Отправлено: 03.05.14 18:18. Заголовок: О спящей принцессе замолвите слово - 2
Полтора года назад я решила переделать свою сказку "В поисках принца", но так увлеклась, что... от прежней осталась только первая фраза.
Получилось нечто соврешенно новое и... почти в пять раз длинее.
Потому мне бы очень хотелось представить новую сказку на суд форумчан - узнать ваше мнение о сем опусе, выслушать критические замечания и, может быть, советы и возражения.
ее главный враг – собственная непрошибаемая гордость.
Я бы даже сказала - гордыня. Наконец Агата это поняла, правда, скорее ее заставили понять это обстоятельства, в том числе ставший вдруг непроходимым лес. Хелга пишет:
цитата:
ситуация закрутилась до невозможности.
Похоже на то. Что Селина где-то там пропадает, теперь и Агата попалась. Вообще сцена очень сильная, но - на мой взгляд - если убавить мелодраматичности и добавить динамики, то было бы еще лучше. Юлия пишет:
цитата:
Так на пустом месте и есть. Ревность - такая пренеприятная штука, подталкивает людей к черт знает какому безумству. Мне казалось, что вместе с предысторией о принце Кристиане (о которой читатель осведомлен) - здесь без особых подробностей должно быть все понятно.
Не, то, что ревность, - понятно. Но повода вдруг вспыхивать - не вижу, если честно. Тем более, по словам Шаула, принц считает барона мертвым. А тот - вместо того, чтобы хоть прояснить этот вопрос, вдруг полез на рожон, причем ревность тоже должна быть как-то оправдана.
Наконец Агата это поняла, правда, скорее ее заставили понять это обстоятельства, в том числе ставший вдруг непроходимым лес.
Такие упрямые и уверенные в своей правоте люди, как Агата, как мне кажется, трудно поддаются такому пониманию. Как бы она, освободившись, не вернулась на тот же путь.
apropos пишет:
цитата:
Вообще сцена очень сильная, но - на мой взгляд - если убавить мелодраматичности и добавить динамики, то было бы еще лучше.
Да, да, приплюсуюсь - сцена яркая, но чуть бы побольше динамики не помешало. Динамики в мыслях.
Юлия пишет:
цитата:
Она же все-таки не в санатории, а в довольно опасном месте, да и состояние у нее не самое прозаическое. При таком раскладе может произойти все, что угодно. И Траум уже не спасет...
Такие упрямые и уверенные в своей правоте люди, как Агата, как мне кажется, трудно поддаются такому пониманию. Как бы она, освободившись, не вернулась на тот же путь.
Похоже, она еще не один раз наступит на те же грабли, но все же червь сомнения в собственной правоте и силах должен был поселиться в ее сердце.
apropos пишет:
цитата:
если убавить мелодраматичности и добавить динамики
Если можно, пояснить бы конкретней. Не чувствительна я к мелодраматизму.
Хелга пишет:
цитата:
чуть бы побольше динамики не помешало. Динамики в мыслях.
Вот и с динамикой я пока не въехала. Буду думать. Если есть какая подсказка, жду с нетерпением.
apropos пишет:
цитата:
Но повода вдруг вспыхивать - не вижу, если честно.
Молодой красивый и, судя по всему, удачный соперник - это не повод? Хотя у бедного барона все гораздо запутанней. Видимо само название замка срезонировало - здесь и любовь, и накопившаяся боль, и когнитивный диссонанс, вызванный несоответствием идей и чувств.
пояснить бы конкретней. Не чувствительна я к мелодраматизму.
Ну, многовато, на мой взгляд, упоминаний о боли, прочих переживаний и упреков. А динамику гасят повторы, подчас лишние уточнения. Например, Агата пытается найти виновных в усилившемся колдовстве, и мысль о том, что даже слабые могут составить роковую ось, начинает тонуть в рассуждениях о том, кто это может быть, - на несколько абзацев, хотя все это можно уложить в пару-тройку фраз, как мне кажется. То же и с пониманием, что всему бедой разлука Агаты с сестрой. Она и прежде уже приходила к этому выводу. Почему бы - вместо постоянно самобичевания - не расставить акценты на самой ситуации в развитии: от одиночества и тоски - к потере магической силы, а теперь и усилении противостоящего колдовства? Юлия пишет:
цитата:
Молодой красивый и, судя по всему, удачный соперник - это не повод?
Боюсь, не повод. Причина - допустим (условно говоря), но не повод. Повод - это конкретное оскорбление словом или делом, ну или на худой конец - я дерусь просто потому, что дерусь (с), чему по идее должна предшествовать опять же конкретная причина посредством слова или действия, а не давняя и не до конца проясненная история. Эта заварушка и вызывает вопросы именно потому, что, боюсь, толком нет ни причины, ни повода для дуэли. Честно говоря, я не совсем понимаю, зачем тебе понадобилась именно такая история с этим бароном (и принцем Кристианом), когда - если тебе непременно нужна дуэль - Шаул может просто случайно толкнуть или ненароком задеть какого-нибудь вспыльчивого рыцаря-бретера, чуть что хватающегося за меч. Хотя автору, конечно, виднее.
Спасибо, дорогая. Буду думать. Сеять, просеивать, пропалывать...
apropos пишет:
цитата:
всему бедой разлука Агаты с сестрой. Она и прежде уже приходила к этому выводу
Нет, прежде была беда только для них с Селиной. А сейчас пришло понимание, что нельзя утонуть аккуратно самому - все, кто с тобой связан, тоже пойдут на дно. Есть связь между личным выбором и судьбой других людей. Кроме того важно - делая добро, никто не гарантирован от зла. Можно быть вполне положительным человеком и жить согласно своим вполне хорошим принципам, а в результате твои добрые намерения превратятся во зло.
apropos пишет:
цитата:
Почему бы - вместо постоянно самобичевания - не расставить акценты на самой ситуации в развитии: от одиночества и тоски - к потере магической силы, а теперь и усилении противостоящего колдовства?
Самобичевание - это плохо. Но дело в том, что цепочка не такова. Причина не в одиночестве и не в потере магии. Причина в уверенности в собственной правоте, в нежелании отказаться от своего права быть правым, в гордыне, как ты верно где-то выше заметила. Когда человек замыкается в собственной правоте - он не может творить добро, каковы бы ни были его намерения - они обернуться для его близких злом.
apropos пишет:
цитата:
Боюсь, не повод. Причина - допустим (условно говоря), но не повод. Повод - это конкретное оскорбление словом или делом,
Если ты говоришь о ревности, то не соглашусь. Ревность не нуждается в поводе. Она сама себе причина и трактует факты, как считает нужным. А больное воображение всегда найдет повод. А вот если речь идет о причине для вызова на поединок, то барон и не вызывал Шаула. Это Шаул вызвал барона. apropos пишет:
цитата:
Честно говоря, я не совсем понимаю, зачем тебе понадобилась именно такая история с этим бароном (и принцем Кристианом), когда - если тебе непременно нужна дуэль - Шаул может просто случайно толкнуть или ненароком задеть какого-нибудь вспыльчивого рыцаря-бретера, чуть что хватающегося за меч.
Это не просто сюжетный ход, потому просто дуэль для интриги мне не нужна. Я хочу проследить эволюцию Шаула и завершить историю Кристиана.
Юлия
Сообщение: 1850
Отправлено: 21.10.15 21:17. Заголовок: *** После бурного в..
***
После бурного волнения наступило затишье, и теперь, размышляя о произошедшем, невозможно было не удивляться как бессмысленности, так и роковой неотвратимости случившегося. Словно чья-то злая воля вопреки всему, что пройдено и пережито, решило поставить точку.
Шаул стоял у окна, невидящим взглядом уставившись на строгий фронтон дворца великих магистров.
Что он упустил? В чем ошибся? Как допустил подобный разворот событий? Бессмысленность возникшего спора, как и неразрешимость в одночасье завязавшегося узла ставили в тупик. Избежать гибели в морской пучине, не замерзнуть на перевале, оправиться от нападения разбойников, побывать в плену, уйти живым из змеиной ямы и в последний момент погибнуть от руки друга Кристиана... Шаул не сомневался, что озлобленному Маллою будет мало его крови, его ревность утолит только смерть предполагаемого соперника. Шаул не был искусным фехтовальщиком, несмотря на прежние свои занятия и нынешние постоянные упражнения. В его арсенале не было хитроумных приемов и опыта, которые, несомненно, с избытком имел сражавшийся на войне Маллой.
Размышления о неведомых смыслах не находили объяснения, то и дело прерываясь, словно ожегшись воспоминаниями о ненавистной собственной горячности. Спокойная рассудительность Саттена – другое дело. Без лишних слов и колебаний принц подставил за него свою грудь и после не усомнился, не поддался малодушным колебаниям. Вот образец истинно благородства. А что он? Распалился, а потом заметался в ужасе от собственной отваги. Шаул растер ладони, пытаясь избавиться от нервного покалывания, но что делать с тошнотворной тяжестью в желудке? Ему было страшно. И все-таки он не мог смириться с навязанным ему Саттеном планом.
Даже после долгих размышлений, после того, как он оправился от возбужденной лихорадки, накрывшей его после вызова, Шаулу была невыносима мысль о том, что он оставит слова Маллоя без ответа. И даже не сами слова. Назвав смазливым щенком, барон нисколько не задел его. В какой-то мере это даже льстило. В родных местах, где ценились сила и хладнокровие, его внешность не могла служить предметом гордости. Даже Аделина ограничивалась тем, что называла его милым и – вздохнул Шаул – не принимала всерьез. Впервые его назвал смазливым несчастный Амбросиус, тогда в голосе коротышки ясно слышалась обычная зависть. И сейчас для Маллоя это утверждение было лишь доказательством его правоты – внешность Шаула, а не благородный подвиг обеспечил ему Клаверден. Обвинение барона ударило Шаула в самую больную точку: он и сам в глубине души знал, что Клаверден Кристиан подарил ему не из-за того, что Шаул спас его, а из-за чувств, которые испытывал к своему спасителю. Барон был неправ только в одном – Шаула не радовало это. Он не мог простить Маллою не клеветы, а правды.
Когда пришел Барт, Шаул находился в самом мрачном настроении и апатично выслушал, что их поединок с бароном произойдет на рассвете.
– А когда же он будет драться с Саттеном? – не понял он. – После всенощной, – коротко ответил Барт. – Ночью? – изумился Шаул. – Так захотел барон, а Саттен не возражал, – пожал плечами рыцарь.
Похоже, Маллой очень спешит разделаться с ним. Они обсудили оружие, и Барт ушел.
Шаул вытащил свой ящичек для письма. Ему надо было написать матери и Сони. Впервые за все его путешествие у него появилась возможность в опасный момент попрощаться с родными, но сделать это оказалось совсем непросто.
Долго раздумывая над чистым листом, Шаул в конце концов решил не скрывать от матери истинной причины своего путешествия. Рассказал и о своей любви к принцессе. Мать, как никто, поймет и поверит ему. Он прощался с ней, уверяя в будущей встрече:
"Я уже пережил нечто подобное, мама, и точно знаю, что это – настоящее, ради чего стоит жить и не страшно умереть. Милая, добрая моя, я благодарю тебя за каждый вздох, что ты подарила мне. Нельзя быть лучше матерью, чем ты для нас с Тимом. Мы понимали это всегда, но сейчас я знаю, что не только дальние расстояния, но и сам круг смерти не в силах положить предел нашей связи. Она сильна и действенна благодаря твоей любви. Эта святая любовь пронизала всю нашу жизнь, она изливается из твоего сердца так обильно, что не воспринять, не напитаться ею просто невозможно…"
Шаул закончил фразу и обмакнул перо. Даже такой сухарь, как отец, не мог устоять перед этим благодатным потоком. Сдержанный и педантичный господин библиотекарь едва ли походил на влюбленного супруга, но всякий раз, стоило ему обратиться к жене, и обычно холодный взгляд теплел, смягчался сухой тон, даже движения обретали некую нежную робость. Удивительно, что зная об этом с самого детства, Шаул только сейчас задумался о том, что за бесстрастной внешностью городского библиотекаря скрываются весьма сильные чувства.
Смутное чувство вины укололо сердце. Возможно, он был несправедлив к отцу? Вдали от дома расстояние рассеивающей линзой уменьшает недостатки наших родных до едва заметной точки, в то время как тоска, словно лупа, увеличивая их достоинства, множит ностальгические воспоминания. Шаул скучал по матери и брату, по воскресным трапезам в саду и тихим вечерам в их крошечной гостиной. Издалека ему были милы даже бесконечные отцовские нравоучения. Да и сам отец уже не казался придирчивым сухарем. Шаул отложил перо и задумался.
Эта печаль по дому или встреча с Йосефом Бардаатом в корне изменили его видение? То, что прежде он принимал за бездушный стоицизм и педантичную верность мертвой букве принципов, оказалось пылким непрактичным служением высоким идеалам. Даже запрет отца изучать философию, теперь представился ему совсем в ином свете. Стоило совершить столь дальнее путешествие, чтобы распознать то, что годами происходило у него под носом. Отсюда из рыцарского замка собственные доводы казались себялюбивыми, мелочными и пустыми. В то время как мотивы отца предстали со всей очевидностью здравомыслия. Господин Ворт не был богатым человеком, и его служба не приносила большого достатка. Он мог дать образование только одному из своих сыновей. Любитель чтения Шаул, по мнению отца, подходил для университета более, чем непоседа Тим. Но в таком случае на старшего сына ложится обязанность, получив образование и практику, помочь отцу устроить судьбу оставшегося не удел Тима и обеспечить старость родителей. И без сомнения медик или юрист могли это сделать гораздо лучше, чем философ…
Садясь за написание писем, Шаул был полон решимости отказаться от Клавердена. Он никогда не хотел обладать ни замком, ни землями. И упрек Маллоя только утвердил его в этом. Но размышления об отце изменили направление его мыслей. От чего он пытался убежать? Чего стыдился? Если уж оставаться верным раз выбранному пути, то до конца.
"Дорогой отец!" – решительно вывел Шаул. Коротко, не вдаваясь в подробности, он написал о принадлежащих ему землях, вложив в письмо дарственную грамоту Кристиана.
А затем настала очередь Сони. Без обиняков поведал он ей о том, что произошло, заставив подставиться под клинок Маллоя. "Думаю, ты не применишь выбранить меня, разозлившись, – и будешь права. Но уверен, со временем, поймешь и простишь. Не буду скрывать от тебя, хотелось бы мне отказаться и остаться в стороне – я говорю не только о весьма вероятной скорейшей смерти. Ты знаешь, и титул, и земли всегда были костью в горле. И надо же – именно их мне вменили в вину! Но, как видно, никуда уж не деться. Надо или принять все или от всего отказаться. Слишком долгий путь пройден – ты была рядом, – я изменился. Даже если Саттен ранит барона, я дождусь, когда он оправится, и сражусь с ним. Иначе пришлось бы вернуться к началу, или вообще не вставать на этот путь…"
Шаул подумал и приступил к самому сложному: "Сони, отвези Саттена в Заколдованный замок. Бруно знает путь. Поверь, я понимаю, на что тебя обрекаю. Ты можешь сказать, что это несправедливо отправляться на поединок с Маллоем, а тебя заставлять выполнять мою работу. Но ты, действительно, мне как сестра и даже больше, потому я не стыжусь и не могу не просить. Не только ради Элизы, Сони, там столько людей… И если кто-то может выполнить обещанное мною, то только ты. Но знай – теперь это твое решение, и я никогда не упрекнул бы тебя, если ты решишь отказаться. Выбирая то, что уготовило мне Провидение, я вручаю Ему судьбу Элизы и этих несчастных", – Шаул поставил точку, не желая умножать ворох противоречивых фраз – он был уверен, Сони поймет.
Простившись с матерью, отцом и Сони, он не простился с Элизой. Шаул писал ей так часто, что это давно стало насущной потребностью, неотъемлемой частью каждого дня. Он привык рассказывать ей о произошедших событиях, делиться мыслями и чувствами – он был уверен, что обращается к Элизе. Но сегодня, сидя над чистой страницей дневника, он не находил слов. Как мог он предполагать, что Элиза слышит его? Как мог увериться в наивной идее неподдающейся разумному объяснению связи? Отчего раньше не чувствовал глухой стены, что сейчас сводит его с ума? «Я не мог это выдумать», – с отчаянием уставился Шаул на белый лист, словно там мог появиться ответ. Белизна бумаги резала глаз, он прикрыл веки, и светлая пустота страницы превратилась в темный бездонный колодец. Ему казалось, он медленно, но неотвратимо проваливается туда.
Да, в такой ситуации волей-неволей подводишь итоги и понимаешь то, о чем раньше и не задумывался.
Пора ему задуматься, взять ответственность, снизить накал чистоплюйства. Ведь Шаул выходил в путь молодым философом, витающим в заоблачных далях и не спешащим на грешную землю. Его собственные поступки привели к титулу и землям. Он не может принять ни то, ни другое. Почему? Он немножко сноб, приверженец духовного аристократизма. И он вынужден преодолевать свой снобизм, чтобы принять то, что получил. Не очень выходит. Но тут оказывается, за имя и за право приходится платить. Шаул не отказывается - такой процесс инициации. В этом же ключе и пересмотр отношения к отцу - ответственность (краеугольный камень в данном случае) от высоких идеалов в заботах о всех людях наконец доросла и до прозаической заботы о собственных родных.
Юлия Упс, и у Шаула прервалась связь с Элизой. Я уже начинаю волноваться за нашу девочку. Юлия пишет:
цитата:
Белизна бумаги резала глаз, он прикрыл веки, и светлая пустота страницы превратилась в темный бездонный колодец. Ему казалось, он медленно, но неотвратимо проваливается туда.
Очень впечатляющая картинка! Юлия пишет:
цитата:
Но дело в том, что цепочка не такова. Причина не в одиночестве и не в потере магии. Причина в уверенности в собственной правоте, в нежелании отказаться от своего права быть правым, в гордыне, как ты верно где-то выше заметила. Когда человек замыкается в собственной правоте - он не может творить добро, каковы бы ни были его намерения - они обернуться для его близких злом.
Ну вот как чудесно все описала! Это бы в текст - сразу все понятно.
Не хочется сильно доставать читателя объяснениями... Постараюсь ненавязчиво втиснуть мытль.
Юлия
Сообщение: 1858
Отправлено: 01.11.15 22:11. Заголовок: – Господин граф! Да ..
– Господин граф! Да проснитесь же вы! – кто-то настойчиво тряс его за плечо.
Шаул с трудом открыл глаза и приподнял голову, потирая затекшую шею. В комнате было темно. Только свеча, которую Шарлу, оруженосец принца, держал в руках, освещала ее. Шаул заснул за столом над своим дневником, так и не заполнив пустующую страницу ни одним словом.
– Что случилось, Шарлу? – Его высочество ранен. Он зовет вас. – Что?!
Сорвавшись с места, Шаул почти бегом бросился к принцу. «Все-таки Саттен подставился. Неужели я проспал столько времени?» – в осоловевшей ото сна голове путано роились мысли.
– Как он? – спросил он на ходу едва поспевающего за ним оруженосца. – Рана не опасная, но крови много, – Шарлу бежал, прикрывая рукой мечущееся пламя свечи.
Саттен лежал на кровати с закрытыми глазами. Даже в скудном освещении было заметно, как он бледен. Монах, сидевший у кровати раненого, поднялся с кресла и, подойдя к оруженосцу, тихо проговорил:
– Я дал ему настойку, он должен спокойно заснуть. А завтра, после утренней молитвы, я приду делать перевязку.
Он взял из рук юноши свечу и, поклонившись Шаулу, вышел из комнаты.
– Ворт, – тихо позвал принц. – Я здесь, Саттен, – Шаул опустился в освобожденное монахом кресло. – Как ты? – Брат Матеу дал мне какое-то отвратительное снадобье, от которого у меня заплетается язык. Поэтому я коротко... – принц скривился от боли и продолжил еще тише, делая большие паузы между словами. – Я ранил его. Но он очень зол и все равно будет с тобой драться. Гаррет повернулся на какой-то странной идее, он считает всех нас – тебя, меня, твоего патрона и даже себя самого – связанных каким-то ужасным сговором. Я не понял его, может быть, тебе это понятно. Всем нам он прочит гиену огненную… – Он все же хотел убить тебя, – сокрушенно качнул головой Шаул. – Маллой, словно с цепи сорвался. А я, кажется, лишь задел его…
Принц прикрыл глаза.
– Спасибо тебе, Саттен, – тихо поблагодарил Шаул и поднялся.
На рассвете он встретится с Гарретом Феем, одержимым идеей уничтожить не только его самого, но и вступившегося за него принца. Что за странная идея владела бароном?
Шаул вернулся к себе. В комнате, освещаемой лишь пламенем разожженного камина, его ожидал Барт.
– Скверная выдалась ночь, Клаверден, – хмуро приветствовал он его, протягивая флягу, которой только что приложился сам. – Спасибо, – отказался от предложения Шаул. – Как хочешь, – пожал плечами тот и еще раз глотнул содержимого. – Ты знаешь, что у тебя нет шансов против Маллоя? – Он ранен. – Саттен его только задел. – Ты пришел сообщить мне об этом? – мрачно поинтересовался Шаул. – И это тоже. Но главное не в этом, – Барт, не расставаясь с флягой, развалился на его кровати. – Маллой не в себе. Он тронулся, – и в ответ на скептический взгляд Шаула объяснил: – Ты знаешь, как он приветствовал Саттена? Он заорал на него, – Барт привстал с кровати, изображая безумного барона: – "И вы туда же?! Да какая ж вам в том нужда? Зачем вы добровольно приняли на себя дьявольскую печать? Вы хотите отправиться в преисподнюю с этим порочным юнцом?! Так тому и быть – вы попадете туда! Мы все там будем! Все мы уроды, порождения бесов!" И бросился на Саттена так, словно действительно увидел перед собой дьявола. Ты слышал что-нибудь более безумное? – Что он имел в виду? – осторожно спросил Шаул. – Ты издеваешься надо мной? Кто может понять бред сумасшедшего? Маллой всегда был святошей – любил цитировать всякую благочестивую чепуху. А теперь он просто двинулся. Но тебе это может сослужить неплохую службу. Постарайся его сбить с толку – ты же знаком со всей этой свято-мудрой наукой. И тогда, он не уследит за клинком. Он ошибется, и ты сможешь этим воспользоваться.
Барт глотнул снова из своей фляги, откинулся на подушки и через несколько минут засопел.
– Хорош секундант, – проворчал Шаул и зажег свечу на столе.
Пустой лист открытого дневника снова резанул его своей белизной. Шалу сел и, обмакнув перо, начал быстро писать: "Элиза, любовь моя, я не хочу и не буду предаваться отчаянию. Если все, что я пережил – лишь плод моего воображения, я несчастнейший из людей, и кончина моя – лишь освобождение. Если же ты существуешь, и наша встреча не была иллюзией, значит, смерть не страшна вовсе. Я обрел твою любовь, отправившись в путь, и я не сверну с него, чтобы он мне не сулил. И если на нем мессир Гаррет Фей, желающий сразиться со мной, – так тому и быть. В верности залог нашей любви. И может быть в моей смерти, есть гораздо больше смысла, чем в жизни".
Шаул вздохнул: в конце концов, будучи живым, трудно примирить веру в вечную любовь с фактом женитьбы Саттена на Элизе. И, действительно, ревность как будто отпустила его, Шаул кивнул и принялся писать дальше:
"Я мог погибнуть уже несколько раз, но остался жив, чтобы встретиться с Маллоем. Звучит абсурдно, но так оно и есть. Возможно ли сейчас найти смысл в этой встрече и в нашем поединке? Барон одержим идеей уничтожить меня. Не думаю, что он по-настоящему безумен. Но ревность и мучительное несоответствие чувств с идеями сводит его с ума. И не далек тот день, когда, вполне уверившись в своем праве вершить суд, он станет действительно опасен. Он уже был готов растерзать Саттена по самым нелепым подозрениям. Возможно, я должен остановить его. Или вернуть?.."
Шаул перечел написанное и, отложив перо, протер усталые глаза. Не так уж плоха идея Барта сбить Маллоя с толку. Но с помощью теологии идеи барона не опровергнуть.
– В чем же ваше слабое место, барон?
Шаул размышлял, уставившись на пламя свечи. Тающий опаловый стебель отмеривал время. Он уже почти исчез, когда раздался стук в дверь. На пороге показалась внушительная фигура де Тревера.
если принца ранили, то у Шаула вообще никаких шансов
Так и Маллой ранен. Разве не шанс?
apropos пишет:
цитата:
По идее, он должен был остаться живым, чтобы найти принца=спасти принцессу
Он отправился за принцем, но никто не гарантировал ему ни успеха, ни безопасности. По факту он действительно уже не раз оказывался близок к смерти, но пока счастливо избегал ее, чтобы оказаться (он же и сам понимает, что шансов у него до обидного мало - Маллой не просто сильнее его в технике, он жаждет уничтожить его) перед лицом практически неминуемой гибели от руки барона. Но Шаул задается другим вопросом – почему именно Маллой. Он пытается найти рациональное объяснение этому, конечно же, неслучайному факту. Мне казалось, что найденное им объяснение должно не удовлетворить читателя, но намекнуть - Шаул сражается со своими чертями. По сути, он бежал от этой истории с Кристианом, не зная, что с этим делать, желая отгородиться от нее, избавиться в том числе и от титула и от графства. И она (история) его, как водится, догоняет.
Хелга пишет:
цитата:
Маллой просто пугает. Что за дьявольская печать? Что его так гнетет?
Когнитивный диссонанс.
Мне казалось, что Маллой довольно прозрачен - мы не знаем подробностей его истории, но сама она вполне угадывается. В молодости горячая влюбленность в принца обернулась изгнанием - понятно, что отправили его на восток сражаться за веру. Возможно, весть о его смерти была случайной ошибкой, а, может, и намеренной. Это изгнание мучительно, но Маллой воспринимает наказание, как вполне заслуженное. Сорвал запретный плод - получай изгнание из рая. Он пытается жить согласно убеждениям, открыто декларируя свою приверженность тому что правильно (Барт же говорит о нем, что он всегда был святошей), стоически заклеймив себя и неся в себе свое собственное осуждение. Но любовь не картошка... Встреча с красавчиком, получившим Клаверден, сорвало крышку с его котла. Ревность закипела, чувства вышли из берегов, окончательно утопив здравый смысл. Не раздумывая, он заступничество Саттена за Шаула – по Фрейду – тут же воспринял, как свидетельство их порочной связи. Даже будучи знаком с Саттеном, он уже не способен внимать голосу разума. Ревность рисует ему фантасмагорическую картину, где Шаул – настоящее исчадье ада, который не только Кристиана влюбил в себя, ввергнув того в пучину порока( ведь эта уже не юношеская ошибка), Клаверден-то можно получить только за любовь, за сладострастие, за обладание - как же иначе?! - и готов поверить, что Шаул и Саттена растлил.
Хелга пишет:
цитата:
не хватает присутствия и здоровой иронии Бруно
Бруно с Сони. Он еще скажет свое слово.
Юлия
Сообщение: 1862
Отправлено: 20.11.15 20:45. Заголовок: *** Селина в ужасе ..
***
Селина в ужасе открыла глаза. Ее окружала бархатная темнота ночи. В узкие оконца пастушьего домика виднелось ясное исколотое звездами небо. Переливисто всхрапнув, рядом на соломе заворочалась Магда. Селина перевела дух. Сон ее с самого начала был беспокойным и пугал тягостной неотвратимостью сумрачных событий, обещая обернуться кошмаром. И то, что она увидела под конец, заставило ее в ужасе проснуться. Ей привиделась объятая огнем Магда – ее волосы, взметнувшиеся в пламени вверх, короновали корчащуюся в смертных муках фею.
Селина боялась закрыть глаза и слепо таращилась в темноту – только бы не погрузиться еще раз в ужасное ведение. С холодеющим сердцем она гадала, что оно означало. После бурного пробуждения сон поблек, его канва запуталась, и Селина никак не могла вспомнить, отчего ее старая подруга вдруг превратилась в ослепительный факел. Возможно, огонь и не означал сожжение на костре – в конце концов они живут в просвещенный век, – но невыносимые страдания на лице старой феи не оставляли сомнений: ей грозит нечто ужасное. Как же спасти Магду? – раздумывала Селина, но лихорадочная тревога мешала мыслить здраво. Да она никогда и не была сильна в этом.
– Если бы Агата была рядом, – горестно вздохнула Селина.
Несмотря на кажущийся успех на дороге, она не переставала тосковать по дому и страстно желала вернуться. Но стоило подумать о сестре, и мгновение спустя она ошеломленно прошептала:
– Этого не может быть...
Смутные осколки забытого и непонятого сна неожиданно сложились в ужасающую картину – это они с Агатой виноваты! Сейчас сновидение казалось абсурдным, и все же одно было несомненным – это они с Агатой подожгли на дороге Магды костер, в который, подчиняясь символической логике пророчеств, она не могла не вступить. Постепенно в памяти всплывали и другие подробности видения. И везде они с сестрой – с какой-то упрямой настойчивостью – оказывались по обе стороны всех случающихся неудач и несчастий. Что за странный сон?! Как бы ни были они плохи с Агатой, они никогда не желали никому зла. А в этом дурацком видении все перевернулось с ног на голову, и все их затеи оказались обращенным во тьму!
Панический ужас охватил Селину, словно она распространяла смертельную заразу. Их разрыв с Агатой теперь представлялся чуть ли не катастрофой, ставшей причиной всех уже случившихся и будущих несчастий. Селина порывисто села: она готова была хоть сейчас же отправиться домой.
– Но это же невозможно, – тихо простонала она.
Рядом, не подозревая о нависшей беде, мирно похрапывала Магда.
– Что же делать? – отчаянно прошептала Селина.
Ответа не было.
– Это все наше ослинное упрямство, – горько ахнула Селина.
Она вдруг отчетливо осзнала, как коснеет живая ткань событий под замораживающим действием злой воли человека, его строптивого желания настоять на своем любой ценой, как расползается этот холод, захыватывая все больше человеческих судеб, властно направляя их по единственной жесткой колее с неотвратимостью нессущийся с горы каменой глыбы. Запущенный ими с Агатой страшный механизм бессмысленного кровожадного рока уже не остановить.
– Клянусь, Магда, тебя я ему не отдам, – всхлипнула Селина, устыженная мирным старческим храпом беззащитной подруги.
Селина забылась сном лишь под утро, а когда проснулась, страшное ночное видение, казалось, поблекло. Но стоило ей увидеть, как огонек трубки осветил лицо Магды, окрасив киноварью свисающие на лоб волосы, страх стиснул сердце. Засыпая, она поклялась спасти Магду, но как ей это сделать? Стоит ли предупреждать об опасности, когда сама не знаешь, откуда эта опасность придет? От чего остеречь? Велеть не позволять себя сжечь на костре? Опыт странствующей феи не помогал Селине – ничего невозможно изменить, если не знаешь, какие действия самого человека привели его на этот путь.
Чуткая Магда больше не приставала к притихшей подруге с расспросами.
Они медленно берли по раскисшей дороге. Ноги скользили и разъезжались, увязая в топкой глине. То и дело накрапывал противный дождик. Налетающий ветер, словно злой пес, яростно рвал их промокшие лохмотья. Весна уже не радовала ни теплом, ни солнцем, словно и она сокрушалась в предчувствии неотвратимой беды, оплакивая скорый конец.
Селина сердито проклинала изнурительную дорогу, но когда показались первые строения селения, сердце болезненно сжалось, заставив пожалеть, что дорога не бесконечна.
Селение было большим, однако искать тех, к кому посланы, феям не пришлось. Все жители собрались на площади у колодца. Перекрикивая другу друга, они обвиняли испуганную девочку в краже серебряной кружки из общинного дома. Селина с ужасом оглянулась на Магду – она опоздала! Именно от этого она должна была уберечь непоседливую строптивую Лин Манс. Подопечная Селины была дерзкой и своенравной, ее многочисленные проделки были притчей во языцех, но девочка не совершала кражи. Было достаточно взглянуть на испуганную, сжавшуюся точно затравленный зверек, девочку в круге обступившей ее разъяренной толпы, чтобы понять - та не брала злосчастной кружки. Настрадавшиеся от проказ Лин сельчане с легкостью поверили в ее вину, но кто и зачем обвинил ее?
Селина оглядела толпу. Среди других выделялся коренастый плотно сбитый господин – он один оставался спокойным и доброжелательным. Но стоило Селине вглядеться, и по телу пробежа дрожь. Взгляд глубоко посаженных глаз незнакомца, словно стальной клинок, ожег холодом угрозы. Не теряя терпения, спокойно, почти ласково, плотный господин, манипулируя разъяренными людьми, подталкивал тех к расправе над девочкой.
– В Арьен ее к судье! Пусть всыпет ей! Давно по ней исправительный дом плачет! – сыпались крики со всех сторон.
Селина заметила, как плотный господин сделал едва заметный знак, и к девочке решительно двинулся молодой парень.
– Нет! – какая-то женщина – должно быть мать – бросилась к девочке и, обняв ее, не позволяла увести. – Стойте! – звонко крикнула Селина, протиснувшись к Лин и ее матери. – Она не делала этого!
Вырывавший девочку из материнских объятий парень в нерешительности отступил.
– Ты еще кто такая? – недовольно выкрикнул кто-то из толпы. – Я Селина! – грозно ответила она. – Странствующая фея! – Ведьма! – послышался неуверенный возглас откуда-то сзади притихшей толпы. – Лин не брала кружки! – не обращая на него внимания, крикнула Селина. – Она не повинная в краже! – Но кружку нашли у нее, – разведя руками, словно сожалел об этом, проговорил плотный господин. – Верно! – тут же оживилась толпа. – Эта гадкая девчонка только ищет, где бы нагадить! Гнать ее! К судье! На виселицу! – Нет! Она не виновата! – Селина загородила девочку. – Вы сами знаете это. Может быть, Лин непоседа, вспыльчивая и вредная девчонка, но она никогда ничего не брала без спросу! – Только не мои яблоки, – усмехнулась толстая тетка справа от нее. – И не наши груши! – уже смелее выкрикнул кто-то сзади. – Груши и яблоки таскают все дети, и не только Лин! – не сдавалась Селина. – Но никто из них не стал бы трогать серебряной кружки! – Но кружку нашли у нее, – снова вкрадчиво, повторил плотный господин. – Нашли! Она утащила! В ее корзине!
Толпа сомкнулась еще теснее, и парень, отпихнув Селину, на это раз решительно схватил испуганную Лин.
– Она не делала этого! Я ручаюсь за нее! – отчаянно крикнула фея. – На кой нам твое ручательство, рыжая ведьма?! И ее к судье! На кол! На костер ведьму! – разъяренно вопила толпа.
Хелга
девушка с клюшкой
Сообщение: 31035
Отправлено: 21.11.15 20:40. Заголовок: Юлия пишет: – На ко..
Юлия пишет:
цитата:
– На кой нам твое ручательство, рыжая ведьма?! И ее к судье! На кол! На костер ведьму! – разъяренно вопила толпа.
Ох, вещий сон Селина увидела о себе? Какие еще испытания ее ждут, чтобы прийти к полному пониманию, куда они идут, зачем и что упрямство бывает разрушительным? И где же Траум?
К слову, оффтопом, почему-то вспомнилось, какая-то ассоциация. Сегодня беседовала со своей знакомой, так она на тему ценностей жизненных привела цитату из фильма "Зимняя вишня-3". Не буду коряво цитировать, просто ссылку положу, там эта сцена на 2:08:49, про воронку. Автор, дорогая, прости за ассоциации.
Да что ты, спасибо огромное. Ведь самое ценное, когда откликается человек мыслью, чувством.
Сама я остановилась на Зимней вишни-1. Как-то 2 уже не пошло. Но Соломин может, конечно, вдохнуть жизнь и в букварь. Монолог его пробирает особенно сейчас, когда мы знаем, что довольно скоро он ушел. Интересная мысль. Жизнь, конечно, заставляет нас отсеивать, выбирать, а иногда и попросту отнимает у нас без всякого нашего на то согласия. Вот только обрести мудрость понимания того, что происходит, совсем не всегда удается, а, может быть, это вообще до конца не возможно. Если предположить, что видим мы лишь небольшой кусочек мозаики. Так, во всяком случае, утверждал, помнится, Траум
Хелга пишет:
цитата:
что упрямство бывает разрушительны
Думаю, это она уже поняла. А до полного понимания, боюсь, еще долго. Но ведь важно все-таки (на нашем кусочке мозаики) не стремление к невозможному - необъятного не объять, - а воспринять суть момента, чтобы сделать верный ход.
Хелга пишет:
цитата:
Много событий и героев, и не всех мне удается поймать и обдумать
Я сама уже забываю что к чему. Подвиг читателя пронимает до слез спасенного им из пучины отчаяния автора.
Запущенный ими с Агатой страшный механизм бессмысленного кровожадного рока уже не остановить
Сон странный, да, но не слишком ли много Селина на себя берет? Ведь не могут они с Агатой вдруг стать ответственными за все мировое зло. Ох, где же Траум?! Юлия пишет:
цитата:
Шаул сражается со своими чертями. По сути, он бежал от этой истории с Кристианом, не зная, что с этим делать, желая отгородиться от нее, избавиться в том числе и от титула и от графства
Ну, он-то каким боком к той истории. Он же не ответил взаимностью принцу, а регалии свои получил совсем за другое. По идее это его все вообще не касается. Барон мог надумать, что угодно, конечно, но хотя бы поинтересовался поначалу, что да как.
Пара тапочков:
цитата:
все их затеи оказались обращенным(и) во тьму!
Пропущено окончание мн.числа.
цитата:
нессущийся с горы каменой глыбы
Одно "с" и два "н".
Хелга
девушка с клюшкой
Сообщение: 31038
Отправлено: 22.11.15 22:10. Заголовок: Юлия пишет: Вот тол..
Юлия пишет:
цитата:
Вот только обрести мудрость понимания того, что происходит, совсем не всегда удается, а, может быть, это вообще до конца не возможно. Если предположить, что видим мы лишь небольшой кусочек мозаики. Так, во всяком случае, утверждал, помнится, Траум
Траум, да, Траум... Он Мудрец и Мужчина. Скучаю по нему.
Юлия пишет:
цитата:
Но ведь важно все-таки (на нашем кусочке мозаики) не стремление к невозможному - необъятного не объять, - а воспринять суть момента, чтобы сделать верный ход.
Первое - невозможно, потому что не объять, второе - очень сложно, потому что нелегко поймать суть. Ох...
Конечно, слишком. Так ведь страшный сон, ночь – все обретает немыслимые контуры и наделяется ужасной сутью. Ночью всегда проблемы представляется неразрешимыми и трагичными. Разве нет?
apropos пишет:
цитата:
Он же не ответил взаимностью принцу
Все верно, но он, как говориться, вляпался. Очень близко сошелся с Кристианом, совершенно не понимая что к чему. И это не может не смущать. Не знакома такая ситуация? Чувствуешь себя полным идиотом. И не хочется об этом думать - запрятать бы куда подальше и не вспоминать никогда.
apropos пишет:
цитата:
а регалии свои получил совсем за другое.
За другое. Но принц Адхельма при этом все же руководствовался своей любовью. От этого факта никуда не деться. Все это и заставляет Шаула сомневаться и комплексовать. Но сейчас ему приходится самому перейти на противоположную точку зрения, доказывая Маллою (а прежде всего самому себе), что заслуги его совершенно честны во всех смыслах. Он избавляется от своих подростковой неуверенности и страха оказаться не на высоте – в своей решимость пролить кровь за это. Он избавился от ложного стыда и обрел зрелое взрослое отношение к себе и к жизни. Теперь он не будет с ужасом гнать мысли о Кристиане и их дружбе, и его регалии уже не будут свидетельством о его выдуманном провале, а обретут свое нормальное значение. Он взрослеет и становится сильнее.
apropos пишет:
цитата:
Барон мог надумать, что угодно, конечно, но хотя бы поинтересовался поначалу, что да как.
По уму-то да. Да часто ли мы действуем по уму? Долговременное закручивание внутренних гаек - это такое опасное дело. По моему опыту, в один прекрасный момент, резьба срывается, и все устои (к коим, конечно, относится и здравый смысл) сносит со страшной силой.
apropos пишет:
цитата:
Ох, где же Траум?!
Должен быть в небытии. Хелга пишет:
цитата:
Траум, да, Траум... Он Мудрец и Мужчина. Скучаю по нему.
Вот и Селина тоже.
Хелга пишет:
цитата:
Первое - невозможно, потому что не объять, второе - очень сложно, потому что нелегко поймать суть.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 1
Права: смайлы да, картинки да, шрифты нет, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума
