Продолжение. Сан понимала, что не стоило жаловаться Муравскому на собственную занятость, как и перечислять бесконечный список текущих дел, с коими надлежало разбираться именно ей, но никак не ему. Просто ухватилась за первую попавшуюся тему, дабы не скатиться к ревнивым упрекам и подозрениям, что переполняли ее и затмевали радость встречи с женихом после долгой разлуки.
Наверное, ей следовало с облегчением вздохнуть, что он таки не опоздал к венчанию, что держит свое слово, и делать вид, что все осталось, как прежде, но ей с трудом удавалось скрывать обуревающий ее комок чувств, состоящий из обиды, горечи, ревности, разочарования, верно еще и уязвленного самолюбия, и Сан отчаянно старалась ненароком их не выдать.
Разумеется, они часто виделись – в эти оставшиеся до свадьбы дни Муравский часто посещал дом Булавиных и исправно выполнял роль жениха, одаривая ее букетами цветов, сладостями и всякими безделушками, но она избегала любого случая остаться с ним наедине и под всяческими предлогами отвергала его попытки провести с нею какое-то время. По вечерам он сопровождал ее с матерью на очередной званый обед или прием, где у них также не было никакой возможности побыть вдвоем: Сан сразу оказывалась в центре оживленного кружка – всяк желал с нею пообщаться, Муравский же в силу известных обстоятельств также привлекал к себе любопытствующих завсегдатаев общества, многие из которых были не прочь обзавестись знакомством с будущим зятем столь влиятельного лица, как сенатор Булавин. В итоге за несколько дней они едва обменялись несколькими фразами, и подобное положение дел мучило ее нещадно – хоть она собственными руками устроила сие отчуждение между собой и женихом, ей ужасно хотелось, чтобы он каким-то образом разрушил вставшую меж ними стену, уверил, что любит ее больше жизни, что ему не нужна никакая другая женщина, что та его встреча с мадам Шелестовой была чистой воды недоразумением… Но он молчал, безропотно принимал ее отговорки, разве еще больше мрачнел, и они явно не походили на влюбленную пару, с нетерпением ожидающую долгожданный день венчания. – Как-то вы с господином Муравским не лучитесь счастьем, – заметила Мими Холодова, улучив момент, когда Сан оказалась одна. – Словно вступаете в брак помимо своего желания. – Нам нету надобности заключать союз по каким иным соображениям – как вы на то намекаете, кроме сердечной склонности, – миролюбиво сказала Сан, не желая вступать в перепалку с Мими, что-то ей доказывать или опровергать. – Говорят, вы с мсье Муравским часто встречались, будучи соседями по имениям, – не отставала та. – Верно, вы в полной мере насладились теми преимуществами свободы, кои можно вкусить без неусыпного надзора собственной семьи и общества. – О, не беспокойтесь, за мною тщательно присматривали, – со смешком ответствовала Сан, начиная догадываться, на что намекает сия девица. – Тем не менее, едва туда приехали ваши родители, как тут же было объявлено о помолвке. Признаться, все были весьма удивлены не только подобной поспешностью, но и сделанным вами выбором – при вашей-то разборчивости! Но более всех поразило согласие князя на сей… странный брак. Признайте, господин Муравский вряд ли соответствует тем представлениям о зяте, кои наверняка имел столь именитый и высокопоставленный вельможа, как ваш батюшка. «Рогачевский и Стремоухов успели налить яду во все уши, – со злостью подумала Сан. – А ежели чего недоставало – то домыслили». – Господин Муравский соответствует абсолютно всем представлениям моего отца о будущем зяте, потому мой выбор был одобрен безусловно и с удовлетворением. Что до поспешности… Нашему знакомству уж почти год, как вы наверняка помните. Мы с Игнатием Федоровичем сговорились еще зимою, но решили на время отложить официальную помолвку, дабы проверить свои чувства. И, как видите, сия проверка прошла вполне успешно, – с улыбкою добавила она. Мими Холодова не нашлась с ответом, но явно не поверила прозвучавшим утверждениям, и сие вскоре подтвердил ее брат.
За день до венчания, в последний вечер, когда Сан могла еще встречаться со своим женихом, в сопровождении Муравского они с матерью отправились на очередной прием, где по обыкновению разошлись по своим «группам интересов». Княгиня уселась в кругу прочих матрон, разбирая по косточкам главную светскую новость, а именно – предстоящую свадьбу своей дочери. Муравского окружили офицеры, обсуждая только полученные известия о заключении мира со Швецией*. Сан поболтала с несколькими приятельницами, а затем торжественно была препровождена хозяином приема в зимний сад, где он с гордостию показал ей куст с распустившимися желтыми хризантемами**. Примечательно, сей куст вырос из черенка, некогда подаренного Сан нынешнему владельцу на именины. Он был весьма увлеченным садоводом-любителем, и для него сей дар оказался чуть не манной небесной – в Петербурге мало кто мог похвастать подобным цветком. С тех пор Сан стала самым желанным гостем в этом доме, и всякий раз при ее появлении хозяин непременно водил ее в свой зимний сад, показывая новые приобретения, а то и советуясь с нею по поводу ухода за тем или иным растением. Так и теперь они обсудили обрезку отцветших цветков хризантемы и способы деления этого уже довольно большого куста на несколько. Еще немного поболтав на интересующую их обоих тему, хозяин дома удалился, оставив ее в саду – Сан не спешила возвращаться в гостиные, предпочитая провести хоть небольшое время в одиночестве. Она задумчиво прохаживалась меж кадок с пальмами и лимонными деревьями, и ее размышления в который раз за последние дни свелись к самой насущной проблеме – как сломать лед между нею и Муравским. Верно, им следует поговорить, но Сан донельзя страшилась заводить с ним разговор об Анне Шелестовой, боясь, что может услышать нечто такое, о чем не хотела ни думать, ни тем более знать. – Невеста – и в одиночестве, – вдруг услышала она и, повернувшись, увидела приближающегося к ней Жана Холодова. – Непорядок, моя дорогая княжна, – сказал он, подойдя ближе. – Ваш жених не слишком внимателен к своей суженой. – Он весьма внимателен, – покривила душою Сан. – И уважает мое право на уединение. – Ай, перестаньте! – воскликнул Жан. – Уж со мной-то вы можете быть откровенной, мы же старые друзья. Все знают, что он вас скомпрометировал и вынудил тем принять его предложение.
------------------ * Русско-шведская война (1807-1809 гг.) была окончена подписанием мира 5 (17) сентября 1809 г. ** Хризантемы появились в Европе в конце 18 века, а в России – в середине 19-го. На день, описанный в романе, хризантемы в России были очень экзотическим и очень редким явлением.
apropos
Главвред
Сообщение: 40971
Отправлено: 09.07.22 14:30. Заголовок: Чет забыла, в какой ..
Чет забыла, в какой году это все происходит. И не могу найти в тексте. 9-й или уже 10-й? Чет я совсем дошла...
apropos Ощущение тревожности не покидает. Остаётся надеяться на мастерство автора, не раз умело выводившего героев из самых затруднительных ситуаций... Противные, но необходимые...
Оффтоп: apropos пишет:
цитата:
Хелга, а ты можешь добавить чуток смайликов на первую страницу?
а мне не хватает задумывающегося смайлика и согласно кивающего.
Вот, не городила бы Сан в голове вавилонов всяких, а поговорила бы откровенно - девица-то решительная... Может, оно бы и помогло - вместе -то противостоять всяким холодам легче...
Но то ж еще не конец сцены. Автор нам по обыкновению расслабиться не дает Там же может еще что случиться - кроме слов-то... А у Муравского, чтоб делать соответствующие выводы, оснований побольше будет... Ох, бедные... А мы-то, читатели, как страдаем - испереживались в конец. Нам бы еще кусочек...
А Холодовы просто какие-то кладези интриги двигатели торговли сюжета. Противные, но необходимые...
Необходимые, как воздух. Без них пропала бы. chandni пишет:
цитата:
Ощущение тревожности не покидает.
И правильно делает. Юлия Юлия пишет:
цитата:
Вот, не городила бы Сан в голове вавилонов всяких, а поговорила бы откровенно
Дык вот боится говорить - вдруг узнает что неприятное? Юлия пишет:
цитата:
Там же может еще что случиться - кроме слов-то...
Увы, но может. Klo Klo пишет:
цитата:
Вначале как следует пострадать надо!
Ну дык именно законы жанра. Как можно больше препятствий.
Хелга, спасибо! А чертика?
apropos
Главвред
Сообщение: 40977
Отправлено: 11.07.22 12:29. Заголовок: Продолжение рокового..
Продолжение рокового разговора. Чет большой получился. – Что за вздор?! Не повторяйте глупости, что придумывают в гостиных. – Нет надобности придумывать – все и так очевидно! Он волочился за вами зимою, определенно получил отказ и уехал несолоно хлебавши в Москву, где наверняка тоже искал себе богатую невесту, но кто ж отдаст за него девицу с состоянием – за нищего майора без руки? – Охота вам надумывать, – поморщилась Сан. – Да, да, слышал о доме в Москве и имении в три тысячи десятин! Холодов с досадою махнул рукой. – И вы успешно могли бы скрыть нищету своего жениха, но нашлись очевидцы, кои собственными глазами видели то имение и точно знают, что ветхий дом в Москве был продан за долги покойного, которые Муравский заодно унаследовал, а земельный надел имения едва ли превышает тысячу десятин. Это немало, признаю, но лес там весь вырублен, пашни запущены, крестьян – от силы пяток дворов, при том орава престарелой дворни, разваливающаяся изба, по недоразумению называемая барским домом, с клетушками вместо комнат, и полное запустение хозяйства. И хозяйство это поднять без вложений невозможно. Потому он искал себе жену с деньгами. И нашел вас! Угораздило же вашего отца приобрести имение по соседству и в недобрый час отпустить вас туда! Теперь вы выходите замуж за этого…
Что Жан, что его сестрица Мими всегда отличались любовью к сплетням и злоязычием, и преимущественно развлекались тем, что выискивали в людях недостатки – или приписывали им оные, с наслаждением их как обсуждая, так и распространяя. Сан подозревала, что Мими никак не могла выйти замуж именно по этой причине – вполне вероятно, потенциальных женихов отпугивала злобная язвительность сей барышни. Жану, как любому мужчине, многое прощалось, но в свое время именно это пристрастие к ехидному и зачастую неоправданному перемыванию косточек ближнего оказалось не последней причиной, по которой Сан отвергла его за ней ухаживания. – Ерунда и нагромождение сплетен! – сказала Сан. – Вольно вам их пересказывать, тем более мне. – Именно вам, чтобы вы вовремя поняли, что из себя представляет ваш жених. И не совершили ошибки, о которой впоследствии как бы вам не пришлось горько сожалеть. – Фи! – небрежно воскликнула Сан, старалась не злиться и сохранять так необходимое ей спокойствие. – Что бы ни говорили недоброжелатели, господин Муравский – достойный и благородный человек… Он перебил ее. – Достойный?! Благородный?! Верно, именно эти качества помогли ему обманным путем принудить вас к браку, дабы завладеть вашим приданым и наверняка воспользоваться связями и влиянием князя Булавина. И, склонившись к ней, прошептал: – Он изменяет вам… От неожиданности Сан задохнулась и на мгновенье потеряла самообладание. – Вы не смеете… – Вам трудно поверить в столь неприкрытое бесстыдство человека, коему отдали свою руку, – в резком до того, обвиняющем тоне Холодова прозвучали нотки участия и сожаления. – Все знают, что он не верен… Его видели, на рассвете выходящим из дома, где проживает некая мадам… Наверное, мне не стоило говорить столь откровенно, но вы должны знать, что из себя представляет сей господин, который вскоре станет вашим мужем. Если такое поведение допустимо до свадьбы, представьте, что он позволит себе после, когда обретет на вас все права? Холодов так старался вбить клин в отношения Сан с женихом, что наконец попал в ее самое больное и уязвимое место. Но, разумеется, он того никогда не узнает. Сан стиснула зубы и собралась с силами. Следовало не медля остановить его и поставить на место. То, что Холодов вообще заговорил на эту тему, было недопустимо по всем меркам даже «развращенного», как поговаривали злые языки, петербургского общества. Мужчины никак не могли вести подобные разговоры при дамах, тем паче – при девицах. – Вы не смеете, – повторила она, голос ее на сей раз прозвучал четко и твердо, – вываливать на меня сии грязные и отвратительные сплетни. Вы забылись, это непростительно и оскорбительно. – Да, я сорвался, простите, – нарочито покаянно произнес Холодов. – И я готов на коленях вымаливать ваше прощение… – Не будет вам прощения! – вспыхнула Сан и попыталась обойти его, намереваясь прервать этот невыносимый тет-а-тет и вернуться в гостиные, но Холодов не пропустил ее, перегородив собою единственный проход. – Погодите, Александра Михайловна! Послушайте… – Я уж довольно наслушалась вас, – ледяным тоном сказала она. – Нет, вы должны, дабы не совершить ужасной ошибки… И, опять понизив голос, быстро заговорил: – Он устроил вам ловушку? Воспользовался вашей доверчивостью и невинностью? Но все еще можно поправить, вы еще не женаты. И даже если что случилось, это не страшно, любящий вас мужчина поймет и простит, и примет вас… – Уж не себя ли вы предлагаете мне в качестве «любящего мужчины»? – язвительно поинтересовалась Сан, пытаясь отодвинуться от него, но позади нее и по бокам стояли огромные кадки с деревьями, протиснуться меж которыми не было никакой возможности. – Я любил вас, вы знаете, и любовь моя не угасла со временем и в разлуке, – страдальческим тоном сообщил Холодов и принялся пылко и цветисто описывать свои чувства и переживания, не обращая внимания на попытки Сан его остановить.
«Похоже, на досуге он занимается сочинительством стихов», – обреченно подумала она, вполуха вынужденно слушая его излияния, более озабоченная собственным, явно незавидным положением. Ежели они с Мими сговорились поставить ее в компрометирующую ситуацию… Да ежели любой, кто сюда случаем войдет, увидит ее наедине с Холодовым, новая порция сплетен не замедлит себя ждать вдобавок к тем, что уж и так захлестнули общество. Следовало предвидеть, что свадьба самой богатой, самой разборчивой и самой престижной барышни Петербурга станет центральным событием в падком на сенсации «благородном собрании». Но ее венчание с каким аристократом, светским завсегдатаем было бы воспринято куда спокойнее, нежели предполагаемый брак с явным неровней, «темной лошадкой» – по представлениям здешней публики. Она легко пережила бы все, даже самые нелепые и абсурдные сплетни, если бы… Весь ужас заключался в тем, что в большинстве столь усердно доведенных до нее слухов содержалась правда – и о проданном в Москве доме, и о разоренном хозяйстве, и о прочих неурядицах Негожего, поведанных «очевидцами» в лице Рогачевского и Стремоухова-младшего. Разве за исключением причины ее помолвки с Муравским, о которой никто не мог знать, но причину сию – естественно, в самом извращенном виде – успешно додумали завзятые сплетники. Не могло ли так быть, что история с любовницей – тоже правда? Тем паче, она своими глазами видела их вместе… Или у него совсем другая любовница, ежели она вообще есть? Сан страшно хотелось узнать у Холодова имя женщины, с которой связывают Муравского, но, разумеется, она не могла этого сделать. И никак не могла поверить, что ее жених, едва добравшись до Петербурга, тут же завел какую-то интрижку… «Или возобновил ее…» – похолодела она, успокаивая себя лишь тем, что за месяцы в Негожем у него никого не было. Хотя… Что-то болтали о Рогачевском и той вдове – ей рассказала об этих сплетнях Тяша, следовательно и Муравский мог… Но там более не было относительно молодых женщин, а девицы не в счет. Правда, он слишком часто ездил в уездный город… Сан сглотнула комок, образовавшийся у ней в горле, и сжала повлажневшие ладони. «Я устала и переволновалась, и теперь мне что только не чудится, – подумала она. – Поскорее бы уехать из Петербурга от всех этих досужих сплетников…». И чуть не застонала, сообразив, что не получится все списать на испорченные нравы и воспаленное воображение болтунов в столичном городе – в провинции, увы, точно так же любят почесать языками, извращая любое слово, любое событие по собственному представлению. «Нужно будет ограничить наше общение с соседями», – ожесточенно решила Сан и еще решительнее прервала страстный речитатив Холодова, который в этот момент вещал что-то о своей жестокой судьбе и питаемых им надеждах, что еще не оставили его. – Бога ради! – воскликнула она. – Оставьте свои надежды! Я все уже сказала вам тогда, два года назад. – Ужели вы так немилосердны?! И таки пойдете за него замуж, несмотря на все обстоятельства? Возможно, в другой ситуации она смягчила бы свои слова, но, во-первых, она нисколечко не верила, что Холодов питает к ней какие чувства, кроме чувства уязвленного самолюбия, во-вторых, теперь она была слишком на него зла, потому резко сказала: – Пойду. За него – не за вас. И никакие ушаты грязи, что вы столь усердно выливаете на него, меня не остановят. – О, я догадываюсь, отчего вы так говорите! Ложная гордость, что заставляет вас встать на его сторону, как и невозможность признать свою ошибку. Или вы боитесь? Боитесь уронить себя в глазах общества? Понимаю – столько гостей приглашено на свадьбу, подготовлен банкет, и разрушить сие вам представляется невозможным… – О, – Сан закатила глаза. – Уж кто-кто, а я столько раз разрывала помолвки, что разорвать еще одну для меня не представит никакой трудности. Там паче отменить приглашение гостей вместе с банкетом… Уж поверьте… Она осеклась, вдруг заметив за спиною Холодова приближающегося к ним Муравского, и с ужасом подумала, что именно он мог услышать из их разговора.
Ну, в зависимости от того, что он услышал - и как вообще воспримет эту сцену.
автор, вся надежда на тебя! Не вели казнить, вели слово вымолвить!
apropos пишет:
цитата:
Какое там благоразумие - им обоим крышу давно снесло.
И то верно. Да и тараканов в голове полно. И всё от того, что они пренебрегают разговором, долгим и обстоятельным. Хотя опыт показывает, что им он не всегда помогает... можно и до разрыва договориться... как уже случалось, помнится...
apropos О, какая безнадежная ситуация . Оба уже и так напридумывали все, что могли... Объяснения не помогут: каждый себя будет слушать и в своих обидах копаться.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 47
Права: смайлы да, картинки да, шрифты нет, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
Это прекрасно, так и должно быть! 
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума
