Хлопнула входная дверь. – Что это было? – спросила Соня после короткой паузы. – Кто тебя грабит, Марта? – поинтересовался Семен. Я положила телефон на стол, так и не сумев набрать номер, который было бесполезно набирать. Руки тряслись, словно в пресловутой пляске святого Витта. – Сейчас… у меня где-то была валерьянка, капли или что-то успокоительное… – Соня направилась к буфету. – Лучше водочки, – постановил Семен. – Вызываю полицию? Водочки бы я, признаться, выпила, но расслабляться нельзя. Да и успокоительного лучше не надо. Поэтому замахала трясущимися руками. – Нет, нет, ничего не нужно, сейчас успокоюсь. И в полицию не звони. – Ты уверена? Ты же только что кричала «грабят»! – засомневался Семен, протягивая мне пластиковую бутылку воды. – Они уже ушли… это не совсем грабители, – пробормотала я и, открутив пробку, с наслаждением глотнула. – А кто они? – спросила Соня. – Это… знакомые, не очень приятные люди… Мне вовсе не хотелось втягивать в эту историю еще и соседей, поэтому добавила первое, что пришло в голову: – Это… коллекторы. Они уже ушли. Все нормально, я просто перенервничала. Ушли и ждут меня внизу, у подъезда. Попалась птичка в западню. Хорошо, что решила заехать домой, прежде чем везти сюда детей. – Ничего себе… коллекторы… И на что ты попала, Марта? – дуэтом спросили Кузнецовы. – Да, ерунда, справлюсь. Спасибо, что приютили. Я улыбнулась, надеюсь, не слишком искусственно. – Сварю кофе, – сказала Соня. – Сеня, доставай чашки. Марта, сядь и отдышись. Прежде чем выйти в коридор, она осторожно выглянула, оглянулась на меня, весьма сурово – это она умеет – и вышла. Я опустилась на диван, как было приказано. Отдышалась, сжимая в руках бутылку, как гранату. Чашка ароматного кофе Сониного изготовления взбодрила и без того бодрое тело, сердце застучало резвым мотором. Я глотала кофе, в пол-уха слушала подбадривающие речи соседей и их рассказ о поездке, и в ходе этой светской беседы пришла к выводу, что нужно поговорить с Сергеем Ивановичем начистоту, иначе это преследование никогда не закончится. Почти гениальная идея пронзила меня яркой молнией – скажу, что отвезу их к детям, направив на Нарвскую заставу, где меня ждет группа экскурсантов. Там, возможно, удастся смешаться с толпой или уйти по проходному двору. А, может быть, есть крошечный шанс, что после предполагаемого доверительного разговора с Сергеем Ивановичем бегство и не потребуется. Хотя, последняя беседа не располагала к взаимному доверию, но нужно как-то исправлять положение. Главное, что мои антагонисты пока не знают, где находятся дети. И Павел… Мысль о Павле ввела меня в некоторое смятение, но я отбросила ее, как лишнюю, ненужную в данный момент. – Ребята, спасибо, пойду, мне пора на работу, – заторопилась я к роковой пропасти. Я вышла в коридор, сняла трубку телефона, висящего на стене. Трубка дружелюбно ответила гудением. Слава Татлину, не отключили. Набрала номер Германа, но прослушала лишь череду длинных сигналов. Повесила трубку, собралась позвонить на проходную театра, но в этот момент телефон сам задребезжал звонком. В трубке раздался встревоженно-возмущенный голос Зинаиды. – Марта, это ты? Ты дома? Почему не звонишь? Что нам делать? Мы волнуемся, нельзя же быть такой безответственной! Ты… – Тетя Зина, прости, – вклинилась я в поток ее речи. – У меня небольшой форс-мажор! Ни в коем случае никуда не выходите из театра! Пусть Герман поможет или… Альбина… – Марта, ты меня с ума сведешь своими форс-мажорами! У меня на руках четверо детей! Четверо! А Германа нет, у него репетиция, но есть Павел. – Павел? Он в театре? – Да, здесь, малыш от него не отходит. Значит, он не уехал? Как он проник в костюмерную? Вот ведь до чего ушлый! – Теть Зин, домой, на Введенскую, ни в коем случае. А Павлу скажите, если сможет, пусть подъедет на Тракторную, часам в четырем. – Почему нельзя домой? Почему на Тракторную? Марта, мы же не можем сидеть в театре целый день! Придет директор или еще какое начальство, и нас попросят выйти! – запричитала тетя Зина. – Не придет, – отрезала я, потому что больше было нечего сказать. Повесила трубку, зашла в свою комнату, надела чистую майку, помолилась башне Татлина, закрыла комнату и ушла. Соня и Семен смотрели мне вслед, не знаю, сочувственно или изумленно. Машина Сергея Ивановича ожидаемо чернела во дворе напротив подъезда. Сучков курил, прислонившись к капоту. Взглянул на меня исподлобья, усмехнулся. Даже не подумали скрыться – уверены в своей безнаказанности или… в моей бестолковости. Я направилась к машине, решительно, на дрожащих ногах. Сучков предусмотрительно распахнул дверцу, я забралась внутрь, села, попробовала дышать по-научному, но только задохнулась. – Ну что, Марта Алексеевна, продолжим, – вкрадчиво сказал Сергей Иванович, превратившись из бандита в респектабельного гражданина. – Вы нас представили грабителями, а мы вовсе не такие, не так ли, Сучков? Сучков нейтрально крякнул, соглашаясь или сомневаясь. Я вздохнула, собираясь с остатками сил. Ле твой Корбюзье! – Что-то? – переспросил Сергей Иванович. Оказывается, я помянула знаменитого архитектора вслух. – Это не что, а кто, присказка у меня такая… И давайте поставим все точки над ё. – Давайте поставим, – согласился он. Сучков хихикнул, видимо, найдя в моих словах что-то смешное. – Мы остановились на том, что твой босс увез детей… – продолжил Сергей Иванович. – Кто он и что ему нужно? Эйфель меня урони! Я же ляпнула про босса в конце предыдущего разговора! Идиотка! – Никакого босса у меня нет, я придумала про него из страха перед вами. Вы меня совершенно запугали. – Темнишь, девочка… – Я не темню… все, что я рассказала про Мотылево и детей в развалинах – чистая правда. А про босса соврала, поверьте же мне! Фиг он поверит, вряд ли этот тип способен поверить хоть кому-то. Он хмыкнул, почти по-человечески. – Предположим, что не врешь. – Я действительно не вру. Вы поймите, я – обычный человек, живу… вы сами видели, где и как я живу. И единственный мой босс – тетя, бывший педагог! У меня тоже двое детей. И естественно, меня ужаснуло, что малыши, ровесники моих девочек, оказались в таком положении. Поверьте, никогда не находила детей ночью на развалинах. Сейчас же не гражданская война… Как они там оказались, в Мотылево? Вы ведь в курсе, Сергей Иванович! Короче говоря, меня понесло, от волнения и страха я задала последний вопрос почти требовательно и помолилась всем богам, чтобы он снова не превратился в криминального пахана. Он молчал, видимо, подбирая подходящий образ. – Ладно, – наконец сказал полуцивилизованным тоном. – Поехали, заберем детей. – Сначала расскажите про них, – нагло заявила я дрожащим голосом. – По дороге расскажу, – бросил он. – Поехали, Сучков. Сучков завел мотор, и машина тяжело тронулась с места. Ни дать ни взять, броневик. – Куда едем? – На Нарвскую заставу, – сказала я. – Куда-куда? Это где? – переспросил Сучков. Неместные, значит…
Хелга Жуть продолжается. Не, она, конечно, смело так решила с ними поговорить, но чет мне кажется, ее воззвания к их моральным качествам не увенчаются успехом по причине отсутствия сиих качеств. Я вот - даже не смотря российские сериалы - легко представляю, кто оне такие и зачем им эти дети. С ними не договориться. И не скрыться - рано или поздно все равно найдут. Одна надежда на Павла. Хелга пишет:
даже не смотря российские сериалы - легко представляю, кто оне такие и зачем им эти дети. С ними не договориться. И не скрыться - рано или поздно все равно найдут.
Кто сказал, что похоже?! Даже ни близко. Я говорила лишь об известных всем виде бандитов, которые ничем не гнушаются, даже похищением детей. Автор, не грусти и пиши нам на радость!
– Какая улица? – спросил Сучков, выруливая со двора. – Тракторная… Сучков настроил навигатор, и система неприятным женским голосом принялась сообщать расстояния и повороты. Доедем до Нарвской заставы, там народ соберется, человек десять по плану. Начну экскурсию, не станут же они расправляться со мной среди бела дня. Может, Павел приедет, хотя, на это не стоит надеяться. Но он вернулся, пробрался в театр, что-то же его туда привело. Так думала я, слушая голос навигаторши… навигаторки. Или Сергей Иванович, как обещал, расскажет о детях. Он молчал, я буравила взглядом его крепкий затылок, кружок намечающейся лысины, капли пота на короткой толстой шее, натертой воротом рубашки. Буравила, дрожала, слова присохли к нёбу. Попыталась отлепить их и почти прохрипела: – Вы обещали рассказать… Сергей Иваныч… – О чём, Марта Алексеевна? – как ни в чем не бывало спросил он, не оборачиваясь. Светская беседа, башня твоя Эйфеля! – О детях, Сергей Иваныч, о детях… – осмелела я. – Как их зовут, вы, надеюсь, помните? - Да ты…. Он выругался, я затрепетала, но сдаваться было нельзя. Нужно добраться до цели, потратив время с пользой. Надеюсь, они не станут убивать меня по пути. – Вы можете ругаться любыми непотребными словами, но это не поможет установить истину, – сказала я, пытаясь справиться с дрожью в голосе. – Думаю, что это не ваши дети, вы похитили их ради выкупа, привезли в Мотылево, спрятали в доме того амбала, что гнался за нами по поселку. Дети каким-то образом убежали… видимо, он напился, уснул и забыл запереть двери. Сергей Иванович снова выругался, но уже не столь громогласно, почти шёпотом. Непонятно в чей адрес – в мой или бестолкового сторожа. Я забилась в угол, решительная и отважная. – Насчет сторожа ты права, – вдруг заговорил он нормальным голосом. – Если бы не этот болван, все бы сложилось… Наличие денег не гарантирует качество обслуги, злорадно подумала я. Сучков тоже так себе воин. – Но выкуп тут ни при чём, – продолжил Сергей Иванович. – Я не занимаюсь, как его там… кидппингом. – Киднеппингом, – механически поправила я. Здесь был бы уместен вопрос: «А чем вы занимаетесь, если не секрет?», но я дипломатично замолчала, ожидая продолжения речи. Услышала же очередной вопрос. – Кто такой твой подельник? – Какой подельник? – искренне удивилась я. Сколько можно спрашивать о том, о ком я ничего не знаю! Сергей Иванович молчал, смотрел на меня в пол-оборота, не считая нужным уточнять. – Я ничего не знаю об этом человеке, впервые увидела его вчера вечером, он впустил нас в дом, когда мы с детьми убегали от вашего амбала, – сказала я, чувствуя себя обвиняемой на допросе у следователя. – Ладно, чёрт с ним, выясним, – бросил он. Навигаторка тем временем сообщила, что ей не нравится выбранный водителем маршрут, Сучков ответил ей коротко и нецензурно. – А что касается детей, – продолжил, помолчав, Сергей Иванович, – Васька – мой родной сын. Машина въехала и помчалась по Троицкому мосту. Сергей Иванович опять замолчал, явно делая усилия, чтобы остаться в образе цивилизованного человека. – Они живут в другой семье? – осторожно спросила я из своего угла. – Да! – рявкнул он. – Эта… с…ка сбежала и увезла сына, пока я был… в местах не столь отдаленных… Вот как! – Но зачем похищать детей? Неужели нельзя решить все как-то иначе? – наивно предположила я. – Иначе? – спросил он тоном пахана, а я пожелала слиться с кожей сиденья автомобиля. – Хреново все получилось, невезуха. Я хотел забрать своего сына. Эти идиоты прихватили и второго. Да еще ты со своим подельником влезла. Заберу Ваську, а со вторым делай, что хочешь. Долго еще ехать? Далеко ты его увезла, стерва! – Хорошо, вы заберете Васю, но Петю нужно вернуть матери, – сказала я – хитрая бестия. – Умно, – оценил Сергей Иванович – Но, если что там, на твоей заставе, не так, пеняй на себя! Всё не так. Весь план в этот момент показался мне невероятно опасным, абсолютно абсурдным и убийственным. Жаль, что так мало успела. А дети… девчонки, что будет с ними без меня… Герман не оставит детей, нет-нет! И тетя Зина поможет их вырастить… Ну почему, почему, это все происходит со мной? – Что молчишь? – спросил Сергей Иванович. – Что затихла? – Скажите, где живет мать мальчиков, – промямлила я. – Ведь Петю нужно вернуть. – Скажу, когда заберу сына, – отрезал он. Очень хотелось спросить, а захочет ли сын ехать с ним, но промолчала. Знала, что не захочет. Разговор прервался, лишь Сучков время от времени переругивался с навигаторкой. Я думала, что нужно как-то убедить этого мафиози поступить иначе в отношении сына и его матери, понимая, что вряд ли это возможно – он занят собой и только собой. Нарушила молчание, спросив: – Куда вы намерены увезти ребенка? У вас есть подходящее жилье? Ведь за ребенком нужен уход. С ним нужно заниматься... – Не парься, все есть. Думаешь, я с кондачка все это замутил? – Не думаю, просто спросила. За окном мелькнул циферблат городских часов: без четверти три. Если, конечно, эти часы показывали правильное время. Все ближе час расплаты… Выехали на проспект Стачек и вскоре свернули на Тракторную, проехали вдоль широкой зеленой аллеи. На небольшой площади кучковались люди – мои экскурсанты. – Остановите здесь, – сказала я. – Тормози, – скомандовал Сергей Иванович. Я выбралась из машины. Несмотря на жару, меня бил озноб. На подкашивающихся ногах двинулась к площади и заорала: – Господа-товарищи! Кто прибыл на экскурсию? Прошу прощения за опоздание! Подходите, пожалуйста, покажите билеты и начнем! – Какая экскурсия? – рявкнул мафиози, хватая меня за руку. – Это моя работа… Полтора часа, и я отведу вас к сыну… И не нужно насилия на глазах у моих экскурсантов! Я никуда не убегу. – Мерзавка… – литературно выругался он, но руку отпустил и двинулся следом. – Ранее здесь находился Крылов переулок, а Тракторной улица названа в 1926 году в память о выпуске первых тракторов на заводе «Красный путиловец», – рассказывала я, обретя в привычной рабочей обстановке силы, голос и толику уверенности. – Красный путиловец – это Кировский завод? – поинтересовался тощий подросток в майке с надписью, в переводе на русский гласившей, что ее обладателю всё фиолетово. – Да, именно, – ответила я. Сергей Иванович дышал в затылок. План бегства через проходной двор оказался провальным. – Застройка Тракторной улицы – уникальный ансамбль из шестнадцати жилых домов, - продолжила я. - Построен в двадцатых годах для рабочих Нарвской заставы. Архитектор Симонов посетил Германию и Швецию, чтобы изучить зарубежный опыт проектирования таких кварталов. Давайте пройдем в один из дворов и посмотрим, как удобно, уютно спроектирован он для жизни. Прошли через арку в прохладу зеленого двора, я увлеченно рассказывала о балконах и лоджиях, которые действительно заслуживали внимания своим разнообразием и компоновкой. – Неплохо бы прикупить здесь квартирку, – высказалась дородная дама в шляпе из соломки. – Как вы считаете? – обратилась она к Сергею Ивановичу. – Нет, – отрезал он, – район неподходящий. – Отчего же? – обиженно фыркнула дама. – Корпуса на противоположных сторонах улицы зеркально не повторяются, – сообщила я. – Мы посмотрим квартиру? – спросила дама. – Обещано посещение квартиры. – Да, разумеется. Через некоторое время мы покинули прохладу четырехкомнатной коммунальной квартиры, которая по договоренности с жильцами иногда становилась объектом экскурсии. Сергей Иванович продолжал дышать в затылок. – Этот жилой массив соединил в себе два стиля: неоклассицизм и конструктивизм, – рассказывала я, направляясь по аллее к школе, замыкающей улицу. – Застройка Тракторной улицы противопоставлялась домам-колодцам питерского центра… Симонов твою лоджия! Мне показалось, что у школы на углу маячит знакомая фигура… как символ спасения.
Хелга Чудно! Провели экскурсию для мафиози - приобщили, так сказать, к прекрасному. Вообще, ужасная ситуация для мальчика - папаша, которого он, по всему, и не знает, пытается разлучить его с матерью. Интересно, как он собирается воспитывать ребенка? По своему подобию, видимо. Надеюсь, там Павел - наше все - появился. На него одна надежда. Хелга пишет:
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 37
Права: смайлы да, картинки да, шрифты нет, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
Павел-то куда исчезал и для чего вернулся? Очень странный тип! Но, похоже, на него вся надежда. 
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума
