Недавний теплый прием копипастинга "Приключения Кэтрин в Стране чудес" навел меня на воспоминания, как я впервые – еще во времена пишущих машинок - заинтересовалась этим видом литературной игры, работая с "Королевскими делами" Джоанны Клейдон. Хотя книга на самом деле - сложная смесь так называемых "несерьезных" жанров, но и аллюзии с цитированием играют там заметную роль. Впрочем, читателям нужны не объяснения, а текст, дальше они уж сами...
Joanna Claydon. THIS KING BUSINESS (The Great Detective Tim Coleman series)
Отправлено: 07.09.08 08:11. Заголовок: ГЛАВА ВОСЬМАЯ (продо..
ГЛАВА ВОСЬМАЯ (продолжение)
Но мужественный детектив не пал духом. Когда все возможные пути к разгадке исчерпаны, тот, что останется - истинный. Следовательно, драгоценности в хранилище, как это ни невероятно.
Тим поднялся и, казалось, благодушно созерцал рутинную церемонию. Но от его проницательного взора не укрывалась ни одна, самая мельчайшая деталь. И молниеносно, последним усилием мощного ума, он разорвал путы неизвестности.
- Скажите, мистер Баркштейн, почему все они обходят среднюю вешалку? - равнодушным тоном праздного зеваки задал он решающий вопрос.
Дипломат с готовностью изложил закруглённый ответ.
- Увы, почтенный дворянин, фамильным правом которого было собственными руками перемещать королевскую мантию, недавно отошёл в лучший мир, а его наследник, естественно, в трауре и не появляется при дворе.
- А без него нельзя?
- Ну как же - нарушение наследственной привилегии. Кто только прикоснётся к историческим горностаям, пойдёт под суд.
- А вдруг срочно понадобится?
Фон Баркштейн расточал объяснения с невозмутимостью гида:
- Соберётся Государственный совет и назначит временного подавальщика.
Тим настаивал:
- А ещё скорее нельзя?
Секретарь церемониймейстера двора поколебался.
- Правда, был случай... пожалуй, что и прецедент... Один француз... ещё во время наполеоновских войн... он не был под судом...
Острый и оригинальный ум великого сыщика легко проник в незаметную логическую ячейку.
- Можно сказать, потому, что - как иностранец - вообще никакого места при дворе не занимал.
- Можно и так, - недоуменно согласился фон Баркштейн.
- Я тоже иностранец, - громко объявил англичанин и бестрепетно шагнул вперёд, мало того - засунул руку в отороченный белым мехом карман жёсткой мантии.
Присутствующие ахнули на единодушном вдохе, гвардейцы выхватили палаши, но тут же под дружное "ура" взяли "на караул". Скромный победитель преспокойно вытащил на белый свет золотую ветвь, усыпанную изумрудами и поблёскивающую шпинелями там, где натуральные зелёные ветки осенью отягощают гроздья орехов... Скипетр славонских государей.
Опытный путешественник, Тим придерживался принципа уважать чужие обычая и прежде всего спросил:
- Куда мне следует его положить?
- Скипетр должен находиться в левом каскете у ближней стены, - отозвался пробуждённый к своим обязанностям полный человек с благородной сединой.
Он благоговейно принял у детектива из рук державную регалию и собственноручно уложил в хрустальный футляр, одиноко сверкающий посреди полки красного дерева. Крышку надвинул другой придворный. Ещё один опустил навесную дверцу, щёлкнул ключиком, предложил его статс-хранителю, получил ответ скороговоркой, что не земная власть сохраняет сокровища, а небесная, и привычным жестом вдвинул ключ в замок.
Тим был наготове с тяжёлым шаром из шлифованного граната. И державу с должными церемониями водрузили на законное место. А там пришёл черёд короне, и наплечникам, и золотой цепи, оправляющей россыпь разноцветных камней, и прочим уникальным драгоценностям.
Не успела церемония порядка, в которую так непринуждённо вмешался великий сыщик, окончиться, как по наскоро установившимся шпалерам примчался король в сопровождении запыхавшегося князя Бросковица и всё того же человечка с пером за ухом.
- Что я слышу, - восклицал его величество, - господин Коулмен уже отыскал всё исчезнувшее.
Он собственноручно отомкнул несколько каскетов и, удовлетворённый, обернулся к Тиму. Тот чинно поклонился и сделал движение, чтобы передать по цепочке очередной аграф - десятикаратный бриллиант, оправленный в серебро.
- Нет, застёжку оставьте себе, - живо вмешался монарх. - Жалую её вам... как сувенир.
Детектив вежливо возразил, что не заслуживает такой крупной награды, но король не захотел и слушать.
- Заготовьте указ о награждении господина Коулмена орденом святой Терезии, - обратился он к архивариусу и закончил тоном, не терпящим возражений: - с лентой!
Мантия была почти вся выпотрошена, Тим совал последние горсти камней статс-хранителю, а его помощники бодро сновали туда-сюда, размещая их по принадлежности. Как только был подведён радостный итог, государь Славонии с боязливым восхищением обратился к сыщику:
- Как же вы догадались, что сокровища находится именно здесь?
- Я знал, что больше им быть негде, - прозвучал уверенный ответ.
- Подумать только, мы жили как на вулкане, а драгоценности преспокойно лежали у нас под носом, - подал голос премьер-министр и церемониймейстер двора.
- Действительно! Позвольте, как получилось... После торжественного приёма руританского посольства, я помню, раздевался, временным подавальщиком был шталмейстер, он уже повесил мантию и умыл руки...
- Внезапно появились вы, князь, с известием о непредвиденной и весьма нежелательной встрече...
Фон Баркштейн обменялся многозначительным взглядом с Тимом.
- Срочно собрался Государственный совет, и, чтобы не терять ни секунды, я сунул драгоценности в карман...
Придворные согласно кивнули, не противореча монаршим словам.
- И не успели в совете принять решение, как примчались вестники с сообщением, что коронные драгоценности пропали у всех на глазах прямо из хранилища. Что получается: ваши подчинённые проглядели набитые карманы? - напустился государь на обомлевшего от ужаса статс-хранителя.
- Ваше величество... Лично... Как сквозь землю...
Вмешался великий сыщик и предотвратил готовую свалиться на несчастного опалу.
- Ваше величество очень искусно реконструировали события, кроме одной маленькой детали. Не сомневаюсь, что придворный штат до йоты соблюдал свой долг, но никто не в силах был предусмотреть роковую случайность. Обращаю внимание вашего величества на карман.
И Тим снова бестрепетной рукой раздвинул складки одеяния.
- Да в нём дырка!
- Именно так. Много ли надо, чтобы ткань прорвалась под тяжестью камней и золота? Драгоценности провалились за подкладку. А поскольку не было на месте ответственного лица, некому было проверить мантию тщательнее, да хотя бы прикинуть на вес.
- Пока не появился господин Коулмен, - закончил князь Бросковиц и многозначительно обратился к своему монарху: - Смею напомнить, ваше величество, что у господина Коулмена нет права подавальщика, и если б не его прославленная храбрость, неопределённость затянулась бы надолго.
- Нет-нет, нельзя допустить, чтобы мантии касался не облечённый привилегией человек, - энергично распорядился король. - Назначить господина Коулмена почётным подавальщиком со всеми сопутствующими правами и государственным пенсионом. Это не много для того, кто избавил нас от существенных осложнений.
Тим снова попытался возразить.
- Не отказывайтесь, мистер Коулмен, - прошелестел над его ухом голос княжеского секретаря. - Должность уважаемая, а альтернатива, сами понимаете, строгий, но справедливый суд.
Фон Баркштейн развёл руками, склоняясь перед авторитетом закона, и Тиму ничего не оставалось, как признать его правоту.
Так дело о пропаже драгоценностей славонской короны закончилось ко всеобщему удовлетворению. Великий сыщик ещё раз продемонстрировал всему миру непревзойдённое искусство расследователя, державные каменья вернулись на свои места под неусыпные взоры стражей, а церемония наведения порядка в сокровищнице пополнилась особым ритуалом: обшаривать карманы.
Хелга
девушка с клюшкой
Сообщение: 5537
Настроение: а в общем-то, все не так и плохо...
Отправлено: 07.09.08 09:31. Заголовок: deicu пишет: а цере..
deicu пишет:
цитата:
а церемония наведения порядка в сокровищнице пополнилась особым ритуалом: обшаривать карманы.
Ох, как замечательно! Монаршая бюрократия...
Элайза
людовед и душелюб (с)
Сообщение: 1424
Настроение: Тону в море информации
deicu Спасибо огромное, какой чудный получился детективчик! Столько шикарных и колоритных подозреваемых, и в результате никто из них не виноват, а всему виной лишь рассеянность правителя и замысловатость придворного церемониала. Что ж, очень жизненная история получилась. Или это еще не конец и читателя еще ждут какие-то сюрпризы?.. Просто, не увидев пока рокового слова fin, я осмеливаюсь надеяться на продолжение удовольствия... И ирония замечательная, что особенно ценно.
deicu пишет:
цитата:
Когда-то один из славонских государей нашёл себе жену похожим способом
deicu Читать об усилиях мощного ума мужественного детектива и их последствиях - сплошное удовольствие Радует, что мы еще не дошли и до середины "Королевских дел"
deicu
начетчик и цитатчик (c)
Сообщение: 46
Отправлено: 08.09.08 07:45. Заголовок: Элайза пишет: не ув..
Элайза пишет:
цитата:
не увидев пока рокового слова fin, я осмеливаюсь надеяться на продолжение удовольствия...
Специально для удобства читателей в самом начале выложено содержание.
Элайза пишет:
цитата:
всевозможных штампов, общих мест и аллюзий
Да!!
deicu
начетчик и цитатчик (c)
Сообщение: 47
Отправлено: 08.09.08 07:46. Заголовок: ГЛАВА ДЕВЯТАЯ (Читат..
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ (Читатель приглашается за парту)
Всемилостивейший монарх Никодимус Третий отправился вкушать заслуженный покой в кругу семьи, архивариус принялся строчить указы, гвардейцы заняли посты, придворные в порядке продефилировали, беседуя о предстоящем маскараде, князь Бросковиц удалился в сопровождении своего секретаря, предварительно взяв с великого сыщика обещание пожаловать к нему того же дня слегка закусить, и Тим со своим служителем устало двинулись к приютившему их зданию.
Входя в залу, детектив обнаружил, что его ждёт посетитель. Навстречу ему с дипломатической невозмутимостью поднялся долговязый шотландец Хардер. Тим отправил Заккара отдыхать и терпеливо приготовился выслушать гостя.
Секретарь британского посольства сложил черты бледного лица в маску непроницаемой официальности и невыразительным голосом без модуляций произнёс напыщенное поздравление. Великому сыщику не в новинку были похвалы, но он быстро разгадал в скучном потоке слов предлог к важному сообщению.
- ...Реляция в настоящее время составляется, и кабинет его величества, несомненно, оценит плодотворность вашего пребывания в Славонии. Однако его превосходительство просил меня приватно поставить вас в известность, что оценка будет неизмеримо более высокой, если сложившаяся ситуация, опасная своей двусмысленностью, будет с вашей помощью благополучно разрешена.
Знаменитый детектив пожал плечами.
- Я не дипломат, а всего лишь сыщик. Разузнать, выследить, найти, обезвредить... Ну, сами понимаете.
- То, что требуется. Дело в том, что его высо... хм, известный вам молодой человек... попал в лапы преступной шайки, да ещё из-за кордона. Неважно, откуда нам это известно, но это верно. Стоит только справиться с внешним заговором, и положение будет взято под контроль.
- Любопытно. Ваша информация, как я понимаю, косвенная.
Чиновник иронически вздохнул:
- Официального визита заговорщики нам не нанесли. Но и не настолько они законспирированы, как сами полагают. Во-первых, нити сходятся в одну соседнюю державу, официально представленную в Славонии посланником... Собственных имён называть не будем. Во-вторых, подозревают, что связь преступников с их жертвой осуществляется через внутреннего агента. Заметьте, выбирать остаётся только из кругов, ближайших ко двору. И, наконец, главное: оружием давления являются некие бумаги, угроза оглашения которых совершенно парализует волю их ставленника. Можно с такими данными начинать расследование?
Утомлённому Тиму хотелось поскорее покончить с болтовнёй.
- Когда стоит ожидать выступления с их стороны?
- Сведений нет. Но мы уверены, что скоро. Думаю, сам ваш успех их подстегнёт. Будьте спокойны, мы не собираемся растрачивать зря ваше драгоценное время.
- Надеюсь, что Форин-Оффис на своём кармане почувствует его ценность. За срочность я обычно назначаю тройную таксу.
- Э! Введут дополнительную статью в бюджет, - беспечно махнул рукой молодой атташе, и оба рассмеялись.
После такого непротокольного проявления чувств британский чиновник поспешно спрятался вновь в официальную непробиваемую раковину и, получив окончательное словесное заверение, что великий сыщик берётся за названное им дело, церемонно откланялся.
Тим рассеянно покачивался на двух ножках креслица и решал, какие упражнения из двух десятков известных ему систем более всего подойдут для снятия усталости. Зная наверняка, что проснётся разбитым, он всё-таки неудержимо начинал клевать носом. В поворотный момент пришёл служитель и ясным голосом доложил, что баня готова.
Детектив вынырнул из предательской дрёмы.
- Простите, как вы назвали?
- Б-а-н-я, - Заккар перечислил буквы с уверенностью отличника у доски.
Закалённому спортсмену вспомнились таинственные слухи о полумистическом средстве, идущем из глубины веков.
- Кажется, что-то я слышал... Но что это в точности такое?
Впервые иностранный язык, все обороты которого в совершенстве усвоил славонец, ему отказал.
- Боюсь, что умозрительное объяснение окажется неудовлетворительным, сэр. Это надо испытать на себе.
Практический англичанин, верный сторонник высказывания "не поверю, пока не увижу", немедленно поднялся.
Правда, из-за условий наблюдения он увидел не так много, а понял и того меньше, так поразила его воображение неприкрытая экзотика. Если бы великому сыщику позарез понадобилось изложить свои впечатления на словах, то, не особенно отклоняясь от истины, он мог бы заключить, что перед ним предстал храм неизвестной религии.
Вместо благовонных курений к потолку возносились клубы ароматного пара. Небольшое помещение заволакивалось целиком и было погружено прямо-таки в церковный полумрак. Наполняли его истовые флагелланты, без устали бичующие себя и других пучками розог, с которых - как бы в великой ревности о вере - не задержались даже оборвать листья.
Тим вступил в святилище нагим, как грешник на Страшном суде, и попал в чьи-то крепкие руки. Его аккуратно, но плотно уложили на скамью и обработали с силой, хоть и не без разбора. Затем так же ловко поставили на ноги и безо всякого предупреждения окатили сверху ледяной водой. Сыщик сам себе удивился, что выдерживает явные издевательства, не бросаясь крушить нападавших. А ритуал двигался своим чередом, не оставляя времени на размышления.
Снова он очутился на полке, внизу как бы зашипели в унисон тысячи змей, и во все стороны рванулся обжигающий туман с неповторимым запахом свежевыпеченного хлеба. Тугой пучок веток двинулся по спине и бокам, разминая сведённые усталостью мышцы, будто раздвигая отдельные волокна, которые тут же пружинисто смыкались, наливаясь новой силой. Трижды Тим распластывался на гладких досках в полубессознательном состоянии, и трижды щедрый водопад возвращал его к жизни.
После чего осторожный Заккар, проходящий искус рядом, распорядился прекратить. Тима вывели во входную комнатушку, где было в пределах досягаемости уложено белоснежное бельё, и висел на стояке серый визитный костюм рядом со старым знакомцем - халатом алой шерсти. Там молчаливые служители культа растёрли его жёстким полотенцем, облачили и бесследно скрылись. Заккар компетентным тоном домашнего врача у постели простудного больного советовал не торопиться вставать. Пока Тим приходил в себя, славонец обстоятельно внушал ему философию старинной процедуры.
- ...Первый раз - только прогреться. Растереться как следует, чтобы открылись поры, размягчилась загрубевшая кожа. Передышка. Второй раз - основное внимание телу, веник идёт строго сверху вниз: плечи, спина, ягодицы, бёдра, икры; затем - в обратном порядке. Потом подставить грудь. Прогреваются кости, выгоняет все болезни. А в третий раз - подумать о душе. Веник не нужен: им до души не достанешь. Три ковша "куасс'а" на камни, к потолку идёт пар, и душа воспаряет туда же. Депрессия, бессонница, тревоги - всё улетучивается. Веник можно берёзовый или дубовый, на любителя. У дуба шире листья, сильнее ветки, но запах многие считают неприятным. А аромат распаренного берёзового листа...
За углом деревянного строения, в закутке, защищённом от ветра ажурными, сплетёнными из лозняка стенками, ему поднесли кружку старого серебра, над которой пузырилась обильная пена. Проглотив напиток залпом, Тим почувствовал приятное головокружение, а затем солнечную ясность в голове, поставил тёмную тяжёлую кружку на некрашеный, чисто выскобленный стол с залихватским стуком, поблагодарил хозяев угощения и вернулся под начало Заккара.
Выйдя из артистичных рук камердинера, безукоризненного вида джентльмен, готовый на приём хоть сию секунду, бодро зашагал к павильону. Тим почти физически ощущал токи энергии, вливающиеся в него. Он обернулся к Заккару, мерно выступавшему на полшага позади.
- Ну вот, вашими молитвами я воскрешён, а мне и заняться-то нечем.
- Готовиться к маскараду, сэр.
Тим чуть не прыснул, забыв о всемирной славе.
- Это что: выбрать костюм? Не мною придумано, что англичанину положено являться на маскарад в виде Пьеро.
- Если желаете... Хотя облик, в котором вы проведёте вечер и ночь, наверное, стоит и большего раздумья? Но главное - вы чужестранец, сэр, и конечно, пожелаете знакомства с обычаями...
Острый ум великого сыщика оценил выверт силлогизма.
- Что же, и валять дурака следует со всей серьёзностью.
deicu Ох, все пропустила, но сейчас компенсировала. Описание бани - сногсшибательное. deicu пишет:
цитата:
неприкрытая экзотика
Marusia
Сообщение: 1039
Отправлено: 08.09.08 21:26. Заголовок: deicu, спасибо за ба..
deicu, спасибо за баню apropos пишет:
цитата:
Описание бани - сногсшибательное
Да уж, хотелось бы испытать это полумистическое средство на себе: веничком строго сверху вниз, потом строго снизу вверх, ну и душой воспарить напоследок Скрытый текст
deicu, если не возражаете, опечатки:
цитата:
оценка будет неизмеримо более высокой, если сложившаяся ситуация, опасная своей двусмысленностью, будет с вашем помощью благополучно разрешена
Я не претендую на абсолютное знание построения фраз, но отдельные обороты зацепили мое внимание, поскольку , на мой взгляд, несколько утяжеляют восприятие этого замечательного копипастинга, хотя, возможно, так и было задумано:
цитата:
самый ваш успех
цитата:
пучками розог, с которых как бы в великой ревности вере не задержались даже оборвать листья.
deicu, мне очень нравится читать "Королевские дела" в вашем переводе. Не сочтите мои комментарии как попытки «абы придраться».
Элайза
людовед и душелюб (с)
Сообщение: 1428
Настроение: Тону в море информации
Специально для удобства читателей в самом начале выложено содержание.
"Семен Семеныч"! ) Ох, какое вкусное описание баньки! Словно сама там побывала...
deicu
начетчик и цитатчик (c)
Сообщение: 50
Отправлено: 09.09.08 10:24. Заголовок: Marusia пишет: Не со..
Marusia пишет:
цитата:
Не сочтите мои комментарии как попытки «абы придраться».
Бог избави, конечно же, нет! Первая заповедь, которую с кровью и потом на собственной шкуре усваивает переводчик (как и все люди, работающие со словом): думай о том, как читатель станет воспринимать текст. Наверное, не очень удачная попытка стилизации, я уже и подзабыла. Попробую поправить.
deicu
начетчик и цитатчик (c)
Сообщение: 51
Отправлено: 09.09.08 10:26. Заголовок: ГЛАВА ДЕВЯТАЯ (продо..
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ (продолжение)
Заккар усадил Тима в кабинете, весёленькой комнатке в два окна, уставленной застеклёнными витринами с безделушками, и отправился распоряжаться. Пока прославленный детектив и знаток искусства рассматривал антикварный фарфор, слуги нанесли ворох разнообразнейших маскарадных одеяний. Тим смущённо признался самому себе, что разбирать их и вправду занимательно.
Первым долгом он отринул расшитый мундир, блиставший воинственными украшениями на чин не ниже фельдмаршальского, хотя его и уверяли, что это просто униформа почтмейстера. Любит это ведомство яркие наряды: у английского почтальона красный с синим и золотом, а для писем - светло-коричневый мешок.
- Что за сахарная голова? - вопросил он, вертя в руках шляпу с высокой тульей, убранную разноцветными лентами.
- Должно быть, для разбойника.
- Слуга покорный - её надеть.
- Русский судебный пристав...
- Кнут хорош и меховая шапка тоже, но вообще-то слишком тяжело. Жарко будет, наверное.
Не пожелал Тим одеться и кавалером, несмотря на широченный кружевной воротник, ботфорты с позолоченными шпорами и совершенно умопомрачительное перо на широкополой шляпе. Ни моряком, ни трубадуром, ни цыганом, ни мусорщиком не решился он отправиться на маскарад.
- Нет, Заккар, не могу даже себе представить, что придётся снять нормальный пиджак, тем более брюки, и напялить какие-то цирковые тряпки.
- Можно подобрать костюм, чтобы надевать поверх обычного. Домино или халаты, у многих восточных народов это национальная одежда.
- Увы, нет, - и добавил, предупреждая разочарование гордого своей выдумкой Тима. - Но уверен, что в театральной библиотеке найдутся и портреты, и описание не одного микадо.
- А мы успеем к началу маскарада? - вырвалось у англичанина.
По насмешливо поднятым бровям славонца он догадался, что сморозил бестактность. Правда, лицо вышколенного слуги тут же приняло обычное бесстрастно-почтительное выражение, но такому искушённому психологу, как великий сыщик, и не требовалось долбить урок.
- У вас имеются пожелания о цвете, фактуре тканей, покрое, - как всегда, не столь вопросительно, сколь утвердительно, осведомился Заккар.
- Пусть будет на усмотрение ваших мастеров, - беспечно махнул рукой Тим. - Лишь бы по росту подходило.
- Желательны какие-либо аксессуары, - сухим вежливым тоном продолжал расспросы дотошный собеседник. - Парик с национальной причёской, оружие, украшения?
- Какой там парик, - ужаснулся Тим. - И оружия не надо: мне ведь не харакири делать. Украшения вообще лишнее для джентльмена. Только вот что. Кажется, японцу обязательно положен веер?
- Веер, - бесстрастно открыл опись прибочный служитель.
- Головной убор, приличествующий случаю. И маску, конечно.
Заккар отмерял кивки с математической точностью.
- Будет сделано, сэр. С вашего разрешения, я ненадолго отлучусь, - сообщил он и исчез, но действительно ненадолго.
Вернулся он с юрким старичком, который через переводчика увлечённо попросил господина клиента снять сюртук, и принялся обмерять его со всех сторон лентой из плотной ткани с частыми делениями. Пока тот суетился, старательно приподнимаясь на цыпочки, пытаясь плотнее обхватить своей гибкой линейкой разворот плеч молодого человека, Заккар под его диктовку писал длиннейшую цифровую криптограмму. Закройщик почти выхватил её, с энтузиазмом помахал ею на прощанье и припустил чуть не бегом.
- Нам остаётся посвятить себя тонкостям этикета. Я готов выслушать ваши пояснения, что не следует бросать конфетти в тарелки присутствующих, - признал Тим, усаживаясь.
- Именно так, сэр, - согласился славонец с характерной быстрой улыбкой.
Заккар остался на ногах, не то чтобы как слуга в присутствии хозяина, а скорее как профессор стоит за кафедрой, сообщая земную мудрость ученикам.
Мы вертимся в заколдованном кругу одних и тех же понятий. Бал-маскарад похож на просто бал, на нём точно так же танцуют, болтают, закусывают, смеются, сплетничают, назначают свидания и уклоняются от нежелательных встреч. Да только на открытом балу жених танцует с невестой под благосклонным взором её маменьки, а на маскараде - с очаровательной незнакомкой, в то время как его девушка, да и сама маменька нашли себе других кавалеров. В уголке любой бальной залы найдётся тесный кружок кумушек, перемывающих косточки общим знакомым, а на маскараде каждая из них находит знакомых, чтобы перебрать грязное бельё своих кумушек.
Отчего, надев маску, которая часто даже не скрывает лица, и уж во всяком случае не мешает узнавать нас по фигуре, и походке, и голосу, и тысяче тех мелочей, из которых складывается индивидуальность, мы будто принимаем чужую личину? Если это самообман, то всеобщий, если общественный договор, то нерушимый: нас ждёт особый мир, имеющий свой кодекс, известный под названием маскарадных вольностей. Мы движемся в заколдованном кругу, так пусть хоть время от времени он прерывается и даёт нам передышку. На маскарад! Там завязываются знакомства, плетутся интриги, там мы безответственны и послушны совершенно особенным правилам. На маскарад!
- Обычно, если хозяева не в масках, вежливость требует подойти к ним, но на придворных маскарадах приветствия отменяются. Зато беседовать можно сколько угодно и с кем хотите.
- Секундочку, - вклинился Тим в паузу. - Чтобы завязать разговор, как обратиться к собеседнику?
- По его костюму. "Любезный Синдбад-мореход", "мой бравый ландскнехт", "почтенный пастух" и так далее.
- А если вообще не знаешь, кого он из себя изображает?
- Можно универсальным "сударь" или "сударыня", но обычно задают стандартный вопрос: "Простите, как вас называть?" Ответом не может быть личное имя, а только наименование маски.
- Ещё раз вас прерву. Давайте я буду записывать славонские выражения, чтобы не хлопать глазами, если ко мне обратятся.
Обучающий предложил столик, бумагу и чернильницу с пером, но и не преминул заметить с налётом неодобрения, что на придворных балах больше говорят по-французски. Лекция возобновилась на прерванном месте.
- Любопытные даже под масками ищут знакомых. Их право, но спросить напрямую, кто перед ними, запрещено, следует догадываться самому.
- А проверить догадку можно?
- Подойдя к намеченной персоне, надо негромко сказать: "Маска, я вас знаю". Тогда подставляется рука ладонью вверх, и на ней отгадчик чертит пальцем инициалы. На это должно кивнуть или покачать головой.
- А правдиво?
- Обычно придерживаются истины.
- Ну да, ведь не сборище конспираторов, а всего лишь развлечение.
- Порядком бала распоряжается танцмейстер, который единственный не имеет права закрывать лица. Он может прекращать и вновь начинать танцы по соизволению, выбирает их последовательность, даёт знак музыкантам на хорах, сообщает фигуры. У него несколько помощников в роли герольдов. Программок не положено, и пары составляются сразу. На любой танец может пригласить и кавалер, и дама. Делается это...
Лектор прервал изложение, давая время истому британцу свыкнуться с новостью, выходящей для него из ряда вон.
- Это что, а вот американцы перехватывают партнёрш прямо на кругу, у них это называется "отбивать", - вспомнил Тим.
- Так тоже можно, - добавил ещё каплю в чашу терпения англичанина житель континента, на котором возникают и лопаются с фантастической быстротой невероятные моды и обычаи.
Человек постарше вздохнул бы о падении нравов, но бывалому путешественнику некогда было этим заниматься.
- Вы говорили, как приглашать на танец...
- Да. Кавалер кланяется даме, а дама делает реверанс. Говорить не обязательно, и так всё понятно, но несколько слов можно. Согласие ясно выражается ответным реверансом или поклоном. При отказе непременна улыбка и пояснение, достаточно условное: "жду приглашения", "не решаюсь выбрать", "колеблюсь". Дама, кроме того, может сказать, что устала, а для очень молодых людей обоего пола существует формула отказа "у стенки лучше видно".
Тим старательно записал необычное выражение и осторожно переспросил:
- Что, и кавалер может не принять приглашения дамы?
- На маскараде - разумеется. Особенно если подозревает, что его пытается мистифицировать юнец, обряженный в юбку.
- Ну, если только так, - уступил джентльмен.
- В особых залах выставляется холодный буфет с напитками. Время от времени выступают исполнители - музыканты, певцы, танцоры - также в масках, из уважения к общему обычаю.
- Или потому, что под ними скрываются любители, не желающие демонстрировать свои таланты публично, - догадливо подхватил Тим.
- Ещё одно. Если случился конфликт, отношения надо выяснять поскорее, потому что когда в полночь все снимают маски, всего происшедшего как бы не было. Правда, можно избежать ссоры, если хотя бы один из противников снимет маску сразу. Другое дело, что кое-кто считает бесчестным для себя скрыться под защиту обычая.
- И что же делает тот, кто остался без маски?
- Обыкновенно веселится. Даже на маскарад многие являются, как у нас говорят, "в штатском".
- А, как военный в штатском не должен отдавать честь...
- ...Так и тот, кто не закрыл лица, тем самым относится к другой юрисдикции. Он обязан представляться приглашённой даме и соблюдать прочие установленные правила хорошего тона. А когда и все раскроются, бал переходит в нормальный.
- А если кто не хочет, чтоб его узнали?
- Он должен уйти до полуночного боя часов.
- Как Сандрильона... Это у Перро, - пояснил Тим.
- Да, у многих народов есть сказки вроде этой, и у нас, кстати.
Положение Золушки в её семействе навело детектива на лукавую мысль.
- Заккар, вы настоящий знаток маскарадных обычаев. Я подозреваю, что вы говорите как очевидец.
С усмешкой, выдающей чувство превосходства, служитель слегка пожал плечами:
- У всякого дома два входа: не только парадный подъезд, но и заднее крыльцо. Давно стало общим местом, что под маской и спесивый аристократ танцует с хорошенькой горничной, всесильный министр спорит о политике с дворецким, а обнадёженная авантюристка оставляет банкирского сына ради выездного лакея.
Выйдя из-за изящного столика, так неожиданно превращённого в ученическую парту, Тим зазубривал славонские фразы, мерно расхаживая по комнате. Он повторял их шёпотом и вслух, то проговаривал медленно, следя за артикуляцией, то выпаливал как скороговорку, прикрывал листок рукой и барабанил текст наизусть или, вспоминая, что знал из славонской грамматики, видоизменял предложения с листа, - словом, проходил урок иностранного языка, и достаточно эффективный, даже если без привлечения могучих сил подсознания. Заккар суфлировал, подавал реплики - и так они прозанимались, пока не подкатил княжеский выезд.
Marusia
Сообщение: 1048
Отправлено: 09.09.08 14:43. Заголовок: Японское кимоно в со..
Японское кимоно в сочетании с веером и без парика с национальной причёской и оружия - интересно, как это будет выглядеть со стороны deicu пишет:
цитата:
а обнадёженная авантюристка оставляет банкирского сына для выездного лакея.
Может вместо "для" поставить "ради", а то смысл фразы меняется.
Спасибо. Востроглазый корректор всегда начеку. Конечно, справедливое замечание, уже исправила. И раньше тоже. Только не совсем поняла, что Вам не понравилось в "ревности вере" - согласование правильное; сейчас справилась в Корпусе. Попробовала выделить пассаж из предложения двойным тире - может, так будет яснее.
Кимоно без оружия лично меня не пугает нисколько. Неужели вся японская нация с утра пораньше надевает самурайские мечи? А то, что нет парика - тамошние театральные художники обернулись (конечно, у меня перед Вами преимущество - я-то знаю, что идет в следующих главах ).
Элайза
людовед и душелюб (с)
Сообщение: 1429
Настроение: Тону в море информации
Дама, кроме того, может сказать, что устала, а для очень молодых людей обоего пола существует формула отказа "у стенки лучше видно".
Да, это замечательная "отмазка".
Ну, автор заинтриговал уже по полной программе... Что-то будет на маскараде (надеюсь только, никаких драгоценностей никто больше не потеряет - браслетов там, к примеру, знаете ли... а то это плохо может закончиться для потерявшей, а не хотелось бы )
deicu Вся наша жизнь - игра... маскарада. Мы ведь здесь тоже, вроде как на маскараде, только раскрываемся друг перед другом не в полночь, а в разговорах. С нетерпением жду маскарад - зрелище, должно быть, будет то еще. Заранее уже нравится.
deicu пишет:
цитата:
в "ревности вере"
Мне нравится это выражение. Вполне архаичное и симпатичное.
надеюсь только, никаких драгоценностей никто больше не потеряет - браслетов там, к примеру, знаете ли...
Оценила.
apropos пишет:
цитата:
Вполне архаичное и симпатичное.
Тем не менее сигнал был (спасибо, Marusia ). Поставлю-ка я предложный падеж. Он недвусмысленный, будем надеяться, станет понятнее.
deicu
начетчик и цитатчик (c)
Сообщение: 55
Отправлено: 10.09.08 07:09. Заголовок: ГЛАВА ДЕСЯТАЯ (Читат..
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ (Читатель приглашается на приём)
По маршруту, которым великий сыщик прибыл в город, его везли в обратном порядке. Вот бульвар и парк, вот площадь с фонтаном... Карета остановилась: резиденция князя Бросковица находилась в разумной досягаемости от дворца. Визитёр, не дожидаясь лесенки от кучера, без затей спрыгнул с подножки экипажа на тёсаный камень мостовой.
Дом, как многие столичные строения, был в два этажа, по фасаду неширок, но вглубь уходил почти на квартал. Англичанин определил его как постройку в георгианском стиле: благородных пропорций, с частыми переплётами высоких окон бельэтажа, квадратными окошками в нарядных белых рамах наверху. К двери, тоже ослепительно белой, вело солидное крыльцо в дюжину ступеней. Палисадника не было, и только ажурная чугунная решётка отделяла его от улицы. У входа стоял внушительный швейцар с непременной булавой, до того неподвижный, что Тиму показалось, будто дверь раскрылась сама собой.
А дальше, через просторный холл, и выше, по широкой мраморной лестнице, его вели бесшумные роскошные ковры. На верхней площадке стоял ливрейный слуга, готовый объявить прибывшего гостя. Тот не успел даже рта открыть, чтобы назваться, как лакей с торжественной оттяжкой раскатил:
- Господин Коулмен!..
По восторженному многоголосому отклику изнутри герой дня понял, что придётся нести тяжкое бремя популярности, но решительно, как в холодную воду, вошёл в восхищённую толпу.
Выполняя светский долг, Тим направился прежде всего к хозяйке дома, по дороге отдавая поклоны и скромно отметая поздравления.
Княгиня Бросковиц сидела под зеркальным окном на софе, крытой узорным гобеленом, среди круга ровесниц в покойных креслах. Одна из дам держала в руках газету и читала оттуда, не торопясь, нескончаемую реляцию. Тонкий слух великого сыщика уловил фамилии французских министров - в тесном кружке собрались охотницы до политики, как все почётные старушки. Они степенно обменивались критическими замечаниями по поводу международных договоров и решительно отказывали в уме французам, безалаберным республиканцам.
Увидев гостя, княгиня расцвела улыбкой, остановила чтицу извинением и со своей изысканной простотой пригласила Тима присесть рядом на софу. Дамы с приличной важностью выразили прославленному детективу своё восхищение, а тот в достойных выражениях поблагодарил их за любезность.
Совершая инспекционный поход по залу, вездесущий церемониймейстер высмотрел долгожданного гостя.
- Несказанно рад видеть вас в нашем уютном уголке, господин Коулмен. Позвольте и мне принести поздравления по случаю блестящего расследования. Вы просто обязаны расписаться в нашей книге для гостей. Милые дамы, позвольте мне похитить у вас поклонника, - и со значительной улыбкой хозяин увёл Тима, слегка придерживая за локоть, как человек повыше ростом приобнял бы за плечи.
Князь искусно маневрировал, с любезной ловкостью не позволяя никому отвлечь своего подопечного от цели: алькова в глубине зала, где за синей бархатной завесой скрывались кресло и столик, на котором покоился толстенный альбом. Крышки переплёта, обтянутые красным сафьяном и скреплённые золотыми застёжками, были отличены накладным княжеским гербом.
Аристократ, вежливо расстегнув кипсек перед гостем, не стал, конечно, словно какой-нибудь мещанин во дворянстве, хвастаться блестящими именами посетителей салона. Он только неторопливо переворачивал страницы в поле зрения детектива, отыскивая свободное место. Но чтобы произвести на великого сыщика впечатление, потребовалось бы нечто большее: половина обладателей этих титулов перебывала в своё время в его лондонской квартире, обыкновенных меблированных комнатах, что он снимал у пожилой домохозяйки с плебейской фамилией, вдовы таможенника. Только у него не водилось гостевой книги, да и визиты чаще всего ему наносили инкогнито.
Наконец, отыскался лист, полностью удовлетворявший высоким требованиям момента. На пустом незапятнанном пространстве меловой бумаги проявилось "Тимоти Коулмен" и дата - чётким почерком без завитушек. Удовлетворённый владелец книги бережно вернул её в исходное положение и взялся проводить Тима к накрытому столу, приговаривая:
- Настоятельно прошу вас отведать чего-нибудь. Вам надо подкрепить свои силы. Не следует пренебрегать здоровьем: ведь у вас за плечами такой беспримерный подвиг! - он конфиденциально зашептал, подняв лицо к уху детектива. - И результативный. Я лично видел оба указа, заготовленных согласно распоряжениям его величества. Но только они ещё не подписаны - почему я и не имел пока счастья поздравить вас с высочайшей наградой.
- Нельзя ли как-нибудь обойтись вообще без неё? - закинул удочку англичанин, но, натолкнувшись на неподдельный ужас церемониймейстера двора, обратил свои слова в шутку.
Князь ввёл молодого человека в столовую. Необъятный стол тянулся через всё пространство обширной комнаты, выходил в соседнюю и терялся из виду. В национальных традициях гостеприимства потоки тарелок, блюд и ваз теснили друг друга на парчовой скатерти с пышной бахромой и подвесками из благородного розового коралла. Возле стола собралась толпа гостей, как рой пчёл вокруг медоносной липы, степенно поглощая дары природы под неумолчный гул. Сыщика здесь уже ничто не могло защитить от круговой атаки. Рокот усилился, Тима облепили со всех сторон.
- Ах!.. Поздравляем!.. Необыкновенно!.. Блистательно!.. Ах!.. Весьма рад случаю... Позвольте рекомендоваться... Ах!.. Отведайте курёнка в белом вине... языковой колбасы... осетринки с фазаньими гребешками... поросёнка с гречневой кашей... малины со сливками... мороженого крем-брюле... вишен в шоколаде... Ах!.. Вы любите маскарады?.. Придёте?.. Какая фантазия!.. Трёхглавый дракон... дом с трубой, из трубы валит дым... крылатый лев... заклинатель змей... эскимосская крестьянка... Ах!..
Кто лучше детективов знает, как изменять свою внешность! При возможности вставить хоть словечко великий сыщик мог бы поведать любителям необычных масок, как однажды нарядился водосточной трубой, чтобы разузнать планы криминальной организации. Не самим жёлобом, а химерой, его поддерживающей. Шёл проливной дождь, но грим - высшего качества, как всякий британский товар - не пополз. Секреты преступников, подслушанные через окно, оказали немалую услугу Скотланд-Ярду.
Оглушённый Тим выпал в соседнюю комнату. У буфетной стойки в компании друзей-гусар провозглашал тост граф Бросковиц-Потусски. Бравые офицеры без проволочек затащили детектива в свой круг и обязали выпить с ними шампанского за свою победу. Поднося ему бокал, брюнет с орлиным взором позвал сыщика зайти как-нибудь на их бивачный огонёк.
- Там мы нальём вам настоящей жжёнки, а не этой сельтерской водички...
Приглашение было поддержано с энтузиазмом. Выпили за встречу.
- Всего более по'азительно даже в таком г'андиозном т'иумфе, - обратился к Тиму граф, - что сам 'отмист' почтил в вашем лице... п'остите, но всё же штатского.
- Извините, - авторитетно возразил ротмистр, покручивая смоляной ус, - тот боец, кто, хоть и не в мундире, поставляет грудь опасностям.
Все многозначительно покивали и выпили ещё.
- Погово'им о доблестях, 'аз так, - призвал полковник.
Гусары подкрепились бокалом-другим и завели обстоятельный разговор.
- На сколько шагов вы стреляете? - задал Коулмену строгий вопрос кудрявый веснушчатый офицер.
- Шагов на двадцать-тридцать, - прикинул Тим.
- Это не одно и то же. Пистолет требует ежедневного упражнения, - привёл резоны страстный стрелок. - Стрельба в цель упражняет руку и причиняет верность глазу.
У каждого нашлось что спросить: про езду верхом (завзятый спортсмен не раз брал призы на скачках), про успех у слабого пола (скромный англичанин не позволил себе даже намёка), про сражения с крепкими напитками...
- Эх, господин Коулмен, - наконец воскликнул ротмистр, - вы совершенно зря не носите усов. Пренебречь, можно сказать, лучшим украшением... Как справедливо заметил наш первейший поэт (забыл фамилию): "Усы гусара украшают, Усы герою вид дают, Невест усами добывают, Усы для девушек магнит..."
Тим, хоть и не дока в славонском стихосложении, поморщился от рифмовки; хотя, может быть, просто память подвела усердного вояку на поле брани с коварными бутылками. Вскоре великий сыщик откланялся, хозяйский сын отправился провожать его.
- Вы п'оизвели п'ек'епкое впечатление на всех наших. Будь вы гуса'ом...
- Что тогда? - позабавленный, улыбнулся сыщик.
- Тогда я счёл бы себя вп'аве п'осить у вас совета.
Тима тронула мальчишеская запальчивость военного и преданность полку, а к тому, что один его вид располагает людей к откровенности, он давно привык.
- За советом идут к врачу, священнику и юристу. В трудном положении обращаются к детективу, - подбодрил он.
- Где найти сыщика, что взялся бы узнать, как одна девушка ко мне относится, - подавленно вздохнул верный ученик кодекса доблестей, отчаянно выдираясь из дебрей этикета.
Тим кое-как удержал улыбку и придал лицу выражение углублённого раздумья над непростой проблемой.
- Ещё бы! Сегодня получаю от неё записку, где назначается свидание, а всего лишь за день до того она до меня не снисходила, видите ли.
- Может быть, родители настраивают её против вас?
Офицер сделал только жест, долженствующий означать, что с этой стороны он не ждёт атаки.
- Или она усматривает недоброжелательство вашей семьи?
- Нет, что вы. Они не посвящены в мою тайну, но мама была бы счастлива, и отец тоже, я думаю, за. По знатности она вполне... яснее я вам не могу сказать, - зарумянился граф.
Великий сыщик сосредоточился. Как всегда у знаменитых детективов, решение было детски простым, но только после исчерпывающего объяснения.
- Я вижу всего одно направление расследования. Самый простой и надёжный способ - спросить её саму.
Пылкий Ромео глухо простонал:
- Как я могу?
- Что тут такого? Хорошо вписывается в нормальную беседу и сочетается с любой темой.
- Она небесное создание, а я? Земной насквозь. Слова не идут мне на язык, и всего моего мужества не хватает, чтобы излить свою душу.
- Ладно, верю. Но подумайте, какая сегодня перед вами уникальная возможность: маскарад, где "свобода, равенство, братство".
- Ещё хуже: я без конца буду чувствовать, как все пялятся на идиотский костюм, и стану сам не свой.
- Только до тех пор, пока не вмешаетесь в массу карнавальных нарядов. Таковы особенности психологии индивидуума: как скоро он перестаёт ощущать свою неполноценность, становится прямо другим человеком. Что в здравом уме представляется невероятным, оказывается легко достижимым. Я испытал это на себе, в юном возрасте. На рождественский детский бал меня одели кроликом, и я испытал непередаваемый стыд. Но на месте, когда я оказался среди толпы сверстников в обличьях вроде моего, если не хуже, я пришёл в себя, без стеснения развлекался во всех аттракционах, и с таким лёгким сердцем уминал сладости, что меня дважды укачало в кэбе по пути домой.
Оглушенная приёмом выпадаю под монитор. Этот необъятный стол, теряющийся из виду, парчевая скатерть с подвесками из благородного розового коралла, неговоря уже о том, чем Тима там угощали....(Хочу курёнка в белом вине...мороженого крем-брюле... вишен в шоколаде... Ах!.. ) А эти чудные стихи первейшего славонского поэта:
цитата:
Усы гусара украшают, Усы герою вид дают,
Гаврилиада просто отдыхает :
цитата:
Гаврила был примерным мужем. Гаврила женам верен был. Он к каждой успевал на ужин, А после ужина – любил!
Изобретательность Тима продолжает восхищать: для выполнения сыщицкого долга прикинуться шлангом нарядиться водосточной трубой Теперь нам всем надобно дожить до маскарада! (Ах!.. Вы любите маскарады?.. так как люблю их я!!!)
deicu , единственное, на что в состоянии обратить ваше внимание:
цитата:
хозяин увёл Тима, слегка придерживая за локоть, как человек повыше ростом приобнял бы за плечи.
deicu Ошеломлена приемом. Тим лидирует во всем, особенно по части скромности и деликатности во всем. Стихотворение незабываемо - восхитилась и насмеялась. И то верно - хочешь быть красивым - иди в гусары. Граф - прелесть, но Тим неподражаем.
deicu
начетчик и цитатчик (c)
Сообщение: 59
Отправлено: 11.09.08 07:22. Заголовок: ГЛАВА ДЕСЯТАЯ (продо..
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ (продолжение)
Незадачливый влюблённый расцвёл. С жаром пожимая руку Тима, он объявил себя его должником по гроб жизни. Детектив был сдан с рук на руки княжеской чете для прощания. Учтивая благодарность хозяину дома была встречена извинениями и сетованиями:
- Ваша похвала весьма любезна, но конечно, это всего лишь закуска на скорую руку. В наш век всё-то делается второпях. По-настоящему умели принимать только в старину. Я помню, у отца на деловых обедах косточки в котлетах были из слоновой кости и завёрнуты в папильотки, на которых каждый мог прочесть свойственный его чину, нраву, жизни и летам комплимент. А за подобный а-ля-фуршет покойный князь не задумался бы приложить собственную руку к личности мажордома.
- Ваши гости могут подумать, что вы отрицаете прогресс, - упрекнула мужа княгиня. - В старинных приёмах не всё было одинаково хорошо. В жареную курицу вечно втыкали павлиний хвост, он мешал смотреть в лицо собеседнику. И варёная рыба в розовой воде не выигрывает. На такой предмет у меня есть сцена в одной комедии... Кстати, мистер Коулмен, как удачно, та пьеса как раз сейчас в репертуаре замкового театра. Вы непременно должны её посмотреть, вас она позабавит. Запросто, как друг нашей семьи. Мы заметили, что вы сошлись с нашим сыном. Ну сделайте автору одолжение. Завтра вечером вам будет удобно?
Тим обещал, что если назавтра будет ещё в Славонии, проведёт вечер непременно у княгини, и только так смог вырваться.
Резвые лошади примчали его назад, в павильон, где ждал Заккар и стильный наряд Страны Восходящего солнца.
- Желаете немедленно облачаться, сэр, или сперва немного передохнуть? - встретил его невозмутимый слуга.
Англичанин повосхищался шёлком многоцветных причудливых одежд и предложил:
- Давайте попробуем. Надо ведь разобраться, что идёт за чем.
- На этот счёт будьте покойны, сэр. Театральные художники прислали мне порядок одевания. Сначала белое нижнее кимоно - вот оно. Его запахивают... вот так... скрепляют завязки; видите ли, они заменили завязками традиционный пояс...
- Какие необъятные рукава, - с удивлением отметил молодой человек.
- Неудобно манипулировать, да? Просто их должны поддерживать шнурки... ага, уже продёрнуты... верхнюю часть свяжем, а в основном рукав висит, как будто так и надо. Лучше стало, сэр?
Тим подвигал руками. Аккуратные алые бантики не пускали скользящий шёлк с запястий и очень декоративно выглядели на ослепительно-белом фоне.
- Теперь, по-моему, жилет, - пробормотал Заккар, сверяясь со своим оракулом, и набросил на Тима нелепое лиловое одеяние: задняя пола много длиннее передней, по бокам разрезы.
- Осторожней, не двигайтесь, сэр, - предупредил лакей и ловко скрепил круглый воротничок-стойку. - Вам удобно?
- К крахмальным воротничкам неудобства не добавишь, - философски заметил Тим.
- Несомненно, сэр. И кафтан.
Не такой кафтан, как носили когда-то в Европе - но истинное название необычной одежды затерялось где-то на извилистом пути через материк, разлегшийся на полсвета. Длинное, прямокроенное, с широкими рукавами и узкой опояской, изделие далёкой школы, которая высшее достижение портновского искусства видит в том, чтобы показать лицом натуральную красоту ткани. На пунцовом исподе переливались один в другой нежные белые и розовые цветы - рубануть по ним ножницами и прострочить не хватило бы духу и у самого безалаберного подмастерья.
- Художники пометили, что этот колер называется "цвет вишни" и откопали цитату: "Ткань, не затканная узорами, выглядит убого".
Про маскарадный костюм Тима никто бы не сказал, что он выглядит убого. Эрудиция, расцвеченная фантазией, ручалась за успех. Радостные краски ласкали глаз, складки изящно драпировались вокруг стройной фигуры, вкрадчиво шелестел упругий шёлк.
Полумаска из папье-маше - должно быть, из реквизитных запасов - прилегала плотно, но удобно, позволяя свободно и дышать, и говорить. Рельефы твёрдого материала имитировали высокие восточные скулы, узкие глазные разрезы поднимались вверх к вискам, и - по всей поверхности будто прошлась рука гончара, оставляя за собой желтоватую глазурь.
Венчала безупречное сооружение замысловатая шапка из прозрачного накрахмаленного шёлка. Изобретательные мастера подбили её снизу чёрной кромкой, заменяющей азиатскую причёску для светловолосого англичанина.
Тим неторопливо прохаживался по комнате, раздвигая коленями податливую материю, и размышлял, легко ли дамы приспосабливаются к своим юбкам, ведь со стороны их походка выглядит достаточно естественно. Только он решил, что всё дело в тренировке: маленькие девочки носят платьица колоколом, девочки постарше короткие юбочки, а совсем выросшие длинные платья - как ему пришлось сразиться ещё с одной дамской вещицей.
Педантичный Заккар аккуратно вложил ему в руку веер: изящную хрупкую гармошку из тонких планок затейливо прорезанного сандалового дерева, с цветами и бабочками, алыми и белыми, на розовой ткани. Тим в страхе, что он тут же вылетит, судорожно сжал кулак, что-то хрустнуло.
- Не так, сэр, - с беспристрастной укоризной поправил его Заккар. - Держите его на полусогнутой ладони и слегка придерживайте большим пальцем.
После тщательной постановки руки молодому человеку удалось без особых усилий удерживать развёрнутые планки в равновесии. Ободрённый успехом, он предпринял попытку обмахнуться веером. Крылышки бабочек затрепетали, лица, раскрасневшегося от напряжения, коснулся порыв воздуха; но объективный преподаватель и здесь остался недоволен.
- Двигать желательно не всей рукой, а только кистью, сразу отпадёт необходимость поднимать локоть, сэр.
Совместно им удалось выработать доходчивый свод правил. Стоило только затвердить, что локоть надо прижать к боку, как будто сидишь в седле, кисть вывернуть ладонью вверх как бы в беглом указующем жесте, не забывая держать горсть закрытой - тогда ребро развёрнутой гармошки вставало практически вертикально, и достаточно было чуть покачать запястьем, чтобы повеял деликатный ветерок. Поначалу непросто было удержать в памяти столько маленьких хитростей сразу, но великий сыщик привык не отступать перед трудностями, и довольно скоро орудовал новой принадлежностью если и не с дамской грациозностью, то по крайней мере без явных ошибок.
Слуга бросил критический взгляд на его достижения и признал несомненный успех.
- Часто веер, который дама держит неловко, выглядит обузой, а не украшением. В славонском высшем обществе умение владеть им даже считалось когда-то пробным камнем аристократизма. А заодно было полезным пособием в светской беседе.
- Не у вас одних: в "Зрителе" мне как-то случилось прочесть, что и наши дамы во фривольном восемнадцатом веке объяснялись с кавалерами с помощью условных знаков веером.
Тим кружил и кружил по комнате, пытаясь слиться с непривычной оболочкой. Совершенство создают мелочи, а ведь совершенство не мелочь.
Но как ни увлекательна была невинная забава, великий сыщик ни на секунду не забывал, что не облачение, а разоблачение - самая животрепещущая проблема его пребывания в Славонии. Разоблачение, разумеется, грозного заговора с преступной целью свержения царствующего монарха.
Сведения из уст британского дипломата, полезные сами по себе, не могли подсказать, как практически взяться за дело. Не бросаться же искать руританского шпиона в кругах, близких ко двору, когда официальные лица безуспешно ходят вокруг да около агента, действующего под самым их носом!
Уж конечно, прославленный детектив лучше провинциальных контрразведчиков смог бы вычислить пособника закордонной шайки, но потребовалось бы время для подробного знакомства с придворной средой и тонкого анализа поведения её составляющих. Времени, если верить Хардеру, как раз и не было.
Можно было следить за послом заинтересованной державы: его броскую внешность детектив заботливо запечатлел в цепкой памяти. Хотя с другой стороны, заговорщики, если они не полные идиоты, должны осознавать, что на этого человека подозрение славонской дипломатии направлено в первую голову. И, выдвигая его под свет рампы, настоящую работу делает кто-то за кулисами.
Великий сыщик, как однажды восхитился его американский коллега, мог бы проследить весь путь единственной капли морской воды от Сан-Франциско до Гонолулу, ни разу не теряя её из виду, - но след руританского посла не привёл бы его к окончательному решению задачи. Ключевая фигура, безусловно, Викторий-Аврелиус. Кто бы ни были заговорщики и как бы не действовали, им не обойтись совсем без претендента на престол.
Тут детектив вспомнил, куда направляется.
- Знать бы, какой на принце будет костюм! - досадливо вырвалось у него.
Тогда и служитель нарушил молчание.
- Ничего нет проще. Сейчас кто-то помогает его высочеству одеваться, значит, знает. Я наведу справки. Вам передадут.
- Тогда за дело. Не будем терять ни минуты. Я отправляюсь немедленно, и вы также поторопитесь.
- Карета у крыльца, сэр.
Элайза
людовед и душелюб (с)
Сообщение: 1436
Настроение: Тону в море информации
Отправлено: 11.09.08 23:10. Заголовок: Ах, как удачно, что ..
Ах, как удачно, что я сюда зашла не на голодный желудок! Но слюнки все равно потекли...
deicu пишет:
цитата:
однажды нарядился водосточной трубой, чтобы разузнать планы криминальной организации. Не самим жёлобом, а химерой, его поддерживающей.
Представила...
Граф душка, я ему уже от души сочувствую... А Тимом просто восхищаюсь, с каждой главой все сильней.
deicu Косточки в котлетах из слоновой кости, завёрнутые в папильотки, да с комплиментами по чину и летам едока - это что-то Покойный князь не успевал бы прикладываться к нашим личностям с нашими-то кулинарными способностями Тим не перестает восхищать , на ентот раз в стильном японском наряде , отрабатывающий приемы владения веером
А главное - стоит только прислушаться к совету великого сыщика...
Хелга пишет:
цитата:
Представила Тима с веером и в виде «водосточной» химеры!
Не боитесь кошмаров?
Marusia пишет:
цитата:
Тим не перестает восхищать , на ентот раз в стильном японском наряде
Ка-а-кой смайлик! Умеете же Вы найти что-нибудь этакое, не хуже нашего спортсмена и детектива.
deicu
начетчик и цитатчик (c)
Сообщение: 64
Отправлено: 12.09.08 15:36. Заголовок: ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ (..
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ (Читатель приглашается на маскарад)
Путь был недолгим. Под звёздами, высыпавшими на сумеречное небо, мерцало и переливалось огнями созвездие дворцового комплекса. Не надо было обладать дедуктивными способностями великого сыщика, чтобы увериться в грандиозности предстоящего празднества. Съезд гостей был в разгаре. Коляски с фонарями, перед каждым подъездом два стража порядка, форейторские крики вдали - словом, всё как на любом большом балу.
Войдя в зал через уставленное каменными вазами крыльцо и гостеприимно распахнутые двери, Тим должен был на минуту зажмурить глаза, потому что блеск от свечей, ламп и газовых рожков был страшный. Под самым потолком трепетали бесчисленные факелы светильного газа, повитые начищенной бронзой и сверкающим хрусталём в громадную люстру. По стенам, по мраморной лестнице, по краю балкона, опоясывающего зал, повсюду, куда проникал глаз, рассыпали лучи настоящие и отражённые язычки пламени. Всё было залито светом.
Открыв глаза, детектив натренированным взглядом окинул помещение. Первейшее достоинство многолюдных собраний было налицо: толпа гостей в разноцветных экзотических одеждах, какие только может создать прихотливая фантазия и изобретательное искусство.
В интерьере преобладали три цвета: ослепительно-белый, ярко-голубой и немилосердно бликующая позолота. Высокий и просторный двусветный зал с натёртым до гладкости льда паркетом - для танцующих; кругом, на арках, выложенных золотом и лазуритом, широкий балкон - для наблюдателей; на хорах музыканты, тесно сдвинутый оркестр по канонам симфонического концерта. Для танцев время не пришло, но многообещающая увертюра уже заполняет зал.
Прелюдия смеха, озорства и всего блаженного безумства маскарада - льётся, будто неудержимо бьёт струя пены из шампанской бутылки - бурлящая мелодия несравненного галопа из "Орфея в аду". Наивный, беспечно весёлый запев; потом вдруг гулкие удары, ритмичные, как здоровое сердце, и бойкий, подкалывающий под коленки, мотив; вереница нот, затягивающих скрытую пружину; и наконец - все ограничители срываются, настоящий каскад сметает всё на своём пути. Непочтенная и непочтительная, эта квинтэссенция веселья - тем не менее гимн радости жизни, как и тот, величайший: "Обнимитесь, миллионы!.."
Тим едва успел оглядеться, как к нему подскочила проворная маска в плиссированной юбке, каскетке "под мальчика", с корзинкой на сгибе локтя, увешанная, словно ёлка мишурой, мотками телеграфных лент.
- Вам депеша, господин самурай! - воскликнула она (на французском, международном языке почт и телеграфов), сунула ему в руки сложенный листок и умчалась навстречу другим "адресатам".
Признанный японец повертел в руках изделие нежданной телеграфистки, вчитываясь в славонский текст. Кажется, что написан стишок, и, наверное, забавный. Он разобрал финал:
"Пусть жизнь светлеет с каждым днём, Пусть всё вокруг горит огнём!"
Оркестр вывел во всю силу торжественный апофеоз - и смолк. В зале воцарилась извечная монотонная мелодия, удивительно сходная с рокотом прибоя, журчанием ручья, шелестом деревьев - такой естественный, как всякое явление природы, спрессованный шум многих людских голосов.
Воспользовавшись паузой, с площадки широкой лестницы уличная певичка в выцветшем синем бархатном корсаже и потёртой малиновой юбке с чёрными стрелками завела легкомысленную песенку, усиленно строя глазки, насколько маска ей позволяла. Она старательно пробиралась через гитарный перебор, помогая слабому голоску взмахами сборчатой юбки, и пожала свою долю дружелюбных аплодисментов. Проворно стащив убранную поникшими цветочками шляпку с пышных каштановых волос, та с преуморительной важностью поклонилась публике и скромно удалилась. Несколько поклонников искусства поспешили за ней.
Музыканты заиграли какую-то неизвестную англичанину сюиту. Толпа прибывала - и рассеивалась между колоннами зала, переливалась в распахнутые двери смежных комнат, колебалась в нерешительности на месте; встречались пары, собирались группки, завязывались разговоры.
Неподалёку от Тима громадная голова, из-под которой едва виднелись ноги её обладателя, лопоухая и лупоглазая, совершенно лысая, если не считать растрёпанного чубика на лбу, прикрывавшего сквозную рану, оживлённо беседовала с двумя дамами. Фигуристая Коломбина очаровывала абажурной юбкой с достойной подставкой из точёных ножек. Её товарка была затянута в серо-стальное узкое платье со шлейфом, вдобавок с капюшоном, на котором был нашит блестящий шнур в виде очков. Голова нисколько не пугалась соседства крупного экземпляра королевской кобры, а вращала глазами, двигала ушами, и вообще казалась на верху блаженства.
Стоило посмотреть в другую сторону: там хвостатый и рогатый и, как положено, с копытом, чёрт рассыпался перед белоснежной Пьереттой, которая от его комплиментов с хихиканьем строила ужимки, то и дело кокетливо поправляя остроконечную шапочку.
Вокруг Тима расцветали улыбки, недвусмысленно порхали веера, то и дело яркий глазок в прорези бесстрастной маски останавливался на статной фигуре заезжего японца, но, не получая отклика, направлялся к другим мишеням.
Сзади его осторожно подёргали за рукав, а когда он обернулся, призрачное явление с лицом, белым от пудры, и в рубахе, кровавой от красных лент, безмолвно протянуло ему бумажный квадратик и немедленно скрылось. "Ещё какое-нибудь юмористическое послание", - решил детектив и покорно развернул листок.
"Атласное домино чайного цвета, бархатная полумаска в тон".
Записка была по-английски, и получатель мог быть уверен, что она от обязательного Заккара, а не от настойчивой дамы, беспременно желающей интриговать симпатичного незнакомца. Он с удвоенным внимание огляделся вокруг.
Его не интересовали бесчисленные амуры, черти, змеи, пожарные в блестящих шлемах, венецианские брави и неаполитанские лаццарони. Взгляд скользил мимо молодых людей, ничем не закрывших лица, кроме условной светской маски. Обзор был слишком ограничен, и Тим решил подняться на балкон; оказалось, что вовремя.
Оркестр произвёл торжественный шум, и горделивый распорядитель в небесно-голубой униформе с золотыми галунами провозгласил танцы. "Танцы, танцы", - подхватили герольды во всех углах. В толпе возникли противоположные движения и маленькие вихри: все - танцоры и зрители - торопились занять позицию по вкусу.
Стоя у самого барьера, сыщик наблюдал. Под плавную мелодию цыганка в пёстрых лохмотьях, грациозно поигрывая бахромой рваной цветастой шали, величаво выступала в первой паре с седовласым Синей Бородой; за ними торжественно двигались пастушка в стиле Ватто и китайский мандарин; слегка прихрамывающий гранд вёл к танцу воздушную одалиску.
Попадались домино чёрные, розовые и голубые, проплыла дама в жёлтом, щедро задрапированном вокруг и без того пышных форм, кисейном домино. Но англичанин ждал только, когда покажется тёплый цвет настоя, согревающего душу, будто явился на пунктуальный файв-о'клок. Он даже иронически вздохнул, что его капризный объект не обязывают классические три минуты, необходимые для получения того самого бархатисто-коричневого оттенка.
Конечно, детектив не упускал из поля зрения и верхний этаж. Вдоль парапета балкона рассредоточились жадные до впечатлений зеваки и зоркие дуэньи, поодаль собрались менее любопытные или подыскавшие себе другое занятие гости.
У стены капуцин с плешью вместо тонзуры и измазанный полагающейся сажей трубочист, не отвлекаясь на шумных соседей, с азартом выкидывали пальцы. Какими только путями сохраняются в обиходе изжившие себя обычаи, неудобные традиции, необъяснимые верования и бессмысленные игры - как эта игра в мурр, скоротавшая не один день римским легионерам и занесённая когда-то к дальним пределам давно погибшей империи. В турнир то и дело авторитетно вмешивался полный и луноликий, словно Будда, магараджа в тюрбане, весь в блеске камней - фальшивых или настоящих, даже великий сыщик не взялся бы определить при неверных бликах освещения. Ну, этих энтузиастов уже не сдвинуть с места!
Ничьего внимания они не привлекали; хотя нет, остановился поглядеть изящный кавалер в широкополой шляпе с пером, который только что с бессознательной ловкостью гимнаста уверенно проницал толпу, огибая встречных.
А вот ему, по мнению Тима, следовало бы сейчас в зале выделывать танцевальные па к восхищению присутствующих. Среди круглых животов и согбенных спин, преобладающих здесь наверху, выделялась его хоть и не особенно высокая, но прямая стройная фигура. И нескольких шагов было достаточно, чтобы представить, с какой элегантностью он станет скользить в танце...
Скользить?.. Тим невольно подался вперёд, чтобы присмотреться, кавалер повернул голову, и внимательные карие глаза из-за чёрной полумаски встретились со взглядом детектива. По губам, обрамлённым мушкетёрскими усиками и бородкой, проскользнула усмешка - с молниеносной скоростью шайбы, победно летящей по льду в игре канадских лесорубов "хоккей" - и прорезались плавно закруглённые морщины, словно борозды от коньков.
Тим улыбнулся Заккару в ответ, незаметно достав из рукава маленький квадратик записки. Тот склонил ресницы и отвернулся, как бы поглощённый игрой.
Детектив перенёс внимание на зал, скрупулёзно оглядывая синхронно колыхавшуюся, будто монолитную, массу танцующих - как старательный судебный исполнитель при составлении описи вещей педантично подмечает изъяны и щербины.
В ритме медленного вальса пары делали по три приставных шага, соединив руки и плавно покачивая ими, вальсировали следующие три шага, и всё повторялось снова. Танцмейстер назвал это несложное хореографическое упражнение "велета".
Для наблюдателей сверху то была прелестная мобильная мозаика, узоры которой медленно и грациозно переливались один в другой. Сыщик, преисполненный досады, воспринимал красочно меняющееся панно не как занимательный калейдоскоп, а как несложившуюся головоломку, в которой слишком заметно не хватает одной детали.
Наконец он уверился, что среди танцующих нет искомого объекта, и пора распространять поиски на смежные комнаты, где буфет или другое что может привлечь молодого человека.
deicu
начетчик и цитатчик (c)
Сообщение: 68
Отправлено: 13.09.08 10:09. Заголовок: ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ (..
