apropos Не могу цитировать из предыдущего раздела, ну да ладно! Беседа двух шпионов очень хороша: глядишь, может, и подружились бы со временем apropos пишет:
цитата:
Влюбиться в пана, а не в... Бес ея попутал, определенно.
Вряд ли пан стал бы возиться с ее Шурашей и избавлять ее от неприятностей.
Хелга
девушка с клюшкой
Сообщение: 32306
Отправлено: 10.01.20 09:03. Заголовок: Klo пишет: Вряд ли ..
Klo пишет:
цитата:
Вряд ли пан стал бы возиться с ее Шурашей и избавлять ее от неприятностей.
Вечер вторника был удивительно хорош — штиль, ни один листочек не шелохнется, к ночи соловьи завели свои сладкие песни — ах, как же они поют, негодные птахи! Смятенным же мыслям Евпраксии Львовны более подошел бы ветер и ливень, возможно, ураган. Она стояла у окна, глядя в пространство невидящими глазами. Феклуша вошла с каким-то вопросом, но барыня так и не услышала ее. Вернее, услышала, когда горничная вышла, осторожно прикрыв дверь. — Феклуша, надобно позвать… ах, нет, не надобно… Кого звать… некого… Плакса бессильно махнула рукой и опустилась на кресло. Листок с обгоревшим краем лежал на бюро. Нужно вернуть это письмо на место, но как? Но что все это значит? Что означает это письмо? И зачем она только пошла с этими треклятыми пирогами? Со смыслом пошла, в смятении, но не ждала, что навалится такое. На днях Евпраксия Львовна вдруг осознала, что регулярные недомогания, которые всегда приходили с неумолимой точностью во времени, значительно задержались. Ведь были, были опасливые мысли, что не ровен час понесет, и вот случилось. Думала, что же делать, как поступить? Мальчик будет или девочка? Решила, что лучше бы, дочку, светловолосую с голубыми глазами, как у Николя. Если все сложится, то роды будут в феврале. «Это хорошо, месяц снежный да ветренный, сидеть у печки, а за окном — вьюга, снег». Подумала так с удовольствием и тут же спохватилась: как же ему признаться? Он ведь даже ни разу не сказал, любит ли. Плакса написала барону записку с приглашением, затем порвала ее и решила более с ним не видеться, а там будь, что будет. Была готова покинуть Вильну и лишь думы о сыне и бароне остановили начатые было сборы. Затем уверилась в мысли, что дочери необходимо имя и законное рождение. На следующий день сочинила другое письмо, решительное, но едва собралась отправить его с Корнеем, как явился Леопольд с запиской от барона: «Мадам! Не соизволите ли сей же час заглянуть ко мне по весьма важному и безотлагательному делу?» Плакса разволновалась, заспешила, едва заставила себя не бежать бегом. Но никакого дела барон обсуждать не стал, сказал, что просто хотел повидаться, обнял, и Евпраксия Львовна, забыв обо всех волнениях, позволила увлечь себя в спальню. Да и как тут не позволить, если душа и плоть тают в его объятьях. Так ничего ему и не сказала. Пока с духом собиралась, его и след простыл — по делам умчался. Для него все это — просто интрижка, развлечение. Он молодой, ни разу не был женат, и возьмет молодую девушку, Бетси Веселовскую. Она будет ему хорошей женой. Хотя, самой Бетси явно нравится тот полицейский полковник, Родионов, но его, как на грех, ранили в какой-то уличной схватке. Вчера Элен хвалилась, что дочь посещает книжную лавку в обществе барона. Мол, барон сам предложил сопровождать, и скоро, по всей видимости, сделает предложение. Если бы не назойливый пан Пржанский, явившийся с приглашением на прогулку, не пошла бы к Веселовским на обед и не пришлось бы лишний раз выслушивать эти откровения подруги. Плакса думала, злилась, но тотчас отбрасывала эти мысли. Что в них проку? Где это видано, чтобы молодые мужчины женились на старых вдовах? А что сын подумает о грешной матери? Вызовет барона на дуэль? Нынче к ужину Пелагея напекла чудных пирогов — рыбников, курников, сладких с ревенем — и Плакса решила отправить их барону — пусть порадуется. Послала было Феклу, но в последний момент решила отнести сама. Взяла корзинку, спустилась на первый этаж, смела с пути Леопольда, не слушая его объяснений, что господина барона нет и вернется он, по всей видимости, не скоро. — Я принесла пироги к ужину, Леопольд, извольте отнести их в столовую. Изумительно вкусные пироги… — Да, ваша милость, ваша кухарка просто кудесница в своем деле, — согласился Леопольд, принимая корзинку из рук Плаксы. — Мне нужно написать записку, — сказала она, вдруг приняв очередное решение. — Я знаю, где у вас бумага и чернила. Ступайте, Леопольд. Слуга порывался что-то сказать, но Плакса, не слушая его, а думая лишь о том, что сейчас напишет, прошла через гостиную в кабинет, где царили предвечерние сумерки. Она вернулась за свечой в гостиную. Там топтался Леопольд, которого она вновь выставила прочь. В кабинете устроилась за бюро, на котором всегда имелась стопка бумаги и письменные принадлежности — аккуратно очиненные перья; неразлучные подруги — чернильница и песочница, украшенные фигурками охотничьих собак. Какое-то время Евпраксия Львовна задумавшись, грызла кончик пера, смотрела на чуть дрожащее пламя свечи, затем вывела: «Дорогой Николя, приходите к ужину, нынче или завтра. Имею сообщить Вам важную новость». Нет-нет, не так, зачеркнула, смяла лист, переписала, но записка не давалась, слова вставали на дыбы, противились или вовсе терялись, исчезали из памяти. Нужно было написать так, чтобы он обязательно пришел. Сломала перо, перепортила несколько листов, а стопка закончилась. Позвать слугу, чтобы принес бумаги, или уйти, оставив попытку? Под песочницей лежал лист, свернутый пополам. Плакса развернула его, разгладила и прочитала: «Милый, приходи сегодня вечером, жду с нетерпением» Схватила записку, поднесла поближе к свече, не веря своим глазам. Руки тряслись, а внутри словно натянулась и задрожала струна. Вот отчего он возвращается на квартиру за полночь! И графиня Бетси здесь ни при чем! Пламя лизнуло край записки, бумага закрутилась, сжираемая огнем. Плакса ахнула, задула пламя и с изумлением обнаружила, что на подгоревшем углу проступили какие-то буквы. — Прошу прощения, ваша милость, — услышала она голос Леопольда за спиной, вздрогнула, скомкала лист, сунула его в рукав и обернулась. — Вы написали записку? Можете оставить ее здесь, на бюро, я передам. — Нет, я передумала, бумага закончилась, перо сломалось, не стану писать… Ты сбил меня с мысли… Я ухожу, передашь хозяину пироги и… все. Плакса не помнила, как поднялась в свою квартиру. Как в тумане она прошла в гостиную, разгладила лист и осторожно поднесла письмо к свече. Любовное послание продолжилось текстом совсем иного содержания. Пламя свечи трепетало, угрожая поглотить тонкий желтеющий от жара лист. Плакса кинулась на кухню, послала прочь изумленную этим Пелагею, и над горячей плитой лист медленно, но верно заполнился ровными мелко написанными строками.
Да уж, приша беда, откуда не ждали Но я очень надеюсь на авторов и на счастливое разрешение всех проблем.
apropos
Главвред
Сообщение: 39412
Отправлено: 21.01.20 22:43. Заголовок: Хелга пишет: А у нег..
Хелга пишет:
цитата:
А у него судьба такая...
Ну да - все на барона взваливают - все проблемы. А ему решай. Klo пишет:
цитата:
Но я очень надеюсь на авторов и на счастливое разрешение всех проблем.
Гы. Наше кредо - всегда! Но барона совсем в угол загнали, между прочим.
apropos
Главвред
Сообщение: 39415
Отправлено: 29.02.20 14:35. Заголовок: Продолжение, хоть и ..
Продолжение, хоть и заставившее себя ждать... ------------------------ Вечер в гостях затянулся. Прием, на который торопился Вестхоф, плавно перетек в ужин, правда, уже в другом месте, и он попал домой лишь глубокой ночью. Следующим днем его опять затянули служебные дела, и едва успев отобедать, барон отправился с необходимыми визитами, а затем на очередной прием, откуда-таки смог уйти пораньше – где-то около половины десятого вечера. Дома его ждал весьма встревоженный Леопольд. – Что случилось? – спросил барон, проходя в гостиную. – Ты проверял сегодня тайник у Зеленого моста? – Да, ваша милость. Там лежало письмо, которое я забрал и положил на бюро в вашем кабинете. Но потом оно пропало. – То есть как пропало? – нахмурился Вестхоф и двинулся в сторону кабинета. Леопольд взял свечу с буфета и последовал за своим господином. – Нынче вечером заходила соседка ваша, госпожа Щербинина, – сказал слуга, зажигая свечи в подсвечнике на бюро. – Принесла пироги, а потом решила оставить вам записку. – Записку? Барон, с недовольным видом уставившись на бюро, по столешнице которого были разбросаны комки смятой бумаги. Он развернул один лист: перечеркнутые слова и строчки, размазанная клякса... Разобрал только: «...к ужину... новость...». Отбросил лист в сторону, развернул другой примерно такого же содержания и состояния. – Мадам вошла в кабинет и села писать записку. Я не смог ее остановить. Потом она сказала, что передумала и ушла. И тогда я обнаружил, что пропало то письмо. Оно лежало вот здесь, под прибором, – Леопольд показал на песочницу. – Точно она? – спросил Вестхоф. – Никого другого не было. И когда я таки позволил себе войти в кабинет, она спрятала что-то в рукаве. Барон чертыхнулся, еще раз перебрал скомканные листы, проверил ящики бюро. Письма от агента не было. – Пойду к ней, – сказал он. – Пока прибери здесь все. И вышел из квартиры, продумывая предстоящий разговор с соседкой. Дверь ему открыл Корней. – Что барыня, дома? – спросил барон и вошел, не дожидаясь приглашения. – Сообщи, что я хочу видеть ее милость. По неотложному делу, – добавил он, заметив колебания Корнея, определенно озадаченного поздним визитом соседа.
Евпраксия Львовна в сотый раз перечитав ужасное письмо, в конце концов положила его в книгу «Жизнь и приключения Робинзона Круза, природного англичанина», захлопнула ее и отошла подальше, словно спасаясь от нее. Вздрогнула от звука открывшейся двери. – Его милость господин барон, – доложил, просунув голову, Корней. Плакса ахнула. – Нет, нет, я не принимаю, скажи ему, – выдохнула она, но поздно – Корней уж исчез, а в дверь входил барон. – Я... я занята, очень занята, слишком поздно для визита, – зачастила Плакса. – Поздно, – согласился Вестхоф. – Но в своих записках, что остались на моем бюро, вы просили зайти. И случаем прихватили с собою мою бумагу, весьма для меня важную. Он не знал, что именно было написано в письме обычными чернилами – Стоврич, как правило, придавал своим посланиям вид любовной переписки. Верно, Щербинина, наткнувшись на его письмо, заподозрила барона в связи с другой женщиной. Правда, было непонятно, зачем она забрала письмо. Чтобы предъявить ему доказательство его измены? Плакса уставилась на барона в совершенном изумлении. Как, он даже не пытается скрыть ни свою связь с некой дамой, ни странное скрытое письмо, содержащее секретные военные сведения? Хотя… Он не знает, что она прочитала то, что было написано невидимыми чернилами. Барон смотрел на нее, ожидая ответа, в его светлых глазах потрескивали льдинки, и Плаксе стало страшно от любви к этому, как оказалось, совершенно незнакомому ей человеку. И у нее будет ребенок от него. Нет, о ребенке она не скажет ни слова, не выдаст себя ни вздохом! Она выпрямилась, промокнула распухший нос и сказала: – Я вовсе не просила вас зайти... то есть, хотела было, но передумала. Важную бумагу, вы говорите... что ж, да, я взяла какое-то письмо, вернее, я прочитала его, случайно, а потом мне пришлось его забрать, потому что... Она все-таки смешалась, шмыгнула носом, но сдержалась от слез, каким-то чудом. – У вас прискорбная склонность к чтению чужих писем, мадам, – сказал барон. Он хотел было напомнить, как сия склонность однажды уже чуть не привела ее к гибели, но вовремя удержался. Запугивание не входило в его намерения. Это было бесполезно, да и неразумно. – Итак, вы случаем прочитали и забрали? И почему пришлось забрать? Сударыня, я жду внятного ответа, – добавил он, видя, что она молча смотрит на него. – И будьте так любезны вернуть это письмо, мадам. – У меня нет подобной склонности, барон, – холодно, насколько могла, отвечала Плакса. – Я хотела написать записку вам, а это письмо лежало на бюро, и я подумала, что это сложенный чистый лист, но когда увидела... Впрочем, зачем я вам все это объясняю, я ни в чем перед вами не виновата, скорее вы... Извольте забрать свое... письмо... Она повернулась к бюро и пролистала французский роман, что лежал сверху. Письма не было. Плакса пролистала книгу еще раз и молча уставилась на барона. Он терпеливо пропустил ее жалкие попытки оправдаться. Не имеет склонности читать чужие письма, не виновата ни в чем... При этом признает, что прочитала его письмо и забрала с собою. Постичь женскую логику не представлялось возможным. Барон молча наблюдал, как она дважды пролистала какую-то книгу и наконец в растерянности обернулась к нему. – Мадам? – он вскинул бровь, ожидая, когда же наконец она соизволит отдать ему письмо. – Я... я только что положила письмо в эту книгу, а его отчего-то здесь нет, – растерянно сказала Плакса и спросила, словно в кипяток нырнула: – Николай Иванович, вы – шпион? – Простите? Если Вестхоф и был изумлен этим заявлением, он никак этого не показал, хотя ее вопрос оказался для него крайне неожиданным. Неужели Невидимка передал сведения открытым текстом? Написал что-то такое, что свидетельствовало о причастности барона к шпионажу? Нет, не может быть, да и в любом случае недоказуемо. – С чего вы это взяли, мадам? – холодно поинтересовался он. – И где мое письмо? Надеюсь, вы его не потеряли? «Значит, так оно и есть, шпион, – горестно подумала Плакса. – Но как же так, этого не может быть!». Как не хотелось ей верить в очевидное! – Не потеряла, – пробормотала она. – Я положила его в книгу, вот в эту. Она потрясла томиком перед бароном, взглянула на название... – Ах, нет, возможно в другую книгу... Это были приключения Робинзона Круза, а не Робертины Крузо... Вот возьмите книгу и сами найдете его там. И делайте с ним, что вам угодно, а я... а я поступлю, как... Она хотела сказать, «как подсказывает мне долг», но слова эти застыли непроизнесенными на ее дрожащих губах. Плакса бросила французский роман на бюро, взяла Робинзона и протянула его барону. Он перелистнул книгу – меж страниц лежало письмо от Невидимки с проявленным текстом. Верхний угол бумаги был обожжен полукругом. Определенно, поднесенный слишком близко к свече, лист загорелся, и на нем проступили потайные слова. А потом... Потом всю бумагу приложили к разогретой поверхности. Барон перевернул лист, прочитал фразу, написанную обычными чернилами: «Милый, приходи...». Симпатическими чернилами был изложен секретный рапорт о местах дислокации казачьих полков у границы с Варшавским герцогством. Теперь стали поняты как столь неуместные вопросы соседки, так и ее напряженный, почти панический взгляд и дрожащий голос. Что ж, ему не составит труда объясниться и разрешить возникшее недоразумение. Барон усмехнулся, сложил лист и положил его в карман.
Барон и в такой ситуации лицо держит? Ну-ну, посмотрим...
А что ему еще остается? Хелга пишет:
цитата:
Вот хочется, ах как хочется, вывести барона из айсбергообразного состояния.
Чет мне кажется, что с ним этот номер не пройдет. Ну не действуют на него женские слезы. Разве что раздражают. Хотя - в глубокой глубине души - он, конечно, зайчик.
Ну авторы! Ну закрутили! Слов нет... Одни восклицания... И на таком-то месте бросили читателя с сердечным приступом?! Жестокость не знает границ...
Малаша
Сообщение: 245
Отправлено: 25.04.20 19:03. Заголовок: На самом интересном ..
На самом интересном месте! Не представляю, как барон выкрутится, ужасно переживаю, а он ухмыляется. Думает, что сможет заставить Плаксу молчать? И что - Плакса беременна? Не поверила своим глазами, два раза перечитала - точно, беременная. Что теперь ей делать? Авторы в угол не только барона загнали, но и Плаксу, получается.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 249
Права: смайлы да, картинки да, шрифты нет, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
Бес ея попутал, определенно. 
Но я очень надеюсь на авторов и на счастливое разрешение всех проблем. 
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума
