Кстати: клуб "Литературные забавы"

Это "творение" - результат тихого помешательства на почве науки, не судите строго :)

__________________________________________________________________________

Драма на защите

Действующие лица:

Ляля Синичкина — студентка, девушка с неопределенными жизненными планами.
Григорий Абрамович Зусман-Крапивницкий — профессор, председатель аттестационной комиссии, мужчина почтенного возраста
Петр Петрович Сидоров — кандидат * наук, доцент, член аттестационной комиссии, мужчина средних лет, неравнодушный к противоположному полу
Виталия Александровна Ухлицкая — кандидат * наук, доцент, член аттестационной комиссии, дама, обремененная семьей и проблемами
Александра Витальевна Кухлицкая — кандидат * наук, доцент, член аттестационной комиссии, дама в расцвете сил, отдавшая себя науке, но тайно мечтающая о романтической любви
Любочка Синичкина — сестра Ляли, юное создание восьми лет, подающее неопределенные надежды, лицо, действующее косвенно.

Лялю разбудила отвратительно бодрая мелодия. Она вскочила, сразу не сообразив, что это распевает будильник ее сотового. Ляля судорожно нажала на кнопку и рухнула на подушку. Будильник воззвал к ней во второй раз, но попытка оказалась тщетной, Ляля натянула одеяло на голову, решительно отказываясь реагировать на потуги несносного мобильника вытащить ее из постели. Она заснула и проснулась через час, с жуткой головной болью и внутренним беспокойством. «Что-то должно было произойти сегодня», — подумала она и опять заснула. Следующее пробуждение погрузило ее в холодный пот, потому что, открыв глаза, она вдруг вспомнила, что сегодня в десять утра у нее защита диплома. Ляля вскочила и, протирая глаза, уставилась на часы. Половина двенадцатого! О, ужас! Катастрофа! Проспала!
Сборы напоминали срочную эвакуацию в преддверии ядерного взрыва. В лифте Ляля докрашивала второй глаз, в такси сообразила, что вместо элегантного костюма, специально приобретенного к защите, в спешке нацепила наряд, в котором вчера блистала на дне рождения подруги: мини-юбку канареечного цвета, топик, целомудренно прикрывающий лишь самую интимную часть туловища, и босоножки на полуметровых тончайших шпильках. «Речь, блин, где моя речь?» — Ляля судорожно перебрала листы, на бегу засунутые в пакет, смутно припоминая, что вчера вечером, вернувшись домой в весьма шатком состоянии, попросила сестру, второклассницу Любочку, сложить по номерам странички своей дипломной речи, написанной аспирантом Володей, пылким Лялиным поклонником. Обнаружив в пакете пять аккуратно скрепленных страничек, Ляля немного успокоилась, хотя вскоре опять расстроилась, потому что оказалось, что она не может вспомнить название своей дипломной работы. «Концепция… блин… концепция вторичных азу… аку…, блин, какой идиот это придумал!» Ужасно болела голова, мысли путались. Ляля выскочила из такси, толкнула тяжелую дверь, пулей взлетела по лестнице, помчалась по коридору…
— Ляля! Ты совсем с ума сошла! — навстречу ей вылетели однокурсницы. — Все уже отстрелялись, давай быстрей, одна ты осталась!
Ляля ворвалась в аудиторию и с разгону чуть не врезалась в длинный стол, за которым восседала комиссия. Три пары глаз изумленно воззрились на тяжело дышащую девицу в костюме исполнительницы танца живота, тяжело всхрапнул задремавший профессор Зусман-Крапивницкий.
Первой пришла в себя Виталия Александровна Ухлицкая, дама всегда умевшая владеть собой.
— Девушка, вы…
— Синичкина Елена Петровна, — отбарабанила Ляля.
— А, так вы и есть мифическая Синичкина? — заинтересованно спросил так и не пришедший в себя Петр Петрович Сидоров, уставившись на Лялин пупок, залихватски сияющий между канареечной юбкой и топиком. — Ну что ж, прошу.
Ляля огляделась в поисках места, где бы она могла занять позицию и, обнаружив изящную кафедру слева от стола, отправилась туда, дырявя пол шпильками и размышляя, почему ее назвали мифической. Вслед ей тяжело вздохнул Петр Петрович и наполнил стакан минеральной водой из пластиковой бутылки.
— Леди и джентльмены! — почему-то сказала Ляля, взобравшись на кафедру, видимо, проникнувшись торжественностью момента…
В аудитории нависла тишина, Петр Петрович подавился водой и закашлялся, Александра Витальевна иронически хмыкнула, проснулся профессор.
«Что я несу, блин», — спохватилась Ляля и, к счастью, обнаружив на первом листе речи вступительные слова, продолжила:
— Глубокоуважаемые председатель и члены государственной аттестационной комиссии! Позвольте представить вашему вниманию дипломную работу на тему «Концепция…»
Комиссия облегченно вздохнула и дружно расслабилась.
— Так вот, он плачет ночами, и мать его постоянно кормит. Я говорю: «Ребенка нужно приучать к дисциплине с пеленок», а моя самоуверенная невестка делает так, как ей нравится… — шепотом продолжила прерванный появлением Ляли разговор с Кухлицкой хлопотливая Виталия Александровна.
— Молодежь пошла очень упрямая, — тихо поддакнула ей Александра Витальевна.
Профессор Зусман-Крапивницкий поправил очки и громко чихнул.
— Прошу прощения. Продолжайте, барышня, — сказал он и достал из кармана огромный клетчатый платок.
Петр Петрович взирал на Лялю, жалея, что кафедра закрывает от его взора аппетитный животик студентки.
— «Таким образом, задачей нашей работы явилось рассмотрение вторичных азу… акку… ак-кузуативных признаков категрориальной принадлежности тезауруса … — Ляля перевернула листок, — …этой пышногрудой пышущей сексуальным здоровьем женщины, образ которой заполонил его мысли, сводя с ума и лишив сна и покоя…»
Ляля поперхнулась, в ужасе уставившись на текст, узнавая страницу любовного романа, который распечатывала для своей подруги несколько дней назад. «Любка, зараза, блин, что она мне тут насобирала?» Она осторожно подняла глаза на комиссию.
— Продолжайте, прошу вас,— подбадривающе улыбаясь, сказал профессор Зусман-Крапивницкий.
Ляля судорожно сглотнула и продолжила:
— «Долгими бессонными ночами он думал о ней, мечтая стиснуть ее в страстных горячих объятиях…»
— У меня была студентка, Машенька, фамилию не помню… —доверительно склонился к засыпающему профессору Петр Петрович, — такая интересная, очаровательная… я имею в виду, умная…
— Петр Петрович, а где аттестационная ведомость, вы не видели? —спросила Ухлицкая. — По-моему, вы пять минут назад держали ее в руках.
— Это не я, это Григорий Абрамович держал, — возразил Сидоров. —Григорий Абрамович, где ведомость? Посмотрите у себя в бумагах. Профессор печально всхрапнул. Вздохнув, Ухлицкая начала разбирать бумаги на столе.
— Как пить хочется… — вздохнула Александра Витальевна, задумчиво перелистывая Лялин диплом. — Соку бы, яблочного, а то одна минералка, а у меня организм совершенно не переносит эту воду.
— «Решение было принято, он придет и расскажет ей о своих чувствах…» — обливаясь потом, читала Ляля.
«Он придет и расскажет о своих чувствах», — слова зазвучали в усталой голове Кухлицкой.— «Ах, если бы он пришел…»
— «Он распахнул дверь и стремительно вышел… — Ляля перевернула страницу, — ... дискретно рассматривая группу элементов, номинативно являющихся детре… детер…э-э-м-м… детер-ми-антами относительно группы релевантов…»
— Опять в магазин придется бежать, никто не позаботится, чтобы дома хоть какие-то продукты были, — пожаловалась Виталия Александровна Александре Витальевне, которая тут же с грустью вспомнила о своем пустом холодильнике и одинокой квартире.
— Я нашел ведомость, вот она, — Петр Петрович протянул обнаруженный среди вороха бумаг на столе листок.
— Я же говорила, что она у вас, — укоризненно прошептала Ухлицкая.
«… следовательно, такие гетреро… гетеро… э-э-э…семантические единицы легко укладываются в предложенную нами схему … — Ляля перевернула очередной лист, — …по которой осторожно пробрался Джеймсон. Остановившись у железной двери, он сунул руку в карман и нащупал прохладную сталь пистолета…»
Она в очередной раз поперхнулась и закашлялась. Проснулся профессор.
— Продолжайте, мы вас очень внимательно слушаем, — сказал он, оглядываясь вокруг.
Петр Петрович наполнил пластиковый стакан, встал из-за стола и двинулся к кафедре.
— Не волнуйтесь, выпейте воды, что-то вы как-то побледнели, — участливо сказал он, осторожно заглядывая в пространство между кафедрой и студенткой, пытаясь разглядеть Лялин пуп. Ляля залпом выхлебала воду, просипела: «спасибо», мысленно послала сестренку-второклассницу в те места, где детям такого возраста определенно нечего делать, и продолжила:
— «Где-то в глубине дома раздался шум смываемой воды. Джонсон напрягся и вжался в стену, по его спине пробежал холодок…»
— Надо как-то с этим бороться, студентки совершенно не понимают, что на защиту диплома не пристало являться в пляжном наряде,— прошептала
Ухлицкая.
— Совершенно согласен с вами, Виталия Александровна, — горячо поддержал ее Сидоров.
— Лицемерите, Петр Петрович, — язвительно бросила Кухлицкая, — вы же от девушки глаз оторвать не можете…
— Александра Витальевна, ну что вы…— укорил ее смущенный Сидоров, — даже в мыслях нет…
— «Звук выстрела грохочущим эхом отдался от стен полупустого дома. Джеймсон рухнул на заплеванный пол, кровавая лужа… - хрипло читала Ляля, теряя последние силы, — …подвергнутая анализу по методу непрерывных составляющих, в результате которого мы выяснили, что заданные единицы связаны между собой логически и эк-к-зотерически…»
— Достаточно, э-э-э… Елена Петровна, — прервала ее Ухлицкая. — У вас есть вопросы, Александра Витальевна?
— Елена, хм-м, Петровна, на странице 47 у вас сказано, что вы проанализировали несколько тысяч единиц … Это довольно большой объем для анализа. Каким образом вы производили анализ?
«Знать бы, единиц чего… — с тоской думала Ляля. — Лучше бы про Джеймсона спросила, что ли…»
— Ну, я сделала это с помощью…— Ляля в отчаянии пробежалась глазами по листу, лежащему перед ней, — …метода непрерывных составляющих… - с перепугу нашла она вполне подходящие слова.
— Гм-м-м… — протянула Ухлицкая, — мне кажется, этот метод не совсем адекватен в данной схеме…
Ляля в отчаянии всматривалась в черные предательские буквы, нахально прыгающие перед ее глазами. Кухлицкая неодобрительно покачала головой. Петр Петрович послал Ляле подбадривающую улыбку.
В наступившей тишине вдруг раздался надтреснутый голос профессора:
— Любопытно, и кто же убил этого бедолагу Джеймсона?

:)