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ (продолжение)
Он направился было к лестнице, но по дороге попал в затор: зеваки, привлечённые происшествием, беспорядочно клубились впереди, за приподнятым гулом взволнованных голосов слышался непонятный звон и неясные выкрики.
Тим попытался разузнать, что случилось, у эфиопа с орлиным носом, в оранжево-белой хламиде и уборе из страусовых перьев на завитых волосах. Тот не только разъяснил, пользуясь туземной версией французского языка, но и, ловко работая локтями, расчистил себе и собеседнику путь к центру событий.
Оказалось, что Аполлон или там Орфей - в бесформенном складчатом одеянии и страшноватой маске трагедии - зацепился на ходу бутафорской позолоченной кифарой за шпагу бравого мушкетёра. Он шарахнулся, пытаясь высвободиться, и едва не поверг щуплого древнего грека наземь. Возникло замешательство, истый герой Дюма требовал сатисфакции, его соединёнными усилиями отводили прочь, но незадачливому Фебу ничего не оставалось, как влечься за ним.
- Только дуэль! - настаивал вспыльчивый вояка.
- С какой стати, сударь, ведь он неумышленно, - урезонивал его красно-желтый Арлекин в чёрной двууголке.
- А бесчестье!.. Помню, в тысяча восемьсот... ну, неважно... году на карнавале кое-кто прошёлся по поводу моей маски - я был в костюме "Кота в сапогах". Из меня вынули три пули, из моего противника - семь.
Тем временем узел распутала опытной рукой зрелая Красная Шапочка. Мушкетёр оказался маской к маске со своим оробевшим обидчиком.
- Я немедленно пошлю за пистолетами. В саду достаточно места. Секундантов найдём среди этих господ. Прошу!..
Запальчивое предложение бретёра вызвало шумок неодобрения в сгустившейся толпе. Но стоило Кифареду протянуть руку к своей горестной маске, он перешёл в явный презрительный гомон.
("И это вместо вздоха облегчения, - откомментировал у локтя японца офранцуженный эфиоп. - Кровожадность, достойная дикарей".)
- Вы смеете трусить, сударь! - раскипятился дуэлянт.
Но маска уже упала, и нахмуренные по случаю осложнения лица свидетелей немедленно разгладились: вместо дерзкого нахала перед ними предстала миловидная девушка. Разогнавшийся забияка стал как вкопанный.
- Гм... Да! Дуэль не состоится; мои извинения, сударыня.
Последовал размен поклонами и реверансами. Трагическая муза с достоинством удалилась, доверив поднести свою кифару звездочёту в синем плаще, а мушкетёра осталась утешать стройная ведьма с настоящей метлой.
Негритянский царёк поделился радостью с микадо:
- Какая благополучная развязка! Признаться, у меня от волнения даже горло перехватило. Не мешает выпить чего-нибудь: смягчает дыхательные пути. Вы не в буфет? Пойдёмте вместе!
Словоохотливый спутник, провожая Тима, трещал, забывая коверкать свой французский:
- Маскарад - прекраснейшее царство видимостей, в котором лёгкая грёза реальней действительности. Каждый выдаёт себя за кого хочет, выбирает себе любую судьбу: скучный университетский профессор превращается в Казанову, самый беспутный гуляка - в монашка, красавица - в старуху-горбунью, дурнушка - в принцессу бала... Всё смещено, смешано - шум, суматоха, неразбериха! Весьма поучительное зрелище: видеть свет, коловращенье людей - кто что ни говори, есть как бы живая книга, вторая наука.
Тим открыл было рот, но ни возразить, ни согласиться ему не удалось: прервать нескончаемый поток рассуждений было всё равно что пытаться повернуть вспять Ниагару.
Они обогнули подножье лестницы, где одноглазый пират в алой косынке и ренессансная Флора в причёске из сложно переплетённых кос разной толщины степенно беседовали, поглощая мороженое, и вошли в прохладное длинное помещение, отведённое под буфет.
- Здесь гораздо тише и приятнее. Говорят ведь, что музыка - самый шумный из всех предрассудков.
Они взяли по стакану из переливчатого, будто мыльный пузырь, стекла. Подгримированная морилкой рука медленно описывала в воздухе круги и наконец решительно обхватило горлышко кувшина с розовой искрящейся жидкостью. Эфиоп щедро плеснул себе и Тиму, продегустировал и стал потягивать мелкими глотками. Англичанин с опаской последовал его примеру. Ягодный напиток, кисловатый и ароматный, забористо пощипывал язык.
В комнате почти никого не было: видимо, время прохладиться для большинства ещё не пришло. Только в центре весело угощалась разношёрстная компания, да в ближнем углу меланхолически вливал в себя фужер белого вина одинокий Мефистофель. Негр, бесцеремонно указав на него, негромко заметил:
- Обладатель этой маски наверняка явился сюда завоевать чьё-то слабое сердце.
Тим скользнул взглядом по алому трико и диковинной накладной бороде.
- Непрезентабельно, вы можете сказать. Да, слабый пол чувствителен к внешности, вспомните, как разукрашены самцы птиц в брачный сезон. Наряд не только привлекает будущую подругу, но и в него самого вселяет уверенность в победе. А это главное! Другие маски могут быть приятнее для глаз, но ни одна не сравнится с Князем тьмы по авторитетности.
Галдящая стайка снялась с места. За ними обнаружились другие посетители. Чуть поодаль жадно припал к бокалу с оршадом симпатичный молодой блондин в заплатанном балахоне, держа на отлёте носатую маску Полишинеля, или как уж тут зовут в народе неутомимого драчуна и насмешника, покорившего английских мальчишек всех возрастов под именем Панча, а мальчишек других народов - как Пульчинелла, Гансвурст и Петрушка.
Чернокожий подался к нему с радостным возгласом: "Добрый вечер, дорогой барон!" - и принялся извиняться, пока юноша пристраивал свою неуклюжую личину.
- Обращение не по правилам извиняю охотно, тем более что лицо у меня было открыто, - миролюбиво согласился тот. - Но ни за что не прощу, раз вы не зашли взглянуть на наши живые картины. Мы все положили бездну труда, одних иллюстраций перебрали сотни. Тема такая замечательная - "Театр через века и страны".
- Разве вы уже начали? - озабоченно осведомился эфиоп.
- Начали!.. Мы бы уже закончили, если б не задержали картины комедии дель арте. Они всё вербовали побольше домино всякого вида для зрительского фона. Нельзя, на гравюрах мэтра Жака Калло всегда на заднем плане зрители или прохожие, жизнь бьёт ключом...
Магическое слово "домино" мобилизовало джентльмена-детектива настолько, что он не слишком-то вежливо вклинился:
- Где идёт представление? Я бы хотел посмотреть.
- А в Малом зале. Я вас туда провожу, - обрадовался кукольный персонаж. - Вы, конечно, удивлены, что мы изменили традиции. Да, раньше мы изображали исключительно классические жанровые картины. Вы помните тот ошеломляющий успех на Рождество с "Катанием на коньках" Брейгеля. Я был солдатом с аркебузой. Мы поняли, что после такого грандиозного многофигурного полотна, да ещё на открытом воздухе, нам себя не превзойти. Нельзя в искусстве застаиваться на месте. И когда одного из наших осенила счастливая мысль...
У Тима голова пошла кругом, но, по счастью, их спутник сумел отвлечь внимание энтузиаста, изложив с размашистыми жестами и ехидными смешками историю несостоявшейся дуэли. Её хватило до Малого зала, обширного помещения в зелёных и терракотовых тонах.
Там на сцене потрясал ногой в узком башмаке с длинным мягким носком кто-то из персонажей итальянской комедии, в штанах под колено с фантастическими разрезами. Нога была стройная и мускулистая, а маска - с торчащим носом и щедрой седой бородой, заострённой по венецианскому обычаю. Под мелодию его лютни рядом подскакивала и кружилась, легко, как фея или воздушный шарик, молодая особа под радужной полумаской; вокруг её рискованно тонкого платья взвивался вихрь ярких лент, возле порхал и совсем уж прозрачный шарф.
- Э, Ричиллина и Метцетин. Это последние, - разочарованно высчитал Панч, но тут же воспрянул духом: - Сейчас пойдут шекспировские сцены.
Даже сам Эдмунд Кин, восстань он из могилы ради иллюстрации представлений елизаветинского театра, не привлёк бы внимания великого сыщика. Его захватило созерцание всего лишь статиста, галантно любезничающего с вертлявой соседкой на заднем плане. На фоне её серебристого наряда ещё темнее казался тусклый блеск коричневого атласа, и мягкий фон бархата того же оттенка резче подчёркивал светлые волосы и неброскую полоску усов.
Мелодия лютни закончилась соловьиной трелью, актёры раскланялись и смешались с осчастливленными театралами. На сцене показался могучий сэр Джон Фальстаф, уже кумушка Квикли воздела руки, но сыщик самоотверженно последовал за узкоспециализированными любителями итальянского драматического искусства к выходу.
В многоцветную толпу участников живых картин примешался ещё более пёстрый поток зрителей. Церемонный японец вежливо пропустил вперёд пару, определённо задавшуюся благородной целью иллюстрировать произведение столь классическое, как сборник писем миссис Монтегю.
Высокий и страшно усатый турок в тюрбане и маске со зловеще крючковатым носом, придерживая ещё более крючковатый и зловещий ятаган, торчавший из-за широкого пояса, обмотанного вокруг по-восточному объёмистой талии, сопровождал даму в кокетливом туалете рококо. На синем шёлке кринолина сплетались золотистые веточки, декольте украшал голубой бант, и банты поменьше вперемешку с тафтяными цветами облепляли башню напудренных до непроницаемой белоснежности волос, чёрной низко срезанной полумаске составлял компанию раскинутый по плечам чёрный бархатный капюшон, который мерно покачивался перед Тимом в такт дробной семенящей походке. Она и её спутник за всю дорогу от театрального фойе до бальной залы не обменялись ни словом, детектив даже засомневался, не случайно ли их свела толкотня.
Но маскам, будь то самым замечательным, великий сыщик мог уделить только мимолётный интерес. Благополучно разыскав принца, он не собирается его терять и последует за ним, куда призывает его профессия.
deicu , я вчера пропустила начало маскарада, теперь навёрстываю. Очень колоритные образы: щуплый древний грек, зрелая Красная Шапочка, эфиоп с туземной версией французского языка, узкоспециализированные любители итальянского драматического искусства... deicu , если не сложно, объясните, пожалуйста, таким невеждам как я, что означает «пара, задавшаяся целью иллюстрировать произведение столь классическое, как сборник писем миссис Монтегю». Ну, и по традиции :
цитата:
Войдя в зал через уставленное каменными вазами крыльцо и гостеприимно распахнутые двери, Тим должен быть на минуту зажмурить глаза
цитата:
Весьма поучительное зрелище: видеть свет, коловращенье людей - кто что ни говори, есть как бы живая книга, вторая наука. ...прервать нескончаемый поток рассуждений было всё равно что пытаться повернуть вспять Ниагару.
Перед "что" требуется запятая по смыслу фразы или нет?
Элайза
людовед и душелюб (с)
Сообщение: 1439
Настроение: Тону в море информации
Отправлено: 13.09.08 14:49. Заголовок: deicu После кулинар..
deicu Описания нарядов просто изумительные, у меня аж в глазах зарябило от такого великолепия и пестроцветья. Жаль, что Тим "по долгу службы", похоже, удаляется из эпицентра этого роскошного действа, хотя, бум надеяться, что нас с ним ждут действа не не менее увлекательные.
Marusia пишет:
цитата:
произведение столь классическое, как сборник писем миссис Монтегю».
Выскажу робкую догадку, что тут имеются в виду письма Элизабет Монтегю, написанные в 18-м веке и одно время весьма популярные, но уверена, что автор объяснит все гораздо лучше и подробнее.
Marusia пишет:
цитата:
Перед "что" требуется запятая по смыслу фразы или нет?
Запятая тут вариативна, насколько я помню правила. По-моему, в данном случае ее лучше не ставить.
deicu Бал роскошен: иллюминация, музыка, маски, представления и т.д. Как роскошен и сам стиль и язык повествования. Образность впечатляет - каждая фраза - перл. Редкостное удовольствие от чтения. Замечательно сказано (хотя трудно выбрать самое замечательное - все хорошо!): deicu пишет:
произведение столь классическое, как сборник писем миссис Монтегю
Мэри Уортли Монтегю, жена британского посла в Османской империи и одна из образованнейших женщин своего времени, написала "Путевые письма" об экзотическом Востоке (вышли уже после ее смерти в 1763 году). Я их читала (вышли еще в советское время в издательстве "Радуга" в сборнике "From Fact to Fiction"), действительно, очень интересные. Они пользовались большим успехом и входили в круг "среднего" чтения в Англии.
За правки, как всегда, спасибо. Но, милые дамы!.. Как различны могут быть взгляды на запятые. Как сказал тоже классический писатель 18 века (собственно, поэт Александр Поуп): "Who can decide when doctors disagree?" Пожалуй, ставить запятую не буду - в конце концов, смысл ясен, это ведь не "казнить нельзя помиловать".
apropos пишет:
цитата:
Бал роскошен: иллюминация, музыка, маски, представления и т.д.
Да, умели люди веселиться! Прямо с места в карьер хочется поучаствовать! Князь (или кто там был устроителем), думаю, был бы Вам благодарен за комплимент.
цитата:
Как роскошен и сам стиль и язык повествования.
А это уже комплимент до некоторой степени мне...
Немо
Не зарегистрирован
Отправлено: 13.09.08 21:04. Заголовок: Да, стиль - прелесть..
Да, стиль - прелесть! Например, какие милые реверансы в сторону русских классиков. "Амуры, черти, змеи..." - Пушкин, должно быть, в восхищении!
Думаю, в большой степени - труд переводчика сродни писательскому (если не сложнее - склоняюсь к этому варианту). Без литературного дара, умения облечь порой смутную мысль в яркую и законченную фразу, передать смысл, стиль произведения, подобрать необходимую и точную в каждом случае лексику и при этом не исказить идею - нужно быть виртуозом пера (разве что не шакалом ротационных машин (с) ) Так что восхищаюсь и - преклоняюсь перед Вашим талантом - с благодарностью!
Спасибо, милые дамы. Ваше мнение для меня очень ценно, а правее всех Nemo. Пока вы меня совсем не захвалили, перехожу к следующей главе.
deicu
начетчик и цитатчик (c)
Сообщение: 76
Отправлено: 14.09.08 08:14. Заголовок: ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ (Ч..
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ (Читатель приглашается с маскарада)
Толпа разлучила серебристое и чайное домино, и ветреный юноша уже осматривался кругом, наверное, в поисках нового карнавального флирта. На ходу он бросил реплику девушке в полном наряде театральной пастушки, та с улыбкой указала движением головы на клоуна рядом, в оранжевом парике, заплатанных мешковатых штанах и просторном пиджаке бутылочно-зелёного цвета. Маска из папье-маше с помидорным носом и щёлочками сощуренных от смеха прорезей поднималась над прямым твёрдым ртом, обмалёванным бессмысленной карминовой ухмылкой.
Тим мельком подумал, что молодой человек промахнулся с костюмом: очень уж не вязалось традиционное обличье циркового рыжего с его серьёзной повадкой. Проходя мимо, он даже услышал, как тот размеренно и тоже невесело цитирует вполголоса какого-то моралиста, должно быть, герцога де Ларошфуко, если только не разночинца Шамфора:
- Люди часто изменяют любви ради честолюбия, но потом уже никогда не изменяют честолюбию ради любви. Любовь - милое безумие; честолюбие - опасная глупость.
В благосклонно внимавшей поселянке сыщику почудилось что-то знакомое. Наряд её несомненно происходил из театральной гардеробной: мадемуазель Авемари пела в нём - детектив хорошо запомнил узор вышивки, и плетение венка, и льняной цвет накладных кос. К сценическому гриму добавилась муаровая голубая маска с белой кружевной дымкой. Сомнительно, чтобы артистка не отыскала на маскарад ничего более оригинального, но с другой стороны, для кого может быть естественнее выступить в роли оперного персонажа?
Любопытство, извинительная следовательская и исследовательская страсть, задело Тима за живое. Однако прибегнуть к сакраментальной формуле "маска, я вас знаю" ему и в голову не могло прийти: привлекать к себе внимание, даже если в узком кругу и ненадолго, при слежке недопустимо.
Викторий-Аврелиус застрял возле дамы с экстравагантной маской: она держала перед собой наподобие лорнета овальную пластину, на которой было выписано в натуральную величину шаржированно красивое лицо (гигантские глаза и булавочный ротик). Как только оркестр, повинуясь мановению распорядителя, бросился в волны "Голубого Дуная", и по зеркальной глади паркета поплыли пары, любезный кавалер немедля пригласил её на танец; тогда она обыкновенным образом подвесила пластинку на запястье, будто веер на цепочке, и открыла миру стандартную полумаску.
Палач в алом капюшоне и индейский вождь одновременно разлетелись пригласить на вальс разбитную рыночную торговку, та отдала предпочтение первому, а сахем был утешен монашкой в чёрной рясе и белом крахмальном чепце. Навигация открывалась нешуточная: как в оживлённой акватории Темзы у Ист-Энда от сигналов, гудков и свистков, воздух звенел от "разрешите пригласить" и "ах, конечно" и "нет, что вы". Ну разумеется - голос!..
Японец тотчас обратился к славонской пейзанке с интернациональным "пермете". Она с вежливой гримаской покачала головой и ни слова не произнесла, но сыщик получил-таки на свой вопрос ответ, хоть и отрицательный: с его взглядом на мгновение встретились светлые глаза, а затем устремились вдаль сквозь неинтересного партнёра.
Стоит лису в погоне за зайцем на миг высунуться из спасительного подлеска - и на него самого начинается охота. Психея в беленьком ампирном платьице с кисейными крылышками уже делала перед Тимом книксен, лепеча приглашение. Детективу не хотелось связывать себя, но ещё менее хотелось расконспирироваться. С чего отказываться человеку, который только что рвался танцевать? Убедившись краем глаза, что его объект прочно взят на буксир и никуда не денется, джентльмен пружинисто поклонился и решительно повёл даму.
Спортсмен и детектив знал движения танца, умел владеть своим телом и не был обделён чувством ритма, но отдавал себе отчёт, насколько лучше танцует партнёрша. Она была в его руках легка будто пёрышко, каждый её шаг был совершенством, а поворот - верхом грации. Когда Тим, пытаясь половчее обогнуть бурно вальсирующую пару - испанку в кружевной мантилье и повара в высоком колпаке - чуть не запнулся о непривычную полу, эфирная Психея задержала его неожиданно сильной рукой, а потом ненавязчивым движением тактично вернула в общий ритм. Кавалер сыпал комплиментами, она в ответ хвалила очаровательно скользкий пол, и оба пришли к согласию по поводу замечательного оркестра, мешая французскую и славонскую речь.
Музыканты привели мелодию к финалу, зал застыл и рассыпался. Тим поклонился с шаблонными словами благодарности за доставленное удовольствие.
- Я рада, но это не ко мне. Вы забыли, что приглашали другую? - с шутливым упрёком погрозила пальчиком Психея.
- А та мне отказала, выходит, я обязан ей, - догадливо подхватил молодой человек.
- Вот и нет, - отбила волан маска.
- Кому же?
- Её партнёру, - рассмеялась она, прижимая палец к губам и со значением отводя глаза в сторону.
Тим проследил за её взглядом и понимающе кивнул: белокурая поселянка и огненно-красный Мефистофель не спешили разомкнуть объятия или, поглощенные друг другом, и вовсе не заметили, что танец закончился.
Сбыв с рук свою даму, великий сыщик расчёл диспозицию. Оставаться дальше на виду значит подвергнуться новым атакам. Первая заповедь наблюдателя: самому не попадаться на глаза, стать если не невидимым, то незримым. Рысь сжимается в тугой комок в гуще древесных ветвей, спрут подлаживается под цвет окружающего грунта, муравьиный лев таится на дне безобидной ямки в сухом песке.
Намётанный взгляд детектива оценивал возможности бальной залы и приглядел мостик - ответвление от капитального балкона - в тени двойной консоли. Два лепных треугольника отходили от стены, поддерживая газосветную лампу. Взгляд снизу встретит сияние пламени и по контрасту ещё более густую тень; и нормального зеваку не занесёт в уединённое место: тот впитывает впечатления, не таясь.
Не спеша детектив переместился на избранный наблюдательный пункт и педантично огляделся по сторонам. Кругом - никого, зато перед ним расстилался весь зал с полной определённостью топографической карты. Юноша в коричневом домино чинно вальсирует с Червонной дамой, увешанной снизками сердец, воздушная Психея ловко поворачивает аптекаря, вооружённого громадным клистиром, точёные ножки Коломбины увёртываются от неповоротливых медвежьих лап...
Тиму даже казалось, будто можно различить на фоне всеохватной музыки отдельные звуки: серебряный звон бубенчиков шута, усердно кружащего вакханку, увенчанную виноградными гроздьями, или согласный смех Мефистофеля и поселянки. Их веселье передалось даже унылому клоуну: он на сей раз неподдельно улыбался, глядя на них.
То ли архитектурное излишество препятствовало естественной вентиляции, то ли поднялась температура в помещении из-за многолюдности, но сыщику под его маской стало просто жарко. Веер, которым он рассеянно шевелил, помогал мало. Маску Тим всё же не тронул, но стащил шапку и чисто по-мужски обмахнулся ею несколько раз. Над его головой захихикали, и звонкий голос девочки-подростка с ехидно преувеличенной вежливостью спросил по-славонски:
- Сударь, смею ли я просить одолжить... (или примерить? - вежливый оборот Тим знал, а следующий за ним глагол - нет, но догадался по смыслу существительного "перюк", наверное, усвоенного славонским языком через французский либо немецкий)... ваш парик?
Детектив возвёл глаза к потолку, заслоняясь ладонью от блеска лампы, увидел выбеленный подкос, чугунные изогнутые прутья, склонённую над перилами старушку с нарисованными морщинами и лакированной суковатой палкой. Рядом с ней фыркала и била в ладоши подружка в лиловом платье с гирляндой фиалок по подолу, распространяя кругом себя запах "Виолетт де Парм".
Джентльмен поклонился, достойно принимая поражение, и постарался ответить как можно изысканнее:
- Прошу всякого прощения (тоже формальный оборот и лёгкий в произношении; слова "волосы" Тим не знал, но выкрутился)... этот парик снять (кажется, тоже французское "декуврир", но с местным суффиксом, будет правильно) невозможно.
Загримированные черты изобразили театральное смущение.
- Ах, простите, мне казалось, что это... (снова непонятный термин; Тим решил, что "пакля", из которой и делаются парики, равнозначное обороту его родного языка "тоу-хэд", неизменно попадавшему при виде него на язык отечественным острякам).
Шалуньи, давясь смехом, убежали с верхней галерейки, но не смешались с карнавальной толпой, а приостановились у поворота лестницы и, бросая по сторонам проказливые взгляды, не то продолжали прохаживаться на счёт Тима, не то затевали новую каверзу.
На всякий случай детектив поспешил ретироваться с раскрытого поста наблюдения, не дожидаясь, пока востроглазые девицы приведут весь свой класс или пансион целиком.
Спускаясь в зал, сыщик высмотрел другое укрытие. Между двумя колоннами были развешаны аркой цветочные гирлянды. Устроители не поскупились: те добросовестно оплетали ажурные подпорки и повисали свободно, сплошной стеной, как лианы в тропическом лесу.
Расчёт детектива был на то, что цветастый японский наряд сольётся с пёстрым фоном. Однако, подойдя поближе, он к своему разочарованию обнаружил, что удобное место занято. Там стояли давешние турок и старинная модница, продолжая в напряжённом молчании вглядываться в одну точку, которая равномерно двигалась в такт танцующим. Так не он один тут занимается своим ремеслом, у него есть и соперники-любители. Можно догадаться, кого они высматривают в бальной зале, особенно если учесть, что с представления живых картин они шли перед Тимом и за...
Сыщику сразу расхотелось уходить. Он обогнул издалека подозрительную пару и подобрался к арке с другой стороны. На счастье, деревянная лёгкая решётка неплотно прилегала к колонне, и ему удалось, чуть качнув её, протиснуться под цветочный шатёр. Если специально не приглядываться, невозможно было вообразить, что там кто-то стоит, а оттуда был отличный и почти круговой обзор.
deicu Тим никогда не теряется, а танцует... Обожжжаю! Божественный!
deicu
начетчик и цитатчик (c)
Сообщение: 81
Отправлено: 15.09.08 15:25. Заголовок: ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ (п..
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ (продолжение)
Турок первым начал проявлять признаки нетерпения: беспрерывно менял позу, хлопотливо вертел головой, доставал часы и подолгу изучал циферблат, наконец, спросил по-французски:
- Мадам, вы уверены, что в чайном домино именно его высочество?
Та отозвалась не без раздражения:
- Ну разумеется. Он заглянул к сестре, собираясь проводить её на маскарад. Мы приехали все вместе.
Мягкая извиняющаяся улыбка мужчины кого-то Тиму напомнила, но некогда было рыться в памяти: потекло деловое обсуждение.
- Время вышло, а он...
- Струсил, - предположила дама с ледяным презрением.
- Скорее храбрится или пытается вести самостоятельную игру. Не будем копаться в его мотивах. Но выступление назначено на сегодня, всё в рамках плана, кроме этого славонского зазнайки.
("И одного скромного англичанина", - подумал Тим.)
- Ему следует... э-э... помочь присоединиться к нам, - элегантно построила фразу дама.
- Вот-вот. Поеду проинструктирую наших незаменимых сотрудников. Покуда не спускайте с него глаз. Хорошо, если удастся выманить его наружу: на крыльцо или террасу. В толкотне зала выделить человека по цвету домино не просто.
(Тим не мог не согласиться.)
- Так надо его пометить, - с миной превосходства заявила решительная особа. - Принц такой галантный кавалер, он не откажется надеть цвета дамы... Передайте им: в коричневом домино - и с голубым бантом.
Заговорщик одобрительно проворчал: "У женщин много уловок и разных хитростей", - и задумчиво приподнял длинный конец голубой ленты, свисающий вдоль лифа.
Та поняла его буквально.
- Это пришито, лучше снять с причёски.
И с широкой улыбкой добавила:
- Вам придётся возместить мне стоимость ленты.
- Ваши услуг будут оплачены сторицей, - сухо процедил собеседник. - До сих пор, кажется, вы не имели случая жаловаться на нашу скупость.
- Я только шутила, граф, - возразила она с неудовольствием, как всякий, шутку которого не оценили.
- Понимаю, баронесса.
Подняв руки, она ощупью нашла бант и стала тянуть вслепую, но тот не поддался.
- Граф, помогите мне. Там в узел должна быть вколота шпилька, надо её подцепить.
Попытка вельможи не сразу увенчалась успехом: плотно посаженная шпилька не желала попадаться на глаза. В досаде он сдвинул на лоб маску и изучил упрямый бант со всем тщанием. А великий сыщик получил безусловное подтверждение смутной догадки - к его полному обозрению был выразительный профиль руританского посланника. Какая удача - застать его, когда он сговаривается с платным агентом, которого обыскались предержащие власти. Баронесса фон Клотц, приближённая великой княжны, дипломатичная баронесса, мастерица искренних взглядов и политесных улыбок - это её слащавый голос, её заученно-кокетливые интонации, и наверняка под неестественно белым слоем пудры скрыты её ненатурально-золотистые волосы.
Тем временем руританский турок справился с бантом и официально вручил его даме. Вытянул и второй, чтобы не нарушить симметрию причёски, и отбросил его с глаз подальше. Заговорщики конспиративно разошлись приводить в исполнение свои коварные планы.
Сыщик из осторожности помедлил и только начал выкарабкиваться из тесного укрытия, как в арку с разбега влетела смуглая индианка в жёлтом сари, а за нею - рыжий клоун, полузадохнувшись восклицанием:
- Постой! Ну погоди же!
Они стали друг против друга, тяжело дыша, и страстным шёпотом выясняли отношения. Тим старался не видеть, не слышать и не понимать, как мог, но чего уж там не понимать - всё было ясно. Девушка говорила быстро, бросая горькие упрёки: интонации грудного голоса не оставляли ни малейших сомнений. Клоун пытался оправдываться, но своего прокурора всё не убеждал, да и Тима в роли присяжных тоже: разве он не расписывал только что сердечные радости поселянке - а то и другим прекрасным маскам, кто знает. Поток обвинений не прекращался, но и обвиняемый то и дело вставлял слово в свою защиту.
Детектив всеми силами души стремился на оперативный простор, но обычный житейский такт удерживал его на месте. Можно без страха подслушивать совещания опаснейших злоумышленников - и бояться обнаружить себя при банальной сцене ревности. Он терпел в ловушке, сосредоточив взгляд на валявшейся в углу голубой ленте, завязанной сложным узлом.
Наконец, индианка, судя по тону, предъявила ультиматум и ждала ответа, гордо закинув голову в фантастической узорчатой маске. Дело приняло для клоуна серьёзный оборот, и он подавленно отнял от лица балаганный нос. Тим стоял настолько близко, что видел красные следы от зажима, которым он крепился к переносице. Под неприглядной личиной скрывались правильные черты фон Баркштейна. Он что-то произнёс тихим безрадостным голосом, девушка с утрированным безразличием пожала плечами, стиснула руки, судорожно вздохнула, резко повернулась, чтобы достойно удалиться, но не выдержала характер и бросилась бежать со всех ног. Печальный влюблённый медленно побрёл в другую сторону.
Не теряя более драгоценного времени, великий сыщик вырвался на свободу. Он деловито подобрал бант и лихорадочно принялся вырабатывать тактические ходы предстоящей кампании: обезопасить принца, заставить преступную шайку выдать себя и встретить их в боевой готовности. Это значит: как только баронесса подаст свой предательский знак (раньше нельзя, может что-то заподозрить, знает его слишком хорошо), славонца переправить в безопасное место, а в домино обрядить другого. Манок подставляется похитителям, те его захватывают. Иначе, не найдя своей жертвы, заговорщики затаятся, и неизвестно, когда и как решат снова выступить; для начала разумнее сыграть им на руку.
Домино либо признают за принца, либо обнаружат подмену. В первом случае заговор развивается по плану - и надо предупредить здешних друзей, чтоб готовили хорошую встречу! Во втором... ну что ж, хладнокровный и смелый человек сумеет извлечь пользу и из нештатной ситуации. А раз так - кто лучше великого сыщика, бывавшего во всяких переделках, годится на роль дублёра? Есть даже внешнее сходство: по-славонски светлые волосы и глаза Тима, высокий рост; Викторий-Аврелиус пониже, но несущественно. Принц носит усы, и не обойтись без фальшивых - придётся воспользоваться театральными знакомствами Заккара.
Внутренне подобранный и готовый к началу широкомасштабной операции, детектив внимательно рыскал глазами по залу, отыскивая секретаря премьер-министра. Он ответственное за обеспечение розыска лицо, пора дать ему занятие поважнее, чем трогать красноречием девиц.
- Могу я вам помочь, сэр? - неожиданно услышал он за спиной.
Фраза, грамматически построенная как вопрос, но без интонационного подъёма в конце, была произнесена вполголоса по-английски. Тим повернулся: кавалер в широкополой шляпе стоял в услужливом полупоклоне. Обрадованный сыщик кратко ознакомил Заккара с поворотом дела и своим блестящим планом.
- ...И как только бант - такой же - будет приколот, надо немедленно удалить принца из горячей зоны и лучше всего держать под охраной. Его домино надену я, чтобы меня и похитили. Кто эти люди и где будут - не знаю, видимо, в масках среди толпы. Увы, есть риск, что они не клюнут, если исчезновение и появление объекта им покажется подозрительным, но другого способа нет.
- Осмелюсь предложить вариант. Не ждать - у нас есть и своя лента.
- И своё домино чайного цвета, - прервал нетерпеливо Тим.
Но справедливый сарказм разбился о нерушимое спокойствие.
- Именно, сэр. Когда вы выразили интерес к костюму его высочества, я заготовил дубликат - на всякий случай.
- Вроде того завтрака, - пробормотал ошеломлённый Тим и воспрял боевым духом. - Тогда скорее, а остальную часть плана я вам дорасскажу.
Следуя за слугой в двери, через комнаты, по лестнице, взбирающейся крутым винтом, детектив очутился в маленькой каморке; из окошка, забранного решёткой, открывался вид на внутренний балкон. У окна, через которое лился яркий свет бальной залы - другого освещения в комнате не было - сидел призрак в рубахе до пят и читал толстенную книгу. Он поднял набелённое лицо с плутовской улыбкой им навстречу и кротко кивнул, когда Заккар отрывисто бросил:
- За работу, Радо.
Вдвоём они скоро стащили японские одежды, юный Радо примчался с развевающимся домино, Тима немедля обрядили, привязали бархатную маску, а усы подходящего фасона, невесть откуда взявшиеся, мальчишка приклеил ему какой-то тягучей субстанцией. Бант, после оживлённого обмена мнениями со ссылками на прежние обычаи, пришпилили на левом рукаве над запястьем - и великий сыщик был вполне снаряжён для решающей битвы.
Тактик рвётся в бой, но стратег не забывает обеспечить тылы.
- Заккар, надо сообщить фон Баркштейну, пусть займётся делом с этого конца.
Невозмутимый прибочный служитель протягивал бумагу и карандаш.
- Напишите указания, сэр, а Радо мигом обернётся к Дамиану - он наверняка не спит, любуется на свои блёсны - и узнает, во что одет господин фон Баркштейн.
Детектив остановил готового сорваться с места паренька.
- Не стоит, я и так знаю.
Он подробно описал клоунский наряд и маску. Радо, возведя глаза в потолок, энергично кивал при упоминании каждой детали туалета. Даже Заккар, будто в знак признания, почтительно наклонил один раз голову.
Тим наскоро набросал записку: мельком, как будто речь шла о загородной прогулке, упомянул, куда и как отправляется; охрану принца, дворцовую охрану - всё, что положено, оставлял не усмотрение адресата; назвал руританского агента и предупредил, чтобы арест проводили без лишнего шума; подробности - у подателя сего. Детектив размашисто расписался и протянул записку Заккару, тот передал её помощнику и что-то добавил на словах.
Не успел Заккар кончить назидания, как великий сыщик спускался по крутой лестнице навстречу неизвестности.
Чтобы упростить задачу преследователям, детектив сразу направился на террасу, пристроенную к боковой стене здания. Она сообщалась с бальной залой, и время от времени оттуда просачивались пары, размеренно вышагивали по квадратам света, падающего из окон, соглашались друг с другом, что ночь необычайно тихая или что ветер навевает прохладу, любовались весёленькими гирляндами китайских фонариков под навесом или глазели в окна, обмениваясь критическими замечаниями о танцующих.
Тим, как и все, методично расхаживал, смотрел на ночной парк и тёмные кусты, обступавшие дворец, заглядывал в окна и тоже находил знакомых. Вот проскользнул призрачный Радо, а за ним поспешал толстячок в тирольской шляпе с длиннейшим пером, самозабвенно игнорируя полы курточки цвета морской волны, хлопавшие его по коленям.
Чья-то рука сзади зажала ему рот, несколько пар рук подхватили его и потащили по ступенькам на дорожку парка. За ними сомкнулись ветки, кругом сгущалась тьма.
deicu Великий сыщик вырвался на оперативный простор, его уже несут к месту решающей битвы. И хотя тьма сгущается, ставлю на Тима. Он такой храбрый, такой проницательный, такой страстный исследователь и искусный танцор, он такой, такой....
всеми силами души стремился на оперативный простор, но обычный житейский такт удерживал его на месте
п'елестно! Сцена с затаившимся сыщиком бесподобна, но жаль нашего Баркштейна - бедолага пропадает от чувств. В сцене похищения Тим непрменно одержит верх - я в него верю.
Пора бы уж... Читателю за его деньги полагается хорошая драка (с).
apropos пишет:
цитата:
п'елестно!
apropos пишет:
цитата:
жаль нашего Баркштейна - бедолага пропадает от чувств
Не Вы ли еще когда-когда вычислили, что у него любовные неприятности?
deicu
начетчик и цитатчик (c)
Сообщение: 83
Отправлено: 16.09.08 08:48. Заголовок: ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ (Ч..
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ (Читатель приглашается в драку)
Сыщик и не думал сопротивляться, чтобы не отклеились усы. Его впихнули в карету, туда же нырнули ещё трое, остальные - Тим так и не понял, сколько было нападавших - разместились кто где, на козлах и запятках, кучер щёлкнул бичом, и лошади поскакали.
Окна не были занавешены, убывающий месяц озарял небосклон, и человек, хорошо знакомый с окрестностями, без труда распознал бы дорогу. Знаменитый детектив подивился про себя некомпетентности заговорщиков; впрочем, скрывать конспиративное убежище с их точки зрения потеряло смысл, раз они собирались проявить себя открыто. Он старался запоминать основные вехи, насколько позволял обманчивый лунный свет.
Его мрачные спутники все были, как на подбор, верзилы грубого сложения, с бульдожьими челюстями, в масках и наспех подобранных тряпках, которые могли для невзыскательного вкуса сойти аз карнавальные наряды. Никто не говорил ни слова. И снаружи не доносилось звука речи - только монотонный стук копыт и ритмичное громыхание колёс.
Экипаж повернул с дороги на лесную просеку, довольно широкую, расчищенную: по такой увозят с охоты крупную дичь. Тим, опасаясь выйти из роли, хранил, как и все, каменное молчание и перебирал про себя варианты поведения при встрече с работодателями исполнительных горилл: будет простор для благородного негодования, довольно убедительна также алкогольная эйфория, и если уж на то пошло, врождённый идиотизм. Но были шансы и за то, что его не распознают; в конце концов, отпрыск нединастического брака не успел намозолить глаза ни официальным политикам, ни широким народным массам.
Размышления великого сыщика прервало громогласное "тпрру!", и его без особых церемоний выволокли из кареты перед одноэтажным домиком - по виду пристанище охотников или жилище лесника. Окошки светились, оставляя окружающий лес в почти непроницаемой черноте. Тима направили, почти впихнули, в комнату и закрыли за ним дверь, оставив одного.
При свете висячей керосиновой лампы детектив профессионально оглядел помещение, само по себе немаленькое. Середину занимал круглый стол на двенадцать персон, окружённый пятью стульями. Вдоль стен стояли ещё стулья, две софы (одна - против огромного камина), пара круглых столиков, несколько кресел. Мебель была сборная и потёртая, по-старомодному изящная. Примерно так могла быть обставлена общая комната для отдыха в охотничьем домике какого-нибудь экономного аристократа, меняющего меблировку в родовом замке. Если он верно помнит сроки охотничьих сезонов в Славонии, на крупного зверя выходить ещё рано. Соответственно никаких следов обитания не было заметно, за исключением карт, симметрично разложенных на круглом столике.
Это были так называемые "немецкие" карты, в которых трефы - жёлуди, а пики - листья; новенькие, ещё блестящие типографским глянцем, но нарисованные под старину, целыми фигурками. Миниатюры были выписаны тщательно и любовно, не верилось, будто эти законченные шедевры - массовая продукция печатного станка; не иначе как специальный заказ, прихоть ценителя искусства и знатока. В центре находился бубновый валет: светловолосый гвардеец в форме наполеоновских времён, прижимая кивер к груди, задумчиво трогал саблей большой разноцветный бубенец, лежащий у его ног. Лицо его было чрезвычайно похоже - Тим невольно потрогал усы - на князя Виктория-Аврелиуса.
Глаза сыщика внимательно исследовали стол в поисках других портретов. Вот такой же бубенец удерживает на плечах, наподобие Атланта, худощавый штатский, черноволосый и черноглазый, на гладкие щёки положены впадины-тени - фон Баркштейн... У короля, восседавшего на троне с державой-бубенцом, на знакомых залысинах покоилась корона, изображённая без деталей, но очень похоже на ту, что знаменитый детектив днём держал в руках.
Рядом с бубновым был червонный король: ярко-рыжий человек привстал с трона, протягивая огромное пурпурное сердце к портрету большеглазой и ослепительно-рыжей дамы. Тим пожалел художника, работе которого полиграфисты не смогли воздать должного, расцветив его филигранные создания столь ненатуральными красками. Карандаш рисовальщика тоже не всегда находился на высоте: король, изображённый в профиль, был одарён (или обременён - кому как нравится) необычайно длинным прямым носом.
- Я вижу, вас заинтересовал мой пасьянс? - раздалось неожиданно по-французски с безупречным парижским выговором.
Сыщик стремительно обернулся.
В дверном проёме, облокотившись о косяк, стоял некто во фраке и смотрел изучающе на него. Тонкий стан, гибкий как прутик; дерзкая улыбка; зелёные глаза, широко распахнутые; крупные волны волос медного цвета, свободно лежащие на голове; ухоженные руки с отчищенными ногтями, почти длинными, - словом, молодой фат из тех, кого дамы находят неотразимыми, а мужчины не понимают, что привлекательного может быть в такой зубочистке.
- Чтобы он сошёлся, надо пустить в ход валета. Всё должно двигаться в самом удивительном порядке. Как вы считаете, ваше высочество?
Великий сыщик и бровью не повёл, но внутренне вздохнул с облегчением. Мистификация удалась! Другая неотложная проблема: как должно принцу реагировать на столь естественный вопрос. Его ответ был истинно парламентским: кратким и правдивым, но ничего не добавляющим к уже известному:
- Старшая карта в игре - не валет...
Незнакомец добродушно рассмеялся, приоткрыв мелкие белые зубы.
- Король лучше, а, ваше высочество? Мы как раз взяли на себя смелость пригласить вас, чтобы совместно обсудить вашу блестящую будущность. Настойчивость вознаграждается.
Он снова откровенно хохотнул и закончил с бритвенным холодком:
- Так вот, старшая карта в игре - туз. И козырный туз - у меня на руках.
С триумфальной небрежностью он выхватил из кармана связку бумаг, сунул их Тиму под нос и, не скрывая победного презрения, продолжал:
- Убедились, ваше высочество? То, что налито, должно быть выпито. К началу всё готово, и если мы задерживали решительные шаги, то уж никак не из-за вашей бесхарактерности, а потому, что корона вдруг пропала. И вы, я полагаю, догадываетесь, что без официальной коронации не обойтись. Теперь, говорят, лондонский сыщик её вернул законной власти, ха-ха-ха!
Торжествующий заговорщик сделал несколько ленивых шагов к камину, облицованному грубо вытесанным камнем, непрерывным грациозным движением присел на корточки и надавил на блок у самого пола. Два раза слева, раз справа и снова слева - он настолько был уверен в себе и хитром укрытии, что игнорировал наблюдателя, даже демонстративно не скрывал своих действий.
С царапающим звуком отошёл от кладки один из верхних камней, за ним оказалась стальная дверца сейфа с наборным диском. Молодой человек плавно распрямился, поманипулировал с набором и вскорости закрывал каменный чехол, нажимая на механизм в обратном порядке. С очаровательной улыбкой он пояснил:
- Так будет сохраннее. Жизнь реальна, жизнь сурова. Но вам недолго осталось ждать, ваше высочество, до успеха нашего дела.
К сожалению Тима, принц должен был отмалчиваться в ответ на подначки.
В дверь увесисто постучали, и вошёл исключительно крупный мужчина в двубортном сером пиджаке, рубашке в узкую красную полоску и синем галстуке в горошек - не иначе, под цвет синих брюк. Неупорядоченная курчавая шевелюра и буйная растительность на лице безошибочно обличали, что он не джентльмен, несмотря на жантильные претензии.
- А-а, - снисходительно обрадовался неутомимый комментатор, - вот и глава наших помощников. Ну как, всё ли готово к выступлению?
Вместо ответа великан покряхтел.
- Ах да, я забыл, вы не говорите по-французски, - извинился тот и повторил вопрос на чеканном "хох-дойч".
- Мои люди желают получить гарантии, то есть подтверждения, как договаривались. Вот что смею выразиться, - при помощи экспансивной жестикуляции выдавил гигант, с неприятным акцентом, растягивая краткие гласные.
Самоуверенный юноша, хоть по контрасту с этой ходячей горой мяса казался ещё более хрупким, ничуть не потерял апломба.
- Ну разумеется, - светски согласился он. - Его высочество присутствует здесь и даёт вам заверения относительно полной амнистии и пенсиона из государственной казны.
- Мои люди хотят прибавки.
- Основание? - с бухгалтерской строгостью вопросил организатор заговора, явно наслаждаясь диалогом.
Собеседник уступал ему в лоске.
- А то мы ничего делать не будем, - безапелляционно бухнул он, рубанув кулаком по воздуху.
- Вопрос не ко мне.
И, снова перейдя на французский, рыжий красавец обратился к Тиму с иронической церемонностью:
- Так что, ваше высочество, согласны вы повысить плату отважным людям, которые горят желанием помочь вам взойти на трон предков? Рассудите сами: они временно оставили своё ремесло (кстати, амнистия сама собой), единственный источник их доходов. Не забывайте также, что оплата пойдёт не из вашего кармана - из казны, к которой в силу совершившегося факта вы получите неограниченный доступ.
В конце концов, даже загнанный в угол принц не может бесконечно терпеть издёвки. Тим вперил взгляд в насмешливые зелёные глаза и процедил, отчётливо разделяя слова:
- Ни грошом больше!
- Превосходно, ваше высочество, выступление в лучших традициях, фамильная гордость, рыцарский дух!.. - одобрил тот и, повернувшись в главарю разбойников, закончил на немецком: - Пятнадцать процентов прибавки, можете не благодарить. Вперёд и с богом. Только оставьте здесь сколько-то ваших людей, чтобы его высочеству не томиться в одиночестве печальном...
Верзила ухмыльнулся и послушно вышел, чуть не зацепившись о косяк. Юноша остался и молча оглядывал своего визави со скучающей гримасой. Больше для того, чтобы уколоть равнодушного светского фата, чем из делового интереса, Тим позволил принцу спросить:
- Сколько же запросите вы сами?
Тот вздрогнул, как от удара, глянул с изумлением, будто сейчас только разглядел собеседника, медленно выпрямился, но взял себя в руки и лишь уронил свысока:
- Столько ещё не начеканено.
Снаружи загремел грубый лай команд, конский топот, и настала благословенная тишина. Наблюдавший у окошка детектив отметил, что нападавших немало; оставалось надеяться на готовность в пункте прибытия, от него самого уже мало что зависело. Из темноты у окна материализовался сторож и с преувеличенным старанием стал пялить глаза на Тима. Тот счёл за лучшее отойти. Любезный хозяин предложил гостю отдохнуть, присел за столик и с головой ушёл в раскладку карт.
Элайза
людовед и душелюб (с)
Сообщение: 1450
Настроение: Тону в море информации
Отправлено: 16.09.08 11:55. Заголовок: Marusia пишет: Он т..
Marusia пишет:
цитата:
Он такой храбрый, такой проницательный, такой страстный исследователь и искусный танцор, он такой, такой....
Не, ну а Заккар-то каков? На шаг впереди все просчитывает, как и полагается настоящему слуге.
deicu пишет:
цитата:
будет простор для благородного негодования, довольно убедительна также алкогольная эйфория, и если уж на то пошло, врождённый идиотизм
"Туз", т.е. главгад, весьма харизматичный. Жеманная внешность и "бритвенный холодок" в голосе - убийственное сочетание.
Генри Уодсворт Лонгфелло (1807-1882) известен современному русскому читателю прежде всего как автор "Песни о Гайавате", которую сам он с гордостью называл "индейской Эддой" (по названию сборника древне-исландских мифологических и героических песен и сказаний, бытовавших в устной традиции народов германской группы и сохранившихся в рукописи ХIII века, - так называемая "Старшая Эдда"). В золотой фонд русской литературы вошёл её перевод, сделанный в 1896 году Иваном Алексеевичем Буниным. Вместе с тем, для русского читателя 60-х годов позапрошлого века Лонгфелло - в первую очередь воспринимался как автор цикла "Стихи о рабстве" (Poems of Slavery). 19 февраля 1861 года в России была провозглашена отмена крепостного права, и сразу же три русских журнала разной политической направленности напечатали в трёх разных переводах "Сон невольника" из этого цикла. Для американского же читателя, Лонгфелло - прежде всего автор хрестоматийных баллад из жизни колонистов-первопоселенцев ("Скачка Поля Ревира", "Сватовство Майлса Стэндиша") и классических, "школьных" стихотворений "Еврейское кладбище в Ньюпорте", "Эксцельсиор", "Псалом жизни" и др.
ПСАЛОМ ЖИЗНИ Нет, мой слух словам не внемлет: "Наша жизнь лишь сон пустой!" Мёртв тот ум, который дремлет! Жизнь не призрак золотой. Жизнь реальна! Жизнь сурова! Цель её не холм земли; "Прах и прахом станешь снова", - Не о духе изрекли. Нет, не скорбь, не наслажденье Нашей жизни цель и путь, - Труд сегодня в устремленье Завтра дальше досягнуть. Труден путь, а Время рьяно Мчится, - пусть у нас сердца Бьют в груди, как барабаны, Марш походный до конца. На всемирном поле жизни, Где сомкнулся ратный строй, Будь не скот тупой на тризне, А сражайся как герой! Нет, не Будущим манящим И не Прошлым, что мертво, Жить должны мы Настоящим, В нём лишь - жизни торжество! По великим путь свой мерьте, Чтобы жизнь была не сон, Чтоб оставить после смерти След свой на песках времён. След на берегу песчаном Увидавши, будет рад Выброшенный океаном, Заблудившийся наш брат. Будем же в труду суровом, Не страшась любой судьбы, В достиженьи вечно новом Жить, творить среди борьбы. (Перевод М. Зенкевича)
Не, ну а Заккар-то каков? На шаг впереди все просчитывает, как и полагается настоящему слуге.
Нерушимое спокойствие и непробиваемая предусмотрительность нашего прибочного служителя ошеломляет и заставляет воспрять духом даже великого сыщика, что уж говорить о нас , простых смертных
Жизнь реальна, жизнь сурова Что-то очень знакомое..
Marusia права, цитата действительно из Лонгфелло, "Псалом жизни" ("A Psalm of Life"). Английский текст "Life is real! Life is earnest!" В данном контексте перевод Зенкевича предпочтительнее, чем Бунина ("Жизнь не грезы! Жизнь есть подвиг."), да и вообще. Это одна из любимых цитат в английской литературе, часто попадает в эпиграфы и проч., где Вы ее и могли наблюдать.
Marusia пишет:
цитата:
Нерушимое спокойствие и непробиваемая предусмотрительность нашего прибочного служителя
Элайза
людовед и душелюб (с)
Сообщение: 1452
Настроение: Тону в море информации
"Псалом жизни" ("A Psalm of Life"). Английский текст "Life is real! Life is earnest!"
А-а, ну разумеется! В переводе сразу не признала, каюсь - а вот оригинал, безусловно, встречался неоднократно - причем последний раз попался на глаза буквально этой весной (у меня студентка как раз писала курсовую по Лонгфелло. ). Так что вполне могла бы и сама вспомнить, мне стыдно. Все забываю, что гугль-мугль - лучшее средство от склероза...
deicu
начетчик и цитатчик (c)
Сообщение: 86
Отправлено: 17.09.08 07:19. Заголовок: ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ (п..
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ (продолжение)
Неожиданно по лесной дорожке прошуршали шины рессорного экипажа, и в дверь настойчиво постучали тремя сериями по три удара. Заговорщик живо выглянул на условный стук и издал неразборчивое восклицание. Он скрылся в сенях, почти вытолкнув в комнату гориллообразного стража у дверей: то ли чтобы не спускал глаз с принца, то ли чтобы не глазел на новоприбывшего.
За неплотно закрытой дверью переговаривались на мягком, почти певучем диалекте немецкого. Великий сыщик дедуктивно рассудил, что это национальное средство общения руританцев. Молодой человек начал с упрёков:
- Зачем вы здесь, ваше превосходительство! Не хватало ещё их навести на след.
Вступил сочный баритон, в котором детектив безошибочно распознал голос посланника.
- Кучер принял все меры предосторожности. Я весьма обеспокоен и желал бы безотлагательно убедиться, что принц здесь.
- Да, здесь. Что произошло?
- Я ушёл с маскарада переодеться в цивильное платье в преддверии грядущих событий...
- Да-да, красноречие оставим на потом.
- Словом, когда я возвращался, увидел на аллее баронессу - нашу баронессу - под конвоем двух офицеров дворцовой стражи.
- Не надо думать больше, чем надо, - ехидно возразил молодой голос. - Отчего же сразу конвой, а не прогулка при луне?
Настала очередь посла быть ядовитым.
- Она респектабельная женщина, и не стала бы флиртовать с двоими сразу, пусть даже военными. Для собственного спокойствия и для успеха операции я должен видеть его высочество.
- Пожалуйста!
Дверная ручка плавно отдалилась от косяка, и в проёме стал полномочный посол королевства Руритании. При виде атласного домино и голубого банта хмурые тучи рассеялись с его чела, на губах заиграла приятная улыбка. Тем не менее дипломат, внимательный к мелочам, как им положено, вежливо, но непреклонно попросил его снять маску. Тим остался неколебим.
- Не заставляйте нас прибегать к крайним мерам.
Тим пожал плечами.
По знаку посла гигант-часовой угрожающе надвинулся на пленника, но тот ловко вывернулся из его клещей и, чтобы сразу покончить с вознёй, ударил с размаху противника, сосредоточив всю силу мышц, воли и духа. Удар пришёлся по переносице, туда, куда сыщик метил; и быстро, как мелькает раз за разом молния, последовал другой, менее сильный, но ещё более опасный - левой рукой под левое ухо. Противник зашатался, вскинул руки и тяжело повалился бесчувственной тушей.
Руританцы отреагировали по-разному. Посол попятился к двери, а юноша протяжно свистнул, поддёрнул рукава и весело объявил:
- Если мы будем терять время в разных спорах, то не сможем идти вперёд, к прогрессу.
Спортсмен и детектив быстро прикинул уязвимые точки на хрупкой фигурке - казалось, стоит ударить посильнее, и он рассыплется, как фарфоровый пастушок. Однако проверить расчёт на деле не получилось. Только что молодой человек, ступая мягко, вроде кошки, вкрадчиво близился к нему, прыгнул, сделал, как слишком поздно понял Тим, ложный выпад - и в следующее мгновение держал его руки за спиной в железном захвате.
Настолько быстро всё произошло, что Тим, несмотря на боксёрскую реакцию, и не понял, как он попался. Детектив согнул в колене ногу и попытался ударить наугад, но результатом был только тихий смешок. Тогда он рванулся, ощутил боль в заломленных руках и услышал:
- Не надо. Повредите себе суставы. Ваше превосходительство, снимите маску.
Посол с опаской подошёл, обеими руками сдвинул бархатную полумаску и некоторое время с видимым волнением, всё больше щурясь, приглядывался к нему. Потом просиял и хирургически ловким движением сорвал с его лица фальшивые усы.
- Вот оно! В оперном театре, в ложе с фон Баркштейном. Господин Эккерн, отпустите нашего гостя. Позвольте вам представить известного детектива, мистера Коулмена.
Тим разминал руки и ждал, что будет дальше. Завсегдатай гостиных механически поклонился. И без того большие глаза округлились до немыслимых пределов, челюсть начала отвисать, в горле что-то булькнуло, но природный юмор взял верх и в вопиюще несветской ситуации.
- Первый долг гражданина - спокойствие, - пробормотал он, переходя на беглый английский. - Рад знакомству. Арминий Эккерн. Как вы нас нашли? Хотя это праздный вопрос - для знаменитого сыщика.
- Принц был под постоянным наблюдением - и так или иначе я бы на вас неизбежно вышел.
- Ну, а всё-таки?
- Подслушал - почти случайно - разговор присутствующего здесь графа с баронессой и предпринял кой-какие действия.
Эккерн, поджав губы, метнул взгляд на посла.
- Именно что "почти". По высшей справедливости граф тоже почти случайно увидел ту же баронессу и тоже предпринял кой-какие действия.
Тим развёл руками.
- Стечение обстоятельств - некого винить.
- Если поискать - найдётся, - задушевно уверил руританец. - Вы сделали ошибку, и принципиальную: на кого вы положились. Их усердие превосходит всякое вероятие, но тупые они, как... в общем, есть у нас такая национальная обувь. Когда ума нет, это надолго.
Посол трагически прошептал:
- Всё кончено...
Лицо Эккерна озарилось энергичной радостью.
- Напротив, всё ещё только начинается! Я не я, если не обыграю эту свору карьеристов. Вам - пора, ваше превосходительство. Мистер Коулмен посидит тут с нашими друзьями - так ведь?
- Не обещаю, что стану дожидаться хозяев, если заскучаю, - скромно вставил Тим.
- Ничего, вас займут.
- Что вы задумали? - тревожно спросил сосед.
- Ещё не знаю. Решу по дороге, пока догоню нашу драгоценную армию. Кто жив, пусть не тратит надежды.
Он выскочил на крыльцо, граф только успел сказать вдогонку:
- Как, прямо во фраке?
- Фрак и был одеждой для верховой езды, - рассмеялся тот, взлетел в седло, подбодрил коня высоким криком, что-то наподобие "Тррьях-ха" - и умчался вихрем.
Посол созвал часовых и отдал краткий сухой приказ на славонском.
Трое самых грозных тюремщиков рассредоточились по углам комнаты и засели там, подозрительно следя за каждым движением Тима. Остальные наблюдатели вышли занять круговую оборону. Куда-то за двери уволокли так и не очнувшегося верзилу, испытавшего на себе удар великого сыщика. Детектив мог бы его продемонстрировать и ещё, но, конечно, бессмысленно бросаться в бой с явно превосходящими силами. Без соглядатаев он по крайней мере сумел бы подобраться к бумагам, которые в спешке столь неосторожно забыл предприимчивый заговорщик. Бежать кажется маловероятным, но уж если - то заманчивее с призом, чем с пустыми руками.
Камин притягивал его как магнитом, и он начинал подумывать, нельзя ли усыпить бдительность стражей, как внезапно по дымоходу с грохотом свалился толстый сук. Тим почти инстинктивно схватил дубинку. На кирпичный пол камина, зияющий летней холодной пустотой, обрушился и тут же вскочил на ноги невесть откуда взявшийся Заккар - весь в саже, но целый и невредимый.
Опешившие было разбойники кинулись к ним, но перевес стал не таким явным. Один из них попытался длинной ручищей схватить Тима за воротник, но тот вернул любезность, добрым ударом послав его на пол, не забыв предварительно со всей предупредительностью отправить туда же его спутника, чтобы ему было на чём лежать. Оглянувшись, не нужна ли Заккару помощь, он невольно улыбнулся: сноровистый боксёр с презрительной гримасой на лице, лёгкий и беспечный как мячик, осыпал ударами своего противника и когда с размаху закончил расправу - тот так и покатился.
Привлечённые шумом, примчались остальные бандиты.
Первым ринулся на врага огромный парень, нагнув голову, как бык, - но тут же с ходу очутился в "мельнице". Каждый англичанин, который может называться мужчиной, то есть каждый мужчина, который когда-то был английским мальчиком, и, как все они, не раз вынужден был пускать в ход кулаки, знает, что такое "мельница". Это когда один из бойцов, бешено рванувшись вперёд, попадает головой точно в тиски между согнутой левой рукой и левым боком противника, тогда голова остаётся ничем не защищённой от града кулачных ударов. В таком положении часто оказывается тот, кто хотя и превосходит противника в силе, но неуклюж, и он редко встречает пощаду со стороны того, кто одержал верх благодаря искусству и знанию приёмов.
Тим не стал с ним церемониться, тем более что и другие ждали его внимания. Отшвырнув обмякшего парня, он очутился перед следующим разбойником и, решив, что на сей раз начнёт он, пустил левую руку в ход и нанёс два удара со всей силы - раз в челюсть противника, и раз по его красивому римскому носу. Их оказалось достаточно. Детектив перешагнул через упавшего и поспешил на помощь Заккару. Тот среди разъяренных нападавших был спокоен, как квакер. Лицо у него побледнело, глаза разгорелись, кровь сочилась из рассечённой губы - вид его был страшен и нагонял ужас на зрителей.
Свирепого вида колосс надвинулся на Заккара, который едва успел увернуться. Тим с силой опустил дубинку на его голову: дерево разлетелось в щепки, а верзила, даже не покачнувшись, повернулся в его сторону и прорычал:
- Я бью только два раза: второй - по крышке гроба.
Сыщик уверенно пустил в ход кулаки, но боец перед ним был недюжинный и, по всей видимости, прошёл школу заатлантического профессионального бокса. Тим больше не мог, как ловкий фехтовальщик, играючи отклонять подобные молоту удары могучих рук. Преодолевая защиту, они сыпались ему на грудь, как на наковальню. Он сознавал, что стоило одному такому удару поразить голову - и он погиб. Он понял также, что его удары оказывали не более действия, чем удары трости по коже носорога. Противник неумолимо теснил его и, замахнувшись, прохрипел, как заклинание, фразу с варварским американским акцентом:
- Получи прямой короткий в левый глаз с приветом от малыша Мак-Коя...
Но, к счастью, подоспел расшвырявший противников Заккар и обрушил на профессионала подручный предмет меблировки - круглый столик. Несколько мгновений грузную тушу колебало, поднялся было пудовый кулак, но всё же сознание драчуна не выдержало ошеломляющего аргумента, и великан с грохотом рухнул вниз, как бильярдный шар споро проваливается в лузу от удара опытного игрока.
Всю остальную часть сражения левая рука Тима произвела ужасающее действие, и противники вконец потеряли всякое присутствие духа и способность нападать или защищаться.
Marusia
Сообщение: 1134
Отправлено: 17.09.08 10:14. Заголовок: deicu :sm142: Вот э..
deicu, это я понимаю. Но без нашего славонского десантника, изящно появившегося как-всегда кстати на этот раз из дымохода и прекрасно владеющими подручными предметами меблировки , спортсмену и детективу пришлось бы туго. Тимуля получил достойного противника в лице Арминия Эккерна
deicu Ах, ох, с ума сойти! Тима обожаю, хотя он немножко и сплоховал перед этим подозрительным "тонким". deicu пишет:
цитата:
силу мышц, воли и духа
- ах, Тим, Тим...
цитата:
Каждый англичанин, который может называться мужчиной, то есть каждый мужчина, который когда-то был английским мальчиком
Изумительное выражение (пора заводить цитатник, хотя проще в него сразу занести весь текст, поскольку каждая фраза - маленький шедевр )!
deicu
начетчик и цитатчик (c)
Сообщение: 87
Отправлено: 18.09.08 07:17. Заголовок: 2Marusia: И как Вы ..
2Marusia:
И как Вы отыскиваете такие смайлики - практически иллюстрации получаются! Хотела бы я представить текст с иллюстрациями, как замечательный "Переполох", но, увы, совершенно не умею. Зато Ваш видеоряд великолепно его сопровождает.
2apropos:
цитата:
Каждый англичанин, который может называться мужчиной, то есть каждый мужчина, который когда-то был английским мальчиком
Это из Бульвер-Литтона, "Кенелм Чиллингли". Я рада, что Вы отметили цитату. Мне нравится Бульвер-Литтон, в нравоописательных романах, если и не исторических, - поэтому немножко обидно, что соревнование на (сознательно плохую) вычурную фразу называют его именем. Он был не графоман, а интересный и оригинальный писатель. Пушкину он тоже нравился - достаточно для того, чтобы позаимствовать идею ("Русский Пелам").
apropos пишет:
цитата:
пора заводить цитатник,
И определять авторов, конечно...
deicu
начетчик и цитатчик (c)
Сообщение: 88
Отправлено: 18.09.08 07:18. Заголовок: ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ ..
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ (Читатель приглашается в погоню)
Не составило труда повязать деморализованных разбойников и отвести их в ближайшую кладовку, а потом перетаскать нокаутированных. Чулан был вполне удобный, с учётом обстоятельств - на крепком запоре; нашлось и несколько ковриков прибросить на пол. Англичанин, верный кодексу джентльмена, через Заккара пообещал, что пришлёт за ними полицейских из столицы, и их немедленно переведут в подходящие условия.
- Так-то оно так, господин хороший, - уныло вздохнул мрачный субъект с быстро заплывающим глазом, - да только лошадки тю-тю. Красавчик Пако знает, что делает: чтобы кто дёру не дал, отгонит лошадь, и всё тут.
Детектив выслушал перевод прежалостного монолога, но и виду не подал, будто новость могла его обескуражить.
- Посидите подольше, только и всего.
Пока прибочный служитель основательно прилаживал засов, сыщик возился с механизмом сейфа, что трудностей не представляло: такие замки прославленный детектив вскрывал на скорость без знания комбинации.
- Какое счастье для цивилизованного мира, что вы не преступник, - решился Заккар на неординарный комплимент.
- Я хоть сейчас готов заделаться конокрадом, - невесело пошутил Тим, - если вы наведёте меня.
- Здесь поблизости ни хутора, ни жилья. Охотничьи угодья, одно слово.
- Придётся пешком идти до самого центра города?
Но славонец бодро стукнул кулаком о ладонь.
- Ну уж нет! Вызовём почетный эскорт и проедемся с помпой.
- В доме есть телефон? - догадался англичанин.
Заккар посмотрел на него непонимающе, но сообразил наконец.
- Вы про телефонический аппарат? Нет, откуда! Когда в Государственном совете обсуждали, не завести ли по примеру Америки телефонные линии, министр почт изволил высказаться: может, американцам это и нужно, а у нас в достаточном числе мальчики-посыльные.
- А как тогда?..
- Военные ещё не забыли старинную костровую связь. Мальчишкой я знал все сигналы и давно мечтал проверить её на деле.
- Что для этого нужно? - оживился Тим.
- Костёр - значит, хворост и спички. "Орлиного гнезда" - так называется специальная костровая площадка - нам не заготовлено, зато есть вышка для стрелков - и недалеко, я её приметил с крыши. Мокрый холст - прикрывать огонь.
- Вышка в лесу, хворост там же. Спички... жаль, я не курю...
- На то и слуги, чтобы подать огонька, - мимолётно усмехнулся Заккар и погремел коробком.
- Холст... Послушайте, это же столовая. Может, здесь в каких-нибудь буфетах сохраняются скатерти? Простыни в спальнях?
- Надежды мало. Обычно всё, что требуется, привозят с началом охотничьего сезона.
Действительно, розыски ничего не дали. Резные дородные шифоньеры стояли пустые, с приотворёнными дверцами. Но на кухне, среди нагромождения холодных плит, монументальных разделочных столов, шкафов, заставленных звонкими кастрюлями и пустыми хлебницами, на нижней открытой полке почивали наколотые сухие сосновые чурки. Тим принялся выгребать поленья, раскинул полы ненужного домино, и его внезапно осенило. Он поднялся, картинным жестом распахнув свободное одеяние.
- Что скажет, Заккар? Атлас, конечно, не дерюга, но мокрый не сразу загорится.
Обстоятельный служитель добросовестно покатал материю между пальцами.
- Сойдёт, сэр.
Тим стянул охапку дров плотным пеньковым узлом и бодро взвалил вязанку на плечо. Заккар накачал рукояткой устарелой помпы колодезную воду в два ведра, подхватил их и зашагал вперёд. Тим двигался за едва угадываемым силуэтом, поражаясь, что славонец вообще находит направление в неуютной лесной темноте. А тот со своей тяжёлой ношей шёл уверенно и упруго, как по ровному, по корявому от могучих корней ковру шелестящей травы.
Они быстро добрались до цели, у закалённого спортсмена даже не заныло плечо. Вышка, добротно сколоченная из неошкуренных брёвен, стояла у поляны, которую обступала глухая стена заповедного леса.
Наверху англичанин с облегчением избавился от неуместного маскарадного одеяния, Заккар рывком погрузил плотный атлас в ведро и сильными руками отжал от лишней воды; со знанием дела сложил поленья пирамидкой, подложил внутрь щепки и, бережно защищая пламя в ладонях, с одной спички поджёг костёр. Как только он разгорелся, Тима отправили вниз. Рачительный слуга проявлял заботу о плодах труда фешенебельного лондонского портного. Малиновый камзол на нём самом потерял всякую презентабельность: его безнадёжно вымазало сажей, распоролись кое-где швы, разлохмаченные кончики ниток торчали из когда-то качественного, хоть и неразрезного, бархата.
И пока знаменитый детектив ёжился от ночного холодка и пытался найти позу поудобней, опираясь спиной на толстый столб, поддерживающий конструкцию, с площадки доносились редкие шаги, через равномерные интервалы - шипение мокрой ткани и водопадный звук выжатой струи, иногда экспрессивное славонское словцо, если что-то сбивалось с правильного пути.
На горизонте моргнул огонёк, и ещё раз, и ещё. Заккар вынырнул из своего пекла и присел на грубую лестничную перекладину, утирая слезящиеся от дыма глаза.
- Сейчас будут здесь. Костёр я пока оставлю - вроде маяка.
Сыщик вышел к подножью лестницы.
- Не хотел вам мешать раньше. Но теперь спрошу, пожалуй: как вы здесь очутились?
- С той же каретой, что и вы, сэр.
- Как вас не заметили?
- Похитители оделись, как могли, для маскарада, а в темноте и в спешке не особенно приглядывались друг к другу. Мне удалось вмешаться в сутолоку и забраться на запятки. Говорить им было запрещено, пересчитать никто не пересчитал.
- Но ведь был большой риск!
Великий сыщик не получил никакого ответа, но гениальная интуиция подсказал ему, что мужчина наверху пожал плечами. Тим продолжал расспросы:
- А потом; а здесь?
- Посуетился у кареты для вида, подался в лес, залез на подходящее дерево, а там с ветки на ветку - и опустился на крышу. По-другому нельзя было, - оправдался он, - кругом дома понаставили часовых. Кое-что мне удалось услышать через дымоход, я понял, что вы теперь вроде за его высочество признаны, и моё дело - не высовываться, лежать себе.
- А потом явился руританский посол...
- И дальше вы знаете, сэр, - прекратил повествование Заккар.
Детектив не мог не воздать должного скромному мужеству молчаливого славонца.
- Вашей храбрости и присутствию духа стоит позавидовать.
Тот корректно и почтительно принял похвалу, наклонив голову и, как почудилось Тиму, скрыв усмешку.
- В детстве мы играли в лесных людей, так что подобные экзерсисы мне были не в новинку.
Англичанин согласился.
- Многое закладывается в детстве. Я и сам учился обращать внимание на незаметные следы, когда школьником читал рассказы об американских трапперах, Кожаном Чулке и других. Как сейчас помню: в прерии стоит обманчивая тишина, но герой прижимает ухо к земле и слышит звук погони...
- Неудивительно, сэр: в плотной среде скорость распространения звуковых волн выше. Удалось ему уйти от преследователей?
- Смешно - не удержалось в памяти, - с сожалением прищёлкнул языком Тим. - Выше, вы говорите?
И преспокойно шлёпнулся на лесную подстилку из травы и листьев, а поднялся с торжествующим видом.
- Слышно!
Заккар нескрываемо прыснул, отвернув лицо к плечу, его чеканный профиль ясно вырисовался на фоне языков пламени.
Вскоре топот копыт разнёсся и в воздухе; поляна озарилась факелами кавалерийского отряда в разномастном облачении, под командованием полковника Бросковица-Потусски. С ними прибыл секретарь премьер-министра. Едва спешившись, торопливо пожав руку детективу и отметив присутствие Заккара коротким кивком, он взволнованно спросил:
- Где же его высочество?
Сыщик изумился.
- Его тут и не было.
Фон Баркштейн онемел. С высоты седла беспокойно отозвался черноусый ротмистр.
- А тот пикет, который нам указал на ваш костёр, скакал сюда на выручку. Мы их обогнали, они вот-вот будут.
- Какой пикет? - ужаснулся секретарь князя.
- Который стоял до развилки...
- Не было там никого по плану. Это были они сами! - взорвался фон Баркштейн, и видно было, как трудно ему удержаться от непарламентских выражений.
- Не может быть, - попытался вступить в обсуждение полковник. - Они гово'или на чистейшем славонском.
- А на каком ещё? - устало отмахнулся взявший себя в руки дипломат. - Ребёнку ясно, что руританцы загребают жар руками местных антиобщественных элементов: никаких переходов через границу, будь то легальных или нелегальных, чтобы не привлекать внимание; знают местные условия и, понятно, недовольны существующим правительством. Что ваш пикет из себя представлял?
- Точно! - вдруг осенило ротмистра. - На самом деле принц был с ними. Я подозреваю, тот, с повязкой на глазу - ему и повязку надели нарочно.
- Да нет, они п'осто, как мы, были отозваны с маска'ада, - не мог поверить граф. - Тот худенький, 'ыженький во ф'аке так и сказал.
- Рыжий? Невысокий, зеленоглазый? Во фраке? - быстро уточнил детектив. - Он руританец.
- Эккерн! - простонал фон Баркштейн, закрывая лицо руками. - Нет бы мне поехать по той дороге!
Тягостную паузу прервал прямолинейный вопрос великого сыщика.
- А как вышло, что принц остался без надзора?
Секретарь премьер-министра, с выражением брезгливой безнадёжности на утомлённом лице, описал ситуацию кратко и сухо:
- Допраздновались.
Гусары виновато ели глазами начальство. Полковник попытался выдвинуть оправдания.
- Но ведь шло, как по маслу. Они напали, мы их тут же похватали, думали, всех.
- Они, как видно, решили иначе. Да ещё не просто избежали ареста, а схватили претендента, чтобы его спрятать, бедолагу, где-нибудь у себя в захолустье или даже в темнице, пока не созреет новый заговор.
- Жизнь его высочества в опасности! - вскричал полковник. - Впе'ёд, к 'у'итанской г'анице!
Отряд в мгновение ока выстроился для похода.
- Которой дорогой? - заволновались командиры колонн.
- Самой к'атчайшей!
Военную суету перекрыл ледяной голос фон Баркштейна.
- Эккерн слишком умён, чтобы пользоваться очевидными путями. Вы уже потягались с ним в сообразительности.
Всеобщее замешательство было ему ответом.
- Ах, если бы на ходу был мой аэроплан, - невольно вырвалось у Тима. - Когда рассветёт, можно было бы подняться и сверху проследить их маршрут. А он вышел из строя, какая жалость.
Бравые гусары не забивали себе голову преимуществами техники.
- На колонны 'азбейсь! - скомандовал граф. - Двинемся по 'азным до'огам. Фон Ба'кштейн, п'ошу вас занять пост в охотничьем доме и взять на себя 'уководство штабом. П'идаю вам пяте'ых человек. Слушай мою команду! Галопом ма'ш!
Гусарские разъезды ускакали.
Элайза
людовед и душелюб (с)
Сообщение: 1456
Настроение: Тону в море информации
deicu Ах, вот читатель наконец и получил роскошную драку "за свои деньги"... Даже без малыша Мак-Коя не обошлось...
deicu пишет:
цитата:
Он был не графоман, а интересный и оригинальный писатель.
Ну, слава Богу, я, оказывается, не одинока. У Булвер-Литтона, правда, и читала-то только "Пелэма" да "Кенелма Чиллингли", правда, пыталась еще "Последние дни Помпеи" осилить, но как-то не пошли они у меня. Тут ведь, можно сказать, что ни фраза, то склероз...
deicu пишет:
цитата:
подбодрил коня высоким криком, что-то наподобие "Тррьях-ха" - и умчался вихрем.
Вот это, к примеру, я точно где-то видела...
deicu пишет:
цитата:
- Какое счастье для цивилизованного мира, что вы не преступник, - решился Заккар на неординарный комплимент.
А это, кажется, доктор Ватсон подал голос...
Но интрига-то, интрига какова! Увезли-таки болезного, теперь, стало быть, должна быть погоня? (*пойду-ка оглавление почитаю*).
которые могут называться мужчинами и которые в душе остаются мальчишками
Очень любопытная характеристика. Мне, честно говоря, в голову не пришла. Но не могу не признать Вашу правоту. Иллюстрации Ваши становятся все интереснее (Вы не экстрасенс, случаем? ) и изысканнее - если бы еще глав десять, дошло бы до портретов в золотых рамках.
Элайза пишет:
цитата:
пыталась еще "Последние дни Помпеи" осилить, но как-то не пошли они у меня.
В том все и дело, что исторических романов, и гораздо лучших, с тех пор понаписали немало. А вот для отличного нравоописательного романа нужен востроглазый и сообразительный современник.
Элайза пишет:
цитата:
кажется, доктор Ватсон подал голос...
Он, он.
deicu
начетчик и цитатчик (c)
Сообщение: 90
Отправлено: 19.09.08 07:19. Заголовок: ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ ..
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ (продолжение)
Фон Баркштейн отдал распоряжение двигаться к домику. Заккар загасил костёр и испросил у мистера Коулмена дозволения отлучиться, чтобы переменить костюм. Получив разрешение и коня одного из гусар, он легко прыгнул в седло, лишь коснувшись ногой стремени, и пустился рысью. По дороге Тим вкратце поведал свои приключения, а секретарь церемониймейстера с вежливой настойчивостью всё уговаривал его тоже ехать отдохнуть. Но детектив не вправе оставить расследование, пока его помощь может понадобиться.
Тим вновь очутился в памятной зале. Расторопный ординарец поднял опрокинутую мебель и присоединился к товарищам в сенях. Фон Баркштейн прилёг было на софу, но вскоре встал, боясь уснуть, и подсел к Тиму за столик. Сыщик всё не поддавался на уговоры передохнуть и намекнул, что его любезный спутник устал, во всяком случае, не меньше. Дипломат сложил губы в приблизительное подобие светской улыбки, хрипло пробормотал что-то вроде "сочтёмся..." и окончательно смолк.
На какое-то время тишину рассеяли звон кандалов, и шуточки конвоиров, и скрип их поместительного фургона; когда он замер вдали, ватное облако безмолвия окутало уединённый приют.
Бесконечное ожидание наливало свинцом веки, давило на плечи. Ухо напряжённо ловило стук копыт среди назойливого щебетания птиц: светало. Но ничего не было слышно, кроме шумов рассветного леса.
Детектив внезапно поймал себя на том, что довольно давно смотрит на своего визави, устремившего внимательный взгляд в окно. Насыщенный день, бессонная ночь и груз забот отняли у молодого человека его суровую красоту: строгие черты лица заострились, глубоко сидящие глаза совсем ушли под тяжело нависшие брови, впалые щёки ввалились, в бледном предрассветном освещении смуглая кожа казалась землистой, морщины безжалостно перерезали лицо и худые руки. Но непреклонный дух держал в узде закалённой воли бренную оболочку. Так же пряма была осанка, широко раздвинуты плечи, гордо выдвинут вперёд резко очерченный подбородок, воинственно сжаты губы.
Тим в смущении наклонил голову, и в глаза ему бросились карты, несмотря ни на что симметрично лежавшие на столе.
- Пасьянс нашего гостеприимного хозяина, - показал он, усмехнувшись.
Фон Баркштейн очнулся.
- Я бы сказал, скорее гадание... В головах, в ногах, у сердца... Впрочем, не знаю. Эрминь разбирается в картах, как никто.
- Эрминь?..
- От "Арминий". Вы вроде сказали, что он представился.
- Вы так близко знакомы?
- И даже на "ты". Тут нечто большее, чем салонное знакомство. Мы старые противники. Я более чем уверен, что все антиславонские интриги Руритании - плоды его ума. У государственных старичков из их Министерского совета пороху не хватит.
- У вашего знакомого не менее высокое мнение о вас, - указал Тим на бубновую картинку.
Фон Баркштейн со значительным видом приподнял подбородок.
- Не часто получишь комплимент, что на тебе всё держится.
Он внимательно рассмотрел другие карты, порой понимающе кивая, и поднял одну.
- Вот он сам. Червонный рыцарь.
Цирковой жонглёр балансировал громадным сердцем на кончике бамбуковой трости. Изображённый со спины, он вывернул лицо на три четверти к зрителям и дразнился, корча рожу, - горела огненным цветом шевелюра, сверкали зелёные точки глаз.
- Он так себя видит? Занятие тоже не из простых.
- Он ни на что не смотрит серьёзно. "Цирк уехал, а клоуны остались"... - вздохнул секретарь и пояснил: - Любимая его фразочка, по всякому поводу пускает в ход.
- По крайней мере он похож на себя.
- Набил на автопортретах руку. Эрминь молниеносный, но очень точный рисовальщик, - с некоторой даже гордостью поделился фон Баркштейн.
- Не все рисунки можно назвать удачными, - сыщик привёл в доказательство гротескный профиль червонного короля.
- Ничего подобного, идеальное портретное сходство. Это уж природа постаралась.
- Разве что краски поярче, чем в природе, - съехидничал питомец туманного Альбиона.
- Можно сравнить. У самого Эрминя волосы ярко-рыжие, правда? Между прочим, это доказательство королевского происхождения. Когда ему сходит с рук то, что никому другому, все в голос утверждают: он напоминает её величеству покойного короля, её супруга и кузена, - славонец постучал ногтем по карте с портретом.
Потом непонятно отчего скривил губы.
- Скажем так, обоих её покойных кузенов, - и торопливо закончил: - Род Эккернов и вправду в многократном родстве с Эльфбергами.
Боясь, что и так наговорил лишнего, осторожный дипломат замолчал. Снова потянулась томительная тишина. Тим всего лишь подпёр отяжелевшую голову кулаком и прикрыл глаза от ярких лучей, но, к стыду своему, был разбужен - казалось, уже в следующий миг - когда явились от полковника с вестями.
Молодой щеголеватый адъютант, печатая шаг, приблизился к столу и на уставном расстоянии от начальника временного штаба щёлкнул каблуками с силой взведённого медвежьего капкана. Юноша изо всех сил тянулся в струнку и пытался предстать официально непроницаемым, но раздвигающая румяные щёки непроизвольная улыбка красноречиво заявляла о победе. Фон Баркштейн жёстко отмёл церемонии.
- Докладывайте.
- Его высочество благополучно возвращён!! - гаркнул военный и набрал ещё воздуху, выкатив грудь колесом.
- Тихо, тут не казарма, - рявкнул в ответ секретарь премьер-министра и, снизойдя, смягчил выговор: - Я разделяю ваш энтузиазм, но незачем так орать, я слышу прекрасно. Итак, вы настигли заговорщиков.
- К счастью, да. У речной заставы.
- Только у пограничной заставы? Действительно, счастье, что они не успели перебраться на ту сторону.
- Мы их увидели уже на мосту, - рапортовал адъютант внешне спокойно, но чуть не лопаясь от скрываемого сюрприза, как померещилось детективу.
- Этого ещё не хватало! - мгновенно отреагировал дипломат. - Военные действия за территорией государства! Вы хоть отдаёте себе отчёт, какие последуют осложнения? Кто отдал приказ? Отвечайте! Кто командовал соединением?
- Колонна была под началом полковника Бросковица-Потусски.
- С этой любовью он последние остатки ума растерял, - взъярился фон Баркштейн.
- Осмелюсь доложить, - ломил своё службист, - приказания о переходе границы отдано не было, и мы её не пересекали.
Какой эффект может произвести простая несообразность. Сыщик, грешным делом, подумал, не сошёл ли в одночасье с ума ревностный служака. Секретарь обхватил голову руками, как человек, готовый низвергнуться в пучины отчаяния, но усилием воли восстановил контроль над собой.
- Выражайтесь яснее, адъютант, - призвал он. - Вы - я имею в виду всю колонну - не переходили за шлагбаум?
- Никак нет.
- А его высочество находился по ту сторону?
- Точно так.
- Изложите своими словами, что произошло.
- Осмелюсь доложить, как раз, когда вся группа, верхами, гарцевала по мосту, в небе показался... - юноша подыскивал слово, - летательный аппарат.
- Аэроплан? - вставил Тим.
- Такой, с крыльями, - нашёлся офицер. - Оттуда бросили аркан, который очень ловко охватил его высочество поперёк персоны, по локтям. Потом он устремился на нашу сторону. На всех парах, - гордо употребил техницизм кавалерист. - Великого князя выдернуло из седла и понесло к нам. Его поймали - некоторых чуть не посшибало, но обошлось, а верёвку тот человек бросил.
- Кто это был? - воскликнул фон Баркштейн.
- Не могу знать.
- Откуда аэроплан? - разволновался великий сыщик.
- Не могу знать.
- По крайней мере куда он направился после... спасательной операции?
- В сторону столицы.
Детектив и дипломат переглянулись, сбитые с толку. Адъютант завершил реляцию.
- Господин полковник назначил сборный пункт всех частей здесь. Он тронется в путь, как только его высочество придёт в себя. Ему стало плохо, - замялся бывалый гусар, - как с перепою, знаете...
- Воздушная болезнь. Бывает, - успокоил Тим.
Прежней тишины как не было. В доме воцарилась радостная суматоха. Стали возвращаться рассеявшиеся по дорогам вояки, которым не посчастливилось встретить противника. Очевидец охрип, повторяя необыкновенный рассказ. Эскорт Виктория-Аврелиуса был встречен беспримерным взрывом ликования. Послали за подобающим экипажем и обмундированием.
Граф, от переживаний забыв ещё несколько согласных, тем не менее настоял на том, чтобы лично изложить историю загадочного спасения в последнюю минуту. Принца не выпускали из виду и не давали ему шагу ступить. Водили поить лошадей, проверяли упряжь. Шум возрос, когда прибыли посланцы из города, и гусары принялись прихорашиваться для церемониального марша. Детектив, как никогда, чувствовал себя лишним в общей суете.
deicu Г'аф-то наш, гуса' - каков молодец. Упустил всех. Заккар - тайная любовь - предстал во всем блеске (или еще многое впереди?) deicu пишет:
цитата:
С этой любовью он последние остатки ума растерял, - взъярился фон Баркштейн
Просто чудо! И с аэропланом этим... Хм... Жду продолжения.
deicu
начетчик и цитатчик (c)
Сообщение: 91
Отправлено: 19.09.08 19:06. Заголовок: Marusia пишет: Что ..
Marusia пишет:
цитата:
Что это ещё за второй кузен её величества? Уж не с папа ли Эрминя у её величества по молодости случился рОман?
Нет, здесь отсылка на истоки жанра. Руританию придумал Энтони Хоуп, как справедливо написано в "Предисловии", в книге "Узник Зенды" ("The Prisoner of Zenda", 1894). Роман пользовался большой популярностью (да и знатоки его хвалили, в частности, Стивенсон и Эндрю Лэнг), и стал родоначальником "руританского жанра". Начинается с того, что англичанин из аристократического семейства, Рудольф Рассендил, отправляется в Руританию, так сказать, к корням, поскольку он, Рудольф, такой рыжий по причине знакомства своей бабушки с тогдашним руританским королем. Там он попадает в эпицентр заговора. Настоящего короля (о-о-очень похожего на Рудольфа, и не только цветом волос - родня все-таки) похищают заговорщики (главный из них - брюнет ), прячут в замке Зенда, собираются выдвинуть своего ставленника на трон. Но "наши" подговаривают Рудольфа притвориться королем, что путает заговорщикам все карты. Около этого времени король должен был жениться на своей кузине, тоже рыжей. Между нею и Рудольфом (и он их кузен, только троюродный) проскакивает Искра. В общем, после запутанного сюжета настоящий король опять подменяет Рудольфа и садится на трон своих предков. Кузина, повинуясь долгу, выходит за настоящего короля, но ее сердце навеки отдано и т.д. В продолжении, "Руперт из Хенцтау" (1898), Рассендила убивает друг и соратник главгада; в общем, он покойный. Получается, что к началу действия "Королевских дел" и король Руритании тоже покойный, ее величество осталась одна. А папа и вообще предшествующее поколение не получается по времени действия. Видно, Эрминь просто похож, за счет родственных связей с Эльфбергами (такая фамилия у руританских королей), фамильным цветом волос.
Marusia пишет:
цитата:
на сие только славные местные прибочные служители способны
То, что Вы экстрасенс, уже не требует доказательств.
apropos пишет:
цитата:
каков молодец. Упустил всех.
Не везет в картах - везет в любви.
apropos пишет:
цитата:
Заккар - тайная любовь - предстал во всем блеске
О! А Тим? Имейте в виду, я по-прежнему намерена задать вопрос "А кто больше всех?.." Как говорят студентам: идите - готовьтесь.
apropos
Главвред
Сообщение: 10442
Отправлено: 19.09.08 19:21. Заголовок: deicu пишет: О! А Т..
deicu пишет:
цитата:
О! А Тим?
Тим - навсегда! Но в моем сердце всегда найдется местечко для пары-тройких достойных джентльменов. deicu пишет:
цитата:
Руританию придумал Энтони Хоуп
Естественно, я не читала. Жаль, что роман не заканчивается хэппи-эндом. Тогда еще не понимали в нем всей перелести.
deicu
начетчик и цитатчик (c)
Сообщение: 95
Отправлено: 20.09.08 08:14. Заголовок: ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ (Ч..
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ (Читатель приглашается под стол)
Наконец, выступили в путь. Чтобы не портить строй, штатских, всех троих, упрятали с глаз долой в экипаж. Парадное шествие, которого Тим видеть не мог, показалось ему скучным и затянутым. Всю дорогу пассажиры хранили нерушимое молчание: принц не заговаривал, а его спутники соблюдали этикет, не имея права обратиться первыми.
У дальней стены дворцового комплекса карета остановилась, фон Баркштейн с Тимом вышли.
- Его высочество повезут в королевские апартаменты. Я провожу вас до дома.
По дороге молодые люди, вознаграждая себя за вынужденное безмолвие, гадали о неизвестном аэроплане и его пилоте, секретарь князя обещал прояснить дело до конца. Идиллический павильончик мирно нежился под лучами солнца. Они вошли в весёленькую гостиную и услышали:
- Бумаги, Коулмен. Я знаю, они у вас.
На великого сыщика в упор смотрело чёрное дуло пистолета. Держа в руке оружие, Эккерн удовлетворённо скалил зубы над его замешательством. Детектив осторожно скосил глаза: дверь за ними захлопнул головорез, вооружённый до зубов. С непринуждённостью человека, попавшего в привычную ситуацию, хотя и стараясь не делать резких движений, он покачал головой.
- Вы ошибаетесь.
- Сомневаюсь, - отпарировал Эккерн. - Но проверить легко. Позвольте, мы вас быстренько обыщем - и нашего общего друга, конечно, - жест пистолетом в сторону фон Баркштейна. - Никакого вреда, кроме пользы - и мы не будем более задерживать ваше просвещённое внимание.
- Да как вы отсюда выберетесь?
- Не ваша забота. У вас помощи не прошу.
Тим бросил красноречивый взгляд на фон Баркштейна. Тот понял и включился в игру.
- А как ты сюда попал, Эрминь?
- Как и ты, Ота, через дверь.
- Где Заккар? - в неподдельном волнении спросил англичанин.
- Только чтоб вас успокоить: всё время, что мы здесь, не было никого.
- А вдруг появится кто?
- Сами же тянете. Чем скорее проедешь, тем скорее приедешь.
- Лично я никуда не тороплюсь.
- Тогда другая поговорка: перед смертью не надышишься, - и Эккерн решительно взвёл курки.
- Ты так сильно желаешь выиграть партию? - снова вмешался фон Баркштейн. - Прикинь, стоит ли игра свеч.
Во время переговоров детектив и его спутник медленно разворачивались лицом к обоим противникам. Славонец первым начал ходом улитки пятиться к двери в столовую.
- Я благожелательно рассмотрю ваше предложение. Ты всегда выигрывал в шахматы, рассчитывая каждый ход. Ну, а мне везло в карты.
- Кто не рискует, тот не пьёт шампанского?
- Именно. Слушай, я прекрасно понимаю твои манёвры, но они вас не спасут: кругом мои люди.
- Всё предусмотрено, - протянул секретарь князя с какой-то затаённой интонацией.
- Нельзя отрицать то, что нельзя отрицать.
И тут фон Баркштейн пинком распахнул двери. Руританец не блефовал: в комнате действительно стояли наготове вооружённые разбойники. Но тот, не обращая на них внимания, крикнул Тиму: "На стол!" - и сам последовал за ним. На ходу он с размаху швырнул позолоченный стул в ламбрекен над дверью. Тим почувствовал, что поверхность под ним накреняется, и он летит куда-то в темноту.
Сгруппировавшись, он технично упал на твёрдый пол, и быстро откатился с освещённого места; наверху раздавались выстрелы, и запоздало призывал Эккерн: "Не стрелять!"
Детектив огляделся. Стены и своды, и разнокалиберные коридоры тонули во мраке. Фон Баркштейн сидел на корточках, с тихим шипением потирая ушибленное плечо. Тим подобрался к нему, избегая света, и ощупал ключицу и сустав.
- Вывиха нет, и перелома тоже, - шёпотом поделился он результатами медицинского обследования. - Уходим отсюда, пока они не посыпались нам на головы.
Они затаились за прямоугольным выступом стены и прислушались. Звуки наверху оживились: беготня, звон, глухой стук.
- Что там такое?
- Сбежались часовые на выстрелы.
- Как отсюда выйти? - загорелся детектив.
- Зачем? Мы там не поможем. Тем более что бумаги действительно при вас, и мой долг - не пускать вас в схватку.
Они подождали ещё. Тим нетерпеливо выспрашивал помрачневшего спутника, который продолжал массировать ушиб:
- Что за подвалы?
- Кухня, подсобные помещения - сейчас они, понятно, не используются. А в те времена, когда славонские государи селили здесь... хороших знакомых - стол просто опускали вниз, накрывали и поднимали в павильон. Можно ужинать в приятном обществе без лишних глаз.
Тим окинул мысленным взором своё временное жилище. Уютное гнёздышко? Пожалуй. Даже фрески с Юпитером и Семелой прозрачно намекают, что не стоит подружке высокого лица мечтать о величии.
- И вы знали?
- Конечно. Помните, рассказывал вам про мастера, который реставрирует мебель в замке. Большой оригинал, но мы с ним нашли общий язык. Он мне и рассказал секрет этого стола. Боюсь, я совершенно испортил механизм, - секретарь князя заложил руки за спину и закончил с нажимом: - Так что у плебеев можно многому научиться, помимо сервировки и разделки.
Великий сыщик предостерегающе поднял палец: слышны были шаги, гулко отдающиеся в пустом подвале.
Глуховатый строгий голос, не лишённый обаяния, вступил по-английски:
- Вы здесь, мистер Коулмен? Господин фон Баркштейн?
Славонец схватил Тима за руку и пробубнил в самое ухо:
- Не откликайтесь. Может быть, это ловушка, имитация.
Но Тим был спокоен. Умелый актёр мог бы повторить тембр голоса, но воспроизвести тончайшее колебание интонаций в утвердительных вопросах его прибочного служителя - никогда.
- Идите, мы здесь.
Из-за угла вышел Заккар с фонарём, изысканно поклонился и пошёл со светильником впереди, указывая дорогу. Молодые люди последовали за ним и вскоре поднимались по ступенькам навстречу солнечному свету.
На лужайке за павильоном готовились конвоировать разбойников в тюрьму, и офицер стражи обращался к главе заговора:
- Я не стану надевать вам наручники, если вы дадите честное слово дворянина, что не будете пытаться убежать.
Аристократ высокомерно бросил в пространство:
- Легче один раз сказать "нет", чем два раза "да", - и протянул перед собой холёные кисти, сведя тонкие запястья.
Руки подались от тяжести металла, но Эккерн, напрягая мускулы, плавно опустил их. Поймав взгляд фон Баркштейна, он лучезарно улыбнулся, будто и не стоял закованный.
- И кончен бал, и вот финал.
Вместо ответа фон Баркштейн подошёл к пленнику, вытащил из кармана колоду карт и протянул ему:
- Это твои.
Тот неловко приподнял скованные руки, принял колоду, изящным жестом развернул, сдвинул снова.
- Наконец, узнаю на досуге, правда ли, что "Узник" не сходится несколько лет.
Стражник попытался вмешаться с какими-то параграфами и нарвался на суровую отповедь секретаря премьер-министра. Тот отчитывал его по-славонски и быстро, так что Тим не всё понял: только, что родовитых арестантов помещают в особую тюрьму, вроде Тауэра, и какие-то порядки должны быть не такие, и вообще стыдно вести себя так, как не подобает цивилизованному существу.
Когда арестованных увезли, не остывший фон Баркштейн напустился на Заккара:
- А вы где пропадали?
- В университете, - последовал невозмутимый ответ.
- Что-то тяга к знаниям не ко времени!
Но вышколенного служителя не просто было сбить с тона.
- Возникла неотложная необходимость в консультации по поводу восполнения запасов моторного топлива.
Фон Баркштейн пребывал в недоумении, Тим догадался сразу.
- Топлива для чего? Не аэроплана?
- Совершенно верно. В лаборатории провели анализ его состава и отнесли к бензиновой фракции нефти.
- Для того аэроплана, который вытащил принца? - взял быка за рога англичанин, не видевший новости в том, что мотор работает на бензине.
Тут заинтересовался и секретарь князя.
- Что вам о нём известно? Откуда он, чей, кто им управлял?
- Аэроплан мистера Коулмена. У нас в стране не производят подобную технику.
- Но... - Тим вспомнил расплавленный пропеллер.
- За штурвалом кто был?
- Я. Мистер Коулмен любезно разъяснил мне, как управление продемонстрировано на модели - жёлтым, синим, красным цветом. Я всего лишь воспользовался указаниями.
- Джек будет в восторге! Джон Уоррен, это он её придумал. Обучиться полёту без инструктора - это колоссально! Заккар, мы вас примем в члены-корреспонденты клуба. Нет - в почётные члены!
- Благодарю вас, сэр.
- Но зачем лишний риск, не проще ли было сообщить мне?
- Время и прилив не ждут никого, - напомнил славонец известную английскую сентенцию.
- А аркан, - обратился к более земным вещам дипломат, - как вам пришёл в голову?
- Импровизация, - извиняющимся тоном пояснил Заккар. - Я намеревался только, следуя первоначальному замыслу мистера Коулмена, проследить маршрут похитителей. Но припозднился, пока отработал все приёмы: боялся сразу поднимать на большую высоту такой дорогой аппарат. Потому, видимо, и расход топлива...
- Подождите с топливом. Где вы так здорово научились бросать лассо? - восхитился Тим.
Заккар опустил ресницы, и на его губах мелькнула улыбка.
- Уже знаю. Как всегда, в детстве. Вы играли и в ковбоев?
Служитель поднял взор, лучащийся простодушием.
- Отнюдь, сэр. В юности, когда я был доезжачим, один старый охотник учил меня арканить зверя. Сам он умел стреножить бегущего кабана.
- Но аэроплан? Где он?
- Тут неподалёку, на плац-параде. Если желаете, сэр, я вас провожу туда.
- Ещё как желаю!
- Подождите, - остановил его фон Баркштейн. - Вы забыли, у нас есть ещё одно дело. Заккар, моё восхищение выше всяких слов. Я уверен, Государственный совет найдёт способ выразить вам признательность. А сейчас - пошлите за его высочеством.
Фон Баркштейн приватно о чём-то попросил торопливым шёпотом, а Заккар с умудрённой улыбкой покивал.
Засим, в ожидании, пока придворный этикет выпустит принца из церемонных объятий, молодые люди отдали дань аппетитным холодным закускам, о которых постарался заботливый служитель.
deicu Заккар геройствует и раскрывается - от главы к главе все лучшим и лучшим образом. А со столом получилось весьма занятно. Мужчины такие, что глаза разбегаются.
стол просто опускали вниз, накрывали и поднимали в павильон. Можно ужинать в приятном обществе без лишних глаз.
Как в павильоне "Эрмитаж" в Петергофе, позапрошлым летом лично созерцала. Какие чудные штрихи к характеристикам героев - Тима:
цитата:
На великого сыщика в упор смотрело чёрное дуло пистолета... С непринуждённостью человека, попавшего в привычную ситуацию, хотя и стараясь не делать резких движений, он покачал головой.
и Заккарушки:
цитата:
Умелый актёр мог бы повторить тембр голоса, но воспроизвести тончайшее колебание интонаций в утвердительных вопросах его прибочного служителя - никогда.
apropos пишет:
цитата:
Мужчины такие, что глаза разбегаются.
Да уж, все как на подбор.
Элайза
людовед и душелюб (с)
Сообщение: 1464
Настроение: Тону в море информации
deicu Прелестно, прелестно!.. Все мальчики хороши и до невозможности очаровательны, и даже душка-Эккерн; особенно мне импонирует манера последнего разговаривать пословицами. Вот эдак, например:
deicu пишет:
цитата:
тупые они, как... в общем, есть у нас такая национальная обувь.
deicu
начетчик и цитатчик (c)
Сообщение: 96
Отправлено: 21.09.08 07:26. Заголовок: ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ (п..
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ (продолжение)
Когда Викторий-Аврелиус явился, бумаги были предъявлены ему для осмотра. Он зарделся и кивнул, что да, те самые. Щепетильный дипломат корректно испросил у великого сыщика отдать его прибочному служителю приказание растопить камин. Тим не мог удержаться от предостережения, что дым из трубы летом очень заметен.
- И отлично! - засверкали глаза у Баркштейна. - Я б хотел, чтобы Эккерн со своей башни, и всё посольство, и руританская придворная камарилья - все чтоб видели, как горят их безумные надежды!
Заккар ворошил кочергой горящие листы, фон Баркштейн наблюдал со скрупулёзной внимательностью ответственного чиновника. Принц глядел на огонь с боязливой радостью больного, который высвободился наконец из гипса. Знаменитый детектив вспоминал давнишнее расследование, в котором пришлось восстанавливать текст важного свидетельства по пеплу.
От последних клочков осталось одно воспоминание, высочество отправили назад, секретарь князя распрощался с мистером Коулменом до встречи в замковом театре, а двое авиаторов с ходу погрузились в обсуждение технических вопросов.
- А как в университете добыли бензин?
- Они взялись получить из обыкновенного керосина для освещения. Есть какой-то русский патент на расщепление при нагревании.
- Крекинг? - задумчиво повторил слово англичанин.
- Получение продуктов меньшей молекулярной массы.
При виде верного аэроплана Тим не сразу поверил, что не спит.
- Ни-че-го не понимаю! Пропеллер - совершенно новенький. На каком заводе его изготовили - в Париже или Берлине? Да нет, глупости, как тут успеть, вы бы даже с доставкой не обернулись. Но где вы его взяли?
- Ручная работа, сэр. Есть в Славонии такие умельцы. Общий вид изделия ясен из модели, а окончательная доводка вытекает из аэродинамических требований....
Мужчины обменялись улыбками, как цицероновы авгуры, и в дальнейшие объяснения Заккар не счёл нужным вдаваться.
Тим не устоял перед соблазном безотлагательно испытать и новёхонький пропеллер, и свежеперегнанный бензин. Благополучно поднявшись с ровно затёсанных плит просторного плаца, он сделал пару кругов и совершил мягкую посадку. Все системы работали как часы.
За воротами успели набежать зеваки, привлечённые необычным для провинциальной столицы зрелищем. Часовой, окрылённый сознанием своего долга, ближе никого не подпускал. Удалось прорваться лишь одному юркому пареньку, да и тот, как выяснилось, исполнял поручение. Детектив узнал расторопного Радо, который пришёл объявить о прибытии экипажа, хоть и восхищения последним словом техники не скрывал.
- Какого ещё экипажа?
- Доставить господина Коулмена в замок.
- Ах да, театральное представление у княгини.
Великий сыщик вернулся в павильон, где его терпеливо поджидал визитёр. Хладнокровный Хардер, вытянувшись длинным сухопарым телом, бесцветно и многословно принялся его поздравлять. Но Тим не был бы детективом, если бы не уловил в скучном потоке слов сдерживаемого волнения.
- ...Его превосходительство просит вас лично пожаловать в посольство. К его величайшему сожалению, из-за многосложных занятий на дипломатическом поприще он не может свободно располагать собой и приносит извинения за неучтивое посягательство на ваше время. Он выразил желание видеть вас тотчас.
Хотя посол принял знаменитого детектива с подчёркнутым радушием, не преминув наговорить комплиментов, бросалось в глаза, что на его лице, и без того безулыбчивом, легла тень новых забот.
- Мистер Коулмен, кабинет его величества прислал нам депешу. В ней сказано, что в Славонию направлен курьер с весьма важным сообщением для вас лично, и штату посольства предписано немедленно войти с вами в контакт. Потому я и был настолько бесцеремонен, что вызвал вас сюда. О сути дела я не могу даже догадываться, но сам факт, что оно не может быть доверено даже шифрованной каблограмме, более чем многозначителен. От себя скажу, что счастлив направить правительству известие, как гнусный комплот был окончательно раздавлен. Иначе мы бы остались во взрывоопасной непредсказуемой ситуации, коль скоро вы поспешили бы выполнять срочное поручение кабинета. Так оно и должно быть, - с самоотречением провозгласил сэр Питер убедительным тяжёлым басом, - интересы Британии превыше всего.
- Моя страна и суверен могут всегда на меня рассчитывать, - сказал Тим твёрдо, не повышая голоса, не опуская взгляда. - Буду на месте ко встрече курьера. Тем более, что не особенно доверяю писательским талантам княгини - она меня звала сегодня в замковый театр.
Посол свёл брови и собрал многомудрый лоб в морщины, спутницы глубокого раздумья.
- Отвергнуть приглашение столь высокопоставленных особ - это пахнет якобинством, если не хуже. Может дать пищу толкам. Я возьму ответственность на себя; пакет мы переправим в замок его сиятельства: либо пошлём курьера, либо привезёт Хардер лично. А пока, - сэр Питер отмерил улыбку, - развлекайтесь, пользуйтесь молодостью. Счастливого пути.
Озабоченный детектив распрощался с дипломатами и, вернувшись на исходные позиции, первым делом огорошил Заккара.
- Собирайте, пакуйте всё. Мой отъезд будет из княжеского замка. Дайте мне переодеться. Нет, не в это. Тёплый гольф, гетры, свитер, замшевую куртку. Мне же придётся транспортировать туда аэроплан.
Безупречный слуга не выразил никаких эмоций и только почтительно осведомился:
- Вещи грузить в аэроплан?
- Нет, их повезёте вы. Раз экипаж всё равно прислали, что ж его не использовать.
- Ещё одно маленькое обстоятельство, сэр. Я отдал ваш бриллиант на хранение ювелиру и отлучусь за ним, если позволите.
- Не надо, я потом сам его заберу, у меня-то на дорогу меньше времени уйдёт. Где она, ювелирная лавка?
- Радо будет с вами и покажет, он не едет в замок.
Спортсмен быстро натянул привычный лётный костюм, и Заккар с помощником привели в надлежащий порядок прочее имущество. Чемоданы разместили в объёмистых дорожных сундуках просторной кареты. Тим помахал рукой на прощанье, но заметив, что лакей собирается сесть рядом с кучером на козлы, вмешался.
- Пересядьте.
- Куда? - неподдельно изумился Заккар.
- Внутрь. Вам положено отдохнуть хоть немного.
Славонец медлил, не зная как примениться к такому нетрадиционному подходу.
- Это распоряжение, - успокоил его англичанин. - Поспите. До свиданья.
- До свиданья, сэр.
Отправив экипаж, Тим обратился к Радо, чтобы идти к ювелиру, и у него возникла замечательная мысль.
- Надо обернуться к аэроплану. Идём-ка.
Проводник охотно побежал следом. Пока парнишка любовался на воздушную машину, Тим отсоединил мнемоническую модель с предназначенного ей места и пересчитал свою наличность в соверенах. Для путешествия нет денег удобней, ибо номинальная стоимость монеты и фактическая стоимость золота, из которого она сделана, одинаковы.
Получив жалованный аграф у низко кланяющегося ювелира, Тим спросил, может ли тот поменять оправу камня до завтра. Из горячего славонского объяснения он понял самое основное: художника, уважающего своё искусство, не следует торопить, и оправа, подобающая такому алмазу, должна представлять собой нечто необыкновенное.
Сыщик покачал головой.
- Такая уже есть.
- Перстень? Булавка? Камень крупноват.
- Вот, - Тим выложил на прилавок стальную модель аэроплана, знак и символ своего клуба.
Как мог, он победил сомнения выбитого из колеи мастера и, уплатив авансом, указал доставить готовое изделие в британское посольство. Затем направил свои стопы по тому же адресу, разыскал Хардера и получил заверения, что вещицу непременно передадут ему вместе с пакетом.
По возвращении в опустевший павильон детектив почёл за лучшее вздремнуть перед дорогой, попросил Радо разбудить его часа через полтора и расстараться чего-нибудь горяченького, устроился на потёртой мягкой софе, укутал ноги курткой и волевым усилием погрузил себя в сон.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 20
Права: смайлы да, картинки да, шрифты нет, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
Что ж, очень жизненная история получилась. 
А то, что нет парика - тамошние театральные художники обернулись (конечно, у меня перед Вами преимущество - я-то знаю, что идет в следующих главах 
).
Что-то будет на маскараде (надеюсь только, никаких драгоценностей никто больше не потеряет - браслетов там, к примеру, знаете ли... а то это плохо может закончиться для потерявшей, а не хотелось бы 
Этот необъятный стол, теряющийся из виду, парчевая скатерть с подвесками из благородного розового коралла, неговоря уже о том, чем Тима там угощали....(Хочу курёнка в белом вине...мороженого крем-брюле... вишен в шоколаде... Ах!..
) 
, отрабатывающий приемы владения веером 
И хотя тьма сгущается, ставлю на Тима. Он такой храбрый, такой проницательный, такой страстный исследователь и искусный танцор, он такой, такой.... 
Склероз. 
, это я понимаю. Но без нашего славонского десантника, изящно появившегося как-всегда кстати на этот раз из дымохода и прекрасно владеющими подручными предметами меблировки 
, спортсмену и детективу пришлось бы туго. Тимуля получил достойного противника в лице Арминия Эккерна 
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума
