Отправлено: 09.02.21 06:36. Заголовок: Фантазия на тему...
Эта работа была написана в период увлечения сериалом "Анна-детективъ". Герои носят те самые имена, но по сути являются порождением воспаленного воображения автора. Поэтому не рискнула тему отправить в "Фандом по произведениям...", ведь и произведение не классическое, и фанфик по сути не фанфик, а... "Фантазия на тему"
Отправлено: 15.02.21 17:00. Заголовок: Бэла пишет: Так пис..
Бэла пишет:
цитата:
Так писала всё-таки в парадигме оригинального сериала, где МарьТимофевна Оччень активно настроена была против ЯП. Герои конечно не совсем те, но действуют как те самые - оригинальные.
Точно, Марья Тимофеевна, матушка оригинальной героини.
Так-так, сосед с приученной собакой и головная боль, спящая на втором этаже...
Отправлено: 16.02.21 10:34. Заголовок: Все-таки к вечеру ст..
Все-таки к вечеру стараниями Анны, здорового сна, неимоверного количества выпитого брусничного морса, температуру удалось победить, и Яков выбрался-таки из своего убежища. Она захлопотала над ним, удобно устроив в кресле качалке, потом придвинула столик на колесах и поставила чашку с чаем. Яков, откинувшись на спинку кресла, внимательно наблюдал за ней – лицо его было непроницаемым.
- Анна... Викторовна, я вам признателен за все, что вы для меня сделали, - он снова был тем нейтрально-благожелательным джентльменом, каким она привыкла его видеть на работе. – Но мне кажется, я вас здорово стесняю. Анна в ответ вздернула брови и красноречиво обвела взглядом немаленькую свою гостиную.
- Я не о квадратных метрах, - улыбнулся Штольман. - Завтра могу отвезти вас в город. - Нет, зачем же? Я не хотел бы вас еще больше тревожить. Есть же такси. - Я думаю, - твердо ответила Анна, - не стоит вам мотаться в такси, не совсем вы оправились от болезни, да и к врачу все же показаться не мешает.
Штольман выбрался из кресла-качалки и подошел к окну – огромному в пол, из которого открывался чудесный вид на реку и лес. - Знаете, Анна, у вас так славно здесь, и чувствую я себя совершенно здоровым, даже удивительно.
Помолчав, он добавил, все ещё разглядывая пейзаж за окном: - Честно признаться, моя бы воля, я никуда бы отсюда не уезжал. - Вот и не уезжайте, - тихо произнесла Анна, незаметно подойдя к нему сзади и тоже глядя на реку через его плечо.
Яков резко обернулся, а он, оказывается, так близко от нее, только руку протяни, – и вот он, рядом, смотрит своими то ли зелеными, то ли голубыми глазами на нее, и в глазах этих – сумрак. Ничего не разглядеть, ничего не понять. Она провела пальцами по его щеке – она весь день мечтала об этом.
- Колючий? – он перехватил ее руку, прижал тонкие пальцы к губам и нежно поцеловал. - Да, – и непонятно, то ли она ответила, то ли согласилась с тем, что произошло потом. Он просто взял ее лицо в ладони и осторожно, готовый в любой момент остановиться, если она вдруг передумает, стал целовать ее губы. Совсем рядом она ощущала, как колотится его сердце, как вздрагивают ладони, как он вздыхает, обхватывая потом ее крепче за плечи и прижимая к себе.
И это было очень хорошо, что он держал ее обеими руками. Коленки у нее так тряслись, что ноги могли в любой момент и отказать. И она вдруг испугалась непонятно чего, а, может, того, что готова была потерять контроль над собой окончательно и, увернувшись от его горячих губ, опустив голову, уткнулась в его плечо.
Он, похоже, тоже был немного растерян, поскольку не спешил снова целовать ее, а только прижался подбородком к ее затылку и тихонько поглаживал ее плечи. Наверное, надо было что-то сказать, Анна подняла голову и наткнулась на внимательный, с оттенком легкого удивления взгляд Якова.
- Аня, я... - Я накрою ужин... Они заговорили одновременно и одновременно сбились, потом он снова потянулся к ней губами, и она в ожидании прикрыла глаза. Но в этот момент грянул звонок его мобильника, и она, вздрогнув, отпрянула от него, на какие-то миллиметры, но - стала дальше.
Яков тряхнул головой, снова притянул ее к себе, выдохнув в волосы «прости, я на минутку», потом нехотя разжал объятия и, стащив с каминной полки надрывающийся телефон, рявкнул в трубку: - Да! В трубке защебетали весенним гомоном, Яков бросил быстрый взгляд в сторону Анны, и она уловила этот взгляд, и его движение в сторону, и нахмуренные брови.
Волшебство момента стремительно улетучивалось. - Что? Зачем? Минуту, - после этих слов он закрыл микрофон рукой и, извинившись, вышел. С лестницы глухо донеслось: - ... Что за фантазии, на солнце перегрелась? – и хлопнула дверь комнаты Якова.
Анна постояла, разглядывая руки, которые уже почти не дрожали, потом потерла лоб, вспоминая: «Любая душа – потемки. Даже моя». От тянущей боли заломило грудную клетку. Вдруг стало трудно дышать, и она, потянув плед с дивана, завернулась в него и, дернув створку французского, в пол, окна, вышла на террасу.
День почти угас, на противоположном берегу загорались огоньки, по вечерней глади воды тарахтела моторка, медленно преодолевая течение реки. Анна вдохнула прохладный воздух – в груди сразу отпустило. «Ну, ты - балда», - отругала она себя и тряхнула головой, освобождаясь от наваждения.
Позади нее щелкнул замок, и голос Якова вывел ее из задумчивости: - Аня, ты здесь? А я тебя потерял. Она с показной живостью обернулась: - Да куда ж я могла деться, - и упрекнула. – Ну, что же вы, здесь холодно, а вы не здоровы, давайте-ка в дом.
Он внимательно посмотрел на нее и с усмешкой спросил: - Мы снова на «вы»? - Мы и были на «вы», - Анна осторожно подтолкнула его к двери и сама зашла следом, повернув ручку створки. В гостиной она бросила плед на кресло и отправилась накрывать на стол.
Яков за ее спиной похмыкал, покашлял и произнес: - Анна, я хочу, чтобы между нами не возникло недосказанности. У каждого из нас своя жизнь: была, есть и, я уверен, будет. Поэтому, - он, помолчал, подбирая слова, - если мне кто-то звонит из моей прошлой жизни, пусть вас это не шокирует. - Нет, Яков, меня шокировало вовсе не это. - Что же?
- Я вообще-то девушка сдержанная, а тут настройки как-то слетели. – Она повернулась и, улыбнувшись, посмотрела прямо в глаза Якову. – Я не собиралась так на вас набрасываться. Это было под влиянием минуты. - То есть, - он вздернул бровь, - это, оказывается, вы набросились? А я-то корю себя, что руки распустил.
Анна бросила на него взгляд через плечо: глаза его смеялись. - Ну, так, я не понял, что там с минутой, которая влияет: она так и закончится? А как же насчет «вы в ответе за тех…»? - О, я вас умоляю, - смеясь, Анна достала тарелки, - какое там приручение! Повела себя как девчонка, Вы простите, Яков, была не в себе. - Сейчас вернулась?
Она легкомысленно дернула плечиком: - Не уверена. И давайте-ка прекратим прения и сядем уже за стол по-человечески, а то вы у меня не ели с самого завтрака. - Да я от вашего завтрака, если честно, еще не отошел. Ух, какие божественные блины! Я, честно говоря, так отвык, чтобы обо мне кто-то заботился. - Что так? – Анна поставила на стол тарелки с рыбой под овощами. - Живу один, знаете ли. Вот МарьТимофевна в курсе.
Анна села напротив и как бы между прочим поинтересовалась: - А что же ваша прошлая жизнь, не заботилась о вас? Яков, вооружившись вилкой и ножом, заметил: - Моя прошлая жизнь вела светский образ жизни, простите за тавтологию. Ей было не до всех этих глупостей: забота о ближнем, блинчики и прочие забавы милых хозяюшек.
- Ну, что ж, - заявила Анна, аккуратно поддевая кусочек рыбы вилкой, - придется вас помучить еще немного заботой, пока вы в моих руках. - Помучайте, мне этого очень хочется, - неожиданно серьезно заметил Яков, глядя на нее. - Ладно, вы ешьте-ешьте. И давайте-ка выйдем на воздух, вам полезно будет пройтись.
- А кто меня только что выгнал с террасы? - Ну-у, вы же совсем раздетым выскочили. Не май месяц все-таки. Легкомысленный вы товарищ, как я погляжу. Яков заметил: - Вы первый человек в моем окружении, который назвал меня легкомысленным.
Отправлено: 17.02.21 19:09. Заголовок: - А знаете, что? Анн..
- А знаете, что? Анна стянула перчатки и, подняв вопросительно брови, в ожидании уставилась на Якова. - Кажется, этот ваш собаковод-любитель вами не на шутку увлечен.
На прогулке по берегу к ним присоединился Шумский с Бароном. На взгляд Анны они вполне мило и светски поболтали втроем о том, о сем, поэтому замечание Якова её неприятно кольнуло.
- Ну, а это вы с чего взяли? – с досадой спросила она. - Я видел, как он смотрел на меня, - усмехнулся Яков. - И как? - Как на соперника. Если бы не вы, он бы обязательно натравил бы на меня своего великолепного Барона, а тело сбросил в речку, - Яков откровенно смеялся. - Ну и фантазия у вас, - со вздохом ответила Анна, запирая дверь.
- Все-таки я прав? - не отставал ее улыбающийся собеседник. - В чем? - У вас отношения? - Знаете что, Яков. Если бы у нас были отношения, вас бы тут не было. Я игрок на одном поле.
Он смотрел на нее с еле заметной улыбкой, за которой много чего угадывалось, и ей вдруг показалось, что он ее сейчас поцелует. Ну, нет, она не закончит просто так этот разговор. Она, пройдя в комнату, даже села подальше от него. Ему ничего иного не оставалось, как устроится у камина. - А как же вы? - спросила она. - Я?
- Ну, согласитесь, мы с вами играем в одни ворота. Вы знаете обо мне уже очень многое, а сами остаетесь в тени. Не пора ли рассекретиться и вам? Я ведь не знаю о вас ровным счетом ничего.
Яков помолчал, потом нехотя сказал: - У меня со шкафами все в порядке: все скелеты разложены, занафталинены, вылезать не собираются. Что же касается игр на полях, если бы была какая-то история, меня бы здесь тоже не было. Я такой же игрок на одном поле. Хотя, - он усмехнулся, - вы ведь даже ни о чем меня не спросили, когда везли к себе.
- Я об этом и не подумала тогда, - покаялась Анна. - Простите, я думала только о вашем … недомогании. И все же вы так и не рассказали о себе. У вас есть семья? - Вы о жене? Да, я был женат. Но потом выяснилось, что я не слишком богат, не слишком красив, не слишком импозантен, и еще куча «не слишком». Что есть богаче, красивее, остроумнее меня. Моя жена доходчиво мне это все озвучила и умчалась за своим новым мужем в Америку. Так что охоту играть в дружную семейку она у меня отбила напрочь.
- А ваш роман с… Она скорее почувствовала, чем увидела, как он словно бы застегнулся на все пуговицы. - Анна, я же говорю: я, как и вы, игрок на одном поле. Может быть, эта недосказанность, может, еще какая-то неловкость в душе помешали ей быть чуть ближе к Якову в этот вечер. Он пару раз оказывался рядом, и если бы она дала хоть малейший повод к поцелую, всё бы и произошло.
Но она старательно избегала приближаться к нему, причем сама не знала даже, что ее так удерживает на расстоянии от него. Так этот тихий славный вечер и завершился: он ушел к себе, она, прибравшись в кухне, отправилась к себе.
**************
- Слушайте, а вам здорово идет водить машину, - Яков с улыбкой наблюдал за Анной. – Только вы становитесь совсем другая: далекая, отстраненная, что ли. - Ну, что вы,- рассмеялась она в ответ. - Вот теперь вы та, какая надо. - А строгая, значит, вам не нужна?
- Ну, не то, что бы не нужна…, но от строгой я не знаю, чего ожидать. Похитили же вы меня в беспомощном состоянии, увезли на край света. - А вы… вам не понравилось? - улыбка сбежала с ее лица. - Наоборот. Я давно не чувствовал себя так хорошо. – Яков потянулся, насколько это позволяло кресло и пристегнутый ремень безопасности. – И за это я вам страшно признателен. Правда, есть нюансы.
Анна покосилась на него с недоумением: - Что-то не так? - Ну, вы мне так и не позволили перейти с вами на «ты», – взгляд его нестерпимо жег щеку. - Не хотела ничего усложнять, - пробормотала Анна, с преувеличенным тщанием ведя машину по извилистой горной дороге.
- Принимается, - вздохнул Яков и надолго замолчал, отвернувшись к окну. Анна тоже молчала. Только радиоволна плескалась внутри летящей к городу машины. Уже паркуясь возле гостиницы, Анна решилась, наконец: - Яков, если для вас это так важно, я… готова. Давайте будем на «ты». - Вы та-ак долго думали, - рассмеялся Яков. – Я уж испугался, что обидел вас чем-то. То есть, тебя.
- А я решила, что это я вас…, э-мм…, тебя обидела. Она нажала кнопку зажигания и повернула к Якову порозовевшее от волнения лицо. Он подался к ней, осторожно взяв ее руку в ладони: - Да ты что? Аня, я … правда, так благодарен тебе за все: и за твое внимание, и за заботу, и, - он рассмеялся, - за блинчики. В жизни не ел ничего подобного!
Анна тоже рассмеялась в ответ и снова зарделась от удовольствия. - Ну, теперь я просто обязан отплатить тебе тем же. - Блины испечешь? - Увы, это не ко мне. Но обещай, что позволишь сделать тебе какой-нибудь сюрприз, такой же волшебный.
- Обещаю, - Анна кивнула, и Яков, потянувшись, прижался губами к ее щеке, потом соскользнул к ее смеющимся губам, и сердце ее рванулось в горло, стало трудно дышать. Поцелуй длился и длился – нежный, осторожный и одновременно обжигающий. Анна отклонилась, наконец, глядя в глаза Якова.
Он смотрел на нее без улыбки, потом вздохнул: - Что-то не так? Анна улыбнулась: - Очень даже так. Я ведь напала на тебя, теперь твоя очередь. Яков даже рассмеялся облегченно: - Ты меня так всегда озадачиваешь своим долгим молчанием.
Они вышли из машины, он взял ее руки в свои и с сожалением вздохнул: - Не хочется расставаться. Анна улыбнулась: - Мне тоже, но… - Но…? - Но мне пора, у меня дела в городе.
- Важные? - Да. - Отложить никак? - Прости, не получится. - Прощаю. Но завтра… - Завтра будет завтра, - она, чуть помедлив, отняла руку. - До завтра?
Яков не успел ничего ответить, как вдруг за их спинами послышалось: - Милый, ты заставляешь ждать себя! Оба они вздрогнули, резко обернувшись: к ним от крыльца гостиницы шла элегантная брюнетка в темных очках на пол-лица.
Отправлено: 18.02.21 04:58. Заголовок: Оба они вздрогнули, ..
Оба они вздрогнули, резко обернувшись: к ним от крыльца гостиницы шла элегантная брюнетка в темных очках на пол-лица.
Подойдя, она сдернула очки и с размаху поцеловала Якова в губы. Тот не успел уклониться, и Анна, оторопев, наблюдала, как те самые губы, что только что так нежно и жарко касались ее, теперь были во власти жадного ярко накрашенного рта незнакомки.
Та отступила и, наконец, перевела глаза на Анну: - Представь меня, милый Якоб. - Ты что здесь делаешь? - Понятно, придется самой. Я - Нина, - она энергично протянула руку Анне, та машинально ответила на рукопожатие. – Ну, что, идем, я тебя уже заждалась.
- Иди, я догоню, - Яков спроваживал ее резко, даже грубо. Нина усмехнулась и, помахав кончиками пальцев, унизанных кольцами, развернувшись, ушла в сторону гостиницы.
Анна, выбираясь из онемения, дернула головой и, задрав подбородок, хлопнула в ладоши: - Браво, Яков Платоныч. Сюрприз удался, прямо по высшему разряду. - Аня, я… - Хоботов, я оценила, - она уже разворачивалась, чтобы уйти. Он взял ее за руку выше локтя:
- Аня… Анна Викторовна, все не так, как кажется. - Ну, это уж как водится, - сердито буркнула Анна. – Ладно, Яков Платонович. Желаю вам хорошего вечера, - помедлив, она продолжила, иронично вздернув брови, - и ночи. - Анна, ты говоришь пошлости.
- А ты их делаешь, милый Якоб, - передразнила она Нину. После чего, тщательно контролируя себя, чтобы не побежать, она не спеша забралась в машину и, включив зажигание и уже не сдерживаясь, сорвалась с места, взвизгнув колесами. В зеркало заднего вида она видела Якова, стоявшего с понуро опущенной головой, глядящего исподлобья ей вслед.
*****************
- Анна Викторовна, голуба мОя, вот документы на подпись, - Мария Тимофеевна была как всегда стремительна и напориста. - А копии договоров я забираю. И… Так, что с лицом? И с настроением? А-ань…, - позвала она, не дождавшись ответа.
- А что с настроением? – Анна делано удивилась, продолжая набирать письмо контрагенту. – По-моему всё более чем… - Вот-вот. Более чем неудовлетворительно! – Мария Тимофеевна решительно уселась напротив Анны, приготовившись вытянуть из той все и даже больше.
- Ну, давай, рассказывай, что у тебя с ним произошло? - С кем? С заказчиком? - Ну, какие, к бесам, заказчики, когда такая вселенская грусть на челе? Я про Штольмана, естественно!
- А… С ним все отлично. Со мной не очень, - не стала скрывать Анна. – К нему приехала та девушка, о которой тебе говорила твоя приятельница… Ну, из министерства. Я привезла его вчера в гостиницу, а там его ждут. Она ждет. - Ань…
- Так, Мария Тимофеевна, я все поняла, - повернувшись в кресле, строго сказала Анна, пресекая попытки ее собеседницы выразить сочувствие, - Я была не права. Вы правы. Все мужики сволочи, счастье в учебе и труде. - Чего-о? – ошарашенно уставилась на нее Мария Тимофеевна. - Ну, это у нас такая шутка была на курсе, - невесело усмехнулась Анна.
Они помолчали. - Аннушка, я… - МарьТимофевна, пожалуйста! - Не буду. Пойдем сегодня в кафешку обедать? Игнатов давно приглашает.
Игнатов был хозяином кафе на первом этаже их здания. - Ну, вас же приглашает, вот вы и идите, - улыбнулась Анна. - Да нет, у него там новое меню, предлагал испробовать и дать оценку. - Хорошо, пойдемте, иначе как же без вашей экспертной оценки он будет еду готовить, - рассмеялась Анна. Игнатов очень картинно ухаживал за Марией Тимофеевной, причем, как мужчина широкой души и веселого нрава, своими ухаживаниями окружал практически всех женщин в радиусе километра.
В дверь в этот момент стукнули, и на пороге возник Штольман – серьезный, даже сердитый: - День добрый, можно? Мария Тимофеевна смеяться перестала, неторопливо поднялась и, смерив Якова с ног до головы холодным взглядом, вышла прочь, оставив их наедине.
Анна с легкой улыбкой смотрела на Якова, который в противоположность ей был весьма мрачен. Молчание затягивалось. - Яков Платонович, я могу вам чем-то помочь? – утомившись молчать, спросила Анна. - Я пришел объясниться. Хотя терпеть этого не могу. - Значит, не объясняйтесь. Ведь если надо объяснять, то не надо объяснять.
- Мы снова на «вы»? – холодно поинтересовался Яков. - А разве может быть как-то иначе? – все та же легкая улыбка кружилась на ее лице. Яков помолчал, играя желваками, потом со вздохом начал: - Нина – моя… подруга. Давняя. Пару месяцев как уже бывшая. Понять, что все кончено, она не желает. Возможно,… мой к вам интерес стал слишком явным, что информация об этом докатилась даже до Москвы. Она приехала спасать положение. Вот так обстоят дела.
- Ах, бедный, бедный Яков, нет вам покоя от назойливых дам, - иронично протянула Анна, у которой скрутило внутренности от двусмысленности ситуации. – Одна похищает. Вторая приезжает. Яков молча смотрел на нее. - Можете не беспокоиться на мой счет. Я не стану участвовать в этом марафоне.
Посчитав разговор законченным, хотя Яков все еще молчал, Анна развернулась к компьютеру и, не глядя на него, проговорила: - Если у вас все, то я, с вашего позволения, поработаю. У меня куча дел. - Подождет ваша куча.
Яков обошел стол и развернул кресло вместе с Анной к себе: - Не надо так. - А как надо? - Верить мне. - Я попробовала. – Анна мягко улыбнулась, хотя больше всего на свете ей хотелось сейчас заплакать. От обиды, от его молчания, от его мрачности и жесткого тона. – У меня не вышло. Второй попытки не будет.
Яков отступил на шаг и дернул плечом: - То есть ваше расположение если потеряно, то навсегда? Анна встала с кресла и сделала шаг к Якову. В его глазах мелькнула надежда, и он подался к ней.
- Яков Платоныч, мне не нравится слово «навсегда». Давайте объявим друг другу нейтралитет. Я тоже не люблю все эти выяснения отношений. Не хочу, чтобы вы чувствовали себя обязанным мне что-то объяснять. Мы взрослые люди. Вы мне сказали, что у каждого из нас своя жизнь. И чужая душа потемки, даже ваша, - Анна невесело рассмеялась. - Видите, как я выучила урок? - Анна, - поморщился он, - не напоминайте мне, что я тогда наговорил. У меня была температура.
- Да вы правильно все сказали. Просто я не думала, что так быстро я…, что мне покажется, будто между нами… Я сама виновата. Да и вообще. Нам с вами еще работать вместе. Не нужно, чтобы эта размолвка заставила вас чувствовать себя не в своей тарелке. - Аня, вы простите меня за эти дурацкие слова и поступки. И вы ни в чем не виноваты, - Яков покрутил головой, словно ему жал воротничок рубашки. – А что касается работать вместе, то не получится.
Анна нахмурилась: – То есть? - Я уезжаю. Через три дня. Моя работа здесь закончена. - Ах, вот оно что. А это, - она обвела рукой вокруг, - прощальная гастроль? Так, ладно, - она резко оборвала разговор, видя, что Яков что-то еще хочет сказать. – Всего вам доброго. И моя куча дел все еще ждет.
Уже не обращая внимания на Якова, она развернулась к монитору и, дернув на себя клавиатуру, продолжила набирать письмо. Яков постоял еще немного за ее спиной, потом вышел, осторожно прикрыв за собой дверь. Анна, дождавшись щелчка двери, отодвинула от себя клавиатуру и, опустив лицо в ладони, горько вздохнула.
едва что-то начнет складываться, брюнетка нарисуется!
очень эффективный движитель сюжета
apropos пишет:
цитата:
Сразу ставит на место
Почему ставит на место?.. А мне кажется вполне разумной его реакция на агентурные сведения Марьи Тимофевны apropos пишет:
цитата:
С другой стороны - а чего она ждала?
Совершенно не понятно, как взрослый человек может оказаться свободным от отношений?
Потому и реакция Анны показалась слегка инфантильной. Может быть, конечно, это поначалу, сыграло ретивое. И впрямь ужас как неприятно зреть после нежных лобзаний предмет в чужих руках... Но по зрелому размышлению было бы как-то глупо вестись на очевидную провокацию той самой брюнетки. Ведь ясно были бы серьезные отношения, даже если бы и прилетела, не стала бы так демонстративно впиваться в своего партнера... Обычно, нормальные люди ведут себя иначе. Анне надо бы поразмыслить трезво и сопоставить факты... Повода для недоверия он ей не давал, что так сразу-то... Хотя Анна, будучи молодой, но не юной, пребывает всю свою сознательную жисть в полном отсутствии каких любо отношений, что наводит на некоторые размышления… "Он сомнителен…"
Может быть, конечно, это поначалу, сыграло ретивое. И впрямь ужас как неприятно зреть после нежных лобзаний предмет в чужих руках... Но по зрелому размышлению было бы как-то глупо вестись на очевидную провокацию той самой брюнетки.
Есть надежда, что ретивое. Трудно реабилитироваться привлекательному свободному мужчине в женских глазах.
Отправлено: 19.02.21 04:55. Заголовок: Юлия пишет: очень э..
Юлия пишет:
цитата:
очень эффективный движитель сюжета
таки да!!! Юлия пишет:
цитата:
А мне кажется вполне разумной его реакция на агентурные сведения Марьи Тимофевны
Ну да, самолюбив и горд, как и оригинальный персонаж. Юлия пишет:
цитата:
Повода для недоверия он ей не давал, что так сразу-то...
да вообще! Эти персонажи вечно ведут себя как чОрт знает что! Юлия пишет:
цитата:
Хотя Анна, будучи молодой, но не юной, пребывает всю свою сознательную жисть в полном отсутствии каких любо отношений, что наводит на некоторые размышления…
Кофейник зашумел, зацокал, и когда щелканье достигло крещендо, успокоился и замер в ожидании. Анна налила в чашку огненную жидкость почти черного цвета, подошла к окну и задумчиво уставилась на нежно-зеленую весеннюю дымку, окутавшую лес. Май бушевал вовсю: уже отмели майские метели – короткие, буквально на час; уже отжарило солнце, тоже коротко, - пару дней, не больше, и, наконец, установилась ровная теплая погода, набирающая предлетнюю спелость.
Она вспомнила, как месяц назад стояла у этого самого окна и таяла от нежного поцелуя Якова. Как давно это было. Словно в другой жизни. Яков уехал, а она словно бы замерзла в том времени, в тех воспоминаниях. И что-то никак не получалось ей избавиться от наваждения по имени Яков. А ведь она все для этого делала: и работала, как сумасшедшая, и ходила на вечеринки и в ночные клубы, и даже приняла решение встречаться с Иваном – по-настоящему встречаться, с далеко идущими намерениями.
Но работа вечером заканчивалась, вечеринки не приносили удовольствия. С Иваном же не получилось ничего хорошего, поскольку все ее существо молчало, не откликаясь на него как на мужчину. Поцелуй же их, единственный, оставил только горькое недоумение: что она делает здесь с этим человеком, который дышит не так, пахнет не так, двигается не так, обнимает ее не так. А как, черт возьми, тебе надо, зло спрашивала она себя. Как тот, московский гость, сбежавший в свою Москву и забывший думать о тебе, как только его самолет оторвался от взлетно-посадочной полосы.
Да, со вздохом признавалась она себе: мне нужен он, или такой, как он. И никто другой. Да ничего же не было у вас, снова спорила она с собой, когда ты успела-то влюбиться? Да вот, успела, горько отвечала себе же и в который раз давала зарок прекратить все это и опять, спустя короткое время, понимала: ничего не кончилось, все продолжается в той же точке кипения, в которой их отношения прервались.
Звонок у входной двери нежно булькнул, и она, поставив кружку в мойку, потащилась открывать. За дверью обнаружилась Мария Тимофеевна, которая все это время вела себя очень сдержанно, ни словом, ни взглядом не давая понять, что видит мучительные переживания Анны, и Анна за это была ей крайне признательна. - Ну, что, Анна Викторовна, гостей принимаете?
- Да, Марьтимофевна, заходите! Кофейку? – спрашивала она, а сама уже доставала из шкафа чашечку с блюдцем. - С удовольствием! Так и знала, что кофе варишь. Аромат - на улице слышно, – Мария Тимофеевна усаживалась к столу и, обмахиваясь рукой, посетовала. – Ух и теплынь сегодня. Я там тебе рассаду цветов принесла, у меня осталась. Ты уж прикопай где-нибудь.
- Прикопаю, - кивнула Анна, ставя чашку с кофе перед соседкой. Та с наслаждением пригубила ароматный напиток и даже глаза прикрыла, потом, встрепенувшись, воскликнула: - Да! У меня же для тебя новость! Забыла совсем на работе сказать. Шефу прислали приглашение на форум предпринимательства в Нижний. На три лица. Так что собирайся, дорогуша! Пока на работе затишье, прокатимся в славный город на Волге. А то мне твое настроение совсем не нравится. И выброси уже его из головы, - сердито продолжила она. – Ну, сколько можно?
- Так, на эту тему я говорить не хочу, - нахмурилась Анна и, вскочив со стула, принялась яростно мыть кофейник под струей воды. - Вот и хорошо! Поехали. Развеемся! Очень вредно не ходить на балы, когда ты этого заслуживаешь, - рассмеялась Мария Тимофеевна.
На пересадку в нижегородский самолет они опоздали. Встречный ветер был такой силы, что самолет летел на 40 минут дольше положенного. Улыбчивые феи Аэрофлота без звука перерегистрировали их на следующий рейс, который, правда, был только вечером, и у их троицы образовалась шестичасовая пауза.
Шеф сразу открестился от них с Марией Тимофеевной, заявив, что здесь в Шереметьево работает его приятель, и у них будет теплая встреча на троих: они с приятелем и коньяк. Дамы переглянулись и, рассмеявшись, отправились на аэроэкспресс: Анна, чтобы погулять по Москве, а Мария Тимофеевна, чтобы навестить пожилую родственницу, с которой созвонилась тут же. Она пригласила Анну с собой, но та отговорилась тем, что мешать родственной встрече да еще и терять такой прекрасный день не хочет.
Солнце светило как сумасшедшее, город сиял чистыми улицами и ярко-зеленой листвой, люди были улыбчивыми, наслаждаясь по-настоящему летним днем. Анна не спеша прогуливалась по Александровскому саду, любуясь расцветшими клумбами, потом пристроилась на скамеечке, подставив лицо солнышку и наслаждаясь теплом, весной, свободой.
Она даже глаза прикрыла от удовольствия. В этот момент кто-то загородил солнце, и она вздрогнула от неожиданности, услышав такой до боли знакомый голос: - Анна, вы?! Она, открыв глаза, уставилась на Якова, который с ошеломленным видом стоял напротив нее, спиной к свету. - Яков…
Из рук ее выпала сумочка, Яков бросился поднимать, и она одновременно с ним склонилась и довольно ощутимо стукнулась головой о его лоб. И это словно было сигналом к возврату легкости и веселья в их отношения, которыми они, эти отношения были окрашены в самом начале их знакомства. Они дружно рассмеялись, и Яков опустился на скамью рядом, беря ее руку в свои и, блестя глазами, спрашивал: - Анна, но откуда вы здесь? Давно?
- Два часа как, - смеясь, отвечала Анна. – На самолете прилетела и опоздала на транзитный рейс. - Так пойдемте ко мне в гости! Когда он, этот ваш рейс? - Нет, ну, что вы? Зачем? Рейс у меня…, - отняв у него руку, Анна взглянула на часы, - через четыре часа. Так что мне совсем скоро пора будет ехать обратно в Шереметьево.
Он забросал ее вопросами: куда она летит, почему рейс задержался, как ее дела. Анна, улыбаясь, отвечала на все его вопросы, а внутри тряслась как осиновый лист Он заявил, что отвезет ее в аэропорт сам. — В конце концов, я должен отплатить вам за гостеприимство.
— Да ничего вы мне не должны, — смутившись, возразила она. — Вы меня просто ошеломили. — Я, знаете…, — он пристально вгляделся в ее глаза, — я так рад видеть вас, Аня. Я скучал. Правда.
Анна молчала. Она боялась, что если откроет рот, то не удержится и все ему расскажет, как она скучала по нему во все эти дурацкие пустые бесконечные дни, как ей без него скверно, трудно. Как она рада видеть его, держать его за руку, смотреть в глаза. Поэтому она молчала, и только щеки алели как два фонарика. Яков ждал ее слов, она видела это… и молчала.
Оживление Якова пошло на спад, он все еще держал ее за руку, но уже не сиял улыбкой, и Анна неловко убрала руку: — Мне пора. Я… пойду. — Анна… — Нет-нет, все в порядке, мне, правда, проще уехать на экспрессе. Пробки… — Аня…
— До свидания, Яков Платоныч. Увидимся… Ну, ...когда-нибудь увидимся, — она уже убегала от него, бросая слова через плечо, а он остался сидеть на скамье, растерянный, недоумевающий. Сбежав по ступенькам в метро, она запрыгнула на эскалатор и прижала холодную ладонь к щеке: сердце все не успокаивалось, и пальцы дрожали. «Чего бежала-то? — спрашивал внутренний голос. — Куда бежала? Когда вы еще так вот встретитесь? Нет, судьба шанс дала, свела вас, и вот — позорное бегство».
В вестибюле метро она присела на скамью: ноги не держали. Вдруг резко вскочила и бросилась к выходу, протискиваясь, огибая прохожих, которые казались ей невероятными тихоходами, выбежала на площадь и, бросившись к тому месту, где они пару минут назад расстались, резко затормозила: Яков все еще сидел на той скамейке. Вся его фигура выражала безмерную усталость, и у Анны резко защемило сердце.
Она остановилась в двух шагах от него, не решаясь подойти. Он словно бы почувствовал затылком, что она смотрит на него и медленно обернулся через плечо. Тут же вскочил и, стремительно подойдя к ней, исподлобья уставился на нее: — Ну, Анна Викторовна, — он качнул головой, — умеете вы…, — он не договорил. А она опять ужасно смутилась.
Вдруг над их головами от души жахнуло, и ливнем обрушились небеса, и оба они в один миг промокли Не говоря больше ни слова, он вцепился в ее руку и потащил за собой. Анна не сопротивлялась. Стремительно они домчались к стоянке машин, он открыл пассажирскую дверь, усадил Анну, потом, обежав машину, нырнул на водительское кресло и, повернувшись к ней, расхохотался: — Вот так попали!
Потом, резко став серьезным, откашлялся и вновь взглянул ей в глаза: — Аня, мне надо сказать тебе. Я… В общем, так нельзя. Ты там, я здесь, мы… Надо решать всё. Нельзя так, ты понимаешь? Анна смотрела на него, как он говорит, как двигаются его губы, как он жестикулирует, потому что словами сказать у него получается из рук вон плохо.
— Жизнь, как прежде, невозможна. Мы должны быть вместе, — выдохнул, наконец, Яков, справившись со своим непонятно откуда взявшимся косноязычием, и выжидательно замер, не сводя с нее глаз. — Но как же твоя прежняя…? — с болью в голосе спросила Анна. — Да нет никакой прежней! — досадливо поморщился Яков и вновь взял ее за руку. — Есть только… только ты. Всё. Ты ведь прекрасно это понимаешь. Иначе не вернулась бы… — Нет. — Что?
— Я не поэтому вернулась, — тихо проговорила Анна, отводя глаза. — Почему же? — Не смогла уйти. Я… очень скучала всё это время, — она вновь подняла на него глаза. — Очень. Я просто заболела тобой. И мне …
Она не договорила, как уже была в его объятиях — неловких из-за тесноты машины, но таких страстных, что голову кружило от восхитительных ощущений — тех самых, давних, когда он обнимал ее у окна ее гостиной.
Сердце взмыло в самое горло и там лопнуло, залив всю ее душу чистым неподдельным невероятным счастьем. Дождь колотил по жестяной крыше машины, небеса неистовствовали, а они не слышали и не видели ничего. Ничего, кроме друг друга.
Бэла Как? Уже все? Конец? А я то уютно расположилась, сижу, наслаждаюсь. Даже села смотреть сериал, что сподвиг тебя написать такой замечательный рассказ? Повесть? А тут вдруг все Вкусно получилось! И ужасно жаль с ними расставаться... *преданно заглядывая в глаза* а не хочешь продолжение написать?
работа старая, ей года три. Да и чего продолжать? Уж Яков не упустит девушку, мущщина решительный chandni пишет:
цитата:
Даже села смотреть сериал, что сподвиг тебя написать такой замечательный рассказ
В сериале надо смотреть в основном за игрой главных актеров, мистика - дело не десятое, а тридцатое. А вот это зарождение чувств и арка героини из неопытной юной девочки во взрослую умницу-красавицу - наблюдение за этим факторами в свое время крышу сдуло.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 103
Права: смайлы да, картинки да, шрифты нет, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума
