Klo 
Klo пишет:
| цитата: |
| А вот интересно, может Муравский теперь с нее долги за лес взыскать? |
|
По логике - нет. Не она же воровала.
Ежели беседа с князем прошла для Сан на редкость удачно, значительно труднее оказалось договориться с Ольгой Гавриловной. Княгиня поначалу пришла в негодование, потом расстроилась, обвиняя неблагодарную дочь во всех грехах, в частности, что та хочет отделаться от собственной матери. Сан пришлось потратить немало сил и слов, дабы заверить ее в своей любви и привязанности, а также убедить в необходимости отдыха от своенравной дочери и бесконечных поисков для нее женихов. В конце концов княгиня всплакнула, смирилась с предстоящей разлукой и даже помогала Сан советами, что взять с собою в дорогу и как лучше обустроиться на новом месте. Как-то так само собою сложилось, что предполагаемый срок пребывания княжны в калужском имении растянулся на все лето – до осени. Действительно, планировка сада, тем паче его обустройство, вряд ли уложится в пару недель или даже в пару месяцев. Сан надеялась уже на месте уговорить Тяшу провести с нею все это время. В крайнем случае, там останется Хильда, и все приличия, таким образом, будут соблюдены.
Поверенные князя довольно быстро провернули сделку, и к концу апреля Пригожее перешло в собственность Булавиных. Туда сразу был отправлен главный управитель княжеских имений, призванный должным образом наладить работы, дабы не только окупить расходы, но со временем получать достойную прибыль с нового владения. Сан пришлось смириться с приездом управителя, тем паче, что сама она, хотя и была обучена ведению хозяйства, не намеревалась им заниматься. Ей предстояли куда более важные дела, нежели проверки счетов, объяснения с приказчиками и наблюдение за полевыми работами.
В первых числах мая она влетела в библиотеку Тяши с известием, что они могут отправляться в дорогу.
– Отец выслал подставы до Москвы, – сказала она. – А оттуда по прямой до Калуги. Дня за четыре-пять, думаю, доберемся. Выезжаем завтра?
– Как завтра?! – ахнула Тяша. – До завтра не успеем. Надобно известить Евграфа Ильича, разослать записки об отъезде. Не ранее среды!
– До среды? Это целых три дня! Во вторник!
– Ну хорошо, во вторник, – уступила Тяша. – Не понимаю, отчего ты так спешишь, коли все равно рано или поздно приедем в это твое Пригожее.
– Спешу потому, что спешу. Он там уже несколько месяцев и, верно, перезнакомился со всеми соседями и их дочерьми.
Тяша хмыкнула. Все знали о деревенских барышнях, что прозябают в глуши, надеясь, что зимою их вывезут в лучшем случае в Москву, в худшем – в губернский город, где только и можно было познакомиться с какими холостыми мужчинами. Молодой неженатый сосед – большое искушение для провинциальных девиц на выданье и их родителей.
– Я договорилась, вскоре сюда придет помощник поверенного, – сказала Тяша.
Сан хотела поговорить с тем человеком, что искал для них дом, и просила подругу устроить эту встречу.
– Отец отправил в Пригожее своего управителя, – сказала она. – И армию слуг.
– Зачем? – удивилась Тяша. – Управитель – это понятно, но там наверняка полно дворовых.
– Он не уверен, что они довольно вышколены и смогут обеспечить нам надлежащий комфорт, – пояснила Сан.
Князь полагал, что без хозяйского пригляда в запустение могло прийти не только само имение, но и барский дом, включая дворню, что наверняка исполняла свои обязанности спустя рукава. Он намеревался послать туда дворецкого, чтобы тот наладил работу в доме и присмотрел за прислугой, но Сан убедила его отправить в Пригожее старшего лакея, обученного всем премудростям ведения хозяйства. Их дворецкий – славный и надежный человек, был весьма предан князю, и она опасалась, что он станет докладывать отцу обо всем, что делает его дочь. Старший лакей Данила обычно закрывал глаза на шалости княжны и никогда не сообщал о них ее родителям.
– Он даже снарядил туда помощника нашего повара, опасаясь, что в Пригожем не найдется искусного кулинара, а мне надобно хорошо и разнообразно питаться, – мрачно сказала Сан. – И еще пару дюжин слуг – от горничных до грумов. Заодно нашел какого-то английского садовника, специалиста по пейзажным паркам, который за две тысячи рублей согласился поехать в нашу глубинку и консультировать меня в устройстве сада.
– Действительно, армия! – рассмеялась Тяша. – Княжну Булавину не может сопровождать меньший эскорт.
– По счастию, все они поехали с багажом, коего набралось несколько фур.
– Подвод понадобилось бы еще больше, не возьми я гитару вместо фортепиано.
– И то правда, – согласилась Сан.
Тут лакей ввел в библиотеку невысокого худощавого господина – отставного поручика, что занимался их делами в Калужской губернии.
Сан стала расспрашивать его об имении, о доме и о соседях, с коими сей господин вел переговоры о сдаче дома. Тот перечислил нескольких соседей с неизвестными ей фамилиями, весьма похвально отозвался о Пригожем – де большое имение с обилием всевозможных угодий начиная от обширных лесов и пойменных лугов, заканчивая заброшенной каменоломней известняка.
– Барский особняк построен не более десяти лет назад, – говорил он. – В весьма хорошем состоянии, на каменном фундаменте и с облицованным камнем первым этажом. Службы тоже все новые.
– А соседские имения далеко отстоят от усадьбы? – спросила Сан, которую более интересовали соседи, нежели состояние служб. – По речке неподалеку, кажется, граница проходит.
– Верстах в трех, – прикинул поручик. – Там дорога идет вдоль реки. Но, слыхивал, именно с этим соседом у бывшего владельца Пригожего скандал вышел.
– Что за скандал? – заинтересовалась Сан.
– Прежний управитель Пригожего сбежал, уличенный соседом вашим в воровстве. Вроде бы, лесу немало у него срубил и продал. Так сосед в суд подал на управителя этого и бывшего владельца.
– И что теперь, когда владелец поменялся?
– С прежнего должны за убытки взыскать, ежели суд постановит, – пожал плечами поручик. – Вы к тому никакого отношения не имеете.
– Ты можешь взять на себя компенсацию за нанесенный ущерб – во имя налаживания добрососедских отношений, – посмеиваясь, заметила Тяша.
– С удовольствием! – откликнулась Сан, еще немного поговорила с поручиком и наконец отпустила его, снабдив на прощание весьма щедрой премией в благодарность за успешно выполненное поручение.
Через два дня Сан со своей компанией выехала из Петербурга, не испытывая никаких неудобств по пути, потому как князь озаботился не только о подставах лошадей, но и съемом устроенных для ночлега квартир, и на шестой день к вечеру они прибыли в Пригожее.
Там их уже ждали откомандированные из особняка Булавиных слуги и местная дворня. Хотя у парадного еще стояли не полностью разгруженные фуры, в доме был наведен изрядный порядок, ужин оказался превосходен, а постели – чисты и мягки.
С раннего утра господин Черпаков умчался на разведку местных рыб, а Сан после завтрака потянула Тяшу на верховую прогулку – ей не терпелось встретить хоть каких соседей, особенно одного. Они ездили взад и вперед вдоль известной реки несколько часов, но наткнулись лишь на некоего господина по фамилии Шишелов – верно, когда-то недурной наружности, но ныне обрюзгшего, с потертым лицом, мешками под глазами и обвислыми щеками, что, впрочем, не мешало ему считать себя неотразимым для женщин. Представившись и узнав, что новою его соседкой является княжна Булавина, он не сводил с нее восхищенного взгляда, посылая ей сладкие улыбки и выдавая до отвращения банальные комплименты. Между прочим сообщив, что холост и по табелю* имеет восьмой класс, господин Шишелов выразил надежду на частые встречи со столь очаровательными соседками и пригласил их на намечавшуюся верховую прогулку к водопаду – «под приглядом, разумеется, старших, но, в основном, будет местная молодежь» – очевидно причисляя себя к последним, хотя ему было уж лет под сорок. Также он назвал нескольких ближайших помещиков, которые столичным жителям могут показаться несколько простоватыми и недалекими, но, уверял он, это весьма славные и гостеприимные люди.
– Впрочем, есть тут у нас новый сосед, что недавно переселился из Петербурга. Господин Муравский. Не знавали такого?
– Кажется, слышала фамилию. Верно, встречались в обществе, – осторожно сказала Сан, не желая обнаруживать их куда более близкое знакомство.
– Вряд ли он входил в ваш круг, – с понимающей улыбкой заметил Шишелов. – Птица невысокого полету, не слишком общительный и образованный. Я как-то упомянул некоего философа, Дакарта, с его сомнительной теорией раст… рац…*, весьма сомнительной, уверяю вас, а он, похоже, и не слыхивал о таком. К тому еще калека. Без руки. Барышни наши, разумеется, поначалу им весьма заинтересовались, но быстро и отступили – кому годится муж без руки, да и без денег? Земли у него довольно, признаю, но что с нею делать, ежели пахать некому? Мужиков у него толком и нету, только дворни толпа.
Он издал довольный смешок и, похоже, вступив на занятную ему тему, сообщил:
– Бывший управитель вашего имения у него лесу вырубил на десятках десятин. Муравский сие обнаружил, скандал учинил и в суд подал. Управитель – в бега, а Кудряшов возьми, и имение продай. И что теперь? Остался Муравский с носом да тяжбою бесполезной. Барышни его поначалу чуть не героем превознесли, но теперь понимают, что там не геройство, а пшик один. И я так скажу: чем скандалить, лучше делом заниматься, все пользы больше.
Сан уже до смерти утомил этот желчный болтун. Ей, конечно, было интересно послушать о Муравском, особенно, что касалось его взаимоотношений с местными девицами. Но в словах Шишелова проскальзывала явная зависть. Похоже, сей господин просто-напросто ревнует барышень к новому соседу, куда моложе и красивей его самого.
– Коли господин Муравский понес ущерб от нашего имения, все убытки ему будут компенсированы, – сказала она, с удовлетворением заметив, как вытянулось лицо Шишелова при этих ее словах.
И с вящим удовольствием добавила:
– Вдвойне.
Шишелов было совсем сник, но тут же спохватился и рассыпался в очередной порции комплиментов по поводу доброты, щедрости и справедливости новых владельцев Пригожего
Наконец от него избавившись, дамы повернули к дому – близился полдень, лошади и они сами уж довольно устали. Тяша чуть не засыпала в седле, а Сан, отчаявшись приметить знакомый мундир, углубилась в свои мысли, мало что замечала вокруг и не сразу обратила внимание на одинокого всадника в сером сюртуке, что ехал им навстречу со стороны Пригожего. Почти поравнявшись с ними, он вдруг остановился, Сан подняла голову, ахнула от неожиданности и в голосе ее прозвучало не притворное, но неподдельное удивление.
------------------------
* Табель о рангах.
* Имеется в виду Декарт и теория рационализма. Шишелов неправильно произносит фамилию и путается в названии теории.
Сан такая трогательная... Папа на высоте - как, впрочем, всегда. Добрый волшебник... 
Да он других уже не увидит... 
А вот интересно, может Муравский теперь с нее долги за лес взыскать?
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума
