Продолжение (в спешке написанное) 
- Прибыла госпожа Ивлева, - сообщил дворецкий, заглянув в библиотеку. – Ваша милость ее примет или?..
- Да, проводите ее сюда, - Докки обрадовалась визиту приятельницы, которая сможет отвлечь ее от переживаний, вызванных недавней размолвкой с родными. Вскоре в библиотеку вошла Ольга, на ходу снимая шляпку и перчатки.
- Видела, ваши родственники уже поспешили нанести сюда визит, - сказала гостья, когда после взаимных приветствий дамы устроились в креслах друг против друга. – И встреча была не самой приятной: у них были весьма кислые выражения лиц, а в ваших глазах до сих пор горит мятежный огонь.
Докки рассмеялась и кивнула. Ей всегда было легко и приятно общаться с Ольгой, которая помимо прочих достоинств обладала весьма ироничным складом ума. Они сошлись некогда на почве одиночества – обе являлись вдовами, без семьи и детей. Потому у них было между собой больше точек соприкосновения, чем с замужними дамами, сводившими все разговоры в итоге к своим детям и мужьям. Докки и Ольге были неинтересны как чужие материнские заботы, так и семейные проблемы, зато у них всегда находилось, что обсудить на более занимательные для них темы.
Они обе уважали личную жизнь друг друга, не лезли в душу, не пускались в ненужные откровения, а их взгляды на жизнь, на людей были весьма схожи, как и интересы и увлечения.
- С утра уже пытались наставить меня на путь истинный, - пояснила Докки и позвонила, чтобы принесли чай. – Им все не дают покоя сплетни о моем пребывании в Вильне…
- …которые они же сами распускают, - усмехнулась Ольга. – Ну да Бог с ними. Расскажите, как вы провели это время. Должна признать, что хотя вы несколько похудели, вид у вас весьма цветущий.
- Лето и парки Ненастного всегда благотворно сказываются на моей внешности, - отшутилась Докки.
Она вкратце описала свое пребывание в Залужном, упомянув об увольнении управляющего, а также поспешный выезд в Ненастное, когда распространилась весть о приближении французов. Виденное ею сражение и встречу с Палевским она благоразумно выпустила из своего рассказа, и объяснила свой приезд в Петербург опасениями, что французы продвигаются на север.
- Мне хватило этих страхов еще в полоцком имении, - сказала Докки. – Поэтому, услышав, что французская армия заняла Полоцк и направилась в сторону Себежа, я решила отъехать подальше – на этот раз в Петербург.
- Их уже остановили, - заметила Ольга. – Генерал Витгенштейн ходит нынче в героях, поскольку его корпус разгромил французов. Те вернулись в Полоцк и пока затихли.
- О, я слышала о сражении по Клястицами, но тогда было еще неизвестно, чем оно закончится, - воскликнула Докки. – Если бы я знала, что наша армия одержит победу, то осталась бы в Ненастном…
- Посмотрите на это с другой стороны. Вы бы сейчас сидели в своем поместье и умирали от беспокойства, питаясь всевозможными и противоречивыми слухами. Здесь же вы всегда будете в курсе событий – курьеры из армии прибывают каждый день и привозят точные сведения о положении на фронтах.
- В том числе и это подвигло меня на поездку в Петербург, - призналась Докки и стала выспрашивать подругу о последних новостях.
- Государь уже вернулся в Петербург, - рассказала Ольга. - Вы слышали, верно, о двух манифестах, призывающих к созданию народного ополчения. Говорят, в Москве они произвели огромное впечатление на общество, но здесь многим не понравился их сдержанный тон, - де, Бонапарте не был разруган, как положено. Опасаются, что его величество может пойти на мирные переговоры с Бонапарте.
Докки покачала головой. Она знала, сколько было недовольных унизительным Тильзитским договором, континентальной блокадой, которая разоряла страну, и поведением Бонапарте, обращавшимся с Россией как господин с холопом. Если сейчас – когда французы захватили огромную территорию страны, - будет предпринята попытка заключить мир с Францией, то последствия этого шага могут стать для государя весьма нежелательными, учитывая настроения в обществе.
- Также все крайне недовольны отступлением армий, кто во что горазд поносит генерала Барклая де Толли, обвиняя его в измене, и прочат на его место князя Кутузова, который сейчас является начальником петербургского ополчения, - продолжала Ольга. – Государь пока сопротивляется назначению Кутузова, но, судя по всему, князь возглавит обе армии. Барклай и Багратион встретились в Смоленске, но вместо того, чтобы проводить совместные действия против французов, грызутся и делят власть.
- По инициативе пылкого Багратиона, - догадалась Докки.
- Естественно, - согласилась Ольга. – О, погиб генерал Кульнев – вы его знали?
- Как погиб?! – ахнула Докки. – Когда?
- Под Клястицами. Он командовал арьергардом у Витгенштейна. Перебил массу французов, захватил чуть не тысячу пленных… Ему ядром оторвало обе ноги.
Докки побледнела. Она знала, что на войне гибель может настичь любого солдата, и своими глазами видела, как французы тогда напали на свиту Палевского, но упрямо продолжала надеяться, что на поле боя генералы все же находятся в относительной безопасности. Она невольно зажмурилась, представив залитое кровью тело Кульнева без ног…
- Мне не стоило рассказывать вам такие ужасные подробности, - услышала она голос Ольги. – Глотните чаю.
- Со мной все в порядке, - пробормотала Докки и перевела дыхание. Она взяла свою чашку с чаем, замечая, как дрожит ее рука.
- Мы тоже все были в шоке, но, увы, это не первая смерть на войне, и не последняя, - сказала Ольга, с сочувствием глядя на нее.
Докки вдруг вспомнила, что муж Ольги тоже погиб на войне, в Пруссии, четыре года назад. «Все эти мужские игры в войну, - в Докки неожиданно поднялась волна ярости. – Убивают друг друга – зачем, почему, для чего?..»
Она глотнула горячего чаю, который немного успокоил ее, и перевела разговор на светскую жизнь в Петербурге.
- Сейчас, верно, не до развлечений? – спросила она. – Все озабочены войной.
- Не скажите, - ответила Ольга. – Нужно ведь чем-то заниматься, тем более, что многие не разъехались на лето, или вернулись с дач и имений в Петербург, чтобы быть в курсе новостей. Работают театры – ставят нечто очень патриотическое, и все валом валят на какую-нибудь трагедию «Дмитрий Донской», а французский театр, напротив, пустует. Кстати, сейчас здесь находится мадам де Сталь проездом из Москвы. Наши шутники утверждают, что стоило ей лишь появиться в России, как Бонапарте последовал за нею сюда. Ее принимают в салонах, восторгаются в лицо, а за глаза, по обыкновению, обвиняют ее сочинения в безбожности, безнравственности или безалаберности, и сравнивают ее известность с Коцебу – мол, оба популярные писатели, но оба не стоят того, чтобы ими восхищались.
Докки улыбнулась, осознавая, как ей не хватало общения с Ольгой.
- Я очень рада, что вы вернулись, - будто угадав ее мысли, сказала та. – Я соскучилась по вашему обществу и вашим вечерам, которые, я надеюсь, возобновятся.
- Чем еще заниматься в Петербурге, если не наслаждаться беседами с интересными людьми? В Вильне, увы, все разговоры сводились к потенциальным женихам, их чинам и состояниям.
- Для Мари с Алексой, верно, это были самые занимательные обсуждения. Ну и наряды, как я думаю.
- Вы угадали, - рассмеялась Докки.
- Будьте готовы встретить здесь одного своего приятеля по Вильне. Благодаря случайности, по которой выяснилось, что вы являетесь нашей общей знакомой, у нас с ним появилась и общая тема для разговоров.
- И кто же это? - спросила Докки, внезапно разволновавшись.
«Это не может быть он, - подумала она, а сердце ее чуть не выскочило из груди. – Он на войне, где-то под Смоленском… Но, может, его вызвали к императору? Или он взял отпуск?... О, Господи! О чем я думаю?! Какой отпуск по время войны?...»
- Барон Швайген, - сообщила Ольга, лукаво улыбаясь. – Он был ранен, находился на лечении сначала в госпитале где-то под Псковом, а потом приехал долечиваться к своим родственникам в Петербурге. Вы успеваете застать его здесь – кажется, он только на следующей неделе отправляется в армию.
- Ах, барон, - выдохнула Докки, одновременно и радуясь возможности увидеть Швайгена, и испытывая ужасное разочарование, что эти знакомым оказался всего лишь барон, а не некий генерал.
- Он рассказывал мне, что вы встретились с ним недалеко от Двины, - продолжала Ольга.
- Да, мы… виделись там… случайно, - Докки стало неловко. Ее попытка скрыть от подруги встреченную ею по дороге отступающую армию, не увенчалась успехом.
– Мы со слугами попали почти на поле боя… Это было так страшно, что мне лишний раз не хочется об этом вспоминать, - сказала она.
- Никогда не видела сражений и думаю, это не самое приятное и увлекательное зрелище, - кивнула Ольга. – Полковник Швайген ведь служил в корпусе Палевского?
- Хм… да, - кивнула Докки, не зная, что еще известно Ольге.
- О нем здесь ходят легенды.
- О Швайгене? - удивилась Докки.
- О Палевском, - пояснила Ольга. – Что генерал выказывает такие выдающиеся способности при сражениях с французами, что если б все командующие их имели, то русская армия была бы непобедима. Здесь Катрин Кедрина – муж ее услал из армии к родителям, - так она читала нам отрывки из письма, полученного ею от Григория Ивановича. В них описывался бой корпуса Палевского, за которым могли наблюдать все наши войска. Они стояли на высотах под Витебском, а перед ними, в низине арьергард сражался с передовыми частями французов. Кедрин назвал это сражение «доблестным подвигом» и «величественным зрелищем», присовокупив, что все были потрясены необыкновенным искусством, с каким Палевский командовал своими полками. Говорят, Палевский так и шел в арьергарде до самого Смоленска и провел за все время отступления чуть не дюжину или даже больше боев, не считая мелких стычек …
«Он жив! Жив и здоров!» – с немыслимым облегчением мысленно воскликнула Докки, одновременно испытывая неизъяснимую за него гордость и восхищение им.
Словом, влезла куда-то, а вот как вылезти... 
Очень обстоятельный разбор "полетов", и очень интересный. Джастина пишет: 
Чудесное продолжение, что еще раз подтвержает тот факт, что спешка не всегда вредна для написания 
Во-первых, порадовалась за Докки - визит подруги, не замороченой завистью и злобой, как родственнички, нашей Докки очень необходим 
Возможность нормально поговорить, обсудить новости, услышать - хоть краешком - о нем... 
Спасибо за Палевкого, apropos 
Браво, автор! 
чудный кусочек! 
* я, к примеру, если что-то писала - чаще всего писала за час, и выкладывала без вычитки. И как правило, эти эпизоды ( В Переполохе, так точно) - были самыми удачными. А то, что дается с трудом, с долгим обдумыванием - хуже. 
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума
