицине. С первыми двумя госпожа Чернова сталкивалась как в библиотеке, так и за ее пределами. А вот последнего господина могла припомнить лишь в лицо, его заказами всегда занималась барышня Юлия. Хотя этого столичного гостя сложно было заподозрить в столь сильной неприязни к несчастному сторожу, да и вообще безукоризненно одетый франт, казалось, заботился лишь об идеально повязанном галстуке и о модной завивке. Но как раз поэтому удивительно, что такой господин мог интересоваться медициной! Быть может, он брал книги лишь для отвода глаз, но какова тогда его истинная цель? Позже, за чаем, госпожа Чернова не преминула поинтересоваться у подруги, что ей известно о господине Щеглове. - Не понимаю, какое вам дело? – запальчиво воскликнула Юлия в ответ. – По какому праву вы меня допрашиваете? Ошарашенная София обескуражено смотрела на подругу и пыталась понять, чем вызвана эта неожиданная вспышка. Последнее время приятельница нередко бывала раздражительна и импульсивна, то вспыхивала по малейшему поводу, то улыбалась без видимого повода. Под удивленным взглядом госпожи Черновой барышня Гарышева опустила глаза и принялась нервно перебирать бумаги на столе, потом добавила, уже значительно тише: - Вас не касается, с кем я поддерживаю знакомство. - Поддерживаете знакомство... – медленно повторила София. – Так вот в чем дело! Что ж, в этом случае мои расспросы в самом деле неуместны, прошу меня простить. Она улыбнулась Юлии, и та, будто нехотя, улыбнулась в ответ. Выходит, для визитов господина Щеглова имелось простое объяснение, нисколько не связанное с последними событиями! Приятная, хотя и несколько простоватая внешность девушки позволяла рассчитывать на внимание со стороны джентльменов, но отсутствие достаточного приданого делало ее надежды эфемерными. София не раз с грустью думала, что ее подруге скорее всего суждено остаться старой девой, и не могла упрекнуть молодых людей из приличных семей за отсутствие серьезных намерений в отношении Юлии. Странное поведение барышни Гарышевой, несомненно, объяснялось сердечными волнениями. - Позвольте мне сказать также, что я рада за вас! – добавила София и сжала руку подругу. Та вспыхнула и пробормотала что-то неразборчивое, явно не желая обсуждать подробности. Однако теперь натянутость между ними сошла на нет, к огромному облегчению молодой леди... Госпожа Дарлассон усиленно делала вид, будто ничего не случилось. Она гоняла прислугу и библиотекарей, затеяла проверку карточек и вообще держалась столь деятельно, что это само по себе уже выдавало ее нервозность. Но за все утро никто так и не посетил библиотеку. В Чернов-парк София вернулась в самом дурном расположении духа. Грустные мысли одолевали ее и не позволяли оценить всю прелесть чудесного весеннего дня. Госпожа Чернова намеревалась по возвращении погадать. Ей не давали покоя опасения и плохие предчувствия. Однако поворожить не довелось - домовая доложила о приходе барышни Ферлай Варгуларс.
Спасибо за продолжение! Да, Софии придется стать детективом, волей-неволей.
Marusia
Сообщение: 4306
Фото:
Отправлено: 02.11.10 11:17. Заголовок: Luide пишет: для н..
Luide пишет:
цитата:
для начала можно попробовать более простой путь, к тому же, по некоторым соображениям, именно он был предпочтительнее для самого господина Рельского. Но...
Luide пишет:
цитата:
но мужчина весьма сомневался, что София им воспользуется. Хотя попробовать, несомненно, стоило.
По каким это таким соображениям этот простой путь был предпочтительнее для Рельского (кстати, фотографический портрет господина Рельского внушает к последнему большое доверие И что это за второй довод Рельского, который заставил оного отказаться от приглашения малиновок Да, а люди или эльфы, или шпионы Муспельхейма могут принимать облик другого человека?
Luide Очень нравится Ваш фэнтезийный «19-й век».
Luide
Сообщение: 69
Отправлено: 02.11.10 11:53. Заголовок: Хелга да уж, выбора ..
Хелга да уж, выбора у девушки нет [взломанный сайт]
Marusia думаю, все доводы и соображения Рельского вскоре станут понятны Нет, облик другого человека принять никто не может. Кстати, спасибо, что напомнили! Я совсем забыла, нужны пояснения о северной магической традиции.
Спасибо
Luide
Сообщение: 70
Отправлено: 02.11.10 14:12. Заголовок: София с искренней ра..
София с искренней радостью приветствовала юную гоблиншу, хотя та была не ее круга, но прекрасно образована и воспитана. - Вы светитесь здоровьем и явно счастливы, - с улыбкой заметила госпожа Чернова, отметив сияющий вид девушки. - Благодаря вам! – пылко воскликнула та. - Рада, что смогла помочь, - ответила София, - Вы больше не вините меня в том, что я расстроила ваши планы? - Нет, - покачала головой Ферлай, - вы были совершенно правы, я не должна была привораживать господина Маутерса и была справедливо наказана... На звуке дорогого для нее имени голос гоблинши дрогнул. - Присаживайтесь скорее! – попросила София, с неподдельным состраданием взирая на девушку. Наверняка теперь жених Ферлай, Рейлар Маутерс, разорвал помолвку, и госпожа Чернова и не могла осуждать последнего за это. Ферлай позволила усадить себя в кресло. - Вы считаете, что между мной и господином Маутерсом все кончено? – спросила она и светло улыбнулась. – Это совсем не так. Конечно, сначала он разгневался и ушел, но назавтра явился с визитом. Оказывается, он все равно продолжал меня любить! И только хотел, чтобы я дала священную клятву никогда не прибегать к магии. Я с легким сердцем поклялась в этом. Так что спустя две недели мы поженимся, и я счастлива пригласить вас быть самой почетной гостьей! София, совладав с удивлением, выразила живейшую радость таким исходом дела и заверила гоблиншу, что непременно придет. Ферлай раскраснелась и с удовольствием принимала поздравления. Что еще нужно влюбленной девушке, кроме признания в нежных чувствах? Конечно же, обсуждать любимого с подругами, разбирая все мельчайшие детали счастливых событий! Так что ближайшие полчаса прошли для госпожи Черновой и ее гостьи в весьма приятной для обеих беседе. Барышня Варгуларс наслаждалась разговорами о женихе, а София, кроме понятной радости за девушку, рада была отвлечься от тревожных размышлений. - Но я вовсе не только за этим пришла! – вдруг спохватилась Ферлай. – Госпожа Чернова, вы наверняка посчитали меня глупой и неблагодарной девчонкой... Она подняла руку, останавливая возражения Софии, и продолжила: - Нет, это правда! Я хочу вернуть долг. Во-первых, вот это вам, - Ферлай достала из сумочки и протянула молодой леди бархатный футляр. Госпожа Чернова с недоумением открыла крышку и обомлела: на черной подложке располагалась совершенно удивительная вещица – янтарный кулон на цепочке тонкого плетения, по виду серебряной. - Не отказывайтесь! – воскликнула гоблинша с жаром. – Уверяю вас, это слишком малая плата! К тому же эта вещь ценна не благодаря красоте или дорогому материалу. На ней благословение Фрейи, богини любви, и я уверена, она поможет отыскать ваше счастье. - Но ведь она пригодится вам самой или, может быть, вашей будущей дочери! – слабо возразила София. - Не отнекивайтесь, госпожа Чернова! – настаивала Ферлай. – Если бы не вы, меня бы уже похоронили. Но я жива, счастлива и собираюсь замуж за любимого. Разве я могу желать вам – моей спасительнице - меньшего? Поколебавшись, молодая леди все же приняла дар и искренне поблагодарила за него. Во все времена существовала традиция одаривать ворожей за помощь, хотя они сами не имеют права требовать платы. Потому каждый, кто обращался к гадалке, старался как-то отблагодарить ее, и считалось неприемлемым скупиться. Потому люди ее круга преподносили Софии то роскошный секретер красного дерева, то драгоценную щетку для волос, то отрез на платье... Жаль только, продавать такие презенты невместно. Фермеры и слуги тихонько оставляли на кухне у Леи откормленного гуся, круг колбасы, корзину яблок или горшочек сливок. Молочное охотно съедали сами домовые, как положенную им плату за труд, остальное попадало на стол молодой хозяйки, что немало поддерживало ее в трудные дни. Словом, София поблагодарила и пообещала непременно быть на свадьбе. Гоблинша с удовольствием выслушала заверения и уговорила госпожу Чернову немедля примерить украшение, а также выдала все положенные восторги о том, как оно оказалось той к лицу. Но Ферлай прервала заверения на полуслове, и, разом посерьезнев, произнесла: - У меня есть и другая причина для визита, не такая приятная. София удивилась, однако заверила гоблиншу, что готова слушать. - Видите ли, у меня есть старая нянька... – начала издали барышня Варгуларс, - и у нее две сестры. Дочка одной из них служит горничной у госпожи Дарлассон. Гадалка совсем не ожидала, что разговор коснется хозяйки библиотеки, и напряглась, уже предчувствуя неприятные известия. - Я должна рассказать вам, - продолжала гоблинша, – заверяю, это совершенно достоверно! Так вот, госпожа Дарлассон состояла в тайной любовной связи со своим сторожем... как же его? Ах, да, с господином Ларгуссоном. Кажется, что проникнуть в каждую из частей дома можно только снаружи. Однако на самом деле есть скрытый ход из спальни хозяйки в жилой части дома, ведущий в ее кабинет – в библиотеке. И слугам известно, что этим путем часто пользовались, особенно в ночные часы... Ферлай смутилась и умолкла. Оглушенная София стиснула подлокотники кресла и с трудом заговорила: - Вы правы, это важные сведения. А теперь прошу меня извинить, я плохо себя чувствую. - Конечно, не буду больше вас беспокоить. Гоблинша сделала ксиксен и ушла, оставив хозяйку дома в полнейшем смятении. Госпожа Чернова просто не могла поверить в такие известия. Выходит, госпожа Дарлассон не только имела любовника, но и могла легко покинуть место преступления, укрывшись в собственной спальне! Это не укладывалось в голове, но София вынуждена была признать, что выглядит все вполне правдоподобно. Неужели все так и было?!
Luide
Сообщение: 71
Отправлено: 02.11.10 14:14. Заголовок: И еще кусочек о Ярос..
И еще кусочек о Ярославе
Деятельная натура господина Рельского снискала уважение у знакомых. Нередко он сожалел, что дни слишком коротки и невозможно все успеть. Множество дел и забот отнимали большую часть времени, потому для праздного безделья у него чаще всего не оставалось ни минутки. В немалой степени именно это послужило причиной того, что в свои годы он все еще оставался не женатым. Мировой судья не счел нужным присутствовать на сегодняшнем заседании суда коронера, поскольку счел, что смотреть этот фарс было бы напрасной тратой драгоценных часов. Он послал туда своего секретаря Фергюссона, дал ему поручение внимательнейшим образом наблюдать за представлением, а также передать записку инспектору Жарову. После чего приступил к разбору накопившихся дел... Ближе к полудню господин Рельский расправился с первоочередными письмами и устало откинулся в кресле. Он привычно потер висок и позвонил прислуге. Спустя несколько минут ему принесли стакан бренди – так сказать, для внутреннего и внешнего применения. Последние месяцы у Ярослава все чаще болела голова, и доктор прописал это чудодейственное средство. С тех пор господин Рельский время от времени вынужден был прибегать к его спасительной помощи, хотя тайно не любил всего, что ослабляет самоконтроль. Боль обручем сдавливала лоб, колола виски и путала мысли. Последнее было наиболее неприятно, поскольку притерпеться к боли можно, но она отнимала немало бесценного времени. Мучительное ощущение постепенно отступило и мировой судья, как это обычно бывало, тут же почувствовал небывалый подъем и готовность дальше работать. Тут весьма кстати вернулся секретарь и подробнейшим образом принялся излагать все виденное и слышанное. Все произошло ровно так, как предполагал многоопытный господин Рельский: госпожа Шорова привела общество в ажитацию повествованием о крайне подозрительной ночной прогулке госпожи Черновой. Однако, невзирая на все подозрительные факты, присяжные ограничились вердиктом: «Смерть господина Ларгуссона имела насильственный характер и воспоследовала из-за действий неустановленных по делу лица или лиц». Надо сказать, этому немало способствовало то, что коронер графства был давним другом господина Рельского, а последний применил все свое влияние, дабы добиться столь обтекаемой формулировки. Конечно, обыватели остались весьма разочарованы, что не были официально названы подозреваемые, будь то госпожа Дарлассон, госпожа Чернова или господин Шеранн. Секретарь изрядно походил на гриб: неизменная широкополая коричневая шляпа; накрахмаленная до хруста белая манишка; запах ветивера и пачули, напоминающие мох, сосновые иголки и сырость. Он закончил доклад и почтительно уставился на патрона. Мировой судья уточнил: - Как он воспринял письмо? Фергюссон тонко улыбнулся и ответил: - Думаю, что он не осмелится ослушаться прямого приказа. Осмелюсь заметить, ваше письмо привело его в крайнее волнение и... Он не успел договорить, поскольку дворецкий как раз доложил о приходе инспектора Жарова. Тот выглядел взволнованным и до крайности расстроенным. Он нервно поздоровался и принялся мять в руках шляпу, не зная, куда деть руки. - Приветствую вас, - будто неохотно кивнул господин Рельский. – Присаживайтесь, полагаю, наш разговор будет долгим. Похоже, это известие нисколько не обрадовало полицейского, однако он послушно опустился в кресло напротив хозяина. Ярослав внимательно взглянул на гостя. От былой франтоватости и холености не осталось и следа. Нет ничего более унылого, нежели зрелище некогда самоуверенного мужчины, совершенно раздавленного обстоятельствами. Так роскошное одеяние, намокнув, превращается в заурядную тряпку... - Фергюссон, благодарю, ваша помощь мне пока не понадобится. Займитесь пока проверкой баланса «Ноатун» . Господин Рельский дождался, пока секретарь покинул комнату, и обратился к инспектору: - Что ж, давайте говорить начистоту. Мне представляется весьма странным то, что вы не сделали ничего, чтобы способствовать оправданию лиц, о которых мы с вами беседовали прошлый раз. Хотелось бы услышать ваши... аргументы. Он в последний момент поменял слово «оправдания» на более нейтральное. - Я все вам расскажу, - согласился инспектор безнадежно. – Только дайте клятву, что оставите это в тайне! - Хорошо, - кивнул господин Рельский, - обещаю. - Нет, - покачал головой инспектор. Отчаяние придавало ему решимость. – Поклянитесь по всей форме. Господин Рельский имел полное право оскорбиться, ведь полицейский, по сути, усомнился в его слове джентльмена! Но мировому судье не терпелось дознаться обо всех обстоятельствах, потому он после некоторого раздумья решил не спорить. - Как пожелаете, - пожал плечами Ярослав. Он взял лист бумаги, обмакнул перо в чернила и твердой рукой начертал рунами: «Руны на роге режу, кровь моя их окрасит. Рунами каждое слово врезано будет крепко. Я, Ярослав рода Рельских, клянусь поведанную тайну не разглашать никому, в чем кровь моя порукой» Давно уже никто не станет резать руны на роге и камне, как того требуют давние традиции, ведь той же цели охотно послужит бумага. Так же нелепы и требования клясться непременно в полнолуние и всякая подобная дань пошлому мистицизму. Закончив надпись, господин Рельский зачитал ее вслух, затем достал из ящика секретера шило и проткнул им палец, а затем поставил кровавый отпечаток на своей подписи. - Возьмите, - сказал он спокойно и протянул лист полицейскому. – Надеюсь, вы довольны? - Вполне! Инспектор Жаров принял бумагу, аккуратно сложил и бережно спрятал в карман. Теперь он был совершенно спокоен: боги страшно карают клятвопреступников, и это куда страшнее человеческой мести! - Тогда я слушаю вас. Господин Рельский обмотал палец белоснежным платком, извлеченным из кармана, и вопросительно взглянул на полицейского. Тот глубоко вздохнул и принялся рассказывать... Мировой судья молча слушал, ожидая, безусловно, признания в тяжелейших грехах. Когда инспектор закончил, Ярослав переспросил с недоверием: - И это все?! Полицейский молча кивнул и потупился. - Вы хотите сказать, что побоялись всего лишь признаться, что пишете книги? – господин Рельский решительно ничего не понимал, вся эта история казалась ему нагромождением нелепостей. - Нет! – с жаром воскликнул инспектор и объяснил: – Несомненно, вы не читали мои сочинения. Все дело в том, что я пишу сентиментальные романы для дам, и к тому же описываю в них общество Бивхейма. Конечно, они издаются под псевдонимом «госпожа Одинцова», но вы должны понять, что огласка станет концом моей карьеры! Мне никогда этого не простят... Ярослав вынужден был согласиться, что инспектору, в самом деле, опасно было признаваться. Мало того, что полицейский, на досуге балующийся сочинительством (и чего? романтичных книжонок!) вряд ли станет пользоваться авторитетом, к тому же ему не простят меткое описание местных нравов. К тому же мужчина, осмелившийся писать о чувствах, непременно подвергнется всеобщему остракизму. Но все равно он не смог сдержать смех, глядя на удрученного инспектора Жарова. Несомненно, для несчастного стало потрясением, когда госпожа Шорова дозналась о его тайне и намекнула на его несомненную связь с госпожой Одинцовой. Отсмеявшись, господин Рельский искренне извинился: - Простите, инспектор, понимаю, вам это вовсе не кажется забавным. Однако могу вас успокоить: я приложу все усилия, чтобы госпожа Шорова в дальнейшем не распускала нелепые слухи и не могла вам повредить. Полицейский безошибочно распознал намек. Он сдержанно, но от всего сердца поблагодарил мирового судью за понимание и доверие, еще раз покаялся, что вопреки собственному желанию вынужден был нарушить его приказ, после чего попрощался. Ярослав посмотрел ему вслед, отметил, что инспектор в одночасье воспрянул духом и даже помолодел, и со вздохом вернулся к делам. ___________________ Ноатун - др. исландское «Корабельный двор», мифологическое обиталище Ньорда, бога моря и ветров. Господин Рельский в начале клятвы цитирует "Сагу об Эгиле".
Хелга спасибо :) Да, герои у меня определенно пошли в разнос
Глава 8.
После ухода гоблинши госпожа Чернова пыталась заняться рукоделием, но ее мысли были далеки от починки прохудившегося чулка. Поэтому она с облегчением отложила шитье, когда Лея доложила, что обед подан. Однако, как оказалась, молодая женщина слишком рано обрадовалась. Домовая воспользовалась тем, что хозяйке было не до того, и приготовила рыбу! Кухарка расстаралась: кусочки, покрытые золотистой корочкой, были обложены по краям розами и лилиями из свеклы и лука. - Лея! – позвала София, отодвигая злосчастное блюдо. Обычно за столом госпоже Черновой домовые не прислуживали, и без того работы хватало. - Да, хозяйка! – всем видом демонстрируя простодушие, отозвалась та. - Ты же знаешь, я терпеть не могу рыбу! София настроилась на долгое но, увы, заведомо проигрышное сражение. А всевозможных водных гадов она в самом деле терпеть не могла, даже в детстве отказывалась купаться в реке, потому что отчаянно боялась ее обитателей. - Но доктор Верцов говорит, что она очень полезна для здоровья! – не сдавалась домовая. - Лея, - устало сказала София и встала из-за стола, - мне совершенно безразлично, какую диету предписывает доктор своим пациентам. Но я не больна и не собираюсь давиться этой гадостью! - А ничего другого нет! – Лея независимо пожала плечами. Надо сказать, что домовые крайне редко шли на открытые стычки, предпочитали слушать, для вида соглашаться, но поступать по-своему. И поделать с этим нечего. При жизни господина Чернова его молодая жена не осмелилась бы пожаловаться, ведь он вырос на руках у Леи и Стена. Теперь же вдова также ничего не могла противопоставить домовым – других слуг в доме не осталось, и нанять их не хватало денег. - Тогда подай молока! – приказала София, не желая идти на попятный. Домовая пробурчала что-то насчет глупых и упрямых девчонок, но госпожа Чернова пропустила ее тираду мимо ушей. Лея не собиралась отступать, а Стен никогда не рискнул бы пойти против авторитарной супруги, хоть и сочувствовал хозяйке. Вообще молчун домовой нечасто показывался на глаза госпоже, но свою работу выполнял сноровисто и старательно. В итоге Софии досталась кружка молока и кусок хлеба - весь ее обед. В доме воцарилась предгрозовая обстановка, которую слегка развеяло лишь появление гостей. Господин Рельский и барышня Рельская преподнесли госпоже Черновой марципаны (лакомство из миндаля и молотого сахара) со своей кухни, и София с благодарностью приняла подарок. На крайний случай, с его помощью можно умаслить домовую, которая обожала эту сладость. Едва Рельские расположились у камина, Стэн доложил о приходе дракона. Шеранн был на диво безмятежен, любезно поприветствовал господина Рельского и госпожу Чернову, а при виде барышни Елизаветы рассыпался в комплиментах. Не успели они произнести традиционные фразы о необычайно теплой погоде, как в дверь постучали, и на пороге появилась домовая. Лея небрежно присела в книксене (и неловко, потому что ей мешал зажатый под мышкой сверток), потом деловито направилась к камину, не обращая ни малейшего внимания на гостей. София лишь страдальчески подняла глаза к потолку. - Я не звала тебя, Лея! – попыталась она воззвать к совести домовой, хоть и без особой надежды. И верно: должного эффекта ее призыв не возымел. Домовая развернула и водрузила перед огнем разрисованный экран, потом подбоченилась и ворчливо заметила: - Вот, теперь вашей нежной коже не повредит пламя! - Спасибо, Лея! – сухо, но с некоторой ноткой обреченности ответила госпожа Чернова. Право, домовые считают ее несмышленой девчонкой, а Лея вообще ведет себя как нянюшка великовозрастной хозяйки! Гости молча и, как показалось Софии, сочувственно, наблюдали за неравным поединком. Лишь дракон иронически улыбался, но молодая леди уже свыклась с его неизменной усмешкой. - Какая любопытная картина, - вдруг заметил Шеранн, пристально рассматривая экран. – Признаюсь, мне понравилось ваше рукоделие... София перевела взгляд на злополучный экран и едва сдержала неподобающее даме слово, слышанное однажды от господина Чернова, когда тот был в изрядном подпитии. Вышивка гладью в самом деле была роскошная - золотым, алым, багряным и еще десятком оттенков красного искусно изображен дракон, раскинувший крылья в лазурном небе. На фоне пляшущих в камине языков пламени зрелище получалось умопомрачительным. - Вижу, вас вдохновили драконы... – проворковал полномочный представитель этого крылатого племени, и Софии показалось, что он готов облизнуться, как кот, умявший миску сметаны. - Не могу принять незаслуженный комплимент, - отрезала госпожа Чернова, подавляя жгучее желание стереть эту улыбку с его лица – чем-нибудь тяжелым. Да что ж это такое, что с нею творится?! Как дракону удается легко выводить ее из себя? Ее, чьими достоинствами всегда были сдержанность и незыблемое спокойствие? София решила непременно обдумать это на досуге. Дракон приподнял брови, выказывая недоумение продолжительным молчанием хозяйки. - Это творение моей домовой! - процедила София, стискивая пальцы. - И она, к сожалению, пожелала непременно его показать. Я не слишком хорошо умею вышивать, и в любом случае не стала бы изображать ничего подобного. - Что ж, я рад, что хоть кому-то в этом доме оказались по вкусу дети стихии! Дракон ничуть не выглядел недовольным или обескураженным. Напротив, ему явно пришлась по душе неожиданная поддержка. - Думаю, у нас есть более важные темы, - господин Рельский дипломатично пришел на помощь Софии. Его сестра сидела тихо, как мышка, не сводя совершенно завороженного взгляда с Шеранна. Госпожа Чернова с досадой подумала, что идея пригласить Елизавету была не лучшей, похоже, девушка совершенно пленена беспардонным драконом. Подавив вспышку досады, София разгладила складки на юбке и, немного успокоившись, ответила: - Совершенно с вами согласна. Сейчас я прикажу подавать чай и начнем. Лея споро накрыла на стол, безмятежно игнорируя негодующий взгляд хозяйки. Впрочем, та быстро убедилась в несостоятельности попыток пристыдить чересчур осмелевшую прислугу и сделала вид, будто полностью поглощена приготовлением напитков. О, ведь это в самом деле настоящая церемония с незыблемыми правилами! Вообразите: стол, застеленный белой накрахмаленной скатертью (впрочем, крахмалить не так уж обязательно, но Лея питала неистребимое пристрастие к хрустящим тканям); небольшая ваза с первыми цветами; бело-синие узорчатые чайные пары, а также прочая посуда – чайники с чаем и кипятком, молочник, ситечко с подставкой, сахарница... Впрочем, все перечислять долго. И среди этой симфонии снежного и индиго – аппетитные угощения. Поджаренные соленые булочки с изюмом и маслом, имбирный торт, свежайшие вафли, тоненькие бутерброды с огурцом и сыром, колотый сахар, а также благоухающий чай не менее, чем пяти сортов – таково традиционное пиршество. И София священнодействовала, как истинная посвященная в сложное искусство приготовления и употребления благородного напитка. Итак, по ложечке сушеных листьев на каждого насыпать в чайник, накрыть его стеганым чехольчиком, и пока питье настаивается, в сильно разогретые чашки добавить по две-три столовые ложки теплого молока. Теперь можно наливать заварку. Именно так – с соблюдением всех церемоний, и непременно сначала молоко, иначе вкус будет безнадежно испорчен! Ну вот, теперь можно отдавать должное великолепному чаю, в составлении новых сортов которого госпожа Чернова была признанной мастерицей. София с улыбкой наделила каждого гостя угощением, радуясь про себя, что может не краснеть из-за его убогости, несмотря на свою бедность. К сожалению, чай – довольно дорогой напиток, хотя, конечно, не настолько, как кофе. Но у госпожи Черновой имелся один секрет: старинный друг несколько раз в год доставлял ей вполне достаточное количество драгоценных листьев, а взамен просил лишь новые рецепты приготовления и обогащения этого напитка. Когда-то отец Софии, почтенный профессор-этнограф, немало путешествовал и в одном из своих вояжей выручил из беды гнома - капитана и по совместительству негоцианта. С тех пор господин Рейнардссон считал себя обязанным семье своего спасителя и платил дань благодарности своим товаром – отменным чаем. Так что Софии не было нужды его покупать, и теперь она вновь вспомнила о дорогом друге семьи с радостью и благодарностью. Некоторое время гости отдавали должное угощению, предаваясь светской беседе. Первым о деле заговорил мировой судья. - Не могу раскрывать подробности, поскольку связан словом, но тайна инспектора не имеют отношения к этому делу, - Ярослав пригубил чай и довольно прикрыл глаза: напитки у госпожи Черновой всегда были превосходны. Одной из немногих слабостей господина Рельского было эпикурейство. Но разве это постыдное пристрастие? Ему вновь представилось, как отменно София смотрелась бы в Эйвинде, принимая гостей... - Я полностью доверяю вашим суждениям, - улыбнулась ему София, - а мне удалось вызнать вот что... И она подробно, стараясь не упустить ни малейших деталей, поведала о результатах своих изысканий. - Вы молодец! – тепло произнес господин Рельский, когда она замолчала. – Вам удалось узнать немало. - Благодарю! – польщенная София разрумянилась. – Но ума не приложу, что теперь делать с этими сведениями... - Мои люди телеграфировали в столицу, – ответил господин Рельский, - я хочу разузнать поподробнее о Шоровых, они отчего-то сдаются подозрительными. - Что там подозрительного? – немедля заинтересовался Шеранн, даже привстав с кресла. – Обычная ревнивая курица. - Шеранн, друг мой, - укоризненно заметил Ярослав, - не будьте так прямолинейны! - Почему? – чистосердечно удивился дракон. – Вы, люди, любите все усложнять. Приличия, этикет, сложные законы... Все это глупости, шелуха. - Вот как? – вмешалась София. – Вы полагаете благопристойность ненужной? - Конечно! – пожал широкими плечами Шеранн. – Правила нужны, но вы сделали из них культ и отрицаете свои порывы и природные потребности. - Думаю, различия рас вполне естественны, - вновь – уже в который раз – прервал нарождающийся спор господин Рельский. – Но сейчас речь о другом. Итак, я возьму на себя госпожу Шорову, все равно она не станет теперь разговаривать с вами, госпожа Чернова, а также разузнаю об этом семействе и побеседую с господами Щегловым и Лариным. Вам же остаются господа Нергассон, а также родные покойного Ларгуссона, и, конечно, госпожа Дарлассон. Полагаю, Шеранн вряд ли сможет нам чем-то в этом помочь. - Согласна, - кивнула София. Она с трудом сдержалась от продолжения дискуссии с драконом, хотя и понимала ее бесполезность. Как можно считать приличия ненужными?! Ведь лишь они и разум отличают человека от животных! Но господин Рельский был совершенно прав, пресекая разногласия, поэтому молодая женщина с неохотой проглотила колкие слова и принялась наливать всем по второй чашке чая.
P.S. думаю, вы заметили, что стиль изложения изменился. Я намеренно это сделала, и потом перепишу начало.
Кухарка расстаралась: кусочки, покрытые золотистой корочкой, были обложены по краям розами и лилиями из свеклы и лука.
Ням-ням, пошла готовить ужин Кто-кто, а Лея явно пошла в разнос: сначала рыба с цветочками, потом экран с драконом Красивая чайная церемония Luide пишет:
цитата:
Ему вновь представилось, как отменно София смотрелась бы в Эйвинде, принимая гостей...
Рельский мыслит в нужном направлении
Luide
Сообщение: 75
Отправлено: 04.11.10 21:25. Заголовок: Да, домовые - они та..
Да, домовые - они такие! София требует их приструнить, а я защищаю
Когда с этим было покончено, напряженное молчание прервала барышня Рельская. - Сыграйте нам, София! – Елизавета умоляюще сложила на груди пухлые ручки. София взглянула на подругу и подавила вздох: склонность Рельских к вкусной еде вкупе с плотной от природы конституцией приводила Елизавету в отчаяние, потому барышня то и дело пробовала новые диеты и иные ухищрения. Вот теперь она по утрам пила натощак уксус, чтобы уменьшить аппетит и добиться аристократической бледности и изможденности, модных нынче в столице, посему даже не притронулась к угощению. Однако в Бивхейме подобные изыски были не в чести, потому джентльмены посматривали на Елизавету с некоторым недоумением, гадая, куда подевался очаровательный сельский румянец и откуда взялись тени под глазами. - Не уверена, прилично ли это... – София колебалась, помня о своем трауре. - София, не будьте такой букой! – Елизавета надула губки, мигом став похожей на фарфоровую куклу – дорогую, наряженную в кружева и муслин, с очаровательным круглым личиком и наивными голубыми глазами. Привычка совсем по-кукольному хлопать длинными ресницами делала сходство еще явственнее. - Действительно, госпожа Чернова, доставьте нам такое удовольствие, - поддержал господин Рельский, улыбаясь. – Вы играете с необыкновенным чувством, и я всегда наслаждаюсь вашим исполнением. Она чуть покраснела от удовольствия и невольно взглянула в сторону последнего в их маленькой компании. Шеранн снисходительно усмехался, то ли сомневаясь в музыкальных способностях Софии, то ли потешаясь над ее нерешительностью. Положительно, его привычка молча улыбаться и пристально смотреть на нее все больше раздражала госпожу Чернову, под этим огненным взглядом она испытывала неловкость и необоримое смущение. К тому же бледная от природы кожа молодой женщины всегда легко вспыхивала румянцем, безжалостно выдавая чувства, как бы она ни тщилась их утаить. Будто пансионерка, впервые вышедшая в свет! И, без сомнений, дракону ее растерянность доставляла особое удовольствие. Госпожа Чернова вздернула подбородок и согласилась - в пику Шеранну. Она откинула крышку прекрасного фортепиано, невольно вспомнив при этом мужа, который подарил ей этот инструмент на годовщину свадьбы. Играла она и вправду хорошо, с чувством, всецело погружаясь в водоворот звуков и оставляя привычную невозмутимость. Музыкальные способности госпожи Черновой вкупе с усердными занятиями вполне позволяли знакомым искренне хвалить ее игру, а не вымучивать комплименты. Дракон отчего-то нахмурился, услышав грустную песню об осени и разлуке. Когда музыка смолкла, он не присоединился к аплодисментам Рельских, о чем-то глубоко задумавшись. София, как большинство артистов, тайно обожала панегирики. И, не дождавшись хотя бы крошечной похвалы дракона, она обиженно прикусила губу и опустила глаза. Неодобрение Шеранна больно задело молодую женщину. Как ни странно, нелестные отзывы всегда трогают сильнее, нежели восторженные. Наверное, последние невольно кажутся всего лишь данью вежливости. Поэтому она решительно отказалась продолжать, усмотрев в просьбах лишь проявление дружеских чувств брата и сестры Рельских. Но тут дракон, видимо, на что-то решился. Он шагнул вперед, довольно бесцеремонно отодвинул барышню Елизавету, которая переворачивала ноты во время игры, и обратился к госпоже Черновой: - Будьте добры, взгляните на это! Он достал из кармана лист бумаги и протянул Софии. Та с недоумением приняла подношение. Шеранн обжег ее огненным взглядом и чарующе улыбнулся. Леди поспешила развернуть бумагу и углубиться в чтение, лишь бы не смотреть на дракона. Но, вчитавшись в ноты (лист был исчеркан пометками и исправлениями, сделанными явно сильной и порывистой рукой, местами даже пробит пером насквозь), она не смогла сдержать удивления. - Что это? Никогда не встречала ничего подобного! - Надеюсь, вам понравилось? – поинтересовался дракон неожиданно серьезно. - Конечно! Удивительно и совершенно непривычно... – София все не могла оторваться от нот. - Тогда сыграйте, - предложил Шеранн, и в его голосе молодой женщине вдруг послышалась нежность, - я буду рад, если впервые ее исполните именно вы. - Впервые? – переспросила госпожа Чернова и недоуменно взглянула на него. - Да, я только сегодня утром это сочинил. Теперь его улыбка вовсе не казалась издевательской. - Вы?! У Софии перехватило дыхание. Он представлялся ей опасным диким зверем, и у нее просто в голове не укладывалось, что дракон способен писать музыку, да такую! Ее недоумение явно позабавило Шеранна. - Сыграйте! – снова повторил он, и София не смогла отказать. Необычная мелодия, напоминающая мерный плеск волн, крики чаек и вкус соленых брызг, запах свежести и пронзительную, невозможную свободу. Будто хлопали паруса, блестела под солнцем бесконечная водная гладь, Эгир, властелин бурного моря, все норовил поднять шторм, но добродушный Ньёрд легко усмирял его нрав... Истинное, волшебное умение творца – создать совершенно реальный мир, показать в переплетенье нот цвета и запахи, шорохи и крики, чувства и мысли. Сделать так, чтобы в простом наборе символов или звуков посторонний зритель или слушатель увидел целостную картину... Шеранн, несомненно, был талантливым композитором, а София весьма умело музицировала, так что когда смолкли последние звуки, господин Рельский искренне выразил свое восхищение, а Елизавета Рельская – переполнявший ее восторг. От Шеранна София удостоилась сдержанного одобрения. - Вы прекрасно играете, - улыбнулся дракон и помог госпоже Черновой встать. Руки у него были необычно горячие и сильные. От его прикосновения София невольно вздрогнула, но не растерялась и вернула комплимент: - А вы чудесно пишете музыку. Никогда бы не подумала... - она запнулась. - Не подумали бы, что дракон – это не просто огромный неразумный ящер? – закончил Шеранн насмешливо. - Да! – не стала скрывать София и дерзко заметила: – Всегда полагала, что драконы ближе к животным! - Конечно, - не стал спорить дракон и добавил поддразнивающе: - Но не стоит нас недооценивать, мы способны мыслить и чувствовать ничуть не хуже людей, и даже иметь от них потомство, что доказывает наше отдаленное родство. Молодая женщина не нашлась, что ответить. Остаток вечера дракон вел себя весьма галантно, более не смущал Софию дерзкими разговорами и перепалками и держался с достоинством. А вот господин Рельский отчего-то сделался мрачным и почти не принимал участия в беседе. Он не жаловался, однако София решила, что у него снова разболелась голова и не стала его тревожить, целиком сосредоточилась на разговоре с Елизаветой и Шеранном, который оказался неожиданно приятным собеседником. Когда гости откланялись, София поскорее улеглась в постель. День выдался насыщенный, а потому мысли еще некоторое время не давали ей уснуть, навязчиво крутились в голове. «И все же я была неправа относительно Шеранна, - рассудила она в полудреме. – Он вовсе не такой бесчеловечный и неприятный тип...»
Vita
Не зарегистрирован
Отправлено: 05.11.10 20:23. Заголовок: В общем-то выглядит ..
В общем-то выглядит такой кусочек неспешной жизни, как затишье перед бурей: игра на фортепиано - это хорошо, но тут обвинения, которые требуют срочных действий по их отводу. А то вдруг ещё кто-нибудь из обывателей что-нибудь эдакое "вспомнит" ;-)
Народ продолжает раскрываться с самых неожиданных сторон, у каждого свои таланты и поклонники! Шеранн-то все сложнее и сложнее...
Luide пишет:
цитата:
«И все же я была неправа относительно Шеранна, - рассудила она в полудреме. – Он вовсе не такой бесчеловечный и неприятный тип...»
Опасная мысль...
Luide
Сообщение: 77
Отправлено: 06.11.10 06:54. Заголовок: Vita пишет: В общем..
Vita пишет:
цитата:
В общем-то выглядит такой кусочек неспешной жизни
Верно Когда я читала о 19 веке, меня всегда удивляло, насколько неспешно и размеренно тогда жили. Ну к примеру, фразы Остин вроде "я посвятила письму тебе все утро...". Так что "Война - войной, а обед по расписанию" (с)
Vita пишет:
цитата:
вдруг ещё кто-нибудь из обывателей что-нибудь эдакое "вспомнит
Непременно! Сейчас мы начнем их всех допрашивать...
Хелга спасибо! Мне как раз обычно характеры особенно интересны
думаю, вы заметили, что стиль изложения изменился. Я намеренно это сделала, и потом перепишу начало.
Заметили, заметили, но почему, автор? Стиль хорош, но и прежний не менее хорош, он такой, как бы сказать, аппетитный, насыщенный. Или ради динамики?
Luide
Сообщение: 78
Отправлено: 06.11.10 10:12. Заголовок: Хелга Меня убедили,..
Хелга Меня убедили, что стилизация мне не по плечу. И что получается чересчур тяжеловесно, с обилием канцеляризмов. В общем, я решила плюнуть и перейти на более простой стиль изложения.
Хелга спасибо на добром слове Просто критиковал очень уважаемый мной автор, да и знаю я за собой такой грешок - трепетную любовь к канцеляриту (это профессиональное). Теперь даже не знаю... Видимо, придется вырабатывать какой-то средний стиль между первоначальным и нынешним
Хелга
девушка с клюшкой
Сообщение: 24521
Фото:
Отправлено: 14.11.10 21:41. Заголовок: Marusia пишет: Мы у..
Marusia пишет:
цитата:
Мы уже 10 дней дремлем вместе с Софией. Пора просыпаться и продолжать поиски настоящего убийцы
Подписуюсь...
ДюймОлечка
Сообщение: 534
Настроение: Как осень романтична...
Отправлено: 10.12.10 07:13. Заголовок: На всякий случай. Я..
На всякий случай. Я этот проект не бросила, активно пишу. Но выкладывать пока не буду, поскольку пишется отдельными кусочками Так что если можно, выкладывать буду через месяц-другой, не раньше. То есть когда закончу
Luide
Сообщение: 84
Отправлено: 10.12.10 16:05. Заголовок: ДюймОлечка я не буду..
ДюймОлечка я не буду обещать. Как пойдет ;)
Хелга
девушка с клюшкой
Сообщение: 24764
Фото:
Отправлено: 10.12.10 17:34. Заголовок: Luide Это замечате..
Luide
Это замечательно, что активно пишите. Очень буду ждать продолжения.
Ну-ууу, если ни к Новому году, так к Рождеству или Старому новому году Luide , мы наберемся терпения и подождём. Главное, чтобы Вам хорошо писалось
Luide
Сообщение: 86
Отправлено: 11.12.10 05:52. Заголовок: Спасибо! Я постараюс..
Спасибо! Я постараюсь побыстрее
Luide
Сообщение: 87
Отправлено: 06.01.11 13:03. Заголовок: Итак, небольшой пода..
Итак, небольшой подарок на Новый год и Рождество. Завтра постараюсь выложить еще кусочек.
Глава 9.
Новый день наступил для Софии необыкновенно рано. Она проснулась, едва часы пробили пять, и с немалым удивлением осознала, что прекрасно выспалась. Молодая женщина приподнялась на постели, зябко поежилась – ночи еще были холодными, а топить камин в спальне считалось непомерной роскошью. Как же плохо быть бедной! Считать каждое полено в очаге и каждый кусочек масла к завтраку, жечь дешевые (нестерпимо коптящие и воняющие) сальные свечи, носить одно и то же платье... Однако сожалеть о том, чего не изменишь, было совершенно не в характере Софии. Она отбросила одеяло, опасливо потрогала босой ногой пол, как кошка пробует лапой воду, вздохнула и на цыпочках пробежала к окну. Госпожа Чернова, конечно, могла приказать растопить камин, вот только настоять на исполнении оного приказа было, по меньшей мере, затруднительно. «У всех слуги, как слуги, а у меня няньки!» - подумала София со смешанным чувством нежности и раздражения. Бесспорно, такая забота отрадна, но домовые чрезмерно опекали как саму хозяйку, так и ее финансы. Это заставляло госпожу Чернову еще сильнее горевать о смерти супруга, в присутствии которого домовые делались шелковыми. Она вспомнила, как всего лишь иронично приподнятая бровь господина Чернова заставляла норовистых слуг смущенно и послушно выполнять все распоряжения... София будто воочию увидала, как морщится Лея и занудным тоном выговаривает хозяйке о неразумности чрезмерных трат, приводит веские доводы и оперирует точными цифрами. А Стэн, несомненно, лишь прикурит свою непременную трубку (редчайший случай - домовой пристрастился к сугубо человеческой дурной привычке, и более того, чрезвычайно гордился своей оригинальностью) и пробормочет что-то вроде: «Гипергедония!» Страстью Стэна являлись философские трактаты, коих в библиотеке Чернов-парка насчитывалось немало, и любил вставить какое-нибудь краткое, но ёмкое словцо. Возможность ввернуть нечто заковыристое и глубокомысленное доставляла ему несказанное удовольствие, и домовой охотно пользовался любым поводом для этого. Но понимала его тирады лишь хозяйка, что внушало домовому немалое к ней почтение. Госпожа Чернова чуть улыбнулась, подумав о том, что домовые тайком гордились ею, хотя не упускали случая поворчать. Хотя София не получила традиционное академическое образование и даже не имела гувернантки, но ее никак нельзя было назвать невежественной - в семье профессора невозможно оставаться малограмотной. Отец еще в малолетстве учил детей читать, декламировал им древние трактаты вместо сказок и взахлеб рассказывал о последних открытиях и научных загадках... Мать же, на первый взгляд кроткая и тихая, правила домом воистину железной рукой, не позволяя отпрыскам увиливать от занятий, а иногда и сама рассказывала о далеком Муспельхейме, откуда была родом. Профессор встретился с нею в одной из своих опаснейших экспедиций и увез с собою, совершенно проигнорировав мнение как родни девушки, так и все соображения своих сородичей относительно такого мезальянса. И в самом деле, матери Софии наверняка нелегко было обучиться правилам поведения в приличном обществе, да и заставить упертый и закоснелый в своих предрассудках свет принять дикарку, да еще из враждебной Мидгарду страны, - задача весьма нелегкая. Но она оказалась вполне по плечу мягкой с виду девушке, последовавшей за любимым в прямом смысле на край света, хотя семейство все равно предпочитало по возможности не афишировать ее происхождение. Впрочем, она быстро приобрела положенные манеры и светский лоск, а вскорости родила одного за другим четверых детей. После выхода на покой профессор удалился подальше от шумного Альвхейма, и выбрал тихий городок, неподалеку от которого приобрел имение. София припомнила, как вся семья зимними вечерами усаживалась у камина и зачарованно слушала негромкое повествование о стране, укрытой раскаленными песками, что в это ненастное и холодное время казалось детям волшебными сказками. Дикий, опасный, но невыразимо прекрасный край, исковерканный Рагнарёком, и потому малопригодный для жизни. Странные обычаи и непривычная пища, старинные легенды и тяготы жизни в пустыне – все это будто оживало от тихого рассказа, представало перед внутренним взором во всей пугающей странности и величии... Молодая женщина печально улыбнулась, вспомнив родителей и те волшебные дни детства. Сколько лет прошло, а воспоминания как живые! Помнится, она тайком мечтала побывать на родине матери, увидеть собственными глазами все, что та живописала... Но маленькая девочка выросла и научилась понимать, что Муспельхейм – давний враг ее родного Мидгарда, что война – вещь далеко не столь благородная, как принято писать в исторических романах, а одинокую женщину, вступившую на земли пустынной страны, ждут вовсе не приключения, если оными не считать, конечно же, продажу в чей-то гарем и все то, что должно было за этим последовать... Теперь же, после трагической гибели обоих родителей, Софии было мучительно, но одновременно удивительно сладостно вспоминать безмятежные дни детства. Силясь отвлечься, молодая женщина распахнула тяжелые шторы и замерла в восхищении: стеснительная Соль залила окоём розовой краской, смущенная, что её застали в столь ранний час в полном неглиже... Вдоволь полюбовавшись стыдливой зарей, София надела домашнее платье - некогда блакитное, а после смерти господина Чернова перекрашенное в тот же ненавистный, но приличествующий вдове цвет воронова крыла. Печальна мысль о том, что таков её жребий на весь остаток земной жизни, - вести смиренную и тихую жизнь, кутаться в невзрачные одежды, наблюдать со стороны чужое счастье... Да и такая провинциальная безмятежность уже трещит по всем швам, угрожая порваться с треском при малейшем дуновении новой сплетни. София встряхнула головой, поправила чепец и решительно отправилась завтракать. Ей не по нутру бездействие и ожидание, уж лучше самой что-то поскорее предпринять, тем паче, что дел предстояло немало. Визиты к госпоже Дарлассон, господину Нергассону, а также к дочерям покойного Ларгуссона должны были отнять много времени и, несомненно, требовали немалых душевных сил. Госпожа Чернова спустилась вниз. Все одно в доме кроме домовых никого не было, а их не смутит ее появление в дезабилье. Но дом будто вымер: не суетилась на кухне Лея, готовя что-нибудь вкусненькое к завтраку, не ворчал под нос Стэн, убираясь в столовой... Словом, не было заметно обычных утренних забот и дел, хотя в этот час домовые обычно уже вовсю занимались хозяйством. Предчувствие неотвратимой беды сжало сердце Софии. В этот момент открылась входная дверь и в дом вошла Лея. Домовая громко хлопнула дверью и раздраженно швырнула на столик тряпку. Молодая хозяйка замерла, во все глаза разглядывая домоправительницу, которая впервые на ее памяти ругалась непотребными словами, негромко, но вполне отчетливо. Тут Лея подняла голову, заметила госпожу Чернову и соизволила слегка смутиться (впрочем, извиняться за брань не стала), еще сильнее нахмурилась и пробормотала что-то вроде приветствия. - И тебе доброе утро, Лея! – с иронией ответила София. – Позволь поинтересоваться, отчего ты встречаешь меня нынче столь неласково? - Извините! – пробормотала домоправительница, смешавшись. – Просто... - Что случилось? – уже настойчиво повторила молодая женщина. - Ничего особенного, - отвела глаза Лея. Но хозяйка не собиралась отступаться, и, помолчав с минуту, домовая неохотно пояснила: - На двери кто-то нарисовал вязаные «тейвас» и «ансуз»! - Руны Тюра и Одина... – пробормотала молодая женщина, побледнев и ухватившись за перила. – Выходит, они решили проявить нетерпение... Она и сама не смогла бы сказать, кто эти гипотетические «они», однако была твердо уверена, что речь идет о ее якобы причастности к случившемуся в библиотеке. - Знак справедливости и воли богов! – взорвалась Лея и будто выплюнула: – Какая тут справедливость?! Причем тут вы? - Они считают меня виновной, - пожала плечами София, силясь остаться спокойной. - И почему нас никто не слушает? – страстно вырвалось у домоправительницы. – Мы, домовые, всего лишь бесправное и дискриминируемое, - она явно с трудом произнесла сложное слово, - меньшинство! Мы говорим, что вы были дома, а нам не верят! В ее голосе внезапно зазвенели слезы. Молодая хозяйка сбежала вниз по лестнице, опустилась перед маленькой Леей на колени, обняла всхлипывающую домовую. София все равно искренне любила своих преданных друзей (слугами их именовать у нее попросту язык не поворачивался), несмотря на все их командирские замашки. - Не нужно плакать, - тихонько сказала она. – Вот увидишь, все будет хорошо! - Хорошо? – горько переспросила Лея. – Вы думаете, я не вижу? Они все как с ума сошли! Придумывают глупости, шепчутся за спиной... Я сама вчера слышала на рынке, как две кумушки толковали о том, что вы господина Рельского приворожили, потому он за вас заступается! Вы ж гадалка, мол, должны уметь!.. В голосе домоправительницы звучало искреннее возмущение, и неясно было, что вызывало большее негодование: подозрение, что госпожа Чернова не брезгует мансегами, или же поклеп на светлое имя мирового судьи, которого Лея безмерно уважала и почитала самым лучшим на свете (после покойного господина Чернова, конечно же). Притом, по ее мнению, он был столь хорош, что домовая даже не прочила его в женихи хозяйке, ведь господин Рельский не чета пусть замечательной, но все же обычной даме! А вот все остальные возможные кавалеры рассматривались со всей придирчивостью... - Надеюсь, ты не успела окончательно оттереть эти знаки? Я бы хотела взглянуть! Госпожа Чернова и сама не знала, зачем ей потребовалось изучить обвиняющие руны, пыталась ухватиться хотя бы за что-то. Лея вытерла слезы и ответила, что рисунок сделан хорошей краской, потому пока не сумела его стереть. София решительно направилась к двери и убедилась, что домовая вполне точно описала ей увиденное. Нередко «вязаные» руны сложно трактовать, поскольку, накладываясь друг на друга, они образуют новый рисунок и затруднительно разобрать его отдельные элементы, однако в этом случае сложностей не возникло. Гадалка коснулась алых знаков в попытке обнаружить хоть какую-то зацепку, будто ждала подсказки. Руны вдруг сердито ужалили пальцы, и она со сдавленным восклицанием отдернула руку. Знаки на крашеном дереве будто вспыхнули огнем, все их линии чеканно обозначались, и София увидела линии, которые, по-видимому, впопыхах пытались стереть: у руны ансуз наличествовали лишние черточки. Но это вовсе не было небрежностью - никто в здравом уме не станет искажать руны и вольно обращаться с ними, ведь результат таких манипуляций непредсказуем и может обратиться против самого искусника. София нахмурилась от внезапно озарившей ее разгадки: именно так изображалась «ансуз» в гномьем футарке! После Рагнарёка человеческий алфавит постепенно вытеснил все прочие вариации, и лишь старики еще не забыли гномьи и эльфийские руны. Конечно, неведомому гному это также было известно, потому он попытался стереть лишние черточки, которые, по-видимому, изобразил по привычке. Что же, искомая подсказка у нее теперь имелась, дело оставалось за малым: отыскать безвестного любителя ночного рисования и выпытать, имел ли он отношение к убийству или намеревался и в самом деле добиться справедливости. ______________________ 1. Так называемые «вязаные» руны – когда руны изображаются не по отдельности рядом, а в одном знаке – как бы накладываются друг на друга. Считается, что это усиливает действие заклятия, «консервирует» его. 2. Футарков (то есть рунных алфавитов) действительно было несколько. В данном случае под «гномьим» подразумевается «младший» футарк, т.е. англо-саксонский вариант, в котором вместо 24 рун осталось лишь 16. В магии не использовался, имел чисто бытовые цели. Под «эльфийским» тут подразумевается т.н. Нортумбрийский футарк, состоящий из 33 рун. В противовес «старшему футарку» - классическому алфавиту из 24 рун, который чаще всего использовался для магии, в данном случае он называется «человеческим».
Спасибо за подарок! Заждались... Очень интересно происхождение Софии, все очень непросто. И с рунами загадка. Кажется, вы вернулись к стилю первых глав.
ДюймОлечка
Сообщение: 593
Настроение: Зима - мандарины и снег
Я пытаюсь выработать нечто среднее между стилем первых и последних
ДюймОлечка спасибо!
Еще кусочек:
Сразу после завтрака госпожа Чернова двинулась в Бивхейм. Город более всего походил на чулан, в котором появилась во всеоружии хозяйка дома. Мыши и тараканы попрятались по углам, за плинтусами и разнообразной утварью, но даже не думали покидать насиженное место. С чего бы? Тепло, уютно и интересно, а что хозяйству разор – так лучше нужно было за припасами присматривать! Вот две кумушки в унылых платьях по позапрошлогодней моде притаились у витрины магазинчика и тихонько шуршат, поблескивая любопытными глазками. Вот стайка детей в сопровождении мрачного осанистого гувернера, чем-то неуловимо похожего на жирного откормленного прусака... А вон там клубок ужей, мнящих себя гадюками... Если не присматриваться – тишь да гладь, а в самом деле каждый норовит урвать себе кусочек чего-нибудь повкуснее, утащить в норку, позлорадствовать над чужой бедой. Софии было не по себе под бесчисленными взглядами. За нею тянулся противный шлейф шепотков и неприятных, липких взглядов, и потому она была рада наконец оказаться в относительной безопасности библиотеки. Велев удивленному ее визитом мажордому доложить о себе, молодая женщина устроилась в хорошо знакомой гостиной. Теперь же уютная комната, где она провела немало вечеров, казалась ей мрачной и холодной. Плотно задернутые шторы, занавешенные полотном зеркала, пыль на столе – отчетливые указания на скорбные события. От грустных размышлений ее отвлек раздавшийся голос: - Вы хотели меня видеть? Госпожа Дарлассон, такая же прямая и чопорная, в черном траурном наряде и чепце казалась еще более некрасивой. Впрочем, у гномов свои представления о женской красоте, и вполне возможно, что по их меркам хозяйка библиотеки имела вполне приятную наружность. - Да, - подтвердила госпожа Чернова, поспешно поднимаясь и здороваясь с хозяйкой библиотеки. Покончив с приветствиями, госпожа Дарлассон пригласила гостью присаживаться, сама устроилась напротив и вперила в молодую женщину острый взгляд. - Мы никогда не были близкими друзьями, и вы наверняка пришли вовсе не затем, чтобы меня поддержать, - произнесла гномка сухо. - У меня не так много времени, так что предлагаю говорить по существу. Вас интересует убийство? Под ее пронзительным взором София невольно опустила глаза, и лишь кивнула. - Что ж, тогда скажу прямо: я не убивала господина Ларгуссона и понятия не имею, кто преступник. Услышав это, молодая женщина вздохнула с облегчением, что не укрылось от цепкого взгляда хозяйки библиотеки. - Это все? – поинтересовалась госпожа Дарлассон. - Нет, - София взяла себя в руки и твердо решила выяснить все, невзирая на неловкость. - Понимаю... До вас дошли слухи. Госпожа Дарлассон вцепилась в подлокотники кресла и откинулась на спинку. - Да, - молодая женщина заставила себя прямо посмотреть ей в глаза. – Мне неприятно повторять это, но поговаривают, что покойный был вам не безразличен... - Что ж, ну буду лукавить, - ответила гномка, - я в самом деле имела интимную связь с господином Ларгуссоном. В кои-то веки слухи оказались чистой правдой! В моей спальне действительно есть тайный ход в библиотеку, но в ту ночь ни я, ни кто другой им не пользовался. Молодую женщину это откровенное признание привело в немалое замешательство. Прямота и открытость госпожи Дарлассон вызывали искреннее уважение, но признание ее подтверждало самые неприятные подозрения. - Но, - София пыталась подобрать слова, однако смогла выдавить только: - зачем? - Вас интересует, почему я не вступила в законный брак? София лишь кивнула. - Видите ли, дорогая моя госпожа Чернова, я никогда не стремилась к замужеству. Муж, как бы он ни был хорош, стал бы отнимать немало времени и требовать от меня послушания. А я нисколько не желала быть у кого-то в подчинении, мне довольно брата, который, между нами говоря, был домашним деспотом. К тому же я имею достаточные средства, которые в случае замужества перешли бы в полное владение супруга. - И вы не захотели утратить... – София запнулась, подыскивая термин. - Да, - подтвердила госпожа Дарлассон совершенно невозмутимо и скрестила на груди сухонькие ручки. – Я не хотела потерять независимость. Но вместе с тем я не готова была отказаться от радостей, которые дарует любовь. София невольно покраснела. Об этих самых «радостях» прямо разговаривать совершенно неприлично! Гномка фыркнула: - Не надо жеманничать, вы ведь вдова, а не невинная девица. - Но тайная любовная связь с низшим по положению – это моветон! – воскликнула София, всплеснув изящными руками. Госпожа Дарлассон покачала головой. - Госпожа Чернова, я питаю к вам искреннее уважение, и вам это известно. Однако иногда вы бываете просто невыносимо строги и нравоучительны! Молодая леди оскорбилась. - Не вижу ничего плохого в следовании правилам приличия! – ответила она сухо. - Не обижайтесь, дорогая моя, - гномка сжала руку Софии. – Я лишь хотела сказать, что вы нередко забываете о том, что не все настолько лишены слабостей, как вы сами. Удивительно, но госпожа Дарлассон, кажется, не испытывала стыда и сожалений о своем грехе, и это совершенно не укладывалось в голове у молодой женщины. С другой стороны, разве любовь не прекрасна сама по себе? Но была ли это любовь, или же чувство иного, более низменного характера? Она искренне сочувствовала хозяйке библиотеки, однако не могла оправдать ее поступков. Колебания Софии не укрылись от взора начальницы. - Иногда мне кажется, что у вас каменное сердце, - тихо сказала госпожа Дарлассон и тяжело поднялась. – Вы добры – это чистая правда, и я не намерена умалять ваших достоинств. Но доброта эта исходит не от сердца, а из нравственных соображений... В любом случае, надеюсь, эта беседа не станет известна другим. - Конечно, - кивнула София, хотя слова гномки скорее походили на утверждение, а не на вопрос. Госпожа Чернова также встала и принялась неловко теребить перчатки. - Я более не нуждаюсь в вашем обществе сегодня. Ступайте домой! – гномка едва кивнула на прощание и удалилась. Нелегкий разговор, но теперь молодой женщине стало легче. Госпожа Дарлассон, хоть и созналась в преступной связи, однако держалась вполне спокойно, и казалось совершенно невероятным, что она могла в пылу чувств совершить преступление. Последовательное и логичное (хотя и извращенное с точки зрения гадалки) повествования нисколько не давало оснований полагать, что хозяйка библиотеки могла настолько потерять голову. Хотя, как известно, чужая душа – всегда потемки. «Но я-то уж точно не способна на сумасбродство!» - с неожиданной горечью подумала София. Ей дали строгое воспитание, даже малейшие отступления детьми от строгих правил жестко карались, потому госпожа Чернова даже спустя много лет никак не могла преодолеть вколоченные с детства условности. Молодая женщина вдруг подумала, что ее мать, принужденная терпеть многие унижения света из-за своего незнания правил приличия, могла отчаянно бояться такого же отношения к своим детям, потому истово заботилась о том, чтобы они всегда следовали этикету и соображениям приличий. Но разве это худо? Дракон ставил под сомнение привычные ей каноны поведения и незыблемость светских предписаний, называл их искусственными и бессмысленными, а теперь еще госпожа Дарлассон столь откровенно выразила свое мнение относительно ее благопристойности... И еще ее не отпускала навязчивая мысль, что теперь-то уж точно гномка не оставит ее работать в библиотеке, а значит, госпоже Черновой придется, несмотря на все усилия, покинуть Чернов-парк.
Дракон ставил под сомнение привычные ей каноны поведения и незыблемость светских предписаний, называл их искусственными и бессмысленными, а теперь еще госпожа Дарлассон столь откровенно выразила свое мнение относительно ее благопристойности...
Да, принципы и устои, которым следует госпожа Чернова находятся под угрозой... Что-то будет?
отыскать безвестного любителя ночного рисования и выпытать, имел ли он отношение к убийству или намеревался и в самом деле добиться справедливости.
Предполагала, что любитель рисования - из окружения весьма прямолинейной госпожи Дарлассон. Но сие нам пока неведомо.
Luide пишет:
цитата:
Мать же, на первый взгляд кроткая и тихая, правила домом воистину железной рукой, не позволяя отпрыскам увиливать от занятий, а иногда и сама рассказывала о далеком Муспельхейме, откуда была родом. Профессор встретился с нею в одной из своих опаснейших экспедиций и увез с собою, совершенно проигнорировав мнение как родни девушки, так и все соображения своих сородичей относительно такого мезальянса.
А коренные жители Муспельхейма обладают какими-нибудь магическими или иными способностями, которые могут передаваться по наследству?
Luide пишет:
цитата:
«Но я-то уж точно не способна на сумасбродство!» - с неожиданной горечью подумала София.
Далее София решила нанести визит господину Нергассону, который так некстати интересовался старинными трактатами о металлургии, а заодно навестить барышень Ларгуссон, проживающих неподалеку. Для начала она наведалась к дочерям покойного. Семейство сторожа проживало в небольшом коттедже, который походил на пряничный домик. Белые глыбы, из которых он был сложен, потемнели от времени и стали кремового оттенка, а отделка красными облицовочными плитками и выкрашенные гранатовой краской ставни напоминали ягодную начинку. Трогательный дверной глазок в виде сердечка заставил Софию улыбнуться. Она постучала молотком в медную пластину и стала ждать. - Будьте добры, доложите обо мне барышням Ларгуссон, - обратилась госпожа Чернова к пожилой служанке, которая открыла ей дверь. Та присела в почтительном книксене, сообщила, что дома лишь старшая барышня и предложила госпоже следовать за нею. Затем, отворив дверь в гостиную, объявила хозяйке о приходе Софии. - Госпожа Чернова? – раздался какой-то странно взвинченный мужской голос. Казалось, его обладатель находится на грани взрыва. – Что она здесь делает? Нужно... Впрочем, что именно он собирался велеть прислуге, осталось тайной, поскольку София в этот момент как раз вошла в комнату, и мужчина внезапно оборвал свою речь. В комнате было двое. У камина обнаружился господин Реинссон, почтенный гном примерно одних лет с покойным Ларгуссоном, с которым он дружил с давних пор. Облик его, должно быть, вызывал полнейшее доверие у детей и почтенных дам. Аккуратные светлые прямые волосы и ухоженная бородка, лучики добрых морщинок в уголках глаз и губ, прямой взгляд орехово-карих глаз... Впечатление несколько портил лишь безвольный скошенный подбородок и визгливые нотки в голосе. Рядом с камином стояло кресло, на спинку которого он непринужденно облокотился. В самом же кресле уютно устроилась барышня Двария Ларгуссон, дочь убитого сторожа. Гномка была облачена в строгий траур, но вовсе не казалась сокрушенной горем. Легкий румянец играл на ее обычно бледном вытянутом лице, а прическа уже не казалась унылым старушечьим пучком. Выбившиеся пряди обрамляли щеки, блекло-голубые глаза сверкали, - словом, она являла собой картину вполне довольной жизнью молодой женщины. «Да она влюблена!» - с веселым удивлением поняла госпожа Чернова. И похоже, объект нежных чувств гномки находился поблизости... - Как вы посмели сюда прийти?! - гневно выпалил господин Реинссон, отвлекая госпожу Чернову от матримониальных размышлений. – У вас хватило наглости!.. Бесстыдства!.. Он задыхался от ярости, а голос срывался на крик. София замерла, ошеломленная неожиданным натиском обвинений. - Убирайтесь из этого дома! – выкрикнул он. – Убийца! Неприкрытая злоба господина Реинссона вдруг отрезвила Софию. - Охотно, - вымолвила она холодно, не делая ни малейшей попытки сдвинуться с места, - как только вы ответите на некоторые вопросы. Гном поперхнулся, видимо, потрясенный ее нахальством. Лицо его налилось нездоровым багровым румянцем. - Да вы... как вы смеете?! - Если вы не желаете беседовать со мной, я уйду, но те же вопросы вам задаст полиция, - София, стараясь держаться спокойно и невозмутимо, пожала плечами и добавила: - Думаю, господин Рельский не откажет мне в такой мелочи! Гном даже слегка пошатнулся при упоминании мирового судьи. Барышня Ларгуссон, которая до того не проронила ни слова, лишь внимательно смотрела на происходящее, видимо, сочла нужным вмешаться. - Господин Реинссон, - окликнула она хозяина дома, и некие воркующие нотки окончательно убедили гадалку в правильности романтических предположений. Тот вздрогнул, разом опал, будто невовремя потревоженное дрожжевое тесто, и повернулся к гномке. - Думаю, нужно все рассказать госпоже Черновой, - закончила та негромко. Софию поразил контраст между ними: взбудораженный друг и безмятежная дочь покойного. Это было странно, поскольку у барышни Ларгуссон, казалось бы, куда больше причин для ярости, обращенной на возможную убийцу, однако она держалась вполне благожелательно, а вот гном кипел от злости. Это показалось госпоже Черновой весьма подозрительным. Думается, что для такой вспышки нужны веские причины... Явно утрированная гневность господина Реинссона наводила госпожу Чернову на размышления, которые подкреплялись его достаточно почтенным возрастом. Гном, по-прежнему глядя на барышню Ларгуссон, будто ища опору в ее глазах, согласно склонил голову. - Мы ответим на ваши вопросы, - обратилась к Софии гномка. Госпожа Чернова в полной мере оценила и это «мы», и властность, с которой держалась барышня Ларгуссон. «Кажется, совершенно ясно, кто будет главой этого семейства», - лукаво подумала молодая гадалка. Отчего-то любовные отношения этой пары привели ее в хорошее расположение духа. Видимо, это не укрылось от внимательного взгляда гномки. - Думаю, вы знакомы с моим женихом, господином Реинссоном, лучшим другом моего покойного батюшки, - проговорила она чопорно, однако в уголках ее губ притаилась улыбка, и казалось, лишь усилием воли барышня Ларгуссон сдерживала неуместную радость. Дождавшись подтверждения – вежливого от госпожи Черновой и неохотного от господина Реинссона, она продолжила: – Что вы хотели спросить? Госпожа Чернова приступила к расспросам, из которых выяснилось следующее. Барышня Ларгуссон с недавних пор тайно помолвлена с другом своего отца, о чем последний, кажется, даже не подозревал. Пара намеревалась в ближайшие дни сообщить об обручении и попросить родительского благословения. У Софии создалось впечатление, что по каким-то причинам влюбленные опасались, что их союз не найдет одобрения господина Ларгуссона, именно поэтому и медлили. После некоторых прозрачных намеков стало понятно, что старшая дочь вела все хозяйство покойного, а потому он совсем не желал с нею расставаться и внушал дочери отказывать всем поклонникам (которых, надо думать, было не так уж много). Однако в связи с грядущей свадьбой самого сторожа барышня надеялась на то, что он куда мягче отнесется к ее помолвке после появления в доме молодой жены. Осторожные вопросы позволили также выяснить, что наследства барышни Ларгуссон почти не получили, лишь небольшой домик и совсем незначительные средства на его содержание. Приданое обеим было положено на банковские счета вскоре после их рождения, так что в этом вопросе они от отца не зависели. Таким образом, госпожа Чернова, как ни старалась, не могла найти веских причин, отчего дочерям покойного оказывалась на руку его смерть. Подозрительным было лишь то, с какой готовностью и яростью господин Реинссон обвинял саму Софию в этом убийстве. Это заставило госпожу Чернову даже поинтересоваться, где он сам провел ту роковую ночь. Пока гном задыхался от ярости, его нареченная безмятежно сообщила, что означенную ночь жених провел в ее собственной спальне. Поблагодарив за откровенность, молодая женщина вежливо распрощалась с гномами и вышла из дома, улыбаясь своим мыслям. Кажется, барышня Ларгуссон охотно воспользовалась тем ходом, который давеча господин Рельский предложил самой Софии. На шалости помолвленной пары общество склонно смотреть сквозь пальцы, пока они явно не нарушали приличий, однако маловероятно, чтобы гномка рискнула вступить в добрачную связь, тем паче под крышей отцовского дома и по соседству со спальней младшей сестры. У Софии сложилось впечатление о барышне Ларгуссон как об особе благоразумной и степенной, которая никогда не позволила бы соблазну одолеть себя. Хоть и редко, но случается, что помолвки разрывают, а «подпорченный товар» замуж потом берут весьма неохотно. Следовательно, ее утверждение, по всей вероятности, было продиктовано лишь желанием защитить жениха. Похвально, хотя и неблагоразумно. Видимо, барышня Ларгуссон полагала, что господина Реинссона могут счесть причастным к убийству, и следовало выяснить, что заставило ее это заподозрить...
Отправлено: 15.01.11 11:07. Заголовок: Хелга все расскажу,..
Хелга все расскажу, ничего не утаю!
Господин Нергассон также жил в гномьем квартале, хотя сама его кузня находилась, как и положено, за пределами Бивхейма. В старые времена гномам, оркам и гоблинам дозволялось селиться лишь на окраинах, но даже теперь, когда распри между народами пошли на убыль и сделались скорее историческим фактом, нежели действительной неприязнью, практичные цверги не изменили себе. Они предпочитали ремесленный труд и выбирали дома поближе к мастерским, которые по обыкновению располагались за чертой города. К тому же переезжать было хлопотно, и хоть более не существовало запрета, гномы оставались на старых местах. Дом господина Нергассона, на первый взгляд такой же аккуратный, как и у барышень Ларгуссон, при более пристальном изучении вовсе не казался ухоженным. Взыскательный взор легко нашел бы признаки запустения. Слегка облупленная краска ставен, надсадно скрипящее крыльцо, пестрящий сорняками садик наводили на мысль, что последнее время хозяину было вовсе не до домашних хлопот. На стук отозвался сам хозяин. Он распахнул дверь, увидел госпожу Чернову и молча посторонился. Проходя мимо него, молодая женщина ощутила исходящий от него отчетливый запах коньяка, причем судя по всему, гном употреблял этот благородный напиток уже не первый день, и приятный аромат сменился похмельными миазмами. Кузнец провел нежданную гостью в комнату и жестом предложил присаживаться. Сам он остался стоять, так же молча и очень невежливо разглядывая молодую женщину. Господин Нергассон был совсем молод, разумеется, для гнома - ему едва ли перевалило за пятьдесят. Всклокоченная шевелюра темно-бурого оттенка, крупные ручищи и довольно туманный взгляд напоминали медведя, досрочно разбуженного от зимней спячки. Дом же его походил на берлогу. Удушливый запах пыли и выпивки стоял в гостиной, и молодая женщина невольно передернулась. - Гм... – произнес гном многозначительно. И так неразговорчивый кузнец по-видимому под действием алкогольных паров сделался совсем безгласным. - Извините, что потревожила, - София постаралась мило улыбнуться, - Скажите, как продвигаются ваши изыскания по металлургии? Гном остановился напротив и лишь молча смотрел на нее, похоже, совершенно ошарашенный неожиданным любопытством. - Ну... – промычал он наконец. «Не слишком содержательно!» - с некоторым раздражением подумала госпожа Чернова. Думается, тут ей мало удастся выяснить, особенно обиняками. Поэтому она собралась с духом и спросила напрямик: - Скажите, кто-нибудь заказывал у вас недавно подобные? Молодая женщина извлекла из ридикюля и предъявила замысловатый ключ от библиотеки. Гномью работу всегда можно отличить по некой тяжеловесной изысканности, правильности линий и просто бьющей в глаза надежности. К тому же вплетенные при ковке руны гарантировали дополнительную защиту. «Турисаз» перевернутая – закрытая дверь. Простой и недвусмысленный знак. Кузнец задумчиво покрутил в руках предъявленный ключ и отрицательно мотнул головой. - Вы уверены? – не сдавалась София. – Ни по слепку, ни с оригинала? Господин Нергассон так взглянул в ответ, что молодой женщине оставалось лишь вздохнуть и спрятать ключ. - Вы знали покойного господина Ларгуссона? – спросила она на всякий случай, и даже отшатнулась, пораженная реакцией кузнеца на этот, в общем-то, невинный вопрос. - Знал! – прорычал гном, скалой нависая над нею, и весьма грязно выругался. Госпожа Чернова покраснела, стараясь не задумываться о смысле произнесенных им слов. - Какие... – позорно пискнула она, откашлялась и с трудом продолжила, - какие у вас были отношения? Кузнец экспрессивно добавил еще несколько нелестных эпитетов о сородиче, но быстро унялся. Из последовавшей краткой речи выяснилось следующее. Покойный обманом склонил некую барышню Варссон принять свое предложение, тем самым обманув сладостные надежды самого господина Нергассона. Следовательно, у кузнеца обнаружился очевидный резон убить соперника! Но ведь не мог же гном не понимать всех последствий своих откровений! - Зачем вы мне это рассказали? напрямик спросила госпожа Чернова. Тот пожал плечами и кратко буркнул: - Все одно донесут... Молодая женщина решила прекратить на этом дальнейшие расспросы, сочтя их бессмысленными. И так было ясно, что имеется три удобоваримых объяснения: либо ключ изготовлен в другом городе, либо кузнец покрывает убийцу, либо он сам и есть злодей. Книгу обнаружили лишь три недели тому назад, так что ее кража спланирована совсем недавно. Местные жители редко покидали Бивхейм, и несложно установить, кто из причастных к делу уезжал из города. Вряд ли господин Нергассон стал бы пособничать убийце, разве что ею была невеста покойного, что весьма маловероятно - чтобы раскроить голову мужчине, потребуется немалая сила, которой не обладала хрупкая барышня Варрсон. Вообразить, как сам кузнец раскраивает голову сопернику тяжелой кованой кочергой, куда легче. Однако для этого сторож должен был впустить его к себе (господин Ларгуссон на ночь закрывал дверь библиотеки изнутри на засов), что допустить почти невозможно. О четвертом варианте даже думать не хотелось. Возможно, в двери остались ключи одной из дам-библиотекарей... Но София могла присягнуть, что ее собственная связка в целости и сохранности. Что же касается госпожи Дарлассон, то с ее стороны было слишком неразумно оставлять свои ключи, поскольку ей было невыгодно обращать внимание полиции на тайный ход в ее спальню. Запертый изнутри дом сразу же наводил на мысль о других путях. Оставалась Юлия, но это было вовсе невероятно! Размышляя об этом, госпожа Чернова шла по улице, машинально раскланиваясь со знакомыми. Утренние визиты дали ей немалую пищу для раздумий, и теперь молодая женщина была погружена в них, почти не замечая досадных перешептываний и любопытных взглядов. «Оказывается, ее мать из Муспельхейма!» - донесся до нее обрывок разговора. Госпожа Чернова споткнулась и лишь огромным усилием воли заставила себя не оборачиваться. «Она всегда казалась мне подозрительной! – отвечала неведомой собеседнице госпожа Шорова. – Да теперь еще и вся эта неблаговидная история... Говорю вам, она точно лазутчица!» Послышались охи и ахи, а также согласные восклицания, и яркий солнечный день будто померк для Софии. Отныне для местного общества она сделалась особой неблагонадежной, и со временем от разговоров за спиной знакомые наверняка перейдут к обвинениям в глаза. Бивхейм... прекрасный мирный город на краю Радужного Моста. Но как сам Биврёст рассыпался пестрыми осколками по время Рагнарёка, так и иллюзия тихого благожелательного местечка разлетелась на мелкие кусочки. София брела домой почти ничего не видя перед собой. Красные и белоснежные дома, убранные фатой цветущих садов, мозаичные камни мостовой, приветливо распахнутые расписные ставни – прекрасное место, скрывающее гнилое нутро. Ненависть, злоба, корысть и зависть выглядывали из-за нарядных фасадов, ядовито скалились из-за тонкой вуали приличий... Будто красавица, что загадочно улыбается, чуть-чуть, едва приподнимая уголки губ, и вы любуетесь ею, не подозревая, что за плотно сомкнутыми розовыми лепестками скрываются кривые и подпорченные чернотой зубы. Люди склонны судить других по себе, и это касается отнюдь не только грехов и дурных качеств. Светлые душой невольно предполагают подобную невинность у всех вокруг, и как же счастливы те, кому в жизни ни разу не придется убедиться воочию в опрометчивости такой веры! Увы, госпоже Черновой так не повезло. Конечно, гадалка не могла до сих пор оставаться уверенной в чистоте человеческой натуры, уж слишком много грязи обнажали скудные рассказы посетителей и куда более откровенные расклады рун. Однако все это казалось ей лишь минутными проступками, которые при должном усердии несложно исправить, чем-то вроде душевной грязи, которую легко смыть с помощью мыла и щетки. Понимание, что многие знакомые вовсе не считают надобным прибегнуть к этим средствам чистоты, лелеют в себе ростки негативных чувств и упиваются накалом страстей, пусть и отрицательных, привело ее в полнейший душевный разлад. Ей было невдомек, почему другие не дают себе труда держать в чистоте душу, хотя старательно заботятся о теле. Разве это и есть признак черствости, в которой ее обвинила госпожа Дарлассон?! «Но в таком случае я рада оказаться черствой!» – твердила про себя молодая женщина. К чему нужны чувства, если они толкают человека на бесчестные поступки или даже преступления?!
яркий солнечный день будто померк для Софии. Отныне для местного общества она сделалась особой неблагонадежной, и со временем от разговоров за спиной знакомые наверняка перейдут к обвинениям в глаза.
Несладко ей теперь придётся. Тем более нужен рядом мужчина. Где вы, господин Рельский , со своими предложениями?! К разгадке мы пока не приблизились.
Хелга спасибо :) Да, для Софии это все - тяжелое испытание. Но другого выбора у нее нет.
Luide
Сообщение: 96
Отправлено: 17.01.11 09:38. Заголовок: Глава 11. Вернувшис..
Глава 11.
Вернувшись в Чернов-парк, и закрыв за собою входную дверь, молодая женщина ощутила облегчение. Так улитка прячется в раковину, словно в несокрушимую твердыню и ощущает себя отгороженной от всех невзгод, хотя ее крепость можно без труда разрушить. Пусть дом не был просторным, и некоторые комнаты давно требовали ремонта, а обстановка поизносилась, все же это в полной мере был ее дом, уютная обитель, стены которой надежно защищают от бед и тревог. Неужели госпоже Черновой придется отсюда уехать? Но что можно предпринять, чтобы не допустить этого? Все более ее одолевал соблазн погадать на дальнейшее развитие событий, но она сочла, что оставит это на крайний случай. Почему-то часто полагают, что гадать самому себе нельзя, но в действительности это вовсе не так. Ворожить для себя попросту сложно, поскольку нелегко сохранять безразличие к результату, а без этого затруднительно добиться сколько-нибудь точного предсказания. Ведь известно, что чем более вы волнуетесь, всматриваясь в какой-то отдаленный предмет и мучительно пытаясь разглядеть его, тем сложнее в действительности это сделать. Наградой за упорство будет лишь резь в глазах и головная боль. И сейчас госпожа Чернова вовсе не ощущала должного спокойствия, а потому полагала, что не следует задавать вопросы рунам. Расстроенные чувства молодой женщины требовали решительных мер. Она твердо отказалась от предложенной сердобольной Леей горячего вина со специями (домовая кудахтала вокруг и причитала что-то о ее бледности и холодности членов), переоделась в старое платье и направилась в сад, ища успокоения в приятных заботах. Если желаешь, чтобы что-то было сделано хорошо – следует сделать это самому. Об этом размышляла София, стоя на коленях у грядки с тюльпанами. Она старалась забыть обо всем и погрузиться в работу, но чем усерднее выбрасывала из головы предательские мысли, тем больше они ее одолевали. Чтобы отвлечься, молодая женщина принялась напевать старую песенку, ту самую, что мама пела ей в детстве. И знакомый мурлычущий напев странным образом успокаивал ее, а яркие краски цветов очищали душу. При всех своих достоинствах, Стэн обнаруживал прискорбное отсутствие вкуса, к примеру, норовил высадить алые тюльпаны среди лиловых гиацинтов, хотя куда лучше они смотрелись бы в окружении благородных и сдержанных белых нарциссов. К тому же домовым доставало работы по хозяйству, и уделять довольно времени саду они попросту не могли, а нанять садовника госпоже Черновой было не по карману. Потому этой весной хозяйка дома собственноручно занималась своим цветником. И, по правде говоря, Софии это занятие доставляло немалое удовольствие. «Все же в бедности есть и достоинства, - подумала госпожа Чернова, вдыхая полной грудью благоуханный воздух, - можно самой работать в саду...» Впрочем, господин Чернов раньше не имел ничего против увлечения супруги. Теперь же привезенные им в подарок молодой жене диковинные цветы навевали чуть грустные воспоминания, но даже это не могло испортить упоительную прелесть солнечного весеннего дня. София рассудила, что никому не станет лучше, если она выкорчует чудесные растения и на весь остаток жизни запрется в спальне, проливая слезы о своем дорогом супруге. Напротив, пусть львиный зев и тюльпаны, маргаритки и пионы станут памятью о нем, пусть напоминают о жизни, а не о смерти! Чуть теплая от солнечных лучей, еще не прикрытая травяным ковром, земля пахла пьяняще, сладко и терпко, и ее аромат дурманил голову, приносил желанное успокоение. София негромко напевала, склоняясь над грядкой. Что может быть чудеснее, чем собственноручно высадить цветы, а потом с восторгом взирать на первые робкие ростки, пробивающиеся сквозь маслянисто блестящую землю, а после на нарождающиеся бутоны и яркие цветы? Что сравнится с восторгом понимания, что ты сама создала это чудо? Наверное, подобное чувство испытывает женщина, прижимая к груди своего ребенка... Мысли о детях всегда вызывали у господи Черновой щемящую грусть и сожаление, и чтобы отвлечься, она принялась подвязывать плетистые розы у беседки. Благость и тишина окутали мятущуюся душу молодой женщины. Она так увлекалась, что даже не заметила появления посторонних. - Здравствуйте, милейшая госпожа Чернова! - жизнерадостно окликнул мужчина. – Дивный сегодня денек, это точно! София вздрогнула, заслышав это громоподобное приветствие и обернулась. Ей улыбался господин Шоров – высокий, кряжистый мужчина с красным лицом, которое он постоянно вытирал платком. За его руку цеплялась крайне недовольная жена. Платье, в которое была облачена соседка, было сверх меры декольтированным для дневного наряда и излишне кокетливым для почтенной замужней особы. В целом же госпожа Шорова обладала миловидной наружностью: приятное кругловатое лицо с мелкими чертами, из-под розового чепца выглядывала кудрявая рыжая челочка, а фигура сохраняла некую стройность (пусть и с несомненной помощью корсета). И только глаза смотрели недобро и пристально, колючие, словно булавки.
Marusia
Сообщение: 4602
Фото:
Отправлено: 17.01.11 10:10. Заголовок: Luide пишет: Все бо..
Luide пишет:
цитата:
Все более ее одолевал соблазн погадать на дальнейшее развитие событий
Luide Как здорово, что не оставляешь нас в неведении. Мне уже стало немного страшно за Софию, перебороть плохое мнение общества трудно, даже скорее невозможно.
Luide
Сообщение: 97
Отправлено: 17.01.11 18:45. Заголовок: Marusia пишет: Нас ..
Marusia пишет:
цитата:
Нас этот соблазн тоже одолевает
Так за чем дело стало? Гадайте! На рунах или на картах изволите? За пинеточку спасибо, исправлю
ДюймОлечка да, Софии придется нелегко. В этой ситуации мне самой ее жаль. Завтра будет еще кусочек, и послезавтра тоже. А потом в пятницу...
Luide
Сообщение: 98
Отправлено: 18.01.11 07:59. Заголовок: Гость окинул ее взгл..
Гость окинул ее взглядом, и София вдруг вспомнила, что одета затрапезно и совсем негодно для приема гостей. Но в глазах господина Шорова было скорее одобрение, нежели осуждение столь растрепанному виду хозяйки имения. Несмотря на сбившийся чепчик, из-под которого выбивались темные пряди, перепачканные землей перчатки и покрытый грязью подол платья, госпожа Чернова выглядела свежей и похорошевшей, труд на свежем воздухе определенно пошел ей на пользу. Голубые глаза сияли, щеки горели здоровым румянцем, и даже растрепанные волосы смотрелись скорее мило и непосредственно, нежели неаккуратно. Однако в глазах госпожи Шоровой не было и тени того одобрения, которое легко читалось в чуть выпуклых глазах отставного майора. Скорее это была... ревность?! «Ревнивая курица» - всплыла в голове произнесенная недавно фраза. Что ж, видимо, дракон оказался прав – госпожу Шорову определенно терзали сомнения в верности мужа, и теперь молодая женщина не могла понять, отчего раньше этого не замечала. При этом объектом своих нелепых подозрений она выбрала именно Софию! И тем самым исковеркала всю благоустроенную жизнь «соперницы». Что ж, теперь ясно, отчего госпожа Шорова решилась ее оговорить – столь сильные чувства нередко толкают людей на любые подлости. Но ведь сам отставной вояка не давал супруге никаких оснований для подозрений, уж в этом София не сомневалась. Чувства господина Шорова, вне всяких сомнений, были скорее отеческими. Как многие стареющие мужчины, он был не прочь полюбоваться на очарование юности, однако и в мыслях не имел непозволительных вольностей! К тому же отставной военный был одним из тех джентльменов, которые охотно вспоминали былые беззаботные приключения, изо всех сил пытаясь забыть, что дни развеселой молодости для них давно миновали. Он нередко захаживал в Чернов-парк, но исключительно потому, что нашел в Софии внимательную слушательницу своих бесконечных историй. Госпожу Чернову с детства интересовали рассказы о Муспельхейме, и теперь ей было весьма интересно сравнить повествования матери и свои детские впечатления с мнением майора, который провел пятнадцать лет в гарнизоне на границе и которому довелось немало общаться с местными жителями. Правда, отставной вояка отзывался об обитателях Муспельхейма и их традициях исключительно неодобрительно – в такие моменты его и без того красное лицо еще сильнее наливалось кровью, багровело, майор в порыве негодования приподнимался в кресле, а его голос гремел на весь дом. Однако рассказчиком он был неплохим, и Софии до сих пор не наскучили его истории. Но за все приятное рано или поздно приходится расплачиваться, как гласит расхожая мудрость. Притом плата была совершенно несоразмерна удовольствию от визитов господина Шорова... - Здравствуйте! – откликнулась молодая женщина и заставила себя доброжелательно улыбнуться, несмотря на явную неприязнь госпожи Шоровой. Откровенно говоря, Софии больше всего хотелось встряхнуть ослепшую от ревности соседку, заставить ее разумно взглянуть на происходящее и ужаснуться содеянному. Но здравый смысл удержал ее от бесполезных попыток воззвать к разуму оскорбленной супруги, поскольку любые доводы та приняла бы в штыки, сочла всего лишь неловкими оправданиями. А ведь самый надежный способ подтолкнуть мужа к неверности – это истово искать приметы адюльтера и неприкрыто подозревать. - Мы пришли, чтобы поговорить об убийстве! Это точно! – с военной прямотой заявил господин Шоров, энергично взмахнув тростью. При этом он сломал несколько бутонов нарциссов, и София с трудом скрыла недовольство.
Чудное описание сада и цветов, ароматы ощущаются! А парочка Шоровых внесла-таки сумятицу в очарование сада.
Marusia пишет:
цитата:
Или что-то госпожа Шорова всё же видела?
Или слышала, но не поняла что?
Luide
Сообщение: 100
Отправлено: 19.01.11 07:50. Заголовок: И еще кусочек http:..
И еще кусочек
- Прошу прощения, я не ждала гостей, потому не готова к визиту, - пояснила госпожа Чернова, сочтя, что безопаснее будет увести разговор в сторону от скользкой темы. Беседовать о случившемся в библиотеке и всех последующих событиях с этой парой она находила невозможным и нелепым. - Это вы должны нас извинить за внезапное вторжение, – тут же отмел ее оправдания майор, отирая лицо платком. – Мы по-соседски бесцеремонно пришли без предупреждения. - Что вы, я всегда рада вас видеть, - вынужденно возразила молодая женщина. – Пройдемте в дом? - Не беспокойтесь – мы не надолго, это точно! - господин Шоров лучился благожелательностью, и это несказанно злило его супругу, которая, похоже, с неимоверным трудом глотала колкие слова, и эта вынужденная сдержанность не была ей по сердцу. - Позвольте, я прикажу подать горячего вина? - долг хозяйки превыше всего, потому София пыталась всячески приветить гостей. Но визитеры снова отказались, сославшись на нежелание обременять ее и необыкновенно теплый денек. После стольких лет, проведенных в Муспельхейме, майор всегда кутался в слишком теплые костюмы и обливался потом в любую погоду. - Госпожа Чернова, я очень огорчен, что госпожа Шорова оказалась свидетельницей против вас, – неуклюже и весьма пафосно заговорил сосед. - Но истина должна восторжествовать в любом случае! Это точно! С языка Софии рвались хлесткие слова о том, что для торжества истины его супруге придется сознаться в обмане, однако она была слишком хорошо воспитана, чтобы устраивать бессмысленную склоку. - Боюсь, я вас не понимаю, – ответила она холодно, отвернулась и принялась нервно поправлять плеть розы. Несколько минут господин Шоров молчал, видимо, мучительно подбирая слова, и наконец выпалил: - Я хочу сказать, что вам лучше признаться, куда именно вы ходили в ту ночь. Я не верю, что вы как-то причастны к убийству, но чтобы откинуть подозрения, вам следует сказать правду, это точно! «Все же господин Рельский был совершенно прав – куда лучше придумать пусть и скандальную, но все же правдоподобную причину отлучки, чем безнадежно пытаться убедить соседей, что я вовсе не покидала собственной постели!» - с досадой подумала София. Воистину, столь скучное объяснение в любом случае не пришлось бы по вкусу окрестным кумушкам. Куда лучше выдумать нечто компрометирующее и смаковать каждое лживое слово. Господин Рельский, похоже, понимал это куда лучше, чем госпожа Чернова, и теперь молодая женщина уже начала сожалеть, что не воспользовалась его благородным предложением. Но следовало что-то ответить «заботливому» соседу. - Мне не в чем признаваться! – отрезала молодая женщина, прямо взглянув на господина Шорова. Участие и недоверие, написанные на его лице, задели Софию. Если уж один из тех, с кем у нее были дружеские и доверительные отношения, не может ей поверить, то что говорить об остальных? Унижение той, что всегда была образцом следования приличиям и, соответственно, немым укором чужим грехам и проступкам, было угодно слабому человеческому сердцу. Ведь куда легче сбросить с пьедестала намозоливший глаза идеал, принизить его до своего уровня, нежели самому стремиться стать лучше и добропорядочнее! «Она такая же, как мы, пусть и пыталась казаться куда лучше!» - втихомолку ликовали окрестные жители, которые нередко обращались к Софии по весьма неприглядным поводам, а теперь строили постные мины и упоенно перешептывались. - Но факты... – майор смущенно запнулся и, чтобы спрятать стеснение, сделал вид, будто чрезвычайно занят складыванием своего клетчатого платка. Госпожа Чернова заставила себя говорить спокойно, хотя внутренне кипела от возмущения. - Господин Шоров, я понимаю ваши сомнения, однако не хочу брать на себя то, чего не совершала. Потому верите вы в это или нет, но я по-прежнему настаиваю, что в ту ночь преспокойно спала в собственной постели – разумеется, в полном одиночестве! Сосед явственно залился краской, хотя казалось невозможным, что его задубевшее за годы в пустыне лицо может стать еще багровее, и принялся бормотать какие-то смущенные извинения, а потом спешно прощаться. София с тоской посмотрела им вслед. Ее гнев схлынул, оставив после себя какую-то тягостную усталость, почти обреченность. Мысли вяло текли в голове, всякое удовольствие от прекрасного дня и возни в саду было необратимо потеряно.
Luide Госпожа Шорова на картинке значительнее веселее и доброжелательней, чем в жизни. А майор хорош! Чернов-парк очень понравился Строгий древний дом и очень милый, слегка легкомысленный приусадебный участок с садом.
Luide пишет:
цитата:
София с тоской посмотрела им вслед.
Ох уж это воспитание и оскорбленная гордость. Нет, чтобы порасспросить госпожу Шорову: а что именно она видела, узнать какие-то детали, странности. Попробовать поймать госпожу Шорову на несоответствиях или, наоборот, задуматься о том, что госпожа Шорова действительно могла что-то или кого-то видеть, и этот кто-то она (София) и есть.
Luide пишет:
цитата:
втихомолку ликовали окрестные жители, которые нередко обращались к Софии по весьма неприглядным поводам, а теперь строили постные мины и упоенно перешептывались.
Настоящие городские обыватели, и никуда от этого не денешься. Скрытый текст
цитата:
Беседовать о случившемся в библиотеке и всех последующих событиях с этой парой она находила невозможным и нелепым.
Лучше: Беседовать с этой парой о случившемся в библиотеке и всех последующих событиях она находила невозможным и нелепым. В первом варианте создается впечатление, что все последующие события случились с этой парой.
цитата:
- Это вы должны нас извинить за внезапное вторжение, – тут же отмел ее оправдания майор, оттирая лицо платком.
Luide пишет:
цитата:
Но визитеры снова отказались, сославшись на нежелание обременять ее и необыкновенно теплый денек.
Приличный дом и такой цветник большой, но красивый :) Теперь Софии придется совсем туго, если даже ее друзья ей не верят. А что г-жа Шорова так и не произнесла ни слова? А вообще напряжение нарастает, такое ощущение круг замкнулся и что-то будет
Отправлено: 20.01.11 06:45. Заголовок: Запутываем дальше h..
Запутываем дальше
Глава 12.
Этим утром господин Рельский пребывал в прескверном настроении. Ему приснился до крайности неприятный сон, и теперь он удрученно размышлял, не был ли тот вещим. К тому же прекрасное весеннее утро отравила назойливая головная боль, которая терзала его еще до пробуждения и не лучшим образом сказывалась на состоянии духа. У каждого бывают дни, когда все валится из рук, и похоже, теперь наступил черед мирового судьи... Дворецкий почтительно сообщил господину о весьма неприятном ночном событии. Мировой судья молча его выслушал, велел немедленно устранить все следы, а слугам помалкивать, после чего скупо поблагодарил и отпустил нетерпеливым жестом. Дворецкий почтительно поклонился и на цыпочках покинул кабинет, крайне осторожно притворил за собой дверь, опасаясь хлопком вызвать неудовольствие хозяина. Затем он собрал слуг и должным образом проинструктировал. Вскоре дом напоминал поле боя. Шеф-повар пересолил суп-пюре из молодых шампиньонов, после чего устроил форменную истерику, и его долго отпаивали мадерой. В итоге завтрак пришлось спешно сооружать одной из поварих, поскольку с утешениями кухмистер явно перестарался и теперь безмятежно посапывал в уголке. Оставалось лишь надеяться, что он вскоре придет в себя и начнет священнодействовать над обедом, поскольку вечером ожидались гости. Горничные передвигались по дому перебежками и при виде господ норовили спрятаться в какую-нибудь норку, видимо, вообразив себя мышками (и действительно походили на них в своих скромных серых платьях с белыми передничками). Камердинер господина Рельского так нервничал, что никак не мог правильно повязать хозяину галстук, извел пять штук, и все сильнее волновался, что не добавляло ему ловкости. Наконец раздраженный мировой судья его отослал, и тот опрометью бросился прочь. Будучи не в духе, оный господин обыкновенно делался мрачным и еще более педантичным. Он хмурился, словно грозовая туча, изредка сражая домочадцев и слуг меткими молниями слов. Под его пронизывающим взором младшие сестры за завтраком то и дело роняли приборы и быстро закончили есть, невнятно извинившись за внезапную потерю аппетита. Разве что мать принялась его изводить «серьезным разговором» об очередных претендентках на роль госпожи Рельской, и это было весьма неразумно с ее стороны. Все предлагаемые кандидатуры были, несомненно, высокородны и богаты, прекрасно воспитаны, а некоторые даже обладали приятной внешностью (что по мнению его вдовой матушки скорее изъяном, нежели достоинством), но отчего-то неизменно отвергались упрямым господином Рельским. Заботливая мать в который раз твердила, что достойных его невест в провинции попросту нет, и уговаривала его перебраться в столицу, а заодно вывести в высший свет сестер. «Сударыня, - наконец, не выдержав, вспылил почтительный сын. – Перечисленные вами девицы так же хороши, как чистопородные кобылки, которых я недавно приобрел. Но я вовсе не намерен жениться на них!» С этими словами он отбросил салфетку, коротко извинился и отбыл к себе. После его ухода в гостиной воцарилось пришибленное молчание, и только госпожа Рельская тихо о чем-то возмущалась старшей дочери, а та все уговаривала мать не тревожиться, ведь доктор велел ей себя щадить. Но эти увещевания, как и следовало ожидать, помогали мало. И лишь романтичная Елизавета размышляла с тайным восторгом, что должно быть, это неспроста и у брата имеется какая-то любовная история... Мировой судья в досаде расхаживал из угла в угол по своему кабинету, ожидая запаздывающего господина Фергюссона, и корил себя за неуместный взрыв дурного настроения. Господин Рельский всегда полагал, что руководствоваться чувствами – не лучший способ достичь цели, и посему крайне редко себе это дозволял. Он не привык щадить ни себя самого, ни кого-то иного, а потому многим казался жестким и беспощадным, хотя в действительности был всего лишь натурой целеустремленной и не склонной к сантиментам. Так что нынче его извиняла лишь головная боль, которая продолжала терзать тело и душу, не давала ни минуты роздыха. Доклад секретаря также не принес никаких приятных известий. Как ни торопил гном своих людей в столице, до сих пор не удалось выяснить ничего определенного. А обстоятельства с каждым днем все ухудшались и требовали незамедлительных действий. - Сделайте все возможное! – приказал господин Рельский. – Уплатите, сколько требуется, только узнайте как можно скорее! Господин Фергюссон лишь кивнул в знак согласия, помялся и наконец решился. - А что с... госпожой Черновой? - поколебавшись, спросил он. - Это я улажу сам! – отрезал господин Рельский. Морщинка меж бровей и упрямые складки у тонких губ свидетельствовали о непреклонной решимости, и секретарь не стал спорить. Еще накануне вечером он от имени хозяина отправил записки господам Щеглову и Ларину, так что нынче означенные господа ожидали мирового судью. Для начала господин Рельский отправился в обиталище господина Ларина. Дом был бедным, но чистым, и напоминал платок благородной дамы, порванный и из-за этого подаренный горничной. Как некогда изящные кружева носили следы многочисленных штопок, а белоснежное полотно было застирано до блекло-желтого колера, но было неизменно чистым, так и обветшалое здание хранило следы прежнего расцвета, тщась за аккуратностью скрыть нужду. Но в мелочах просматривалась бедность, сквозь заплаты беспощадно обнажая истинное положение дел. Расставленным по комнате тазам явно было не впервой собирать весенние полноводные ливни, протекающие сквозь прохудившуюся крышу, обивка мебели нуждалась в серьезной починке (а нынче была стыдливо прикрыта старыми чехлами), а стылый дух сообщал, что дров для растопки осталось совсем мало. Господин Рельский с некоторым пренебрежением огляделся, отказался от суетливо предложенного угощения и внимательно взглянул на хозяина дома. Сложением господин Ларин напоминал циркуль. Его высокая тощая фигура двигалась как-то механически и заученно, а вечно сонные глаза мечтательно смотрели вдаль. Должность старшины пожарного приказа передавалась в его семье из поколения в поколение, и это давно уже стало местной традицией. Поговаривали, что еще со времен Рагнарёка Ларины сохранили какие-то таинственные знания, которые позволяли им весьма ловко управляться с огнем и успешно его тушить. Теперь он сидел, неловко выпрямившись и стиснув между коленями заскорузлые руки. Мировой судья, не утруждая себя вежливой беседой, приступил к расспросам. У кого-то иного бедственное положение господина Ларина, вероятно, вызвало бы сочувствие, но господина Рельского оно лишь раздражало. Джентльмен, по рождению имеющий право на немалые средства, он к тому же сумел их преумножить, и питал снисходительное презрение к глупцам и неудачникам. Старшина смиренно поведал, что действительно захаживал в публичную библиотеку, интересуясь каким-то старинным заклятием тушения огня, но заверил, что более ничего поведать не в силах. Однако господин Рельский не отступался. Скверное настроение вкупе с отсутствием каких-либо подвижек в расследовании заставляло его методично выпытывать обо всех подробностях событий в библиотеке. По словам господина Ларина, пожар разгорелся прямо в комнате сторожа, и имелись основания подозревать намеренный поджог. - Это, ну, как в газетах пишут – чтоб убрать следы... – бубнил он, сжимая коленями сцепленные руки. - Хорошо, - сдался мировой судья, с некоторой опаской откидываясь в кресле, но решил прояснить еще одну подозрительную подробность, которая не давала ему покоя: – Расскажите мне еще вот о чем. Слуги госпожи Дарлассон утверждают, что вы прибыли в библиотеку еще до того, как за вами послали, и это глубокой ночью! Как вы там оказались? - Это... чутье! – промямлил господин Ларин, не поднимая глаз. – Семейный... дар... - То есть вы каким-то образом чувствуете, что где-то разгорелся пожар? – уточнил господин Рельский, вычленив рациональное зерно из его лепета. Тот с нескрываемым облегчением кивнул. - А почему?.. – тут старшина снова запнулся, покраснел, видимо, не решаясь закончить вопрос. Господин Рельский вопросительно приподнял брови, и уточнил: - Что вы хотели спросить? - Почему... почему дракона не арестовали? – выпалил наконец пожарный, сильно подавшись вперед. Господин Рельский внимательно взглянул на него и ответил: - Потому что он не убивал господина Ларгуссона, и этому имеются веские доказательства. Мировой судья решил откланяться, полагая, что здесь больше нечего искать. Но, надо думать, он переменил бы свое мнение, если бы увидел, каким взглядом проводил его господин Ларин...
ДюймОлечка
Сообщение: 608
Настроение: Зима - мандарины и снег
Luide Интересно-интересно, как же г-н Рельский собирается улаживать дела с Софией? А расследование продолжается, да еще и всякие Ларины подозрительно смотрят в след
Господа Шоровы (картинка взята с этого форума, но я не помню точно, откуда
Наткнулась сейчас совершенно случайно. Это Зёбра выкладывала иллюстрации Чарльза Э. Брока к "Гордости и предубеждению" в теме: То, что нарисовано до нас<\/u><\/a>.
Luide
Сообщение: 107
Отправлено: 21.01.11 05:30. Заголовок: Marusia большое спас..
Marusia большое спасибо!
Luide
Сообщение: 108
Отправлено: 21.01.11 05:31. Заголовок: Еще кусочек, а потом..
Еще кусочек, а потом сделаем перерыв
Поместье Царин-парк, в котором гостил господин Щеглов, следующая «жертва» целеустремленного господина Рельского, являло собой полную противоположность обиталищу старшины пожарного приказа. Это обширное богатое имение располагалось в получасе езды от Бивхейма. Массивная с виду, тяжеловесно-основательная, явно гномья постройка хозяйского дома в руках хозяев-людей обзавелась легкомысленными чертами, совершенно неприличествующими мрачноватой архитектуре цвергов. По бокам приземистого дома выросли ажурные башни, удивительно невесомые с виду и украшенные изящными завитками лепнины. К этому прибавились ютящиеся чуть поодаль глинобитные хозяйственные пристройки (совсем как исконные гоблинские орты) и по-человечески несуразный геометрический парк... Словом, дом представлял собою вольное смешение стилей и обычаев, что не мешало улавливать в этом уродстве какой-то удивительно славный дух. Вероятно, это было заслугой хозяйки, госпожи Дарьи Цариной - громогласной дамы примерно пятидесяти лет от роду. Все вокруг должны стоять навытяжку и почтительно внимать ее приказам, а после со всех ног бросаться их выполнять, - так она искренне полагала. Она не скрывала, что не слишком любит своего племянника, тем более, что господин Щеглов большую часть года жил на другом краю Мидгарда и виделись они крайне редко. Однако он был ближайшим живым родственником госпожи Цариной, все дети которой умерли в младенчестве, а потому Царин-парк должен был перейти по наследству именно ему, что вынуждало ее раз в год терпеть его общество. Внутри дома все прямо-таки кричало о богатстве. Обстановка, хоть и поистине роскошная, все же отдавала некоторой небрежностью, будто дорогие вещи скупили оптом и кое-как расставили по углам. С первого взгляда было очевидно, что владельцем дома был нувориш, который не потрудился приобрести светский лоск и хороший вкус. Гостиная, куда провели мирового судью, более всего походила на шкатулку с сокровищами кокотки средней руки, где аляповато-роскошные украшения соседствовали с дешевенькими поделками, создавая убийственно безвкусное сочетание. Госпожа Царина приняла господина Рельского со всей возможной приветливостью, не менее часа развлекала свежайшими столичными сплетнями. Племянник участия в беседе почти не принимал, по большей части отделываясь коротким подтверждением слов тети. Мировой судья охотно поддерживал разговор, хотя не слишком интересовался его предметом, и украдкой разглядывал господина Щеглова. Этот джентльмен оказался совсем молодым юношей, лет двадцати на вид, приятной наружности и безупречных манер. Некоторая слащавость его облика, должно быть, приходилась по сердцу девушкам, хотя была не по вкусу самому господину Рельскому. К тому же налет некоторой томной манерности предавал ему вид джентльмена, который тщится казаться искушенным и пресыщенным жизнью, но в столь юном возрасте это выглядело забавно. Вообще господин Щеглов имел такой вид, будто за ним постоянно следует личный куафер, поправляя бакенбарды и завитые смоляные локоны. - Прошу меня извинить, - обратился к хозяйке дома господин Рельский, улучив паузу в бесконечном потоке сплетен, - но я приехал обсудить с вашим племянником один щекотливый вопрос, и вынужден просить оставить нас наедине. Госпожа Царина, хоть и изнывала от любопытства, но сослалась на срочные дела и ушла. - О чем вы хотели поговорить со мной? – очнулся от ленивой задумчивости господин Щеглов. Мировой судья сложил пальцы домиком и внимательно взглянул на своего визави. - Меня интересует, почему вы так часто появлялись в библиотеке? - Ах, вот оно что! – молодой человек рассмеялся, и в его голосе послышались облегчение и даже игривость. – Думаю, вы встречали барышню Гарышеву? Очень миловидная девушка, вот я и решил ею заняться. - Заняться? – повторил господин Рельский, приподняв брови. Подозрительная готовность отвечать на щекотливые вопросы его несколько насторожила. - Да, - господин Щеглов подчеркнуто дружески развел руками, будто недоумевая, что может тут оставаться неясного, - проще говоря, я решил завести небольшую интрижку. - Вам не кажется, что это... – мировой судья запнулся, подбирая слова, и хлестко закончил: - недостойно? - Помилуйте! – вскликнул тот с усмешкой. – Она не из знатного рода, небогата и даже работает по найму. Разве она заслуживает большего? - Думаю, да, - ответил господин Рельский медленно. Молодой человек перестал разыгрывать легкомысленного волокиту, а взгляд его сделался жестким. - Это не ваше дело. Я ответил на вопрос, прочее пусть остается на моей совести! - Что ж, вы правы – это не мое дело, - подтвердил мировой судья, решив позже непременно поговорить об этом с госпожой Черновой. – Значит, вы утверждаете, что бывали в библиотеке только ради прекрасных глаз барышни Гарышевой? - Я ведь уже сказал вам! – вздохнул господин Щеглов. – Но могу повторить еще раз, если угодно. - И вы не брали у нее ключи? – настаивал господин Рельский. - Какие ключи? – спросил молодой человек утомленно. – Послушайте, это же смешно! Какое я имею отношение к той гадкой истории?! - Пока не знаю, - процедил господин Рельский. – Но уверяю вас, непременно это выясню! Честь имею. И он весьма холодно откланялся, попросив передать извинения хозяйке дома. Господин Рельский сбежал по ступенькам, почему-то донельзя раздраженный этим молодым хлыщем, одетым по последней моде, и его пренебрежительными рассуждениями о работающих по найму дамах и девицах. Его весьма это задело и настроило резко против господина Щеглова. Пожалуй, мировой судья был бы совсем не прочь, чтобы искомым преступником оказался оный господин, о чем и размышлял по дороге в имение господ Шоровых. Господ Шоровых дома не оказалось, а слуга охотно сообщил, что они отправились в Чернов-парк. Господин Рельский спешно отправился туда, но застал госпожу Чернову уже в одиночестве.
Marusia думаю, будет возможность сверить с правильным ответом
Поехали.
Глава 13.
Визит господ Шоровых явно не пришелся по вкусу госпоже Черновой. Роза, которую она обрезала, лишилась большей части своей кроны, но вооруженная секатором София продолжала ее безжалостно обстригать, притом с таким видом, будто само это действие доставляло ей несказанное удовольствие. Поприветствовав ее, господин Рельский чуть склонил набок голову, помолчал немного, а потом заметил осторожно: - Простите, но по-моему, цветок ни в чем не повинен... Госпожа Чернова посмотрела на него с недоумением, потом перевела взгляд на собственные руки, продолжающие машинально терзать несчастное растение, и вспыхнула от досады, торопливо спрятала ладони за спину. Господин Рельский прикусил губу, чтобы не рассмеяться, настолько она в этот момент походила на набедокурившую маленькую девочку. - Пойдемте в дом, - предложила хозяйка, чтобы прервать тягостную сцену. Но едва мировой судья собрался последовать приглашению, как на подъездной аллее показалась знакомая фигура. Дракон шагал размашисто и стремительно, так что слуга, ведя в поводу каракового жеребца, с трудом за ним поспевал. В этом был весь Шеранн – нацеленный вперед, порывистый, и кажется, готовый в любую минуту взмыть ввысь. Лакей почти бежал, что-то осторожно прижимая к груди и страдальчески морщась, но не смел возражать. Господин Рельский и госпожа Чернова замерли на месте, ожидая приближения дракона. Тот небрежно кивнул другу, и куда сердечнее обратился к молодой женщине, взяв обеими руками ее тонкую кисть: - Рад снова вас видеть. Позвольте преподнести вам небольшой подарок. Дракон сделал знак следовавшему за ним слуге, который косился на хозяина с неким священным ужасом, тот достал из-за пазухи... крошечного рыжего котенка и протянул Софии. Что же, подарок и в самом деле оказался совсем небольшим. Молодая женщина немного поколебалась, но нашла, что принять такой презент вполне прилично, взяла на руки пушистый комочек. Вручив зверька госпоже Черновой, лакей проворно ретировался, оставив господ наедине. - Эту прелесть мне подкинули прямо в постель нынешним утром. Видимо, местные жители припомнили истории о том, что кошки чуют порождения зла и даже способны их изгнать, и понадеялись, что на меня они окажут то же воздействие, - с непередаваемой иронией поведал дракон. – Конечно, котенок изрядно меня исцарапал, но я почему-то не истаял смрадным дымом, чем наверняка кое-кого очень разочаровал. - Почему же она на вас так реагирует? – с любопытством спросила София, невольно улыбаясь обрисованной сцене. - Я хищник, - пожал плечами дракон и добавил с обезоруживающей улыбкой: – притом куда более крупный и опасный, чем эта кошечка. Однако она пренебрегает этим обстоятельством и бросается в бой. - Надо же, как много они успели за ночь! – пробормотала София рассеянно, ласково гладя подношение, которое продолжало безмятежно сопеть. Она предпочла «не заметить» пояснение Шеранна, поскольку всякие упоминания о его звериной натуре несказанно ее конфузили. Погожий день и цветущий сад будто поблекли, отступили в сторону, сделавшись лишь декорациями для этой пары. До предела напряженные чувства Софии улавливали малейшие чувства дракона, будто рябь, пробегающие по его лицу, а Шеранн не отводил взгляд от своей очаровательной добычи. Их полнейшая сосредоточенность друг на друге бросалась в глаза и была почти неприличной. Впрочем, господин Рельский вовсе не желал становиться простым статистом. - Что еще они успели? – ухватившись он за оговорку. - Право, ничего особенного, - попыталась увильнуть госпожа Чернова, но мировой судья был не из тех, кого можно столь неуклюже обмануть, и Софии пришлось рассказывать... - Доходчиво, - заключил в конце концов господин Рельский, выслушав сие немудреное повествование. – Вижу, наши драгоценные жители уже окончательно определились, кого считать виновным. Молодая женщина взглянула на него и невольно поежилась, настолько сурово и непреклонно он выглядел: сжатые в нитку губы, чуть прищуренные серые глаза, в которых читались неприкрытая ярость. В этот момент он весьма походил на пса, ощерившего клыки и готового немедля вцепиться в глотку обидчику. Шеранна же это скорее забавляло: он иронически улыбался, определенно не принимая всерьез предупреждение. Тут Софию озарило. - А что этой ночью сделали вам, господин Рельский? – спросила она негромко. - Как и вам – нарисовали руну на двери, - неохотно процедил мужчина, отводя взгляд. - Какую? – София не собиралась отступаться, тем более что уклончивый ответ господина Рельского раздразнил ее любопытство. - Это неважно. - Важно! – настойчиво запротестовала молодая женщина. – Раз уж мы условились, что будем действовать вместе! - «Отила», - наконец нехотя ответил господин Рельский, и София залилась краской. Она разом припомнила и его неожиданное предложение, и участие, которое он проявлял к ней последние дни, и рассказ Леи о подслушанном разговоре... Право, госпожа Чернова вынуждена была признать, что у местных сплетников есть основания для подозрений. Но тут она кое-что вспомнила, и тут же позабыла о своем смущении. - Обычная руна «отила»? - спросила молодая гадалка, нахмурившись. - Да, прямая, - подтвердил мировой судья. Молодая женщина хотела отмахнуться – она вовсе не спрашивала, в каком положении руна, ее интересовало лишь, не из гномьего ли футарка. Однако она промолчала, сочтя, что раз господин Рельский ничего не сказал на этот счет, то ее подозрения неверны. Впрочем, София весьма смутно помнила гномий рунный ряд, и не могла сходу ответить, отличается ли там «отила» от общепринятого начертания. - Уничтожение наведенных чар... - задумчиво пробормотал дракон, и София с возмущением взглянула на Шеранна, выказавшего прискорбное отсутствие такта. Впрочем, иного ожидать от огнедышащего ящера было бы нелепо. Она неодобрительно поджала губы, но того совершенно не тронуло ее негодование. - Выходит, они заподозрили, что ваша привязанность к госпоже Черновой... неестественна? – обратился он к господину Рельскому. - Да, мои дружеские чувства совершенно неправильно истолковали, - подтвердил тот и ответил дракону прямым взглядом. - Дружеские чувства, вот как... – задумчиво повторил Шеранн, разглядывая его, будто впервые увидев. - Именно так: дружеские! – отрезал Ярослав безапелляционно.
- Я хищник, - пожал плечами дракон и добавил с обезоруживающей улыбкой: – притом куда более крупный и опасный, чем эта кошечка. Однако она пренебрегает этим обстоятельством и бросается в бой.
Однако! Подарок с намёком?!!! Подумалось: случайно или неслучайно Шеранн появляется у Софии вместе с господином Рельским, будто не дает шанса этим двоим побыть вдвоём?
Luide пишет:
цитата:
мои дружеские чувства совершенно неправильно истолковали, - подтвердил тот и ответил дракону прямым взглядом.
случайно или неслучайно Шеранн появляется у Софии вместе с господином Рельским
Кто кому не дает побыть вдвоем? Шеранн Рельскому или Рельский Шеранну?
цитата:
Весьма прямолинейный ответ.
Кажется, Рельского вывели из себя
Хелга пишет:
цитата:
Хищник....
Это точно! Но вот доведет он Рельского, тот возьмет ружье и отправится на охоту...
Luide
Сообщение: 116
Отправлено: 25.01.11 09:02. Заголовок: София в полном недоу..
София в полном недоумении наблюдала за этой словесной дуэлью. Но первым отвел взгляд, как ни странно, именно мировой судья. - Что ж, на этом разрешите откланяться – сегодня мы ждем к обеду гостей, - обратился он к хозяйке дома. Хмурое выражение лица и сжатые на набалдашнике трости пальцы свидетельствовали, что он пребывал не в самом лучшем настроении. - Конечно, - чуть растерянно улыбнулась София. Не так давно мировой судья вполне охотно согласился зайти на чашку чая, теперь же он внезапно куда-то заторопился. – Была рада вас повидать. И от всего сердца благодарю вас за участие! Я превосходно понимаю, что вы вовсе не обязаны заниматься расследованием убийства, и поверьте, я несказанно тронута вашим вниманием и заботой! Грустная улыбка коснулась губ господина Рельского, смягчив его суровые черты. - Можете быть уверены: я не оставлю вас, что бы ни случилось, - со спокойной убежденностью ответил он и обратился к дракону. – Извольте пойти со мной, нам следует обсудить некоторые деловые вопросы. Тот был вынужден также распрощаться. София окликнула мирового судью, уже когда тот взялся за ручку двери: - И все же вы не сказали, как намерены поступить с этими... мстителями! Она благоразумно не стала высказывать свои подозрения на счет возможного виновника, не желая поспешной кары тому, кто быть может, виновен лишь в чрезмерной привязанности к покойному. - Вынужден вам признаться: я злопамятен и совершенно не умею прощать обид! – обернувшись, ровно ответил господин Рельский, и София с полной ясностью осознала, что его обидчикам стоит лишь посочувствовать...
Мужчины пешком направились в сторону Эйвинда. Лакей чуть поодаль вел их лошадей. - Какие деловые вопросы вы хотели обсудить? – поинтересовался дракон, едва они отдалились от Чернов-парка. – Неужели Дейрессон уже прислал чертежи? Глаза Шеранна от этого предположения ярко вспыхнули, и он казался совершенно захваченным этой мыслью. - Нет, - коротко ответил господин Рельский, - пока от него известий не поступало. Я хотел поговорить с вами о госпоже Черновой. - Вот как... – неопределенно протянул дракон, а уголки его губ приподнялись в чуть заметной насмешливой улыбке. Мировой судья оглянулся на слугу, но тот был занят попытками удержать жеребца Шеранна от чересчур навязчивого внимания к кобыле Рельского, и не выказывал намерения подслушивать разговор. - Положение госпожи Черновой и без того тяжелое, - начал Ярослав решительно, - а ваши знаки внимания его усугубляют. И я прошу вас воздержаться от этих ухаживаний! - Вы хотите сказать, что небольшой флирт может ей повредить? – скептически переспросил Шеранн. - Безусловно, - ответствовал Ярослав, поигрывая тростью. – Склонность, которую вы неосторожно обнаружили, вызвала толки среди соседей и бросила тень на репутацию госпожи Черновой. Подозрительную связь, особенно с драконом, ей не простят. - И как, по-вашему, мне поступить? – поинтересовался дракон, пристально глядя на господина Рельского. Тот ответил прямым взглядом и негромко пояснил: - Полагаю, вам надлежит уехать как можно скорее. Шеранн отвел взгляд и стал отвлеченно рассматривать цветущую яблоню, пребывая в глубоком раздумье. - Не думаю, - наконец заметил он. - Самое худшее, что можно предпринять - спешно бежать. Это будет признанием вины. К тому же я не могу оставить расследование, сколь бы малы ни были успехи на этой ниве. Господин Рельский явно остался не удовлетворен таким поворотом разговора. Шеранн, с любопытством за ним наблюдающий, заметил, как при этих словах Ярослав стиснул зубы, выказывая гнев, и потер виски, будто от сильной боли. Заметив интерес дракона, мужчина овладел собой и холодно заметил: - Вы понимаете, на что обрекаете госпожу Чернову таким решением? - Благодарю за предупреждение, но я ему не последую. – Открыто забавляясь, дракон поигрывал только что сорванной цветущей веточкой и мечтательно улыбался. В этот момент он как нельзя более походил на кота, поймавшего мышь и урчащего от удовольствия. - К тому же, если не ошибаюсь, вас также подозревают в слишком... близких отношениях с нею, - добавил Шеранн лукаво. – Отчего же вы не прекращаете знакомство с госпожой Черновой? Господин Рельский вместо ответа кликнул слугу и взгромоздился на лошадь. Вновь разыгравшаяся мигрень лишила его привычной ловкости движений. Отчего же вещие сны непременно пророчат лишь неприятные события? «Я сыграл ему на руку», - с досадой понял Ярослав, кляня про себя драконов в целом и одного представителя этого народа в частности. Что ж, ловушка не удалась. Следующий ход... Шеранн задумчиво посмотрел вслед господину Рельскому, все еще размышляя о только что состоявшемся разговоре. "А говорят, что джентльмены невозмутимы при любых обстоятельствах», - иронически подумал он...
Все просто кипит! Даже лошади флиртуют! Нетерпеливо жду, что же дальше, уже не пытаясь отгадать виновного, но желая узнать избранника...
Luide
Сообщение: 117
Отправлено: 25.01.11 19:43. Заголовок: Хелга Так, значит, н..
Хелга Так, значит, нужно возвращаться к расследованию... Надо же читателей помучить!
Marusia
Сообщение: 4649
Фото:
Отправлено: 27.01.11 00:22. Заголовок: Хелга пишет: но жел..
Хелга пишет:
цитата:
но желая узнать избранника...
Всё больше озадачивает название романа. Luide
Хелга
девушка с клюшкой
Сообщение: 25205
Отправлено: 27.01.11 00:42. Заголовок: Marusia пишет: Всё ..
Marusia пишет:
цитата:
Всё больше озадачивает название романа.
Но, мне кажется, намек в ту сторону, в которую думаю... Хотя, с другой стороны, детективная составляющая может быть тесно связана. Да простит автор за размышлизмы...
Luide
Сообщение: 120
Отправлено: 27.01.11 05:37. Заголовок: Marusia пишет: Всё ..
Marusia пишет:
цитата:
Всё больше озадачивает название романа.
Могу только сказать, что оно не случайно
Хелга пишет:
цитата:
Но, мне кажется, намек в ту сторону, в которую думаю...
В какую, если не секрет?
цитата:
Да простит автор за размышлизмы...
Напротив, мне интересно!
Luide
Сообщение: 121
Отправлено: 29.01.11 19:00. Заголовок: Глава 14. После ухо..
Глава 14.
После ухода гостей госпожа Чернова осталась в некотором недоумении. Джентльмены отбыли столь поспешно, что она даже не успела поведать о своих изысканиях. Странное выходило расследование, будто у каждого из них в руках кусочки головоломки, но они никак не выберут время, чтобы их сложить воедино... София медленно двинулась к дому, осторожно прижимая к себе рыжее тельце и размышляя, отчего ей так приятен этот визит. Неприятный осадок, оставшийся от беседы с господами Шоровыми, растворился, как ложка соли в стакане воды, и теперь молодая женщина тихонько улыбалась, вновь и вновь смакуя подробности этого посещения. Ее тронула рыцарственная учтивость и готовность прийти на помощь господина Рельского, одного из тех редких мужчин, на которых можно полагаться целиком и без малейшей опаски. Не менее отрадным было и внимание Шеранна, хоть эта приятность была несколько иного свойства. - Хозяйка, к вам гостья, - доложила Лея, едва госпожа Чернова распахнула дверь, - примете? София с трудом вырвалась из пелены грез и кивнула, сообразив, что посетительница, должно быть, пришла через черный ход. Прислуга и господа равно нуждаются в помощи гадалки, не пристало в ней отказывать. Тем паче, что обычно о визитах договаривались заранее, и если домовая нарушила это правило, значит, дело безотлагательное. Госпожа Чернова осторожно передала Лее свою ношу (любопытная рыжая мордочка тут же принялась осматриваться по сторонам и смешно обнюхивать домоправительницу) и заявила, что примет гостью в зеленой комнате. Вошедшая человеческая девушка обладала внешностью, которую обыкновенно именуют «кровь с молоком»: тяжелые золотистые косы, округлое тело, будто налитое жизненным соком, румянец во все щеки и большие голубые глаза, взирающие на мир с коровьей бесхитростностью. Она сделала неловкий книксен и принялась стеснительно теребить передник, не решаясь поведать, что привело ее в обитель гадалки. Госпожа Чернова с трудом уговорила девушку присесть. Осторожные расспросы помогли мало – та отвечала односложно, не поднимая глаз и отчаянно краснея. Наконец Софии это наскучило, и она прямо спросила, чем может помочь посетительнице. Та с минуту сидела молча, будто колебалась, и наконец призналась: - Госпожа, я... это... ребенок у меня будет! Тут она расплакалась, некрасиво, тяжело всхлипывая. От слез ее лицо еще сильнее покраснело, сделавшись совсем неприглядным, впрочем, мало кого красит плач. - И чем я могу тебе помочь? – осведомилась молодая гадалка, с неподдельным сочувствием глядя на девушку. Та вскочила, порывисто схватила госпожу Чернову за руки и тяжело бухнулась на колени, с мольбой глядя на молодую женщину. - Помогите мне вытравить плод! – выпалила она порывисто. София невольно отшатнулась и протестующе помотала головой. Девушка сочла это отказом, и крупные слезы покатились по ее щекам. - Я с прошлой осени служу у господ Жаровых... Я понравилась хозяину и... – она тяжело сглотнула и продолжила с явным трудом: - Он такой... такой... – девушка замолчала, а потом даже с некоторым вызовом посмотрела на гадалку. – Я глупая, влюбилась в хозяина, а он и рад... Ранея, кухарка, рассказала мне, как применить губку с уксусом и все твердила, что тогда детей не будет... А теперь вот... В голосе ее прозвучало отчаяние. София молча смотрела на нее, понимая, что любые утешения будут звучать фальшиво и неуместно. - Скоро станет видно пузо, и хозяйка меня сразу прогонит, – закончила она тихо и горько. - Мне некуда идти. Только продавать себя... Молодой гадалке был известен еще один выход – податься в прачки, поскольку на эту нелегкую работу всегда было мало желающих и охотно принимали даже падших женщин. Вот только в тягости она не сможет так напряженно трудиться и попросту умрет от голода еще до рождения младенца. Софии и раньше было известно, что инспектор Жаров охотно вкушал прелестей прислуги, не слишком задумываясь о вероятных плодах таких связей. Беззащитная перед своим хозяином и совратителем, девушка вынуждена теперь расплачиваться за свою слабость. Впрочем, нужно отдать ему должное – инспектор ни к чему ее не принуждал, однако вскружил голову бедной служанке и не преминул ее соблазнить. А теперь наверняка даже пальцем не шевельнет ради нее... Отчего-то наслаждение от альковной связи делят на двоих, а последствия падают лишь на женщину. Стоит лишь преступить строгие правила, и кара непременно падет на голову оступившейся. Разве это не слишком большая цена за любовь?! Молодую гадалку пробрал озноб от мысли о том, какая будущность ждет стоящую перед ней на коленях девушку. Но чем госпожа Чернова могла ей помочь? - Я не повитуха и не эриль, а всего лишь гадалка. Я могу поворожить тебе на будущее, но не более, - произнесла София с неподдельным состраданием. Отчаянная надежда в глазах служанки потухла. Она отпустила руки госпожи Черновой, с трудом поднялась на ноги и принялась яростно вытирать глаза, не замечая, что слезы по-прежнему катятся градом. - Поворожить на будущее... – повторила она горько и усмехнулась как-то очень опытно. – Я и так знаю, что будет... Извините, если что... Ссутулившись, она отвернулась и двинулась к выходу. - Постой! – окликнула ее София порывисто. Девушка обернулась, и от полыхнувшего в ее круглых глазах чаяния лучшего госпоже Черновой сделалось не по себе. – Послушай, я не могу сделать то, о чем ты просишь, но присядь пока... Убедившись, что та последовала ее приказу, молодая женщина вынула из секретера мешочек с рунами и высыпала их перед собою. Госпожа Чернова поверила гостье, однако не мешало убедиться, что рассказ был правдой, а не благовидной историей, прикрывающей предосудительные поступки. Привычные слова молитвы сорвались с ее губ, а руки ощутили знакомый отклик рун. Итак, говорила ли девушка правду? Острый росчерк «Совели» - несомненно. Как ей можно помочь? «Манназ»... Человек? Мужчина? А ведь верно! Пожалуй, если бы доход самой гадалки это позволил, она бы охотно взяла девушку к себе в услужение, но теперь на это не приходилось надеяться. Но ведь у госпожи Черновой все еще остался, по меньшей мере, один друг, и можно было рассчитывать на его помощь! София велела девушке обождать, а сама быстро написала записку господину Рельскому - кратко изложила обстоятельства несчастной девушки и в конце выразила надежду, что в хозяйстве Эйвинда найдется место для бедняжки. В крайнем случае можно обратиться с такой же просьбой к госпоже Дарлассон, которая весьма снисходительно относится к внебрачным утехам, но София хотела по возможности этого избежать. Она вручила бумагу девушке и велела завтра же идти в имение Рельских. Госпожа Чернова не стала ничего ей объяснять, так как не была уверена, что мировой судья выполнит ее просьбу, да к тому же не хотела никакой благодарности. Когда недоумевающая служанка ушла, молодая женщина опустилась на софу. Рядом с этим отчаянием и безысходностью ее собственные беды казались мелкими и надуманными, и ей сделалось стыдно за недавнюю тоску. София ласково коснулась рун, провела по ним подушечками пальцев, размышляя, следует ли поворожить. Постороннему глазу эти знаки кажутся бессмысленными черточками, которые можно переставлять как угодно. Но это вовсе не так! Символы таятся в самих очертаниях рун, они будто пуповиной связаны с привычным земным миром. К примеру, «Кано» внешне походит на лампаду и означает свет, а «Альгиз» - на человека с поднятыми вверх руками или на осоку, и соответственно, значение ее – защита. Если эриль намалюет какой-то свой, непонятный остальным, знак и заявит, что он означает «защита» - это будет всего лишь простой рисунок, не таящий никакой магии. Руны дарованы людям Одином, и даже мудрейший бог дорого заплатил за это знание! Молодая женщина вздохнула и ссыпала руны в мешочек, шепча благодарность богам за помощь и поддержку. Ворожить себе она так и не решилась. Ведь если гадать по каждому поводу, то вскоре гадалка не сможет сделать ни одного шага, предварительно не сверившись с оракулом. Незавидная судьба, что и говорить... Руны – кусочки души, вехи на жизненном пути, но они не должны становиться костылями! София улыбнулась и вышла из комнаты, испытывая небывалый подъем и готовность бороться с людьми и обстоятельствами...
Luide
Сообщение: 122
Отправлено: 30.01.11 12:09. Заголовок: Традиционный обед в ..
Традиционный обед в Эйвинде начался в напряженном молчании. Дом этот славился четкими геометрическими пропорциями, и симметричность деталей обстановки просто бросалась в глаза. За длинным столом, рассчитанным по меньшей мере на пятьдесят человек, нынешним вечером собрались лишь четырнадцать гостей, зато все они могли похвастаться принадлежностью к сливкам местного общества. Лишь двое джентльменов вполголоса обменялись несколькими репликами о достоинствах разных моделей ружей, но и они быстро умолкли, смущенные напряженным молчанием остальных. Дамы же уделяли самое пристальное внимание поданным блюдам, и только иногда многозначительно переглядывались. Госпожа Рельская сказалась больной (а в действительности выказывала таким образом сыну свою обиду). Из дочерей за столом не было лишь младшей, Елизаветы, которая ухаживала за матерью. Сам же хозяин дома откровенно забавлялся, пряча веселье за безукоризненными манерами и строгим костюмом, и лишь посматривал на гостей, ожидая решительной атаки. За столом царила напряженная предгрозовая тишина... - Говорят, вы сватались к госпоже Черновой! – наконец не выдержала госпожа Ревина, самая прожженная и самая бесцеремонная из старых сплетниц. Барышни Рельские дружно взглянули на брата в немом ужасе, разом представив, что скажет матушка по поводу этого неравного союза. - С чего вы взяли? – выказал вежливое удивление Ярослав, не обращая внимания на сестер. Воистину, всей службе разведки в полном составе следовало кусать локти, посыпать голову пеплом и немедля удалиться от дел, не в силах преодолеть неизбывную зависть к успехам сельских сплетниц. - Перестаньте! – отмахнулась та. – Вы излишне часто ее навещаете, чтобы это можно было счесть простым дружеским участием. - Что ж, - Ярослав отложил вилку, откинулся на спинку стула и принял подобающий торжественный вид, - не буду скрывать, вы совершенно правы! Дамы разом ахнули, глаза их мигом разгорелись в предвкушении. Разносить сплетни по домам соседей, иметь возможность первой поведать невероятную новость (конечно, должным образом приукрашенную) – что может быть приятней? Тем более что это известие подтверждало, пусть и косвенно, разговоры о привороте... «Еще немного, и они начнут потирать руки, как лавочник в предчувствии хорошей сделки», - насмешливо подумал Ярослав. Слава богам, его матушка не присутствовала на обеде, а то бы ее еще, чего доброго, удар хватил! - И скоро ли свадьба? – совладала с голосом самая отъявленная трезвонница. - Увы, - господин Рельский напустил на себя скорбный вид, - госпожа Чернова мне решительно отказала! Несколько мгновений ошарашенного молчания... и взрыв смеха. - Ах, вы такой шутник, - нежно проворковала госпожа Ревина, отсмеявшись и вытирая кружевным платочком выступившие слезы. – Даже думать немыслимо! Ведь у вас такой годовой доход! Старая дама снова расхохоталась. Ярослав несколько принужденно улыбнулся и отпил глоток вина, наблюдая за всеобщим весельем из-за своей «шутки». Самый надежный способ что-либо скрыть – выставить тайну на всеобщее обозрение, а то и высмеять ее. В самом деле, сложно представить, что можно отклонить предложение такого завидного жениха...
Все увлекательней! Врезалась в окончание, как в барьер, хочется дальше... Очень интересный момент - пара Рельский - Шеранн - как две половины идеального мужчины. К счастью, половины, а не целое. Жаров - мерзавец какой!
инспектор Жаров охотно вкушал прелестей прислуги, не слишком задумываясь о вероятных плодах таких связей.
К сожалению, Жаров здесь не одинок. Luide пишет:
цитата:
Вы понимаете, на что обрекаете госпожу Чернову таким решением? - Благодарю за предупреждение, но я ему не последую. – Открыто забавляясь, дракон поигрывал только что сорванной цветущей веточкой и мечтательно улыбался.
Подумалось, а не является ли эта горничная неким предостережением для Софии? Любовь к дракону может быть яркой, но спалит до тла очень быстро, и потому путь до гроба будет очень короток. Это я к вопросу о названии романа - как один из вариантов. Родня Ярослава тоже не подарок, но с ней со временем можно как-нибудь совладать. Хотя, сдается мне, что толковать название можно по-разному, и автор предложит нам нечто парадоксальное.
Vita
Не зарегистрирован
Отправлено: 31.01.11 08:10. Заголовок: А я, наивная, повери..
А я, наивная, поверила, что после обещания автора, круг подозреваемых начнёт сужаться, и хоть что-то прояснится :-)... Но подозреваемых меньше не становится и причина, по которой могли убить такого незаметного человека, не ясна. Ясны пока только намерения "женихов" - добиваться и добиться ;-) (если не брать во внимание ясные цели сплетниц, ну, и убийцы и других подозреваемых - отвести от себя подозрение), а всё остальное ровно в той же позиции, которую огласили в начале: и с дракона обвинения не сняты, и София под ударом... Автор, спасибо за такой необычный и симпатичный детектив! Вот даже гадать не буду к чему такое название, пока "о любви" говорит только наличие потенциальных женихов, но с подозрениями в убийстве до любви просто может и не дойти ;-).
Девушки, спасибо, что читаете Marusia браво! Один из смыслов названия Vita я исправлюсь! Еще несколько эпизодов и начну распутывать, честно-честно
Еще кусочек.
Вернувшись от госпожи Черновой, дракон принялся бродить по саду. Он ежедневно уделял немалое время таким прогулкам, находя, что люди жили слишком кучно и чересчур много времени посвящали так называемому обществу. Видимо, они попросту не знали, чем себя занять, потому и стремились к бессмысленной болтовне с себе подобными. Драконы куда больше привязаны к одиночеству, чем к близости себе подобных, делая исключение лишь для самых родных, потому длительное пребывание среди посторонних было ему тягостно. По счастью, никто не находил удивительным, что благородный господин уделял немало внимания охоте, рыбалке и прочим развлечениям джентльмена, требующим одинокости. Однако сегодня его уединение было беспардонно нарушено. Едва Шеранн успел расположиться на обрывистом берегу небольшого пруда, даже не пытаясь делать вид, будто намерен порыбачить (а в действительности умея лишь глушить рыбу своим ревом или бить хвостом, но увы, оба эти способа промысла были совершенно недоступны в нынешнем облике), как за его спиной раздался раскатистый голос: - Доброго вам дня, господин дракон! Благодаря острому слуху Шеранн был заблаговременно предупрежден о его приближении, поэтому даже не вздрогнул, лишь обернулся и весьма неприветливым тоном ответил: - И вам желаю здравствовать... Незнакомый краснолицый здоровяк, облаченный в теплый фланелевый жилет, а потому истекающий потом, сконфужено пробормотал: - Разрешите представиться: господин Шоров. – и воодушевленно добавил: Приятный денек, это точно! - Раз знакомству! – процедил Шеранн, мгновенно припомнив, в каком контексте ранее слышал это имя. – Меня зовут Шеранн. Он не назвал второго имени, выказывая тем самым пренебрежение к новому знакомцу, но тому были совершенно неведомы такие тонкости. - И я рад, очень рад, это точно! Я проезжал мимо, увидел вас и решил засвидетельствовать свое почтение! – объяснил тот свое появление. Шеранн слегка усмехнулся: последнее время местные жители были весьма далеки от всяких проявлений уважения или хотя бы доброжелательности, потому объяснение было явно шито белыми нитками. «Наверняка приехал посмотреть на нового хищника», - решил дракон, и это соображение не добавило ему расположения к гостю. Тот несколько минут вел светскую беседу о погоде и прелестях рыбной ловли, все больше вдохновляясь описанием чар сельской жизни. Дракон отвечал односложно, не слишком вслушиваясь в это суесловие. Наконец господин Шоров, видимо, счел долг вежливости выполненным и перешел к тому, что его в действительности волновало. Он покраснел, в очередной раз отер пот большим платком, суетливо сложил его и спрятал в карман, и наконец решился. - Я хочу сказать, что я нисколько не верю во все те россказни! Это точно! – выпалил он негодующе и одновременно смущенно, старательно отводя глаза. - Какие именно? – с нарочитой ленцой поинтересовался дракон, уже догадываясь, о чем речь. - О ваших шашнях с госпожой Черновой! – ответил гость с солдатской прямотой. Лицо Шеранна моментально сделалось враждебным, а глаза полыхнули недобрым пламенем. - От души советую не плескать языком, если не хотите его лишиться! – процедил он с угрозой. - Что вы! – господин Шоров отшатнулся и даже замахал руками. –Госпожа Чернова – чудесная молодая женщина, очень благовоспитанная и милая, и меня возмущают досужие сплетни, это точно! Она единственная тут охотно слушает мои стариковские россказни о Муспельхейме. А всем и дела нет, точно войны никогда не было... Последние слова он отчего-то произнес с горечью. - О Муспельхейме? – удивился дракон. София вовсе не казалась ему воинственной поклонницей историй о сражениях. - Конечно, – несколько недоумевающе уверил его гость, - ведь ее мать родом оттуда, это точно! Несколько мгновений потребовались Шеранну, чтобы уразуметь новые сведения, потом он вспыхнул от ярости. В огненных глазах полыхнуло опасное пламя, а черты слегка заострились, выдавая внутреннее напряжение. - Что ж, благодарю! – проговорил он сквозь зубы. – Это все? - Нет, - пробормотал тот, чуть попятившись. Демонстрация драконьего гнева его явно испугала, хотя господин Шоров наверняка был не робкого десятка. Но он решительно выпалил: – Уезжайте поскорее! Пока вы здесь, госпоже Черновой не будет покоя, это точно, а она заслуживает доброго отношения. - Даже не надейтесь, - процедил дракон и так нехорошо оскалился, что гость сразу вспомнил о неотложных делах. «Кажется, все вокруг хотят, чтобы я поскорее уехал!» - желчно подумал Шеранн, раскланиваясь с господином Шоровым, который поспешил спастись бегством. Точнее, как истинный военный, произвел ретираду. А ведь он уже почти совсем уверился в ее невиновности! Что ж, госпожа Чернова определенно была незаурядной особой, раз сумела так легко обвести вокруг пальца дракона! «Что ж, поиграем в кошки-мышки!», - решил он, недобро улыбаясь...
ДюймОлечка
Сообщение: 619
Настроение: Зима - мандарины и снег
Luide Ага, значит, госоподин Рельский решил еще и высмеять свое предложение, и еще даже ждал, когда эти соседки начнут бесцеремонные распросы! А внимание Шеранна уже и приятно и отрадно:) А он ей кощки-мышки, эхх что будет, что грядет:)
«Что ж, поиграем в кошки-мышки!», - решил он, недобро улыбаясь...
*поёживаясь* Где здесь ближайшее бомбоубежище? Что-то не хочется мне играть в кошки-мышки с драконом, тем более, что Софии явно уготована Шеранном не кошачья роль. Но посмотрим: чья возьмёт!
Ох, Шеранн, тяжеловато ему в человеческом облике, но каков!
ДюймОлечка пишет:
цитата:
Ага, значит, госоподин Рельский решил еще и высмеять свое предложение, и еще даже ждал, когда эти соседки начнут бесцеремонные распросы!
Вероятно, он сделал это, чтобы сразу пресечь разные пересуды? Мне так показалось, исходя из характера Рельского.
Luide
Сообщение: 124
Отправлено: 01.02.11 05:26. Заголовок: Marusia пишет: Но п..
ДюймОлечка пишет:
цитата:
А он ей кощки-мышки, эхх что будет, что грядет:)
Главное, чтобы все остались живы. А то уже хочется их поубивать!
Marusia пишет:
цитата:
Но посмотрим: чья возьмёт!
*шепотом* а еще Рельский есть! Он тоже сиднем сидеть не будет
Хелга пишет:
цитата:
Вероятно, он сделал это, чтобы сразу пресечь разные пересуды? Мне так показалось, исходя из характера Рельского.
Именно. Рельский куда лучше Софии понимал реакцию общества на всю эту историю. Вот и пытался хоть немного пригасить сплетни.
ДюймОлечка
Сообщение: 622
Настроение: Зима - мандарины и снег
Отправлено: 01.02.11 13:27. Заголовок: Хелга пишет: чтобы ..
Хелга пишет:
цитата:
чтобы сразу пресечь разные пересуды?
Luide пишет:
цитата:
Рельский куда лучше Софии понимал реакцию общества на всю эту историю
Это то понятно, просто в таком напряженно-растроенном состоянии смочь себя так вести - это многое говорит о мужском характере
Vita
Не зарегистрирован
Отправлено: 02.02.11 06:09. Заголовок: Да, рассерженный дра..
Да, рассерженный дракон вряд ли озаботится извечным вопросом "Кому выгодно?", но может хоть другой "жених" додумается?.. Кто и в какой мере выиграл от этой смерти? Вот всё свалили на Софию: кто-то что-то видел или показалось, или оговорили... А в чём может состоять её выгода? Т.е. пока выходит, если следовать логике обвинителей, просто встала ночью, решила прогуляться и по пути кого-то убить. Но у Софии пока одни потери (вот даже с материальной точки зрения - дом, не говоря уже о моральной), т.е. даже если предположить, что она решилась на такое (пусть никто бы и не узнал), но риск очень велик, и он должен иметь какое-то оправдание ;-).
Luide
Сообщение: 125
Отправлено: 02.02.11 06:40. Заголовок: Vita думаю, понятно,..
Vita думаю, понятно, что Шеранн полагает Софию шпионкой Муспельхейма, которая убила Ларгуссона ради того, чтобы подставить драконов. А у остальных своя версия о ее мотивах. Дальше будет
Luide
Сообщение: 126
Отправлено: 02.02.11 07:12. Заголовок: Глава 15. Следующее..
Глава 15.
Следующее утро для господина Рельского началось куда приятнее предыдущего. Проклятая головная боль наконец отступила, точнее, затаилась в одной точке у левого виска, сделавшись почти неощутимой. Несомненно, она терпеливо ожидала своего часа, словно кошка у мышиной норы, чтобы сцапать зазевавшуюся добычу и торжествующе вонзить в нее острые когти. Но сейчас она не мешала мыслить и заниматься делами, и мировой судья был несказанно рад этому, уже сжившись с постоянным присутствием мучительной мигрени. Оттого он был деятелен и бодр, и решительно взялся за ожидающие дела. Дворецкий более не докладывал ни о каких происшествиях и новых рунах на воротах, а слуги перестали прятаться. Казалось, деятельное настроение хозяина перекинулось и на них, отчего полы сверкали свежим воском, окна были отмыты до блеска, а горничные порхали мимо пришибленных их улыбками лакеев. Матушка с сестрами за завтраком упоенно разбирали на взгляды и фразы предыдущий вечер, тщательно подсчитывали все танцы и комплименты, коими одарили барышень. Поскольку госпоже Рельской не довелось присутствовать на обеде, она выпытывала у дочерей все подробности. Словом, этот день разительно отличался от предыдущего. Казалось, даже дом улыбается и светится особенной аурой радости. Вчерашние тучи на небосводе Эйвинда развеялись, и теперь снова торжествующе сияло апрельское солнце. После завтрака господин Рельский отправился в кабинет со своим неизменным секретарем, дабы заняться делами, но не успели они приступить к разбору почты, как в дверь постучали. Почтительный слуга доложил о приходе девушки с письмом от госпожи Черновой, и хозяин велел немедля ее пригласить. Он нетерпеливо вскрыл послание и дважды прочитал – сначала торопливо пробежал глазами, проглатывая слова, а затем вдумчиво перечитал. Записка начиналась с изъявлений благодарности за помощь, при виде которых господин Рельский иронично усмехнулся, а затем следовала просьба совершить еще одно благодеяние. Как уже упоминалось, мировой судья был вовсе не склонен жалеть неудачников и проигравших, а потому в иных обстоятельствах вряд ли помог бы оступившейся горничной, но просьба исходила от Софии, а потому он охотно готов был ее исполнить. - Ступай на кухню, найди Зартессона и скажи, что я велел принять тебя на службу, - обратился Ярослав к девушке, стоящей перед ним. Она была похожа на жертвенную телку – пышущую здоровьем, но недалекую умом, и особого сочувствия не вызывала. Девушка недоуменно захлопала глазами, сделавшись еще глупее на вид, и переспросила: - На службу? - Да! – уже слегка раздраженно подтвердил господин Рельский, а потом догадавшись, спросил: - Госпожа Чернова не сказала тебе, о чем меня просила? Та лишь молча покачала головой, и ее глаза подозрительно заблестели. Она прижала руку ко рту, видимо, силясь удержать слезы, но те были сильнее ее и покатились из глаз крупными каплями. - Госпожа Чернова просила тебя приютить и взять на работу, - пояснил мировой судья нетерпеливо, и повелительно махнул рукой, - а теперь ступай! Ему не терпелось наконец прочитать долгожданное послание из столицы, доставленное поутру курьером. Вероятно, в нем содержались столь нужные сведения, а из-за этой служанки ему все никак не удавалось приступить к чтению. Девушка, словно сомнамбула, двинулась к выходу, а господин Рельский схватил письмо и только вскрыл печать, как его снова прервали. В дверь постучали, и не успел дворецкий доложить о приходе очередного посетителя, как створки распахнулись и в кабинет влетел инспектор Жаров. На пороге он столкнулся с девушкой, на мгновение остолбенел и даже слегка побледнел. Та несколько мгновений всматривалась в его лицо, но затем молча прошмыгнула мимо. Полицейский проводил ее взглядом, смутно понимая, что в чем-то определенно просчитался, сочтя ее обычной горничной и поступив с нею так бесцеремонно. - Вам следует назначить ей содержание, - холодно и повелительно обратился мировой судья к полицейскому, обрывая смятенные размышления последнего. Тот пришибленно кивнул, не осмелившись спорить, хотя такое участие к судьбе обычной служанки было ему в новинку и никак не укладывалось в голове. Одной больше, одной меньше... Господин Рельский внимательно наблюдал за ним, и, удостоверившись, что инспектор выполнит указание, слегка кивнул, и его напряженные плечи расслабились. А ведь господин Жаров сочинял такие трогательные истории о всепобеждающем чувстве, перед которой пасуют и сословные предрассудки, и жизненные обстоятельства! Сладкие сказки о любви неизмеримо далеки от действительности, но молоденькие глупышки охотно в них верят и расплачиваются за такую «любовь» разбитыми судьбами... Не слишком ли велика цена? Реальность же куда жестче и непригляднее.
Marusia
Сообщение: 4681
Фото:
Отправлено: 02.02.11 08:12. Заголовок: Vita пишет: просто ..
Vita пишет:
цитата:
просто встала ночью, решила прогуляться и по пути кого-то убить.
А если в состоянии "лунатизма", или вернее, под каким-то гипнозом или иным воздействием шпионов Муспельхейма? И сама, естественно, ничего не помнит!? Скрытый текст
цитата:
А ведь господин Жаров сочинял такие трогательные истории о всепобеждающем чувстве, перед которой пасуют и сословные предрассудки, и жизненные обстоятельства!
Господин Рельский мотнул головой, отгоняя тяжелые мысли, посмотрел на свои сцепленные в замок пальцы и заставил себя расслабиться, откинуться на спинку кресла. - Итак, вернемся к нашей загадке. – Голос мирового судьи звучал спокойно и уверенно. – Вы выяснили то, что я вам поручил? - Конечно! – кивнул полицейский. Он как будто встряхнулся и продолжил деловито: - Итак, из перечисленных вами подозреваемых город покидали только госпожа Дарлассон – по таинственным делам библиотеки, и господа Шоровы, которые ездили на воды. Еще сложно выяснить, где были в указанное время господин Щеглов и дракон. - Понятно, - господин Рельский принялся крутить в руках перо, не замечая, что пачкает руки чернилами. Он был полностью поглощен решением логической загадки, коей ему представлялось убийство. – Я питать доверие к господину Нергассону, который утверждает, что не делал ключи. Получается, что раздобыть второй комплект не так-то просто, и это уже наводит на размышления. Однако куда больше меня интересует другой вопрос... Он замолк, а инспектор Жаров понятливо закончил: - Как убийца выбрался из дома? - Именно! – мировой судья наконец обнаружил, что изрядно замарал пальцы, раздраженно отшвырнул перо и продолжил: - Дом был заперт изнутри, при этом на окнах прочные решетки. Выбраться оттуда можно было лишь двумя способами: через тайный ход в спальню хозяйки библиотеки или через балкон на втором этаже. Но ведь постройка внушительная, потолки высокие... Словом, спуститься сверху рискнет только отчаянный храбрец, к тому же обладающий ловкостью эквилибриста. Но кто это может быть? Дам можно сразу исключить, и гномов также, поскольку акробатика определенно не по их части. Господ Шоровых тоже сложно представить штурмующими отвесные стены. Остались господин Щеглов – ленивый сибарит, явно не склонный к физическим упражнениям, господин Ларин, который известен своей боязнью высоты, и, наконец Шеранн, который единственный мог без проблем спуститься по стене или вовсе улететь. - Итак, убийца все же вышел через спальню госпожи Дарлассон? – азартно предположил инспектор, охотно включаясь в игру. Ему отчаянно хотелось слегка ослабить узел шейного платка, нестерпимо давящий на кадык, но он не решался на такую вольность. - Добропорядочная гномка, которая покрывала убийцу? Нелепо, ведь дварги по большей части весьма правдолюбивы и прямолинейны. – Отмахнулся господин Рельский. – К тому же она вряд ли стала бы защищать кого-то из наших подозреваемых. С господами Шоровыми она поддерживает лишь самое общее знакомство, так же, как с господами Лариным, Нергассоном и Щегловым. Или у вас есть иные сведения? – он вопросительно взглянул на инспектора, но тот отрицательно покачал головой, и мировой судья продолжил: – С дочерьми Ларгуссона у нее отвратительные отношения, и они сами признали, что были резко против ее связи с их отцом. С господином Реинссоном и вовсе давние враги. Кто у нас остается? - Дамы-библиотекари... – тихо выговорил инспектор Жаров, невольно вжимая голову в плечи. В исполнении импозантного полицейского это выглядело смешно и нелепо. - Барышню Гарышеву она тоже не слишком любит, - возразил мировой судья и добавил сухо: - А о госпоже Черновой я велел вам забыть! - Итак, по всему выходит, что убийца – дракон или хозяйка библиотеки. Больше некому, вы ведь сами говорите! – осмелился спорить инспектор. В конце концов, это его работа – расследовать преступления, а деятельные и облеченные властью любители вроде господина Рельского только мешают отыскать преступника! Мировой судья лишь недовольно сжал губы и лаконично поинтересовался, опросил ли полицейский слуг и соседей. Тот подтвердил, кратко сообщив, что ничего интересного не выяснил. Конечно, все наперебой твердили о загадочных тенях и странных звуках, мрачных знамениях и продуманных подозрениях, но толком ничего не могли сообщить. Жители городка сходились в одном: убийца либо госпожа Дарлассон, либо госпожа Чернова, либо дракон. Некоторые вообще утверждали, что они прикончили Ларгуссона вместе, поскольку были шайкой грабителей, которые давно орудовали в окрестностях, а храбрый сторож их разоблачил, за что и поплатился жизнью... Словом, фантазия местного населения работала деятельно и бесперебойно. - Но какие у них мотивы? – воскликнул господин Рельский раздосадованно. - У госпожи Дарлассон – ревность. Господин Шеранн – дракон, который легко может убить, если ему это понадобится. – Охотно пояснил полицейский. – А госпожа Чернова... Тут версий масса. Начиная от того, что покойный знал о ее грязных делишках и шантажировал, и заканчивая ревностью. Также предполагают шпионаж в пользу Муспельхейма (в это верит большинство) или загадочное принуждение, которым владеют тамошние орки, и, наконец, пособничество любовнику-дракону. Последние слова инспектор проговорил совсем тихо, видя, как на глазах темнеет лицо мирового судьи. - Я не хочу об этом даже слышать, - тяжело произнес господин Рельский, и сжал зубы так сильно, что на скулах заиграли желваки. - А если убийца все же госпожа Чернова? – вполголоса произнес полицейский. – Вы сможете спокойно жить, если благодаря вам ее оправдают? - Да. Короткое слово упало, как камень, разом оборвав спор. Инспектор Жаров поклонился и отбыл, оставшись при своем мнении и крайне недовольный этим разговором. Он давно определил для себя, что Ларгуссона убил Шеранн, вероятно, при пособничестве госпожи Черновой. Все указывало на это, и, в отличие от господина Рельского, он не видел причин верить в невиновность гадалки. Всем будет лучше, если злодеев изобличат! Но действовать придется тайком. Первым делом нужно установить слежку за драконом... А мировой судья, убедившись, что остался один, встал, подошел к окну и посмотрел на сияющую гладь озера в обрамлении трепетных ив. Что бы ни случилось, он не позволит ее обидеть! Мужчина решительно позвонил камердинеру и велел передать Елизавете просьбу пригласить к чаю госпожу Чернову...
В Чернов-парке этим утром творилась волшба. Нет, вовсе не та, какой ее обычно представляют. Не было ни гальдаров – магических рисунков, ни колдуний-вёльв, погруженных в путешествия духа и прорицания, ни звучных песен эрилей... Творилось нечто более земное, однако не менее волшебное: домовая Лея опробовала новый рецепт мыла. Точнее, она улучшала покупное – из золы морских растений и наилучшего оливкового масла. Как это обыкновенно бывает, жена являлась вдохновителем и организатором, а взмыленный муж выполнял всю грубую работу. Итак, следует взять фунт мыла, нарезанного на мелкие кусочки, и четверть фунта извести; залить двумя квартами бренди. Потом смесь постоит двадцать четыре часа, затем надо намазать массу на лист фильтровальной бумаги, и пусть высохнет. Когда совершенно высохнет, растереть в мраморной ступке с половиной унции сандалового дерева, и полутора унциями фиалкового корня и таким же количеством аира, все в тонком порошке. Смешать все в пасту с яичными белками и четвертью фунта камеди, растворенной в розовой воде, и сделать из нее шары. Это ароматное домашнее мыло предназначалось в подарок Софии на день рождения. Покойный господин Чернов любил баловать жену и ввел в обыкновение праздновать этот день, хотя чаще всего именины справляли лишь для детей. Подарки, сладости, нарядные платья – все это осталось там, в старой жизни, где не было места смерти и бедности... Но Стэн и Лея твердо решили во что бы то ни стало преподнести хозяйке праздник и начали готовиться к нему заблаговременно. Практичные и обстоятельные домовые и презенты предпочитали столь же утилитарные, вроде ароматного мыла. Впрочем, София ничего не имела против, уже предвкушая, как будут нежно пениться и благоухать аккуратные бруски. Завернутые в полотняные мешочки, перевязанные голубыми лентами с вышитыми алым рунами, они будут испускать запах сандала, розы и фиалкового корня, дожидаться своего часа среди стопок чистого белья, переложенного лавандой... Воображение уже рисовало восхитительный аромат свежести и летнего разнотравья, куда более приятного, нежели модные сладкие духи. София сморщила нос. Ванильные стручки хороши в выпечке, а иланг-иланг – в аптекарском составе от стука крови в голове, но дамы, буквально с ног до головы облитые приторным амбре, оскорбляли тонкое обоняние. В душной жаре бальных залов запахи смешивались в нечто невообразимое, заставляя гостей лишаться чувств от недостатка свежего воздуха... Так что подарок домовых молодая хозяйка всецело одобрила и старалась не мешать приготовлениям. Потому она охотно приняла приглашение барышни Елизаветы Рельской. До вечера еще оставалось немало дел, и София решила немедля ими заняться. Вооружившись громоздкой шляпкой, призванной защитить лицо от губительного воздействия яркого весеннего солнца, госпожа Чернова отправилась в Бивхейм, радуясь про себя погожему дню и предстоящему визиту в Эйвинд. С нею ушел Стэн, который важно сообщил о неких срочных делах. Известно, что домовые в силах покинуть дом лишь с согласия хозяина или же по хозяйственным надобностям, и он охотно брался за мелкие покупки, лишь бы выбраться в город. К тому же диктат деятельной Леи ему порядком надоел и он был чрезвычайно рад улизнуть. Домовая же осталась присматривать за мылом. Она порхала по кухне и тихонько напевала то ли старинные песенки, то ли заклинания, призванные улучшить давно задуманный сорт. От сего увлекательного процесса ее отвлек нетерпеливый стук дверного молотка. Она поморщилась и решила не обращать внимания на назойливого посетителя, однако гость попался весьма настойчивый и продолжал колотить в дверь. Раздраженная домовая досадливо отставила в сторону ступку и сняла с плиты кастрюлю с загадочным варевом, сорвала с себя замызганный фартук и отправилась открывать. Но все ее негодование куда-то испарилось, стоило лишь распахнуть дверь. На пороге обнаружился Шеранн, который ослепительно выглядел на фоне яркого солнечного сияния, живым огнем обрисовавшего его фигуру. - Простите, госпожи Черновой нет дома, - пролепетала домовая, вцепившись в ручку двери. - Очень жаль, - почти искренне огорчился гость и спросил: - а куда она отправилась, не подскажете? - У госпожи дела в городе, а потом она приглашена на чай к Рельским, - легко выдала хозяйку Лея. На личике домовой отчетливо читалось искреннее сожаление. Дракону она безмерно благоволила и пропускала мимо ушей ворчание мужа, который полагал, что нет никаких причин доверять чужаку. Но сегодня никто не мог одернуть совершенно покоренную домоправительницу. Шеранн хищно усмехнулся про себя и медоточиво сообщил: - Тем лучше. Я хотел видеть именно вас, и рад, что представилась такая возможность... – голос дракона журчал весенним ручейком, все больше очаровывая Лею. Мыло было позабыто и оставлено сиротливо остывать в сторонке. Она и не заметила, как принялась охотно выбалтывать все хозяйские тайны за чашкой чая со свежим кексом. Впрочем, сама домовая вовсе не считала, что разглашала секреты госпожи Черновой, она ведь всего лишь рассказывала внимательному и заинтересованному слушателю о своей госпоже! И нисколько не задумывалась, для чего Шеранну потребовались эти сведения. Наверняка, он был очарован молодой гадалкой и желал во что бы то ни стало составить ее счастье! Да и вообще, поговорить о предмете нежной привязанности для влюбленного – первейшее дело... Домовая с готовностью выбалтывала все, что знала, и лишь одно предположение дракона категорически отрицала. По ее словам, София не имела никаких сношений ни с орками, ни с людьми из Муспельхейма, и вообще не была ни с кем из них знакома, разумеется, не считая покойную матушку. Впрочем, Шеранн не слишком верил ее заверениям...
Vita
Не зарегистрирован
Отправлено: 04.02.11 11:41. Заголовок: В общем, все при дел..
В общем, все при делах :-), но ни одно дело до конца не доведено: ни расследование, ни мыловарение. Что касается сбора сплетен, то скрытность прислуги выглядела бы ещё подозрительней - значит, есть, что скрывать. А так поверил или нет, но ответы на вопросы получил, и уж лучше здесь, чем у недоброжелателей, которые ещё со зла насочиняют. Автор, спасибо!
Ощущение, что история выходит с извилистой дороги на прямую. Господин Рельский покоряет все больше. «Любовь до гроба» не для него ли? О Шеранне вообще молчу, этот тип может обаять даже домовую.
Я питать доверие к господину Нергассону, который утверждает, что не делал ключи.
питаю? Очепятка.
Luide
Сообщение: 130
Отправлено: 04.02.11 18:13. Заголовок: Vita пишет: В общем..
Vita пишет:
цитата:
В общем, все при делах :-)
Главное, чтобы герои не скучали!
Хелга пишет:
цитата:
Ощущение, что история выходит с извилистой дороги на прямую.
В каком-то смысле да. Теперь уже вся предыстория рассказана, начинается активное действие. Да уж, эта парочка вскружит голову любой даме Спасибо за тапок!
Luide А Вы опробовали этот рецепт мыла? Настоящий шпион Муспельхейха либо был внедрен или завербован давно, либо из заезжих (но Шеранн им быть не может, а имеются ли еще недавно живущие в городе?), либо невидимка.
Luide
Сообщение: 131
Отправлено: 05.02.11 13:57. Заголовок: Marusia отвечаю по п..
Marusia отвечаю по пунктам Именно этот рецепт я не опробовала, поскольку это "предания старины глубокой" (с) Но вообще мыло я варю Почему это Шеранн не может быть шпионом? О его политических убеждениях нам известно лишь с его слов Из заезжих еще есть господин Щеглов, поклонник Юлии. А невидимок не бывает, я уже говорила ))
Marusia
Сообщение: 4697
Фото:
Отправлено: 05.02.11 15:01. Заголовок: Luide пишет: Из зае..
Luide пишет:
цитата:
Из заезжих еще есть господин Щеглов, поклонник Юлии.
Именно это я и хотела уточнить. То есть был ли хто еще помимо Шеранна и Щеглова. Luide пишет:
цитата:
Но вообще мыло я варю
Чувствуется подход профессионала.
Luide
Сообщение: 132
Отправлено: 05.02.11 19:51. Заголовок: Marusia пишет: То е..
Marusia пишет:
цитата:
То есть был ли хто еще помимо Шеранна и Щеглова.
Нет, остальные местные. Правда, некоторые жители выезжают на сезон в столицу, еще на воды ездят, даже путешествуют по стране. Ну и София не совсем местная, она же из другого городка, но последние пять лет живет в Бивхейме.
Marusia пишет:
цитата:
Чувствуется подход профессионала.
Да уж! ))
ДюймОлечка
Сообщение: 626
Настроение: Зима - мандарины и снег
Отправлено: 07.02.11 09:32. Заголовок: А, Шеранн то начал н..
А, Шеранн то начал наступление, и даже в стане "врага" нашел сообщников. не по крайней мере сочувстсвующих
Vita
Не зарегистрирован
Отправлено: 11.02.11 07:31. Заголовок: Пока нет продолжения..
Пока нет продолжения, разные "думки" посещают... А почему убийство должно быть именно политическим? Конечно, так красивее :-), ну и, так думает дракон. Но, судя даже по тем обрывочным сведениям о горожанах, "скелетов в шкафу" у них предостаточно.
Отправлено: 12.02.11 10:03. Заголовок: Обещанный первый кус..
Обещанный первый кусочек
Глава 16.
Сады потихоньку начали отцветать. Кружевная пена лепестков постепенно увядала и опадала на землю, сменяясь клейкой муаровой листвой. Бивхейм сонно дожидался первого майского дня, который по традиции праздновался с размахом. Что может быть чудеснее пикника в по-весеннему юном саду, окутанном пьянящим ароматов цветов и острым свежим запахом травы? Бельтайн всегда был любимейшим праздником, которым сполна наслаждались все, от мала до велика, полагая это своей священной обязанностью. В канун Бельтайна все жители высыпали в сады и до утра предавались веселью – где чопорному, а где по-плебейски разгульному. Откровенно говоря, сама госпожа Чернова вспомнила о предстоящем торжестве, лишь обнаружив, что весь Бивхейм охвачен лихорадочными приготовлениями. Праздник уже совсем скоро, а радетельных хозяек ожидало множество забот: прибраться в домах и садах, привести в порядок парковые беседки, наготовить угощения... Убийство было забыто, и нынче никакие сплетни и подозрения не тревожили городок, предоставив Софии неожиданную передышку. Воистину, пересуды возникают там, где обывателям нечем себя занять! Потому молодая женщина шла по бурлящему Бивхейму, с интересом наблюдая суету, в которой никому не было дела до нее самой. Домовой распрощался с хозяйкой на пороге лавки мясника. Госпожа Чернова припомнила, что Лея наставляла супруга обязательно навестить этого властителя колбас, копчений и вырезки, поскольку тот по неведомым причинам не доставил условленный заказ - окорок и голубей для пирога. Сама же София первым делом направилась в обитель барышень Ларгуссон, надеясь, что не застанет там неблагожелательного господина Реинссона. По совести говоря, ее вовсе не прельщал предстоящий визит, однако нежелание вовсе не являлось веским поводом уклониться от неприятной обязанности. Молодая женщина печально улыбнулась, припомнив наставления отца. «Все следует делать методично и скрупулезно, досконально прорабатывая все детали, лишь тогда исследователя ожидает успех. Имея лишь разрозненные опыты, нельзя сделать достоверные выводы!» - вещал пожилой профессор хорошо поставленным баритоном, строго взирая поверх пенсне на притихших детей. В действительности молодая гадалка в силу своего дара и склада характера в глубине души полагала все же, что разгадка должна быть сродни озарению и непременно придет, стоит лишь достаточно сосредоточиться на задаче, однако стоило Софии оказаться в действительно неприятной ситуации, как наставления покойного отца сразу всплыли в памяти. «Должно быть, папенька быстро нашел бы общий язык с господином Рельским», - подумала госпожа Чернова со смутной досадой. Искомое решение ускользало от нее, заставляло бродить наобум среди смутных догадок и сомнений. Надо признать, в этот раз ей действительно повезло куда больше, хотя, конечно, это везение было нелегко осилить. Дома оказалась лишь младшая барышня Ларгуссон, высокая девица с совершенно лошадиным лицом, всегда непомерно кокетливая и жеманная. Если старшая дочь весьма напоминала строгую учительницу, что искупалось ее глубоким умом и хорошими манерами (разумеется, при условии, если она желала их продемонстрировать), то младшая была до нелепости на нее не похожа - глупая, как пробка, она могла думать лишь о кавалерах и нарядах. Зато госпоже Черновой она обрадовалась несказанно, заставив гадалку тайком поморщиться. Обыкновение девушки ворожить на всякого, кто по глупости или рассеянности задержал на ней взгляд долее, чем на несколько мгновений, порядком раздражало Софию. К тому же барышню приходилось каждый раз успокаивать и отпаивать чаем, когда оказывалось, что неосторожный кавалер вовсе не питал нежных чувств к кокетливой гномке. Зато сама девица искренне полагала госпожу Чернову задушевной подругой, а потому приняла ее весьма любезно. Барышня Феррия Ларгуссон была облачена в игривое орлецовое платье, украшенное множеством рюшей, которое нелепо смотрелось на ее мужеподобной фигуре. К тому же это было попросту неприлично, ведь срок траура истекал еще нескоро, однако подобные досадные мелочи мало волновали глупенькую гномку. - Госпожа Чернова, я так рада видеть вас! – защебетала барышня тонким голоском, странно сочетающимся с ее грубоватой конституцией. – Хочу сразу вам сказать, что я не верю во весь этот вздор, что о вас говорят! Представляете, недавно госпожа Вейрессон болтала, что... Далее следовало подробнейшее изложение всех слышанных ею слухов, притом гномка нисколько не стеснялась пересказывать все наинеприятнейшие пересуды их объекту, явно не задумываясь о столь тонких материях, как такт и приличия. Она всплескивала руками, то и дело восклицала «ужас!», убеждала, что нисколько не доверяет злоязыким соседям, и перемежала обстоятельный рассказ сетованиями на кавалеров, которые все никак не решались попросить ее руки, поскольку, видимо, слишком опасались отказа. Последнее барышня Ларгуссон сообщала столь жантильно, что у гадалки заныли зубы от сладких заверений и бесконечного кокетства. Зато у Софии появился повод расспросить ее о том, что саму гадалку более всего интересовало. - Вы моя единственная надежда, - начала госпожа Чернова проникновенно, улучив запинку в бесконечном монологе девушки. – Только вы можете мне поведать обо всех врагах вашего батюшки! - Ох! – барышня импульсивно прижала ладонь к губам, потом принялась уверять: - Ну, что вы, отец тишайший гном! То есть был... Его все любили, не могу даже представить, что мог... – она всхлипнула и молниеносно извлекла платок, которым принялась споро утирать обильные слезы. - Но ведь его убили! – продолжала настаивать София, высказав все положенные соболезнования. Она и в самом деле сочувствовала девушке, осталась круглой сиротой, к тому же у молодой женщины были свои причины считать преждевременную смерть господина Ларгуссона истинной трагедией. - Я даже не знаю... – наконец задумалась барышня, нервно комкая платочек. Умственные усилия были явно для нее непривычны и мучительны. Наконец она нерешительно промолвила: - Ну, разве что господин Нергассон его не любил, из-за батюшкиной невесты... - А сам господин Ларгуссон? – с надеждой уточнила госпожа Чернова, поскольку ей совсем не верилось в виновность Нергассона. - Ну, - заколебалась гномка, - отец только о господине Ларине нелестно отзывался... И еще о сестре, они же беспрестанно ругались... - Господине Ларине? – переспросила гадалка, вздрогнув от неожиданности и чуть подавшись вперед. Упоминание о склоках между покойным и его старшей дочерью вовсе не являлась для нее новостью, а вот известие о старшине пожарного приказа было действительно любопытным. - Ну да! – уже охотно продолжила барышня, уже позабыв о своей скорби. – Батюшка ему денег ссудил, а тот все не возвращал. - Вот как... – задумчиво произнесла София и попыталась выяснить у барышни Ларгуссон еще что-нибудь, однако безуспешно. Более ничего занятного гномка не поведала, и молодая женщина распрощалась с нею, сославшись на срочные дела. __________________ Орлецовый - красно-вишнево-розовый Жантильный - кокетливый
Хелга честное слово, скоро начну отстреливать лишних!
Выйдя из гостеприимного дома, София остановилась у калитки и сжала пальцами виски. От болтовни у нее разболелась голова, зато раздобытые сведения представлялись ценными. Госпожа Чернова взглянула на часы, охнула и заторопилась. Визит занял куда больше времени, нежели она рассчитывала. Следовало еще сделать некоторые покупки, и София отправилась по лавкам. С деньгами было негусто, но ей удалось совсем недорого приобрести все необходимое и условиться о доставке в Чернов-парк. Софии приглянулась новая шляпка в витрине магазина госпожи Неруларс, однако пришлось со вздохом отвернуться и пройти мимо. Как же мучительно делать вид, что многочисленные дамские соблазны оставляют ее совершенно равнодушной, и стоически игнорировать искушения! Но ведь остаются насущные нужды, которыми куда сложнее пренебрегать: протекающая крыша сарая и прохудившееся постельное белье, провиант и прочие хозяйственные нужды. Разве можно отказать домовым в свежих сливках? Да еще Лея недавно намекала, что запасы компонентов для мыла почти иссякли... А выхода нет. Теперь счет идет на дни, ведь госпожа Дарлассон недвусмысленно намекнула, что намерена уволить госпожу Чернову. София постаралась выкинуть из головы грустные мысли и принялась снова наблюдать за предпраздничной суетой. Вот гномка самозабвенно ругается с приказчиком, который норовит подсунуть ей ткань второго сорта вместо заказанной отличной материи... Вот мать пытается урезонить малыша, который с ревом требует купить леденец... Вот барышня в сопровождении двух джентльменов выбирает шляпку, перемеряв уже весь ассортимент лавки, а на лицах ее сопровождающих читается обреченное уныние - мужчинам определенно не терпится поскорее сбежать из царства дамских мелочей... Вдруг какой-то торопыга-рабочий с тюком в руках грубо отпихнул малыша лет пяти (того самого, который просил конфету) с дороги и пробежал мимо, даже не извинившись. Мальчик тут же принялся реветь, точнее, продолжил с новой силой, теперь уже требуя жалости и внимания , а не выпрашивая сласти. Движимая порывом, София приблизилась к ребенку и протянула ему засахаренный апельсин, купленный для Леи, и принялась уговаривать не плакать. Малыш доверчиво протянул руку и ухватил предложенную сладость, тут же позабыл о горьких слезах и лишь слегка всхлипывал. - Отдай это госпоже! – неожиданно резко велела мать, а поскольку ребенок был резко против расставания с лакомством и уцепился в него изо всех сил, женщина стала выдирать его, силой разжимая пальцы маленького бутуза. - Но почему? – изумилась госпожа Чернова, когда мать одержала победу и протянула ей отвоеванный апельсин, не обращая внимания на новый взрыв негодования малыша. - Нам ничего не нужно от убийцы! – отрезала та. Перед глазами у Софии потемнело, и она слегка покачнулась. Люди проходили мимо этой маленькой драмы, не обращая на нее никакого внимания. Гадалка нашла в себе силы забрать лакомство и направиться прочь... Она слегка оправилась лишь на выходе из города, у сада госпожи Дарлассон. Пожалуй, госпожа Чернова бездумно прошла бы мимо, но почти столкнулась с господином Нергассоном, который как раз закрывал калитку. Кузнец смущенно извинился и принялся сбивчиво объяснять, что инспектор поручил ему выяснить, нет ли на замке в библиотеке следов взлома. Ничего подозрительного он не обнаружил, но госпожа Дарлассон попросила его еще кое-что сделать, вот он и спешил... Тут гном залился краской и смущенно замолчал. София охотно приняла извинения и улыбнулась про себя. Кажется, господин Нергассон небезразличен к хозяйке библиотеки, так что барышне Варссон, невесте покойного господина Ларгуссона и заодно возлюбленной кузнеца, следовало начинать ревновать...
В Чернов-парке Софию встретила необыкновенно довольная Лея, которая порхала по дому и беспричинно улыбалась. Она беззлобно гоняла рыжую безобразницу-кошечку, которая норовила прокатиться на кухонных занавесках, лезла под ноги с истошным требованием вкусностей и норовила устроиться спать на столе у плиты. Недоверчиво изучив сей феномен (поскольку обыкновенно домовая была склонна скорее ворчать и воспитывать «нерадивую» хозяйку, нежели ей улыбаться), молодая женщина попыталась осторожно выведать причины столь благостного состояния духа домоправительницы, однако та лишь залилась краской и принялась сбивчиво рассказывать о теплом солнышке, поющих птичках и всяких цветочках... София встревожилась еще больше, ведь Лея никогда не одобряла увлечения цветоводством и полагала, что куда полезнее выращивать свеклу и картофель. Но, поразмыслив, госпожа Чернова, сочла, что следует предоставить ее самой себе, поскольку та все едино не раскроет своих секретов. Молодая женщина пожала плечами, выбросила из головы загадочное поведение домовой и отправилась в кабинет.
Marusia
Сообщение: 4724
Фото:
Отправлено: 13.02.11 14:44. Заголовок: И господин Ларин, и ..
И господин Ларин, и господин Ларгуссон (как выясняется) испытывали к покойному чувства личной неприязни: один - как к заимодавцу, другой - на почве ревности.
Luide пишет:
цитата:
скоро начну отстреливать лишних!
С кого начнём?
На момент убийства в библиотеке или возле неё могли находиться несколько особ (человеки, гномы, ...), которые желали смерти покойному по разным личным причинам. Меня больше тревожит, кто или что заставило выйти из дому Софию.
Luide
Сообщение: 136
Отправлено: 14.02.11 11:26. Заголовок: Marusia пишет: С ко..
Marusia пишет:
цитата:
С кого начнём?
Скоро узнаете
Эту комнату господин Чернов полушутя именовал лабораторией, поскольку именно здесь его юная супруга всегда творила свои чайные смеси. Ровные ряды пузырьков с драгоценными эфирными маслами, банки с загадочными травами и непонятными надписями, витающий в кабинете благовонный дух и неизменный полумрак действительно заставляли подозревать, что это обитель какого-нибудь древнего алхимика, поглощенного поисками философского камня. Случись кому-то из знакомых Софии оказаться здесь, он бы еще долго трясся от суеверного страха, сдавленно ругался и рассказывал сущие ужасы. От благоухания бергамота и апельсина, мяты, смородины и земляники кружилась голова, а многочисленные травы и настойки несведущим показались бы загадочными ядами и декоктами. Разукрашенные рунами ящички, несомненно, таили какую-нибудь мерзость вроде сушеных летучих мышей... При всей обыденности гаданий и заклятий, лечение травами в Мидгарде было не в чести. Обыкновенно хозяйки знали и употребляли не более десятка простых растений, все остальное полагая излишним и, более того, вредным и опасным. Словом, тайну этой комнаты в Чернов-парке оберегали свято, никому не позволяя хоть одним глазком взглянуть на нее. Даже в хорошие времена, когда в доме было довольно слуг, домовая убирала в кабинете хозяйки собственноручно, что порождало среди челяди немало слухов, зато было вполне безопасно. София прикрыла за собою дверь, отдернула шторы (окна закрывали плотные гардины, призванные защитить редкие составы от губительного воздействия яркого солнечного света), и принялась бесцельно перебирать бутылочки с маслами. По правде говоря, у нее нынче не было необходимого в таких делах вдохновения, а жизнеощущение было изрядно подпорчено недавней неприятной сценой. Надо думать, добрые горожане давно определили для себя убийцу, и хотя открытые проявления недовольства были пока редки благодаря авторитету господина Рельского и остаткам былого влияния самой госпожи Черновой, однако с каждым днем все яснее становилась неприглядная правда: Софии более не следовало оставаться в Бивхейме, и вскорости жизнь тут обещала сделаться для нее невыносимой. Молодая женщина откупорила небольшой керамический сосуд и поморщилась, когда в нос ударил едкий запах. Она поспешно закрыла крышку, взглянула на этикетку и досадливо вздохнула. Зреть настою еще долго, пройдут долгие месяцы, пока испарится острый дух алкоголя, а вместо него останется лишь свежее, с легкой мятной ноткой, благоухание молодых веточек черной смородины. София обвела взглядом свои богатства. Вот ароматический экстракт земляники, который она так любила дегустировать холодной зимой, вот сладкая настойка стручков ванили бурбон, вот благородный вишневый блеск гибискуса, вот сушеный имбирь... Всем им предстоит стать компонентами самых изысканных чаев, которые станут благоухать и восхищать знатоков этого благородного напитка. Молодая женщина осела в кресло у стола и опустила голову на руки. На сердце у нее было как никогда тягостно. Госпожа Чернова с детства интересовалась травами, и ее охотно обучила всем секретам домовая родителей, а кое-чем поделилась также матушка (родительнице Софии было не по вкусу это увлечение, но покойная госпожа Зарова в конце концов капитулировала перед объединенными силами мужа, его друга, кровно заинтересованного в получении новых сортов чая, а также упрямой дочери). А вот старшая сестра Софии всегда полагала подобные опыты вредным баловством, и, несомненно, возбранила бы такое увлечение в своем доме. Странно, сколь несхожими могут быть дети, рожденные в одной семье. Ирина всегда строго следовала светским предписаниям и увлекалась лишь ловлей подходящих женихов. Поймав наконец блестящую добычу, она сосредоточила все свои помыслы на хозяйстве и детях. Надо думать, младшая сестра охотно порадовалась бы за нее, если бы старшая не взялась ее воспитывать и наставлять, принуждая оставить гадания и чаи, цветоводство и прочие «вредные» увлечения. К счастью для Софии, вскорости она познакомилась с ныне покойным господином Черновым и сделалась его невестой. Ей удалось устроить свое счастье без таких великих жертв, на кои ее толкала старшая сестрица, а потому до сих пор молодой женщине удавалось вполне дружески общаться с родней, переписываясь два-три раза в год и отправляя непременные поздравления с праздниками. К несчастью, теперь дело обстояло иначе. Госпоже Черновой следовало в ближайшее время отписать сестре, попросив приюта, и оставить в прошлом все неподобающие радости. Исключение составляло лишь гадание – занятие, на взгляд Ирины, не слишком приличное, зато почетное. Так что ингредиенты придется оставить домовым, благо, испокон веков именно они ведали травами и чаями. С преданными Стэном и Леей Софии также доведется распрощаться! При мысли о предстоящей разлуке молодой женщине делалось совсем безотрадно. Госпожа Чернова со слезами на глазах покинула комнату, в которой провела столько приятных минут и где собрано столько славных воспоминаний. Ведь ей нередко доводилось укрываться здесь от чужих ожиданий и обид, с которыми приходилось сталкиваться гадалке, от неуклонных правил приличия, от посторонних глаз и придирчивых оценок. Лишь тут да наедине с рунами она могла быть самой собою, со всей истовостью предаваясь любимому делу и наслаждаясь тихим счастьем. Софии было горько и обидно. Невыносимо снова и снова терять то, что составляет суть своей жизни, не обретая ничего взамен. Что ж, зато Лея будет рада получить новые компоненты для своего драгоценного мыла, а быть может, станет наконец его продавать, что сулило со временем неплохие барыши, даже невзирая на большие налоги... Молодая женщина через силу улыбнулась, с нежностью думая о преданных домовых, которые были для нее скорее членами семейства, и направилась на кухню.
Luide Допустим, София переедет к сестре, а что тогда будет с Чернов-парком? Продаст имение (а кто его купит?) или может оставить за собой до лучших времен?
Vita
Не зарегистрирован
Отправлено: 14.02.11 12:02. Заголовок: Да, кое-кого "от..
Да, кое-кого "отстрелить" уже не помешало бы: может быть сплетники кем-нибудь ещё занялись :-)
Luide
Сообщение: 137
Отправлено: 14.02.11 13:16. Заголовок: Marusia Оставить им..
Marusia Оставить имение за собой София не сможет. В тексте говорилось, что после смерти мужа Чернов-парк достался ей, но с условием выплаты ренты ближайшему родственнику мужа по мужской линии. Теперь же у Софии не будет денег на выплату ренты, и придется уступить поместье этому самому родственнику либо попытаться продать его кому-то другому (что вряд ли ей удастся, учитывая все обстоятельства и права третьих лиц).
Vita Слушаю и повинуюсь!
Marusia
Сообщение: 4727
Фото:
Отправлено: 14.02.11 13:47. Заголовок: Luide, спасибо за ра..
Luide, спасибо за разъяснения.
Luide
Сообщение: 138
Отправлено: 14.02.11 14:07. Заголовок: Marusia не за что! В..
Marusia не за что! Вам спасибо Теперь понятно, что этот момент следует прояснить в тексте
Какое вкусное и ароматное описание трав и пряностей!
Видимо, сказывается то, что я не чужда ароматерапии и мыловарения Вот и герои перенимают
ДюймОлечка
Сообщение: 632
Настроение: Зима - мандарины и снег
Отправлено: 14.02.11 15:00. Заголовок: Да, все-таки надеяла..
Да, все-таки надеялась, что бездоказательно горожане не будут столь несправедливы. Но подождем, что там день грядущий и автор готовят
Luide
Сообщение: 140
Отправлено: 15.02.11 06:16. Заголовок: ДюймОлечка автор про..
ДюймОлечка автор продумывает список измывательств над героями
Домовые чинно расположились за столом посреди белоснежной кухни. Перед ними стояли полные чашки и нетронутые сласти, но понурые домовые, казалось, вовсе позабыли, что собирались чаевничать. Подперев щеку рукой, Лея мрачно взирала на сверкающую чистотой плиту, а Стэн сидел, опустив глаза, и мял в руках шляпу. Эта сцена составляла такой контраст с недавним бесшабашным весельем домоправительницы, что София замерла на пороге. - Что случилось? – встревоженно воскликнула она. - Ничего, - буркнула Лея, отводя глаза, и попыталась улыбнуться. Госпожа Чернова вздохнула поглубже и принялась расспрашивать, совершенно пренебрегая нежеланием домовых отвечать на каверзные вопросы. Как выяснилось, что Стэн вернулся из города с пустыми руками, поскольку почтенный мясник решительно отказался снабжать провиантом подозрительную особу... Услыхав это удручающее известие, София на несколько мгновений оцепенела от раздражения и досады, но вскорости ее обуяла та разновидность гнева, какой присуща поразительная ясность мыслей и готовность храбро сражаться даже с превосходящим противником. - Сегодня же после чая загляну к господину Баруларсу. Уверена, он меня тогда я выслушает! – заключила молодая женщина. В ее голубых глазах плескалось опасное пламя, а кулаки были крепко сжаты. Недавнюю печаль и растерянность как рукой сняло. Злость – лучшее средство от меланхолии! Домовая тут же засуетилась и принялась кудахтать, напоминая хозяйке, что уже пора собираться в Эйвинд. Поскольку траур накладывал свои ограничения, Софии не пришлось переодеваться сообразно предстоящему визиту, достаточно было лишь сменить шляпку и пощипать щеки для пущего румянца. Молодая женщина безропотно принимала помощь хлопочущей домовой, которая подсовывала то огуречный лосьон, то флакончик духов, то принималась поправлять чепчик... Как будто снаряжала хозяйку на свидание, а не на чаепитие с подругой! Впрочем, терпения Софии достало ненадолго. Отослав Лею, она сама принялась прихорашиваться, поймав себя на крамольной мысли, что нынче ей отчего-то вновь хотелось быть нарядной и казистой. Должно быть, последний раз она задумывалась о своей наружности еще при жизни господина Чернова. После кончины супруга ей мнилось, будто бы она никогда более не пожелает казаться пленительной для мужчин... Но жизнь продолжается даже после смерти близких и любимых, пусть даже под гнетом горя кажется иначе. София сняла чепец и выпустила несколько прядок вокруг лица, как нравилось мужу. С такой прической она казалась совсем юной и свежей, и темные мрачные одежды странно смотрелись на ее по-девичьи тонкой фигуре. Молодая женщина вздохнула и решительно заколола кокетливые локоны - вдове не пристала столь легкомысленная куафюра! Госпожа Чернова спустилась вниз, привычно проигнорировала неодобрительный взгляд домовой, которая отнюдь не придерживалась строгих взглядов хозяйки, и отправилась в Эйвинд. Пешая прогулка, как это и бывало обыкновенно, подлатала расстроенные нервы молодой женщины, заставила ее позабыть о бедах и горестях. Молодая женщина несказанно любила весну, ее свежесть и нежность, невесомое дуновение теплого ветерка и ласковые прикосновения солнца, ту особенную легкость, которая обуревает душу лишь в это время. Щеки Софии раскраснелись без всяких ухищрений, а глаза блестели от восторга. Имение Рельских было великолепно, и неизменно вызывало восхищение даже у куда более искушенных и придирчивых гостей. Умелое сочетание живописных диких уголков и безукоризненно возделанных полей и ферм вместе составляло совершенно очаровательную картину. Эйвинд походил на письмо, написанное безупречно-ровным почерком на дорогой мелованной бумаге. И уже не столь важно, начертан ли велеречивый сонет или счет из лавки, - все одно таким посланием надлежит любоваться, касаться осторожно и бережно, опасаясь оставить следы неловких пальцев... Слуга встретил госпожу Чернову чрезвычайно почтительно, провел ее в небольшую гостиную, где уже ожидали господин Рельский и барышня Елизавета. Остальные сестры и их матушка не соизволили присоединиться к ним (что, впрочем, было к лучшему, поскольку вдовая хозяйка дома была не слишком расположена к вероятной невестке), потому чаепитие прошло в дружеской беседе и весьма приятственно. Горячий шоколад, особенно любимый Софией, которым однако ей редко доводилось лакомиться в силу дороговизны, а также свежайшие вафли к кленовым сиропом и чизкейк сумели развеять последние остатки дурных мыслей, и молодая женщина охотно смеялась шуткам и перебрасывалась с господином Рельским остроумными репликами, наслаждаясь его одобрительной улыбкой. Но приятную беседу неожиданно прервало появление еще одного гостя. Не дав слуге даже толком доложить о своем появлении, в комнату ворвался дракон. Шеранн озарил гостиную чрезвычайно обаятельной улыбкой, выразил дамам обуревающий его восторг от встречи и тут же принялся сыпать комплиментами, совершенно оттеснив в сторону мирового судью.
Значит, имеем слухи, которые уже затрагивают вопросы еды/существования, а также весеннее настроение дамы и мужской интерес к ней... Ждём что перевесит :-), ну, и продолжения расследования, разумеется ;-)
ДюймОлечка
Сообщение: 633
Настроение: Зима - мандарины и снег
Шеранн озарил гостиную чрезвычайно обаятельной улыбкой, выразил дамам обуревающий его восторг от встречи и тут же принялся сыпать комплиментами, совершенно оттеснив в сторону мирового судью.
Пешая прогулка, как это и бывало обыкновенно, подлатала расстроенные нервы молодой женщины, заставила ее позабыть о бедах и горестях. Молодая женщина несказанно любила весну, ее свежесть и нежность, невесомое дуновение теплого ветерка и ласковые прикосновения солнца
Как-то бросилось в глаза, очень часто повторяется "молодая женщина".
Luide
Сообщение: 142
Отправлено: 16.02.11 08:51. Заголовок: Хелга согласна, он г..
Хелга согласна, он гад, но обаятельный Спасибо, исправила.
Впрочем, господин Рельский отнюдь страдал стеснительностью, а потому быстро взял инициативу в свои руки и решительно перевел разговор на животрепещущую тему убийства. Как и уповал мировой судья, дракону стало не до пустых любезностей, дамы также посерьезнели. Даже барышня Елизавета, которая в присутствии Шеранна неотвратимо глупела и делалась совершенно завороженной, и та отвлеклась от созерцания великолепного образчика воплощения стихии и принялась пересказывать слышанные ею сплетни и подозрительные факты. Торжественно обменявшись добычей, то есть изложив все последние известия, новоявленные сыщики принялись спорить о том, что следует предпринять далее. Вот тут обнаружилась закавыка, так как мнения относительно вероятных преступников у всех троих (право, барышню Елизавету не следовало принимать во внимание) не совпадали. - Вы знаете, у меня складывается впечатление, что милейший господин Ларгуссон сумел изрядно насолить половине города, притом настолько, что его охотно придушили бы в темном углу. – С досадой произнес господин Рельский. - Но нам вовсе не на руку такое внушительное число подозреваемых! - А кого вы считаете убийцей? – поинтересовалась София. Последние события заставили ее весьма дорожить суждениями мирового судьи. Он не торопился с ответом. - Думаю, господа Шоровы, - наконец определился господин Рельский. - Шоровы? – переспросила госпожа Чернова с недоверием. – Не могу представить, чем им помешал покойный сторож. - Думаю, он их шантажировал, - пояснил мировой судья неохотно. – Но пока у меня нет никаких доказательств, лишь догадки и косвенные подтверждения. София закусила губу. Безусловно, это объясняло бы поступки соседей и распускаемые ими слухи, но неужели ее добрый друг способен на такое? Первым ее порывом было наотрез отказаться даже допустить подобное вероломство, но события последних дней показали, сколь мало она знает о давних знакомых. Госпожа Чернова принялась крутить в руках чайную ложечку, пытаясь отогнать неприятные размышления, и спросила: - Но чем шантажировал? Господин Рельский лишь покачал головой, наотрез отказываясь раньше времени разглашать свои догадки. - А вы сами кого подозреваете? – полюбопытствовал он. Молодая женщина нахмурилась, пытаясь собрать воедино смутные подозрения. - Я не знаю! – наконец воскликнула она с отчаянием. – Причины есть у всех: и у госпожи Дарлассон, и у барышни Дварии Ларгуссон, и у господина Нергассона, даже у господина Ларина... Но кто из них, я не ведаю, уверена лишь, что госпожа Дарлассон не при чем! - Сомневаюсь, - вмешался дракон. – Ведь выбраться из библиотеки можно лишь с ее помощью, или спустившись по стене. Мировой судья с явной неохотой его поддержал и в общих чертах пересказал недавний разговор с инспектором, разумеется, опустив домыслы полицейского о самом драконе и госпоже Черновой. Впрочем, Шеранн явно заподозрил нечто подобное, уж слишком понимающим сделался его взгляд. - Но все же, – настаивал господин Рельский, - на кого думаете вы? - Господин Нергассон или Ларин, - поколебавшись, неохотно заключила София. – Только у них есть бесспорные причины. А вы как полагаете, господин Шеранн? - Или хозяйка библиотеки, или Щеглов! – тут же ответил дракон. – Гномку могла обуять ревность. Такие холодные и сдержанные женщины если уж и теряют самообладание, то полностью. - А господин Щеглов тут причем? – не выдержала госпожа Чернова. - Не нравится он мне, - пояснил дракон безмятежно и добавил: - Не понимаю, что он делал в библиотеке... - Полагаю, ухаживал за Юлией, - пожала плечами София. - Не думаю, - покачал головой дракон, и госпожа Чернова невольно залюбовалась его вишневыми волосами, которые языками пламени взметнулись вокруг лица. Заметив это, Шеранн ослепительно улыбнулся и пристально взглянул в глаза молодой женщины, отчего у нее вдруг закружилась голова. В его очах сверкало яростное пламя, неприкрыто жаждущее и неумолимое... И София вдруг испугалась, до дрожи в коленях, до безрассудного детского желания спрятаться от всего мира, накрывшись с головой одеялом. Давешнее желание понять, что испытывает человек в пылу необоримых чувств, обернулось ужасающим ощущением полной беззащитности вперемешку с волнительным упоением... Теперь ее уже вовсе не влекло неизвестное. Привычная броня воспитания и приличий, воли и разума, коими госпожа Чернова привыкла руководствоваться, нынче оказалась до невозможности хрупкой, но именно потому София отчаянно цеплялась за ее обломки, силясь преодолеть непривычные переживания. Так бабочка в последний момент осознает губительность притяжения огня и тщится вырваться из его властного очарования... Молодая женщина с трудом осознавала, где она находится, и не замечала ничего вокруг. Молчаливый поединок взглядов продолжался лишь несколько мгновений, но они показались ей бесконечными. Разумеется, все это не ускользнуло от внимания мирового судьи. Господин Рельский опустил тяжелую длань на ее плечо, прервав мучительное ощущение, и проговорил негромко: - Думаю, час уже поздний и вам пора домой. Вы позвольте вас сопровождать? - Конечно, - с радостью ухватилась за его предложение София, тут же вскочила и принялась суетливо поправлять платье, старательно не глядя в сторону дракона. Стоящий за ее спиной господин Рельский и Шеранн обменялись взглядами, будто уколами шпаг. Мировой судья казался в этот миг несокрушимым, будто монолит, и дракон отступил: самым галантным образом распрощался и убыл. Лишь когда за ним закрылась дверь, София вздохнула с облегчением и сумела улыбнуться своему спутнику. Госпожа Чернова смущенно сообщила, что у нее имеются срочные дела в Бивхейме, а потому домой она пока не собирается, но господин Рельский лишь понимающе усмехнулся и предложил: - Думаю, вам как нельзя кстати будет мое присутствие. Ей оставалось лишь с благодарностью принять его предложение...
Vita
Не зарегистрирован
Отправлено: 16.02.11 10:55. Заголовок: О-о-о, круг подозрев..
О-о-о, круг подозреваемых заметно сузился :-) - осталось всего-то полгорода!.. А с такой искромётной лирикой ;-) "до гроба" быстрее можно дойти, чем до конца расследования :-) Скрытый текст
Впрочем, господин Рельский отнюдь страдал стеснительностью - наверное, пропущено "НЕ"
Luide
Сообщение: 143
Отправлено: 16.02.11 11:25. Заголовок: Vita дайте мне главу..
Vita дайте мне главу закончить! Круг сузится, обещаю За тапок спасибо!
Vita пишет:
цитата:
"до гроба" быстрее можно дойти, чем до конца расследования
Спустя недолгое время двуколка мирового судьи остановилась возле дома мясника. Мясник, почтенный господин Баруларс, был гоблином средних лет, и обитал на окраине Бивхейма, в уютном маленьком домике с пристроенной к нему просторной верандой, которая играла роль лавки. Наружность его не оставляла сомнений о роде занятий оного господина: кожаный фартук и грубые рукавицы, бугрящиеся под рубахой мышцы и самое неприветливое выражение лица. Тонкие губы гоблина при виде господина Рельского неохотно сложились в улыбку, которая силилась казаться гостеприимной. - Приветствую вас, господин, - почтительно поклонился он, совершенно игнорируя госпожу Чернову и выказывая ей таким образом полнейшее пренебрежение. София вновь обуяла злость - настолько, что без колебаний отбросила всегдашнюю мягкость и соображения вежливости. Не вдаваясь в пустые любезности, она решительно перешла к делу. - Полагаю, вы позабыли, что мне ведомы руны... – произнесла она почти вкрадчиво, чуть склонив набок голову, и сделала многозначительную паузу. Господин Баруларс промолчал, лишь вздохнул судорожно, несколько поубавившись решимости. Гадалка заметила это и уверенно продолжила: - Заверяю, я не стану терпеть такое отношение. И если вы немедля не извинитесь, не премину наложить на вас нид... - Но это же преступление! – вскинулся мясник и в поисках поддержки взглянул на ее спутника. Господин Рельский имел такой вид, будто все происходящее нисколько его не шокировало. Глаза гоблина встретились со спокойным взглядом серых глаз джентльмена, и мясник с упавшим сердцем осознал, что тот не станет ничего предпринимать против госпожи Черновой, более того, мировой судья всецело на ее стороне, и если и готов вмешаться, то лишь для того, чтобы прийти ей на подмогу. - Мне нечего терять, - тихо произнесла гадалка, на мгновение устало прикрыв глаза. – Раз уж меня все считают убийцей... Знаете ли, обидно быть без вины виноватой! Лучше я сполна отплачу за все и со спокойной душой отдамся во власть правосудия. Прошу вас запомнить это и более не чинить мне никаких огорчений! Зеленовато-бледный мясник судорожно кивнул и нервно поправил фартук, плотно обтягивающий его внушительную утробу. Как и многие обыватели, он питал суеверный страх перед волшбой, понимая, сколь мало может ей противопоставить, и потому София безошибочно ударила в его самое слабое место. Господин Баруларс был готов ко многому, но только не к такому! - Что же, тогда счастливо оставаться! – произнесла молодая женщина и направилась к выходу. Господин Рельский молча последовал за нею. Оказавшись на улице, она устало опустилась на кстати подвернувшуюся скамейку. Злость схлынула, оставив лишь изнеможение и горечь. - Вы все правильно сделали, - проговорил мировой судья, глядя на нее с неподдельным участием. - Разве это что-то переменит? – печально осведомилась София. - Даже если так, обидчики должны получать по заслугам, - произнес он со спокойной уверенностью, будто живое воплощение бога Тюра, покровителя справедливости и воздаяния. Молодая женщина подняла взгляд на него. - Вы всегда так поступаете? – пытливо спросила она. – И вас нисколько не беспокоит, что я в вашем присутствии стращала добропорядочного горожанина? - В данном случае цель вполне оправдывает средства, - пожал плечами господин Рельский. – И я более чем уверен, что вы никогда не осуществите свою угрозу. Откровенно говоря, - вдруг усмехнулся он, - я для острастки собирался кое-чем ему пригрозить, когда понял, в чем дело, но вы управились сами. От неожиданности София широко раскрыла глаза и рассмеялась. - Что ж, благодарю за заступничество, - весело произнесла она, будто воочию ощутив, как с сердца свалился тяжелый камень, и добавила уже серьезно: - Я очень рада, что вы мой друг! Мировой судья лишь улыбнулся ей в ответ, помог встать и усесться в экипаж. Они направились к дому госпожи Дарлассон, и по дороге господин Рельский рассказывал молодой женщине необыкновенно забавную историю, которая произошла с ним еще в его бытность барристером , но веселость его отчего-то казалась Софии напускной. Наконец прогулка завершилась у двери библиотеки. Вечер уже подкрался на мягких лапках и собирался вот-вот накинуть на город прохладную шаль сумрака. Соль откровенно зевала у самого края небосвода, готовясь отойти ко сну. Ее розовое одеяние предвещало, что следующий день будет ясным, впрочем, как обычно и случалось на Бельтайн. София тихонько вздохнула, не в силах одолеть сожаления и обиду. Вид библиотеки навевал воспоминания и оживлял былые надежды. Тем временем мужчина уже стучал в дверь. Им открыл слуга, который поведал, что госпожа Дарлассон отправилась на прогулку в сад, и посоветовал искать ее в западной беседке, где хозяйка имела обыкновение проводить погожие вечера. Гости решили прервать отдых почтенной гномки, и направились на розыски. По счастью, госпожа Чернова прекрасно знала окрестности, а потому им не составило труда добраться к искомой альтанке. Ажурное сооружение, увитое вьющимися розами и диким виноградом, располагалось на небольшой полянке, окруженной каштанами и яблонями. Молодая женщина любила это уютное местечко, хотя редко здесь бывала. Однако в этот раз милое очарование сада было грубо нарушено. Взглядам нежданных посетителей предстало зрелище, столь нелепое, что Софии захотелось протереть глаза. У самого входа в беседку на земле лицом вниз распростерлась госпожа Дарлассон, возле которой стоял на коленях господин Нергассон. Кузнец не сводил застывшего взгляда с неподвижной гномки, а чуть поодаль валялся молоток, запачканный чем-то красным... ___________________ Барристер - адвокат, представитель одной из адвокатских профессий в Великобритании. Имеет право выступать во всех судебных процессах, дает заключения по наиболее сложным юридическим вопросам и т. п.
Vita
Не зарегистрирован
Отправлено: 17.02.11 06:54. Заголовок: Кровожадность в себе..
Кровожадность в себе не подозревала (видимо недооценивала ;-) ), но Ура! Обещанный "отстрел" начался. Автору спасибо за лихо закрученный сюжет :-)!
Luide Счёт открыт. Госпожа Дарлассон - это раз. Но неужели на почве ревности?
Luide
Сообщение: 146
Отправлено: 19.02.11 13:15. Заголовок: Vita как выяснилось,..
Vita как выяснилось, я тоже не кровожадна ;) Спасибо, я рада, что вам нравится
Marusia да, теперь я буду распутывать то, что накрутила
Глава 18.
Молодая женщина почувствовала дурноту и слегка покачнулась. Она прижала пальцы к губам, силясь сдержать крик. Взгляд с пугающей четкостью выхватывал детали: небрежно отброшенный молоток; неестественно белое лицо господина Нергассона; справа от него - оброненный букет еще свежих полевых цветов... Именно трогательные цветочные головки стали последней каплей – госпожа Чернова закричала, все так же прижимая ладонь ко рту, будто пытаясь затолкать крик обратно. Этот звук, видимо, привел кузнеца в чувство. Он заполошно оглянулся, дико посмотрел на них и закрыл лицо руками... Все смешалось в саду. Прислуга, всполошенная воплем, суматошной толпой ринулась к ним. Мировой судья владел собою куда лучше и принялся командовать, давая молодой женщине несколько оправиться. Госпожу Дарлассон (живую, к всеобщему немалому облегчению) перенесли в спальню, послали за доктором Вериным и полицией... Словом, в библиотеке воцарилась суматоха. Кузнец так и не промолвил ни слова, безропотно последовав за инспектором Жаровым. Видимо, он находился в глубочайшем потрясении от содеянного...
Господин Рельский, демонстрируя незаурядное хладнокровие, отдал все необходимые распоряжения и подхватил госпожу Чернову на руки, поскольку она была не в силах идти. Он через плечо велел подать вина и ароматических солей, и отнес молодую женщину в гостиную. Мировой судья осторожно усадил ее в кресло и остановился рядом, нахмурившись, взирал на то, как она тихо плачет, чуть раскачиваясь и по-прежнему прижимая ладонь ко рту. По счастью, дамский плач его отнюдь не пугал: обитая в одном доме с выводком сестер и вздорной матерью, он давно сжился с перепадами их настроения и капризами. На цыпочках вошел слуга, по-простецки шмыгнул носом и поставил на стол поднос со штофом вина и стаканами. Господин Рельский проводил его взглядом, отметив про себя, что челядь почтенной госпожи Дарлассон питала к ней очевидную любовь и уважение и пребывала в унынии от случившегося. Когда слуга выскользнул за дверь, мировой судья налил вина и повернулся к гадалке, обнаружилось, что она остановившимся взглядом смотрит на графин с вином и пуще прежнего заливается слезами. Мужчина непонимающе взглянул на нее и подошел поближе. - Выпейте это! – предложил он мягко, как обычно говорят с малыми детьми, пытаясь вручить ей стакан. - Нет, - пробормотала она, вжалась в спинку кресла и протестующе выставила вперед скрещенные руки. – Кровь, кровь! Мировой судья вновь с недоумением посмотрел на злополучное вино, нахмурился и лишь потом понял: напиток имел густо-красный цвет, и, видимо, напоминал госпоже Черновой недавнюю сцену в саду. Господин Рельский поспешно отставил стакан и остановился в раздумье, молча глядя на плачущую Софию. Нюхательных солей в доме госпожи Дарлассон не оказалось – гномка презирала подобные снадобья. Уговоры и утешения не помогали, казалось, она их вовсе не слышала. Решившись, мужчина шагнул вперед, осторожно поднял госпожу Чернову из кресла и вдруг несколько раз с силой встряхнул. Ошарашенная София уставилась на него, разом прекратив плакать. - Вам лучше? – поинтересовался он негромко. Молодая женщина возмущенно вскинулась, но господин Рельский смотрел на нее с такой заботой и состраданием, что она проглотила сердитые слова и молча кивнула. - Вот и славно, - чуть-чуть, лишь уголками губ улыбнулся он и, протянув руку, осторожно вытер ладонью мокрые от слез щеки. Будто зачарованная, София безотрывно смотрела в его потемневшие глаза, не в силах отстраниться и разорвать это какое-то слишком интимное касание. Неведомо, чем бы это закончилось, однако тет-а-тет прервал доктор Верин, который весьма кстати закончил обследование госпожи Дарлассон и поспешил доложить обо всем мировому судье.
Luide
Сообщение: 147
Отправлено: 20.02.11 07:34. Заголовок: - Как она? – спросил..
- Как она? – спросил господин Рельский, когда доктор уселся в кресло и взял неоцененный госпожой Черновой стакан вина. Господин Верин, мужчина весьма внушительной комплекции и добродушного нрава, с видимым удовольствием пригубил напиток и отмахнулся: - Думаю, все будет хорошо. Пациентка пока не очнулась, но самого страшного удалось избежать. Вероятно, несколько дней госпоже Дарлассон придется провести в постели, но пока нет оснований опасаться за ее жизнь. - Слава Одину! – воскликнула София, порывисто обернувшись. Куда и подевалась давешняя сдержанность - последние дни совсем ее измотали, и у молодой женщины более не оставалось сил и самообладания. - Совершенно согласен, - улыбаясь, подтвердил доктор. – Ее спасло чудо: шиньон, который принял на себя основной удар. - Но она никогда не носила накладных волос! – удивилась госпожа Чернова. - Думаю, с годами прическа поредела, и госпожа Дарлассон ради красоты стала надевать фальшивые локоны, – пояснил господин Верин, усмехаясь в пышные усы, - по крайней мере, в особых случаях. - Благодарение богам! Это все так ужасно... Она замолчала, пытаясь сдержать вновь выступившие слезы и досадуя на себя за излишнюю чувствительность. Господин Рельский взглянул на нее с сочувствием, хотя не разделял ее переживаний. С его точки зрения, все случившееся было подарком судьбы, которая своей властной рукой отвела подозрения от госпожи Черновой. Поскольку кузнец был застигнут на месте преступления, это снимало всякие подозрения с остальных. Надо думать, в ту ночь госпожа Дарлассон действительно выпустила господина Нергассона через тайный ход в спальне, а потом гном решил избавиться от свидетельницы своего злодеяния. Он находил покушение на хозяйку библиотеки делом весьма своевременным и удачным, хотя благоразумно не стал высказывать свои соображения на этот счет. Теперь непричастность Софии к убийству вскоре станет ясна для всех окрестных жителей, и все вернется на свои места: минует угроза политического скандала; к гадалке все вновь станут относиться со всем пиететом; и, наконец, дракон уберется восвояси, в свои вожделенные горы... Последнее соображение особенно радовало господина Рельского. Размышления нисколько не помешали ему заметить колебания и сомнения господина Верина, который наконец допил свое вино, но не торопился уходить. - Вы хотели еще о чем-то рассказать? – поощрительно произнес джентльмен, сложив пальцы домиком и пытливо вглядываясь в смущенного врача. - Да, - с облегчением кивнул головой доктор. – Знаете, мне кажется, что такой удар мог нанести только тот, кто намного выше гномки - характер повреждений ясно на это указывает... А ведь на ней туфли с высокими каблуками! - То есть вы хотите сказать, что это не мог сделать кузнец? – приподнял брови мировой судья. - Думаю, так! – подтвердил господин Верин и тут же осторожно добавил: - Но, конечно, я не стану утверждать этого со всей достоверностью... - Что ж, тогда подождем, когда очнется сама госпожа Дарлассон, - заключил господин Рельский, хмурясь. Последние часы гадалка безотлучно находилась рядом с ним, чему имелись и иные свидетели – начиная с Елизаветы и заканчивая мясником и его домашними, посему даже у самых придирчивых знакомых не могло возникнуть никаких сомнений в ее невиновности. Однако мировой судья испытывал немалую досаду от перспективы продолжения расследования. Высказав свои сомнения, доктор поспешил откланяться, после чего господин Рельский убедился, что его помощь в библиотеке более не требуется, и услужливо отвез Софию домой. По дороге они молчали. У молодой женщины не оставалось сил для поддержания беседы, а мировой судья размышлял о последних событиях. Наконец показался заплетенный диким виноградом забор вокруг Чернов-парка. Двуколка остановилась у ворот, и господин Рельский помог даме спуститься. Вежливо поцеловав на прощание руку, он пригласил Софию отпраздновать Бельтайн в Эйвинде. Госпоже Черновой было неловко соглашаться, однако и отказываться от столь любезного приглашения было неудобно, тем более, что джентльмен настаивал. К тому же он приводил весьма веские доводы «за» и утверждал, что ей не следует прятаться от знакомых. Получив неохотные заверения, что она непременно будет, мировой судья отбыл...
Следующий день оказался суматошным и насыщенным. Домашние дела и хлопоты целиком захватили Софию, и к обеду она уже валилась с ног. Никакие пересуды ее ушей не достигали, никто не торопился с визитом, и даже соседи, господа Шоровы, были увлечены предпраздничной суетой и не тревожили спокойствия Чернов-парка. В последний апрельский день решительно никому не было дела до щекотливых событий и мрачных разговоров. Бельтайн принято справлять на природе, ведь этот праздник знаменует приход весны. И пусть и Бивхейме теплые деньки наступают много раньше, традиции все равно соблюдаются свято. И ничего удивительного в этом нет, ведь праздники в теплую пору года особенно дороги и упоительны! Даже для работников это время праздности и веселья. В ночь на первое мая не спит никто, от малолетних детей до почтенных стариков. София была звана в Эйвинд, где планировалось великолепное торжество. По правде говоря, госпожа Чернова пыталась вежливо отклонить это предложение, поскольку опасалась нежелательных разговоров, к тому же события последних дней не слишком благоприятствовали праздничному настроению, однако господин Рельский решительно отмел все возражения. Еще с полудня начались приготовления: в парке обустраивали кострища и садовые скамейки, расстилали скатерти для господ и слуг, а на деревья развешивали разноцветные фонарики. С наступлением темноты сад сделался совершенно волшебным: многочисленные огоньки светились вокруг, раздавался веселый смех и гул разговоров, тут и там мелькали празднично приодетые люди, гномы и гоблины, а возле чаш с пуншем толпилась очередь. Конечно, слуги веселились поодаль, но сословные различия в Бельтайн стирались, делались почти неразличимыми. Госпожа Рельская собственноручно разливала пунш, а закуски были расставлены прямо на столах, дабы каждый мог угоститься самостоятельно. Накануне на всех дверях в городе рисовали руны «йера», «совели» и «дагаз» - знаки неизбежного наступления солнечной поры, и одновременно порука, что на Бельтайн ни в коем разе не польет дождь. Ливень или даже хмурая погода в это время считались крайне дурным предзнаменованием и, надо сказать, случались редко – начертанные руны помогали отодвинуть ненастье. В этом году, к всеобщему облегчению, обошлось без угрожающих примет. Разложенный для костров хворост ждал своего часа: ровно в полночь все должны были собраться у пылающего огня, через который могли прыгать желающие. Полыхающий огонь делал это предприятие весьма небезопасным, однако жаждущих всегда находилось немало - по поверью, успешный прыжок сулил здоровье и благополучие на весь год. Молодые парочки сигали через костры, старшее поколение лишь хлопало в ладоши удачным прыжкам и отдавало предпочтение превосходному угощению и веселым сплетням. Девушки высоко подбирали платья, чтобы уберечь их от огня, что вызывало не слишком одобрительные взгляды дам и заинтересованные – джентльменов. Но в Бельтайн было простительно то, что в любое иное время сочли бы полным бесстыдством. Шалая ночь, когда вино и сладкий весенний воздух кружат голову, заставляя забывать обо всем... Впрочем, матроны пристально следили за дочерьми, не дозволяя, чтобы всеобщее безрассудство перешагнуло за известные пределы. Госпожа Чернова оглянулась по сторонам и улыбнулась. Приятно было хотя бы ненадолго отбросить подозрения и радоваться жизни! К тому же веселая плясовая так и манила танцевать, и молодая женщина охотно поддавалась соблазну. Круг с драконом, потом смена партнеров – и полька в паре с господином Рельским, а после церемонное приглашение от инспектора Жарова... Словом, София радовалась этому празднику, будто беззаботная молоденькая барышня. Единственная ночь в году, когда даже вдовам позволительно выходить в свет, и лишь неизменное черное платье напоминало, что жизненные реалии можно лишь ненадолго отодвинуть, но с наступлением утра все вернется на свои места. Прекрасно это сознавая, гадалка позволила себе пренебречь всеми прискорбными обстоятельствами и веселиться. Даже тревожащее присутствие дракона, который также оказался здесь, нисколько не помешало ей наслаждаться праздником. Софии было так легко, так замечательно! Господин Рельский развлекал ее веселыми историями и незримо оберегал от всех – в его присутствии никто не осмеливался ее задирать и отпускать намеки на известные обстоятельства. А Шеранн... Молодая женщина кружилась в его объятиях, и ее сердце замирало от мучительного и одновременно восхитительного наслаждения. Будто человек, который долго болел и весь его мир был сосредоточен за темными шторами в унылой комнате, пропахшей хворью, вдруг выздоровел и, еще пошатываясь от слабости, выбрался в цветущий сад. И глаза его, уже отвыкшие от ласкового сияния, полны слез – то ли от упоения, то ли от яркого солнца... Она будто оказалась на уступе отвесной скалы высоко в горах. Захватывало дух и кружилась голова, переполнял восторг от величественного зрелища, но вместе с тем дрожали колени и слепой инстинкт велел ринуться прочь, спасаться... «Глупости! – решила София, улыбаясь очередному партнеру. – Это все Бельтайн, а завтра все снова вернется на свои места...» - Вы прыгнете со мной? – прервал ее размышление веселый голос. Ей улыбался и протягивал руку дракон. Вот уж кто определенно был в своей стихии! Госпожа Чернова чувствовала себя достаточно непринужденно, чтобы высказать это соображение Шеранну, вкладывая свою руку в его сильную и необычно горячую ладонь. В его жилах будто текло жидкое пламя, и приятное тепло тотчас охватило молодую женщину. Ей не доводилось праздновать Бельтайн вместе с покойным супругом, а в родном городке она никому не доверяла настолько, чтобы решиться на прыжок. Дракон ослепительно улыбнулся, и София едва не забыла, о чем они говорили, когда увидела, как языки пламени танцуют в его темных глазах, будто в калейдоскопе, складываясь все в новые и новые завораживающие картины. - Я ведь огненный, - пояснил он легко. - Забавно, у нас есть очень похожий праздник стихий, Шилаэри. Мы веселимся и танцуем, и огненная свора выходит на охоту... В его голосе внезапно зазвучала тоска. Видимо, ему отчаянно хотелось оказаться там, среди сородичей, разделить с ними огненную пляску. Сердце Софии сжалось от сочувствия и... сожаления? Но она решительно выбросила из головы грустные мысли. Дракон легкокрылой птицей перемахнул через взвившееся высоко вверх пламя, увлекая ее за собой. Гости вокруг заохали, но жар нисколько не повредил Софии, напротив, ей на мгновение померещилось, будто огненные языки ластились к ногам, а не стремились опалить... - Надеюсь, ваше поверье исполнится и теперь нас ждут хорошие времена, - сказал дракон учтиво, не торопясь выпускать ее руку. - Надеюсь, - эхом отозвалась София, глядя на него. Гадалка выглядела такой юной и полной жизни: щеки ее раскраснелись, волосы в полумраке казались совсем смоляными и восхитительно растрепались, а губы ярко алели без всяких косметических ухищрений. Рядом с мужчиной женщина всегда прекрасна... - Сегодня вы совсем другая... – тихо заметил дракон, и легкая хрипотца в голосе выдавала его волнение. Но это неожиданное рандеву среди веселящейся толпы было прервано господином Рельским, которому зачем-то срочно потребовался Шеранн. Госпожа Чернова ощутила смутную досаду, когда мировой судья вежливо извинился и увлек его куда-то в сторону, но ее тотчас же пригласили на танец и раздумья пришлось оставить. Мельком она увидела, как они о чем-то серьезно беседовали, после чего дракон куда-то исчез. Это весьма огорчило молодую женщину, но в эту волшебную ночь она не способна была всерьез тревожиться. К тому же легкое вино на поверку оказалось не столь безобидным, и мир виделся будто сквозь расплывчатую дымку, а все вокруг казались необыкновенно приятными и милыми. И хоть праздник потускнел после ухода Шеранна, терять короткие часы передышки ей не хотелось, так что София охотно приняла новый бокал с пуншем и улыбнулась предупредительному господину Рельскому, который весь вечер оказывал ей явное предпочтение...
подтвердил доктор. – Ее спасло чудо: шиньон, который принял на себя основной удар.
Ну, что ж, подождём, когда очнется сама госпожа Дарлассон. Но дождемся ли мы её показаний (предоставит ли нам такую возможность автор и тот, кто её, бедняжку, стукнул )? Luide пишет:
цитата:
- Сегодня вы совсем другая... – тихо заметил дракон, и легкая хрипотца в голосе выдавала его волнение.
Ню-ню, это на дракона так ностальгия по дому подействовала вкупе со стихией огня? Очень красиво описано празднование Бельтайна.
Отношения София-Шеранн достаточно понятны, но вот София-Рельский: ни его притязания в отношении Софии до конца не ясны, ни отношение Софии к Рельскому - почему она не замечает, что явно нравится ему? даже мыслей у неё на этот счет никаких не возникает?
почему она не замечает, что явно нравится ему? даже мыслей у неё на этот счет никаких не возникает?
Понимаете, София и Рельский знакомы уже давно, их отношения устоялись. Притом познакомились они, когда София уже вышла замуж. Так что для Рельского она была женой друга, и не более того А София поэтому не рассматривала его как мужчину. Теперь ей тяжело перестроиться и взглянуть на него по-новому Впрочем, об этом еще будет в тексте.
Прочитала сразу и много, впечатление чудесное! Особенно языческий Бельтайн. Так и показалось, что Шеранн сейчас взовьется в небеса, унося Софию с собой.
Дракон выбрался из отвратительного скопления людей, гномов и гоблинов, скинул фрак и узорчатый жилет, и с наслаждением потянулся. Отчаянно хотелось сменить облик, выпустить на свободу крылья, растревоженные полыхающим вокруг пламенем, но в такой близости от хрупких и излишне впечатлительных разумных это было бы безрассудством. Шеранн раздраженно передернул плечами. Странные эти люди и прочие родственные им расы: природной свободе они предпочитают стены и запоры, запреты и нелепые страхи. Жмутся друг к другу в толчее городов, одновременно страдая от скученности и наслаждаясь близостью себе подобных. Даже их одежда – броня, за которой они скрываются друг от друга, будто стыдятся самих себя! Разве можно жить в панцире? Должно быть, люди родственны черепахам! Но зато так увлекательно выуживать их из скорлупы доспехов... Дракон ощерился, показав великолепные белые зубы, и скользнул прочь. Эта ночь, когда все окрестные жители высыпали из домов, как нельзя лучше подходила для его планов...
София и господин Рельский медленно прогуливались по озаренному мерцающим светом парку. Постепенно они отдалились от остальных, благо, поместье было весьма велико, и наконец остановились у группы поросших мхом валунов, которые, казалось, чья-то огромная рука сложила живописной пирамидой. Оставалось загадкой, откуда они взялись посреди холмисто-равнинной местности. - А знаете, что лет десять назад один профессор выдвинул теорию, что Биврёст состоял из драгоценных камней чистейшей воды? А когда во время Рагнарёка Радужный Мост был разрушен, он осыпался по всему миру дождем разноцветных осколков. Именно так, по его мнению, и возникли алмазы, сапфиры и прочие... – господин Рельский рассказывал это, таинственно понизив голос и деликатно придерживая Софию за локоть, однако тут же испортил произведенное впечатление, добавив: - Но, признаться, я в это не верю. Перед внутренним взором молодой женщины на мгновение промелькнуло феерическое зрелище описанного им каменного ливня. Впрочем, в ту пору навряд ли кто-то из живых мог сполна оценить эту картину, ведь мир терзала чудовищная сила, которая сотрясала до самых корней Мировое Древо Иггдрасиль, ломала и перекраивала вселенную. После же началась трехгодичная "великанская зима" – Фимбульветр, на исходе которой чудовищный волк Фенрир проглотил солнце. Как и было предречено, следом пришли землетрясения и наводнения, а затем землю опалило нетерпимым жаром... И люди, и все иные расы скатились к дикости, отбросив как ненужную мишуру все правила поведения, и тогда настало время меча и блуда, ветра и волка... Софии стало зябко от картин, стоящих за скупыми строками хроник. Но выжившие впоследствии сумели вернуться к нормальной жизни и вновь выработать законы – этот несомненный признак всех разумных существ. Гадалка в задумчивости покачала головой. Нет, никто не убедит ее, что приличия – это лишь тщета, перечень пустых условностей. - Вам холодно? – тут же обеспокоенно спросил господин Рельский. - Вовсе нет, - запротестовала госпожа Чернова, улыбаясь ему. Внимание мирового судьи было ей приятно, и она не могла не понимать, сколь оно почетно для нее. Рядом с мужчиной она чувствовала совсем маленькой, эдакой изящной куколкой. «Ночевала тучка золотая на груди утеса-великана...» - промелькнула в голове знакомая строка. Должно быть, именно так они смотрелись рядом, и от этого нелепого сравнения молодой женщине вдруг отчего-то сделалось весело и легко. Недавние тяжкие мысли испарились, и очарование Бельтайна вновь вступило в свои права. София безотчетно чуть откинула назад голову, всматриваясь в такое близкое лицо Ярослава Рельского, неотрывно глядящего на нее... - Любопытно только, откуда тогда брались драгоценности до Рагнарёка? – раздался вдруг совсем близко насмешливый голос Шеранна. Молодая женщина отпрянула от мирового судьи, радуясь благословенной полутьме, которая скрыла ее пылающие щеки. - Что? – переспросил в замешательстве мужчина, смотря на дракона весьма недружелюбно. - Если драгоценности – осколки Радужного Моста, то откуда тогда они брались до Рагнарёка? – повторил Шеранн любезно. - Этого профессор не пояснял, - пожал плечами господин Рельский, - но думаю, он считал, что раньше их не было. - Глупо! – усмехнулся дракон. – Дети стихий знают наверняка, что это не так, да и остальные расы должны помнить те времена. К тому же ведь находят старинные украшения... - Да, но почти все найденные вещицы просто золотые или серебряные, без вставок камней. – Возразил мировой судья. Было очевидно, что спорит он лишь из духа противоречия, и это понял и дракон. - Как вам угодно! – ответил он безразлично, и продолжил уже совсем иным тоном: - Позвольте похитить вашу очаровательную спутницу. Прошу! Шеранн галантно предложил Софии свой локоть, но она в замешательстве оглянулась на господина Рельского. Должно быть, впитанная с молоком матери вежливость заставила того возразить: - Думаю, госпожа Чернова предпочтет мое общество! Оказавшись меж двух огней, притом один из них был пламенем вовсе не в метафорическом смысле, молодая женщина несколько растерялась, но быстро взяла себя в руки. - Думаю, мы вполне можем прогуляться втроем, - дипломатично предложила она. Кажется, такое решение не пришлось по вкусу ни одному из джентльменов, однако они не нашлись, что возразить...
Vita
Не зарегистрирован
Отправлено: 21.02.11 06:09. Заголовок: Праздник - это чудес..
Праздник - это чудесно, хотя бы с точки зрения передышки, не говоря уже о романтике :-). А вот круг подозреваемых, если верить доктору, сузился не на одного кузнеца ;-)... Т.к. по сути из-за низкого роста разом отпали все гномы-гоблины, если, конечно, среди них нет "длинномерных" :-). Значит остались люди и дракон... "Огласите весь список, пожалуйста..." (ц)
ДюймОлечка
Сообщение: 635
Настроение: Зима - мандарины и снег
Luide Великолепное описание праздника - сразу захоелос весны, тепла, костров И, конечно, мужчины борятся за внимание дамы, чувствуется некий накал страстей, тем более один из них может и подогревать их Vita пишет:
Точно! Только дело происходило в саду. Так что неведомый злоумышленник попросил гномку немного постоять на месте, тем временем сбегал за табуретом, взгромоздился на него и нанес бедной госпоже Дарлассон сокрушительный удар!
Но зато так увлекательно выуживать их из скорлупы доспехов...
Увлекательное развлечение для дракона , весьма чреватое последствиями для людей. Ждём продолжения прогулки на троих.
Luide
Сообщение: 154
Отправлено: 24.02.11 06:47. Заголовок: Marusia драконы о по..
Marusia драконы о последствиях для людей не особенно думают. Какое им дело до дикарей?
Глава 19.
Главное предназначение ночи – она должна заканчиваться, уступая место равнодушному дню... Именно об этом сожалела София, глядя на едва розовеющий горизонт. Праздник заканчивался, и наступающее утро немилосердно обнажало следы недавнего развеселого торжества, которые уже потихоньку начинали убирать слуги. Лишь теперь госпожа Чернова поняла, что изрядно задержалась, позволив бесшабашному Бельтайну закружить хмельную голову. Эта ночь вовсе не годилась для тоски и сожалений, а потому молодая женщина веселилась в кругу знакомых, на время отбросив сомнения и обиды. Благо, теперь имелся иной основной подозреваемый в убийстве, и общество вновь принимало госпожу Чернову, пусть и неохотно... Она хотела тихонько ускользнуть, однако учтивость требовала проститься с владельцем гостеприимного дома. Мировой судья обнаружился в некотором отдалении, увлеченный беседой с гостями. София поблагодарила его за чудесный праздник и сообщила о своем намерении отправиться домой. - Вам не стоит ходить одной, - встревожился господин Рельский, удерживая ее тонкую ладонь, поколебался и вздохнул: - Но я никак не могу уйти сейчас! - Вы очень любезны, - улыбнулась гадалка, - но уверяю вас, нет никакой нужды меня провожать! - А я думаю, есть, - раздался совсем рядом вкрадчивый голос дракона. Но, кажется, неожиданная поддержка вовсе не порадовала мирового судью, который смерил Шеранна неприязненным взглядом. – Я провожу вас. София подивилась про себя, припомнив, что при первой встрече господин Рельский отрекомендовал его как своего друга. Но так называемые друзья держались между собою враждебно и недоброжелательно, нисколько не походили на давних приятелей. Даже недавняя совместная прогулка превратилась в некое импровизированное состязание. Разве что... Молодая женщина чуть покраснела, отогнала крамольную мысль и вновь вернулась к разговору. Пока она размышляла, джентльмены продолжали вежливую перепалку, которая закончилась полной победой дракона: ведь сам мировой судья только что признал, что ей не следует возвращаться одной! Госпожа Чернова разрывалась между желанием наотрез отказаться от сомнительного эскорта и вполне понятной опаской идти через парк ранним утром. Победительная улыбка Шеранна, коей он одарил молодую женщину, тотчас разбудила ее недавние страхи, вызвала безрассудное стремление бежать, куда глаза глядят. Но дракон не дал ей ни единого шанса, погнал прочь, как овчарка глупую потерявшуюся овечку, и у нее не было сил сопротивляться его воле. Впрочем, он куда более походил на волка, чем на преданного пса... София обнаружила себя в нескольких шагах от господина Рельского и растерянно обернулась. Он казался мрачным и раздосадованным, но не сделал попытки догнать их, а заметив ее взгляд, поспешно отвернулся и обратился к почтительно замершему рядом дворецкому и принялся резко отдавать распоряжения. Краем уха она услыхала, как мировой судья велел немедленно уладить раздор с рома. В детстве господина Рельского спасла от верной смерти травница-рома, которая буквально вытащила мальчика с порога царства мертвых. В благодарность он всегда дозволял этим неугомонным бродягам, семьями кочующим по всему Мидгарду, становиться табором в своем поместье, хотя такое соседство вызывало недовольство и ропот местных жителей, которые полагали рома воплощением пороков. Потому мировому судье приходилось то и дело улаживать споры и рассматривать обвинения, временами совершенно нелепые... Молодая женщина взглянула на свою руку, доверчиво лежащую на согнутом локте спутника, и не смогла сдержать досадливого вздоха: тонкие перчатки порвались и в прорехах некрасиво виднелись пальцы. В голове будто возник взыскательный голос матери, который твердил, что неприлично показываться на людях в таком виде, и что любая уважающая себя дама лучше останется без перчаток вовсе, чем станет носить драные. Потому строго наказывалось иметь в ридикюле запасную пару. Но у госпожи Черновой ее попросту не было, она не могла позволить себе лишние траты. Молодая женщина попыталась выбросить неуместные мысли, но затверженные с детства правила оказались сильнее доводов рассудка. Она осторожно убрала руку с локтя дракона, заставив его остановиться и удивленно обернуться, и принялась под его немигающим огненным взглядом неловко стаскивать длинные, выше локтя, перчатки. Шеранн наконец уразумел в чем дело и принялся помогать, заставив Софию залиться краской неловкости. Наконец злополучный предмет гардероба нашел последнее пристанище в маленькой бархатной сумочке, а госпожа Чернова отвернулась, не зная, куда девать глаза от смущения. Она пробормотала что-то о том, что можно продолжать путь, и спрятала руки за спину, но дракон будто не слышал. Преодолевая слабое сопротивление, он взял ее за кисть, и от этого простого прикосновения к пальцам, лишенным надежной брони перчатки, по ее спине вдруг побежали мурашки. София попыталась выдернуть руку, но хватка у Шеранна была железная, и молодая женщина почти против воли повернулась к нему. Он поднес ее ладонь к лицу, будто внимательно разглядывая одному ему понятные, но несомненно важные, символы. А потом осторожно, словно опасаясь обжечься, поцеловал дрожащую руку молодой женщины. Вся эта сцена, происходившая в полном молчании, вызывала у Софии какое-то томительное волнение, заставляла дрожать и стремиться поскорее прекратить тягостное состояние. И одновременно она, затаив дыхание, боялась неосторожным движением прервать таинство этого рандеву... - Почему вы всегда будто в тисках приличий? – внезапно хрипло заговорил дракон, заставив Софию вздрогнуть. – Вы заковали в оковы свою истинную натуру и держите свои чувства на цепи. Разве это правильно? Молодая женщина вздернула голову, готовая ответить резкой отповедью, но искреннее, почти детское недоумение в огненных очах заставило ее прикусить язык. И ей вдруг стало чрезвычайно обидно, что он находил ее столь ограниченной и скучной. - Почему вы всегда норовите убедить меня в том, что следует отбросить благопристойность? – совладав с внезапно нахлынувшими чувствами, спросила она. - Просто я не могу понять, зачем ползать по земле, сгибаясь под тяжестью кандалов, если можно летать?! – воскликнул дракон и тихо добавил: - Это же так... безотрадно! И София вдруг задумалась, каково это – смотреть на мир с высоты, как способны лишь птицы и... драконы. Наверное, все предрассудки и условности, обыденные заботы и людские тревоги кажутся оттуда такими мелкими и несуразными! Неудивительно, что драконы находят людей столь незначительными, неспособными на искренние чувства и настоящие душевные порывы. Быть может, оттого в его глазах так часто сквозит обидное презрение? «Мы так наблюдаем за суетой муравьев, любопытной и познавательной, однако не заслуживающей серьезных раздумий, а тем паче, уважения!» - подумала госпожа Чернова, и ей сделалось тоскливо. София совсем запуталась: твердо зная, что приличия и благопристойность есть основа добропорядочности, она, тем не менее, никак не могла вспомнить источник этого здравого суждения, и не в силах была сообразить, отчего ей эти рассудочные соображения казались столь важными. Голова приятно кружилась, а все высокоморальные мысли растворились в хрустальной свежести утра... - Людям не дано летать, - наконец тихо ответила она, отворачиваясь. И благоразумно проглотила горькое «а жаль!»... - Почему... – начал было Шеранн, но его вдохновенную речь прервал раздавшийся где-то неподалеку отчаянный вопль.
Романтика - романтикой, но автор верен своему слову: продолжает разделываться с героями :-)! Интересно, кто и в какой степени пострадал на этот раз ;-)? Спасибо!
Luide
Сообщение: 155
Отправлено: 25.02.11 16:51. Заголовок: Vita "мы себе да..
Vita "мы себе давали слово не сходить с пути прямого..." (с) Следую своему обещанию и отстреливаю героев с огромным удовольствием!
ДюймОлечка честь Софии спасена! Почти
Молодая женщина вздрогнула и со страхом обвела взглядом окружающие деревья, насупленные и зловещие в предутренних сумерках. Крик повторился, и разом насторожившийся дракон вновь напомнил Софии пса, только на сей раз охотничьего, готового выслеживать добычу и рвать ее на куски, упиваться теплым потоком крови. Под туманной дымкой цивилизованности таился хищник, но ныне именно это странно успокоило её... Он нежно сжал кисть госпожи Черновой и негромко проговорил: - Это совсем неподалеку. Подождите здесь, я скоро вернусь. Его руки слегка дрожали, а голос сделался ощутимо ниже, в нем появились рычащие ноты. - Нет! – гадалка обеими руками уцепилась за его ладонь. – Я пойду с вами! Дракон бросил на нее раздраженный взгляд, но потом смягчился, видимо, понял, что она попросту боялась оставаться одна в полном опасностей месте. Не произнеся более ни слова, он скользнул вперед, почти волоча за собою Софию, которая отчаянно путалась в своих юбках и с трудом поспевала за ним. Спустя несколько минут перед ними оказалась аккуратная полянка, обсаженная по краям старыми яблонями. В центре ее высилась бревенчатая сторожка, из тех, где удобно остановиться уставшему егерю. Насколько было известно госпоже Черновой, здесь раньше жил старый лесничий Раунссон, но он уже год, как преставился, а с тех пор сторожка пустовала. Обычный в общем-то деревянный домик в этот час выглядел хмуро и неприветливо, и отчего-то походил на обиталище какого-нибудь сказочного Серого Волка. Молодую женщину не отпускало чувство, будто все это происходило понарошку, в каком-то странном сне. И что-то необъяснимо жуткое было в сонной утренней тиши, в лениво покачивающихся ветвях деревьев, в радушно приоткрытой двери... - Здесь! – уверенно произнес Шеранн. Она вздрогнула, подивившись, что прекрасно слышала его слова, хотя в действительности это был лишь тихий шепот. - Давайте посмотрим, - пытаясь говорить как можно тише, попросила София. Он с сомнением покосился на нее, но не стал спорить, быстро подобрался к темному окну, заглянул внутрь, потом нахмурился и рывком распахнул дверь... - Ну вот ты и попался, проклятый ящер, - раздалось из полумрака, скрывающего облупленные стены некогда добротного строения. Когда глаза Софии привыкли к скудному освещению, она невольно вскрикнула и вцепилась в руку Шеранна, заставив его слегка поморщиться. В единственной комнате удобно устроился господин Ларин, который обеими руками держал ружье. - Заходите, гости дорогие! – издевательски пригласил старшина пожарного приказа. – И без глупостей, дракон. Я знаю, что ты легко можешь ускользнуть, но тогда я убью ее. А ты смекаешь, что обвинят тебя, потому как все видели, как вы уходили вдвоем. Тогда тебя не будет защищать даже Рельский, все ведь знают, что она его подружка... Куда и подевались запинки и косноязычие стеснительного и неловкого человека, всегда погруженного в мечтательные раздумья! Человек упивался своей властью над сыном стихии, был пьян без вина хмельным ощущением хрупкой чужой жизни, дрожащей в жадных руках. Ружье слегка подрагивало, однако он зорко следил за вожделенными жертвами, не давая тем ни на мгновение уклониться с линии огня. - А кто кричал? – поинтересовался дракон с ленцой. - Я! – щербато ухмыльнулся господин Ларин. Распрямил узкие плечи, пояснил охотно: - На пожарах и не так вопить наловчишься! Под прицелом Софии и Шеранну пришлось войти в домик. Она во все глаза смотрела в зияющее дуло, будто в оскаленную пасть зверя, и до боли сжимала кулаки, безуспешно пытаясь проснуться. - Отойди от него, воробушек! – велел старшина, по дуге обошел их, ногой захлопнул дверь, по-прежнему тщательно целясь. Он чуть попятился, криво усмехнулся и добавил: - Ты мешаешь мне убить эту нелюдь! - Вы хотите устроить на месте Бивхейма вулкан или что-то похуже? – изображая вежливое удивление, приподнял брови дракон. Он держался с поразительным хладнокровием, казалось, его искренне забавляла вся эта суета. - Я помню эту легенду, - зло ощерился в ответ господин Ларин. Его руки, сжимающие ружье, отчетливо тряслись, но на лице читалась отчаянная решимость. - Боюсь вас огорчить, но это чистая правда, - пожал плечами Шеранн. – Дракон – воплощение стихии, которую сдерживает лишь тонкий барьер плоти, так что моя смерть выпустит пламя на свободу. Этот милый городок ожидает огненная буря, которую нельзя остановить водой или песком, и в которой легко расплавится даже камень... Госпожа Чернова невольно вздрогнула. Казалось, этот странный разговор грохотал в ее голове, бил по нервам, оставляя лишь пароксизмы страха. И лишь присутствие Шеранна, совсем близко, всего в шаге от нее, сдерживало Софию от истерики. - Да что ты говоришь? – издевательски осклабился старшина пожарного приказа. – Не беспокойся, я хорошо подготовился! Он сунул руку в карман, извлек оттуда какой-то камешек, с чувством продекламировал: Мне известно седьмое — пожар им уйму я, Если вспыхнет чертог, еще полный гостей. Как ни силен огонь, я смогу загасить его, Слово мощное против пожара скажу . Говоря это, он прямо в воздухе нарисовал несколько ломаных линий, и бросил свой таинственный снаряд к ногам дракона. София чуть недоуменно улыбнулась, оглянулась, ожидая, что Шеранн рассмеется в лицо самозваному эрилю, но дракон вдруг без звука повалился на пол. Не веря собственным глазам, гадалка опустилась, скорее упала, на колени рядом с ним, не заметив, что испачкала платье. Пульс дракона едва прощупывался, он был иззелена бледен – казалось странным, что его смуглое лицо может сделаться настолько мерклым - и явно в беспамятстве. - Вы! – рявкнула молодая женщина, с ненавистью взглянув на довольного собою господина Ларина. - Что вы с ним сделали? Она по-прежнему бережно сжимала безжизненную руку Шеранна, втайне надеясь, что он тихонько пожмет в ответ ее пальцы, и станет ясно, что это всего лишь его хитроумная уловка... - Я его убил! – охотно ответил тот. - Ты думаешь, я зря перелопатил в этой библиотеке столько дурацкой старинной макулатуры? Я выяснил, что у дракона можно отнять его драгоценную стихию, и тогда он ничем не будет отличаться от простого смертного. К тому же Бельтайн любой волшбе помогает. Я ведь его всю ночь караулил, но он все время ускользал, гаденыш! А потом увидел, как он тебя, птаха, провожать пошел, и бросился вперед. Пока вы миловались, я всё-всё успел! Он улыбался, донельзя довольный собой, искренне наслаждался своей находчивостью и удачей. И это фамильярное «ты»... Ничтожный человечек возомнил себя важной персоной, и теперь из шкуры лез, силясь убедить всех, и прежде всего себя, в собственном величии.
Это из огня да в полымя! Не то слово, каков отстрел. Страшно волнуюсь за Шеранна,
Luide пишет:
цитата:
Вы заковали в оковы свою истинную натуру и держите свои чувства на цепи. Разве это правильно?
Любопытно получается столкновение стихий, София - земная, Шеранн - огненный. Где же вода? И, может быть, медные трубы, как некая стихия? (дурацкие мысли вслух )
Luide
Сообщение: 156
Отправлено: 26.02.11 09:15. Заголовок: Хелга в северной тра..
Хелга в северной традиции пять стихий, кроме традиционных есть еще и лед. Рельский? А медные трубы будут, это я вам обещаю!
Глава 20.
- Но зачем?! – всхлипнула молодая женщина и закусила губу, пытаясь успокоиться. Что-то нужно было предпринять, непременно нужно! Но что? - Ненавижу драконов! Надутые и самовлюбленные сволочи, и все им легко – деньги, девки, долгая жизнь... Понаехали к нам, чванливые ящерицы! А я с детства хотел стать драконоборцем, как в старину! Госпожа Чернова все еще держала Шеранна за руку, и пока пожарный разглагольствовал, ей показалось, что его пульс немного усилился. «Нужно тянуть время!» - решила София с отчаянием. Сердце бешено билось, а голова отчего-то вдруг стала ясной и спокойной, будто при гадании. Страх отступил, сменившись отчаянной решимостью. - Но что вам сделал Шеранн? - Он один из них! Это наши земли, наши! А они спят и видят, как их зацапать! - в ярости брызгал слюной господин Ларин. Возможность выговориться доставляла ему видимое удовольствие, и он охотно принялся разглагольствовать дальше. – Людьми должны править сами люди! Эльфов еще можно стерпеть, но кланяться ящерицам-переросткам я не буду! Тем более этим проклятым огненным! Ненавижу! - Но драконы, напротив, хотят автономии! – осторожно вставила молодая женщина, испуганная этим взрывом ксенофобии. - Не заговаривай мне зубы! Этот приехал, а за ним и остальные понаедут, так господин Шоров сказал, а уж он-то получше тебя знает! София прикусила губу, обнаружив очередное свидетельство злонамеренности соседа. - Скажите, как с этим делом связан господин Шоров? – взмолилась она. - Ишь, чего захотела, воробушек! – усмехнулся старшина пожарных. Пламенное безумие в его глазах слегка померкло. – Что с тобой вообще говорить? Ты только и думаешь, как к этому развратнику в постель прыгнуть! А ты же человек! - Я лишь пытаюсь понять, ради чего вы убили господина Ларгуссона – возразила София, думая, что, к своему стыду, действительно питала некие предосудительные чувства. – Вы хотели обвинить драконов? - Я бы охотно придушил этого ростовщика, но меня кто-то опередил, - с недовольной гримасой ответил господин Ларин. – А теперь хватит заговаривать мне зубы! Отойди от него! - С какой стати? – молодая женщина выпрямилась, вскинула подбородок и продолжила: – Я лишний свидетель, следовательно, вы все равно меня убьете. - Догадливая, - процедил тот. – Но умереть тоже можно по-разному, так что не искушай меня! София побледнела, понимая, что действительно находилась в совершенной его власти. «Боги, услышьте меня! – от всего сердца взмолилась она. – Мудрый Один, обрати на нас свой благосклонный взор, справедливый Тюр, не допусти злодейства!» И пальцем начертала на пыльном полу руну охранную руну «альгиз», приговаривая про себя: Осока, в болотах растущая, ранит жестоко, Кровью листья свои обагряя того, Кто схватить ее жаждет бездумно . Гадалка мало понимала в скальдическом искусстве и в другое время не стала бы слагать заклятья, опасаясь получить вовсе не тот результат, которого желала, однако теперь терять было нечего. Она вдруг с ослепительной ясностью осознала, что сегодня умрет. Здесь, на грязных, давно не крашеных досках, рядом с бездыханным драконом. И никогда больше не увидит Лею и Стэна, не вдохнет аромат июньских роз, не погладит рыжую хулиганку кошечку, не коснется рун... не увидит завораживающего огненного взгляда... И ощущение необратимости потери захлестнуло ее с головой. Так не должно быть! Не должно... Несправедливо... Будто в ответ на ее мольбы распахнулась дверь и окна, раздалась беспорядочная пальба. Молодая женщина упала на пол, безотчетно прикрывая голову руками. Ей казалось, что грохочущие пули вьются вокруг, будто пчелы вокруг улья, и она лишь чудом все еще жива... А может быть, умерла, но еще этого не осознала? В себя ее привел встревоженный голос господина Рельского: - София! Она вздрогнула, и, чуть покраснев, с трудом встала, поддерживаемая мировым судьей. Обращение по имени было недопустимой бестактностью, ведь они вовсе не были кровными родственниками. - Прошу прощения, - торопливо извинился мировой судья, видимо, заметив ее замешательство. – Я забылся. Она смогла лишь кивнуть, с трудом веря, что все уже закончилось. Мужчина помог ей подняться и отвел в сторону. Чуть поодаль валялся изрешеченный пулями господин Ларин, ставший жертвой собственной охоты. Молодая женщина отвела глаза, и слезы вдруг хлынули потоком из глаз, и она, верно, упала бы, если бы мужчина ее не поддержал. - Шеранн! Он умирает... – всхлипнула София. Господин Рельский бросил взгляд в сторону распластанного тела, над которым склонился инспектор Жаров. Гадалка до сих пор даже не задавалась вопросом, откуда здесь взялись мировой судья и инспектор с двумя констеблями. - Я должна ему помочь! – твердо произнесла она, утирая слезы. - Вы не доктор, к тому же сильно расстроены, вам нужно успокоиться и прилечь, - возразил Ярослав как маленькому ребенку, норовя за руку увести ее прочь. - Вы не понимаете! Это волшба, врач тут не поможет. Решимость придала сил молодой женщине. - Прошу вас, позвольте мне попробовать, - произнесла София, умоляюще сложив маленькие руки. Господин Рельский нахмурился, но кивнул. Он достал из кармана маленькую фляжку, открутил крышку и протянул госпоже Черновой. - Выпейте, это придаст вам сил. София послушно сделала несколько глотков, и, хотя даже не ощутила вкуса напитка, желудок будто наполнило уютное тепло, постепенно разливающееся по всему телу. Опираясь на руку господина Рельского, она подошла к распростертому на полу Шеранну и опустилась на колени. Что делать теперь? В голове ее крутились обрывки старинных целительских заклятий, но подействуют ли они, тем паче на дракона? Она взяла его за руку – обычно его тело испускало жар, но теперь ладонь была неестественно холодна. Сердце билось слабо и медленно, в себя он все еще не приходил. «Его огонь едва теплится...» - подумала она с ужасом, но это натолкнуло ее на иную мысль, быть может, спасительную. - Его нужно вынести отсюда, - обратилась она к господину Жарову. Тот лишь кивнул, и констебли тут же кинулись выполнять. Два дюжих полицейских без труда вынесли дракона на свежий воздух. Следом вышла сама София, позвав за собою мирового судью и инспектора. Убедившись, что все снаружи, молодая женщина повернулась к господину Рельскому и решительно произнесла: - Прикажите поджечь сторожку! Не спорьте со мною, так нужно... Ее глаза ярко блестели от слез и яростной решимости, и казалось, что София бросилась бы на любого, кто стал бы с нею спорить. Господин Рельский отвернулся и ровно распорядился: - Поджигайте, инспектор. - Но госпожа Чернова просто не в себе, не понимает, что говорит! – воскликнул тот. - Поджигайте, - с нажимом повторил мировой судья и добавил: – Это мои земли и я могу распоряжаться здесь по своему усмотрению. София опустилась на колени возле дракона и, мгновение поколебавшись, принялась расстегивать рубашку, не обращая ни малейшего внимания на восклицания окружающих ее полицейских. «Вот теперь я наверняка лишилась доброй репутации! - подумала она с какой-то веселой хмельной злостью. Право, за последнее время случилось столько, что немудрено потерять здравый рассудок. – Ну и боги с ней, главное, чтобы он жил...» На шее дракона обнаружилась простая медная пластина на цепочке, безо всяких украшений. Лишь едва заметные знаки скорее угадывались, чем читались на потемневшем металле. Гадалка не стала снимать эту вещицу, по всей видимости, талисман. Обнажив грудь Шеранна, она потребовала нож и незамедлительно его получила. Прикусив губу, госпожа Чернова уверенно полоснула себя по левой ладони, отстраненно удивилась, что боль ощущалась будто вдалеке. Обмакнув палец в собственную кровь, она принялась чертить знаки прямо на коже дракона, шепча молитвы богам: Одину – покровителю всякой волшбы и Браги – богу-скальду. «Кано», «совели», «дагаз» - огненные руны, повторенные трижды для усиления действия... «Кано» - факел, живой огонь, яркий и сияющий. «Совели» - взошедшее солнце всегда означает надежду. «Дагаз» - свет невозможен без тьмы, и нет ночи без дня . А чуть в стороне уже полыхала сторожка – деревянное строение легко занялось, и огонь с аппетитом принялся облизывать высохшие бревна. По счастью, погода стояла тихая и безветренная, потому лесного пожара можно было не опасаться. София зашептала наскоро сочиненное заклятие, не замечая, что из ее глаз капают слезы: - Руны благие режу, Кровь моя их окрасит. Рунами каждое слово Врезано будет крепко. Ну же, гори, огонь, Плоть и сердце согрей. Я доподлинно ведаю: Драконий огонь не гаснет! Она не знала, сколько прошло времени, с отчаянной надеждой всматривалась в его мертвенное лицо. Вокруг нее молча толпились полицейские, чуть в стороне стоял сумрачный господин Рельский, но она не замечала ничего. Лишь дружный вздох мужчин заставил ее на мгновение поднять на них глаза, и тут София поняла, что вызвало такую реакцию: непримечательная на первый взгляд медная пластина, которую она сочла простеньким талисманом, теперь полыхала яростным огнем, будто вторила затихающему чуть поодаль пожару. Молодая женщина бережно коснулась руки дракона. Горячая, восхитительно горячая! А пламя все танцевало на груди Шеранна, легко касалось пылающих рун, ластилось к хозяину... Не зря говорят, что за полымем можно наблюдать бесконечно: будто зачарованные люди не могли отвлечься от этого зрелища, пока наконец полыхающий огонь затих, скрылся в глубине металла. И лишь тогда дракон открыл глаза, недоуменно оглядел склоненные к нему лица и приподнялся на локте... «Спасибо вам, боги!» - прошептала София сквозь слезы, без сил опускаясь на землю.
Главное, чтобы это сейчас поняли мужчины: Шеранн - что его отношение к Софии теперь изменилось (должно измениться ) , Рельский - что Шеранн ему теперь не соперник.
Отправлено: 28.02.11 05:52. Заголовок: Ага, и что мы имеем ..
Ага, и что мы имеем помимо "лирики" ;-) и нарождающихся связей?... Значит, у нас имеется добрый автор :-), который чуть было "в запале" не угробил одно из главных действующих лиц, но потом автор "одумался" и угробил другой персонаж, причём, похоже сжёг его дотла (из домика-то труп не выносили?..). Но укокошенный "драконоборец" тем не менее сторожа не убивал (уж, он не преминул бы похвастаться!), т.е. убийца по-прежнему где-то бродит, цели его не ясны, так что круг подозреваемых не очень-то и сузился, значит ждём следующих жертв автора :-)! Спасибо!
Luide
Сообщение: 163
Отправлено: 28.02.11 06:34. Заголовок: Vita *шепотом* и вов..
Vita *шепотом* и вовсе не в запале я собиралась убить Шеранна! Я давно это планировала Ну минимум на одного подозреваемого список сократился! Думаю, через пару часов выложу следующий кусочек.
Vita
Не зарегистрирован
Отправлено: 28.02.11 08:32. Заголовок: А, так автор ещё доб..
А, так автор ещё добрее, чем я думала :-)?! Что касается сокращения списка "половины города" на одну "персону", то о масштабах "отстрела" лучше не задумываться ;-) - возможны как "одиночные выстрелы", так и "массовые акции" :-). Подождём...
Marusia
Сообщение: 4793
Фото:
Отправлено: 28.02.11 08:49. Заголовок: Luide пишет: и вовс..
Luide пишет:
цитата:
и вовсе не в запале я собиралась убить Шеранна! Я давно это планировала
Прелесть какая!
Luide
Сообщение: 165
Отправлено: 28.02.11 09:32. Заголовок: Но упасть ей не позв..
Но упасть ей не позволил господин Рельский, который легко подхватил ослабевшую гадалку. - Извольте следовать за мной! – оборвал ее размышления резкий голос мирового судьи, и, не дожидаясь согласия, он играючи выдернул Софию из скопища вокруг дракона, будто репку из грядки. Госпожа Чернова попыталась возмутиться, но, взглянув на господина Рельского, передумала, разом позабыла сердитые слова. Мужчина был хмур, как грозовая туча: побелевшие губы упрямо сжаты, брови сошлись на переносице, руки же вместо привычной трости по-прежнему сжимали разряженное и уже бесполезное оружие. Гадалка подчеркнуто смиренно поинтересовалась: - Чего изволите? На лице мирового судьи хмурое выражение сменилось озадаченным, затем он слегка покраснел. - Извините за бесцеремонность, - произнес он глухо. – Думаю, вам пора домой. Позвольте, я провожу вас. Спокойный тон явно потребовал от него немалых усилий, и София невольно задумалась о причинах, однако волнения минувшей ночи и крайняя усталость туманили ее мысли. Молодая женщина склонила голову, соглашаясь. Нестерпимо хотелось наконец распустить волосы и избавиться от перевитого лентами сооружения на голове, скинуть пропылившееся платье и нырнуть в вожделенную накрахмаленную свежесть постели... Она украдкой бросила взгляд на дракона, но ничего не смогла разглядеть за спинами полицейских, тихонько вздохнула и позволила господину Рельскому увлечь себя прочь. Мировой судья безо всяких приключений и разговоров доставил ее домой, сдал с рук на руки домовым и отбыл, так и не промолвив ни слова. А София провалилась в нелепые и тревожные видения, вновь и вновь переживая недавние события, и лишь под утро забылась спокойным сном...
Дракон даже не заметил ее исчезновения - он был всецело поглощен потрясающей полнотой жизни. Угасший было огонь вспыхнул ослепительно ярко, дарил пронзительную резкость каждого ощущения. Легкий ветерок, переплетение лесных запахов, ток крови в венах, острые эмоции окружающий людей – все это складывалось в изумительную чувственную картину, заставляло забыть обо всем и самозабвенно упиваться... Но бесцеремонная навязчивость людей, которые все пытались его усадить и напоить бренди, вывела Шеранна из состояния довольства собою и миром. Дракон осушил стакан и нахмурился. Лишь отблески беспокойного пламени, время от времени пробегающие по его лицу, выдавали недавние события. - Что произошло? – спросил он. Полицейские принялись сбивчиво рассказывать, перебивая друг друга. Чуть поодаль топтался доктор Верин, чьи врачебные умения в данном случае были напрочь бесполезны, но в глазах медика сверкало фанатичное любопытство исследователя. Дракон поморщился и подавил порыв подальше отодвинуться от него. Ради своих изысканий этот достойный господин охотно бы вскрыл и препарировал дракона, и потому доктор был недоволен, что потенциальный мертвец оказался бесповоротно жив. - Тихо! – рявкнул Шеранн наконец, отчаявшись вычленить путный рассказ из сумбурных реплик. – Инспектор, прошу вас. Отчего-то весьма бледный инспектор Жаров выступил вперед (очевидно, приложив для этого немалое усилие), откашлялся и принялся рассказывать. - Простите, господин дракон, но я подозревал вас, поэтому организовал слежку. Но теперь именно это спасло вас и госпожу Чернову. - Госпожу Чернову? – спохватился Шеранн. Он напрочь позабыл о гадалке. – Где она и что с нею? Тот сумасшедший швырнул какую-то волшебную штучку, и дальше я ничего не помню. - Не беспокойтесь, с ней все в порядке. Думаю, она уже дома. - Хорошо, - кивнул дракон, и спросил с любопытством: – Но как вы сумели следить за мной? Уверяю, это непросто. Среди людей еще ладно, там царит такая какофония звуков и запахов, что ничего не разберешь. Но в лесу?! - Я натерся мазью из медвежьего жира и еще кое-каких травок, - смущенно признался инспектор, неловко потирая руки. – Чтобы отбить вам нюх... Мне рома посоветовала... Шеранн вдруг расхохотался. - А я все не мог понять, почему за мной увязался этот медведь! – пояснил он сквозь смех. – Но был настолько рассеян, что не придал этому значения. Он умолчал о том, что был попросту увлечен совершенно иным и не обращал должного внимания на мелких лесных животных. Дракон усмехнулся воспоминаниям, но тут его поразила следующая мысль. - Но... ведь тот блаженный потушил мой огонь! – выпалил он, гибко поднялся и вперил требовательный взгляд в бледного инспектора. – А теперь я снова пылаю. Как это возможно? В драконе бушевала и рвалась наружу сила, обычно упрятанная глубоко внутрь, дабы не тревожить и не пугать людей. - Госпожа Чернова... – выдавил полицейский, с беспомощным ужасом взирая на него. Шеранн слегка покачнулся и взялся за голову. Только этого недоставало! Как эта человеческая женщина смогла разжечь драконье пламя?! Но сомневаться в этом не приходилось. Выходит, она спасла ему не только жизнь, но и душу - умирая, драконы растворяются в своей стихии, поэтому если бы в нем не осталось ни единой частицы огня... Это была бы окончательная смерть! Как теперь быть с подозрениями и замыслами? А ведь все так хорошо складывалось! Пользуясь тем, что все жители высыпали с сады и парки, дракон побродил по округе и хорошенько принюхаться, разыскивая драгоценную книгу. Чутье помогло ему споро обыскать дома господ Реинссона, Нергассона, барышень Ларгуссон и госпожи Варссон, и также кузню и мастерскую Реинссона, но безуспешно. Если кто-то из названных гномов и был причастен к убийству, то дневники, видимо, успел передать сообщникам. Зато Шеранн обнаружил несколько обстоятельств, возможно, не имеющих отношения к убийству, однако все равно очень занимательных... Он захватил найденную в доме господина Реинссона книгу гномьих рун с многочисленными пометками, а также несколько брошюр весьма вольнодумного свойства. И еще один любопытный факт он выявил невзначай, но толком обдумать не успел...
Гадалка подчеркнуто смиренно поинтересовалась: - Чего изволите? На лице мирового судьи хмурое выражение сменилось озадаченным, затем он слегка покраснел.
И наконец-то, София задумалась о причинах столь странного поведения Рельского. И что там такого интересного нашёл Шеранн? Скрытый текст
очепятка:
цитата:
Пользуясь тем, что все жители высыпали в сады и парки, дракон
ДюймОлечка
Сообщение: 643
Настроение: Зима - мандарины и снег
Автор, сжалься, поскорее выкладывай, такое творится. столько событий, надежд (моих - о хеппи-энде ), мыслей
Vita
Не зарегистрирован
Отправлено: 28.02.11 11:05. Заголовок: Значит, пока изыскан..
Значит, пока изыскания дракона привели к результату "все не при чём" :-), т.е. ничего очевидного нет, а "намёков" с самого начала было более чем... Хотя сейчас и "намёки" представляют интерес, т.к., по всему выходит, что у того же инспектора нет даже этого, учитывая, что его "версия" рассыпалась. Автор ("с надеждой" ;-)"), вы ведь жестоки только к героям?.. Может, пощадите читателей :-)?.. Скрытый текст
цитата:
и лишь под утро забылась спокойным сном...
Если они праздновали всю ночь и разошлись под утро, и опять речь об "утре", то это уже следующий день? Как долго она его оживляла?
Luide
Сообщение: 169
Отправлено: 28.02.11 13:58. Заголовок: Marusia спасибо за т..
Marusia спасибо за тапок!
Marusia пишет:
цитата:
И наконец-то, София задумалась
Ну тут уже невозможно по-моему не понять
цитата:
И что там такого интересного нашёл Шеранн?
Унюхал!
ДюймОлечка на кого ставить будете? На Шеранна, Рельского или одинокую Софию?
Vita спасибо! И за ляп в особенности. Вы совершенно правы, я упустила этот момент. С читателями я добрая, милая и щедрая! Усиленно правлю.
Хелга пинок принят!
Luide
Сообщение: 170
Отправлено: 28.02.11 14:58. Заголовок: Новый кусочек будет ..
Новый кусочек будет завтра А пока давайте немного развлечемся!
Итак, думаю, со своими симпатиями вы все уже определились :) Делайте ставки! Всего два вопроса:
Cтавки-то я сделала, но сильно сомневаюсь, поскольку ситуация, прямо скажем, почти патовая.
Luide
Сообщение: 173
Отправлено: 01.03.11 05:55. Заголовок: Глава 21. Небо хму..
А теперь несколько проходных эпизодов...
Глава 21.
Небо хмурилось, отыгрываясь за то, что накануне его обязали быть ясным, и грозило дождем. Лишь изредка в просветы выглядывала любопытная Соль, но тут же пряталась, испуганная зрелищем мира, охваченного ленью и похмельем... Пробуждение Софии было малоприятным. Беспокойства прошлой ночи вкупе с выпитым вином привели к тому, что вставать с постели ей совершенно не хотелось, и сил не было даже на завтрак, хотя уже перевалило за полдень. Но пришлось, поскольку безжалостная Лея заявила, что внизу хозяйку уже дожидался господин Рельский, а дракон присылал слугу справиться о ее здоровье. Домовая изрекла все это с весьма таинственным и довольным видом и отбыла восвояси, предоставив госпоже Черновой приводить себя в порядок. Услышав сообщение Леи, София залилась краской (благо, домоправительница этого уже не видела). В голове беспощадно всплывали воспоминания: прыжок через костер с Шеранном, танцы и легкомысленные разговоры, а потом... прогулка с драконом и все, что за нею последовало. Она окинула взглядом свою спальню, которая была заполнена светом вопреки затянутому тучами небу. Молодая женщина слабо улыбнулась, тотчас припомнив, как вместе с господином Черновым выбирала самый солнечный оттенок краски, чтобы даже в ненастье комната казалась залитой теплым светом. Здесь царили светлые тона: золотисто-желтый, персиковый, нюансы слоновой кости и шампанского. Подушки и вышитые панно оттенка закатного неба оживляли однообразную желтизну. Будто кусочек солнца перенесли на землю. После свадьбы обстановку поменяли полностью по вкусу молодой жены. Ведь у Софии был такой заботливый супруг... Из ее глаз вдруг брызнули слезы. Как же ей отчаянно не хватало Андрея! «Как ты мог оставить меня? – шептала она, всхлипывая и давясь слезами. – За что?!» Но теперь у господина Чернова были бы все основания быть недовольным своей вдовой. Она изменила его памяти! Пусть лишь в мыслях, в желаниях, но предала... Что с нею? Накануне Бельтайна она отчаянно испугалась своих эмоций, а впоследствии совсем забыла о страхе, отдалась во власть томительных переживаний. Молодая женщина прикрыла глаза и застонала. Разве можно вести себя столь опрометчиво?! Ведь сегодня же по Бивхейму разлетятся новые слухи, предметом которых станет нескромная привязанность вдовы к дракону. Респектабельность – вот к чему она должна была стремиться, а вместо того держалась безрассудно и до дерзости откровенно. Все, что она вытворяла накануне... Теперь Софии было мучительно стыдно, но она была не в силах прогнать прочь воспоминания – постыдные и одновременно сладостные. К тому же под воздействием винных паров и паники она наложила заклятие на Шеранна, чему теперь запоздало испугалась. И возгордилась – в глубине души, ведь она сумела вдохнуть огонь в дракона! Впрочем, гадалка справедливо сомневалась, что сумела бы повторить подобное. И - что скрывать? - София отчаянно испугалась его потерять, и это придало ей силы совершить невозможное... «Это всего лишь вино и Бельтайн!» - твердила она шепотом, не слишком веря самой себе. Неужели ее убеждения, все то, во что она истово верила, так легко капитулировало под натиском чувств?! «Я стану любой ценой избегать его общества!» - решила молодая женщина со всей возможной твердостью, и принятое решение одновременно успокаивало и угнетало. София вытерла слезы и наконец встала с постели. Утренний туалет отнял некоторое время, как она ни спешила, потому мировому судье пришлось ждать. К тому же душевные терзания заставляли ее опасаться встречи со знакомыми, и в первую очередь ей отчего-то было совестно взглянуть в глаза господину Рельскому. Но прятаться более непозволительно и невежливо! Госпожа Чернова глубоко вздохнула, набросила на плечи шаль, чтобы занять руки, и отправилась вниз. Лея провела гостя в зеленую гостиную. Приветствуя гостя, София мимоходом отметила, что давно пора сделать ремонт – обивка поистерлась, обои выцвели, да и шторы поизносились, - и огорчилась от этой мысли. Обновлять обстановку предстояло уже новому хозяину дома... - Рад вас видеть, - искренне улыбнулся мужчина, но обеспокоенная складка между бровей не исчезла. Он выглядел усталым и расстроенным, и белоснежное сияние рубашки и галстука лишь подчеркивало набрякшие мешки под глазами и утомленный вид. - Я также рада вашему визиту, - чопорно отозвалась молодая женщина и принужденно улыбнулась. Натянутость приветствия не ускользнула от внимания мирового судьи, и он отвернулся, уставившись на свои сцепленные руки. - Надеюсь, вы в добром здравии, - начал он явно через силу, и, получив подтверждение, продолжил: - Полагаю, вы хотели бы знать, что произошло. - Конечно! – воскликнула София с преувеличенным энтузиазмом. Беседовать о вчерашних событиях было одновременно интересно и стыдно. - Если в нескольких словах, то инспектор Жаров наблюдал за вами. Когда он услыхал крик, сообразил, что происходит нечто странное, и со всех ног бросился за помощью. По счастью, мое поместье в Бельтайн охраняли его подчиненные, так что мы вскоре пришли вам на помощь. Остальное вам известно. - Но зачем инспектору следить за нами? – госпожа Чернова обратила на мирового судью ясный взгляд. И ее искреннее недоумение заставило мужчину отвести глаза. - Он полагал, что господина Ларгуссона убили вы вместе с Шеранном, - неохотно произнес господин Рельский, взглянул на ошарашенную молодую женщину и пояснил: - Ведь у вас были ключи. В голове Софии роем проносились мысли. И, надо отдать ей должное, при всей абсурдности подобного предположения она смогла оценить все обстоятельства объективно, и, пусть и нехотя, нашла такую версию возможной. Одновременно обнаружились и неувязки. - Но зачем это нужно? И как мы... – она запнулась, но закончила: - могли выбраться из библиотеки? - Политика, - пожал широкими плечами господин Рельский. Казалось, он говорил это через силу, но не прерывал начатый разговор, - Шеранн сам рассказал нам, что среди драконов есть противники автономии, но кто может поручиться, что он не был одним из них? Молодая женщина задохнулась, но не смогла ничего возразить. Действительно, политические предпочтения Шеранна были известны лишь с его слов. - А мой второй вопрос? – нашлась наконец она. - Тут еще проще, - господин Рельский сложил руки на набалдашнике трости, глубоко вздохнул и продолжил: - окно на втором этаже было распахнуто, а ведь он дракон, и вполне вероятно, что мог бы выпрыгнуть, сменить облик и... попросту улететь, оставив дом запертым изнутри. - Но причем тут я? – София по-прежнему ничего не понимала. - Вы сами сказали мне, что уже знакомы с ним. – Мировой судья прямо посмотрел на молодую женщину и тихо закончил: - А влюбленная женщина на многое готова пойти... Госпожа Чернова смотрела на него, испытывая смесь ужаса, неверия и ярости. Конечно, посторонний мог бы предположить такое, но господин Рельский хорошо ее знал! - Как вы могли такое подумать обо мне? – ее голос был тих, но в нем звучала непритворная злость. Господин Рельский отвернулся. - Когда вы вместе, между вами словно свирепствует буря... Разве я могу этого не замечать? - проговорил он глухо. – К тому же я нанес визит Шоровым... Госпожа Шорова уверяла, что действительно видела вас той ночью, правда, она созналась, что вы шли не в направлении Бивхейма, а к той самой сторожке неподалеку от Чернов-парка, где вы с Шеранном были сегодня. Что я мог подумать? - Значит, вы сочли меня убийцей! – заключила она ядовито. – К слову, господа Шоровы слишком часто мелькали в этой истории, даже господина Ларина они подзуживали! Господин Рельский порывисто обернулся и схватил ее ладони. - Успокойтесь, я не верю, что подозрения инспектора справедливы! –заверил он. – Я говорил лишь о том, почему он стал следить за вами. К тому же вы явно не имели никакого отношения к покушению на госпожу Дарлассон, в этом я мог поручиться, поскольку вы не отходили от меня ни на шаг! И прошу вас не беспокоиться, о господах Шоровых я позабочусь. Обождите день-два, и они больше не станут вам досаждать. - Что ж, наверное, все это к лучшему, - нехотя признала госпожа Чернова, - ведь в конце концов именно инспектор спас наши жизни... – она поколебалась, но все же с вызовом спросила: - А если я в самом деле шпионка и убийца? Ведь на госпожу Дарлассон мог напасть и Шеранн! Мировой судья не отвел взгляд. - Это не имеет значения, - произнес он неожиданно спокойно. Я приложу все усилия, чтобы вас оправдали. София от удивления приоткрыла рот. - Даже если я преступница? – переспросила она недоверчиво. - Да, - все так же сдержанно подтвердил господин Рельский. И продолжил, как ни в чем ни бывало: - К сожалению, господин Ларин никак не мог быть убийцей Ларгуссона – как выяснилось, в ту ночь он был в кабаке со своими подчиненными и инспектором Жаровым. Заведение это неподалеку от библиотеки, потому они прибыли так споро. - Но почему он раньше ничего не говорил об этом? – нахмурилась София. Молодая женщина пыталась сосредоточиться на расследовании, однако в голове заполошной птицей билось запоздалое прозрение. Откровенное признание господина Рельского, что он готов защищать ее любой ценой, открыло ей глаза на его чувства. Как она могла раньше не замечать его привязанности?! Видимо, сказалось то, что они познакомились уже после ее свадьбы с господином Черновым, который первым делом по приезду в Чернов-парк представил молодой супруге своего лучшего друга. Именно в таком качестве София привыкла видеть господина Рельского, и оказалось непросто избыть устоявшееся представление. Разве она могла предположить, что в его сердце живет иное, более нежное чувство?! Она не замечала решительно ничего, и теперь пребывала в полной оторопи. Несомненно, мужчина заметил ее состояние и по обыкновению рыцарственно пришел на помощь, отвлекая разговорами о расследовании. - Теща инспектора – особа властная и обладает прескверным характером, - усмехнулся мировой судья. – Потому он просил всех держать в секрете ту попойку. Разумеется, если бы господина Ларина всерьез заподозрили в убийстве, он бы признался, но до поры до времени молчал. В конце концов, ему не предъявляли никаких обвинений! Теперь же они все клянутся, что он не отходил от стола дольше, чем на пять минут, а этого явно недостаточно для убийства. - Но я совсем запуталась... Зачем тогда он напал на нас? И кто ударил госпожу Дарлассон?! - Сама госпожа Дарлассон утверждает, что напал на нее именно старшина пожарных, - вздохнул господин Рельский и развел руками, – хотя она вполне может кого-то выгораживать, ведь на Ларина теперь можно безнаказанно повесить всех собак. Меня допустили к ней лишь сегодня, и ей вполне могли заранее рассказать обо всем. Вы ведь знаете, как быстро разлетаются сплетни, тем более, что там было несколько бравых полицейских, которые ни за что не станут молчать. По словам хозяйки библиотеки, она из любопытства принялась читать книгу, которой ранее интересовался господин Ларин, и нашла ее весьма любопытной, а к тому же обнаружила пометки на полях, сделанные его рукой. За этим занятием ее и застал пожарный, который явился ради обсуждения дополнительной защиты от пожара – последнее время это сделалось идеей фикс почтенной гномки. Она что-то пошутила о том, что он нашел любопытный способ превратить заклятие тушения огня в оружие... И с того момента ее участь была предрешена. Господин Ларин оказался буквально одержим идеей борьбы с драконами, и посчитал, что следует поскорее убрать чересчур догадливую даму-библиотекаря. Он прихватил из дому молоток и засел в саду, ожидая благоприятного момента... Понятно, что появление господина Нергассона стало для него подарком коварного Локи! - Но что Нергассон делал в саду библиотеки в такой час? - Полагаю, пришел на свидание к госпоже Дарлассон, - отмахнулся мировой судья, и София потеряла дар речи. - Но я полагала, что на нее покушались именно из-за убийства в библиотеке! – вымолвила гадалка и принялась теребить бахрому шали. - Я тоже так считал, - пожал плечами господин Рельский, глядя на ее тонкие пальчики, взволнованно терзающие шерстяное кружево. – Но известный принцип юриспруденции гласит: впоследствии не означает вследствие. То есть следующие одно за другим события могут быть вовсе не связаны между собой. А мы поспешно приняли совпадение за аксиому. - Сам господин Ларин тоже утверждал, что не убивал сторожа, - пробормотала она задумчиво, - хотя я ему не поверила. - Придется поверить, - вздохнул мужчина. – Мне очень хотелось бы, чтобы это оказался старшина пожарных, и все это расследование наконец закончилось. Госпоже Черновой вдруг подумалось, что если бы не известные обстоятельства, он охотно обвинил бы во всем ныне покойного Ларина, лишь бы не докапываться до истинного виновника и поскорее завершить всю эту историю. Вскоре господин Рельский откланялся, оставив молодую женщину в тревожных размышлениях.
Ну, ставки-то сделала и поняла, что меня по-прежнему интересует, кто же является убийцей в этом сказочном, до поры - до времени добропорядочном мирке? То, что мир логичный, я сразу отметила, и раз кто-то решился на убийство, то ставки были высоки: случайно ночью в библиотеку не попадают, значит "так было задумано" :-). А теперь выходит, что если бы пожарному удались его злодеяния, то это была бы параллельная череда убийств. Очень добропорядочный и тихий городок, как оказалось ;-). Круг подозреваемый упорно не желает сжиматься :-). Спасибо автору за такой лихо закрученный сюжет!
Luide
Сообщение: 174
Отправлено: 01.03.11 06:40. Заголовок: Vita спасибо! Еще Аг..
Vita спасибо! Еще Агата Кристи уверяла, что страсти кипят и преступления совершаются именно в тихих городках и селах.
ДюймОлечка
Сообщение: 647
Настроение: Зима - мандарины и снег
Luide Судя по цветовой гамме спальни, Софию подсознательно всегда тянуло к солнцу. И в Шеранне её так манит именно его внутренний огонь и способность зажечь, пробудить какие-то непонятные силы в ней самой. Но сам Шеранн не желает быть благодарным какой-то там человеческой женщине даже за спасение собственной души, люди для него - всего лишь букашки (я на Шераннчика не наговариваю, последнее - его собственные мысли ). И если у нашего автора нет в рукаве какого-нибудь козырного туза или джокера в виде дедушки-дракона у Софии , то ничего путного у парочки София-Шеранн (ессествнно, для Софии) не получится.
Любовные отношения тоже еще далеко не ясны. Эта троица меня с ума сведет!
Хелга пишет:
цитата:
Ничего себе проходной...
Я имела в виду, что они только поговорили, но ни о чем не договорились
Marusia пишет:
цитата:
И в Шеранне её так манит именно его внутренний огонь и способность зажечь, пробудить какие-то непонятные силы в ней самой.
В десятку! Очень точная мысль
цитата:
если у нашего автора нет в рукаве какого-нибудь козырного туза или джокера в виде дедушки-дракона у Софии
А вот этого точно не будет. Нельзя искусственно убирать все препятствия и выборы для героев. К тому же драконья кровь берет верх минимум в пяти поколениях. То есть дети смешанной пары будут как чистокровные драконы. Так что никаких полукровок, в моем мире это вообще чрезвычайно редкое явление.
Luide
Сообщение: 176
Отправлено: 02.03.11 04:41. Заголовок: Мировой судья верну..
Мировой судья вернулся в Эйвинд, где его ожидали дела. Ворох бумаг требовал внимания хозяина, и следующие часы он безраздельно посвятил их разбору. Едва он успел разделаться с последним письмом, секретарь почтительно сообщил: - Госпожа просила вас посетить ее до обеда. - Вот как? – рассеянно отозвался господин Рельский. Не в привычках матушки было видеть его более двух раз в день, за столом, однако неожиданностей ожидать не стоило. Почтенная госпожа Рельская была серьезно озабочена лишь двумя вещами: собственным здоровьем и матримониальными планами – именно в таком порядке. Джентльмен слегка ослабил узел галстука, на всякий случай переспросил секретаря, есть ли еще какие-нибудь дела (втайне надеясь именно на это), вздохнул и отправился разыскивать матушку. Она обнаружилась в так называемой шахматной гостиной – любимой комнате сына. Женщина взволнованно расхаживала из угла в угол и пожирала бесчисленные конфеты, к которым питала слабость, что также являлось признаком взвинченности, так как обыкновенно она слишком заботилась о фигуре, чтобы позволять себе лакомиться грильяжем и поджаренными булочками с конфитюром. Госпожа Рельская походила на белоснежную кошечку чистейших кровей. Услышав, как открылась дверь, она тут же порывисто бросилась к сыну. Подобная импульсивность мирового судью удивила: она чаще всего двигалась плавно и медленно, а физическим упражнениям предпочитала негу на подушках, еще более напоминая разленившуюся и слегка раздобревшую кошку. - Слава Фригг! – воскликнула она. – Ты наконец пришел! - Конечно, матушка, - осторожно ответил тот, усаживая ее в кресло, - но расскажите, что случилось, что вы так срочно за мной послали? Госпожа Рельская опустила глаза, отвернулась и принялась обмахиваться веером. - Видишь ли, последнее время ты странно себя ведешь, - начала она, слегка запинаясь. – Ты нервозен, волнуешься по пустякам, совсем не улыбаешься. Даже здесь не бываешь, хотя раньше не проходило и дня, чтобы не сыграл партию-другую. Ты замкнулся в себе и не рассказываешь даже мне, что случилось и почему ты сам на себя не похож! Я волнуюсь... По-девичьи яркие и полные губы госпожи Рельской (что, впрочем, было заслугой помады, а не природы) затряслись и, пока почтительный сын приходил в себя от потока подозрительных знаков в своем поведении, она вдруг встала, стремительно подошла к нему и порывисто схватила за руки, тревожно всматриваясь в лицо: - Это из-за финансов, верно? Мы разорены? Ты поэтому так нервничаешь? Мировой судья расхохотался, и даже оскорбленный вид матери не унял его смех. - Прощу прощения, сударыня, но ваши подозрения совершенно беспочвенны! – отсмеявшись, заверил он со всей серьезностью, на которую был способен. – Понимаю, что вас весьма беспокоит финансовый вопрос, но могу вас заверить, что средств у нас более чем достаточно для безбедной жизни. Так что можете не волноваться! Было видно, что в госпоже Рельской борются досада из-за неуместного, по ее мнению, веселья сына, и облегчение от его слов. - Но все же ты ведешь себя странно! – вымолвила она настойчиво. – Что случилось? Только не говори мне, что всерьез намерен жениться на этой ужасной госпоже Черновой! – вдруг всполошилась она. Видимо, последнее предположение тревожило ее куда меньше, нежели денежные дела, однако и возможная свадьба сына «с этой особой» приводила матушку в ужас. Господин Рельский сжал челюсти, потом отвернулся и проронил: - Пока вопрос об этом не стоит. - Слава богам, - прижала руки к груди женщина, - но ты должен мне обещать, что никогда не сделаешь ей предложения! О ней такое говорят... - Хочу напомнить вам, - оборвал ее мировой судья, - что я давно совершеннолетний, и женитьба на ком бы то ни было – мое личное дело, в которое вас, сударыня, я снова прошу не вмешиваться! И не повторяйте нелепых слухов! А теперь прошу меня извинить. Он коротко поклонился и стремительно вышел, оставив слегка успокоившуюся госпожу Рельскую молить всех богов, чтобы этот союз оставался лишь страшным сном.
Vita
Не зарегистрирован
Отправлено: 02.03.11 06:16. Заголовок: Все что-то выясняют ..
Все что-то выясняют и, кажется, никто открывшимся перспективам особенно не радуется ;-) : София не знает, что делать с чувствами мирового судьи (да и со своими-то не разобралась!), вот теперь и его матушка в растерянности - у неё вся надежда на молитвы богам ;-). Правда, матушку успокоили насчёт финансов - должна быть довольна :-)! Теперь ждём хода дракона, вероятно он, как минимум, захочет выяснить из первых рук, каким образом его удалось оживить... А потом он ведь ещё обыскал столько домов, но результаты до сих пор не осмыслил. Может на досуге разобрался?.. Ведь убийца ещё на свободе, и у него какая-то "своя игра" и она скорее всего не окончена: ведь вряд ли убийство сторожа было чьей-то конечной целью?.. Вот этот убийца в сонном городке и его непонятные цели очень цепляют :-)! Спасибо!
Luide
Сообщение: 177
Отправлено: 02.03.11 06:31. Заголовок: Vita по мнению незаб..
Vita по мнению незабвенной Кристи, умышленные убийства совершаются по трем причинам: страх, выгода и женщина А перспективы пока героев действительно не очень радуют. Но дальше будет хуже Кстати, дорогие читатели! Как вы думаете, кто пострадает следующим?
Vita
Не зарегистрирован
Отправлено: 02.03.11 07:17. Заголовок: А вот по какой бы пр..
А вот по какой бы причине не было совершено убийство, достижение конечного результата мы пока не увидели :-). Даже разбирая представленные Вами причины: напр., убили из страха - и что, он у кого-то прошёл?.. Как бы ещё только не начался... С выгодой тоже не ясно, где она и в чём? Если под этим подразумевать политические причины, то опять же пока результат нулевой, тем более, что не завершено расследование. А уж для варианта "женщина" - она, как минимум, должна быть в наличии ;-) (кто-то должен получить "трофей"!), пока и её с очевидностью не видно. При таком раскладе пострадать может любой, но если, к примеру, ещё раз пострадает дракон, то можно будет предположить, что всё завертелось из-за него. И ещё интересно, какого "официального убийцу" теперь избрал город, ну, или хотя бы тот же Жаров. И кроме того, если пожарного подзуживали соседи, то вполне возможно, что альтернативная "убойная линия" тоже сидеть без дела не будет. Так и несколько человек пострадать могут, а автору потом распутывать :-).
Luide
Сообщение: 178
Отправлено: 02.03.11 07:20. Заголовок: Vita не волнуйтесь, ..
Vita не волнуйтесь, я как раз распутываю Правда, я так накрутила, что распутать не так-то просто. Но я стараюсь! Страх я упоминала. Была высказана версия, что в Бивхейме орудует некая шайка, которая боялась разоблачения со стороны Ларгуссона. Женщины тоже были, аж три! Госпожа Дарлассон - любовница убитого, госпожа Ларгуссон - его же невесте (в которую был влюблен кузнец) и барышня Двария Ларгуссон - дочь убитого, на которой собрался жениться его друг. А выгода была как раз у Ларина, раз уж Ларгуссон был его кредитором. Ну это так, навскидку
А подсказку о причинах я дала
ДюймОлечка
Сообщение: 648
Настроение: Зима - мандарины и снег
Luide Маленький какой кусочек Для меня странно, что госпожа Рельская намного меньше боится госпожи Черновой чем финансовых неудач, разве жениьбы сына не повлияет на ее финансовое положение да и вообще положение в обществе?
Luide
Сообщение: 179
Отправлено: 02.03.11 08:33. Заголовок: ДюймОлечка зато прош..
ДюймОлечка зато прошлый был большой! Я не стала разрывать разговор Рельского и Софии, поэтому до конца главы остался только этот кусочек. Зато завтра будет следующий!
Сыну уже 35 лет, сколько можно тянуть со свадьбой?! К тому же ей нужны наследники, т.к. на основные имения Рельских установлен майорат. Отдать в случае чего дом дальним родственникам мужа ей тоже не улыбается! А так, даже если Ярослав женится, его матушка останется вдовой госпожой Рельской, с приличным положением в обществе и немалым содержанием. Разорение намного хуже! Другой вопрос, что невестой сына она хочет видеть девушку богатую и со связями. Но по-хорошему, что может сделать госпожа Рельская? Истерики он слушать не желает, хозяин в доме он сам, состояние принадлежит лично ему. Так что ей остается только молиться и строить козни
Пожалуй, вы правы - надо бы рассказать об этом в тексте
Luide
Сообщение: 180
Отправлено: 02.03.11 09:47. Заголовок: Небольшое дополнение..
Небольшое дополнение к сегодняшнему кусочку (отредактировать его не получается).
К собственному сожалению, она ничего не могла противопоставить упрямому сыну, разве что уговоры, но мировой судья давно вырос из коротких штанишек и нотации матери пропускал мимо ушей. Состояние, поместья, доли в предприятиях и концессиях – все это принадлежало персонально господину Рельскому, как единственному сыну и наследнику покойного отца. Домочадцам же приходилось лишь уповать на его щедрость. Впрочем, он никогда не обманывал ожиданий, выделял сестрам и матери прекрасное содержание, однако взамен требовал полного послушания. Конечно, при иных обстоятельствах она предпочла бы, чтобы сын вовсе никогда не женился. Но, к несчастью, предки Рельских установили майорат на все сколько-нибудь значимые поместья. Других сыновей у нее не было, а потому участь матери и сестер была бы незавидна, если бы им вдруг довелось его пережить. До рождения законного сына наследником господина Рельского оставался дальний родственник по отцовской линии. Оказаться в каком-нибудь дальнем имении и жить на гроши... Нет, на такое она была категорически не согласна! Потому подыскивала сыну невесту, выбирая среди глупеньких девиц, которыми можно было бы вертеть по своему усмотрению. Ведь Ярослав уже не молод, тридцать пять миновало! О чем он только думает? Проклятое упрямство Рельских! Из-за него мировой судья мягко, но решительно отказывался слушать разумные доводы. А ведь она мать, и значит, не может желать ему плохого! Женщина досадливо прикусила губу и взяла с подноса очередную конфету...
Vita
Не зарегистрирован
Отправлено: 02.03.11 11:16. Заголовок: Так в том-то и дело,..
Так в том-то и дело, что, к примеру, когда женщин аж 3, то это всё равно, что ни одной :-), с шайкой та же ситуация - и тогда боялись разоблачения, и сейчас, значит, боятся того же самого, только от лиц, ведущих расследование (причём, здесь народу больше, и с этими точно не сговориться, а того возможно и шантажом пробрать было можно, может и убивать бы не пришлось), ну, а Ларина, во-первых, больше нет, а, во-вторых, он сказал, что не убивал. В отличие от героини, которая созналась, что ему не поверила, лично мне - поверилось сразу: он Софию не собирался оставлять в живых, при этом был горд, что убил дракона, так что точно бы покрасовался, если бы имел отношение, впрочем мог и "крутизну" продемонстрировать и взять и это убийство на себя - она ведь проверить уже бы не смогла (ещё бы и следствие запутал!)... Вот те же соседи Шоровы часто мелькают (и София заметила, и судья что-то там про них выясняет), но никаких явных плюсов они пока не получили, да и если они "со стороны Ларина", то это "вторая убойная линия" :-)... Так что в грядущий "отстрел героев" я верю сразу и безоговорочно :-)! А уж сколько их пострадает ;-) - угадать всё равно не смогу, только, почему-то кажется, что больше, чем один... А маман как раз понятна: ей хочется "объять необъятное" - и сына женить, и наследника получить, и женой сына управлять, не говоря уже о соблюдении материального интереса. Но можно обчистить хоть весь кондитерский магазин - характер сына она за столько лет изучила, может продолжать его долбить, но она явно не та "капля", которая этот "камень" продолбит :-). И ей ли не знать?.. Вот и остаётся на богов уповать.
Luide
Сообщение: 181
Отправлено: 02.03.11 19:00. Заголовок: Vita ну может, убийц..
Vita ну может, убийце по каким-то независящим от его воли причинам не удалось получить задуманное? Или все еще впереди? Или вы просто пока не знаете, что именно получил убийца? А может, это вообще маньяк был или случайный грабитель? Кто знает...
Vita
Не зарегистрирован
Отправлено: 03.03.11 05:32. Заголовок: Luide, так ведь и я ..
Luide, так ведь и я о том же :-)! Я именно это и пыталась выразить! Ваша фраза о маньяке позабавила ;-), но точно отражает суть: и "маньяком" может оказаться кто угодно, и пострадать "от маньяка" может кто угодно, именно потому, что мы пока не видим чьего-то 100%-но явного выигрыша. Может какие-то мелко-бытовые "зацепки" автор и "разбросал", но для убийства нужен сильный повод и пусть и не полученная, но выгода. А вот в случайности в данном случае я не верю: очень неподходящее время и место, т.е. даже если "беседа" случайно переросла в убийство, улизнуть не оставив "следов паники" неподготовленной персоне по-моему было бы невозможно. Ещё раз спасибо :-)!
Luide
Сообщение: 182
Отправлено: 03.03.11 06:15. Заголовок: Vita а кто сказал, ч..
Vita а кто сказал, что речь идет о "неподготовленной персоне"? Может, это все Шеранн? ))))
Глава 22.
Госпожа Чернова не находила себе места: бралась за шитье – колола пальцы; занималась чаем – разбивала и переворачивала флаконы; даже книга не могла увлечь смятенных мыслей. Домашняя жизнь никак не склеивалась, оставалась всего лишь ворохом разномастных картинок. Она все размышляла о лишь едва завуалированном признании господина Рельского, о Шеранне, о собственных чувствах, и не могла разобраться. Была ли ее привязанность к мировому судье дружеской симпатией или чем-то большим? Но увлечение драконом – а теперь София больше не лгала себе, что совершенно к нему безразлична – опровергало всякие отношения с Ярославом... Чувство господина Рельского было до чрезвычайности лестно, но быть может, это был лишь внезапный порыв или дружеская симпатия? И Софии было совестно, что она до сих пор не обращала на него внимания. Ведь господин Рельский предлагал ей руку и сердце, а она своим неосторожным, необдуманным отказом наверняка причинила боль – и даже не заметила этого! А каковы намерения Шеранна? Тут она и вовсе ничего не могла сказать. Вспыльчивый, яркий, огненный, он равно завораживал и отталкивал, сулил жар страстей, в то время, как его соперник обещал преданность и нежность, защиту и уверенность в счастливой будущности. Быть может, внимание дракона было только красочным миражом, быть может все это - самообман? Ведь женщины склонны надеяться на большее на основании лишь многозначительных слов, симпатии и выражений приязни, пары танцев и пылких взглядов, тогда как для мужчины все это может быть лишь данью вежливости. И вправе ли София даже помыслить о новом замужестве? Наконец опустошенная молодая женщина села за пианино, подивившись про себя, что так долго не музицировала, и принялась перебирать ноты. Руки сами нашли листок, исчерканный знакомым почерком Шеранна... Будто обжегшись, она отбросила в сторону злополучную сонатину и торопливо схватила первый попавшийся лист. Но уже спустя несколько минут обнаружила, что наигрывала совсем другую мелодию – легкую и пронзительную, невесомую и безбрежную... Невыносимо, невозможно драконью. София поспешно опустила крышку и закрыла лицо руками. Миновало лишь чуть более недели с той злополучной ночи, когда был убит господин Ларгуссон, а её жизнь совершенно перевернулась! Но убеждения госпожи Черновой оставались неизменными, и они требовали поступить, как должно... Спустя несколько минут она встала, опершись на пианино. На бледном лице огнем горели глаза, а губы были крепко и решительно сжаты. Молодая женщина спустилась на кухню и сухо, в недвусмысленных выражениях, приказала домовым более не впускать дракона ни под каким предлогом. Пусть она не в силах изменить собственных чувств, но в ее воле не допустить ничего предосудительного!
Объект ее раздумий и терзаний тем временем занимался делом сугубо практичным. Придя в себя, Шеранн преисполнился жаждой деятельности, и первым делом решил наведаться к госпоже Дарлассон, после перекинуться несколькими словами с господином Рельским, а также побеседовать с Софией. Инспектор Жаров признался по секрету, что мировой судья настрого приказал господина Ларина живым не брать, а также тщательно обыскать его дом и изъять все подозрительные вещицы и бумаги. Надо отдать ему должное - опасность поубавилась после смерти пожарного и уничтожения его тела и всех улик, но следовало совсем свести ее на нет. К хозяйке библиотеки предусмотрительный дракон отправился тотчас, лишь прихватив с собою небольшой презент. Дворецкий поначалу никак не соглашался его впустить, но гость был весьма настойчив (если не сказать нагл и упрям). В конце концов его провели к госпоже Дарлассон, но с условием, что визит будет недолгим, поскольку доктор велел ей не переутомляться. Шеранн вынужденно согласился, и его препроводили в небольшую гостиную, где расположилась раненая гномка. Выглядела она чудесно: неизменный траур смягчала шерстяная шаль нежно-абрикосового оттенка, укутывающая ее плечи, а щеки горели здоровым румянцем. - Бесконечно рад снова видеть вас, госпожа Дарлассон, - самым великосветским образом начал дракон, сделав над собою усилие. Цветистые обороты и вежливые расшаркивания давались ему нелегко. – Видно, ваш доктор – настоящий кудесник. Вы кажетесь совершенно здоровой. - И я счастлива, что вы почтили меня своим визитом, - церемонно ответствовала она и тут же закончила со всей своей прямотой: – Но я все еще слаба, поэтому присаживайтесь и рассказывайте толком, что вас ко мне привело. Он окинул ее внимательным взором, слегка кивнул и начал говорить... - Значит, он действительно нашел способ убить дракона? - заключила госпожа Дарлассон отрешенно. - А ведь я всего лишь пошутила на этот счет. Кто же знал, что эта острота едва не будет стоить мне жизни? - Надеюсь, вы оставите все это в тайне? – с едва скрываемой тревогой спросил Шеранн. – Вы ведь понимаете, сколько дел может натворить это заклятие! Стоит властям лишь дознаться, что есть легкий способ убить детей стихии, вместо того, чтобы договариваться и идти на уступки, и наша участь будет решена. Но жить на поводке мы не сумеем. - Не беспокойтесь, я все понимаю и буду молчать. – Заверила рассудительная гномка. – И сделаю все, как вы просите. Она позвонила и велела горничной принести из ее спальни книгу в темно-синем переплете. Спустя несколько минут хозяйка библиотеки самолично вручила дракону искомый фолиант, с пометками господина Ларина на полях. - Спасибо, - поклонился Шеранн. – Примите в знак благодарности вот эту вещицу. Он достал из кармана небольшой мешочек, развязал горловину и вытряхнул на ладонь самый крупный бриллиант из всех, что доводилось видеть гномке. Форма, огранка, розовая окраска, отсутствие мелких огрехов – все было безупречно. Цепочка тонкого плетения и простая оправа лишь оттеняли великолепие камня. Но госпожа Дарлассон лишь покачала головой. - Благодарю, но не нужно. Лучше пообещайте мне... – она запнулась, напряженно всмотрелась в его лицо и закончила: - пообещайте, что не обидите девочку! - Девочку? – растерянно переспросил дракон. - Вы знаете, о ком я! – передернула плечами хозяйка библиотеки. Шеранн задумчиво крутил в руках неоцененный подарок. Разумеется, он прекрасно понял просьбу гномки. - Не беспокойтесь, я не сделаю ничего против ее воли! Он лукаво усмехнулся, и, по-кошачьи легко ступая, выскользнул из комнаты, оставив госпожу Дарлассон размышлять о туманности данной формулировки... Дальше ему повезло куда меньше, поскольку госпожа Чернова наотрез отказалась его принять. Ему попросту не открыли дверь! Но это неожиданно привело Шеранна в отличное настроение...
Vita
Не зарегистрирован
Отправлено: 03.03.11 07:38. Заголовок: Ну, вот первая явная..
Ну, вот первая явная выгода получена драконом :-). Но о возможности так использовать заклинание никто до сих пор, похоже, не знал (т.е. пожарный выступил в роли первооткрывателя), иначе и до Ларина нашлись бы желающие применить на практике. Так что, скорее всего, он воспользовался результатами действий других, было бы более, чем странно, если бы он растерялся и не воспользовался сложившейся ситуацией :-). А теперь, когда книга у него, он, как нормальный хищник, просто вышел на охоту и начал "гнать дичь". И ещё бы, ему не радоваться :-)!
Vita
Не зарегистрирован
Отправлено: 03.03.11 07:43. Заголовок: Ну, вот первая явная..
Ну, вот первая явная выгода получена драконом :-). Но о возможности так использовать заклинание никто до сих пор, похоже, не знал (т.е. пожарный выступил в роли первооткрывателя), иначе и до Ларина нашлись бы желающие применить на практике. Так что, скорее всего, он воспользовался результатами действий других, было бы более, чем странно, если бы он растерялся и не воспользовался сложившейся ситуацией :-). А теперь, когда книга у него, он, как нормальный хищник, просто вышел на охоту и начал "гнать дичь". И ещё бы, ему не радоваться: для него охотничий азарт вообще - естественное "звериное" состояние :-)!
Luide
Сообщение: 183
Отправлено: 03.03.11 07:47. Заголовок: Vita это лишь та кни..
Vita это лишь та книга, которой интересовался Ларин. То есть способ усилить семейное заклятие тушения огня настолько, чтобы проняло даже дракона Ларин действительно первым додумался отнимать у драконов их стихию, раньше таких умников не было. Действительно, Шеранн удачно изъял эту книгу, но по-прежнему продолжает искать дневники Шезарра Спасибо, уточню это в тексте.
ДюймОлечка
Сообщение: 649
Настроение: Зима - мандарины и снег
Luide Чудесный кусочек (боьше прежнего, но все равно мало) Поведение и Сфоии, и Шеранна - очень вписываются в и характеры, но надеюсь на настойчивость дракона, а вот почему-то дама-библиотекарь меня удивила, не думала что она может заботиться о Софии
Это просто женская жалость Госпожа Дарлассон прекрасно представляет, что может сотворить с Софией Шеранн.
Luide
Сообщение: 185
Отправлено: 04.03.11 07:01. Заголовок: И вновь навстречу пр..
И вновь навстречу приключениям
Господин Рельский не желал стеснять Софию, а потому отправился в Чернов-парк с таким расчетом, чтобы явиться после обеда. Из-за своей щепетильности мировой судья остался без обеда. Чем богаче дом и знатнее его владельцы, тем позднее принято обедать, а потому госпожа Рельская ревностно следила за тем, чтобы трапезничать позже всех в округе. Так что в Эйвинде еще даже не начали накрывать на стол. Он наскоро подкрепился пирогом с почками и пинтой портвейна и отправился в Чернов-парк, предвкушая скорую встречу. Господин Рельский спешился у входа, обвел взглядом ухоженные клумбы и нежно улыбнулся. Она всегда любила свои цветы, и все друзья знали, что Софию можно порадовать клубнем или отростком какого-нибудь редкостного растения. Палисадник всегда был ее пристанищем, ее любимым детищем. Поздней весной он был великолепен: яркие бутоны и сочная зелень радовали глаз. Но сегодня здесь притаился дракон, и от этого настроение Ярослава мигом испортилось. Отчего-то Шеранн не спешил стучаться в дверь, лишь задумчивым взглядом изучал дом, прислонившись к старой яблоне. - Добрый день! – произнес он лениво. - Приветствую, - вынужденно поздоровался господин Рельский, безуспешно пытаясь скрыть недовольство. Как будто дракон задался целью постоянно мешать им с Софией, не давая шанса остаться наедине, и это вызывало понятную досаду мирового судьи. – Почему вы не заходите в дом? – Боюсь, госпожа Чернова не желает меня видеть, по крайней мере, наедине, – усмехнулся дракон. – Хотя мы по-прежнему расследуем одно дело, и у меня есть новости. Мужчина помолчал мгновение, оценивая услышанное. Выходит, София не уверенна, что при личной встрече сможет противостоять обаянию Шеранна, но намерена бороться с искушением. Но избегать соблазнов – это не лучший способ борьбы с ними. - Что ж, тогда нам остается выяснить, примет ли госпожа Чернова нас двоих. – Вымолвил господин Рельский. Шеранн благодарно поклонился, но мужчине почудилась насмешка в этом картинном жесте. Несомненно, дракон рассчитывал на то, что мировой судья из вежливости предложит его сопровождать, поэтому и ожидал неподалеку, и его расчет оказался верным. Разумеется, София велела впустить господина Рельского и его друга, пусть это и противоречило ее решению. Госпожа Чернова в наглухо закрытом черном платье нынче походила на затворницу: чинно сложенные руки, крепко сжатые губы и равнодушный наклон головы вместо приветствия. Лицо осунулось, глаза лихорадочно блестели, а белизну кожи не нарушала даже тень румянца. И лишь сердце предало хозяйку, на мгновение замерло в груди при виде таких знакомых огненных очей. Бестактный визит Шеранна привел госпожу Чернову в смятение, однако она изо всех сил старалась держаться спокойно и холодно, хотя и несколько натянуто, не выказывая обуревающих ее чувств. Она всячески избегала смотреть на дракона, отводила глаза и была преувеличенно любезна с господином Рельским, при этом всей кожей ощущая будоражащий огненный взгляд. София с благодарностью приняла презенты мирового судьи – корзинку клубники из его оранжереи и букет прелестных пионов. Молодая женщина была натянута, как струна, и все ожидала неизбежных расспросов Шеранна о недавних событиях, но он так ничего и не сказал. Лишь смотрел – пристально, молча, чему-то загадочно улыбаясь... - Итак, джентльмены, чем обязана вашему визиту? – покончив с любезностями, несколько неучтиво спросила она. Названные джентльмены переглянулись, но ни один из них не решился назвать истинную причину своего посещения. - Мы хотели попросить вас снова погадать, если это возможно, - нашелся господин Рельский. – Многое изменилось, и теперь нельзя ручаться за точность прежних прогнозов. - Как вам будет угодно, - охотно согласила госпожа Чернова. С недавних пор окрестные жители ее избегали и обходились без ценных указаний рун, видимо, полагая недостойным якшаться с вероятной убийцей. - Подождите минутку, - попросила она, поднялась и стремительно вышла. Вскоре гадалка вернулась с заветным мешочком в руках и устроилась на канапе. Деловито высыпала руны перед собою, прошептала молитву, поводя руками над россыпью рун и вопрошающе подняла глаза на господина Рельского... Детям стихий не дано гадать, у них и без того довольно дарований, и Шеранну впервые довелось собственными глазами наблюдать это действо. Вот она коснулась рун, и вдруг совершенно преобразилась. Казалось, перед ними сидела уже не госпожа Чернова, да полно, вообще не человек! Из пронзительно-голубых, широко распахнутых глаз гадалки смотрела спокойная древняя сила, которой ведомо все, и это «все» нисколько ее не волновало... В этот момент она так походила на живое воплощение всеведущей богини Саги, что у дракона перехватило дыхание. Неужели люди этого не видели?! Брошенный искоса взгляд на невозмутимого мирового судью убедил дракона, что люди слепы, как кроты, и умудряются решительно ничего не замечать... Сама же ворожея наслаждалась невообразимым, безбрежным спокойствием, которое окутывало ее, стоило только взять руны. Как можно жить слепой и безмерно глупой, когда достаточно протянуть руку – и прозреть?! Но такова человеческая стезя, и нельзя совсем отстраниться от всей земной тщеты, от жизненных радостей и горестей. Лишь на краткие мгновения можно ощутить себя частицей чего-то великого, крупицей божественной силы. - Спрашивайте, - негромко велела София. - Кто убийца? – так же тихо, будто опасаясь разрушить наваждение, спросил господин Рельский. Гадалка вытянула руну. «Ансуз» перевернутая. Нахмурилась, перевернула деревянную плашку и бросила к остальным, нервным движением перемешала руны и вытянула снова. «Ансуз» перевернутая. Снова и снова. Руна будто липла к ладони ворожеи, наотрез отказывалась отвечать толком. София слегка прикусила губу и попросила: - Спросите как-то иначе. Но десяток попыток по-другому сформулировать вопрос оказались совершенно бесплодными: раз за разом выпадал все тот же знак. Усилия допытаться, кто покушался на госпожу Дарлассон, также были безуспешны. - Почему я не могу гадать? – спросила София тихо, прикусила губу и перевернула руну. «Ансуз» перевернутая. Окончательно отчаявшись, госпожа Чернова собрала руны в мешочек, пробормотала благодарность (на сей раз неискреннюю) и стиснула пальцы, едва сдерживая слезы. Гадание было самым дорогим, что у нее осталось, к тому же на этом умении зиждилось уважение окружающего общества. Столько лет она жила своим долгом, втайне гордясь и находя в нем утешение. Теперь же у нее не осталось ничего, кроме мучительных сомнений, а привычная налаженная жизнь стремительно рушилась, утекала сквозь пальцы. Они молчали. София опасалась, что голос ее подведет, господин Рельский взирал на нее с молчаливым сочувствием, но, видимо, не мог подобрать слов для утешения, а Шеранн о чем-то размышлял, постукивая пальцами по столу... - Насколько я понимаю, у вас такое впервые? – спросил вдруг дракон, чуть подавшись вперед. И, не дождавшись ответа, закончил: – Тогда почему бы вам не посоветоваться с другой гадалкой, более опытной? - В Бивхейме я единственная, - София вздохнула и, не поднимая глаз, принялась бездумно обрывать лепестки вишневого пиона, оттенком напоминающего чуть вьющиеся пряди дракона. Поймав себя на этой мысли, она стала еще ожесточеннее терзать несчастный цветок. - Я знаю, - дракон пожал плечами и заметил: - Но Рельский недавно рассказывал, что на его землях остановились рома, и среди них есть очень известная ворожея по имени Шанита. Госпожа Чернова лишь пренебрежительно хмыкнула. Она терпеть не могла шарлатанов, такие «гадалки» позорили настоящих, подрывали доверие к древним рунам. Кроме того, ей претили грязь и дешевые фокусы, безыскусные танцы и пестрые наряды, о чем она и высказалась без утайки. - Вы не правы, среди них есть вполне достойные, - заметил дракон и, не удержавшись, добавил: - Вы наверняка ни разу не общались с рома. Разве порядочно судить о ком-то по внешнему виду и чужим словам? Молодая женщина сжала кулаки, задетая его пренебрежительным тоном. - И как вы предлагаете разыскать этих самых достойных? Быть может, мне их экзаменовать? – голос госпожи Черновой сочился насмешкой. Она ожила, позабыла о сдержанности и твердом решении держаться с ним вежливо и холодно. Благородная дама с тихим голосом и чинными манерами уступила место взволнованной и удрученной молодой женщине. - Зачем же? – Шеранн пожал плечами и подался к горящему камину, принялся ласково гладить урчащее пламя. – Я и так вполне доверяю Шаните. Думаю, она выяснит, почему вам не удается гадать. София отвернулась, скрывая боль. Если же она действительно встретит там гадалку, которая значительно превосходит ее саму по опыту и таланту, сможет ли молодая ворожея подобающе обращаться с нею? Горестно видеть, как кто-то легко достигает того, что упрямо ускользает из твоих рук... Господин Рельский метнул на дракона предупреждающий взгляд. Тот молча развел руками, будто не понимал, что именно так обидело молодую гадалку. В яростном огне собственных чувств дракон зачастую совершенно не замечал чужих переживаний, и только молчаливый упрек господина Рельского заставил его спохватиться. - У рома драконы пользуются глубоким уважением, - пояснил Шеранн чуть виновато. – Так что нам окажут всевозможный почет и не станут подсовывать жуликов. - Я пойду с вами, - впервые вмешался в разговор господин Рельский, и София с благодарностью ему улыбнулась. Общество хозяина земель, на которых расположился табор, могло немало поспособствовать радушному приему, к тому же ей было попросту страшно куда-то отправляться вдвоем с драконом. - Думаю, мы можем отправляться прямо сейчас, - предложил Ярослав, и остальные не нашли повода для отсрочки. Тут же обнаружилась досадная проблема – добираться пешком слишком долго, а экипажу не проехать по узким тропинкам. София же, к собственному смущению, не умела ездить верхом, к тому же у нее не было подходящего наряда. Дракон с обычной своей усмешкой предложил подвезти молодую женщину, усадив ее перед собою. Госпожа Чернова ответила негодующим взглядом. Подобная прогулка даже с собственным законным мужем считалась бесстыдной и недопустимой. Впрочем, Шеранн, похоже, ничуть не огорчился и тут же высказал новое предложение – принять второй облик и самолично отнести господина Рельского и госпожу Чернову к месту назначения. Прокатиться верхом на драконе... Картина была весьма соблазнительна и столь же непристойна. Пока София ловила ртом воздух и подыскивала слова, мировой судья спокойно заметил: - Довольно шутить. Вы прекрасно понимаете, что это исключено. Я пошлю за экипажем, а остаток пути пройдем пешком. Дракон лишь развел руками в шутовском недоумении. Дожидаясь, когда прибудет коляска, сыщики-любители успели обменяться добытыми сведениями. Мировой судья пересказал недавний разговор с госпожой Черновой и изложил все свои соображения (разумеется, опустив реплики о своей готовности обелить ее даже вопреки возможной виновности). Шеранн же поведал о своих изысканиях в ночь Бельтайна и предъявил гадалке изъятую у господина Реинссона книгу. На форзаце этот достойный гном старательно изобразил разные сочетания рун. Знакомые знаки – именно они не так давно красовались на воротах Чернов-парка и Эйвинда. Эта находка подтвердила прежние подозрения молодой женщины и пришлась по вкусу мировому судье, который теперь наконец мог предъявить к оплате счет хотя бы за некоторые огорчения. К тому же Шеранн предусмотрительно прихватил из тайника господина Реинссона пару прелюбопытных брошюр, которые теперь предъявил двум другим «сыщикам». Авторы этих крамольных сочинений призывали гномов бороться за «свободу от угнетения» и величали позором спокойную жизнь в Мидгарде под владычеством эльфов. Самобытность культуры и собственный древний алфавит, давние обиды и стычки времен Рагнарёка – все это перемешивалось, как рагу в котелке, и подавалось под соусом исторической справедливости. Призывы к свержению ненавистного ига остроухих и борьбе за независимость гномов давали мировому судье полное право схватить мятежника... Однако дракон промолчал еще об одном любопытном обстоятельстве. В ту ночь, пробираясь мимо гостей, он ненароком почуял странный запах от одного молодого джентльмена, и теперь ломал голову, что означал тот неведомый аромат. Ранее Шеранну не доводилось встречать ничего подобного, и эта загадка занимала его мысли. Наконец экипаж доставили, и неразлучная троица отправилась в табор рома. Молодая женщина ехала в симпатичном ландо, а мужчины рядом верхами. К тайному удовольствию Софии, любящей пешие прогулки, коляску и лошадей пришлось оставить поодаль и добираться через лес своим ходом. Все еще обиженная на дракона за дерзкое и неприличное предложение, госпожа Чернова взяла под руку господина Рельского и нарочито «не заметила» дракона, который так же предложил ей свое общество. Ширина тропинки не позволяла идти рядом втроем, но общество мирового судьи было Софии весьма приятно, а дракон, похоже, нисколько не тяготился тем, что ему пришлось плестись позади. Люди оживленно обсуждали недавний казус. Некий судья постановил, что мужчина вправе бить свою жену шпицрутеном, совсем как провинившегося солдата, при единственном условии, что станет использовать палку не толще собственного большого пальца. Данное решение вызвало немало дебатов и даже карикатур в столичных газетах. Раньше госпожа Чернова и господин Рельский часто беседовали о забавных случаях и животрепещущих новостях, и мировой судья никогда не находил, что ум собеседницы ограничен лишь домашними хлопотами и женскими глупостями. Он держался с нею, как с другом, и такое обращение ей льстило и было весьма по душе. Теперь, когда они снова непринужденно общались, Софии вдруг сделалось с ним легко и приятно, совсем как раньше. И будто не было того тягостного для обоих разговора, неосторожных слов и угрызений совести. Жаль лишь, что прогулка вышла недолгой.
Казалось, перед ними сидела уже не госпожа Чернова, да полно, вообще не человек! Из пронзительно-голубых, широко распахнутых глаз гадалки смотрела спокойная древняя сила, которой ведомо все, и это «все» нисколько ее не волновало... В этот момент она так походила на живое воплощение всеведущей богини Саги, что у дракона перехватило дыхание. Неужели люди этого не видели?!
Стало быть, "джокер" у автора всё же есть, только «люди этого не видят».
Кое-что начинает проясняться: неудача в гадании и странный запах молодого человека - и когда только он всё успевает. Хорошо, что госпожа Шорова созналась Рельскому, что видела Софию в ночь убийства, идущую в сторону сторожки. С ключами?
Стало быть, "джокер" у автора всё же есть, только «люди этого не видят».
Нет-нет, никакого джокера Просто показан процесс гадания глазами дракона Гадалка как бы открывает канал для другой силы, она на время - всего лишь руки, вытягивающие руны, и губы, произносящие предсказания... Люди этого действительно не видят ;)
цитата:
странный запах молодого человека - и когда только он всё успевает.
Кто именно?
Marusia
Сообщение: 4801
Фото:
Отправлено: 04.03.11 08:44. Заголовок: Luide пишет: Кто им..
Нет-нет, никакого джокера Просто показан процесс гадания глазами дракона
Но отношение дракона к Софии изменилось, или мне показалось - и она для него по-прежнему только букашка человек. Ну еще проводник древней силы, но не носитель.
Не поспоришь Я уж думала, что незаметно для себя дала подсказку о его личности
цитата:
но отношение дракона к Софии изменилось
Это дало ему пищу для размышлений, так ли ничтожны люди. Ну надо же мне было как-то заронить зерно сомнения в эту самоуверенную личность!
ДюймОлечка
Сообщение: 658
Настроение: Весна - мимоза и солнце
Отправлено: 04.03.11 09:54. Заголовок: Luide Ага, автор пыт..
Luide Ага, автор пытается нам подсказку дать"незаметно" Почему-то мне кажется что такое небрежение в сторону Шеранна только подогеет его и такой нехолодный характер, а бедного господина Рельского прогулка и беседа могут навести на мысли на вещи, которые он, возможно, отчаялся получить от Софии Автор пошел гадалку -рома убивать?
У него был четкий план, где по пунктам расписано, когда и как ухаживать за Софией... А потом появился Шеранн и все испортил
цитата:
Автор пошел гадалку -рома убивать
Главы о рома уже давным-давно написаны. Так что сейчас пострадают совсем другие герои
Vita
Не зарегистрирован
Отправлено: 04.03.11 11:18. Заголовок: Luide, то, что в пре..
Luide, то, что в предыдущем эпизоде была найдена "попутная" ;-) книга - было понятно, я просто отметила, что это первая ЯВНАЯ выгода, и вполне существенная, хоть её никто и не ждал (т.е. не случись заварушка, дракон вообще бы не знал, что ему это надо). А что касается продолжения расследования, то довольно интересно, чем же может пахнуть от молодого человека, что дракон с его звериным нюхом не смог идентифицировать запах :-). Относительно человека мысли, конечно, появляются ;-), но мне вот интересней запах, т.к. он скорее всего следствие каких-то его "опытов". И чем же "наш пострел" занят :-)?! Ну, и продолжение "охоты на Софию" со стороны "женихов" :-) очень понравилось: каждый гнёт свою линию, ничуть не смущаясь наличием соперника. Эдак они "жертву" вгонят в гроб и, заодно, название романа оправдают :-)!
Luide
Сообщение: 190
Отправлено: 04.03.11 14:20. Заголовок: Vita это называется ..
Vita это называется "чем дальше в лес, тем толще партизаны" (с) Копнешь тихий провинциальный городок, а там такое! Vita пишет:
цитата:
дракон с его звериным нюхом не смог идентифицировать запах
Маленькая подсказка: у дракона прекрасный нюх, но совсем мало опыта жизни в человеческом мире ;)
цитата:
каждый гнёт свою линию, ничуть не смущаясь наличием соперника
Так обычно и бывает: сцепились из-за женщины, но в процессе драки увлеклись и стали соперничать уже ради выяснения, кто круче... Ваша трактовка "любви до гроба" мне нравится! *патетически* ей предстояло стать жертвой необузданной страсти, и поплатиться за это жизнью...
P.S. ой, что-то я разошлась...
Luide
Сообщение: 192
Отправлено: 05.03.11 05:22. Заголовок: Глава 23. Неведомо..
Глава 23.
Неведомо, как ромарэ дознались о приходе гостей, однако им навстречу высыпала целая делегация. Впереди двигались трое, одетые очень богато и неимоверно ярко, так что София даже поморщилась от этой безвкусной кричащей роскоши, особенно заметной на фоне пышной бедности нарядов других членов племени. Госпожа Чернова раньше никогда не видела ромарэ воочию, а уж тем паче не бывала в их биваке, но слышала довольно жутких рассказов из самых достоверных источников. Что только не говорили об этом кочевом племени: обвиняли в краже детей и подозревали в вампиризме, болтали также, что все они шарлатаны и прожженные обманщики, но при этом верили также в некие таинственные способности... Стоило впереди показаться встречающим, как дракон решительно догнал своих спутников и наклонился к уху Софии. Она вздрогнула и отшатнулась, безотчетно ища защиты у господина Рельского, но Шеранн вовсе не намеревался причинять ей вред. - Постарайтесь взглянуть на них непредвзято. Думаю, теперь вы лучше понимаете, что чувствуют безвинно оклеветанные... – тихо и очень серьезно сказал дракон. В следующее мгновение он вышел вперед и остановился, сложив руки на груди. Увидев его, ромарэ разом, будто споткнувшись, попадали на колени, не заботясь об одежде, и почтительно склонились. Даже дети распластались на земле рядом с матерьми. София и Ярослав замерли на месте, во все глаза наблюдая за необыкновенным зрелищем. Поначалу молодая женщина взглянула на господина Рельского, привычно ожидая от него пояснений (мировой судья обладал воистину энциклопедическими знаниями и хорошо знал традиции кочевников), однако тот был совершенно увлечен наблюдениями и не заметил вопрошающего взгляда. - Встаньте! – спокойно и повелительно распорядился дракон, и от силы, зазвучавшей в его голосе, молодую женщину пробрала дрожь. Гудение пламени, мгновенно пожирающего высоченные сосны, сытое хлюпанье лавы и тихое шипение домашнего, прирученного костра – все это вдруг послышалось в хрипловатом баритоне Шеранна. Ромарэ беспрекословно послушались, однако продолжали смотреть на него в немом почтении. - Приветствую тебя, сын стихии! – вновь уважительно склонился один из старейшин (по крайней мере, так сочла София). – Добро пожаловать. Наш дом – твой дом, наш хлеб – твой хлеб, наше небо – твое небо. «Они привечают его так, будто он бог, спустившийся к простым смертным», - подумалось Софии. На вид они мало чем разнились с привычными ей орками: та же хищная красота, золотистая смуглость кожи и изящество движений. Женщины ромарэ, в отличие от правоверных орчанок, не носили чадры и закрытых одежд, и были облачены в пестрые наряды, украшенные многочисленными воланами, бисером и монетками. - Да будет с вами благословение Огня и Воды, Земли, Воздуха и Льда! – торжественно ответил дракон, и ромарэ как-то разом вдруг заулыбались. Софии показалось, что они готовы тотчас же пуститься в пляс от радости. - И тебя приветствуем, господин, - повернулся к мировому судье все тот же старик. Господин Рельский ответил милостивым кивком. В последнюю очередь рома поклонился Софии. – Мы рады тебя видеть, шувихани! - Это что-то вроде «ведающая сокровенным знанием», - негромко пояснил ей на ухо Ярослав. Молодая женщина вздрогнула, почувствовав на своей щеке дыхание мужчины, но тихонько поблагодарила его, а потом грациозно поклонилась. Пожалуй, это было не совсем уместно, но ничего иного ей в голову не пришло. - Я Джанго, баро этого клана. Разделите с нами хлеб, - повел рукой в сторону повозок старейшина, рядом с которыми ярко горели костры и прямо на земле лежали яркие скатерти. По-видимому, все было заранее готово к приему дорогих гостей. - Откуда вы знали, что мы приедем? – не сдержала любопытства София. - Наша шувихани вчера сказала, - обернувшись к ней, охотно откликнулся старейшина. Вопреки предубеждению госпожи Черновой, в таборе было ничуть не грязнее, нежели в любом другом селении. Разве что в глаза бросалось, что дети бегали почти обнаженные, едва прикрытые какими-то неимоверными тряпками и пестрыми короткими рубашонками. Но они были по-видимому, совершенно удовлетворенны своею участью, и похоже, пострелятам было позволено очень многое. Внимательно оглядевшись и немного понаблюдав за окружающей жизнью, гадалка убедилась, что малышей здесь всячески баловали и потакали их прихотям. Вообще ромарэ больше всего походили на диковинных птиц в ослепительно-ярком оперении, которые до невозможности странно смотрелись в спокойном пасторальном пейзаже севера Мидгарда. И казалось, что мгновение спустя яркая стая взовьется в небо, гортанно перекрикиваясь на своем крикливом птичьем наречии... Дорогих гостей усадили у костра рядом с кибиткой старейшины и принялись от души угощать «деликатесами». Госпожа Чернова с опаской взглянула на накрытый «стол», выискивая хоть какое-нибудь знакомое блюдо. - Попробуй, смачно, - гортанно произнесла юная рома в карминовом платье, бесцеремонно накладывая еду на тарелку Софии. Здесь ко всем обращались на «ты» и это шокировало госпожу Чернову, привыкшую, что даже супруги именовали друг друга на «вы». Молодая гадалка беспомощно взглянула на господина Рельского, но тот лишь подбадривающе ей улыбнулся. Что ж, отказываться было невежливо, ведь они пришли с просьбой. София с опаской попробовала подношение, но, надо признать, кушанье оказалось вкусным, хотя и слишком острым и пряным. Увидев, что молодая женщина доела угощение, дракон на мгновение отвлекся от разговора с баро и поинтересовался с насмешкой: - И как вы нашли тушеного ежа? - Тушеного... ежа?! – переспросила госпожа Чернова, тяжело сглатывая. - Именно, - безжалостно подтвердил дракон. – Это традиционное блюдо ромарэ. Шеранну определенно доставляло удовольствие ее дразнить и выводить из равновесия! С немалым трудом утихомирив взбунтовавшийся желудок, София произнесла холодно: - Благодарю за заботу. Все было очень вкусно! Ромарэ вокруг разулыбались, видимо, польщенные комплиментом. - Положите мне еще кусочек, пожалуйста, - мужественно попросила молодая женщина, не обращая внимания на смешок дракона. И, не в силах совладать с любопытством, выпалила: - А вы можете рассказать мне больше о ромарэ? - Ты разделила с нами хлеб, - спрашивай, - величаво кивнул баро. Шеранн спрятал улыбку, явно сомневаясь, можно ли ежа считать хлебом. - Почему вы так уважаете драконов? – задала София самый животрепещущий вопрос. Рома отставил тарелку, вытер жирные пальцы и только потом начал рассказывать. - Мы приемные дети стихий, а драконы - родные. Мы обязаны почитать их как младшие старших. - Видя, что София ничего не поняла, Джанго продолжил: - Мы веруем в пять стихий. Легенда гласит, что они особенно любят ромарэ за наше веселье и талант и потому не стали привязывать нас к клочкам земли, как другие народы, а подарили для жизни весь мир. Потому мы и кочуем — чтобы сполна воспользоваться этим даром. Взгляни, - он выпростал из-под бирюзовой рубашки темную ромбовидную пластину на цепочке, изукрашенную замысловатым рунным узором. Более всего она походила то ли на компас, то ли на странные часы с одной стрелкой, но по видимости, не являлась ни тем, ни другим. Судя по дому, как бережно баро обращался с амулетом, тот являл собой истинную реликвию. – Вот эта стрелка всегда указывает нам путь. Куда смотрит она, туда должны идти мы. Он произнес это с таким спокойствием и гордостью, что София замерла, невольно передернувшись при виде небольшой вещицы в его руках. Любопытно, каково это – всю жизнь подчиняться бросать все, что стало дорого, чтобы уходить дальше? Но ведь и руны тоже указывают путь. Так чем же она сама отличается от ромарэ, послушно следующих своей судьбе? - А если вы осядете где-то? – тихо спросила София. - Мы исчезнем, растворимся в других народах, - отчеканил баро. – Нас слишком мало, и стоит лишь нам потерять дар стихий – мы сгинем в безвестности. И госпоже Черновой вдруг стало отчаянно стыдно за свое снисходительно-брезгливое отношение, за молчаливое презрение и домыслы о всяческих грехах – априори, лишь потому, что они не похожи на других... Джанго внимательно и серьезно смотрел на молодую женщину, и в его темных глазах было молчаливое понимание. - Хватит легенд... Теперь будем веселиться! – наконец громко произнес баро, хлопнул в ладоши, и ромарэ вокруг засмеялись и дружно встали. ________________ Баро - старший, которого выбирают себе несколько семей, живущих вместе.
Vita
Не зарегистрирован
Отправлено: 05.03.11 08:10. Заголовок: Значит, стоит выиски..
Значит, стоит выискивать потенциальных пострадавших ;-)?.. Мне почему-то София в "авторских жертвах" видится: и дара лишилась, а тут ещё ежа съела :-)!.. А если "по существу", то сами рома, как мне кажется, никакой опасности неразлучной троице не представляют - и дракона почитают, и к судье относятся с уважением. Само собой, Софию в таком окружении никто не обидит, а вот что ей нагадают или нагадали заранее, пока неизвестно, так что она вполне может стать жертвой автора :-). Не знаю, может ли одна гадалка вернуть другой дар или объяснить, как его вернуть, но София, действительно, в пострадавших, да она и сама так считает, судя по размышлениям, что это "последнее, что осталось". Вот только пока тут пляски намечаются, а убийца где-то бродит и, как пить дать, что-то замышляет, да ещё и эти мутные соседи - Шоровы ;-) - может и не убийцы, но и на агнцев как-то не тянут :-). Автор, спасибо!
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 32
Права: смайлы да, картинки да, шрифты нет, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
<\/u><\/a> 
этот простой путь был предпочтительнее для Рельского (кстати, фотографический портрет господина Рельского внушает к последнему большое доверие 
И что получается чересчур тяжеловесно, с обилием канцеляризмов. 
А дальше... 
Тем более нужен рядом мужчина. Где вы, господин Рельский 
Строгий древний дом и очень милый, слегка легкомысленный приусадебный участок с садом. 
Это я к вопросу о названии романа - как один из вариантов. 
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума
