Вся информация о финансовой и денежно-кредитной системе в России начала XIX века. Жалования, стоимость всего, что сейчас именуется ТНП, предметов роскоши, недвижимости, залог имущества и пр.
Дорогие коллеги! Не смогла утерпеть, хочу поделиться с вами впечатлениями об одной удивительной штуке - монетках начала 19 века. Не знала, куда бросить мои очередные "щенячьи восторги" (с), если ошиблась темкой, милые геймы, пните меня с моим старьем куда нужно! В общем, мамуля на днях принесла малюсенький пакетик, подаренный ей одним старичком. А в пакетике том лежали три монетки с чеканкой 1798, 1800 и 1824 годов! Старичок этот где-то в глухой смоленской деревне решил перестроить дом и при разборе фундамента/стены/чего-то там еще обнаружил вот это:
Вы не представляете, что чувствуешь, когда держишь эти монетки в руках! Дрожь пальцев и души... Это же целая эпоха в истории нашей страны! Да еще какая! И, если представить, что этими монетками пользовались реальные люди начала 19-го века или могли "пользоваться" герои нашей игры или даже герои одного замечательного романа, то сердце замирает... Вот...
Muelle Спасибо! Да, когда держишь в руках вещицу, которой двести лет, что-то екает от изумления и восторга, пусть это даже мелкая монетка. У меня есть знакомый нумизмат... Коллекция невероятная. Давно меня гложет мысль... И я ее думаю. Откроем, пожалуй, новую тему. И этот пост перенесем потом туда.
Вот-вот, именно эти чувства... даже не могла толком их описать. И было бы здорово заиметь нумизматическую тему! Интересная очень эта вещь - деньгособирательство!
Muelle Позволим-позволим, и попросим всех, кто сможет нарыть в сети информацию по нашему времени - выкладывать сюда. Признаюсь, попытка найти - сколько стоило в начале 19 века бриллиантовое ожерелье, обернулась крахом иллюзии, что в сети есть все
А пока немного информации о зарплатах мелких служащих.
С начала XIX века в связи с падением курса бумажных денег, которыми выплачивали жалованье и пенсии, материальное положение чиновников стало ухудшаться. В 1768–1786 годы ассигнационный рубль практически равнялся серебряному, в 1795–1807 годы он колебался в пределах 65–80 копеек, а в 1811 году не достигал и 26 копеек серебром. В результате чиновники получали только четвертую часть суммы, предусмотренной штатами 1763 года. Годового жалованья в 120 рублей едва хватало на одежду и обувь; мундир для большинства гражданских служащих был роскошью. Чтобы выжить, многие из них были вынуждены служить лакеями, кучерами, сторожами, швейцарами, получая за эту работу больше, чем на государственной службе. Жалованье швейцара составляло 203 рубля, кучера — 401, лейб-лакея — 463 рубля, тогда как оклад канцелярского служителя министерства не превышал 200 рублей в год. К середине XIX века оклады чиновников заметно выросли, но повышение их было относительным. Так, если в 1806 году оклад в 600 рублей ассигнациями равнялся 438 серебряным рублям, то в 1829 году, повышенный до 1 200 рублей, он соответствовал только 320 рублям серебром, а в 1847 году — 343 серебряным рублям.
Падение курса бумажных денег привело к резкому удорожанию жизни, особенно в Петербурге. В первой половине XIX века убогая комната с мебелью, отоплением, самоваром и прислугой стоила в столице пять рублей в месяц, обед обходился в пятнадцать-двадцать копеек. Очевидно, что для основной массы чиновников прожить на одно жалованье было трудно, а содержать семью практически невозможно. «Ты спрашиваешь, как жить 3 500 рублями годового дохода? — писал в 1824 году один петербургский чиновник своему знакомому. — Женатому в Петербурге жить сими деньгами трудно. Но ежели будешь иметь такого умного холопа, как Петрушка, и не иметь лошадей, то он тебе… неусыпною экономией преподаст способ не умереть с голоду…» Прилично содержать семью можно было лишь при доходах не меньше 6 000 рублей в год (в конце XVIII века для этого было достаточно 3 000 рублей). Такому уровню жизни соответствовало жалованье чиновника, занимавшего должность не ниже директора департамента министерства. Материальная необеспеченность толкала чиновников на путь должностных преступлений, главным из которых было взяточничество. Связь между низкими окладами чиновников и должностными преступлениями признавалась в правительственных кругах. «Близкое к нищете положение большей части посвящающих себя гражданской службе, — отмечалось в «Записке» Комитета для соображения законов о лихоимстве, — часто самого благорасположенного и лучшей нравственности чиновника невольным образом превращает во врага правительству». Нищенское существование большей части служащих государственного управления служило оправданием недобросовестных чиновников не только в глазах русского общества, но даже иностранцев. «Отнимите у наших немецких должностных людей три части их оклада… не дав им никакого рода вознаграждения, и увидите, что они будут делать», — писал один из немецких чиновников, долго живший в Петербурге. По его мнению, результат будет тот же, что и в России.
Отправлено: 04.12.09 01:13. Заголовок: Из Мемуаров Фаддея Б..
Из Мемуаров Фаддея Булгарина.
1806 год
За уланский мундир с шитьем и широкими лампасами красного, т.е. самого дорогого сукна на панталоны, я заплатил только сорок рублей ассигнациями, тогдашнему знаменитому военному портному Зеленкову (бывшему потом подрядчиком и откупщиком, и оставившему после смерти миллионы). Тогда в России были только четыре полка, одетые в уланскую форму: наш, конно-польский, конно-литовский и конно-татарский; но название уланов носили только мы. Эполет вовсе не было в русской армии, и мы одни носили их. В магазинах не продавали ни уланских шапок, ни эполет, ни витишкетов. Шапки делали в полку, а прочие вещи на казенной фабрике. Уланская шапка, с широким галуном, эполеты и витишкеты стоили мне вместе сорок пять рублей. Лядунка сто двадцать рублей, шарф шестьдесят рублей ассигнациями. Заметьте, что тогда ни в гвардии, ни в армии не употребляли ни мишуры, ни плаке; все было чистое серебро и золото. О мишуре мы не имели понятия. Но относительно к этим вещам, другие мало изменились в цене. Седло со всем прибором стоило, у знаменитого тогда седельника Косова, сто двадцать пять рублей, а за полусапожки со шпорами, первому тогдашнему сапожнику Брейтигаму (кажется, тестю нынешнего Пеля) платили мы пятнадцать рублей ассигнациями. При шапках носили мы высокие белые султаны из перьев, и лучшие были берлинские. За хороший султан надлежало заплатить шестьдесят рублей ассигнациями; необыкновенно высоко, в сравнении с другими ценами. Тогда вообще употребляли английское привозное сукно, и лучшее стоило от семи до девяти рублей аршин. За лошадь заплатил я товарищу моему, корнету Прушинскому, триста рублей ассигнациями. За такую лошадь я дал бы теперь охотно две тысячи рублей! (мемуары написаны в 1846-49гг)
Muelle Я тебя вполне понимаю! Вот так чувствовалась и я, когда вместе с археологами раскапывали фракийские могилы. Дрожь и мурашки! И думаешь, что это не простой предмет, а у него там целая история, которая на 2000 лет была спрятана под землей... Вот и эти копейки - может, их откладывали на "черный день", который так и не пришел...Сколько историй можно придумать
Цапля, Хелга, Информация очень интересная!
Может, не совсем в теме, но раз пошло так...Мне в руках попала вот такая французкая монета, которая, если я правильно понимаю, со времени Второй республики 1848-1854гг: Только эту я в интернете нашла, а у моей есть дыра, видимо ее на шее носили для удачи
Отправлено: 07.12.09 00:31. Заголовок: Тоже чуть позже: зап..
Тоже чуть позже: запись в дневнике М. А. Корфа за 28 мая 1844 года: Пушкина принадлежит к числу тех привилегированных молодых женщин, которых Государь удостаивает иногда своим посещением. Шесть недель назад он тоже был у нее, и вследствие этого визита или просто случайно, только Ланской вслед за этим назначен командиром Конногвардейского полка, что по крайней мере временно обеспечивает их существование, потому что, кроме квартиры, дров, экипажа и проч., полк, как все говорят, дает тысяч до тридцати годового дохода»...
Тоже чуть позже: запись в дневнике М. А. Корфа за 28 мая 1844 года
Что удивительно - нашла достаточное количество информации по более позднему периоду и - по более раннему (18 век), даже сидела репринты читала, но все не то. Ну, не хотели вспоминать о презренных деньгах в наше время
Сообщение: 2141
Настроение: Зима! Во дворе залили каток!
Фото:
Отправлено: 13.12.09 15:50. Заголовок: У меня есть занятна..
У меня есть занятная ассигнация. Откуда она взялась - не знаю! Но что интересно: выпущена в 1918 году и с царским гербом, чего бы быть не должно. Зато есть кассир и управляющий! Бумага странноватая, но судить определённо не могу, т.к. царские ассигнации в руках не держала.
Мне кажется, что это какая-то атаманская самодеятельность.
Отправлено: 13.12.09 18:11. Заголовок: Ой, Wega, у меня тож..
Ой, Wega, у меня тоже хранится что-то такое! На нем написано "Билет государственного казничейства главного командования вооруженными силами на Юг России, 1919г - 10 тыс. рублей." Поскольку я поняла, это Деникинские или Врангельские билеты. (это я про моих, а про твоих не знаю, может девочки знают)
По штатам от 1816 года (к сожалению, более точного приближения обнаружить не удалось) оклад российского офицера в год составлял: полковника - 1200 руб. (при Павле I – 900 руб.) подполковника - 900 руб. (при Павле I – 600 руб.) капитана - 600 руб. (при Павле I – 340 руб.) подпоручика - 510 руб. (при Павле I – 200 руб.). Кроме окладов офицерам платили и ежегодные столовые деньги: командиру полка - 1800 руб. командиру роты - 360 руб. младшему офицеру роты - 180 руб. Кроме того, выплачивались особые деньги "на представительство", то есть на приемы "офицеров с семьями и без оных": командиру дивизии - 500 руб. командиру полка - 1200 руб. Много это или мало, можно судить по ценам тех лет: квартира в Петербурге на лучшей улице - до 20 руб. в месяц среднее жилье - до 1.3 руб. в месяц фунт лучшего мяса - до 6 коп. десяток яиц - 2 коп. десяток апельсинов - 25 коп. ведро водки - 15 коп. бутылка шампанского - 1.5 руб. Таким образом, младший офицер на прожитье (квартиру, еду и прислугу) тратил около 10 руб. в месяц. Если не пил шампанского...
Там вообще много интересного (особливо для наших игровых военных мальчиков)
Отправлено: 10.03.10 23:32. Заголовок: Из книги "Повсед..
Из книги "Повседневная жизнь русского офицера эпохи 1812 года" Л. Ивченко
граф Жозеф де Местр сообщал сестре из Петербурга: «Роскошь и пышность сей страны не поддаются описанию; самое великое у нас здесь кажется бесконечно малым. Если бы я стал рассказывать тебе о здешних ценах, ты побледнела бы от ужаса. Ограничусь лишь предметами роскоши: пара туфель хорошей работы стоит 8 рублей (один рубль равен приблизительно трем французским ливрам и десяти су); не столь изящные можно купить за 5; локоть французского драпа 24 рубля; самый обыкновенный парик 12 рублей; учителя рисования и танцев и т. п. — 5 рублей за урок, а самые лучшие до 8 и 9-ти. У меня служит благородный лакей; он берет уроки французского языка у какого-то мошенника, который знает не более его самого, по 1 рублю за урок; правда, позволяет он себе это только раз в неделю. Я же плачу ему 18 рублей каждый месяц и столько же достойному его сотоварищу, 40 — камердинеру, не считая множества подарков, без которых меня обворовывал бы какой-нибудь плут. Что ты скажешь о таком хозяйстве, дитя мое? Может быть, ты думаешь, что я обладаю правом попросить одного из этих господ подмести у меня в комнате или вынести накопившийся сор? Отнюдь нет, моя драгоценнейшая. Я не удержал бы их и двух дней, если бы позволил себе подобные вольности: такими делами занимается мужик, который спит на полу у двери, как собака; а мой, ни в чем себе не отказывающий, спит на столе; присовокупи к этому кучера, форейтора и четырех лошадей: с двумя здесь просто невозможно появиться. Обрати внимание — это образ жизни бедного человека: меня терпят лишь потому, что известно мое положение, равно как и пославшего меня, иначе мне пришлось бы ретироваться. Посланник, дабы жить прилично своему сану, должен тратить 35—40 тысяч рублей. На 25 надобно быть скромным и не помышлять об устройстве приемов. Я брошен в сей водоворот, где меня осыпают милостями. Уже несколько раз довелось мне ужинать у Императрицы-матери, у самого Императора: пятьсот кувертов не знаю уж на скольких круглых столах; всевозможные вина и фрукты; наконец, все столы уставлены живыми цветами, и это здесь, в январе...»7 При этом иностранный посол, определивший своего сына на военную службу в гвардию, непритворно сокрушался о предстоящих ему расходах: "Ведь в Петербурге гвардейского офицера освищут, и он будет принужден выйти из службы, если выедет в экипаже об одной лошади"».
Было бы ошибкой полагать, что все столичные офицеры купались в роскоши. Свитскому офицеру Н. Н. Муравьеву было не до приобретения лошадей и даже самого экипажа, так как денег ему не хватало на самое необходимое: «Таким средствам соответствовал и род жизни моей. Мундиры мои, эполеты, приборы были весьма бедны; когда я еще на своей квартире жил, мало в комнате топили; кушанье мое вместе со слугою стоило 25 копеек в сутки; щи хлебал деревянною ложкою, чаю не было, мебель была старая и поломанная, шинель служила покрывалом и халатом, а часто заменяла и дрова. Так жить, конечно, было грустно, но тут я впервые научился умерять себя и переносить нужду»9. Далеко не все родители могли оказывать материальную помощь своим сыновьям, а если кто-то и изыскивал такую возможность, то и родительских средств не всегда хватало для безбедного существования. В особенно «тесных» обстоятельствах пребывали офицеры из многодетных семей, братья которых также находились на военной службе. В этом случае офицеры объединялись в «артели» и в «складчину» организовывали свой нехитрый быт, как явствует из рассказа того же Н. Н. Муравьева: «Я жил вместе с братом Александром и двоюродным братом Мордвиновым. Случалось нам ссориться, но доброе согласие от того не расстраивалось. Мы получали от отца по 1 000 рублей асс<игнациями> в год. Соображаясь с сими средствами, мы не могли роскошно жить. Было даже одно время, что я во избежание долга в течение двух недель питался только подожженным на жирной сковороде картофелем. Матвей часто приходил разделять мою трапезу, нимало не гнушаясь ее скудостью. Помню, как я в это голодное время пошел однажды на охоту на Охту и застрелил дикую утку, которую принес домой и съел с особенным наслаждением. <...> По воскресеньям бывал я на вечерах у Н. С. Мордвинова, где танцевали»10. Для справки приведем здесь следующие сведения о материальном положении наших героев: «В русской армии в начале XIX века годовое жалование в рублях ассигнациями у офицеров армейской пехоты было таким: прапорщики – 125, подпоручики – 142, поручики — 166, штабс-капитаны – 192, капитаны — 200, майоры — 217, подполковники — 250, полковники –334 рубля. В артиллерии и кавалерии офицерское жалование было примерно на 10 процентов выше, чем в пехоте. В гвардии жалование соответствующих чинов и родов войск было выше, чем в армейской пехоте, на 20—50 процентов. Насколько обеспечены были русские офицеры, получая такое жалование, можно судить по некоторым традиционным статьям расходов. До Отечественной войны 1812 года, в начале века, аршин (71,12 сантиметра) офицерского сукна на мундир стоил 5 рублей 50 копеек, а полное обмундирование армейского пехотного офицера стоило более 200 рублей. За 50 копеек можно было пообедать в ресторане, бутылка шампанского стоила 2 рубля. В первой половине 1812 года четверть муки стоила в различных регионах от 8 до 18 рублей, четверть крупы — от 12 до 29 рублей»11. Картина довольно скудного быта армейского офицера наглядно представлена в записках И. Т. Родожицкого: «...у военного офицера в квартире, кроме чемодана, трубок, просыпанного табаку, сабель и валяющихся на полу двоек с дамами и валетами, ничего не встречается».
Отправлено: 11.03.10 10:19. Заголовок: Хелга пишет: «В рус..
Хелга пишет:
цитата:
«В русской армии в начале XIX века годовое жалование в рублях ассигнациями у офицеров армейской пехоты было таким: прапорщики – 125, подпоручики – 142, поручики — 166, штабс-капитаны – 192, капитаны — 200, майоры — 217, подполковники — 250, полковники –334 рубля.
С такой зарплатой браки по любви противопоказаны. Цапля пишет:
цитата:
полковника - 1200 руб. (при Павле I – 900 руб.) подполковника - 900 руб. (при Павле I – 600 руб.) капитана - 600 руб. (при Павле I – 340 руб.) подпоручика - 510 руб. (при Павле I – 200 руб.).
В этом информационном источнике дела обстоят несколько веселее. Хотя в ценах на шампанское оба источника почти единодушны.
Сообщение: 3249
Настроение: Весна - время хорошее, но редкое
Отправлено: 11.03.10 15:19. Заголовок: Marusia пишет: С та..
Marusia пишет:
цитата:
С такой зарплатой браки по любви противопоказаны.
Так там же зарплата. А еще доход есть От земли. Вообще изначально служба для дворяника - его обычная обязанность, отрабатываемая за данный ему надел земли А тут еще платят что-то
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 117
Права: смайлы да, картинки да, шрифты нет, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
И этот пост перенесем потом туда. 
Интересная очень эта вещь - деньгособирательство!
(это я про моих, а про твоих не знаю, может девочки знают)
браки по любви противопоказаны. 
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума
