apropos Да уж, Шураша превзошел маменьку по болтливости. Его ни о чем не спрашивали, а он столько информации выдал. Klo пишет:
цитата:
Что-то я встревожилась: а не играет ли малыш?
Сказал, что лошадь за 800 рублей купил и еще попросил 500. Согласна, тревожно как-то. Но посмотрим, может эти траты просто от широты душевной.
apropos
Главвред
Сообщение: 38175
Отправлено: 28.08.15 12:50. Заголовок: Всем спасибо! http:..
Всем спасибо!
ДюймОлечка пишет:
цитата:
некоторые мужчины (если не все) намного разговорчивее женщин
Кстати - да, установленный факт. Klo пишет:
цитата:
Что-то я встревожилась: а не играет ли малыш?
Ну вот, не успел парнишка лошадь купить, как уже подозрения всякие... МarieN пишет:
цитата:
Его ни о чем не спрашивали, а он столько информации выдал.
Он же не подозревает ничего. Барон - такой славный сосед, и матери помог в трудной ситуации, и вообще свой "парень". А поделиться хочется. Tanya пишет:
цитата:
А у меня по предыдущему отрывку имеются "тапки". Не сочтите за назойливость
Да это счастье просто для авторов - такие чудные тапки!
Отправлено: 29.08.15 22:37. Заголовок: В то время, как баро..
В то время, как барон Вестхоф проводил свое хлопотное, насыщенное событиями утро, пан Казимир поднялся поздно. Он вернулся от Миллера далеко за полночь, был весьма утомлен, но долго не мог заснуть, охваченный тревогой неясной ему природы. Тревога оказалась не напрасной, хоть пану Казимиру никогда не приходило в голову, что он способен предугадывать события, разве что, просчитать примерный ход их развития. Заснув лишь под утро, он поднялся поздно и едва успел выпить кофию и начать раскуривать трубку, устроившись в любимом дальнем кабинете, как в сей неурочный час явился Стась Кучинский. Весьма недовольный дурно проведенной ночью и предчувствием неприятностей пан Казимир отложил трубку и мрачно спросил: — Что-то ты зачастил… Что стряслось? Что за спешка? – Дело срочное… – сказал Кучинский. – Сегодня с утра Простак выехал с Рудницкой около полудня, в экипаже, с русской пани, что поселилась в том же доме, этажом выше, и с квартальным. Отправились в сторону Хлебного, свернули на Конную, вышли на тамошнем пустыре. Хотел ближе подойти, но вовремя остановился, потому как они дальше не пошли, а в кустах застряли. Разузнал что да как. Оказалось, там убитого нашли… офицера, русского. — Вот как? — живо переспросил Пржанский, чувствуя неприятный холодок в области желудка. — Офицера? Русского? Неужто Простак нашел? — Кто нашел, не знаю… Но по всему видать, неспроста они туда поехали с полицейским. А офицер тот – штабс-капитан по имени Митяев… – Кто?! – пан Казимир вскочил с кресла, выронив трубку и чуть не смахнув со стола открытую табакерку – Как… как убили? – Говорят, ножом пырнули, несколько раз, – пояснил Стась. – Суета сует. Понаехали все чины, сам полицмейстер с командой, кто-то из русских. Народ набежал, но место оцепили, никого близко не подпустили. Пржанский поднял трубку, кинул ее на стол, захлопнул крышку табакерки, заходил по кабинету, сжимая и разжимая кулаки, словно готовясь к кулачному бою. — Пся крев! Вчера сидел с ним за ломберным столом! Лайдак! Спьяну забрел на пустырь и там ограблен и убит? Ограбили его? – обратился он к Кучинскому. – В точности не узнал. Говорят, ограбили, но то слухи… – Сам узнаю. А что, что там Простак делал? Что за пани? Зачем она там? – частил пан Казимир. – Кто сейчас за Простаком следит? Войтек? Ладно… Завтра с утра будешь здесь, расскажешь все, что узнаешь, любую мелочь, любые слухи. И про пани, что за птица и какие у нее дела с Простаком. Вчера, за бостоном, он не случайно выбрал в партнеры означенного штабс-капитана. Дело в том, что Митяев с недавних пор снабжал Пржанского копиями штабных документов Первой армии – штабс-капитан попался на шпионский крючок благодаря немалому числу своих долговых расписок и жадности к деньгам. Разумеется, Митяев не знал, к кому поступают передаваемые им документы, не подозревал, что сидит за одним столом со своим вербовщиком. Пан Казимир же хотел лишний раз приглядеться к офицеру, который не вызывал особого доверия чрезмерной болтливостью и неразборчивостью в поступках и средствах. Поначалу Пржанский даже колебался, стоит ли связываться со столь словоохотливым сребролюбцем, но первый же доставленный штабс-капитаном документ несказанно порадовал осторожного шляхтича своей значимостью. Теперь же, узнав о странной и скорой гибели «свежего» агента, пан Казимир лихорадочно прокручивал возможные причины произошедшего несчастья. Кто-то узнал о предательстве Митяева и скоропалительно отомстил негодяю? Нарвался на грабителя-неудачника? Надо же было такому случиться именно сейчас, когда его, Пржанского, делами призван управлять этот чванливый немец, барон Вестхоф!
Хелга О, как! Интересненько, значит значимый офицер был, по крайне мере для Пржанского... И мама-Плакса под колпак наблюдения попала, чую, намаются они разгадывать её мотивы
Бедный Казик, лишился своего агента. Барону это явно не понравится. И сразу кину тапки - тебе и себе. Хелга пишет:
цитата:
Сегодня с утра Простак выехал с Рудницкой около полудня
С утра Плакса гуляла, а барон был на службе. Т.образом, они поехали на пустырь где-то днем, уже после полудня. А себе тапок - Шураша порой к маменьке на "ты" обращается, что непорядок, побежала исправлять. ДюймОлечка пишет:
цитата:
мама-Плакса под колпак наблюдения попала
Дык вот нечего было шляться, где ни попадя, и всякие трупы находить.
Хелга Бедный пан Казимир, сплошные неприятности у него, с тех пор как приехал барон Вестхоф. По времени согласна с apropos небольшая не стыковка, когда мама Плакса постучалась к барону, тот собирался обедать.
Да? А мне Казик кажется таким очаровательным... Пылкий, ранимый и гордый. Не то, что рыба-Вестхоф.
Продолжаем. Глава III
В приемной военного министра по обыкновению было шумно и оживленно. Вдоль стен на стульях сидели военные и пара статских, дожидавшиеся своей очереди; мимо них то и дело пробегали озабоченные адъютанты с бумагами в руках. У окна стояло несколько офицеров инженерных войск, вполголоса обсуждая проблемы строительства укреплений. – Запретили употреблять на работы солдат. Мол, берите людей от обывателей, – говорил полноватый майор. – А надобно нам не менее девяти тыщ, дабы все как положено сделать и к срокам успеть… Дверь кабинета Барклая де Толли приоткрылась, все замолчали, повернули головы в сторону выглянувшего адъютанта. – Полковник Родионов! – позвал тот. – Заходите. Молодой, лет двадцати семи офицер поднялся со своего места и, чуть прихрамывая, направился в кабинет. Военный министр сидел за большим столом, заваленным распухшими от бумаг папками, картами и документами. Он кивнул вошедшему, подписал какую-то бумагу и отдал ее стоящему перед ним офицеру со словами: – К исполнению, передать всем командующим корпусов. Тот отдал честь и вышел. – Садитесь, Родионов, – Барклай де Толли показал на стул перед столом, отодвинул в сторону бумаги, устало прихлебнул кофе из стоявшей рядом чашки, поморщился. – Остыл… Что, нога все беспокоит? – Самую малость, ваше высокопревосходительство, – офицер присел, машинально потирая бедро – старое ранение, полученное в финляндской кампании, порой давало о себе знать. – Как служба, Иван Павлович? – поинтересовался Барклай де Толли, переходя на тон общения, бытовавший между ними во времена, когда министр был генерал-губернатором Финляндии, а Родионов при нем служил. – Благодарствую, Михаил Богданович, – ответил Родионов. Из-за ранения, полученного во время финляндской компании, он был признан негодным к строевой службе, но, несмотря на это, Барклай де Толли взял его к себе офицером по особым поручениям, а нынче пристроил пусть и на канцелярскую работу в Главный штаб армии. История же их знакомства и личной привязанности началась с боев у Прейсиш-Эйлау, когда егерский поручик Родионов случаем оказался возле тяжело раненного, находившегося в беспамятстве генерала, подобрал и вывез его из пекла сражения. – Вы всегда были мне преданы, – помолчав, сказал министр. – И я опять нуждаюсь в ваших услугах. – Можете полностью рассчитывать на меня, Михаил Богданович. Барклай де Толли потер подбородок длинными худыми пальцами, затем сложил руки перед собой и продолжил: – Вам известно, что при штабе армии с моей подачи организована воинская полиция, дабы обнаруживать, отслеживать и вовремя пресекать деятельность французских агентов, кои в последнее время весьма активизировались… Он вкратце описал обязанности сотрудников сего отдела и упомянул о назначении на должность директора воинской полиции некоего де Санглена. – Господин энергичный и исполнительный, пользуется доверием государя. Прежде служил под началом князя Волконского, потом у министра полиции Балашова. Что-то с ними у него не заладилось… Говорят, сыграл не последнюю роль в деле высылки Сперанского. В итоге его отослали из Петербурга в Вильну, а мне предложили доверить ему дела воинской полиции. Де Санглен рьяно взялся за службу в новой должности, но… – Вы рассчитывали на другие результаты? – позволил себе угадать Родионов. – Вы всегда отличались проницательностью, – кивнул Барклай де Толли. – Буду откровенен: де Санглен, дабы проявить себя перед государем, скорее с шумом и гиканьем распугивает кур в курятнике, нежели охотится за лисами. Он подозревает в шпионаже чуть не всех местных поляков и французов, при том делает это излишне открыто. – А настоящие агенты, наблюдая эту возню, успевают спрятать все концы в воду. – Этого я и боюсь, – сказал министр. – Нет, чтобы устроить слежку, выявить связи, агентурную сеть, распустить дезинформацию… Недавно им с помпой был арестован какой-то подозрительный поляк, у которого были найдены бумаги и инструкции якобы за подписью Бонапарте… – Самого?! – Родионов не смог удержаться, чтобы не издать смешок. – Представьте, – Барклай де Толли скривился. – Впрочем, не о том речь. Де Санглен может и дальше продолжать стрелять из пушек по воробьям, я тут ничего поделать не могу. Посему мне надобен надежный человек, который и займется настоящим делом. Полковник посерьезнел и внимательным взглядом посмотрел на министра. – В главном штабе армии орудует французский агент, – после паузы сказал Барклай де Толли. – Вне всяких сомнений? – Доподлинно известно. С некоторого времени к французам стали попадать копии весьма секретных документов штаба. И если любой вражеский агент при известной сноровке способен проследить за передвижениями войск, их дислокацией, пересчитать количество депо и магазинов, далеко не всякий сможет добраться до бумаг главного командования. Нам необходимо выявить предателя, который находится в числе определенного круга офицеров, имеющих или допуск к упомянутым бумагам, или возможность подобраться к ним. – О том знает де Санглен? – полюбопытствовал Родионов. – Н-нет, – пробормотал Барклай де Толли. – Это чревато… Боюсь, он начнет арестовывать всех, без разбора, посеет панику и недовольства, а в итоге упустит нужного нам человека. Поэтому я решил прибегнуть к вашей помощи, Родионов. Вы умны, находчивы и наблюдательны, легко ладите с людьми… Я хочу перевести вас в штат воинской полиции. Как вы к тому отнесетесь? – Буду рад служить вам, – в темных глазах полковника вспыхнул заинтересованный огонек. – Тогда я отправлю вас к де Санглену… Вы слышали о том, что вчера на пустыре нашли убитого штабного офицера? – Как же не слышать, только о том все и говорят! Но этот случай… – Родионов насторожился. – Думаете, Митяев… Министр покопался в папках на столе и извлек нужную ему бумагу. – Сие опись по обыску в его комнате. Помимо прочего нашли… Вот: пачку фальшивых ассигнаций на пятьсот рублей, несколько копий документов Главного штаба. – Так он и есть этот предатель? – Увы, если бы так просто, – Барклай де Толли сунул документ обратно в папку. – Те скопированные документы – мелочь, особой важности собой не представляют, да и штабс-капитан не имел доступа к секретным бумагам, сошка не того полета. Предполагаю, есть другой, кто передавал информацию через Митяева, хотя, возможно, и вовсе не был с ним связан. Вот вам и поручение, Иван Павлович: выяснить причину убийства и узнать, имеет ли оно отношение к шпионажу и интересующему нас лицу. И выявить шпиона. Сейчас Митяевым занимается полиция, де Санглен тоже подключился, но ему не хватает людей, да и… Лучше, ежели именно вы займетесь этим делом от воинской полиции. – Де Санглен на то согласится? – Придется согласиться, – редкая усмешка озарила обычно серьезное лицо министра. – А полиция? – Пусть рыщут, может, чего и раскопают, нам полезное. Вы получите доступ ко всем их материалам, отчитываться будете лично мне. Де Санглену рапортовать только по делам, не имеющим отношения к нашей истинной задаче. Завтра я уезжаю – буду сопровождать его величество в инспекционной поездке по корпусам, по возвращении надеюсь получить от вас первые результаты расследования. Спустя некоторое время Родионов, снабженный необходимыми бумагами, покинул кабинет Барклая де Толли и отправился на представление к директору воинской полиции.
aproposну вот и противник барона вырисовывается, интересно-интересно, справится ли с бароном, всё же молодой офицер. А 27 лет это и правда молодой офицер?
справится ли с бароном, всё же молодой офицер. А 27 лет это и правда молодой офицер?
Ну молодой, думаю, - все же ему не 40 и не 50. Да и барон, кстати, тоже не стар - ему тридцать с небольшим где-то. Так что...
Хелга
девушка с клюшкой
Сообщение: 30915
Отправлено: 01.09.15 23:30. Заголовок: Юлия пишет: Так им ..
Юлия пишет:
цитата:
Так им и надо. Не симпатичные они совсем. Другое дело Вестхоф
Совсем-совсем? Такой гордый шляхтич. Вестхофа этого ничем не расшевелить.
apropos пишет:
цитата:
История же их знакомства и личной привязанности началась с боев у Прейсиш-Эйлау, когда егерский поручик Родионов случаем оказался возле тяжело раненного, находившегося в беспамятстве генерала, подобрал и вывез его из пекла сражения.
Да, это я к тому, что он и в предыдущих кампаниях участвовал, и сейчас на него большая и серьезная миссия возложена, а в голове в качестве мудрого шпиЁна сидит Штирлиц, а он старше. Ну посмотрим, как себя проявит, наверное, это сегодняшние реалии мешают, а тогда взрослели быстрее, вон тот же Шураша совсем юн.
apropos Явился еще один герой. Геройский и романтичен до невозможности – эта старая рана... Хелга пишет:
цитата:
Такой серьезный и положительный Родионов!
И ловит все с первого звука – сразу понятно, умен чертяка.
Хелга пишет:
цитата:
Совсем-совсем? Такой гордый шляхтич.
apropos пишет:
цитата:
А мне Казик кажется таким очаровательным... Пылкий, ранимый и гордый.
Нет, я не то чтобы совсем. Я даже мотивы их понимаю. Но молодой Стась пугает. А старшОй бесспорно колоритен. Но сердцу же не прикажешь – мне мил Вестхоф
это сегодняшние реалии мешают, а тогда взрослели быстрее, вон тот же Шураша совсем юн.
Думаю, да. Тогда генералами в 30 лет становились, а служили с младенчества. Родители так не опекали мальчишек, отрывали от семей еще маленькмим. Времена другие.
Юлия пишет:
цитата:
Но сердцу же не прикажешь – мне мил Вестхоф
Это да, сердце отдано единожды.
MarieN пишет:
цитата:
Только одному ему не справиться, ведь шпион не один, их много, целая сеть.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 100
Права: смайлы да, картинки да, шрифты нет, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
Тоже ему очень сочувствую. 
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума
