|
Отправлено: 08.11.12 18:46. Заголовок: Третья встреча Мод-П..
Третья встреча Мод-Перси
Бертуччо так и не был отправлен к барристеру за адресом леди Перси, пребывание которой городе обнаружилось так некстати. Ральф убедил себя, что теперь жена никуда от него не денется, и если он навестит ее завтра, а то и через пару дней, это ничего не изменит. Куда важнее было сейчас разобраться с Конаерсом и выяснить, каким образом Скроуп оказался замешанным в нападении, не ошибся ли Потингтон, и зачем сэр Мармадьюк вертится вокруг леди Вуд. Из седельной сумки был извлечен и давно ждал своего часа до сих пор невскрытый, таинственный пакет, переданный ему Аском. Кроме того, нужно было решить, куда он привезет и поселит свою жену после встречи – он не желал жить у ее родственников. Привозить ее сюда, в этот дом, он не собирался – во-первых, он снял его для Мод, а во-вторых, дом ему очень нравился и вряд ли понравится леди Перси: маленький снаружи, он оказался довольно вместительным внутри, да и расположен был на тихой улице, где с давних пор селились молочники, скрытый от любопытных глаз молочной лавкой и деревьями, которые не часто встречались в Лондоне. Поразмыслив, он решил оставить дом для свиданий с Мод, а для жены подыскать другой, побогаче, пусть наслаждается роскошью, но не мужем.
Бертуччо был послан нанять кухарку и служанку, и вскоре привел добродушного вида пожилую толстушку и двух ее внуков, подростков, семейство, после короткого разговора с Перси, было принята на службу. Мистрис Робертс, как она назвала себя, сразу захлопотала по хозяйству: навела порядок на кухне, в двух комнатах, одну из которых Перси выбрал себе под кабинет, и спальне, поставила тесто для хлеба и пирогов, насадила на вертел баранью ногу, нажарила цыплят и рыбы, замесила пудинг и марципаны, нещадно гоняя Оливу и внуков то в лавки за мясом, овощами и специями, то к колодцу за водой, то за свежей соломой и полотном для простынь.
Подождав, пока ловкий мальчишка-подросток разожжет камин, а слуга принесет кувшин с элем и кубок, Ральф устроился в «кабинете» за столом, положив на него пакет, который передал ему в Йорке Аск. Он развязал шнурок, скрепляющий пергамент и осторожно развернул пакет. В нем оказался бумажный сверток, точнее, свернутый лист бумаги, по все видимости большого размера. Ральф освободил столешницу, смахнув на пол все, что мешало распорядиться пространством, и разложил огромный лист, склеенный из нескольких малых. Это была карта – карта острова. Одного взгляда хватило мореплавателю сэру Ральфу, чтобы понять, что карта эта была особенной – на нее с потрясающей тщательностью и деталями были нанесены все или почти все города и селения Англии, границы графств, речные преграды, а главное, подробно очерчена береговая линия с маяками, укреплениями и сторожевыми постами. За такую карту можно было отдать целое состояние, и, вероятно, кто-то так и сделал. Тисл! – вспомнил Ральф прозвище адресата, названное Аском. Кто этот загадочный Тисл, и что он собирался делать с этой картой? Ну что ж, репейник так репейник, один стоит другого, усмехнулся Ральф. Судьба опять шутила, подбросив ему в противники почти тезку.
С улицы раздался характерный скрип ворот, лязг подков по брусчатке возле дома. Ральф свернул карту и зашагал к окну. Прыткий Бертуччо уже стоял возле арабки, намереваясь помочь гостье сойти с лошади. Перси бросился вниз, выскочил на улицу, ведомый одним желанием, подхватил Мод на руки, понес в дом. Она обвила тонкими руками его шею, накидка ее была влажной от дождя, капюшон скрывал лицо, и он с трудом удержался, чтобы не откинуть тонкую ткань, увидеть ее глаза, серые, как небо над океаном. Ощущая тяжесть ее тела, доверчиво прильнувшего к нему, его закачало, земля поплыла под ногами, словно он стоял на палубе корабля. Отчего так волнует его эта маленькая леди, отчего? Ральф толкнул дверь, промчался словно вихрь, сметающий все на своем пути, мимо служанки, шарахнувшейся в сторону.
«Она здесь и она моя, и принадлежит только мне! И будет принадлежать!» – лихорадочно крутилось у него в голове, когда он внес Мод в приготовленную для нее комнату, отпустил, снял с нее почти насквозь промокшую накидку.
– Садись, садись сюда, Мод! – Ральф подвинул тяжелое кресло ближе к растопленному камину, и к низкому столу, где стоял графин с вином, блюда с пирогом и марципанами.
Она села, расправив складки широкой юбки гауна, протянула руки к огню, чинная, тонкая, суровая. Лицо ее казалось очень бледным, во взгляде застыла горечь, или то было что-то иное, то, что заставляло его гарцевать вокруг нее, всматриваясь с тревогой в ставшие столь близкими черты, заметить тени, синевой лежащие под глазами. Или это тени от мерцания огня в камине?
– Ты печалишься, cara? – спросил он. Налил вина, заставил выпить, чтобы она быстрее согрелась, и уселся у ее ног, взял руки Мод в свои. Ее пальцы были прохладны, а ладони нежны и гладки, словно шелк.
– Расскажи, что тебя беспокоит, - сказал Ральф и дотронулся губами до ее ладоней. – Ты что-то скрываешь, не говоришь мне всего.
Она покачала головой, отвела взгляд.
«Что-то скрывает, чего-то боится – сделал он вывод – и не хочет об этом говорить, не доверяет мне». Она бежала от мужа, сюда в Лондон, но и здесь оказалась в опасности.
– Что ж, если не хочешь говорить, не говори. Только помни, что я тот, кто готов помочь тебе, потому что...
Ральф застрял на причине: потому что я желаю тебя и хочу, чтобы ты была со мной в радости и горе... потому что хочу, чтобы ты отдала мне свои тайны. Проклятье, что за упрямая женщина!
- Tu sei testardo come un asino, Мод, - вдруг вскипев, сказал он на языке Бертуччо. (ты упряма, как осел)
«Ты дьявольски упряма, но ты так желанна!»
– Упрямая ослица? – переспросила она.
– Ты знаешь латынь? – Ральф не сдержал удивления.
– Немного, – она слабо улыбнулась, и эта улыбка сжала его сердце. Он был готов все отдать ради ее улыбки.
Она поняла отчасти его слова про ослицу, но не рассердилась – наоборот, что-то проснулось в ней, словно толкнуло изнутри, зажигая блеск в глазах. Он взял кубок со стола, наполнил его вином, отпил и протянул ей, словно совершая языческий ритуал. Она поняла, молча приняла кубок, сделала глоток, рубиновая капля вина осталась на уголке губ, и она слизнула ее языком, смешно, по-детски. Вино, любовный напиток, близость возлюбленной ударили ему в голову, и, уже не заботясь о пожирающем нутро огне, он обнял ее колени, сминая жесткую ткань гауна.
– Я не упрямая, просто... просто... – она запнулась, робко дотронулась до его щеки, но тут же отдернула руку, будто испугалась собственной смелости.
– Тогда расскажи о себе, – сказал он. – Ведь я так мало о тебе знаю.
Он совсем не был уверен, что желает слушать ее рассказ – более всего ему хотелось схватить ее в объятия, любить ее так, чтобы она забыла обо всех своих печалях.
- Расскажи, - вопреки себе повторил он. – Как ты живешь, с кем видишься… Кто та леди, что я видел с тобой у церкви?
«Почему возле тебя вьется Скроуп, - мысленно добавил он, - и кому выгодна твоя смерть…»
– Это моя кузина, - ответила Мод. - Мы в доме кузена, ее брата. Живем очень замкнуто, почти никуда не ходим.
– А тот джентльмен? – спросил Ральф.
- Приятель кузена, - чуть помешкав, сказала она. – Он вызвался сопроводить нас на мессу, потому что у кузена в тот день случился приступ подагры.
Скроуп вполне мог оказаться приятелем кузена леди Вуд, как и множества других джентльменов, и не было ничего удивительного в том, что сэр Мармадьюк решил оказать любезность своему заболевшему другу и сопроводить его родственниц в церковь. Но слишком уж по-хозяйски он обращался с Мод.
- Приятель кузена, говоришь… – проворчал он, теребя кружево ее камизы, добираясь до узкого запястья, стянутого шнурком рукава.
«Ты прекрасна, и я не желаю делить тебя ни с кем!»
- Вы действительно хотите помочь мне?
Пальцы ее дрожали, когда она сжала его руку. Он услышал ее тихий вздох, будто она задержала дыхание в ожидании его ответа.
- Ты до сих пор не поняла, что именно этого я и хочу? Всем сердцем... милая.
И когда он так называл женщину?
Он предлагал ей свою помощь, и Мод не раз о том мечтала. Не глупо ли продолжать скрывать от него правду? Неужели она боится, что он сбежит, узнав о ее трудностях? Но он не бросил ее на растерзание разбойников, спас от грубых солдат, заботился о ней и охранял ее.
Но что сможет сделать Кардоне? Избавить от мужа? Вызволить отца из Тауэра? Проще скрестить меч в поединке, чем разобрать с делами, где храбрость и ловкость бессильны. Мод заколебалась.
- Ты что-то скрываешь, не говоришь мне всего, - сказал Кардоне, и в его голосе ей послышался упрек.
«Не говорю, потому что не могу, не знаю, что сказать», – подумала она.
Его прикосновения отвлекали ее, заставляя кровь быстрей бежать по жилам, обжигая кожу и прерывая дыхание. Ей хотелось, чтобы он обнял ее, вместо того, чтобы вести эти трудные и бесполезные разговоры.
Но вдруг, повинуясь отчаянному, инстинктивному желанию поделиться с ним всеми своими невзгодами и страхами, она вскинула на него глаза, сжала его руку так, будто боялась упустить.
- Я расскажу, - пробормотала она.
- Я слушаю, – ответил он.
Мысли ее заметались, словно выпущенные из клетки на свободу, с которой они не знали, что делать. С чего начать? С отца? С того, что нежданно-негаданно в городе объявился ее муж, и отныне они с Кардоне не смогут видеться? Но вместо этого она заговорила о Скроупе – это показалось проще.
- Один джентльмен… - начала Мод, не решаясь назвать имя: вдруг Кардоне вызовет его на поединок?
- Этот джентльмен хочет жениться на мне, - продолжила она, и сразу поняла, как это глупо выглядит со стороны: замужняя женщина боится, что на ней кто-то женится.
Она закусила губу и в отчаянии посмотрела на Кардоне, не зная, как объяснить то, что произошло у нее со Скроупом.
- Он требует, чтобы я согласилась на аннулирование брака, вернее, он сам хочет его аннулировать, - это звучало еще глупее, как и то, что она добавила упавшим голосом:
- У него холодные глаза...
- Что-о-о? - рявкнул Кардоне, сжав ее колени так, что она ойкнула - он явно не рассчитал силу своих рук и продолжил, уже не рассчитывая силу своих слов. - Жениться? Аннулировать брак? Твой муж не способен быть мужем, а какой-то мерзавец с холодными глазами возжелал жениться на тебе? Проклятье, diavolo, раскалья! Это я женюсь на тебе, увезу тебя отсюда, сейчас же, прочь, во Францию, в Америку, подальше от негодяев и убийц! Ты поедешь со мной!
- С вами?! – ахнула Мод.
То, что он сказал, было так неожиданно и так... прекрасно! Она чуть не задохнулась от переполнившего ее восторга. Неужели он тоже любит ее?! Уехать с ним, стать его женой, забыть как о страшном сне - о сэре Мармадьюке, муже...
«Отец! – тотчас вспомнила она. – Как оставить отца?!»
И враз сникла, потухла, опустила голову.
- Я не могу! - простонала она. Глаза ее налились слезами.
Ральф пропустил ее «не могу» мимо ушей, поймав его лишь позже, но сейчас он не стал больше ждать, дабы упрочить свои права, ухватить, не отпустить сияние ее глаз и порыв ее тела. Он подхватил ее за талию, забыв о ране, она охнула, но подалась к нему, и он прижал ее к себе, обняв, покрывая поцелуями ее горящие щеки и губы со вкусом вина. Чепец полетел на пол, он взлохматил ее волосы, ломая прическу, пальцы уцепились за шнуровку платья...
- Отчего же ты не можешь? – хрипло спросил Ральф.
- Не могу, потому что... все очень сложно, - прерывисто пробормотала Мод, не в силах оторваться от него, умирая от его поцелуев, стремясь прижаться к нему еще сильнее и... никогда не покидать его объятий. Она уткнулась лицом в родную ямочку на его плече, словно пытаясь избежать ответов на вопросы, которые возвращали ее туда, куда вскоре придется вернуться.
Ральф готов был обнимать ее хоть до утра, но не мог располагать собой и ею так, как бы ему хотелось - слишком сложным был завязавшийся узел. Странная судьба – вернуться на родину к своей жене, чтобы спасать и любить чужую.
- И кто таков этот негодяй с холодным взглядом? Кто он, Мод? – спросил он, когда вновь усадил Мод в кресло у камина.
- Он очень опасный человек, - еле слышно сказала она. – И еще… приехал мой муж…
- Вот как! - воскликнул озадаченный Ральф. - И ты только что узнала об этом? Сюда приехал твой муж, и здесь же находится еще и жених, который намерен аннулировать твой брак! Или аннулировать твоего мужа? Мод, ты невероятно загадочная женщина.
Ящик Пандоры, приоткрывшись, выпускал одну неожиданность за другой. Кажется, еще вчера она утверждала, что муж ее в... Чешире? Она лжет ему, но в чем? И почему? Лжет от страха перед мужем или перед тем, другим, негодяем?
- Он не жених! Как он может быть моим женихом? Просто я боюсь его, он преследует меня, – шепотом, словно ее могли подслушать, добавила она.
- Его зовут сэр Мармадьюк Скроуп.
- Сэр Мармадьюк Скроуп, - повторил Ральф. Это имя прозвучало для него как гром среди ясного неба, хотя он должен был догадываться о ком идет речь. Именно он был с Мод у церкви, а Потингтон говорил, что Скроуп часто бывает в их доме. Сэр Мармадьюк, его лучший друг - волочится за его возлюбленной! Как тесен мир, как невелик остров, как странны и извилисты пути человеческие... И не просто волочится, пугает ее, угрожает и принуждает к незаконному браку!
Мод всполошилась, разволновалась, произнесенное вслух имя испугало ее, словно человек, которого так звали, явился сюда, в эту комнату, сломав уютный полумрак. В камине догорали дрова, и жар дрожал на тлеющих углях. Ральф вновь почувствовал закипающее в нем желание.
- Не бойся, - сказал он, умеряя свой пыл – «сначала дело, Перси, сначала дело». – Со мной тебе нечего бояться, cara. Но почему твой отец и кузен позволяют ему преследовать тебя?
- Кузен поддерживает его, - она прильнула к Ральфу, стремясь в его объятиях найти убежище от своих страхов. – А отец… Отец ничего не может сделать, и сэр Мармадьюк угрожает мне, если я не соглашусь... Для него не имеет значения, хочу я этого или нет. Он уверен, что все будет так, как он решил. Я хотела скрыться, уехать из дома родственников, чтобы он не нашел меня...
- Угрожает? - взревел Ральф. - Пусть выйдет со мной на поединок - навсегда забудет о том, как угрожать, раскалья! Отчего этот настырный жених так уверен в своих силах? А твой муж... Ты сказала, он приехал в город...
Он замолчал, мотнув головой. Он не мог произнести это вслух: «твой муж должен избавить тебя от наглеца, вызвав его на поединок и разрубив пополам в честном бою», не мог, потому что ему хотелось разрубить пополам не только друга Мармадьюка, но и загадочного мужа, которого ни во что не ставил ее ухажер. Было во всей этой истории что-то странное.
- Что это за муж? - наконец прохрипел он, справившись с гневом.
Мод выскользнула из его объятий, привычным жестом пригладила волосы.
- Мой муж - никчемный, ненадежный, безответственный человек, - отвернувшись к огню, с горечью сказала она. - Я ему не нужна. Он бросил меня, не интересуясь моей жизнью, моими заботами и невзгодами. Он приехал сюда, в Лондон, но я не знаю, чего от него ожидать… - голос ее дрогнул. – Может быть, при нем Скроуп и оставит меня в покое, но вряд ли я могу рассчитывать на заботу или помощь мужа.
Отчего-то Ральфа не порадовал такой отзыв о муже, хотя все, что он знал о Мод, отчасти подтверждало такое мнение. Она действительно была не нужна этому Вуду, ему не нужно было то, чего вожделеет каждый мужчина, желающий продлить свой род и обрести семейные радости, он дал жене необъяснимую свободу и, кажется, на самом деле равнодушен к ее горестям. Он настолько слаб, что другой мужчина добивается его жены, уверенный, что сумеет ее заполучить… Ральф не понимал, не мог понять, что за человек этот загадочный супруг леди Вуд. Впрочем, зачем ему понимать его? Забрать ее, увезти во Францию, на берег Средиземного моря, в Америку, прочь отсюда, туда, где они будут свободны. Только дождаться суда над тестем и сделать для него все, что в его, Ральфа, силах – и если приговор будет суров, заплатить палачу, чтобы топор был наточен лучшим образом. Аннулировать свой брак, оставить жену и увезти сероглазую леди – мир велик, им найдется место. Но прежде всего - кулаки Ральфа сжались - он разберется со Скроупом.
|
А я думала - одна я такая нестойкая! 
Это ты сейчас издеваешься?! Ты меня как рыбу на крючок поймала с твоим "неначалом" 
Кстати, Новый год скоро - повод 
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума
