Белая коробочка с золотой каемочкой заняла место в старом серванте между хрустальной вазочкой и фарфоровой фигуркой балерины, исполняющей фуете. Разумеется, меня долго терзал вопрос, от кого сей подарок и что он означает. Обзвонила старых и новых знакомых, осторожно выясняя, не они ли виновники, но все дружно открестились от подарка. В конце концов решила положиться на судьбу и волю случая — так или иначе, но разгадка должна явиться, рано или поздно. День шел за днем, мир погрузился в декабрьскую темень. Даря надежду на зимнюю зиму, падал снег, а через день-другой таял, забирая ее, надежду. Работала, вязала кирпичный шарф, а декабрь неуклонно скатывался и в конце концов скатился к серебряной предновогодней неделе с ее веселой суетой, сверкающим разноцветьем и ожидания праздника и чудес. Впрочем, в силу возраста ни праздника, ни чудес я уже не ждала, платье новое не шила, и не собиралась готовить салат оливье или селедку под шубой. Перед праздниками дети привезли и оставили внуков на мое попечение, в результате чего шарф сначала остановился на сто втором сантиметре, а после того, как случайно или намеренно попал в руки пятилетнего внука, значительно укоротился. Я варила каши и супы, жарила котлеты, вытирала попы, читала сказки и играла в мыслимые и немыслимые игры. Как-то вечером, когда буйная троица заснула по своим кроватям и наступили долгожданные тишина и покой, я села в кресло с книгой. В гулкой тишине дома слышно было лишь тиканье часов, да время от времени то тут, то там вздыхал уставший дом — он всегда так делает по ночам. Стук в дверь заставил меня подпрыгнуть. Послышалось? Я замерла, глянув на часы — пять минут первого. Поздновато для посетителей. Стук повторился. Отложила книгу, подошла к двери, прислушалась. Стук повторился, настойчиво и решительно. Нет, я не собиралась открывать ночному посетителю, тем более, у меня полон дом малых детей. Из-за двери послышался мужской голос: — Ольга, открывай, это я, Андрей! — Какой еще Андрей в первом часу ночи? — неосторожно спросила я, хотя, следовало бы хранить молчание — постучит и уйдет. — Я только что приехал и сразу к тебе. Надо же, только приехал и сразу… — Откуда приехал? — Сейчас из порта, а пришли из Сингапура… Из Сингапура? А почему не из… мысленно подбираю название порта по-экзотичнее, но ничего в голову не приходит, кроме озера Титикака. — Послушайте, — сказала я. — Вы меня, конечно, простите, но я не знаю никакого Андрея из Сингапура. — Я понимаю, Ольга, что это большая неожиданность для тебя, да еще так поздно, но я спешил, думал, что откладывать встречу не стоит. Я же Андрей, твой одноклассник, мы с тобой за одной партой сидели… Неужели ты все забыла, Ольга? Да, был Андрей, одноклассник, с которым мы когда-то целовались в парке под желтыми кленами. Но с тех пор прошло сто лет. И вот он, прямиком из Сингапура явился ко мне ночью? Откуда он узнал мой адрес? Стук в дверь возобновился с большей силой, и я повернула защелку, толкнула дверь и увидела на пороге… Что-то стукнуло, и я проснулась, не понимая, где я и что со мной. В соседней комнате завозился и что-то пробормотал во сне внук. Книга лежала на полу. Проверила спящих детей, потом подошла к входной двери, повернула задвижку и выглянула наружу. Снег, выпавший вечером, лежал ровным нетронутым слоем, серебрясь в свете уличного фонаря. Чего только не приснится? Андрей… конечно, я помню Андрея. Мы целовались с ним не только в школе, но и через несколько лет на встрече выпускников. Но я давно не думала и не вспоминала о нем. И почему Сингапур? Часы показывали двадцать минут второго. Утром накормила внуков кашей, выдала каждому по обещанной вкусняшке, и мы все вместе пошли лепить снеговиков и снежных баб, благо день выдался солнечным, серебряным, а снег — липким. Потрудились изрядно — слепили пару толстых снеговиков, одну огромную бабу и начали играть в снежки. Метясь в ловко маневрирующего внука, я, разумеется, промазала, зато попала в мужчину, стоящего у калитки. Подошла с извинениями и вопросами. Мужчина был дороден и бородат, носил кожаное пальто и шляпу с полями — немного не по погоде. — Вы к кому? — поинтересовалась я после извинений. — К вам, дорогая, — отвечал он, смущенно улыбаясь. — Ко мне? — Вы же Ольга ? — Да, так меня зовут. — А я Андрей… Андрей Петров, прибыл прямо с парохода. Он извлек из-за пазухи помятый букет хризантем и протянул мне из-за калитки. — Андрей? — ахнула я, открывая калитку и принимая букет. — Не ожидала? — Н-нет... — пробормотала я, сразу вспомнив вчерашний сон. Такого просто не может быть, потому что не может быть никогда! — Но я же тебе знак подал, что приеду… — Знак? Какой знак? Неужели он экстрасенс или как их там, и может внушать мысли на расстоянии, подумала я, снова вспомнив свой жуткий сон. — Шанель номер пять! — гордо выпалил Андрей Петров: — Ты получила мой подарок? — Д-да, — кивнула я. — А ты помнишь, как в нашу последнюю встречу ты сказала, что в следующий раз я должен подарить тебе, как минимум, духи Шанель номер пять? Убейте меня, но я этого не помнила. Видимо, брякнула по своему обыкновению, а он принял это всерьез? — П-помню, — соврала я. - И ты исполнил программу-минимум? — Видишь, моряки всегда выполняют свои обещания! — Но как ты узнал, где я живу? — Моряку все по плечу! — пробасил он. — А если точнее? — продолжила я допрос. — Обзвонил всех наших, с кем связь держу, и узнал. — Ты сейчас приплыл из Сингапура? — Не приплыл, а пришел. Почему из Сингапура? Мы к берегам Японии ходили. Но и в Сингапуре я бывал... — Ты не моряк, Петров, ты… Джеймс Бонд… Ничего лучшего я придумать не смогла, увы. Вечером, проводив моряка Андрея Петрова на вахту, благоухая Шанелью, читала вслух младому поколению сказку про чудесный горшочек, между строк мысленно повторяя: «Нам не дано предугадать, как слово наше отзовется...»
Перед праздниками дети привезли и оставили внуков на мое попечение, в результате чего шарф сначала остановился на сто втором сантиметре, а после того, как случайно или намеренно попал в руки пятилетнего внука, значительно укоротился.
А, дык вот откуда Шанель. Андрей Петров на старости лет чет вспомнил подругу юности. К чему бы? А вообще получается чудная серия рассказов про упущенные петли и возможности. И набранные вновь.
Это, выходит, не рассказики, а главы... романа? Понятно, кто бело-золотую коробочку прислал. Непонятно, с чего бы вдруг?
цитата:
Вечером, проводив моряка Андрея Петрова на вахту,
Хорошо, что быстро отчалил. Дядька неглупый оказался. Хотя и не без странностей. Долгий визит был бы тягостен. Ольга его и так-то еле вспомнила и то не в подробностях.
Отправлено: 06.01.21 15:50. Заголовок: Скрипач не нужен ht..
Скрипач не нужен
Скрипач не нужен пишет:
цитата:
Это, выходит, не рассказики, а главы... романа?
Не-не-не, просто рассказики. Не потяну...
Скрипач не нужен пишет:
цитата:
Хорошо, что быстро отчалил. Дядька неглупый оказался. Хотя и не без странностей. Долгий визит был бы тягостен. Ольга его и так-то еле вспомнила и то не в подробностях.
Но разговор какой-то был, мы пока не знаем о чем. bobby
bobby пишет:
цитата:
Наверное, и объяснение будет Первая любовь не забывается...
А мне очень понравилось именно фрагментарность рассказов. Пусть они и связаны, но это не непрерывный ряд, как роман, требующий следования некоторой логической линии, прошивающей все повествование. А отдельные рассказы, будто брошенный взгляд, или вдруг вспыхнувшее воспоминание, ощущение, настроение, при взгляде на случайную фотографию... И все вместе получается очень живо, легко, динамично... Отдельные изображения с разных ракурсов - они рассказывают не историю, а показывают что-то более глубокое, внутреннее, что не всегда видно за непрерывной сюжетной линией... Замечательно!
Отдельные изображения с разных ракурсов - они рассказывают не историю, а показывают что-то более глубокое, внутреннее, что не всегда видно за непрерывной сюжетной линией...
Зима, принявшись за дело в январе, не успокоилась в феврале и прихватила март, не в силах остановиться, как ребенок, который только что научился ходить. Снег уничтожил разноцветье мира, оставив лишь белое, изредка смягченное черным и оттенками серого. Каждое утро, вооружившись лопатой, чищу дорожки, которые к вечеру возвращаются в утреннее состояние. Вынужденная утренняя гимнастика. Внуки и готовые носки увезены детьми, кирпичный шарф довязан и вручен племяннице Дашке. Она явилась в конце января со своим черным мавром по имени Омар, белым тортом Графские развалины и мотком белой пряжи. Мы пили чай, мавр смущался и, вероятно, краснел. Я ассоциативно рассказала о Гайдаре, о беспризорнике Дергаче, который прятался в графских развалинах, о практичном Чуке и Геке, который был разиня, но зато умел петь песни. Дашка и Омар слушали или делали вид, что слушают, а я заполняла вероятные паузы, которые могли возникнуть. В апреле прекрасное дитя весна постучалась в окно и поманила со двора, но злая ведьма зима достала из закромов родины добрую охапку снега и пустила, убегая, в прекрасное дитя. К утру снег растаял, и небеса засияли весенне-голубой акварелью. В полдень возле дома лихо развернулась и остановилась светло-серая легковая машина. Похожая имелась у моих друзей, но они развелись, а мало ли на свете светло-серых автомобилей. Решив, что водитель перепутал адреса или тормознул, чтобы передохнуть напротив моей калитки, продолжила вязанье — племянница заказала белый шарф для Омара, — но звук открываемой кем-то двери заставил остановиться и выйти в прихожую. Подруга Ольга бодро топала ногами по коврику. — Не встречаешь, дорогая! А я вот к тебе нежданно-негаданно! — Как ты добралась? Автобусом или на такси? — спросила я, вспомнив остановившуюся возле дома машину. — Ха-ха, детка! Не автобусом и не на такси! За рулем! — Ты за рулем? — искренне изумилась я. — Да, я — за рулем! — гордо отвечала подруга, — выйди, посмотри! — Я в окно видела, но подумала, кто-то мимо едет. — А это я! Представь себе. Я заварила свежий чай. Подруга водрузила в центр стола Графские развалины. — Знаю, что любишь. — С тобой похудеешь, — проворчала я, втайне облизываясь. — Рассказывай, откуда лайба. — Отступной от бывшего… — Да ты что… — Ты же знаешь, квартиру продали, деньги поделили. А в один прекрасный день является он и говорит: — «Я, мол, перед тобой весь как есть виноват, оставил тебя без средств и все такое». Я аж испугалась, неужели, думаю, обратно проситься пришел. А он нет, я, говорит, машину новую купил, а старую нашу решил не продавать, а тебе оставить. Можешь сама ее продать или ездить начать — у тебя же права есть. — Щедро! — Ну как… вроде того, — с сомнением согласилась Ольга, с аппетитом уплетая развалины. — Отказываться от щедрот не стала. Сначала хотела продать, а потом подумала: а почему бы и нет? Права у меня есть, разве что я никогда толком за рулем не сидела. Но сейчас я — женщина свободная, и мне нужно средство передвижения. — Отличное решение, — подтвердила я. — Вот, значит, куда ты запропала — училась ездить? — Вроде того. Но понимаешь, решение-то я приняла и несколько уроков по вождению взяла у знакомого гонщика, но после этого начались мои мучения. Встаю утром — смотрю в окно, стоит моя машина — собирайся и газуй на службу. А я не могу, мне страшно! Не могу себя заставить за руль сесть и потому топаю в метро и на маршрутку. Дошло до того, что я Шкоду эту невзлюбила как… как диету. Посмотрю на нее и кажется, что она фарой косит на меня с упреком — что ж ты, дура безмозглая, трусиха неотесанная, за руль боишься сесть! Я даже стала обходить ее стороной, так мне стыдно было с нею встречаться. Хоть домой не приходи. Был бы гараж, я бы ее в гараж спрятала, с глаз долой, из сердца вон. Хотя, и это напрасно, еще стыднее было бы перед ней. — Ну ты даешь, Олька! И как же ты с этим справилась? — Не справилась еще, в процессе. Она же мне всю душу вынула, шкодная зараза! Ольга грозит в окно кулаком. — Вышла я как-то утром, хотела бочком-бочком смыться со двора, а она на меня смотрит и шкодливо смеется. Так мне стыдно и муторно стало, что взяла себя за шкирку и заставила сесть за руль. Вот так и езжу — выхожу во двор, она меня спрашивает: «Едем?», я вздыхаю и иду в ее объятия. Видишь, сегодня сорок километров вместе с ней одолели. Поехали кататься? Я собираюсь, и мы садимся в светло-серую Шкоду, которая приветливо поблескивает фарами и шепчет: «Эх, прокачу!»
Хелга Чудесно! Определенно повеяло апрелем, картинка сложилась. Совершенно восхитила история взаимоотношений подруги с машиной - прямо психологический триллер получился. И шикарно обыграно название машины.
А если брать в целом – рассказы твои складываются в мозаику... Общий замысел хоть и не очерчен, но он как-то чувствуется в череде сменяющих друг друга зарисовок, вернее предчувствуется... Будто листаешь альбом или бродишь по музею и смотришь - картины, рисунки, этюды... Прикасаешься, вдыхаешь аромат, переходишь к следующей... и незаметно выходишь из повседневности в какой-то иной мир. Он постепенно проявляется – не всегда угадываемый, конкретный в мысли, но весьма ощутимый в чувстве, живо переживаемый...
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 36
Права: смайлы да, картинки да, шрифты нет, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
Первая любовь не забывается... 
С подарками.
Ну ты загнула! 
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума
