Всем мим читателям - с благодарностью!
И продолжением.
- Вам лучше туда не ходить, - сказал он, окинув мрачным взглядом саму девушку, ее книгу, одеяло, узелок из салфетки и графин с лимонадом.
- Почему это?! – возмутилась она, попыталась его обойти, но Серж не сдвинулся с узкой тропинки, и Женни в итоге застряла в ветках кустарника, с негодованием взирая на монолитную фигуру своего обидчика. Ни одна мышца на его лице даже не дрогнула. Он более был озабочен обдумыванием каких-то своих мыслей, нежели ее возмущением.
«Тугодум», - постановила Женни, впрочем, для нее это было не новостью, и язвительно заметила:
- Во-первых, доброе утро, господин Корчиевский…
Серж только кивнул в ответ, чем раззадорил ее еще больше.
- Во-вторых, эта тропинка и вон та беседка, куда вы меня не изволите пускать, находятся на наших землях…
Это его немного проняло.
- Спорный вопрос, - пробормотал он.
- Ничего не спорный! – воскликнула Женни. – Эта часть берега вместе с березовой рощей всю жизнь принадлежала Суриным, а беседку построил еще мой дедушка для моей бабушки.
- Вероятно, всю их жизнь, но уже не вашу, - Серж пожал плечами. – Последние лет пять это место с березовой рощей, беседкой и берегом относится к поместью Дореево.
- Ничего подобного! – Женни чуть не задохнулась от столь вопиющего в своей несправедливости утверждения. – Земли «Хвостов» заканчиваются вон там, - она махнула рукой налево, показывая на высокую осину саженях в двадцати от тропинки.
Официально поместье носило название Дореево по одноименной деревне, самой большой из прочих деревенек, расположенных на его территории. Но все в округе называли его «Хвосты», потому что некогда в нем жил некий барин (фамилия его за давностью лет была подзабыта) - страстный любитель охоты. Все свои охотничьи трофеи в виде чучел птиц, лосиных рогов, кабаньих голов, шкур медведей он содержал в специально для этих целей отведенной «Охотничьей» зале, вход в которую был украшен специальной балкой с подвешенными к ней волчьими хвостами. Тогда-то кто-то из местных шутников и прозвал имение «Волчий хвост», которое затем сократилось до Хвостов.
Женни была там один раз еще в детстве, и эта зала произвела на нее неизгладимое впечатление. Охотника в ту пору уже не было в живых, его же наследники прожили в Хвостах всего несколько, после чего оно благополучно было продано за долги. С тех пор там сменилось несколько хозяев, живших исключительно в городах. В усадьбу они не заглядывали, полагаясь на управителей, которые менялись с еще большей частотой, отчего поместье, как утверждали Карповы, пришло в полное запустение, и было приобретено Сержем чуть не за бесценок. Немудрено, что ему пришлось здесь поселиться и самому следить за приведением хозяйства в порядок, если он хотел получать с земель хоть самый мизерный доход.
Можно было бы простить ему незнание четких границ Хвостов (и даже где-то посочувствовать), но Женни не собиралась просто так спускать его бесцеремонные притязания на их, суринские земли, включая пусть и полуразвалившуюся беседку.
- Чем не пускать меня к моей же собственности, - ехидно начала она, не уточняя, что все это принадлежит брату – в создавшейся ситуации это не имело особого значения, - лучше бы изучить карту своих земель. Тогда бы вы знали, что и березовая роща, и беседка, не говоря о береге и этих кустах, - она ткнула ногой в ближайшую ветку ракитника, - все это – наше.
Серж только покачал головой и насупился, всем своим видом показывая, что не намерен вступать в пререкания с какой-то девицей.
- Об этом вам лучше поговорить со своим братом, - сказал он. – А сейчас речь идет о другом…
- Да, сейчас речь идет о том, что вы встали, как столб на дороге, и не даете мне возможности идти туда, куда я намерена идти, - отпарировала Женни, весьма довольная тем, как поставила на место этого невоспитанного невежу.
- Ваша милость, так мы забираем? – откуда-то со стороны беседки послышался чей-то голос.
Изогнувшись и высунув голову за край плеча Сержа, Женни обнаружила у беседки двух мужиков с мешками в руках.
- Что это они там забирают?! Я не позволяю ничего забирать! – Женни попыталась прорваться мимо соседа, но тут же была им поймана.
- Вы не имеете права! – заверещала она, лягнула его по ноге и ударила бы графином, если бы Серж не стиснул ее в своих руках и не прижал так крепко к себе, что ей не то что двигаться, а и дышать стало затруднительно.
- Успокойтесь, нервная барышня, - сердито процедил он и встряхнул ее так, что зубы Женни аж клацнули друг о друга, а в горлышке графина задребезжала крышка. – Там лежит мертвая собака, кстати, ваш мопс. Я вызвал своих мужиков, чтобы они убрали труп из беседки и где-нибудь закопали. Надеюсь, вы не расположены увидеть мертвого пса?
При других обстоятельствах Женни от такого известия в обморок, конечно, не упала, но с криками сбежала бы в противоположную сторону. Но теперь, разъяренная заявлениями и поведением этого невежды, она гордо вздернула подбородок и сообщила:
- Ни секунды вам не верю! И пока лично не удостоверюсь, что там действительно находится мертвая собака, да еще наш Барти… - с чего вдруг ему вообще быть мертвым – скажите на милость?! – отсюда не уйду… и буду кричать и звать на помощь. Вот!
Кричать было бесполезно, да и звать кого-то на помощь – тоже, поскольку поблизости в радиусе не менее полуверсты никого не было, но Женни надеялась, что это произведет впечатление на Сержа. И произвело.
Он еще раз встряхнул ее – уже не так сильно, перенес ее со всем содержимым, а именно: с Мюреттой, одеялом (узелок с пирожками, похоже, уже был потерян) и графином из куста, поставив впереди себя на тропинку, ведущую к беседке, и сказал:
- Ну, раз вы того желаете, то идите и убеждайтесь.
Женни смерила его хмурым взглядом и смело направилась в нужном ей направлении, хотя с каждым шагом решительность ее уменьшалась.
«А если он сказал правду? – думала она, уже с некоторой опаской приближаясь к беседке. – Зачем ему было лгать? Чтобы напугать меня? Что-то от меня скрыть? Но тогда бы он с такой легкостью не пустил меня сюда…»
Но делать было нечего, раз она устроила такую сцену, то теперь ей предстояло выдержать все до конца, чтобы хотя бы показать этому противному Сержу, что она не из тех хрупких и избалованных барышень, которые пугаются всего на свете и чуть что устраивают истерики…
- Ай!!! – взвизгнула она, отпрянув, и наверняка бы упала, не натолкнувшись спиной на подоспевшего Сержа, который вновь крепко подхватил ее своими руками.
На полу беседки у самого выхода действительно лежал мертвый пес – с короткой палевого цвета шерстью, с черной курносой мордой и такими знакомыми складками…
Женни как-то неприлично булькнула, чувствуя, как к горлу подступает тошнота, зажмурилась и, извернувшись, уткнулась носом в плечо соседа.
- Ну что, ваша милость? – как сквозь вату услышала она голос одного из мужиков.
- Забирайте, - ответил Серж и, отведя Женни чуть сторону (точнее сказать, перенеся, потому что ноги у нее подкашивались), одной рукой прижимая ее к себе, второй надавил на затылок, заставляя опустить голову.
- Дышите реже и глубже, - посоветовал он ней, ободряющее похлопывая по спине. Через какое-то время тошнота отступила и она смогла нормально дышать, хотя внутри все дрожало, а ноги по-прежнему ее не держали.
Когда ей совсем полегчало, она обнаружила себя сидящей в тени беседки (с другой стороны от входа) на своем собственном одеяле. Серж стоял перед ней и с еще более мрачным, чем обычно, видом, обмахивал ее здоровенным листом лопуха.
«Сейчас скажет: «Я же говорил!», - обреченно подумала Женни, поискала глазами свой графин – он стоял с краю одеяла на Мюретте, и, стремясь опередить очередные наставления Сержа – а то, что они последуют, она не сомневалась, - самым нежным голосом попросила:
- Вы не могли бы подать мне лимонада… Крышку можно использовать, как стакан…
Он нахмурился, посмотрел на графин, но не сдвинулся с места.
«Он медленно соображает», - напомнила себе Женни, хотя теперь и была вынуждена признавать, что двигаться он может достаточно шустро – мало кто успел бы так ловко и вовремя ее подхватить аж два раза.
- Лимонад, - сказала она. – Он в графине. Крышку графина - если перевернуть - можно использовать как стакан.
Серж подумал (три взмаха листом лопуха) и покачал головой.
- У меня есть фляга с водой, приторочена к седлу, - он кивнул куда-то в сторону, и только теперь Женни увидела его прожорливого коня, который вчера чуть не съел ее бублик, привязанного к дереву в нескольких саженях отсюда.
- Лимонад ближе, - подсказала она ему.
- Не трогайте его, - Серж сунул ей в руку лопух и пошел к лошади.
Женни – во избежание еще одной лекции, верно, посвященной непослушным девицам и их опытным наставникам, - пожала плечами, но решила на этот раз с ним не спорить. Вскоре он вернулся с флягой, в которой на самом деле оказалась вода, и которую Женни беззастенчиво – памятуя о целом графине с лимонадом, - опустошила.
- Как вы думаете, что случилось с Барти? – наконец спросила она, окончательно придя в себя. – Он вроде не болел… Несчастный случай? На него кто-то напал? Но вообще очень сильный пес… был…
Женни, хотя и никогда не была особенно привязана к мопсу и чаще на него злилась, чем его ласкала, вдруг стало отчаянно жалко ни в чем неповинного Барти, который жил себе, не тужил, никому не делал ничего плохого, разве что иногда шалил…. Ну, на то он и собака, чтобы шалить… Глаза ее налились слезами, нос неприлично шмыгнул, платка же под рукой, как назло, не оказалось.
- Возьмите, - Серж сунул ей в ладонь свой платок – большой, накрахмаленный, из тонкого белоснежного батиста.
Женни удивленно посмотрела на платок, скорее подходящий какому-нибудь городскому щеголю, а не помещику в глухом краю, но послушно промокнула им свои глаза и нос.
- Боюсь, все не так просто… - сосед задумчиво посмотрел на Женни, будто прикидывая что-то, потом, решившись, протянул ей руку:
- Встаньте!
Женни могла бы подняться и без его помощи, но и в этом предпочла с ним не спорить.
«Мужчинам всегда нужно показывать себя хозяевами положения», - подумала она, опираясь на его руку. Впрочем, даме всегда приятно ощущать себя слабой и беспомощной рядом с сильным мужчиной, и уже вставая, поняла, что без его помощи ей было бы еще трудно обойтись. Все же она пережила такое, что не каждая, даже стойкая женщина может пережить.
Тем временем Серж повел ее вокруг беседки – к входу. Женни заупрямилась. Хотя мужиков уже не было, как не было и тела Барти, ей не хотелось еще раз видеть это место.
«Теперь я уже не смогу приходить сюда», - поняла она.
Но Серж упорно тащил ее за собой, и у нее не было выхода, кроме как следовать за ним.
- Посмотрите, - он ткнул пальцем на дощатый пол беседки.
Женни посмотрела, но не увидела на нем ничего особенного, кроме какого-то мусора, пары дохлых ос да неприятного пятна на месте, где лежал… Она вновь всхлипнула.
- Помните, вчера здесь мы с вами разговаривали о литературе, - начал Серж.
Женни кивнула: еще бы не помнить, когда вместо объяснения Мюретты с бароном ей пришлось выслушать его рассказ о лучших и худших образчиках европейских романов.
- И моя лошадь опрокинула ваш графин с лимонадом…
- Она хотела съесть бублик, - договорила Женни. – И я совсем не в претензии…
- Лимонад разлился на пол – здесь была целая лужа, - продолжал Серж. – А неподалеку бегал ваш мопс – я его видел, когда отсюда уезжал.
- Я его тоже видела, - признала Женни.
- А в Ивах кто-то говорил, что он любит пить компоты, квас и даже лимонад…
Женни вновь кивнула:
- Марго его страшно баловала…
- Если он захотел пить, то мог учуять сладкий запах, прибежать в беседку и полакать лимонад из лужи…
- Но даже если он попил мой лимонад, то не мог же он от этого умереть? – удивилась Женни.
- Когда вы вчера видели пса последний раз?
- Да здесь, пожалуй, и видела, - Женни нахмурила лоб. – Во время обеда его не было. И вечером тоже. Марго его искала, но так и не нашла…
- Если он отравился лимонадом, то сразу и сдох – вчера днем, - сказал Серж. И у меня есть кое-какие основания считать, что именно это и случилось.
- Моим лимонадом? – Женни фыркнула. – Верно, он съел какую-нибудь падаль, вот и…
- У него были все признаки отправления, - серьезным тоном продолжил Серж. – Отравления мгновенного. И посмотрите на этих ос.
- А что осы? – Женни взглянула на желто-черные тельца насекомых, валявшихся на полу.
- Они погибли недавно, не более суток. И именно на этом месте. Мне не хочется в это верить, и я очень надеюсь, что ошибаюсь, но… похоже ваш лимонад был отравлен…
- Глупости, - рассмеялась Женни. – Я сама его пила, и, как видите, ничего не….
Тут она осеклась, вспомнив, что так и не успела попить лимонада – она читала, потом ее отвлекли подъехавшие всадники, а в итоге лимонад был разлит…
- Не может быть! – воскликнула она.
Серж звякнул крышкой – оказывается, в другой руке он принес графин, - и посмотрел на неполный сосуд – жидкость в нем не доходила и до основания высокого горлышка.
- Вы уже пили из него сегодня?
- Нет, еще нет.
- В нем всегда такое количество лимонада?
- Н-нет, обычно его наливают доверху, но сегодня почему-то лимонада меньше, - Женни показалось это несущественным.
Тем временем Серж отлил немного лимонада в крышку, понюхал и протянул ей:
- Что вы чувствуете?
- Да вроде все обычно… Запах лимона, цедры… немного горьковатый… кисловатый…
Она недоуменно пожала плечами. Серж вылил лимонад из крышки на перила беседки.
- Смотрите!
Они простояли несколько минут молча, глядя, как к лужице стали слетаться насекомые. Покружилась муха, за ней - оса… Женни широко раскрытыми глазами увидела, как насекомые по очереди падали бездыханными, напившись ее лимонада…